Текст книги "Нежная победа"

Автор книги: Кэтрин Мэлори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Джерри моментально бросился на прорыв:

– Послушайте, если нужно, я также могу бесплатно для вас организовать консультацию специалистов. При их содействии вы можете быть спокойны за качество реставрационных работ, но за минимальную стоимость.

И в глазах Стюарта мелькнула искра интереса.

– Да? Я хотел бы лучших экспертов, – медленно сказал он.

– Они у вас будут! – величественно пообещал Джерри, чувствуя победу. – Курировать весь проект будет Робин!

Глава 6

– Что?..

По лицу Робин было видно, что она потрясена. В ее поспешном ответе явно слышалась неуверенность. Что он наделал? Как он так может обещать ее услуги?!

– Джерри! – Она сердито зашипела.

– Я не смогу сделать это! Два месяца займут только поиски подрядчика и разработка плаца работ!

Джерри бесстрастно посмотрел на нее, не обращая внимания на ее отчаяние.

– Совершенно верно. Я хочу, чтобы ты на некоторое время отошла от повседневных дел и усиленно поработала на площадке, Робин. Ты получишь богатый практический опыт. Кроме того, никто лучше тебя не знает Броган-Хаус.

– Но, но… – Она с отчаянием искала способ отговориться. – Я же не могу так надолго отойти от текущих дел. Наших средств, выделяемых на командировки за весь год, не хватит на мои расходы!

– Хм… – засомневался Джерри Робин была в чем-то права.

Стюарт прокашлялся.

– Можно найти простое решение, – сказал он небрежно. – В обмен на экспертизы Робин я буду рад доставлять ее в Броган-Хаус. Это было бы очень экономно для вас.

– Отлично! – воскликнул Джерри.

– Нет! – крикнула Робин.

Но ее протест никто не услышал в общем гомоне обсуждения остальных собеседников. Голова у нее шла кругом. Все произошло слишком быстро. А теперь Робин приговорена провести лето в Броган-Хаусе со Стюартом и была не в силах оспорить это решение. Предложение Джерри казалось неуязвимым.

Оглушенная, она невнимательно слушала их замечания о себе. Стюарт скоро уезжал в Париж – на запись альбома. Она должна была ехать в Броган-Хаус и, не дожидаясь его возвращения, начинать поиски подрядчика. Джерри со счастливым видом перечислял все чудеса, которые может сотворить Робин.

Да, предстоит по-настоящему «жаркое» лето, несчастно подумала Робин. Да уж, худшего мучения она для себя выдумать не могла. Никак не выпутаться…

Она продолжала размышлять о всевозможных вариантах, возвращаясь домой после работы. Робин предлагала Джерри другого консультанта, когда они ехали на такси после встречи, но тот даже слушать не захотел об этом.

– Такая практика пойдет тебе на пользу. Кроме того, ты и господин Норт уже так хорошо ладите.

Слишком поздно было объяснять ему действительное положение дел. Надежда на то, что предложенный Джерри план сорвется, была очень слаба.

Когда вечером Робин повалилась, совершенно разбитая, в постель, она знала только одно: нужно уволиться из «Массачусетс историкл траст». Но такой вариант был так же плох, как и перспектива провести лето в Броган-Хаусе. Она любила свою работу. И таких компаний, как эта, с ее узкой специализацией, было слишком мало.

К тому же чем она смогла бы объяснить Джерри свой уход, когда он будет допрашивать о причинах? Что испугалась собственных чувств? Что ей двадцать семь лет – и она не может управиться с одним мужчиной?

Нет, Робин не могла уйти. Она попала в ловушку. Холодные, торжествующие глаза Стюарта преследовали ее с того момента, как она вышла из юридической конторы. Лето замаячило впереди, как надвигающийся шторм…

Четыре недели спустя, солнечным утром, Робин сидела на краешке своей кровати с четырьмя столбиками по углам и натягивала самую изношенную пару туфель.

Было полседьмого. В другое время такое раннее пробуждение повергло бы ее в состояние, близкое к параличу, но сейчас она вставала и даже была одета к этому времени каждый день. Она любила спокойствие этого часа. Ее двуспальная кровать обладала удивительным свойством ловить ранний солнечный свет. И только легкий щебет птиц прорывался снаружи.

Странно, как одна неделя жизни в Броган-Хаусе изменила ее! Все было не так, как она ожидала, и самым непонятным оказалось поведение Стюарта.

Остановившись перед зеркалом в дубовой оправе, Робин нахмурилась и повязала шарфик вокруг головы. На прошедшей неделе она нечасто виделась со Стюартом, и – что смущало ее – она скучала по нему. Они приехали в Броган-Хаус в один день: она – из Бостона, он – из Парижа. Робин поразилась его изможденному виду и не совсем удивилась, когда он скрылся в своей комнате, расположенной этажом ниже, как раз под комнатой Робин, и проспал не меньше десяти часов.

В то утро прибыл нанятый ею подрядчик со своими людьми, чтобы приступить к реставрации. С этого момента она целыми днями была занята – проверяла планы, сметы, счета, выясняла у мастеров, как идет работа.

Тем временем Стюарт спал каждый раз до полудня, потом запирался в музыкальном салоне и писал аранжировки для ближайшего турне.

Он продолжал работать и после ухода мастеров, до поздней ночи.

Теплыми летними вечерами звуки его рояля вплывали в комнату Робин. Ей нравилось, забравшись на кровать с ногами, с открытой книгой или незаконченным письмом на коленях, прислушиваться к звукам рояля, свидетельствовавшим о его присутствии. Ближе к полуночи, отдыхая, Стюарт принимался играть классические пьесы, и она засыпала под чарующую, потустороннюю музыку Дебюсси или Пуленка.

Кроме нескольких раз, когда Робин пришлось побеспокоить Стюарта из-за подписи на чеках подрядчика и поставщиков, она встречалась с ним только однажды. В тот вечер он пригласил ее в ресторан, где они были во время их первой поездки. Она ожила под его нескончаемыми комплиментами и очаровательными манерами, но после возвращения в Броган-Хаус он вновь взялся за работу.

Сейчас, включив верхнее освещение в кухне цокольного этажа дома, Робин попыталась убедить себя в том, что довольна тем, что, по-видимому, он решил не брать ее с собой, когда поехал в Бостон. В конце концов ничего не изменилось.

Возможно, ничего, кроме нее. Она уже знала, что не сможет быть прежней после этого лета. Внутри нее что-то настроилось на другой лад. И виной тому и теплый летний воздух, и тяжелый аромат диких цветов, и мягкие звуки пианино, плывущие по ночам в ее комнату…

Робин очнулась и постаралась выбросить эти одурманивающие образы из головы. Она вынула из огромной железной печки крошечный рогалик, налив кофе, села за стол посередине кухни и раскрыла лежащую перед ней вчерашнюю «Бостон-Глоб».

Она читала первую страницу, держа недоеденный рогалик и недопитый кофе, и вдруг интуитивно посмотрела на дверь. Она ничего не слышала, ни единого шороха, но тем не менее в дверном проеме увидела Стюарта.

Как обычно, воздуха, казалось, перестало хватать, и все вокруг померкло. Он был так знаком – и так загадочен! Каждая черточка его лица навсегда запечатлелась в ее памяти, и все же каждый раз, когда она видела его, это был захватывающий дух момент открытия.

Он был идеально выбрит, одет в сапоги, джинсы и натянутую на широкую грудь темно-синюю тенниску. Присмотревшись внимательнее, она заметила его затуманенный взгляд.

– Уф!.. – проворчал он. – Как ты можешь вскакивать в такую рань?

Волна неожиданного влечения прошла по ее телу. Было что-то совершенно по-человечески простое в этом «уф…».

– Я слышу запах кофе, – сказал он снова неуверенно. – Что-нибудь осталось?

– Да, на плите.

Стюарт налил себе чашку и сел за тот же стол напротив нее. Он с явным наслаждением пил кофе маленькими глотками; затем посмотрел на нее таким благодарным взглядом, словно она спасла ему жизнь. Его глаза заискрились жизнью.

– Ох, теперь лучше!..

– Почему же ты встал так рано, если это так трудно? – спросила Робин.

– Разве можно заснуть, когда твои работнички крушат все вокруг? – ответил Стюарт.

Она поняла, что со всех сторон по дому раздавался топот тяжелых сапог. Где-то били кувалдой. Посмотрев на свои наручные часы, Робин поднялась из-за стола.

– Мне нужно идти, – сказала она, относя посуду в раковину. Сполоснув чашку, она поставила ее на полку и направилась к двери.

И в этот момент его рука быстро ухватила девушку за запястье. Она резко остановилась, вздрогнув от неожиданного прикосновения.

– Что за спешка? – спросил Стюарт. – Рабочие обойдутся несколько минут без тебя.

– Разве есть причина остаться? – возразила она, стараясь не выдавать волнение. Его прикосновение заставило ее пульс биться чаще, и это показалось ей тревожным симптомом.

– Может, останешься и составишь мне компанию? – спросил он с надеждой. – Было бы приятно перекинуться с тобой хоть парой слов. Я почти не видел тебя на прошлой неделе.

Робин с горечью подумала, что это не ее вина. Он был хозяином своего времени, и, судя по всему, сам не особо стремился к встречам. И все же ей следует приспосабливаться. В конце концов сейчас он ее босс.

– Кажется, у меня есть несколько минут, – согласилась она с показной неохотой. – И наконец отпусти мою руку.

– Ох, извини! – произнес он немного сконфуженно.

Через минуту Робин уже сидела с чашкой кофе в руке.

– Уж не хочешь ли ты еще раз пригласить меня в ресторан? – спросила она равнодушно.

– Сейчас? Нет. Я хотел узнать, нет ли у тебя каких-то планов на конец недели.

Горячий кофе обжег ей рот. Он, должно быть, и сам знает, что никаких. Из благоразумия ей следовало бы вернуться в Бостон в конце недели, но она была не в силах запланировать это.

– Мы оба неплохо поработали, – продолжал он, – и, по-моему, заслуживаем небольшого поощрения. Что ты об этом думаешь?

– Что ты задумал? – спросила она осторожно.

– Сегодня пятница. Как насчет пикника завтра? Мы сходим в одно место, которое я нашел, позагораем, перекусим и отдохнем как следует.

Робин рассердилась на себя. Ну почему это предложение звучит так соблазнительно? Стюарт игнорировал ее присутствие, когда ему было удобно, а теперь он просит о свидании. Он считает, что она не сможет устоять.

– Я согласна, – сказала она слишком быстро.

– Хорошо, – кивнул он. Он уже знал все, на что она согласится. – Мы выйдем около полудня.

Сердясь на самое себя, она поднялась из-за стола.

– И еще, Робин… – она повернулась в двери и увидела умопомрачительно привлекательную улыбку в уголках его губ, – оденься специально для меня?

Она вышла, не говоря ни слова…

Но Робин не могла продолжать сердиться на себя на следующий день, когда, опершись на локоть, полулежала на покрывале, расстеленном Стюартом.

– Как красиво! Как же ты нашел это местечко?

Они расположились на краю поросшего травой поля. Отсюда было меньше мили до Броган-Хауса, догадалась она, хотя совершенно нельзя было понять, сколько времени они потратили, чтобы добраться до этого места через заросли по скользкой траве. Но никакие трудности не имели значения. Она была готова идти весь день, чтобы попасть в такой райский уголок.

Поле находилось на плоскогорье, и деревья не загораживали прекрасный вид беркширских холмов.

Стюарт был рядом и открывал плетеную корзину под тенистой сосной.

– Я нашел его случайно, – сказал он, – как и все самое хорошее в жизни.

Робин старалась догадаться, какой смысл вложил он в последние слова, но в конце концов отказалась от этой попытки. В такой день лучше было ни о чем не задумываться. Он был прав, в такой день лучше всего нежиться на солнышке и ничего не делать. Небо над головой было ярко-голубым и усыпано пушистыми белыми облаками.

Хотя рукава были закатаны почти до локтей, в льняном пиджаке все же становилось жарковато. Она встала, снимая его, и тут же пожалела, что пришлось нарушить впечатление от ансамбля. Легкая хлопковая юбка – белая, в тонкую голубую полоску – длинными складками прикрывала ноги до половины икр. Прямой двубортный и длинный пиджак подчеркивал ее высокую, стройную фигуру.

Робин стянула пиджак, открывая под ним элегантный маленький топик. В его кружевах она вдруг почувствовала обнаженность своих чувств, но тепло согревавших солнечных лучей приятно ласкало кожу. Она растянулась на покрывале и расправила юбку.

Неожиданно она подняла глаза. Стюарт стоял над ней с бокалами в одной руке и бутылкой белого вина в другой. От его взгляда на ее безупречно гладкую кожу Робин стало теплее, чем от солнца. И как часто случалось, когда он так смотрел на нее, она сильнее стала чувствовать желания своего тела.

Она бросила взгляд на вино.

– Холодное?

Он словно очнулся от сна, но, догадавшись, о чем она спрашивает, ответил:

– Да. Налить немного?

– Пожалуйста.

Стюарт выложил на раскладной столик все, что держал в руках, и пошел к корзине, стоявшей в тени. Он быстро вернулся со штопором, ножом и большим персиком. Стоя на коленях, он нарезал ломтики персика в оба бокала, снял обертку с горлышка бутылки и ввернул штопор в пробку.

Для чего ты нарезал персик? – спросила она.

– Чтобы снять кислоту вина, и для вкуса, конечно. Дольки съедаешь, когда выпиваешь все вино.

– М-м-м… Так вкусно звучит, но я надеюсь, ты не думаешь, что мы расправимся с целой бутылкой!

– А почему бы и нет? – улыбнулся он. – В корзине еще одна.

– Стюарт, – запротестовала она, – на такой жаре лучше знать меру и не напиваться!..

– Это было бы забавно, – усмехнулся он, с хлопком вынимая пробку.

– Для тебя, может быть, и забавно.

Он плеснул золотистого вина в каждый бокал.

– Как ты угадываешь мои мысли?

– Все и так слишком ясно!

Стюарт широко и зловеще улыбнулся, подавая ей бокал. Она ощутила в пальцах приятную прохладу. Тонкая пленка влаги собралась на его стенках.

Он приподнял свой бокал:

– Это – искушение!

– Мы всегда можем избежать его, – закончила за него Робин, легким жестом сдвигая бокалы. Она пригубила вино, смотря на Стюарта поверх бокала.

В мягких шведских полусапожках, белых брюках широкого покроя и спортивного стиля рубашке он чем-то напоминал пирата, хотя его взгляд ничуть не говорил о его беззаботной жизни.

В его глазах блестел смех, когда он поставил бокал.

В искушении не обязательно есть что-то плохое. Зачем избегать его? Сколько удовольствия в жизни мы бы пропустили, если бы все время старались уклониться от него!

Но мы избавили бы себя и от страданий, – подвела она черту.

Растянувшись в опасной близости от нее и тоже опершись на локоть, он, казалось, изучал женщину, отказавшуюся от предложенного им удовольствия. Как же ей было трудно удержаться, чтобы не запустить свои пальцы в его густые, взлохмаченные волосы! Только большим усилием ей удалось подавить этот порыв.

Стюарт глубоко вздохнул, и его взгляд стал серьезным.

– Прошлая неделя была ужасна! Я по тебе очень скучал…

Ее пульс забился чаще. Он определенно создавал ей трудности! Робин тоже прекрасно помнила, что ей не хватало этого мужчины. Осторожно поставив бокал, она обвела взглядом холмы, закрывавшие горизонт.

– Почему ты скучал по мне? Все это время я была в этом же доме, – сказала она, скрывая волнение.

– Я ведь об этом знал! Но ты казалась мне такой далекой и такой занятой, словно ты была на другом конце земли!

– Это я-то была далекой?! Нет, это ты занимался самим собой и своим роялем.

Стюарт пожал плечами.

– Я думал, что могу попытаться сосредоточиться на работе, если сумею убедить себя, что ты меня волнуешь не больше, чем я тебя.

– Но это… – Робин осеклась, поняв, что плывет прямо ему в руки.

Прикосновение кончиков его пальцев парализовало девушку. Он провел линию по обнаженной коже ее руки. Дрожь удовольствия стала нарастать в ней, и она кусала губы, стараясь подавить ее. Что бы ни случилось, она не должна выдавать, что творится у нее внутри.

– Робин, посмотри на меня.

Он просил то, что было невозможно. Она знала, что Стюарт увидит в ее глазах испуганное желание. Он приподнялся и взял ее голову в руки, погрузив свои пальцы в волосы. По-прежнему отводя взгляд, она чувствовала, как он придвигается к ней, и ощутила какой-то холодок.

Но когда его губы нашли мягкую, чувствительную точку где-то возле уха, ее глаза закрылись, и она поняла, что снова уплывает куда-то. Это было такое чудесное ощущение! Его поцелуи ползли по щеке, и она застонала, проклиная в душе его мощную чувственность. Робин повернула голову, и их губы встретились.

Она была удивлена той быстротой реакции, с которой ответила на его поцелуи. Со вчерашнего дня Робин знала, что в такой обстановке у нее будут приступы желания, и готовилась дать им отпор. Она убеждала себя, что в ней есть для этого сила, а теперь почти бессознательно целовала его губы, наслаждаясь чудесным ощущением поцелуев. Робин страстно провела пальцами по его волосам и принялась ласкать его плечи, стараясь обнять все сразу.

Быстро растущее желание обладать им испугало девушку. Если сейчас не остановиться, то скоро станет поздно. Вскрикнув, она отвела свои губы.

– Мне следует прислушиваться к своим инстинктам, когда речь идет о тебе, – усмехнулся Стюарт. – Это самый неделовой поцелуй в моей жизни!

– Что в тебе такого, что заставляет меня терять голову? – вслух спросила она, тряхнув головой.

Он откинулся на локти.

– Не знаю. Может, мое агрессивное очарование?

– Ты подавляешь, ты самоуверен и… и… – довольно отвратительными эпитетами она описывала его. – И все же, когда я с тобой, что-то вспыхивает внутри меня, что-то ломается. Словно я схожу с ума.

– И разве это не восхитительно? – улыбнулся Стюарт.

– Нет, это ужасно! Мне вообще не нужно было приходить сюда с тобой.

– Почему? Ты любишь загорать, правда? Запах чистой травы, аромат вина…

– Да, да, да, – согласилась она нетерпеливо, – но…

– Тогда почему бы тебе не согласиться с другим моим утверждением? – прервал он ее. – В жизни есть столько всего, чем можно наслаждаться, и так мало времени для наслаждения.

Робин закрыла рот. Было бессмысленно пускаться с ним в дискуссию. Он мог провоцировать желания, но его собственные казались ничтожными и неблагоразумными.

– Может, пора что-нибудь поесть? – спросила она наконец.

– Я думаю, да, – сказал он, не задумываясь. – Сейчас будет подано.

Он соблазнительно поцеловал ее в уголок рта и пошел за корзиной с продуктами. Робин взяла свой бокал, сделала торопливый глоток и дрожащей рукой поставила его на место.

Ее нервозность начала постепенно растворяться, когда Стюарт протянул поднос с соком, паштетом и маленькими пшеничными крекерами. На нем лежал и холодный цыпленок, приправленный травами, пастой Примавера, украшенный разноцветьем всевозможных фруктов: апельсины, сливы, персики.

– Ты что, все это сам приготовил? – спросила она недоверчиво.

– Нет, – признался он, подавая ей большую салфетку. – Я по телефону сделал в городе заказ, и его привезли сюда.

– А я-то думала, ты стоял у плиты с самого рассвета! Ты хоть что-то приготовил сам?

– Приготовление пищи не относится к моим достоинствам, – сказал он с удрученным видом, выкладывая на столик вареные яйца.

По ее улыбке он мог судить, что это не имело значения. Не все ли равно, кто готовил, если было так вкусно? Прогулка по лесу и бодрящий, свежий воздух заставили ее проголодаться, и она набросилась на еду, полностью отбросив какие бы то ни было церемонии. Она, извиняясь, посмотрела на него.

– Не думай о правилах приличия, – сказал он, поймав ее взгляд. – Можешь вести себя как поросенок!

Смех в его глазах смягчил укол оскорбления. Она прожевала, элегантно вытерла губы и показала язык.

– Я уже заметила, что ты не стараешься придерживаться привычек, – отомстила она.

– Это верно, – подтвердил он.

После такого обмена любезностями разговор стал менее натянутым. На вопрос, нравится ли ей угощение, Робин с готовностью ответила, что Стюарт оказался просто на высоте. Затем в течение часа разговор плавно переходил с одной темы на другую. Постепенно Робин расслабилась, окончательно забыв про свое напряжение. Занятая обедом, она снова почувствовала, как приятно быть рядом с этим мужчиной.

В завершение трапезы Стюарт принес несколько шоколадных пирожных с орехами и разлил остатки вина. Робин с удивлением заметила, что бутылка из-под вина опустела, однако она даже не почувствовала опьянения. Ощущение ленивого довольства сошло на нее, и, вероятнее всего, от съеденной пищи.

Она отказалась от пирожных, которые Стюарт протягивал ей, и отклонилась назад, опираясь на локти. В воздухе сладко пахло травой и сосновой хвоей. Облака проплывали над головой; тени от них скользили по далеким холмам… Она планировала закончить пикник как можно раньше, чтобы не показаться невежливой, но оказалось, что ей совсем не хочется даже трогаться с места. Посмотрев на запястье, она увидела, что забыла надеть часы.

Стюарт доел пирожное и лег на спину, заложив руки за голову.

– Ох… какое блаженство!

Робин улыбнулась, молча соглашаясь с ним. Еще до замужества она часто представляла себе такую картину. Она никогда не думала, что это осуществится, но теперь, со (гюартом, так и получилось. Наблюдая за ястребом, лениво парящим в восходящих пороках воздуха, она старалась вспомнить, как кончалась та ее давняя фантазия, но не смогла. Возможно, в своей невинности она не подозревала, что когда-нибудь может наступить конец.

Робин представила, как может закончиться этот день. Одеваясь в это утро, она считала, что знает. Они вернутся с пикника так же, как и ушли: два человека, которых на время свели вместе обстоятельства.

Сейчас она уже не была уверена в этом. За прошедшую неделю она забыла, как сильно ее тянуло к этому мужчине, а теперь она автоматически уходила с намеченного курса, едва он касался ее. От него, пожалуй, целиком зависело, как закончится этот день.

Робин украдкой взглянула на него. Его глаза были закрыты, грудь ровно поднималась и опускалась.

– Стюарт?.. – мягко позвала она. Ее мучитель безмятежно спал.