Текст книги "Наша родословная (ЛП)"

Автор книги: Кей Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Есть информаторы, которые работают на ФБР, что позволяет Физерстоуну продолжать действовать под их радаром. ФБР арестовало человека, который предложил им Тотема на блюдечке в обмен на меньший срок. Даже информаторы знали, что он слетел с катушек, и ухватились за возможность посадить его. – он кладет руки на бедра, выгружая всю эту информацию. – Доминик – один из немногих, кто отказывается отказаться от своей роли, и за это его выбрали для руководства расследованием, поскольку он был против всего, за что выступал Физерстоун.

– Значит, он был не в том положении, чтобы поддаться влиянию Тотема? – спрашиваю я, и он улыбается, кивая.

– Именно так, только чем больше он копал, тем больше его приводило к нам через Веронику, вот почему высококвалифицированная команда буквально организовала наблюдение в тот день, когда все полетело к чертям. Итак, ему было разрешено уничтожить только Тотема, и он фактически стал другом, к его большой неприязни. – его глаза блестят от эмоций. – Он был тем, кто помог доставить сумку в хранилище для тебя. Мне нужно, чтобы ты это знала, «Meu Tesouro».

– Теперь мы все здесь, Би, – успокаивает Раф, крепко сжимая его плечо.

Явно чувствуя, что необходимо сменить тему разговора, Кай заговаривает. – Какие новости из Трущоб? – спрашивает он, переводя разговор в другое русло, и я не могу произнести свои слова достаточно быстро, насколько помню.

– Рен – наследница! – неудержимо кричу я, глядя на парней слева от меня, на их лицах удивление.

– Вот почему она выстрелила в меня, – добавляет Кай. – Тотем подталкивал ее проявить себя, но она дерьмовый стрелок.

У меня сжимается сердце, когда я вспоминаю, как он лежал на полу, как кровь лилась из его раны, как они возвышались над ним, и как это повторялось в моей голове.

– Все в порядке, принцесса. С ним все в порядке, – говорит Роман, отрывая меня от моих мыслей, когда наклоняется над Оскаром, чтобы потереть мое колено. Мне не должно нравиться, как сильно их прикосновения влияют на меня, но мне нравится ощущение спокойствия, которое они мне дарят.

– Знаем ли мы, выбралась ли она? Выбрался ли кто-нибудь еще на самом деле? – спрашиваю я, глядя на Рафа и Брайса, которые переглядываются, прежде чем ответить.

– В Трущобах полный разгром, но там был проведен тщательный обыск, и ее тело не было найдено. – приглушенные проклятия наполняют воздух вокруг нас, так как мы все расстроены, что она сбежала.

– И Тотем определенно сбежал, – бормочу я, внутренне ругая себя за то, что промахнулась. – А как насчет других студентов?

– Ну, мы видели, что случилось с Нилом Портманом, – говорит Роман, и меня пробирает дрожь при воспоминании об этом. – Мой отец также упомянул, что Элизу Уокер, его партнершу, тоже нашли пригвожденной к стене.

Боже мой, кажется, меня тошнит. – Кто-нибудь еще? – спрашиваю я, когда Оскар заключает меня в объятия.

– Фредди мертв от моих рук, – бормочет Кай, глядя на свою руку в руке Мии, и я вспоминаю, как они подрались в коридоре.

– Чего бы это ни стоило, чтобы выжить, помнишь? – говорю я, улыбаясь своему красавчику, и его губы приподнимаются в ответ.

– Я разговаривал со своим отцом, и он сказал, что им удалось вытащить Конора и Тейлор. Тейлор на операции, я попросил его держать нас в курсе. – мне нравится, что у него есть новости о вещах, которые, как он знает, будут важны для меня. По какой-то причине эта девушка приняла пулю за меня. Я знаю, что это моя ответственность – убедиться, что с ней все в порядке.

– А остальные участники Кольца?

– Все в безопасности. Сейчас все внимание будет сосредоточено на Тотеме. Убийство Рико было безумным поступком, но я не мог сидеть сложа руки и ничего не делать, – объясняет Раф, бросая взгляд на Паркера, прежде чем заглянуть глубоко в мои глаза, и я не могу спорить с его действиями. – Дитрихсон наверняка будет прятаться, особенно теперь, когда мы знаем, что его внучка – наследница Тотема.

– Мы сделаем все возможное, чтобы быть вместе, – говорит Брайс, и в каждом слове звучит решимость. – Они достаточно отняли у нас. Я больше не позволю им ничего забрать. Поэтому мы планируем уничтожить их всех. Как только Тотем падет, остальные рухнут.

Я киваю в знак согласия, уже чувствуя, как моя кровь закипает от гнева.

– Нам нужна минута, чтобы отдышаться, расслабиться и прийти в себя. Тогда мы сможем напасть на них в полную силу, – говорит Паркер, и как бы мне ни хотелось напасть на них сейчас, я знаю, что он прав.

– Согласен. А теперь, накорми меня, Би, я умираю с голоду, – говорит Раф, заканчивая тяжесть разговора.

Еще больше прижимаясь к Оскару, я позволяю сегодняшнему стрессу уйти, наслаждаясь компанией моих любимых, старых и новых, затишьем перед бурей.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

(Луна)

Мне нравится просыпаться и иметь возможность посидеть на улице, завернувшись в толстое одеяло, чтобы не замерзнуть. С чашкой кофе в руках и шумом разбивающихся о берег волн это мое новое любимое занятие. Впервые я проснулась раньше ребят, выскользнув из нашей огромной кровати, пока они спали.

Учитывая все происходящее в данный момент, я не могла удержать свой разум от падения в кроличью нору, но пребывание здесь определенно помогает мне успокоиться. Плотнее кутаясь в одеяло, я делаю глоток горячего кофе и закрываю глаза, наслаждаясь моментом.

Сейчас чуть больше девяти утра, и на пляже полно людей, которые выгуливают своих собак и наслаждаются осенним солнцем. Хотела бы я сейчас наслаждаться таким уровнем нормальности. Я скучаю по тому, что я просто Луна Стил, школьная стерва и стажер в тату салоне. Я знаю, что никогда не вернусь к привычному распорядку дня, но я бы хотела иметь возможность проводить время подобным образом со своими «Тузовыми задницами», Рыжей, Мией и моими отцами.

Смех позади меня привлекает мое внимание, и я поворачиваю голову, чтобы увидеть Рафа и Брайса вместе в гостиной, через стеклянные двери до пола.

Они не заметили меня, слишком увлеченные друг другом, и это согревает мое сердце. Потребуется много времени, чтобы найти для них новую норму, но ясно видно, что они сделают все, что потребуется, без вопросов. Я не могу вспомнить, когда видела Рафа с кем-нибудь, ни с одной живой душой, и, похоже, это потому, что его сердце всегда принадлежало Брайсу.

Раф немного выше Брайса, но это им идеально подходит, когда мой папа целует другого папу в лоб, и их глаза закрываются при соприкосновении. Я знаю, что для них это интимный момент, когда они крепко обнимают друг друга, но наблюдать за ними вот так – это похоже на дежавю. Мой разум удивляет меня трогательным воспоминанием.

По телевизору показывают сериал «черепашки-ниндзя», а я устраиваюсь поудобнее на диване, укрывшись своим любимым оранжевым пледом. Кожаный диван подо мной говорит мне, что мы в нашем семейном доме, до того, как все полетело к чертям. Моя голова покоится на бедре папы, и его огромная рука успокаивающе поглаживает мое плечо, все наше внимание сосредоточено на телевизоре.

– Микеланджело – лучший ниндзя! – кричу я, наблюдая, как они снова спасают положение.

– Ни в коем случае, дорогая, Рафаэль точно король черепашек, – говорит папа, и я хихикаю, когда он щекочет меня за бок.

Звук закрывающейся входной двери вдалеке заставляет нас замереть, но только на мгновение, прежде чем мы начинаем бороться с желанием встать как можно быстрее. Вскакиваю на ноги, папа поднимает меня в воздух, как только мои ступни касаются пола.

– Неееет, папа, это нечестно! – я вскрикиваю, дергая руками и ногами, чтобы вырваться из его хватки, но он только смеется, поднимая меня высоко в воздух.

– Но я не смогу победить, если подведу тебя, Луна, – протестует он, глядя на меня широко раскрытыми глазами.

– Пожалуйста, папа, – шепчу я, изо всех сил стараясь изобразить щенячьи глаза, и любовь, написанная на его лице, согревает мою душу.

– Только один раз, – шепчет в ответ папа, опуская меня на пол. Поворачиваясь прямо к входной двери, я останавливаюсь как вкопанная, когда в поле зрения появляется папа.

– Мой! – я кричу, мои маленькие ножки несутся к нему, руки широко раскидываются, когда он приседает, чтобы поймать меня. Как только я оказываюсь в его объятиях, мои руки крепко обнимают его.

– Привет, «Meu Tesouro», – шепчет папа мне на ухо, и мои глаза закрываются, впитывая его любовь. – Привет, Моя любовь, – добавляет он, обращаясь к папе, который обнимает нас обоих.

– Я рад, что ты дома, Би. Мы скучали по тебе, правда, дорогая?

Я отчаянно киваю, ослабляя свою крепкую хватку на папе, чтобы тоже обнять его за шею. Держа меня между ними, папа наклоняется и целует папу в губы, и я не могу сдержать противный звук, который вырывается у меня изо рта.

– Фу-у-у-у, – стону я, морща нос, когда мое лицо морщится. Они отстраняются и тихо смеются надо мной, папа закатывает глаза.

– Я думаю, Луна хочет поцелуев. Как ты думаешь, папа? – спрашивает папа, и папа кивает в знак согласия. Прежде чем я успеваю возразить, они одновременно облизывают губы и покрывают небрежными поцелуями мои щеки, и как бы мне это ни было противно, я все равно люблю внимание и этот момент.

Застыв на месте, я моргаю, отгоняя воспоминание. Словно почувствовав мое присутствие, они выглядывают наружу и улыбаются, когда видят меня. Раф похлопывает Брайса по спине, прежде чем направиться на кухню, и Брайс выходит на улицу в толстой толстовке с капюшоном, дрожа от холодного воздуха. Я слежу за каждым его движением, не в силах отвести глаз. Шестилетний ребенок во мне боится, что я моргну, и он снова исчезнет. Я не пропускаю, как он нервно теребит ворот своей толстовки, когда садится рядом со мной, и я ставлю свою кружку с кофе на стол. Сегодня он выглядит усталым и измученным, как будто мои вчерашние слова задели его за живое. Рафу, вероятно, тоже было что сказать наедине, но он, должно быть, знал, что не все это будет солнечным светом и розами.

Некоторое время мы сидим в тишине, оба смотрим на море, счастливые просто быть рядом друг с другом.

– Ты знаешь, когда ты была маленькой, мы всегда ловили тебя на подглядывании. С удивлением в глазах ты всегда спрашивала: ‘Это настоящая любовь, папочка? ’ и я всегда отвечал: ‘«Meu Tesouro», настоящая любовь – это то, что я чувствую к тебе и к папе, и однажды ты тоже почувствуешь это к кому-то другому’. – его глаза встречаются с моими, на губах мягкая улыбка. – И каждый раз, когда ты спрашивала, откуда ты это знаешь, я обещал тебе, что ты почувствуешь это всеми своими костями, своим сердцем и своей душой. – его рука находит мою, успокаивающе сжимая, пока его слова удерживают меня в плену, воспоминания всплывают на поверхность. – Это то, что ты чувствуешь к тем мужчинам там?

Я подсознательно киваю, мой разум уже знает ответ на этот вопрос, даже не задумываясь над ним. – Да. Они дополняют меня способами, о которых я и не подозревала, что это возможно. Они давят на меня, бросают мне вызов, даже чертовски раздражают меня. Но самое главное, они принимают меня такой, какая я есть, никогда не пытаясь изменить меня. – я улыбаюсь собственным словам, чувствуя, что за ними стоит правда.

– Это все, чего я хочу для тебя, «Meu Tesouro». Я хочу, чтобы ты почувствовала всю любовь, которой заслуживаешь, и я тоже собираюсь потратить целую вечность на то, чтобы чертовски раздражать тебя, чтобы наверстать все то время, которое мы упустили. – он глубоко вздыхает, в его глазах печаль, а на лице хмурое выражение. – Прости, Луна. За то, что защищал тебя, оставаясь в стороне. Надеюсь, однажды ты сможешь простить меня за весь ущерб, который я причинил.

Я сжимаю его руку в ответ, мои глаза тоже наполняются эмоциями. – Я прощаю тебя. Я простила тебя в тот момент, когда ты поймал мое падение в Трущобах. Я думала, что умираю, но все было в порядке, потому что я видела твое лицо. – мои слова едва слышны, когда он притягивает меня ближе, обнимает и крепко прижимает к себе. – Ты просто должен быть терпелив со мной. Папа – это мой папа, мое все. Он заполнил пустоту, которая осталась позади, и мне потребуется некоторое время, чтобы привыкнуть. Я даже не знаю, как к тебе обращаться. Это крутилось у меня в голове, и называть тебя папой тоже было бы просто непонятно, а он, черт возьми, вполне заслуживает этого титула.

Я чувствую, как он кивает мне, когда я сжимаю его в ответ, когда кто-то обнимает нас сбоку. – Я полностью понимаю, «Meu Tesouro». Однажды между нами все встанет на свои места. Мне все равно, как ты меня называешь, пока я слышу твой голос, это все, что меня волнует. Я так сильно люблю вас, ребята, – бормочет Брайс, и мое сердце переполняется.

– Я тоже люблю тебя, моя дорогая, больше всех, – говорит Раф, и я помню эти слова с детства, которые вызвали мой собственный отклик.

– Я люблю вас бесконечно и даже больше.

– Боже, я скучал по этому, – говорит Брайс, откидываясь назад, чтобы перевести взгляд между нами, и мы все улыбаемся. Нам предстоит пройти долгий путь как семье, но мы определенно на пути.

Раф садится по другую сторону от Брайса, укутывая их обоих одеялом. Я рада, что они дают мне возможность вздохнуть и обдумать все это с головой. Сидя в тишине, мы смотрим на волны и птиц, пролетающих вдалеке. Мое внимание привлекает одна из собак на пляже, которая играет в догонялки со своим хозяином.

– «Steele Security», – бормочет Брайс, и я бросаю на него взгляд. – Все они – часть команды безопасности, которой я раньше руководил. Мария помогала с этим, пока меня не было. – я оглядываюсь на пляж, удивленная тем, что там внизу по меньшей мере двадцать человек, и он говорит, что все они получают зарплату.

– Помнишь, я сказал, что он из службы безопасности? Я не шутил, дорогая, – говорит Раф, и я качаю головой.

– Что еще вы предусмотрели? – спрашиваю я, заинтригованная тем, на что он пошел, чтобы обезопасить нас.

Прочищая горло, он вспоминает все принятые меры безопасности. – На пляже двадцать четыре человека, двенадцать наблюдают за фасадом дома, шестеро из этих двенадцати на деревьях, весь персонал сменяется. Кроме того, по всему дому установлены детекторы движения, все из которых я синхронизировал с системой распознавания лиц каждого пользователя. Это просто оставляет функцию отключения дома, если кто-то попытается проникнуть внутрь, и все помещение превращается в безопасную комнату.

Мои глаза расширяются, когда я перевожу взгляд с него на Рафа, который закатывает глаза. Вот откуда я это взяла?

– Ну, этого определенно достаточно, – говорю я, и Брайс, глядя на нас, качает головой.

– Я достану больше, если понадобится. Не стоит недооценивать то, на что я готов пойти, это заставляет меня усомниться, достаточно ли этого, – говорит он с натянутой улыбкой, когда Раф похлопывает его по спине.

– Успокойся, Би, ты уже все понял. Тебе тоже нужно поговорить с Каем, у него хорошие технические навыки.

Словно услышав свое имя, Кай выходит во внутренний дворик, в нем царит спокойствие, которого раньше никогда не было. Вероятный фактор заключается в том, что его сестра жива и спит с ним под одной крышей.

– Доброе утро, Сакура, – шепчет он, целуя меня в макушку, и садится рядом со мной. Одетый только в серые спортивные штаны и облегающую белую футболку с длинными рукавами, он дрожит. Черт возьми, сегодня утром он выглядит чертовски хорошо. Приподняв один конец одеяла, он быстро прижимается ко мне, согреваясь.

– Как твое плечо? – спрашиваю я, и он морщится.

– Со мной все будет в порядке, просто нужно время, чтобы все зажило. – я печально улыбаюсь ему, жалея, что не могу унять боль. – Но я не думаю, что с тобой все будет в порядке, если ты в ближайшее время не поговоришь с Джесс. У Мии было зарядное устройство, подходящее к твоему телефону, и оно было подключено все утро.

О черт.

Я вскакиваю со своего места и врываюсь внутрь, слыша, как они смеются у меня за спиной. Вбегая в спальню, я врезаюсь прямо в твердую грудь, руки мгновенно ловят мое падение, прежде чем я ударяюсь о землю. Я открываю глаза, Роман улыбается мне сверху вниз.

– Что заставило тебя так спешить, принцесса?

– Кай сказал, что Рыжая звонила без остановки, – говорю я, пытаясь отдышаться, но он не отпускает меня.

– Ты не будешь разговаривать с Джесс. По крайней мере, пока не пожелаешь мне доброго утра должным образом.

Одним быстрым движением он прижимает меня к стене рядом с дверью, когда его губы опускаются на мои. Постанывая ему в рот, я обвиваю руками его шею, притягивая его ближе. Его хватка на моих бедрах усиливается, когда я запускаю пальцы в его волосы на затылке.

– Черт, если бы вы двое могли просто раздеться, это было бы лучшее порно, под которое можно проснуться, спасибо, – говорит Паркер хриплым со сна голосом, и это только заводит меня еще больше.

Прикусив мою нижнюю губу, Роман отстраняется, оставляя меня задыхаться от желания большего.

– Доброе утро, принцесса, – шепчет он, подмигивая, и направляется к двери.

Что, черт возьми, только что произошло? Я приваливаюсь спиной к стене позади себя, нуждаясь в помощи, чтобы удержаться на ногах.

Глядя на Паркера, растянувшегося на кровати, он улыбается мне, поправляя свою толстую длину в боксерских трусах, и я стону.

– Да пошли вы, «Тузовые задницы», и эта ваша гребаная сексуальность.

Игнорируя его, я обнаруживаю, что мой телефон заряжается на комоде возле дверей, ведущих наружу. Отсоединяя его от шнура, я выхожу на улицу, уже нажимая кнопку вызова на пятидесяти с лишним пропущенных звонках и текстовых сообщениях.

– Какого черта, Луна! – Рыжая кричит в трубку, и я съеживаюсь. – Ты хоть представляешь, как я чертовски волновалась? Ты обещала звонить после каждой игры, это было вчера, Луна. Вчера!

– Мне очень жаль. Это было за гранью безумия, Рыжая. Я даже не знаю, с чего начать.

– Что ж, мы можем начать с того факта, что ты все еще жива. С остальными все в порядке? – спрашивает она, ее голос немного успокаивается.

– Да, мы все здесь, но Кая ранили в плечо.

– Что!

– Рыжая, будь добра, успокойся, ты не помогаешь, – выдавливаю я. – Я знаю, ты волнуешься, но произошло много дерьма, и мне нужно, чтобы ты расслабилась, если хочешь, чтобы я тебе все рассказала.

На мгновение воцаряется тишина, пока она, наконец, не вздыхает. – Хорошо, я могу быть спокойна. Я делаю глубокий вдох.

– Спасибо тебе, – шепчу я, прежде чем готовлюсь рассказать ей все. – Игры пошли насмарку, Рыжая. Появился Тотем, раздался мощный взрыв, и Рен подстрелила Кая. Она наследница. Она была гребаной наследницей все это время. – моя свободная рука сжимается в кулак, я начинаю раздражаться на себя за то, что не заметила всего этого раньше, даже назвав фамилию ее матери. Хотя в глубине души я бы никогда этого не поняла.

– Эта сучка, – выпаливает Рыжая, и я не могу не согласиться.

– Да, и мы не в Бичвуде. Все попрятались от этих событий, включая нас. По крайней мере, пока Кай немного не поправится, и мы не придумаем план.

– Я просто рада, что ты выбралась оттуда, Луна.

Упираясь руками в край каменной стены вокруг патио, я делаю глубокий вдох, подбирая следующие слова. – Джесс, мой отец, он жив, и он здесь.

– О боже мой, Луна, – восклицает она с эмоциями в голосе, когда воспринимает мои слова.

– Да, я просто… это все безумие. Раф так-же убил Рико.

– С тобой все в порядке, Луна? Все это так сложно осознать, а ведь со мной такого даже не случалось, – спрашивает она, и я улыбаюсь ее беспокойству.

– Я в порядке, Рыжая, честно, – глядя на океан, я позволяю ему успокаивать меня вместе с ее голосом. – Эй, Рыжая? Ты хочешь, чтобы я договорилась о твоем приезде сюда?

Она замолкает на другом конце провода, пока, наконец, не отвечает: – Я останусь здесь. Ты сосредоточься на том, чтобы вернуть Каю полное здоровье, и проведи немного времени со своим отцом, – тихо говорит она. – Просто звони мне каждый день, я всегда рядом, хорошо?

– Хорошо, но если ты передумаешь, просто скажи об этом, хорошо?

– Конечно. Я люблю тебя, капитан.

– Я тоже люблю тебя, Джесс.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

(Роман)

Вздыхая, я смотрю на свой телефон. Уже чуть больше шести вечера, а Луна все еще не вернулась. Очевидно, они с Мией подумали, что это хорошая идея – немного побыть девочками и выбраться из дома. Никто не слушал, когда я говорил, что это глупая идея, но что я знаю?

Я чувствую себя лучше, зная, что Брайс отправил их с такой охраной, что даже президент позавидовал бы. Я не хочу показаться навязчивым, но они ушли несколько часов назад, и поход к кромке воды не помог, как я надеялся.

Мы здесь уже пять дней. Целых пять дней в нашем собственном маленьком пузыре, и ни единого звука от Тотема или Дитрихсонов. Я все еще не могу поверить, что Рико мертв, хотя, черт возьми, он это заслужил. Я просто хотел бы быть более причастным к лишению его жизни.

Качая головой, я переключаю внимание, не желая снова погружаться в драму Физерстоуна. Однако нам нужен план, и он нам понадобится как можно скорее, потому что мы все устали постоянно оглядываться через плечо. Убегать – не наш путь, нам просто нужно еще немного времени, чтобы Кай выздоровел.

Медленно начинается прилив, вода касается кончиков моих ботинок, когда я сижу на песке. Проводя рукой по волосам, я готовлюсь встать, когда холодная рука накрывает мои глаза, заставая меня врасплох. Прежде чем я успеваю отреагировать, я слышу голос.

– Угадай, кто?

Я мгновенно расслабляюсь, слыша голос Луны и узнавая ее нежные пальцы на своем лице.

– Принцесса Луна из Лунной Страны, Королева деревьев и…

– Воин морей, – заканчивает она, застав меня врасплох. – О боже, я заставляла тебя говорить это все время, – добавляет она. Отпуская ее руку, я запрокидываю голову, чтобы посмотреть на нее снизу вверх.

– Ты была очень требовательна, – соглашаюсь я, и она показывает язык.

– Что ж, тогда я беру свои слова обратно. – поднимая другую руку, она протягивает мне прозрачный пластиковый стаканчик, на котором черными чернилами написано – Детка-Туз.

– Это драконий сок из кафе в городе? – спрашиваю я, и она кивает в знак согласия. – Я беру свои слова обратно, клянусь. Ты ни в коей мере не требовательна, принцесса.

Она хихикает, передавая мне стакан, и я быстро избавляюсь от крышки и соломинки, выпивая половину сока одним глотком.

– Спасибо тебе.

– Не за что, – говорит она с улыбкой. С каждым днем ее улыбка становится шире, а глаза зеленее. Вот почему я хочу найти Тотема и положить конец этому дерьму, чтобы я мог наблюдать, как ее счастье растет все больше.

– Ты нашла его, – кричит Оскар, когда Луна садится чуть дальше от кромки воды, похлопывая по песку рядом с собой, чтобы я подвинулся. Я сажусь рядом с ней, в то время как Паркер и Кай спускаются за Оскаром по ступенькам.

Когда они подходят ближе, я замечаю, что она принесла каждому из нас по напитку и написала на чашках наши прозвища. "Красавчик-Туз" для Кая, "Болтливый-Туз" для Оскара и "Паркер-Паркер-Туз" для Паркера. Она замечает мою усмешку и целует меня в щеку.

– У меня тоже есть кое-что еще, чтобы показать вам, ребята, – шепчет она, в ее глазах мелькает нервозность, которой я раньше не замечал, но она меня заинтриговала. Паркер, Оскар и Кай садятся с нами, автоматически образуя круг.

– Итак, я, э-э, кое-что сделала, – бормочет Луна, нервно потирая руки о колени. – И я была полностью уверена в своем решении, пока не села, теперь я…

– Ангел, просто скажи нам. Ты снова делаешь то, что делаешь, когда ходишь кругами и заставляешь нас тоже волноваться, – говорит Паркер с улыбкой на лице. Она делает глубокий вдох и медленно выдыхает, на мгновение закрывая глаза.

– Хорошо, – бормочет она себе под нос, прежде чем внезапно стянуть с себя футболку. Ее груди обнажены, соски покрыты камешками от холода, витающего в воздухе. Какого черта она делает? Мы на публике, и, скорее всего, за нами сейчас наблюдают охранники.

– Какого хрена, Луна, не… – рука Кая останавливает мою, когда я хватаю ее за футболку и натягиваю ее обратно через голову, и я рычу на него, чувствуя, как кровь стучит у меня в ушах.

Слегка качая головой, он указывает на ее обнаженную грудь. Сбитый с толку, я смотрю, что он мне показывает, и мое сердце останавливается. Беглый взгляд на Оскара и Паркера, и у них тоже широко открыты челюсти.

Четыре маленьких капельки краски разных пастельных тонов нанесены между ее грудями, и поверх каждого цвета – символ. Вверху находится отметина фиолетовой краской с вытатуированным в центре контуром Пакмена. За ней следует зеленая отметина с выгравированным сверху черепом.

Мой пульс звенит у меня в ушах, пока я продолжаю осознавать, что она сделала. Еще два пятна краски покрывают ее кожу, пастельно-голубое и розовое, с вытатуированной луной на одном и пером на другом.

Срань господня. Наша девушка, наша жена, пометила себя маленькой копией татуировок, которые есть у каждого из нас на ее коже.

Паркер наклоняется вперед, целует Луну в губы и что-то шепчет ей, но я не слышу, что он говорит. Оскар следует его примеру, и я вижу, как она улыбается ему. Кай отпускает мою руку, направляясь к ней, пока я сажусь обратно на колени, желая, чтобы мой мозг наверстал упущенное.

Как только Кай двигается, мое тело делает то же самое, само по себе, прижимаясь губами к ее рту. Я не могу подобрать слов, чтобы описать то, что это заставляет меня чувствовать, но это делает мое тело. Она охотно открывается мне, вся неуверенность в себе, все, чего я боялся, – все напрасно. Она пометила меня на своей коже, она хочет, чтобы я был здесь. Она не просто соблюдает какое-то старое семейное соглашение, я нужен ей так же, как она нужна мне.

Отстраняясь, чтобы прижаться своим лбом к ее лбу, я лихорадочно ищу ее глаза. Я едва могу дышать, и мне кажется, что мой разум вот-вот взорвется, если я не заговорю.

Делаю глубокий вдох, мои губы касаются ее губ, когда я заглядываю глубоко в ее глаза. – Я люблю тебя, Луна Стил, – шепчу я.

Ее рука поднимается, чтобы взять меня за подбородок, и она лучезарно улыбается мне. – Я тоже люблю тебя, Роман Стил-Ривера. – мое сердце наполняется любовью и потребностью. Я не знал, как сильно мне нужно было произнести эти слова, не говоря уже о том, чтобы услышать их в ответ.

Она нужна мне. Она нужна мне прямо сейчас, но не на песке. Прикрываю ее всем своим телом и прячу ото всех.

– Кай, Оскар, мне нужно, чтобы вы взяли кого-нибудь из команды и отвлекли родителей. – я слышу, как Оскар стонет и ворчит в ответ, но они оба встают, когда я отодвигаюсь от Луны.

Целуя ее в губы, Оскар помогает ей подняться на ноги. – Ну, я, блядь, провожу ее, если ты хочешь ее только для себя. Но тебе лучше помнить об этом, когда придет время, – говорит он, и я похлопываю его по спине, предоставляя ему роскошь прогуляться с ней.

Поднимаясь прямо по деревянным ступенькам, я пересекаю траву и перелезаю во внутренний дворик за пределами нашей комнаты. Когда я толкаю дверь, которую оставил приоткрытой, Паркер окликает меня, прежде чем я переступаю порог.

– Почему ты не сказал и мне отвлечь их тоже?

Я не могу сдержать ухмылку, которая появляется на моем лице при его вопросе. – Я сказал тебе почему, когда смотрел, как ты трахаешь нашу девушку с Оскаром, помнишь? – он на мгновение хмурится, прежде чем на его лице появляется понимание, его зрачки расширяются, когда он смотрит мне в глаза.

– А теперь, блядь, иди сюда и приведи с собой нашу горячую жену.

*****

(Паркер)

Черт возьми, черт возьми. Черт возьми. Черт возьми.

У меня вспотели ладони, мне не терпится попасть туда, но Оскар не торопится, пока добирается сюда с Каем и Луной. Я оглядываюсь на дверь во внутренний дворик, которую Роман оставил открытой, и мой член напрягается под джинсами. Протискиваясь сквозь джинсы, я пытаюсь облегчить боль, но бесполезно.

Оскар улавливает движение, его глаза горят, когда он каким-то образом умудряется идти медленнее.

К черту это.

Подойдя, Луна смотрит на меня в замешательстве, когда я вырываю ее руку из руки Оскара.

– Нечестно, придурок, ты оставляешь меня с парнем, который не любит экспериментировать, – ворчит он, и я усмехаюсь желанию в его голосе.

– Оскар, скоро мы снова сыграем, я обещаю. – я подмигиваю через плечо, прежде чем поднять Луну над каменной стеной, окружающей внутренний дворик, и следую за ней.

Закрывая за собой дверь, я на мгновение прислоняюсь к ней, наблюдая, как Роман стягивает футболку через голову. Показывая его точеный пресс и татуировку в виде черепа на всю спину, я не могу решить, на какую сторону его лица я бы предпочел смотреть.

– Задерни шторы, Паркер.

Луна переводит взгляд с нас на шторы, в ее глазах желание, когда она осматривает нас. Я вслепую задергиваю занавески позади себя, не желая пропустить ни секунды происходящего. Роман встает позади Луны, поворачивая ее лицом ко мне, и проводит руками по ее бокам. Медленно проводя губами вверх по ее шее, он прикусывает мочку уха, когда добирается до макушки.

– У меня есть видение, принцесса, и я хочу воплотить его в жизнь, – говорит он ей на ухо, и она нетерпеливо кивает в знак согласия, даже не зная, что это такое. – Я хочу, чтобы Паркер был между нами, принцесса. Я трахаю его, пока он глубоко внутри тебя.

Я наблюдаю, как она вздрагивает от его слов, ее глаза оглядывают меня с головы до ног. Прислонившись спиной к занавеске, я расстегиваю пуговицу на джинсах, сжимая головку члена, чтобы не кончить слишком рано. С тех пор как он прошептал мне на ухо эти слова, я хотел почувствовать их обоих одновременно.

Луна смотрит на меня, пытаясь оценить мою реакцию на то, что ей предлагают. – Я действительно хочу этого, если Паркер тоже этого хочет, – стонет она. Я не могу удержаться от того, чтобы мой член не дернулся вверх в моей руке от ее голоса.

– Я действительно, очень хочу этого, Ангел.

– Хорошо, – бормочет Роман, стягивая ее топ через голову, обнажая проколотые соски и совершенно новую тушь. Она выглядит сногсшибательно, как всегда, но ее маленькие символы, представляющие каждого из нас, зажигают меня. – Давай сначала подразним его, хорошо? – он смотрит на меня с ухмылкой на лице, когда его рука обхватывает ее грудь, осторожно, чтобы не коснуться ее недавно отмеченной кожи.

Луна стонет в ответ, наблюдая, как моя рука исчезает под боксерскими трусами. – Но я хочу прикоснуться к нему, детка. – облизывая губы, она смотрит на меня полуприкрытыми глазами, сексуальная, как грех.

– Это единственный раз, когда ты можешь принимать решения, так что, если хочешь прикоснуться к нему, скажи ему. – его руки скользят по ее бокам, проскальзывают под верх штанов для йоги и спускаются по бедрам.

Не отводя от меня взгляда, она сбрасывает обувь и вылезает из брюк. Стоя перед нами, излучая уверенность в одних только кружевных трусиках. Она манит меня пальцем, и я с радостью подчиняюсь. Не теряя ни секунды, я преодолеваю расстояние и прижимаюсь губами к ее губам. Прижимая нас грудь к груди, в то время как Роман остается у нее за спиной, зажимая ее, давая ей почувствовать, что они собираются со мной сделать.