Текст книги "Наша родословная (ЛП)"
Автор книги: Кей Кин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
(Луна)
Раздается стук в парадную дверь, и меня от этого уже тошнит. Мы еще даже не пробыли здесь двадцати четырех часов, и каждый раз, когда кто-то стучит в эту дверь, ничего хорошего из этого не выходит.
Этим утром большая часть Кольца была в нашей комнате, и, взглянув на часы, я знаю, что это Раф, потому что пришло время ориентирования. Я бы предпочла остаться здесь, в нашем маленьком коконе, прижавшись к своим «Тузам».
Судя по всему, ориентация – это просто формальность, и сегодня вечером ничего не будет происходить, так что нет необходимости что-то менять в подготовке.
После сегодняшнего утра Оскар гораздо больше похож на моего болтуна, на его лицо вернулась улыбка, а дерзкий блеск в глазах вернулся в силу. Когда он, наконец, вернулся к нам, мы решили воспользоваться развлекательной системой в гостиной. Кай перевязал руку Оскара, и, к счастью, порезы на костяшках пальцев не так уж серьезны.
Наблюдение за срывом Оскара, демонстрация его уязвимости поразили меня, да и ребят тоже. Я ненавижу чувствовать себя беспомощной, и это случается со мной только тогда, когда кто-то из моих людей теряется в своих мыслях. К счастью, Паркер, казалось, знал, что делать. Выбрав какой-нибудь фильм о супергероях, один из любимых фильмов Оскара, мы все расслабились на огромном диване со всеми одеялами, ничего не делая, кроме как просто быть вместе.
Я сижу в углу, положив ноги на колени Романа, а голову Оскара – на свою. Я запускаю пальцы в его светлые волосы в надежде утешить его. Ноги Оскара переплелись с ногами Кая, который лежит в противоположном направлении с ноутбуком в руке, молча работая, как всегда, а Паркер прислонился к Роману на другом конце дивана.
Это было как раз то, что нам было нужно. Оскару нужна была непринужденная атмосфера, чтобы вернуться в настоящее, и это было необходимо и всем нам после пересказа вчерашних событий.
Я убила свою мать. Я повторяю эти слова в своей голове, пытаясь что-нибудь почувствовать, но снова и снова я произношу эти слова без малейшего раскаяния. Я чувствую себя Арьей Старк, ставящей галочку каждому ублюдку, который перешел мне дорогу.
Патрик О'Шей присоединился к Рико, а Дитрихсон сейчас возглавляет этот список после того, что он сделал с Оскаром. Раньше мое сердце лишь на долю секунды одерживало верх над разумом: либо я позабочусь о своем муже, либо стремилась отомстить за него. Если бы он не был таким безразличным, я бы вцепилась в горло его отцу, но в тот момент Оскару нужно было от меня больше.
Паркер сидит в конце дивана, ближе всего к двери, поэтому он встает, чтобы открыть ее, пока остальные распутываются.
Раньше я хотела накричать на отца Кая, потребовать, чтобы он сказал мне, где его сестра, но я знаю, что так дело не пойдет. Тряхнув головой, я останавливаю свой разум от дальнейших блужданий. Мне нужно сосредоточиться на чем-то одном за раз, но прямо сейчас происходит так много дерьма.
Закрыв ноутбук, Кай кладет его на кофейный столик и вытягивает руки над головой. Его свободная белая футболка слегка приподнимается, открывая мне вид на его живот, и я не могу удержаться, чтобы инстинктивно не облизнуть губы.
– Кай, убери это, чувак. Ты возбуждаешь нашу девочку, а у нас серьезные дела, которыми нужно заняться, – говорит Оскар, ухмыляясь мне. Я пристально смотрю на него сверху вниз и снова перевожу взгляд на Кая, который задрал подол своей футболки через голову, открывая мне полный обзор своего пресса.
– Черт возьми, да, пожалуйста, – выпаливаю я, заставляя Романа хихикать рядом со мной, когда Паркер открывает дверь. – Да пошли вы, «Тузовые задницы». – я убираю голову Оскара со своих колен, чтобы встать.
Раф входит в комнату, мягко улыбаясь, успокаивая меня. Я никогда не осознавала, как сильно его улыбка влияет на меня, заставляя чувствовать себя в безопасности. Он проходит дальше в комнату, глядя мимо меня на Оскара.
– Теперь у нас все в порядке, мистер Стил-О'Шей? – спрашивает Раф, подмигивая ему, и Оскар вскакивает с дивана.
– Черт возьми, да, старина, – говорит он с дерзкой ухмылкой, но сбрасывает свою обычную маску, обходя диван и становясь перед Рафом. – Спасибо, что спросил. И я знаю, что на самом деле еще ничего тебе не сказал, но спасибо, что позволил нам жениться на твоей дочери. – в мгновение ока они стукаются кулаками и хлопают друг друга по спине.
Какого хрена?
– Подождите меня секунду, ребята, мне нужно отлить, прежде чем мы спустимся вниз, – бросает Оскар через плечо, прежде чем исчезнуть в спальне.
Я поднимаю бровь, глядя на Рафа, но он, кажется, удивлен не меньше меня. Глядя на Романа, он слегка качает головой. С каких это пор Оскар стал таким искренним с кем-либо, кроме меня? Мое сердце трепещет в груди.
– Я не могу решить, настоящий Оскар лучше или страшнее того джокера, которым он обычно является, – бормочет он, глядя на дверь, через которую только что вышел Оскар, и я хихикаю.
– Разве это имеет значение? Он по-прежнему наш Оскар, – говорю я, и все улыбаются.
Кай целует меня в висок, когда проходит мимо.
– Ты готова? К тому времени, как мы закончим с этим, Йен должен будет доставить все вещи наверх, – говорит Раф, заставляя меня замолчать.
– Йен, то есть Йен-водитель? – спрашиваю я, и он кивает в подтверждение.
Роман подходит ко мне и обнимает за плечи.
– Да, водитель Йен. На самом деле он привез нас с Оскаром сюда без каких-либо телохранителей, и нас на самом деле не накачали наркотиками и не вырубили. Он был находкой, принцесса, молодец, что нашла хороших союзников.
Вау. Кто знал, что в мой первый официальный день занятий в Фезерстоуне я спрошу водителя, как его зовут, и он проявит такую лояльность? Интересно, позволит ли он мне повсюду брать его с собой, конечно, после того, как я переживу Игры.
*****
Мы возвращаемся той же дорогой к главному зданию Бичвуд-Холла, небо ярко освещено солнцем, на небе ни облачка, но холод в воздухе заставляет меня вздрагивать. Бесцельно блуждая на автопилоте, мы заходим в ту самую комнату, в которой я убила Веронику. Не то чтобы вы знали, у них явно отличная команда уборщиков. На кремовых коврах не видно ни единой капли крови.
Сегодня планировка зала совершенно иная. Здесь нет больших столов, вместо этого пространство пустое, за исключением длинного дубового стола, за которым сидят участники Кольца. Тревога, кажется, усиливается при нашем появлении, болтовня, заполнившая комнату, стихает до простого шепота, и я широко улыбаюсь всем в комнате.
Они все уже сидят там, Рико и Дитрихсон справа, Трэвис и Патрик отделяют их от Джулианы, Марии, Реджи и Бетти Морган. Джулиана одаривает нас мягкой улыбкой, которая выглядит неуместно, когда она в образе ‘ледяной королевы’. Она сидит неподвижно, ее лицо совершенно пустое, лишенное каких-либо эмоций. В своем белоснежном приталенном деловом костюме она выглядит так, словно один ее взгляд может разрезать вас пополам.
Глядя дальше по очереди, я сжимаю кулаки, когда мой взгляд падает на Рико и Придурка Дитрихсона. Они уже пялятся в нашу сторону, но я стараюсь сохранять нейтральное выражение лица. Я не хочу, чтобы эти придурки думали, что они оказывают на меня влияние. Наблюдая, как Рико сжимает руки на столе, я могу сказать, что ему не терпится отплатить нам тем же. Верхняя губа Дитрихсона приподнимается в усмешке, показывая виниры. Пошли они к черту.
По обе стороны от дверей, через которые мы только что прошли, стоят другие студенты из Физерстоуна. Я замечаю Рен с Бекки и Бретт, но больше никого из учеников не узнаю. Меня поражает, что они здесь по своей воле. Я постепенно начинаю понимать, что не имеет значения, что я чувствую, эти студенты Физерстоуна знают, на что они подписались.
Члены семьи стоят в противоположном конце комнаты, у всех на лицах довольные улыбки. Ни капли страха или беспокойства за безопасность своего ребенка.
Все студенты одеты небрежно, как и мы, в то время как их родители думают, что это деловой ужин с мужчинами в костюмах-тройках, а некоторые женщины в коктейльных платьях. Что, черт возьми, это значит?
Раф сжимает мое плечо, направляясь к другим родителям, выглядя совершенно неуместно в своих джинсах и футболке Хенли, когда за нами закрываются двери. Стоя в центре комнаты, Мария кивает нам, приглашая присоединиться к другим студентам, и мы медленно подходим.
Мужчина средних лет выходит на середину комнаты и с улыбкой оглядывает нас всех.
– Потрясающе, мы все здесь! Давайте приступим к делу, хорошо? – говорит он, возбужденно хлопая в ладоши перед собой. – Добрый день, для тех из вас, кто меня не знает, меня зовут Харрис Фрэнкс, и я преподаю отмывание денег, мошенничество и азартные игры в Академии Фезерстоун. Я могу увидеть здесь нескольких своих студентов.
Это тот парень, который преподает курс Л.Ф.Г. Рыжей? Он выглядит гребаным неряхой со своими зачесанными назад волосами, остроносыми блестящими ботинками и блуждающим взглядом, неуместно разглядывающим всех студентов. Он явно тоже любит себя, его речь буквально кричит о Барбетт Дитрихсон. Я вижу ее в другом конце комнаты, гордо улыбающуюся ему. Я закатываю глаза на ее обычное дерьмо, готовая продолжать. Я чувствую, как одна из моих «Тузовых задниц» поглаживает пальцами мою спину, и это снимает напряжение в моем теле, заставляя меня почти содрогнуться от прикосновения.
– Итак, это ваша Ориентация, которая представляет собой просто введение и краткое изложение того, чего следует ожидать. – он указывает рукой на дальнюю стену слева от нас, где висит карта Бичвуда и всех его территорий. – Игры официально начнутся завтра. Всего вам предстоит пройти три игры, которые состоятся в понедельник, среду и пятницу… если вы продержитесь так долго. – он хихикает, и мне хочется ударить его по лицу. Он такой гребаный клишеист, пытающийся сыграть типичного злодея.
Роман обхватывает пальцами мою сжатую руку, заставляя меня разжать ее, чтобы он мог переплести наши пальцы. Я смотрю на него снизу вверх, и он успокаивающе улыбается, поглаживая большим пальцем костяшки моих пальцев. Думаю, он пытается меня успокоить. Очевидно, я скрываю свое раздражение не так хорошо, как думала.
– Вы не узнаете, какой будет игра на до наступившего дня. Вторник и четверг – ваши заслуженные дни отдыха. В этом году мы решили провести праздничный ужин в пятницу для всех участников, которые пройдут все испытания. Все ясно? – спрашивает он, хитро глядя на всех нас. Он переигрывает свою роль здесь, как жуткий парень с рукой из фильма ужасов номер два. – Отлично, так что без лишних слов давайте проведем перекличку. Когда я созову ваши группы вместе с вашей родословной и набором навыков для Фезерстоуна, вы просто сделаете шаг вперед.
Он снова хлопает в ладоши и бросается за планшетом, лежащим на стуле, прислоненном к правой стороне стены. Никто не произносит ни слова, пока мы все ждем, когда он продолжит.
– Хорошо, первая группа – Рен Дитрихсон, "Туз", обладающая навыками ведения бизнеса и растраты. Ребекка Браун, "Бубна", специалист по инфильтрации, и Бретт Роудс, "Бубна", специалист по незаконному обороту наркотиков.
Рен делает шаг вперед с коварной ухмылкой на лице, как будто она чертовски потрясающая. Надеюсь, у меня будет шанс испортить это гребаное лицо. Барбетт лучезарно улыбается своей дочери, и меня от них тошнит. Бекки делает шаг вперед, и я наблюдаю, как Харрис Фрэнкс обводит взглядом ее тело с головы до ног. Часть меня хочет посочувствовать ей, но она слишком большая стерва, чтобы меня это по-настоящему волновало. Бретт стоит там, как будто он, блядь, правит миром, кто-то должен напомнить ему и Бекки, что они "Бубны". Мне действительно нужно перестать закатывать глаза.
– Вторая группа – это Нил Портман и Элиза Уокер, "Джокеры", которые оба производят наркотики по своим навыкам.
Тощая блондинка выходит вперед вместе с таким же маленьким парнем, едва достигающим пяти футов двух дюймов, с каштановыми волосами до плеч. Они держатся за руки и широко улыбаются.
– У нас есть бегун-одиночка Конор Старкер "Трефа", набор навыков которого – пытка. – Харрис вздрагивает, произнося эти слова, и парень делает шаг вперед. Он, должно быть, выше шести футов ростом, с татуировками на бритой голове и шрамом на щеке.
Я имею в виду, что даже я бы занервничала, столкнувшись с ним в темном переулке.
– Третья группа – Тейлор Доэрти, "Черва", и Зои Борг, "Пика", которые оба обладают навыками шпионажа и вымогательства. Вместе с Фредди Ричардсом, "Пика", который обучается всему, что связано с торговлей людьми.
– Наконец-то у нас есть четвертая группа, "Стилс". – черт возьми, звучит заманчиво. Я слышу, как один из моих парней одобрительно хмыкает рядом со мной, и это заставляет меня улыбнуться. Харрис просматривает документы на своем планшете, прежде чем продолжить. – Извините, вас ведь немного, верно? – говорит он, глядя на меня и подмигивая. Роман рычит, отчего с лица Харриса немного спадает краска.
– Продолжай, сучья морда, – ворчит Оскар и тут же отводит взгляд.
– Да, извините. Итак, у нас есть Кай Стил-Фьюз, "Туз", обученный бизнесу и технологиям. Оскар Стил-О'Шей, "Туз", специализирующийся на науке и бое. Роман Стил-Ривера, "Туз", наемный убийца. – он сглатывает, быстро смотрит в его сторону, прежде чем продолжить. – Таким образом, остается Луна Стил, "Туз", наш местный вор, лазутчик и эксперт по оружию, и Паркер Стил, "Туз", со своими собственными наборами навыков, технологиями и разработке оружия.
Мне чертовски нравится, что он на самом деле говорит "собственными", давая всем понять, что Паркер прокладывает свой собственный путь. Рико Манетти не нужен.
Мы все как один делаем шаг вперед, и звук удара ладони по дереву привлекает мое внимание к тому месту, где находятся Кольца. Глаза Рико пылают яростью, когда он смотрит на нас сверху вниз. Ублюдок хочет моего "Паркера Паркера". Только. Через. Мой. Труп.
Я выдерживаю его взгляд и ухмыляюсь, не в силах удержаться от того, чтобы не подлить масла в огонь.
– Вот и все участники Игр этого года. Удачи. Мы вернемся сюда завтра в восемь утра, – говорит Харрис, но я не отвожу взгляда.
Я чувствую, как Роман наклоняется ближе, его дыхание касается моего уха. – Не волнуйся, принцесса. Мы убьем его. Чего бы это ни стоило. – он целует меня в щеку, и я киваю.
Мы заставим его страдать за все, что он натворил, расплата будет суровой.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
(Роман)
Мое сердце бешено колотится в груди, но я надеваю маску безразличия. Мне нужно показать себя сильным, чтобы остальные не паниковали и тоже не видели моего напряжения.
Сейчас семь пятьдесят утра понедельника, и мы медленно возвращаемся в главный зал, чтобы узнать, какой будет первая игра. Я чувствую, как темная туча сгущается над нашими головами, становясь только сильнее и темнее с каждым нашим шагом.
Инстинктивно мы, четверо парней, идеально подходим друг другу, чтобы защитить нашу девушку. Не то чтобы она в этом нуждалась, но, по крайней мере, это успокаивает нас. Оскар идет впереди, указывая путь, Кай и Паркер по обе стороны от Луны, а я замыкаю шествие. Я хмуро смотрю на небо, солнечный осенний день полностью заманивает нас в ловушку, намекая, что сегодня может быть хороший день.
Мы все в черном с головы до ног, в одинаковых черных брюках, футболках, армейских ботинках, в кожаных куртках, скрывающих наши пистолеты в наплечных кобурах. Мы не знаем, чего ожидать, поэтому все взяли с собой пистолет и нож. Просто еще один обычный понедельник в долбаном мире Физерстоуна.
Оскар останавливается прямо перед дверями, ведущими в здание, он оборачивается, раскрывая объятия в ожидании Луны. Она не теряет ни секунды, прежде чем шагнуть в его объятия, и отсюда я чувствую их любовь друг к другу.
Вчера, когда Оскар проявил такую уязвимость, я был в шоке. Я никогда не видел его таким, но в конце концов он не уклонялся и не прятался от нас. Он позволил нам позаботиться о нем, в основном Луне, к которой мы все обращаемся, когда чувствуем себя потерянными. Каким-то образом она способна вернуть нас обратно.
Паркер и Кай обнимаются, обнимая нашу девочку, и я не позволяю своим тревогам помешать мне присоединиться к этому моменту. Мои руки широко раскидываются, фактически не касаясь Луны, но я кладу голову ей на плечо. Вдыхая ее, я позволяю ее ванильному аромату поглотить меня.
Мы все готовились к этому, даже Луна. Возможно, в то время она этого не осознавала, но, как бы Раф ни надеялся, что ей не придется посещать Физерстоун, он все равно позаботился о том, чтобы она была готова.
– Я все еще думаю, что нам следовало напечатать #ВремяТузовыхЗадниц на наших футболках, – ворчит Оскар, заставляя Луну хихикать, и это расслабляет атмосферу. Каким бы раздражающим ни был этот засранец, он всегда может разрядить обстановку. Не то чтобы я собирался говорить ему, что ценю это, потому что я никогда не услышу конца этому.
– Мы не носим одинаковые футболки с лозунгами, Оскар, – отвечаю я, заставляя его застонать.
– Но подумай о рождественских открытках, которые мы могли бы сделать? День благодарения был бы таким потрясающим, если бы мы… – я бью этого придурка по голове, фактически заставляя его замолчать. – Ой, Ром. Если бы Луна предложила, ты бы надел их, – хнычет он, потирая затылок.
– Чертовски верно, я бы так и сделал, но она не такая гребаная киска, как ты. Так что мне не о чем беспокоиться, – уверенно говорю я, пока не слышу смешок Луны, но он звучит намного злее, чем обычно. Обходя Кая, она проводит рукой по моей спине.
– Я собираюсь запомнить это, детка. Я просто могу удивить тебя, – мурлычет она, прежде чем направиться к двери, не оставляя мне другого выбора, кроме как последовать за ней внутрь с стояком в штанах. Простое прикосновение моей Принцессы, смешанное с ее голосом, и мне приходится считать в обратном порядке, концентрация отвлекает мои мысли. Я не хочу входить туда с моим членом, заметным сквозь эти чертовы штаны.
Проходя мимо, Паркер хлопает меня по плечу, явно осознавая, какой эффект она на меня производит. Кай и Оскар следуют за мной, и я осторожно привожу себя в порядок, заходя внутрь.
Идя по коридору, мы замечаем почти устрашающую тишину, и когда мы сворачиваем в главную комнату, я с удивлением вижу, что все остальные уже там и ждут. Напряженная атмосфера поглощает нас.
Я бросаю взгляд на своего отца, который ободряюще улыбается из-за большого стола, за которым сидит Кольцо. Это никак не улучшает ситуацию, но я ценю его чувства. Глубокие морщинки вокруг его глаз говорят о его напряжении и беспокойстве, и я рад, что моей матери здесь нет. Когда все это закончится, я заберу Луну, чтобы встретиться с ней снова.
Рука поменьше сжимает мое плечо, и я уже знаю, что это не Луна, потому что она передо мной. У меня мурашки бегут по коже, когда я понимаю, что здесь есть еще один человек, у которого хватает наглости прикоснуться ко мне. Взглянув вниз, я понимаю, что не ошибаюсь.
– Убери от меня свои гребаные руки, Рен, – ворчу я, отмахиваясь от нее. Эта девчонка просто никогда не научится. Я не должен удивляться, что она хочет устроить сцену. Она была слишком тихой с тех пор, как мы здесь, но она не знает, что у нас есть запись, на которой она устанавливает камеры наблюдения в комнате Луны. Определенно не помогает то, что в последний раз, когда я видел ее, я пытался убедить ее пойти со мной и Оскаром на некоторое время наедине, чтобы мы могли допросить ее.
– Роман, детка, не будь таким. Нам было так весело на вечеринке в субботу вечером, не так ли? – она пытается быть соблазнительной, но ее голос просто раздражает меня.
– Нет, нет, это не так, Рен. А теперь отвали.
Этот разговор теперь привлекает внимание всех присутствующих в комнате. Я смотрю на Луну, и она насмехается над этой сучкой, висящей у меня на руке. Черт. Ее забота никак не улучшает ситуацию, с тем что творится в моих штанах. Мое сердце переполняется от осознания того, что она назвала меня одним из своих Тузов.
Рен смотрит на меня снизу вверх, в ее глазах мелькает зловещий блеск, и я уже знаю, что она думает, что уничтожит меня тем, что слетит с ее губ в следующий раз.
– Твоя маленькая жена-шлюха знает, что ты пытался трахнуть меня на вечеринке? Хм? – она проводит пальцами по моей груди, и прежде чем я успеваю схватить ее за запястья, Луна делает это за меня.
Свисая с моей руки, Луна продолжает сжимать запястье Рен и смотрит на меня снизу вверх.
– Эй, детка.
– Да, принцесса. – я не могу удержаться от улыбки при виде спокойного подхода, который она изображает, потому что ее глаза выдают огонь, разгорающийся внутри.
– Эта сучка говорит о субботнем вечере, когда мне пришлось практически силой затащить тебя в ее общество? В тот самый субботний вечер, когда ты заманивал ее в беседку, готовый к тому, что я испорчу ей лицо? – она мило улыбается мне, прежде чем перевести взгляд на Рен. – В тот субботний вечер?
Рен смотрит с открытым ртом, пока до нее медленно доходят слова Луны. Она пытается вырвать свою руку из хватки Луны, но та не сдается. Вместо этого она убирает с меня руку и делает шаг прямо к лицу Рен.
– Клянусь богом, я приду за тобой, Рен Дитрихсон, и ты даже не заметишь, как это произойдет. А теперь убери свои руки от моего мужа. – она отталкивает Рен назад, одновременно освобождая ее запястье, но чернота, застилающая глаза Рен, говорит мне, что она еще не закончила.
Подняв руку, она собирается ударить Луну по щеке. Луна не теряет ни секунды, останавливая руку, приближающуюся к ее лицу, одновременно сжимая правую руку в кулак. Треск, который вибрирует от стен, когда Луна бьет ее прямо в лицо, доставляет мне слишком много удовольствия, и я не могу удержаться от ухмылки. Это ничто по сравнению с медленным хлопком, который начинает Оскар, заставляя Паркера смеяться, прикрываясь рукой, когда он пытается сохранить серьезное выражение лица.
Рен воет на полу, зажимая нос, пытаясь остановить кровь, которая течет повсюду. Настоящие слезы наворачиваются на ее глаза, когда Барбетт подбегает к ней.
– Что, черт возьми, ты наделала? Я оторву тебе голову за это! – кричит она, когда в комнате воцаряется хаос.
Я оттаскиваю Луну от них, разворачивая ее за спину, где, я знаю, будут парни.
– Тихо! – кто-то кричит, и зал замирает. Оглядываясь, чтобы посмотреть, кто заговорил, я с удивлением вижу Джулиану Гиббс, бросающую кинжальные взгляды на Барбетт, которая опирается на стол сжатыми руками. – Когда ты, блядь, закончишь, Барбетт, мы продолжим. "Какая мать, такая и дочь" – это все, что я могу сказать… прикасаться к людям без их явного разрешения. – встав во весь рост, она поправляет свой блейзер. – А теперь сядь, черт возьми.
Следуя своим собственным словам, Джулиана садится, наблюдая, как Дитрихсоны неохотно выполняют то, что им говорят. Смертельный взгляд Барбетт прожигает Джулиане дыры, в то время как Рен зажимает нос. Я не могу сказать, что она не напрашивалась на это.
Оглядываясь назад, я вижу Луну, стоящую посреди других парней. Паркер позади нее, Оскар и Кай по бокам, пока она пытается притворно пялиться на меня.
– Тебе не обязательно было уводить меня, – бормочет она, и это только заставляет меня улыбаться еще шире. Наклоняясь, чтобы прошептать ей на ухо, я обнимаю ее за талию.
– Принцесса, не разыгрывай меня. Я вижу блеск в твоих глазах. Тебе интересно, когда я смогу так грубо обращаться с тобой наедине. – я прикусываю мочку ее уха. – Скоро, принцесса. Очень скоро. – я рычу, чувствуя, как она вздрагивает рядом со мной.
Отступив назад, я поворачиваюсь лицом к Кольцу, как и все остальные, только для того, чтобы увидеть Марию Стил, смотрящую на меня, приподняв бровь. Эта женщина меня заколдовала, но я вижу юмор в ее глазах, поэтому подмигиваю ей, когда Харрис Фрэнкс выходит и встает в центре комнаты. Я не могу вынести его вида, он думает, что выглядит шикарно в своих брюках в тонкую полоску и с зачесанными назад волосами, но выглядит он дерьмово.
– Доброе утро, студенты. Давайте не будем терять время и перейдем прямо к делу, хорошо? – он потирает руки перед собой, глядя на всех нас. – Отлично, сегодня утром мы будем прокладывать туннель в Зоне А. Вы получите всю информацию по прибытии. Если вы хотите следуйте за мной, вашими группами.
Он поднимает руку, указывая на открытую дверь, прежде чем пройти вперед. Все начинают просачиваться за ним, в то время как мы держимся сзади. Переплетя свои пальцы с пальцами Луны, я ожидал получить немного больше информации, прежде чем мы уйдем, но, верный стандартам Фезерстоуна, они держат все детали под замком.
Луна, должно быть, что-то чувствует, поскольку ее другая рука поднимается, чтобы сжать мое плечо.
– Детка, у нас все получится. Нам просто нужно оставаться сосредоточенными, хорошо?
Я киваю головой в знак согласия, не желая встречаться с ней взглядом, когда чувствую себя подобным образом. Я не хочу, чтобы она увидела слабость в моих глазах, страх того, что что-то случится с одним, если не со всеми нами.
Поднося ее руку к своим губам, я оставляю поцелуй на костяшках ее пальцев. Черпая из нее силу, я вкладываю уверенность и позитивность в каждый свой шаг.
Что бы они ни пытались нам навязать, я должен сосредоточиться на нашем мастерстве и способности преодолеть это. Физерстоун и его приспешники не сломят нас.
Начнем.
