Текст книги "Трудный выбор"

Автор книги: Кейси Майклз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

С момента их знакомства до свадьбы прошло всего лишь несколько месяцев. У них не было оснований откладывать бракосочетание: мать Джиллиан находилась в Европе и не могла прилететь на свадьбу; родители Теда давно умерли, а дальние родственники были разбросаны по всей стране – от Флориды до Аляски.

К тому же он мечтал о том, чтобы Джиллиан стала его женой, с того дня, когда впервые встретил ее в Клубе здоровья, – она шла такой свободной походкой, высоко подняв голову и улыбаясь всем встречным. Теду понадобилось две недели, чтобы путем всяческих ухищрений организовать встречу с ней на площадке для игры в ручной мяч.

С самого начала ему казалось, будто она перешла в действительность из его грез: именно с такой женщиной ему всегда хотелось разделить свою жизнь, свои мечты. Именно такая женщина могла стать матерью его детей, а ему, Теду, подругой, которая состарится вместе с ним, но его сделает вечно молодым. Какой смысл было тянуть, раз Джил поняла то, что он давно знал: они созданы друг для друга.

Однако оба они вступали в брак с открытыми глазами и серьезно все обсудили. Джиллиан было известно, что Теду рано или поздно придется переехать – пусть временно – на Тихоокеанское побережье для повышения квалификации, ведь он хотел стать пилотом. Она собиралась отправиться туда вместе с ним, однако они договорились, что постоянной базой он выберет, когда это станет возможно, ее родной Аллентаун.

Джил было также известно, что в то время, когда наступит черед Теда отправляться в долгий рейс, он будет отсутствовать много дней подряд. Она смирилась с этим, зато как же была приятно удивлена, узнав, что порой между полетами Теду будут выпадать дни отдыха, которые он намерен проводить в Аллентауне.

Они разговаривали о летних каникулах Джил между школьными семестрами и коротких поездках, которые они смогут совершать, когда у Теда будут в Аллентауне длительные остановки.

Все казалось так просто, пока, вернувшись со свадебного вояжа, они не узнали, что повышение по службе ждет Теда раньше, чем предполагалось.

И пока Теду не пришлось оставить Аллентаун и Джиллиан ради своей карьеры.

И пока не выяснилось, что Джил не удастся найти место учительницы в Сан-Франциско и им придется пойти на этот тягостный для них обоих «чемоданный» брак: временный дом, полухолостяцкая жизнь…

Возможно, спор в субботу пошел им на пользу. Возможно, он разрядил атмосферу, и оставшиеся дни прошли, слава Богу, мирно: они осматривали достопримечательности Сан-Франциско и засыпали в объятиях друг друга после долгих часов любви.

Но наступил понедельник. Утро они провели на побережье, валялись со смехом на песке, играли в воде, и теперь пришло время собирать вещи и возвращаться домой – пора провожать Джил в аэропорт.

У Теда все сжалось внутри при мысли, что ему предстоит смотреть, как она пройдет через ворота, ведущие к взлетной полосе, и самолет унесет ее один Бог знает насколько.

Его ждут полеты. Тренажеры позади, теперь он сядет за штурвал, ему надо набираться опыта, и он, скорее всего, не сможет прилететь в Аллентаун раньше конца этого месяца – правда, Тед не сказал об этом Джиллиан.

Он хотел предупредить ее… но за все время не смог найти подходящего момента. Джил была такая счастливая, что у него не хватило духу, просто язык не повернулся упомянуть об этом… тем более что летать ему предстояло с Ник. Честно говоря, Тед не думал, будто Джиллиан все еще ревнует его к Ник, но не сомневался, что сообщение об их совместных полетах вряд ли ее обрадует.

А огорчать ее он никак не хотел.

– Вояка!

– Ммм, – промычала Джиллиан. Она открыла на секунду глаза и тут же зажмурилась от ослепительного солнца. Прикрыв лицо рукой, Джил перевернулась на бок и взглянула на Теда. – Тед, я что, уснула? Я никогда еще не засыпала на пляже. Хорошо, что мы намазались противозагарным кремом, не то превратились бы в головешки. Который час?

Тед улыбнулся ей, любуясь плавным изгибом ее стана.

– Боюсь, тот самый, когда Золушке пора уходить с бала, – сказал он, затем, уступив соблазну, перекатил Джиллиан на спину и жадно приник к ее розовым влажным губам. Джил, обвив мужа руками, притянула его к себе.

Но Тед не шутил – пора было уходить. До самолета оставалось меньше четырех часов. Медленно, скрепя сердце Тед отпустил Джил, и они принялись собирать вещи, чтобы отправиться на ближайшую стоянку, где их ждала машина Стива.

Вернувшись домой, они помылись вместе под душем – у обоих в волосах было много песку, – затем совершили с большим удовольствием заход в спальню и спешно помчались в аэропорт, ибо Джил вдруг заволновалась, что опоздает к отлету и попадет домой слишком поздно, а значит, не успеет как следует подготовиться к первому учебному дню.

– Спорим, я буду единственной учительницей, которая зевает во весь рот, глядя в план, – сказала Джил, подвигаясь поближе к Теду на переднем сиденье. – Слава Богу, завтра еще не будет серьезных занятий. И если я не усну на собрании преподавателей, которое будет проведено днем, то, возможно, не потеряю работу.

Тед поставил машину на служебной стоянке и выключил зажигание.

– Ты случайно не хочешь сказать, будто я не давал тебе лечь в постель в течение этих трех суток? – с улыбкой спросил он.

– Нет, конечно, – ответила Джиллиан, целуя его в щеку, прежде чем взять сумочку. – Я хочу сказать, что ты не давал мне встать с постели в течение этих дивных трех суток. А вот спать, когда я была в постели, ты мне действительно мешал. Как я буду смотреть в лицо невинным второклассникам после такого аморального уик-энда?

– Как? С веселой улыбкой, – посоветовал Тед, помогая ей выйти из машины и улыбаясь во весь рот. Но неожиданно его настроение изменилось, и он серьезно произнес: – Ты лучше скажи, Вояка, как мне возвращаться сегодня вечером в пустую квартиру, где не будет тебя?

На глаза Джил, эти прекрасные, выразительные, ярко-зеленые на фоне золотистого калифорнийского загара глаза, навернулись слезы.

– Наверное, так же, как и мне, когда я возвращаюсь в свой пустой дом после того, как провожу тебя в аэропорт. Тебе будет тяжело, Тед. Очень тяжело.

Тед нахмурился. Ему и в голову не приходило, каково тому, кто остается, по сравнению с тем, кто улетает.

– Господи, Вояка, прости меня. Я не подумал…

Улыбка Джиллиан была грустной, а слова еще грустней:

– Я понимаю, дорогой. Ты не подумал о том, каково бывает мне возвращаться в пустой дом, где все говорит о тебе: рубашка, брошенная в корзину для грязного белья, пустой шезлонг… Каково это – включить стерео и услышать твой любимый компакт-диск… – Джиллиан вздохнула, печально глядя на Теда. – Ты и не представляешь, каково это – ложиться в пустую постель, где простыни все еще пахнут твоим лосьоном. Я тоже не представляла… до того, как ты уехал в первый раз.

Эти слова не выходили у Теда из головы. Он снова и снова вспоминал их, после того как поцеловал Джил на прощанье.

…И после того, как самолет поднялся в воздух, унося ее с собой.

…И после того, как он вернулся в свою пустую квартиру и увидел забытую Джил на столе головную повязку.

…И после того, как съел в одиночестве свой обед, желая, чтобы поскорее вернулся Стив и в квартире не было – или не казалось? – так чертовски пусто.

Но громче всего звучали ее слова и больней всего ранили, когда Тед забрался уже после полуночи в свою одинокую постель и зарылся лицом в подушку Джиллиан, вдыхая слабый аромат ее духов.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

– Вы с ним сражались? Ты с Тедом? Почему? Что он не так сделал – неправильно завинтил крышечку на тюбике зубной пасты? Я хочу сказать, вы настолько недавно женаты, что у вас еще не может быть серьезных поводов для ссор.

Джиллиан прижала пальцы к пульсирующим вискам и стала их массировать, чтобы унять боль.

Не успела она войти в дом и приготовить себе пару бутербродов с тунцом, чтобы перекусить с дороги, как раздался стук в дверь и на пороге возникла Барбара. И, в точности как в прежние времена, они сидели сейчас друг против друга за кухонным столом и беседовали по душам.

Джиллиан хотя и обрадовалась приходу подруги, но что-то мешало ей отдаться этому чувству до конца. Ее смущало, что теперь, когда она стала замужней женщиной, жизнь ее ну ни капельки не изменилась… Все оставалось прежним. Взять хотя бы этот дом – каким он был в детстве Джил, таким и остался. Совершенно не походит на жилище молодой супружеской пары.

– Но нам все-таки пришлось немного поспорить, – объяснила Джиллиан Барбаре. – Правда, через несколько минут мы уже помирились… – При воспоминании об этом улыбка приподняла уголки ее губ, зеленые глаза стали мечтательными. Разве могла она забыть их ночи, объятия Теда, то, как они любили друг друга?.. – Еще как помирились.

Барбара, улыбаясь, наклонилась вперед.

– Подробности, Джил. Я требую подробности – чем пикантнее, тем лучше.

– Нет, не могу. – Улыбка исчезла с лица Джил, она поняла, что ей не следует быть столь откровенной. – Есть некоторые вещи… как бы это выразиться?.. Ну, они касаются только нас с Тедом, и все. Мы же не в школе, Барб. – Поспешно схватив тарелку из-под бутербродов, Джиллиан направилась к раковине. – Это… это слишком интимно, пойми.

– Слишком интимно? Чепуха. А помнишь, как я рассказала тебе про Бобби Игера и куда мы пошли после выпускного бала в школе? А тот случай, когда ты рыдала у меня на груди, так как Джо Петерсон бросил тебя ради этой фанатки на первом курсе колледжа? Разве тогда было недостаточно интимно?

– Верно, – отозвалась Джиллиан, услышав в голосе подруги обиду и разочарование. – Верно, Барб, когда ты права – ты права. Конечно, это были наши глубочайшие тайны… в то время. Но сейчас иное дело. Тед не очередной «друг». Тед – мой муж.

– Ты попала в самую точку, Джил. Ты теперь замужем. Скоро у вас будет свой дом. А там и детишки пойдут. И наши с тобой дорожки разбегутся. Конечно, ты будешь звонить мне время от времени и я стану изредка выбираться из центра в ваш пригородный дом в колониальном стиле, с четырьмя спальнями, чтобы посмотреть на Теда-младшего, но это уже будет совсем не то, что сейчас.

– Полно, Барб, ты сгущаешь краски, – шутливо сказала Джиллиан. – Мы всегда будем подругами. Ты сама это знаешь.

Но Барбара, словно не слыша ни единого слова Джил, продолжала:

– Хорошенькое дело! Мы играли в одном и том же манеже. Пошли вместе в детский сад, ходили вдвоем на свидания, когда нам стукнуло пятнадцать, окончили один и тот же колледж. А теперь все кончено, точка, финиш, капут. – Она отпила большой глоток лимонада, и вдруг губы ее дрогнули. – Тебе не жалко меня, Джил? Я хочу сказать, за такое представление можно получить Оскара. Тебе следовало бы хоть слезинку уронить из сочувствия к своей закадычной подружке.

Джиллиан тяжело вздохнула и вынула из кармана бумажный носовой платок, чтобы с драматичным видом прижать его к сухим глазам.

– Этого достаточно, Барб? Что еще сделать, чтобы ты меня простила? Дать домашнего печенья? Но, серьезно, неужели ты на самом деле думаешь, что я не хочу тебя видеть и прочее в таком духе? – Конечно, Барбара ее дразнит, но доля правды в том, что она говорила, была, и Джиллиан чувствовала себя немного виноватой.

Барбара отрицательно покачала головой, но, отвечая Джиллиан, отвела от нее глаза.

– Нет, Джилли, ты ни в чем не виновата. Ты вышла замуж, перемены неизбежны. Если их не будет, значит, что-то не в порядке. Забудь то, что я говорила… Все прекрасно… Честное слово.

Все прекрасно? Навряд ли, подумала Джиллиан. Она перегнулась через стол и стиснула руки Барбары в своих.

– Барб, мне очень жаль, что так вышло с Днем Труда. Свинство было с моей стороны нарушить наши планы в последнюю минуту. И мне жаль, что мы почти не виделись всю эту неделю. Но я, правда, была очень занята, ведь надо было как-то познакомиться с порядками у Бэрда. Сегодня только среда, а я уже завалена работой. Преподаватели в колледже предупреждали меня, что трудовой день учителя вовсе не кончается в три часа дня, когда звонит последний звонок. Я и понятия не имела, что мне придется брать такую гору тетрадей домой. Надо заниматься хозяйством, составлять планы уроков, говорить по телефону с Тедом… Из-за всего этого я…

– Да мне все понятно, – ответила Барбара, горячо сжимая руки подруги, прежде чем их отпустить. Затем сморщила нос, всем своим видом выражая отвращение. – Я говорила тебе, что ма на все три дня праздников навалила на меня кучу работы? Как только она услышала, что ты улетаешь в Сан-Франциско и пикник отменяется, то сразу же написала список того, что надо сделать, причем такой длинный, просто ужас… А ты загорала в это время на побережье.

Джиллиан громко рассмеялась.

– Нечего удивляться, что ты так на меня накинулась! Послушай, Барб. Я хочу искупить свою вину, ладно? Теда не будет целых три недели, так что весь уик-энд мой. Вношу поправку: твой. Чего бы ты хотела? Как мы проведем эти дни?

– Без обмана? – спросила Барбара. В ее улыбке было столько благодарности, что Джиллиан хотелось стукнуть себя. Как же она раньше не осознала, что чувствует Барб, когда приезжает. Тед: ей кажется, будто Джил поспешила бросить свою лучшую подругу, как только он появился на горизонте.

– Без обмана! – пообещала Джил и добавила, как это вошло у них в обычай с детства: – Лопни мои глаза, если я вру.

В аэропорту Тед взял такси, решив появиться в доме Джил как сюрприз. Ему невероятно повезло: его отпустили на конец недели, и, не теряя времени, он успел на самолет, который отправлялся последним рейсом с Тихоокеанского побережья. В Аллентаун он прилетел до полуночи.

Тед знал, что Джиллиан еще не спит – ждет его обычного телефонного звонка и, возможно, злится: ведь он сказал, что позвонит ей в восемь…

А он не позвонил, так как ему хотелось увидеть радостное удивление на прекрасном лице Джил, когда он откроет своим ключом парадную дверь и войдет в дом.

Неужели прошло всего пять дней с тех пор, как он посадил Джил на самолет? Для него они тянулись будто пять лет, хотя тренировки не оставляли ему свободной минутки. Дни пролетали быстро; ночи – вот когда он томился.

Да еще как! Стива почти никогда не было дома: он нашел по соседству хороший ресторан с баром и клялся, что там не только хорошая кухня, но и хорошие возможности для «встреч», имея в виду, естественно, встречи с женщинами.

Ну и что с того? Стив – беззаботный холостяк, он ни к кому не привязан, никто не ждет его на другом краю материка. Хотя у Теда создалось впечатление, что, даже будь у Стива в Техасе жена или подружка, надолго это бы его не удержало.

Тед откинулся на спинку покрытого трещинками кожаного сиденья такси и грустно улыбнулся при воспоминании о том единственном случае, когда он пошел в ресторан со Стивом и двумя другими пилотами.

В начале вечера он чуть не до смерти заговорил хорошенькую стюардессу из их авиакомпании, рассказывая ей о Джиллиан, а остальное время сидел один в уголке, спрашивая себя, как это такой добропорядочный парень, как он, попал в подобное заведение.

Возможно, следовало вступить в Клуб здоровья или еще куда-нибудь в этом роде, что помогло бы ему освободиться от лишней энергии – и тоски, но он экономил каждый цент. По этой же причине оба они – и Джиллиан, и он – вышли из спортивного клуба в Аллентауне, членами которого были.

Каждый лишний доллар, каждый цент, которые они могли сэкономить, откладывались на будущее.

До сих пор дела у них шли неплохо. Если они и дальше не будут выходить из спланированного бюджета, то Джиллиан сможет переехать к нему после окончания учебного года независимо от того, найдет ли она место учительницы в Сан-Франциско или нет.

Даже этот неожиданный прилет не нарушит баланса, решил Тед: ведь двоим питаться дома действительно дешевле, чем одному – а именно ему – в ресторанах и кафе.

Но Боже мой, кого он дурачит?! Не для того он летит в Аллентаун, чтобы сэкономить на обеде. Он готов был лететь в багажном отсеке – даже привязаться к крыше самолета и весь путь через страну махать руками, как крыльями, – лишь бы увидеть Джиллиан, заключить ее в свои объятия, поцеловать и сказать, что его квартира никогда еще не казалась такой пустой, как после ее отъезда. Лишь только Джил вышла за дверь, оставив ему тысячу воспоминаний, преследующих его днем и ночью, – и чувство одиночества зажало Теда в своих тисках.

Такси, взвизгнув, затормозило у обочины, прервав ход его мыслей. Заплатив водителю, Тед взял чемоданчик и вышел на тротуар, глядя на окаймлявшие дорожку к дому аккуратные клумбы с петуниями, освещенные желтым светом фонаря на крыльце.

Тед поднялся на крыльцо, перескакивая через две ступеньки, порылся в кармане в поисках ключа. Дважды почти без перерыва позвонил в дверной звонок, затем открыл дверь и вошел в небольшую прихожую.

– Джил! – позвал он, удивляясь, что жена не выбежала посмотреть, кто пришел. – Вояка! Ты где?

Заглянув в небольшую гостиную, он заметил, что обе настольные лампы зажжены, но телевизор и стерео выключены. Нахмурившись, он в замешательстве обошел все комнаты внизу, затем поднялся на второй этаж, не переставая звать Джиллиан.

Никакого ответа. Дом был совершенно пуст.

– Где, черт побери… – пробормотал он вслух, заходя в кухню и открывая холодильник, чтобы взять банку с холодным чаем.

Ни одной. В кухонных шкафчиках – тоже.

А с чего бы им тут быть? – задал он себе риторический вопрос, вынимая из холодильника банку содовой и плотно захлопывая дверцу: он же знал, что Джиллиан ждет его не раньше чем через три недели.

Но то, что в доме нет холодного чая, – это одно, а то, что в доме нет Джиллиан, совсем другое. Куда она могла уйти, зная, что он будет звонить?

Звонить. Ну конечно. Почему я раньше об этом не подумал? Тед щелкнул пальцами и кинулся в столовую. Нажал кнопку автоответчика.

«Привет, – услышал он голос Джиллиан. – Меня сейчас нет дома, но если вы сообщите свое имя и то, что вам надо, а также время вашего следующего звонка, я свяжусь с вами, как только смогу. Тед… если это ты… мы пошли с Барб поразвлечься. Позвоню тебе, как только вернусь. Честно!»

Пошли с Барб поразвлечься?! О, неужели, вне себя от ярости подумал Тед, отпив глоток содовой и скривившись: только сейчас он увидел, что взял диетический напиток. И куда это, интересно, могли пойти Джиллиан с Барб, незамужней, одинокой девицей, в пятницу вечером? Где могли задержаться?.. Тед посмотрел на часы: едва не полночь уже, будь оно все неладно!..

– Хэккет, ты теряешь рассудок! – громко произнес он, обращаясь к себе.

Войдя в гостиную и плюхнувшись в шезлонг, Тед подумал: Джил не сделала ничего дурного. Она так же виновата, как и ты, когда ходил со Стивом в ресторан. Эта мысль отрезвила его, он хотя бы понял теперь, какие чувства испытывала Джил, когда встретила Ник и обнаружила, что эта молодая и красивая женщина его соседка.

– Да, Хэккет, ревность – все равно что улица с двусторонним движением, – вслух произнес Тед, беря в руки пульт дистанционного управления и включая телевизор; он уже смирился с тем, что придется запастись терпением и ждать, пока Джил придет домой, а также что его намерение преподнести жене сюрприз обернулось против него же, оставив его в одиночестве с банкой неаппетитной диетической содовой и слабым ковбойским фильмом пятидесятых годов.

Только успели хорошие парни на добрых скакунах перевалить через вершину холма, чтобы спасти невинного фермера от банды гадких, бесчестных воров скота, как Тед услышал, что открывается задняя дверь. Взглянул на часы – в третий раз за последние три минуты. Они показывали час тридцать ночи.

Джил, войдя, положила ключи на столик в кухне и зашла в гостиную. Тед сидел не шевелясь, зная, что ей слышен работающий телевизор.

Он сам не понимал, почему продолжает молчать, ведь Джил наверняка задается вопросом, уж не забрался ли в дом грабитель, чтобы украсть фамильное серебро… Почему у него пропало желание вскакивать с места и, раскинув руки, вопить: «Сюрприз!» – Тед объяснить не смог.

– Кто там? – позвала Джил; ее голос слегка дрожал.

– Я, – ответил со вздохом Тед, спрашивая себя, что заставило его так низко пасть, что он сознательно пугает собственную жену? – Заходи, присоединяйся к компании. Похоже, герой собирается поцеловать свою лошадь и ускакать на закат.

– Тед? – Джиллиан вбежала в комнату и стала между ним и экраном. На ней было голубое платье – одно из его любимых. И выглядела она так соблазнительно! Тед встал, и Джил с лучезарной улыбкой бросилась ему на грудь. – О, любимый… Когда ты прилетел? Почему ничего не сказал мне?

Тед заглушил вопросы жены жадным поцелуем и крепко прижал ее к себе; пьянящий аромат духов щекотал ему ноздри.

– Я хотел сделать тебе сюрприз, – прошептал он, зарываясь лицом ей в волосы. – Но оказалось, что делать сюрприз некому: тебя нет. Я приехал домой около половины двенадцатого и выслушал автоответчик. Значит, вы с Барб ходили в кино, да?

Джил сжала ладонями щеки Теда, словно хотела убедиться, что он действительно тут, с ней.

– Да, поужинали вместе, потом пошли в кино, а оттуда, если уж начистоту, – в одно кафе, куда часто ходили, когда учились в колледже, и съели там по порции шоколадного пломбира. Сплошной разврат, а не вечер! – закончила Джиллиан, увлекая мужа на диван, где они сели, тесно прижавшись друг к другу. Голова Джил покоилась на плече Теда. – Ах, любимый, – продолжала она, – мне так жаль, что меня не было дома. Я оставила информацию на автоответчике, если ты вдруг позвонишь; я знала, что при трехчасовой разнице во времени я успею перезвонить тебе до того, как ты ляжешь спать. Но теперь ты здесь, и мне вовсе не надо звонить. Погоди, пока я расскажу Барб, что ты… Ой!

Тед почувствовал, что Джиллиан застыла.

– Что «ой»? В чем дело, Вояка?

Джиллиан наклонилась вперед, вся как-то сжалась и потупила взор.

– Тед, я должна тебе сказать про Барб. Мне было так неприятно, что из-за меня сорвались наши с ней планы провести вместе День Труда, и вот я пообещала ей исполнить все ее желания в этот уик-энд. Сегодня – кино, завтра днем – выставка антиквариата на ярмарочной площади, а вечером – катание на коньках на новом закрытом катке. А в воскресенье меня назначили присматривать за детьми у одного из столов на ежегодной школьной распродаже печеных изделий.

По тону, каким говорила Джиллиан, Тед определил, что она волнуется, хотя никак не мог понять, в чем причина ее волнений. Все ее проблемы казались ему легко разрешимыми.

– Ну и что? Попроси одну из учительниц заменить тебя в воскресенье, а сама выручишь ее в другой раз. На выставку антиквариата пойди: я полагаю, она будет открыта только один день. Я уже большой мальчик и, уверен, найду себе какое-нибудь занятие, пока тебя не будет. Барб поймет, если все остальное ты отменишь.

– О да, еще бы! Не сомневаюсь, – хмуро ответила Джиллиан. – Тебе легко говорить. Как «поняла», почему я сорвала наши с ней планы, когда возникла возможность полететь в Сан-Франциско и побыть с тобой. Да что там, Барб права. Я пользуюсь ее обществом, когда мне одиноко, а стоит тебе появиться в городе – тут же бросаю ее.

Тед почесал голову. И почему только женщины вечно делают из мухи слова?

– Боюсь, до меня не совсем дошло. Давай разберемся, Вояка, – сказал он, снова притягивая ее к себе. – Мало того, что мы поженились в июне и видимся с того времени не чаще чем раз в две недели, нам еще надо просить прощения у Барб за то, что мы хотим быть вместе, если представляется такая возможность?

Джиллиан, попытавшись высвободиться из его рук, с тоской посмотрела на мужа.

– Когда ты так говоришь, все это действительно кажется бредом, – согласилась она. – Но дело не только в Барб. Да, мы муж и жена. Но мы живем каждый своей отдельной жизнью, и, естественно, когда возникает шанс побыть какое-то время вдвоем, я хочу отбросить все остальное. Однако одна моя половина чувствует, что так нельзя. Я не могу весь уик-энд, целых три дня, болтаться по дому без дела и не строить никаких планов потому лишь, что, возможно, каким-то чудом ты вдруг окажешься здесь. Передо мной стоит выбор: быть несправедливой к себе или быть несправедливой по отношению к другим людям. Все так запутано, милый. Тебе ясно, о чем я говорю?

– Яснее ясного, к сожалению, и это, должен признаться, меня немного пугает. Пропади оно все пропадом, Вояка. У меня возникает такое чувство, будто мое сегодняшнее появление никому не доставило радости, – ворчливо проговорил Тед, медленно качая головой.

– Идиот! Я вовсе не это имела в виду. У меня не хватает слов, чтобы высказать, как я счастлива, что ты сумел прилететь домой на целых три дня, и я уверена, мне удастся уговорить Маргарет Симз заменить меня в воскресенье. Только на этой неделе, когда она слегла с простудой, я взяла всех ее бесенят – целый класс – на загородную экскурсию в охотничий заповедник. Она моя должница. – Джиллиан положила руки Теду на плечи и поцеловала долгим-долгим поцелуем, маняще прижавшись к нему всем телом; он сжал ее в объятиях, пылко возвращая поцелуй.

В Аллентауне время подходило к двум часам ночи, но внутренние часы Теда шли по калифорнийскому времени, и он был давно готов подняться наверх и продолжить то, что Джил, судя по всему, была не прочь начать.

Только Тед чуть отодвинулся от нее, чтобы предложить ей пойти в спальню, как Джиллиан сказала:

– Знаешь, милый, у нас все в точности как в той статье в журнале, о которой я говорила тебе в прошлый раз. У таких пар, как мы, куда больше проблем, чем у обычных супругов. Одна из них, о которой я не думала раньше, заключается в том, что мы готовы поступиться дружбой ради того, чтобы провести уик-энд вдвоем.

Тед поднял волосы, упавшие на плечи Джил, и стал тыкаться носом в ее шею.

– А другая проблема состоит в том, – подхватил он, – что, когда нам наконец все же удается встретиться, один из нас хочет разговаривать, а другой – перейти к более существенной форме общения.

Джил откинула голову назад, чтобы Теду было легче завладеть ее шеей.

– Глупости, – пожурила она его, рассмеявшись, так как теплое дыхание Теда щекотало ей ухо: он знал, что стоит туда подуть – и ее охватит сладкая дрожь. Тед знал это потому, что Джил, благослови ее Господь, не скрывала своих ощущений и была щедра на похвалу. Не женщина, а чудо, услада его жизни!..

И он так ее хотел – сейчас, сию минуту, – что у него все плыло перед глазами.

Тед протянул руки ей за спину и принялся расстегивать молнию на платье. Он определенно делает успехи по части скорого раздевания.

– Глупости, говоришь? Теперь я вижу, женщина, что нам придется принять решительные меры, чтобы почаще видеться друг с другом, если ты не понимаешь, когда я шучу, а когда из кожи вон лезу, чтобы обольстить свою прелестную жену. – Тед рывком дернул платье Джил. – И поэтому я предлагаю немедленно отправиться в спальню и провести практические занятия по бессловесной форме общения. – Он игриво посмотрел на жену. – Что ты об этом думаешь, Джил?

– Звучит соблазнительно… Особенно часть про практические занятия, – сказала Джиллиан и пошла по направлению к лестнице, которая вела наверх. У нижней ступеньки она остановилась и, положив руку на перила, подмигнула Теду. Затем стала подниматься по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. – Кто первый? – игриво произнесла она.

Тед задержался ровно настолько, сколько ему понадобилось, чтобы выключить телевизор, где как раз началось экономическое обозрение, и со всех ног бросился наверх, твердо решив как можно лучше воспользоваться вторично предоставившейся ему возможностью превратить конец недели в опьяняющее начало.