Текст книги "Извращенный Найт-Крик (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

Двадцатьшесть

ХАНТЕР

Мы стоим в конференц-зале в офисе службы безопасности Райана, все, что нашла Иден, разложено на столе, пока мы все пытаемся решить, с чего начать поиски. Из семейных фотографий, фрагментов их истории, напечатанных для всеобщего обозрения, и, что более важно, рабочих файлов Карла Грейди.

Мы могли бы пробыть здесь некоторое время, но даже если документы дадут намек на информацию, потраченное время того стоит. Мы возьмем все, что сможем достать, потому что прямо сейчас нам не с чем работать.

Коди спит на раскладушке в углу комнаты, в то время как Райан и Бетани сидят в конце стола с натянутыми улыбками на лицах и тоже осматривают все вокруг. Арчи садится слева от них, Ксавьер садится рядом с ним, за ним следует Тобиас, который крепко обнимает Иден, когда она сидит у него на коленях. Она проводит пальцами по его затылку, прямо под черной шапкой, и это заставляет меня тоже отчаянно нуждаться в ее прикосновении.

Боль и шок, которые были написаны на ее лице ранее сегодня, немного утихли, и я думаю, это потому, что она может чувствовать любовь и поддержку к себе в этой комнате. Лу-Лу пошла впустить Чарли, так что с минуты на минуту здесь будет аншлаг.

Словно прочитав мои мысли, дверь распахивается, и две девушки входят внутрь, направляясь прямо к Иден. Им обоим удается обнять ее сбоку и ничего больше, чем пробормотать – Привет, поскольку Тобиас не отпускает ее. Иден сильнее прижимается к нему, ни в малейшей степени не жалуясь на его всепоглощающую защиту.

– Так что же все это значит? – Спрашивает Лу-Лу, обходя стол и садясь по другую сторону от Бетани. Чарли следует за ней после того, как она нежно целует Арчи. Я остаюсь на ногах, придвигаясь еще немного ближе, чтобы опереться руками о стол и посмотреть на документы и фотографии, лежащие передо мной.

– Честно говоря, настоящая бомба из ничего или из всего, – отвечает Иден, садясь выше, но она по-прежнему плотно прижимается спиной к Тобиасу, и это почти заставляет меня ревновать.

Я хочу вырвать ее из его когтей и обнять, как он сейчас, но в глубине души я знаю, что мое время придет. Поэтому я отвожу от них взгляд, мельком замечая Ксавье, чьи руки стиснуты на столе, когда он точно так же смотрит на них, и меня, по крайней мере, успокаивает то, что я не единственный.

– Мы просмотрим все до мельчайших подробностей, – говорит Райан, повторяя те же слова, которые он использовал, когда я позвонил ему из старой гардеробной Иден в доме Фримонтов.

– Спасибо, я действительно ценю это, – бормочет Иден, глядя на Арчи и откашливаясь. – Пока что из того что я узнаю это три папки из офиса моего отца в Уайт-Ривер. Мы с Арчи просмотрели фотографии когда Хантер вошел в мою комнату и наткнулись на фрагмент, который я до сих пор не могу до конца осознать, – объясняет она, ее взгляд встречается с моим, и признательность, которую я вижу, согревает мою душу.

Я бы сделал все для этой девушки, буквально все. Обращение к Райану за помощью кажется чем-то таким несущественным, но для нее.

– Что ты узнала? – Спрашивает Чарли, переводя взгляд с Иден на Арчи, на ее лице читается беспокойство, когда она переплетает пальцы на столе.

Иден и Арчи переводят взгляд друг на друга, и кажется, что они мысленно ведут между собой разговор, решая, кто из них должен сказать ей, но ни один из них, кажется, не может подобрать слов, когда они оборачиваются, чтобы посмотреть на нее.

Я прочищаю горло, и все смотрят на меня, но мой взгляд прикован к Иден, которая видит немой вопрос в моих глазах. Она кивает.

– Они выяснили, кто родители Карла. Они все еще живы и очень заметны в городе, в Найт-Крик, – говорю я, и глаза Чарли расширяются от удивления.

– Кто?

– Это Линда и Пит, – выпаливает Арчи, напряжение и замешательство читаются на его лице, когда Чарли отодвигает стул, чтобы вскочить на ноги, и заходит за угол так быстро, что очки чуть не слетают с ее лица.

Она опускается на колени к Арчи, и все на мгновение замолкают, пока Тобиас крепко обнимает Иден. Я протягиваю руку, чтобы сжать ее плечо, и ее нежные пальцы обвивают мою руку. Я также замечаю руку Ксавье на ее бедре, мы все трое предлагаем свою поддержку, когда в комнате воцаряется тишина.

– Я так потрясена. Я не могу представить, что вы оба чувствуете, – наконец говорит Чарли, откидываясь назад, чтобы обратиться к Иден, а Лу-Лу кивает в знак согласия.

Иден неуверенно улыбается в ответ. – Все в порядке. Я надеюсь обдумать все это по мере того, как мы будем просматривать документы и фотографии. Я честно пришла туда, чтобы взять одежду и любые другие вещи, которые, по моему мнению, могли мне понадобиться, поэтому, когда я наткнулась на это, спрятанное среди моих вещей, я была ошеломлена. Но сейчас я полна решимости, больше, чем когда-либо, наконец выяснить, что случилось с моим отцом. Прости, нашем папой, – отвечает Иден, ее глаза сияют силой и решимостью, когда она смотрит на документы, разложенные на столе, избегая чьих-либо взглядов.

– Мы справимся с этим, – заявляет Бетани. Она, черт возьми, лучшая в жизни чирлидерша со своей песенкой из трех слов, которую она слишком часто использует в жизни, но тот факт, что она использует те же три слова с Иден, что и со мной, когда мы были моложе, наполняет меня любовью совершенно нового масштаба.

В глубине души я знаю, что если бы нам с Иденом поставили ультиматум, я бы даже близко не подошел к победе. Я говорю это так, словно она буквально не изменила ход наших жизней, когда мы были детьми, но она защищает Иден, и для меня очень много значит, что две мои любимые женщины будут в одной команде.

– Арчи также упомянул, что когда он попытался подобраться к Илане, чтобы отвести от меня внимание, именно Рез случайно появился в доме Фримонтов, – говорит Иден, глядя на Арчи, чтобы тот продолжил.

Он проводит рукой по лицу, черты его лица выглядят такими же мрачными, как и раньше. Он чувствует себя таким же беспомощным, как и я, но я надеюсь, что это подтолкнет его бороться усерднее и копать глубже, как Иден.

– Он выдал мне целую тираду о том, что в интересах каждого выполнять приказы Иланы. Он пробормотал что-то вроде: "Не может быть, чтобы все было напрасно", и как он отказывался от того, чтобы все закончилось так же, как у Карла. Но он стоял ко мне спиной и, уходя, что-то говорил себе под нос, поэтому, когда я спросил его, что он сказал, он не ответил. Как только Рез ушел, и с тех пор я его не видел.

Я киваю, но мой взгляд падает на Ксавье, который выглядит сбитым с толку всем этим. Он ничего не говорит, потому что мы ничего не знали о визите Реза.

– Давайте посмотрим, что мы здесь найдем. Потом, если понадобится, я пойду к нему. Мы знаем, что он прячет Дженнифер, но причина, стоящая за этим, никогда не имела для меня смысла, – заявляет Ксавье.

– Хорошо, тогда начинаем копать, – приказывает Райан, хлопая в ладоши, и, как по волшебству, мы все приступаем к делу.

Иден хочет знать, что, черт возьми, случилось с ее отцом, и мы, блядь, собираемся наконец-то выложиться по полной, чтобы это произошло. Мать Иден, Дженнифер, на мой взгляд, является законченной родительской стервой, но она не прогнала бы Иден со всем этим дерьмом без причины.

Эта мысль подстегивает меня, и пока все начинают просматривать фотографии и раскладывать случайные листки бумаги, я направляюсь прямиком к рабочим папкам одновременно с Райаном.

– Я возьму аналитику, а ты файлы с данными, – бормочет он, как последний придурок, которым он и является, но я беру папку у него из рук и, наконец, опускаюсь на стул.

Открыв файл, я вижу, что он заполнен защитными пленками для листов, и когда я просматриваю их, все это выглядит как детали программного кодирования.

– Эй, Иден. Напомни, чем твой отец зарабатывал на жизнь? – Спрашиваю я, оглядываясь на нее, и она смотрит на меня в ответ, слегка наморщив нос.

– Он был в IT.

– Ты знаешь, на кого он работал? В какой компании, его настоящая должность или что-нибудь в этом роде? – Спрашиваю я, опуская взгляд обратно на документы в папке и глядя на все это в замешательстве.

Если кто-то и может понять что-либо из этой информации, так это я. Мне просто нужно сосредоточиться.

– Я не знаю. Прости. Я знаю, что он был одержим тем, как делаются вещи, такие как компьютерные игры, системы и тому подобное, но его работа и компания, в которой он работал, никогда не были чем-то таким, с чем я сталкивалась. Очевидно, я была слишком наивна, живя в своем собственном маленьком пузыре, – признается она, и ближе к концу ее голос звучит побеждено, как будто она смущена.

– Это не делает тебя наивной, Нафас. Ты чувствовала себя в достаточной безопасности со своим отцом, чтобы не испытывать необходимости знать каждую мелочь из его жизни. Это большая редкость, и тебе невероятно повезло, – бормочет Ксавье, успокаивая ее, пока я просматриваю документы.

Это буквально все данные для кодов, но не фактическое местоположение или веб-сайт. Если я прав, это больше связано с транзакциями, взломом программного обеспечения безопасности и прожиганием дыр для проникновения в высокотехнологичные системы крупного бизнеса.

Это все высококлассные уровни программирования. Карл Грейди делал немного больше, чем просто работал в сфере технологий, это уж точно.

Я беру финансовый файл и раскрываю его рядом с файлом данных. Я слышу, как все воркуют над детскими фотографиями Иден и Арчи, раздается несколько потрясенных вздохов, но я не поднимаю глаз, чтобы посмотреть, что привлекает все их внимание.

Я кое-что нащупал, я чувствую это, поэтому мне нужно оставаться сосредоточенным.

Вся финансовая папка заполнена банковскими выписками, каждая из которых с оффшорного счета, и цифры далеко не маленькие.

– Пожалуйста, скажи мне, что у тебя там есть что-то золотое, что могло бы связать с гребаными датами, деталями и работой, которую брал Карл, – тихо говорит Райан рядом со мной, так что только я могу слышать его, его слова заставляют меня остановиться.

Взглянув на папку перед ним, я понимаю, что он имеет в виду. Там указаны даты, время, места и действия, каждое из которых объясняет, как выглядела бы работа, которую выполнял Карл. Я подтягиваю финансовую папку поближе к себе, забирая файл аналитики у Райана, а затем быстро просматриваю документы, чтобы даты между двумя файлами совпали.

Там черным по белому написано в аналитическом документе:

26 июня 2012 г. – 11:04 утра – Взломан федеральный веб-сайт.

Когда я обращаю свой взор к финансовому файлу, там был платеж в размере пятисот тысяч долларов, переведенный с Каймановых островов на банковский счет в США, прежде чем быть разделенным на шесть отдельных транзакций за границей.

– Зачем ему хранить всю эту информацию? – Спрашивает Райан, заставляя меня слегка подпрыгнуть. Я забыл, что он был там, и он, очевидно, читал через мое плечо, но я рад, что он видит ту же связь, что и я.

– Я не уверен. Я думаю, это то, что он сделал, исходя из уровня кодирования в файле данных, но зачем хранить подробную информацию о каждой отдельной вещи? – Я размышляю. Когда на бумаги падает тень, я поднимаю глаза и вижу, что мы привлекли всеобщее внимание.

Ксавьер стоит над нами, глядя на документы. Сначала мой взгляд падает на Иден, которая все еще сидит на коленях у Тобиаса. Ее брови в замешательстве сведены вместе, когда она пытается взглянуть на документы передо мной, но для нее это не имеет никакого смысла.

Тобиас целует ее в плечо, отвлекая ее, когда берет со стола детскую фотографию и кладет ее в карман куртки. Подлый засранец, лучше бы ему и мне такую достать.

– Я знаю, что это такое, – говорит Ксавье, стоя позади меня и указывая пальцем на документ, нависая над названием одного из банковских счетов.

Bellamore.

Мое сердцебиение учащается, когда я смотрю на него, его напряженная челюсть точно говорит мне, к чему это приведет.

– Что? – спрашивает Райан, глядя на Ксавье, который вздыхает.

– Bellamore – одна из компаний моей матери, – просто заявляет он, и в комнате становится тихо, когда все взгляды устремляются на него.

– Так… ты хочешь сказать, что мой отец выполнял работу для Иланы? – Спрашивает Иден с тяжелым вздохом на губах, и как бы сильно никто из нас не хотел сказать "да", именно на это все указывает.

– Я думаю, что да, Нафас. У меня такое чувство, что если бы я проверил и эти другие предприятия, то все они были бы зарегистрированы под моей фамилией, – говорит ей Ксавье, его руки опускаются по бокам и сжимаются от гнева. Вероятно, ему сейчас больше, чем когда-либо, ненавистно, что он связан с Иланой.

– Почему он был вынужден бежать из этого города только с одним из своих детей, оставив мать только для того, чтобы продолжать работать на женщину, ставшую причиной всех проблем? – Спрашивает Бетани с недоверием в голосе, когда ее тело обмякает от изнеможения.

Я провожу рукой по лицу.

– Я имею в виду, это звучит в точности так, как сделала бы моя мама, – комментирует Ксавьер, когда Иден поднимается с колен Тобиаса.

– Вопрос в том, как работа на Илану привела к гибели моего отца? Почему мы должны были бежать, если это было так? Здесь есть фотографии от мамы Арчи моему папе. Фотографии Арчи с записками на обороте, объясняющими его рост, симпатии, интересы и любовь. Было ли это разрешено? Были ли таковы правила? – она огрызается, ее тон становится жестче по мере того, как накаляются эмоции, и я полностью это понимаю.

Я совсем не виню ее за то, что она так себя чувствует.

– Кажется, что мы открываем дверь только для того, чтобы каждый раз находить по другую сторону еще две, – добавляет Арчи, озвучивая именно то, о чем я думаю.

– Меня тошнит от гребаных правил. Они разбивают сердца больше, чем что-либо другое, и я на пределе своих возможностей. Смерть моего отца определенно произошла из-за того, что он нарушил одно из правил Иланы. Я чувствую это, – восклицает Иден, ее голос слегка срывается, и я не могу сказать, что она ошибается в своих предположениях.

– Позволь мне попросить Бенджи разобраться в этом еще немного, соединить точки для нас. Здесь есть еще один аккаунт, с которым я тоже знаком, и он сможет помочь с этим, – вставляет Райан, вставая со своего места и вытаскивая телефон из кармана.

– Спасибо тебе, – хрипло произносит Иден, напряжение отражается на ее лице с сжатой челюстью и усталыми глазами. Я хочу утешить ее, показать ей, что мы здесь, но по ее позе видно, что она не хочет, чтобы к ней прикасались прямо сейчас.

– Иден, почему бы нам не поесть, а потом решить, как ты хочешь двигаться дальше? – Бетани предлагает с мягкой улыбкой на лице. Иден кивает, обходя стол, чтобы соединить их руки, и остальные девушки следуют за ней.

Прежде чем они покидают комнату, Иден поворачивается к нам лицом, заправляя прядь волос за ухо и вздыхая. – Я хочу иметь возможность поехать и повидать своих бабушку и дедушку. Мы с Арчи не единственные, в ком течет наша кровь. Линда была очень мила со мной. Они играли по правилам, все время держась на расстоянии от Арчи, но этого достаточно. Мой приоритет номер один – пойти к ним.

С этими словами она разворачивается на каблуках и выходит из комнаты.

Я смотрю ей вслед, как и Ксавье, Тобиас, Арчи и Райан, все мы даем Иден пространство, в котором она нуждается, на минуту.

Когда девушки все уходят, Райан прочищает горло и смотрит прямо на Ксавье. – Пока все остальные находятся вне пределов слышимости… Я знаю, что ты сказал о своей матери, о единственном способе освободиться от нее. Я кое-кого уже нашел. Мне нужно, чтобы ты был уверен, что именно так ты хочешь поступить. Здесь не будет никакого осуждения, если что-то изменится.

Ксавьер хмурится, с его губ срывается усмешка. – Ты что, не видел, что она еще тогда натворила? Ничего не изменилось. Если кто-то из нас хочет пережить Илану, единственный выход – убить ее. Я не испытываю угрызений совести из-за этого решения.

ДвадцатьСемь

ИДЕН

Мое сердце бешено колотится в груди, когда я сжимаю руль, а я даже не веду машину. Арчи спокойно сидит на пассажирском сиденье, но я могу видеть, что он нервничает так же, как и я. Похоже, у нас одинаковые манеры, когда дело доходит до нервов, и ни у кого из нас не останется нижней губы, если мы будем продолжать ее покусывать.

Я откидываю голову на подголовник, закрываю глаза и делаю еще один глубокий вдох. Вдыхая через нос и выдыхая через рот, я пытаюсь отогнать с помощью этого любое беспокойство.

– У нас все получится, Иден. Мы здесь вместе, поддерживаем друг друга. Все будет хорошо. – Заверения Арчи омывают меня, как спасательный круг, за который я держусь изо всех сил.

Утро понедельника, и я сижу в своем G-Wagon на улице, рядом с "у Пита", гребаный стресс. Все согласились, что стоило не ходить сегодня в школу, чтобы мы могли заняться этим. К черту Илану и к черту ее правила. Но теперь, когда я здесь, я не знаю, хватит ли у меня смелости обрушить на них ошеломляющую новость. Сказать, что я собираюсь войти туда и рассказать им, кто я такая, и на самом деле сделать это – две совершенно разные вещи.

– Что, если это огромная ошибка, Арч? Например, что, если они сами решили не представляться тебе? Что, если им никогда не было дела? Что, если им было все равно? – Шепчу я, открывая глаза, чтобы заглянуть внутрь закусочной, когда Арчи сжимает мою руку в своей.

– Печенька, эта женщина суетилась и души не чаяла во мне каждый раз, когда я переступал порог, сколько себя помню, но еще больше после смерти мамы. Она забетонировала себя в моей жизни, не нарушая никаких дерьмовых правил, которые там существовали. И Пит тоже. Он выходит не очень часто, но когда он выходит, на его лице всегда отражается напряжение, и у меня такое чувство, что теперь я знаю почему, – бормочет он, и когда я смотрю на него, я вижу, насколько он верит своим словам. Улыбка снова появляется на его лице, что побуждает меня сделать то же самое.

Я боюсь, я знаю, что боюсь. Не думаю, что смогу вынести еще один отказ. Именно такое чувство я испытала от своей мамы, и определенно не было распростертых и приветливых объятий и от Ричарда, это точно. Затем все эти метания туда-сюда с "Звездами" выбили меня из колеи. Но даже несмотря на то, что наши биологические родители оба мертвы, биологические бабушка и дедушка прямо здесь. При одной мысли об этом у меня в животе зарождается надежда.

Мне нужно за что-нибудь уцепиться. Мне нужно знать, что Райан и Бетани – не единственные порядочные люди в этом чертовом мире, готовые предложить мне семью и безусловную любовь.

– Я думаю, нам стоит просто войти, Иден. Давай подходить к каждому препятствию по очереди, если потребуется, но я хочу, чтобы ты пошла туда такой крутой, какая ты и есть. Ты сильная, решительная и полна огня, и я не позволю ничему погасить твое пламя.

Я на мгновение уставилась на него, удивленная его словами, но он открывает дверь и выходит прежде, чем я успеваю ответить. Я слежу за каждым его шагом, пока он обходит внедорожник с моей стороны, открывая дверь и для меня, и он терпеливо ждет, позволяя мне выйти, когда я буду готова.

Мне неприятно это признавать, но я бы хотела, чтобы Тобиас, Хантер и Ксавьер были здесь, со мной. Я чувствую, что это делает меня слабой, но на самом деле я просто уязвима, и я должна понять разницу. Для них было правильным решением пойти сегодня в школу как обычно, даже если они писали мне двенадцать раз, а еще нет даже девяти утра

Отстегивая ремень безопасности, я поворачиваюсь к открытой двери и вижу, что Арчи протягивает мне руку, что я охотно делаю.

Проводя рукой по своему свободному темно-синему теннисному платью, я поднимаю солнцезащитные очки на макушку, пряча их в растрепанном пучке. На моем лице нет макияжа, потому что Бетани пообещала мне, что мои гормоны заставят меня плакать во время этой встречи, нравится мне это или нет, и как бы мне не нравилось, как это звучит, я все равно последовала ее совету.

Арчи, как всегда, непринужден в трикотажных шортах и простой белой футболке, на голове у него бейсболка, убирающая светлые волосы с лица.

У меня дрожат руки. К счастью, Арчи не отпустил мою руку, и как бы сильно меня ни раздражала эта мельница слухов, мне все равно, если прямо сейчас это подольет масла в огонь. Мой брат-близнец – моя опора в этот момент, и этим мы выражаем друг другу солидарность.

Я позволяю Арчи открыть дверь, сенсорная перегрузка требует от меня секунды, чтобы привыкнуть. Я слышу общий гул разговоров нескольких посетителей, на заднем плане транслируют спортивные новости и обычный стук столовых приборов и посуды.

Запах бекона наполняет воздух, но от него у меня сводит желудок, а не вызывает чувство голода. Я отказывался что-либо есть перед приходом сюда, страх выплюнуть свои кишки слишком сильно давил на мой разум.

– Эй, вы двое, садитесь за свой обычный столик. Я подойду через минуту, – кричит Линда с другого конца закусочной, неся поднос с напитками к столику, и я запинаюсь, пытаясь найти ответ, но, похоже, я забыла, как пользоваться своим чертовым языком, поскольку просто стою и таращусь на нее.

– Спасибо, – удается ответить Арчи, увлекая меня за собой к кабинке, которую мы обычно занимаем, и я падаю на сиденье напротив него. Я сразу же смотрю в окно и вижу океан внизу. Боже, как бы сильно я ни любила озеро, это не пляж, и это напоминает мне, что я не была у океана целую вечность. Мне нужно перенести это в свой список дел. Это крайне важно для успокоения моей души.

У меня в голове все перемешалось. Я понятия не имею, что нам теперь делать. Я была слишком занята, переживая из-за того, что на самом деле попала внутрь этого гребаного здания, и на самом деле не планировала, что сказать.

Я имею в виду, у меня так много гребаных вопросов, но пытаться сформулировать их сейчас, когда я здесь, кажется непосильной работой.

– Какие напитки вам принести, ребята? – Спрашивает Линда, останавливаясь у столика.

Переводя на нее взгляд, я снова смотрю на нее свежим взглядом. Ее коротко подстриженные светлые волосы идеально уложены в прическу "пикси", а голубые глаза искрятся, полные мудрости, но на этот раз я замечаю мельчайшую искорку грусти в уголках. Это заметно только сейчас, когда я смотрю по-настоящему, и это заставляет мое сердце дрогнуть.

Звук откашливания Арчи привлекает мой взгляд к нему. – Иден, что ты хочешь выпить? – говорит он, повторяя слова Линды, и я качаю головой, беря себя в руки, чтобы не просто пялиться на нее, разинув рот.

– С тобой все в порядке? – Спрашивает Линда, и я чуть не напрягаю мышцы на шее, когда резко оборачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

Это гораздо более сложный вопрос, чем она думает. Заикаясь, я не издаю ни звука, так как я уже чувствую, как слезы подступают к моим векам.

Черт.

Я больше, чем это. Я заслуживаю лучшего, чем то, что мне уже подали, мы все заслуживаем.

– Грейди, – неконтролируемо выпаливаю я. – Меня зовут Иден Грейди, – добавляю я, мои руки сжимаются на коленях, а глаза горят. Я отказываюсь моргать, уставившись на Линду, наблюдая за ее реакцией.

Блокнот и ручка в ее руке со стуком падают на пол, когда она переводит взгляд с Арчи на меня, ее собственный рот шевелится, но без слов.

Время как будто останавливается, пока мы все трое смотрим друг на друга. Одна ее рука поднимается ко рту, пальцы дрожат, в то время как другая опускается на живот – вероятно, из-за приступа тошноты, точно так же, как у меня.

Шум в закусочной затихает, сменяясь стуком моего сердца в ушах.

Ее глаза наполняются слезами, а затем она прочищает горло, проводит рукой по лицу, прежде чем снова посмотреть на нас с решимостью, теперь запечатленной в ее чертах. Я украдкой бросаю взгляд на Арчи, который сидит, разинув рот, между мной и Линдой. Эмоции переполняют всех нас.

– Вон! – Линда внезапно кричит, заставляя меня подпрыгнуть на сиденье от неожиданности. Арчи делает то же самое, и когда я поворачиваюсь к ней, ее уже даже нет возле стола. – Все на выход. Приношу извинения за причиненные неудобства. Все, что вы уже ели, за счет заведения, но вам нужно уйти из закусочной. Сейчас же.

Ее слова не оставляют места для споров, и я в ошеломленном молчании наблюдаю, как все это гребаное заведение покидает зал. Семьи, пары, бизнесмены. Все. На первый взгляд кажется, что это неудобство, но никто не ворчит достаточно громко, чтобы мы услышали.

Когда последний столик движется к выходу, звук хлопающей двери рядом с кухней привлекает мое внимание, и я поднимаю глаза, чтобы увидеть мужчину, стоящего, уперев руки в бедра, и бросающего на Линду многозначительный взгляд.

– Линда. Я люблю тебя всем святым, но, пожалуйста, скажи мне, какого хрена ты выгоняешь гостей и запираешь дверь? – ворчит он, бросая фартук на спинку стула, и у меня пересыхает во рту.

Он выглядит так, как выглядел бы мой отец в его годы. У него коротко подстриженные волосы, темно-синие глаза и линии загара на руках и шее. Он коренастый, ростом шесть футов, и с ума сойти, насколько он похож на родного.

– Не сейчас, Питер. Принеси кувшин персикового чая со льдом. Он нам понадобится. Что ж, нам понадобится текила, но с этим придется подождать, – заявляет она, поворачиваясь к нему лицом, и на ее лице снова появляются неприкрытые эмоции.

– Сладкая, что…

– Она здесь, Питер. Они оба вместе. Это все, о чем мы молились, – бормочет она, указывая в нашу сторону, и Пит смотрит на нас в замешательстве.

Я наблюдаю, как он медленно переводит взгляд с Арчи на меня, и это самый безумный опыт – наблюдать, как он медленно осознает сходство между нами и словами Линды.

– Нет, – потрясенно шепчет он, направляясь к нам.

Он подходит и встает возле стола, его ладони ударяются о дерево, дыхание становится немного более учащенным. Его глаза дикие, но одновременно наполняются непролитыми слезами. Любовь, боль и чистое сердце на лице этого человека поражают меня. Его волосы седые, под цвет глаз, а морщины покрывают его лицо, демонстрируя его мудрость и жизненный опыт, когда он стоит перед нами.

– Как ты здесь? Когда мы получили новости о Карле, мы подумали… – Его голос затихает, не в силах сорваться с губ, и я понимаю его замешательство. Мне тоже неприятно видеть боль в его глазах, но часть меня испытывает облегчение от того, что они знают о моем отце, потому что я не была готова произнести эти слова и разрушить их.

– Нам о стольком нужно поговорить, – мягко говорит Линда, подходя и становясь рядом с Питом, успокаивающе поглаживая его по спине, переводя взгляд с Арчи на меня. – Позволь мне принести чай. Этот старик не сможет отойти от этого стола, пока не заключит тебя в свои объятия и крепко не прижмет к себе, – добавляет она с улыбкой, прежде чем направиться в заднюю часть зала, оставляя нас троих молча смотреть друг на друга.

Пит продолжает смотреть на Арчи, пытаясь подобрать слова для объяснения, но у него ничего не получается, поэтому вместо этого он переводит взгляд на меня, и происходит то же самое.

Мои руки потеют, поэтому я вытираю их о платье, прежде чем медленно подняться на ноги рядом с ним. Я понятия не имею, что я, блядь, делаю, но инстинкт руководит мной прямо сейчас.

Откидываясь на стол, Пит смотрит на меня сверху вниз, всего на несколько дюймов выше, и когда он поворачивается ко мне лицом, я обнимаю его за талию, и он притягивает меня к себе так крепко, что мне кажется, я могу перестать дышать.

Медвежьи объятия, которые он мне дарит, когда его тело сотрясается от рыданий, подавляют мои собственные эмоции, и я обнаруживаю, что плачу в его рубашку поло. Все мое тело словно парит, когда он держит меня точно так, как, я помню, всегда делал мой отец.

Я понятия не имею, как долго мы здесь стоим, но когда я чувствую, что к нам присоединяется еще пара рук, я краем глаза замечаю, что Арчи подмигивает мне, его собственное лицо покрыто пятнами, а по щекам текут слезы.

– О Боже, вы, ребята, начали все эти объятия без меня. С каких это пор я больше не глава этой семьи? – Линда ворчит, но я ее не вижу. Ощущение ее руки на моем плече, когда она пытается обнять нас с Арчи одновременно, накрывает меня новой волной любви, и мои эмоции продолжают накаляться.

Я оплакиваю все моменты, которые мы упустили.

Я плачу, потому что моего отца здесь нет, чтобы увидеть нас вместе.

Я оплакиваю все, что у нас отняли.

Я оплакиваю семью, о существовании которой и не подозревала.

Я плачу, потому что знаю, что не позволю этому стать будущим моего ребенка.

Я не знаю, кто отступает первым, но Арчи протягивает мне стопку салфеток с середины стола, и я охотно беру их.

– Давай присядем, ладно? – Пит бормочет, шмыгая носом над собственными словами, когда забирается в кабинку. Линда садится рядом с ним, а я следую за Арчи, садящимся с противоположной стороны.

Всем требуется время, чтобы перевести дыхание. Я бросаю взгляд на Арчи, а он уже смотрит на меня, убеждаясь, что со мной все в порядке. Я вижу вопрос в его глазах и слегка киваю в ответ, сохраняя на лице его обычную улыбку. Я сплетаю пальцы вместе, теребя их, пытаясь успокоить энергию, накапливающуюся внутри меня. Это слишком много, и это выбивает мой мозг из колеи.

– Я даже не знаю, с чего начать, – говорит Линда, вытирая слезы с лица, и это ранит мое сердце. Это не ее вина. Ничего из этого нет.

– Мы не ожидаем, что ты с чего-то начнешь, Линда. Для нас не удивительно, что где-то по ходу дела звучали угрозы. Мы понимаем, что вы делали все возможное, чтобы защитить тех, кого вы любите, – заверяет ее Арчи, и мое сердце наполняется радостью от его слов, когда он сжимает мою руку в знак поддержки.

Ничто так не обобщает все происходящее вокруг нас.

– Я знаю. Но я также понимаю, как тяжело тебе, должно быть, сидеть здесь, зная, что мы все это время знали, кто ты такой, Арчи, – отвечает она, в ее голубых глазах застыла грусть. Пит обнимает ее за плечи, оставляя поцелуй на виске.

– За пять минут до приезда Иден мне сказали, кто она для меня. Я ничего не сделал, ничего не сказал и продолжал жить так, как от меня требовали. Это то, что мне сказали, что подчинение будет единственным способом обеспечить ее безопасность, так что это то, что я сделал. Так что я понимаю это, правда, – бормочет Арчи, виновато улыбаясь мне при напоминании о секретах, с которыми мы столкнулись, но на этот раз я сжимаю его руку в ответ, чтобы дать ему понять, что все в порядке.

– Очевидно, именно так мы любим в этой семье – всем сердцем, – потому что в противном случае кто-то оказывается в опасности, получает травму или даже убит. Но мы не переставали любить друг друга издалека. Такое чувство, что история повторяется, и мы не знаем почему. Я отказываюсь заканчивать так, как мои биологические родители, любой из них, – говорю я, решив что-то изменить, и Пит кивает в знак согласия.