Текст книги "Смысл зла"

Автор книги: Кей Хупер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 19

– Мэллори …

– Вы все еще не понимаете, не так ли? Мэллори здесь больше не живет.

Вглядываясь в глаза, которые казались мертвыми и пустыми, даже когда в них отразилась молния, Изабелл с трудом сохраняла спокойный голос.

– А вы тогда кто?

С удивленным смешком Мэллори сказала:

– Знаете, это не какое-то там дело, связанное с раздвоением личности. Все, о чем вы читали в книгах – просто чушь собачья. Я всегда был сильнее. Мне всегда приходилось заботиться о Мэллори, подчищать за ней дерьмо, когда она напортачит. Всегда. Нам было всего лишь двенадцать, когда это произошло в первый раз.

– Когда, что случилось? – была ли жива Холлис? Изабелл не знала. И что случилось с Дином?

– Когда мне пришлось убить их. Этих сук. Всех шестерых.

– Вы были… Почему? Почему вам пришлось их убить?

– Вы пытаетесь меня отвлечь? – заинтересованно спросила Мэллори. – Потому что Рэйф не придет, знаете ли. Никто не придет.

– Ну, тогда, – сказала Изабелл, ее мысли метались, – здесь только ты и я. Ну же, давай, произведи на меня впечатление. Покажи мне все знаки, которые я должна была постоянно замечать.

– Единственная вещь, в чем ты и этот твой Бишоп оказались правы – был пол. Мужчина.

– Запертый в теле женщины? – Изабелл намеренно вела себя легкомысленно. – Хватит наверно уже.

– О, нет, я всегда был мужчиной. Всегда. Я постоянно говорил Мэллори, но сначала она даже слушать меня не хотела. А когда действительно услышала, то запуталась. Она думала, что была лесбиянкой.

Вспоминая бунт эмоций и гормонов в юности, Изабелл сказала:

– Когда ей было двенадцать?

– Те девчонки в лагере. В ее комнате. Их было шестеро, все такие смешливые и беспечные. Та, что спала с Мэллори, однажды ночью начала трогать ее. И Мэллори это понравилось. Меня от этого чуть не стошнило, а Мэллори понравилось.

– И что случилось?

– На следующий день я их услышал. Всех шестерых, они хихикали и смотрели на Мэллори. Они знали. Все знали. Та, что трогала ее, рассказала остальным, и они собирались рассказать другим. Я знал, что они расскажут. Они рассказали бы, и все бы узнали, что Мэллори не была нормальной.

– Что ты сделал, чтобы предотвратить это?

– Я убил их, – ее голос был ужасающе похож на голос Мэллори и все же… не был. Он был глубже, грубее, тверже.

Изабелл сказала себе, что пахнет молнией, а не серой. Но она знала правду. Ничто на этой стороне ада не пахло точно как сера.

За исключением зла.

– Им не разрешалось спускать лодки на озеро в отсутствии воспитателя. Но я заставил Мэллори уговорить их на это. Так что они взяли лодку, спустили на воду, а я специально удостоверился, чтобы там не было спасательных жилетов. И потом я перевернул лодку. Ни одна из них не смогла выбраться на берег, но я, конечно же, вытащил Мэллори. Так грустно, что те девочки вот так утонули. После этого Мэллори так и не стала прежней.

Рэйф нашел Дина Эмери, прислоненного к колесу его внедорожника. Он знал, что ему уже ничем не поможешь, но вызвал подкрепление и скорую помощь, потом побежал через ворота кладбища, выхватив пистолет. Он потянулся всеми имеющимися чувствами, старыми и новыми.

К черту проклятый щит.

Мэллори пожала плечами.

– Именно тогда ее родители переехали в Гастингс. Чтобы никто не знал о том, что случилось, и она смогла преодолеть это.

– Но она не смогла, – Изабелл смутно слышала голоса, шепот становился громче, но гром и ее собственная сосредоточенность на Мэллори удерживали их в стороне.

– Нет, в самом деле. После этого она боялась дружить с девочками, поэтому дружила только с мальчиками. Она занималась спортом, стала жесткой, научилась сама о себе заботиться. Так что мне не надо было беспокоиться о ней.

– Когда это изменилось?

– Ты знаешь, когда это изменилось, Изабелл. Это изменилось во Флориде. Мэллори училась в колледже в Джорджии, но перевелась в колледж во Флориде, чтобы попасть на несколько курсов в одном семестре.

– Там была рыжая, – сказала Изабелл. – Она влюбилась в рыжую, не так ли? В женщину. Они были любовницами?

В жутких сумерках рот Мэллори сжался.

– Эта сука. Она напоила Мэллори и переспала с ней. А утром вела себя так, будто ничего не произошло. Но я знал. Я знал, что она расскажет. Я знал, что она расскажет своим рыжеволосым друзьям. Так что мне пришлось позаботиться и о них, конечно. Обо всех шестерых, как и раньше.

Изабелл не стала тратить дыхание впустую, выдвигая разумные аргументы. Вместо этого она сказала:

– Мы задавались вопросом, почему женщины шли с… ним. Почему они не были напуганы. Потому что Мэллори была женщиной.

– Не моя вина, что люди не смотрят на то, что скрывается под поверхностью, – она – или он – засмеялась.

– Мэллори не знала, что ты делал, не так ли?

– Конечно, нет. Она не смогла бы сохранить наш секрет. Я должен был это сделать. И я должен был защитить ее. Когда она стала ненормальной в плане секса.

– А что с женщинами в Алабаме? – спросила Изабелл, едва осознавая, что теперь ветер дико рвался. – Брюнетки? Мэллори заводила отношения с брюнетками?

– Там она жила с кузиной. Всего пару недель. Но этого было достаточно. Достаточно, чтобы начать грезить об этой темноволосой суке. Я даже не стал ждать, пока это начнется. Я от нее избавился. И от остальных. Остальных пяти.

– Тех, которые могли рассказать?

– Конечно.

– Откуда ты знаешь, что они могли рассказать?

– О, не будь дурой, Изабелл. Я всегда знал, кто может рассказать. Как только я увидел тебя, я понял, ты расскажешь.

– Но первой была Джейми, не так ли? – спросила Изабелл. – Джейми была одной из тех, на кого положила глаз Мэллори.

– Я думал, что она преодолела это, – сказало существо внутри Мэллори. – У нее были отношения с Аланом, она была… была нормальной. Но потом она заговорила с Джейми о покупке дома. И она почувствовала… это… снова. Ту тоску. Это отчаянное желание, чтобы к ней прикасались так. Она прикасалась.

– Они стали любовницами.

– Любовницами? То, что они делали, не имело никакого отношения к любви. Мэллори считала, что заслуживала наказания, потому что жива, тогда как другие девочки умерли. Так что она позволяла Джейми наказывать ее. И делать фотографии. Но я заставил ее остановиться. Я заставил ее вернуться к Алану.

Поняв, Изабелл сказала:

– И ты заставил ее забыть. Как всегда. Ты убедился, что ее притяжение к другим женщинам было… для нее как фантазия. Не правда ли?

– Это было отклонение. Ей не надо было помнить об этом.

Изабелл медленно кивнула.

– Вот почему Мэллори никогда не реагировала на то, что мы узнавали о Джейми. Насколько она знала, насколько она могла помнить, у них никогда не было личных отношений.

– Я защищал ее. Мне всегда приходится.

– Значит, ты послал ее обратно к Алану. Потом некоторое время ты следил за Джейми, да?

– Так отвратительно. Мерзко. И она была ужасно зла на Мэллори, потому что та больше не хотела заниматься теми вещами. Вот почему она была так жестока со своей следующей любовницей и убила ее.

– Хоуп Тесснер.

– Я решил напугать Джейми, прежде чем избавлюсь от нее. Кроме того, мне было любопытно. Поэтому я взял тот труп и спрятал его. Было забавно наблюдать за паникой Джейми. Конечно, она была взволнована, когда ей позвонила Мэллори. Взволнована встречей с ней. И, знаешь, она совсем не сопротивлялась. Не правда ли это интересно? Она считалась доминантной и сильной личностью и умерла не пикнув.

– Но ты убил ее слишком быстро, – указала Изабелл, смотря на коробку, которую она отбросила в сторону. – Ты не знал, куда она спрятала фотографии. Доказательство того, что они с Мэллори делали вместе.

– Я думал, они будут у нее на квартире. Но, конечно же, их там не было. Я не знал, где они.

Изабелл сглотнула.

– До Эмили?

– Ну, это же ты сказала мне включить ее в список, Изабелл, не так ли?

Боль в желудке Изабелл скрутила ее сильнее.

– Я сказала?

– Конечно. Ты сказала мне, что она могла что-то видеть. Могла знать что-то об убийце своей сестры. И конечно, она видела фотографии; я сразу же понял это, как только она передала те фотографии Джейми с той другой сукой. Я не думал, что она могла видеть фотографии с Мэллори, но не мог быть до конца уверен. Так что мне пришлось избавиться от нее.

– Кровь на моих руках, – пробормотала Изабелл.

– Ты и Рэйф, оба так виноваты. Думаю, часть него знала все это время. Я мог чувствовать это, хотя Мэллори никогда не чувствовала. Думаю, именно это сделало его экстрасенсом. Ты говорила, что спусковым механизмом должен был быть травматический шок, да?

– Да. Да, говорила.

– Бедняжка Рэйф. Он не мог сознательно поверить, что Мэллори могла сделать что-то подобное. Только не его друг и товарищ-полицейский – Мэллори. Но думаю, он что-то заметил там, где умерла Джейми. Я не уверен, что именно; я очень хорошо, заметаю за собой следы. Что бы это ни было, это сказало ему, что Мэллори была там. Так что он знал. Глубоко в душе он знал.

– И проснулся с кровью на руках, – Изабелл втянула воздух. – Теперь он будет знать наверняка. Обе, Холлис и я, мертвы, Дин скорее всего тоже, а ты – Мэллори – все еще жива. Он будет знать.

– Нет, видишь, ты все еще не понимаешь. Изменение, наконец, завершилось. Я устал появляться просто время от времени, спать внутри Мэллори большую часть времени. Так что я беру верх. Все больше и больше. Мэллори теперь нет. Она никогда не вернется. И после того, как я позабочусь о тебе, я уеду.

Это правда, поняла Изабелл. Она смотрела на раковину, которая когда-то содержала в себе индивидуальность, душу женщины, которая ей очень сильно нравилась, и знала без тени сомнения, что Мэллори Бек ушла. Она начала уходить, когда шесть маленьких девочек погибли на озере, и за прошедшие годы все больше и больше исчезала.

До сих пор. Теперь было только это. Это злобное существо, которое жило глубоко внутри нее.

Изабелл знала.

Это было то самое зло, которое убило Джули. Зло, которое Изабелл поклялась уничтожить. Притаившееся во тьме. Ожидающее, чтобы сбежать.

Носящее лицо друга.

Он/она мельком взглянул вниз на Холлис, немного неудовлетворенный.

– Она не блондинка. Как и та тупая, шумная журналистка.

– Черил Бейн. Она мертва?

– Конечно, она мертва. Маленькая дурочка даже не поняла, но думаю, она видела меня, когда я проскользнул на заправку за пару дней до того, как мы с твоей напарницей обнаружили труп. Это довольно крепко зацепило ее, и она начала все кругом вынюхивать, но не думаю, чтобы она даже знала, что именно ищет. Конечно, пока не нашла это.

– Что ты сделал с ее телом?

– Коп до мозга костей, не так ли? – существо внутри Мэллори рассмеялось. – Они найдут ее, в конце концов, на дне колодца. У меня не было времени поиграть с ней, знаешь ли. Мне надо было действовать. Потому что она не была блондинкой. Но ты блондинка, и ты будешь пятой.

Изабелл знала, что у нее нет шанса дотянуться до кобуры с запасным пистолетом на голени. Надо было отвлечь ее. Но как раз когда она подумала об этом, ее мысли внезапно прояснились и успокоились, и она почувствовала силу и абсолютную уверенность, какие никогда не чувствовала в себе за всю жизнь.

Она была не одна.

Она больше никогда не будет одна.

– Мэллори, – там был Рэйф, он вышел из-за высокого памятника под прямым углом к женщине. Двумя вытянутыми твердыми руками он держал пистолет.

– Ты меня слышал, шеф? – рука в черной перчатке подняла пистолет Изабелл и прицелилась ей в сердце. – Мэллори ушла. И я убью Изабелл, если ты дернешься.

– Ты все равно ее убьешь, – сказал Рэйф.

– Уйди как хороший начальник и, может быть, я позволю ей жить.

– Зло, – сказала Изабелл, – всегда обманывает. Вот что удается ему лучше всего. Вот почему все это время оно носило маску друга. И именно поэтому мы не можем позволить ему уйти живым.

Существо, носящее кожу Мэллори, открыло рот, чтобы что-то сказать, но ветер, который постоянно набирал силу, резко послал порыв горячего воздуха через кладбище, и береза, стоящая рядом с часовней, бросила одну из своих сломанных веток в окно с цветным стеклом.

Звук бьющегося стекла был настолько громким, что Изабелл инстинктивно им воспользовалась, бросившись боком на землю, одновременно достав оружие, прикрепленное к голени.

Рука в черной перчатке двинулась следом за Изабелл, палец напрягся на спусковом крючке, но зло на долю секунды оказалось медленнее, чем опыт и инстинкт Рэйфа.

Его выстрел развернул Мэллори кругом так, что его/ее пистолет был направлен на Рэйфа.

Выстрел Изабелл довершил дело.

Гроза, не обращая внимания на двух живых людей и зло, умирающее у него на пути, ревела все громче и громче, поскольку, наконец, решила поразить Гастингс.

Эпилог

Пятница, 20 июня

– ТЫ – ЖЕНЩИНА, КОТОРУЮ ТРУДНО УБИТЬ, – сказала Изабелл. Холлис выгнула обе брови. – Я не говорю, что это плохо.

Посмотрев на Рэйфа, Холлис сказала:

– Ты понимаешь, во что ввязываешься? Она не умеет быть легкомысленной.

– Знаю. Это – недостаток в ее характере.

– Я протестую, – сказала Изабелл.

– Не стоит. Случилось так, что этот недостаток мне нравится.

– О, в таком случае, ладно.

Холлис слегка приподнялась на больничной койке, чтобы устроиться поудобнее. Или попытаться устроиться поудобнее.

– Мне просто повезло, что вы двое смогли остановить злого близнеца Мэллори, прежде чем он смог прикончить меня.

Они все находили менее болезненным называть существо, которое они уничтожили в конце, злым близнецом Мэллори – фраза, естественно, придуманная Изабелл. Не то чтобы это могло стать совсем безболезненным, особенно для Рэйфа.

Или для Алана, который все еще был поражен и пребывал в шоке.

– Чего я не могу понять, – сказала Изабелл, – это то, что он планировал делать, когда покинул бы Гастингс. Он на самом деле находился в ловушке в женском теле – и был там всегда, с тех пор как мужская индивидуальность откололась от Мэллори в двенадцатилетнем возрасте.

– Операция по перемене пола? – Холлис пожала плечами.

Рэйф сказал:

– Я так не думаю. Думаю, он видел мужчину, когда смотрел на себя.

– Очень запутавшегося мужчину, – уточнила Изабелл. – Он хотел, чтобы Мэллори заводила отношения с мужчинами, не с женщинами. Но держу пари, он был бы зол и оскорблен, если бы его назвали гомосексуалистом.

– А разве Бишоп не выдвигал эту теорию? – спросила Холлис. – Я, кажется, припоминаю беседу, которую вы вели над моим бесчувственным телом пару дней назад.

– Нам надо было кое о чем поговорить, – сказала ей Изабелл. – Врачи сказали, что ты практически была без сознания.

– Так и было. По большей части. Я помню, что здесь были Бишоп и Миранда. И они разговаривали, как я и говорила. Что это была за теория?

– Что злой близнец Мэллори страдал галлюцинациями. Мы на самом деле не закончили с этой частью.

– Это сложно, – согласилась Холлис.

– Она – он – был прав, говоря обо мне, в любом случае, – сказал Рэйф. – Подсознательно я видел кое-что, когда мы были на месте первого преступления. Краем глаза, полагаю. Я видел, как Мэллори прикасалась к волосам Джейми. Что-то в том, как она трогала их, было как красный флаг.

– И подсознательный шок, – сказала Изабелл. – Сложнее всего поверить в то, что зло может носить знакомое лицо. Он очень хорошо умел прятаться.

– Пока Мэллори не сделала что-то, что он не мог принять, – сказал Рэйф. Он вздохнул. – Просто… мысль о том, что все эти годы она умирала внутри, кусочек за кусочком. Я продолжаю считать, что я должен был знать. Должен был суметь помочь ей.

– Никто не мог ей помочь, – спокойно сказала ему Изабелл. – Там никого не было, когда опрокинулась та лодка, и утонули шесть маленьких девочек. Никого кроме него. С того момента Мэллори был обречена.

– И вместе с ней слишком много других женщин, – сказала Холлис. – Плюс отец Джинни, та бедненькая старушка и Дин Эмери. И Бог знает, сколько еще других людей умерло бы, если бы вы двое не остановили это.

– Что-то я не чувствую себя героем из-за того, что мы сделали, – сказал Рэйф.

Изабелл улыбнулась ему.

– Так бывает очень редко. Зло оставляет за собой столько разрушений, что это напоминает крушение поезда. Вы не думаете о том, что было спасено на рельсах перед поездом, только опустошение от самого крушения.

– И все же, ты приглашаешь меня запрыгнуть на поезд вместе с тобой.

– Ну, я, типа, чувствую себя обязанной. Сесть в поезд, я имею в виду. Ты, разумеется, мог бы сойти на следующей станции.

– Извините, – сказала Холлис, – но вы двое все еще говорите метафорами?

– Ты это заметила? – искренне спросила Изабелл.

– Это забавляет ее, – сказал Рэйф.

Холлис покачала головой.

– Вы двое просто блещете остроумием. Держу пари, Бишоп с нетерпением ждет возможности заполучить вас обоих в Квантико.

– Приглашение было, – признался Рэйф. – Хотя он не упоминал поездов.

– Итак, ты согласился? – спросила Холлис.

– А ты как думаешь?

– Думаю… что, ООП только что вышел на новый уровень.

– И как тебе это? – спросила Изабелл. – А ведь она даже не обладает даром предвидения.