Текст книги "Леди-детектив Лавдей Брук (ЛП)"

Автор книги: Кэтрин Пиркис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Таинственные кинжалы

– Признаю, дело о кинжале остается для меня загадкой, но что касается пропавшего ожерелья, то это понятно даже ребенку, – раздраженно произнес мистер Дайер. – Когда молодая леди теряет ценное украшение и хочет замять дело, объяснение очевидно.

– Не всегда, – спокойно возразила мисс Брук, – очевидное объяснение – истина, а не ложь.

Они шумно спорили все утро. Возможно, сей факт отчасти объяснялся порывами восточного ветра, засыпавшими глаза Лавдей песчаной пылью на подходе к Линч-Корт, и сейчас гнавшими дым вниз по дымоходу в лицо мистера Дайера. Может, поэтому при обсуждении различных тем в то утро мистер Дайер и его коллега отстаивали диаметрально противоположные точки зрения.

Раздражение мужчины возросло.

– Если, – сказал он, стукнув рукой по столу, – вы настаиваете, что очевидное нужно отклонить в пользу заумного, то скоро окажетесь в затруднительном положении, доказывая, что два яблока, прибавленные к двум другим, не четыре. Впрочем, ваше нежелание смотреть на вещи, по-моему, отнюдь не повод выходить из себя!

– Мистер Хоук хочет вас видеть, сэр, – произнес в этот момент клерк, входя в комнату.

Удачная передышка. Как бы ни расходились мнения мистера Дайера и мисс Брук в частном деле, они были достаточно осмотрительны, чтобы не показывать разногласия перед своими клиентами.

Раздражение г-на Дайера исчезло мгновенно.

– Пригласите его, – велел он клерку. Затем повернулся к Лавдей. – Это преподобный Энтони Хоук, джентльмен, в доме которого, как я вам рассказывал, мисс Монро временно пребывает. Он священник-англиканец, но отказался от религиозной жизни около двадцати лет назад, когда женился на богатой даме. Мисс Монро была отправлена под его попечительство из Пекина отцом, сэром Джорджем Монро, с целью удалить ее подальше от нежелательного жениха.

Последнее предложение было добавлено еле слышным торопливым шепотом, поскольку мистер Хоук в этот момент входил в комнату.

Это был мужчина шестидесяти лет, светловолосый, чисто выбритый, с полным круглым лицом, которому маленький нос придавал несколько инфантильное выражение. Его манера приветствия была вялой, но слегка нервной. У Лавдей создалось впечатление, что этот простой, сдержанный человек в данный момент был необычайно расстроен и озадачен.

Мужчина беспокойно взглянул на мисс Брук. Мистер Дайер поспешил объяснить, что она та самая дама, на чью помощь в этом деле он рассчитывает.

– В таком случае ничто не мешает мне показать вам письмо, – сказал мистер Хоук. – Оно пришло сегодня утром. Как видите, мой враг все еще преследует меня.

Заговорив, он вынул из кармана большой квадратный конверт и достал из него лист бумаги. На нем были грубо нарисованы чернилами два кинжала длиной около шести дюймов.

Мистер Дайер с интересом посмотрел на листок.

– Мы сравним этот рисунок и конверт с теми, которые вы получили ранее, – сказал он, открывая ящик своего письменного стола и доставая оттуда точно такой же конверт. Однако на листе бумаги из этого конверта был нарисован только один кинжал.

Он положил оба конверта и рисунки рядом и замолчал. Затем, не сказав ни слова, передал их мисс Брук, которая, достав лупу из кармана, подвергла их такому же тщательному осмотру.

Конверты были одинаковыми, на каждом из них был написан лондонский адрес г-на Хоука круглым, школьно-мальчишеским почерком, который легко можно подделать из-за отсутствия индивидуальностиписьма. На каждом из них также были почтовые штемпели Корка и Лондона. В первом конверте был набросок одного кинжала, во втором двух.

Лавдей отложила лупу.

– Конверты, – заметила она, – несомненно, подписаны одним и тем же человеком, но эти последние два кинжала нарисованы другой рукой. Первый набросок выполнен робким неуверенным в себе человеком – посмотрите, на неровность линий, и как они обрываются здесь и там. Человек, нарисовавший вторые кинжалы, хоть и мог бы выполнить работу лучше, отличается уверенной и смелой рукой. Возьму письма домой, сравню их снова на досуге.

– Я был уверен в ваших выводах! – благодушно сказал мистер Дайер.

Мистер Хоук выглядел очень обеспокоенным.

– О, Боже! – запаниковал он. – Вы же не собираетесь сказать, что у меня теперь два врага, преследующие меня подобным образом! Что это значит? Как вы думаете, возможно ли, что это отправили мне члены какого-то тайного общества из Ирландии – по ошибке, конечно, приняв меня за кого-то другого?

Они не могут быть адресованы мне, я никогда, за всю свою жизнь не вмешивался в политику.

Мистер Дайер покачал головой.

– Члены тайных сообществ, как правило, уверены в том, кому отправляют такие послания. Я никогда не слышал о подобных ошибках. Думаю, мы не должны строить какие-либо теории, исходя из ирландского почтового штемпеля.

Письма, возможно, были отправлены из Корка с единственной целью – отвлечь внимание от другого места.

– А сейчас если не возражаете, расскажите нам кратко о пропаже ожерелья? – внезапно прервала разговор о кинжалах, перейдя к бриллиантам, мисс Брук.

– Думаю, – вмешался мистер Дайерс, поворачиваясь к ней, – что эпизод с нарисованными кинжалами, полученными дважды, должен расследоваться с особой тщательностью, это важнее, чем потеря ожерелья. Склонен полагать, что, углубившись в этот вопрос, мы обнаружим, что эти преступления не имеют ничего общего между собой согласно представленным фактам. В конце концов, эти кинжалы, возможно, были отправлены в шутку, хоть это довольно глупо, каким-то бездельником, стремящимся к сенсации. Лицо мистера Хоука просветлело.

– Ах! теперь вы так думаете? – воскликнул он. – Это сняло бы такую ношу с моих плеч, если бы все оказалось глупой шуткой. Есть много таких бездельников, слоняющихся по миру. Почему-то теперь, когда я об этом услышал, то сразу подумал о моем племяннике, Джеке, который живет сейчас вместе с нами. Я в нем не очень уверен.

– Наверное, в его окружении множество таких бездельников, – вторила Лавдей, – что, безусловно, дает правдоподобность предположению мистера Дайера. В то же время думаю, что мы обязательно рассмотрим и другую сторону дела и признаем, что возможно эти кинжалы были отправлены с точным расчетом лицами, заинтересованными в ограблении, с намерением запугать вас и предотвратить полное расследование этого вопроса. Неважно, какое направление расследования будет предпочтительней. Ведь если мы найдем отправителя кинжалов, то найдем вора, а если сначала отыщем вора, то поимка посланца кинжалов не за горами. Лицо мистера Хоука снова вытянулось.

– Это предположение мне не нравится, – произнес он медленно, – полагаю, кто бы это ни был, злодей будет следовать правилу и в следующий раз отправит три кинжала, и тогда я обречен. Раньше я об этом не подумал, но вспомнил сейчас, что первый кинжал был получен, после того, как я сказал миссис Хоук в присутствии слуг о моем желании заставить полицию работать. Я объяснил ей, что ради сэра Джорджа чувствую себя обязанным сделать это, поскольку ожерелье пропало в моем доме.

– Миссис Хоук возражала против вашего обращения за помощью в полицию? – с интересом спросила Лавдей.

– Она полностью поддержала мисс Монро в ее желании оставить все как есть. На самом деле, я не собирался приходить вчера вечером к мистеру Дайеру, но мою жену вызвали из-за серьезной болезни ее сестры. Возможно, я несколько запоздал с приходом, однако надеюсь, вы понимаете меня и не считаете, что я не хозяин в своем доме, – неуверенно попытался оправдаться Хоук, дабы не опустить себя в глазах собеседников.

– Ну, конечно нет, – ответил мистер Дайер. – Миссис Хоук или мисс Монро объяснили, почему не хотят обращаться в полицию?

– Они привели около сотни причин, не могу их все припомнить. Во-первых, мисс Монро сказала, что это может потребовать ее присутствия в полиции, на что она не согласна, и не считает, что данное украшение стоит затеянной суеты. Хотя ожерелье, сэр, было оценено более чем в девятьсот фунтов и перешло молодой леди от ее матери.

– А миссис Хоук?

– Миссис Хоук поддержала мисс Монро в ее взглядах, но потом, поговорив со мной наедине, жена привела другие причины, по которым не желает обращаться в полицию. Девушки, по ее словам, всегда небрежны со своими украшениями, возможно, она потеряла ожерелье в Пекине и никогда не привозила его в Англию.

– Совершенно верно, – сказал мистер Дайер. – Как я понимаю из сказанного, никто не видел ожерелья с момента прибытия мисс Монро в Англию. Кроме того, думаю, что это именно она впервые обнаружила его пропажу?

– Да, сэр Джордж, когда писал, рассказывая мне о приезде дочери, добавил в постскриптуме, что у нее с собой будет ожерелье, и что он будет очень признателен, если я отдам драгоценность на хранение моим банкирам, откуда его можно будет легко забрать, если потребуется. Я говорил с мисс Монро об этом два или три раза, но она не была склонна исполнять желания своего отца. Затем моя жена взялась за дело твердо и решительно, сказав девушке, что не будет нести ответственность за сохранность этих бриллиантов в доме и настаивает на том, чтобы их поместили в надежное место. После этого мисс Монро ушла за ожерельем, но быстро вернулась, сказав, что оно исчезло. По ее словам, украшение лежало в шкатулке для драгоценностей в гардеробе, после того как ее багаж был распакован. Все осталось нетронутым, но из небольшого футляра пропало ожерелье. Моя жена и ее служанка немедленно поднялись наверх и обыскали каждый уголок комнаты, но, к сожалению, безрезультатно.

– Полагаю, у мисс Монро своя горничная?

– Нет. Ее горничная, пожилая женщина, осталась в Пекине, так как ужасно страдала от морской болезни. Поэтому, когда они добрались до Мальты, мисс Монро позволила ей сойти на берег и остаться под присмотром агента пароходной компании до того, как другой корабль сможет вернуть ее обратно в Китай. Кажется, бедная женщина думала, что умирает, и была в ужасном состоянии, потому что боялась быть похороненной на чужбине. Наверное, вы слышали об ужасе, который эти китайцы испытывают перед захоронением в чужой стране. После ее отъезда мисс Монро наняла одну из пассажирок третьего класса, в качестве своей служанки на оставшуюся часть рейса.

– Мисс Монро долго путешествовала из Пекина в сопровождении этой женщины?

– Нет, друзья проводили ее до Гонконга, на сегодняшний день это самая трудная часть путешествия. А дальше она отправилась на «Коломбо», сопровождаемая только своей служанкой. Я написал ее отцу, что встречу девушку в порту Лондона, однако молодая леди предпочла сойти в Плимуте и телеграфировала мне оттуда, что приедет поездом на вокзал Ватерлоо, где я могу ее встретить.

– Кажется, молодая девушка обладает независимым характером. Она жила и воспитывалась в Китае?

– Да, под присмотром французской и американской гувернанток. После смерти матери, когда она была еще совсем дитя, сэр Джордж не смог решиться расстаться с ней, поскольку она была его единственным ребенком.

– Полагаю, вы и сэр Джордж Монро – старые друзья?

– Да, мы с ним были близкими приятелями, прежде чем он отправился в Китай – около двадцати лет назад. И естественно, когда Джордж захотел уберечь свою дочь от назойливого внимания молодого Данверса, то попросил меня взять на себя ответственность за нее, пока он не сможет выйти на пенсию и обзавестись своим домом в Англии.

– Какова была главная причина неудовольствия вниманием г-на Данверса?

– Ну, он всего лишь юноша двадцати одного года, и у него нет денег. По настоянию отца он направился в Пекин изучать язык, чтобы получить работу на таможне. Но пройдут годы, прежде чем он будет в состоянии жениться. А мисс Монро – богатая наследница, получила большое состояние от матери, и сэр Джордж, естественно, хотел, чтобы она сделала хорошую партию.

– Полагаю, мисс Монро очень неохотно отправилась в Англию?

– Кажется, да. Без сомнения, для нее это было ударом, она внезапно оставила дом и друзей и приехала к нам, людям совершенно посторонним. Девушка очень тихая, застенчивая и сдержанная. Она никуда не ходит, не с кем не встречается. Когда старые китайские друзья отца пригласили ее в гости, мисс сослалась на головную боль и легла спать. Думаю, в целом она больше общается с моим племянником, чем с кем-то еще.

– Не могли бы вы рассказать мне, сколько человек проживает сейчас в доме?

– В настоящий момент нас больше чем обычно, потому что мой племянник Джек, вернулся с полком из Индии и остался с нами. Обычно, в доме живем только мы с женой, еще дворецкий, повар, служанка жены, она же теперь и горничная мисс Монро.

Мистер Дайер посмотрел на часы.

– У меня важная встреча через десять минут, поэтому я должен буду оставить вас. Расскажите мисс Брук, как и когда она начнет свою работу у вас, потому что в случае такого рода, мы, конечно, должны сосредоточить все внимание на происходящем внутри вашего дома.

– Чем быстрее, тем лучше, – сказала Лавдей. – Я бы хотела начать расследование немедленно – сегодня днем.

Мистер Хоук задумался.

– Если ничего не изменится, – сказал он, колеблясь, – миссис Хоук вернется в следующую пятницу, то есть послезавтра, поэтому, вы можете оставаться в доме до утра того дня. Уверен, вы понимаете, что иначе может возникнуть неприятная ситуация.

– Конечно, не беспокойтесь, – прервала Лавдей. – Думаю, мне вообще не придется ночевать в доме. Я сыграю роль декоратора, работающего на фирму из Вест Энда и отправленного ими, чтобы осмотреть ваш дом и обсудить его новый дизайн. Все, что мне будет нужно, это ходить по комнатам с карандашом в одной руке и записной книжкой в другой. Ваша семейная жизнь будет проходить, как обычно, а я постараюсь сделать свою работу быстро и находиться в доме только по необходимости.

Г-н Хоук не возражал. Однако перед уходом он попросил немного нервно:

– Если вдруг придет телеграмма от миссис Хоук о том, что она вернется раньше, надеюсь, вы найдете какое-то оправдание и… и не получится… я имею в виду.

На это Мисс Брук ответила уклончиво, что не верит в появление такой телеграммы, но в любом случае, он может поступать по своему усмотрению.

* * *

На часах соседней церкви пробило четыре часа, когда Лавдей подняла старомодный медный молоток дома мистера Хоука на Тавистокской площади.

Пожилой дворецкий впустил ее и проводил в гостиную на первом этаже.

Одного взгляда хватило, чтобы понять, что если бы ее роль была реальной, а не предполагаемой, она бы могла реализовать множество своих талантов. Хотя дом был во всех отношениях комфортно обставлен, он нес на себе отпечаток тех ранних викторианских дней, когда эстетичность обстановки не считалась необходимостью, ведь часто люди среднего возраста равнодушны к модным аксессуарам.

«Мода здесь, по-видимому, считается излишеством, а не необходимостью», – подумала Лавдэй, осматривая выцветшие бело-золотистые обои, стулья с вышитыми лилиями и розами, старомодные безделушки на столах и каминной полке.

Желтый дамасский занавес, наполовину собранный, отделял часть гостиной.

Позади него раздались голоса: мужчины и девушки.

– Снова снимите карты, пожалуйста, – послышался голос мужчины.

– Спасибо, вы снова – королева сердец, окруженная бриллиантами, и поворачивающаяся спиной к валету. Мисс Монро, – для вас нет ничего лучше, чем пойти навстречу своему счастью. Вернитесь к человеку, который позволил вам безропотно уйти…

– Тише! – негромко рассмеялась девушка. – Я слышала, как дверь в комнату открылась, наверное, кто-то вошел.

Смех девушки показался Лавдей совершенно лишенным того эха сердечной боли, чего в данных обстоятельствах можно было ожидать.

В этот момент мистер Хоук вошел в комнату, и почти одновременно двое молодых людей вышли из-за желтого занавеса, и подошли к двери.

Мисс Брук рассмотрела их, когда они проходили мимо.

Молодой человек, очевидно, тот самый «мой племянник Джек» – был красивым, брюнетом с темными глазами. Девушка была невысокой, худенькой и светловолосой. Она была более скованна с дядей Джека, чем с самим Джеком, ее манеры менялись, становясь официальными и сдержанными, когда она оказывалась лицом к лицу с ним.

– Мы уходим поиграть в бильярд, – сказал молодой человек, обращаясь к мистеру Хоуку и бросая любопытный взгляд на Лавдей.

– Джек, – произнес старый джентльмен, – что ты скажешь, если мы заново отделаем дом? Эта леди может дать нам неплохой совет.

Со стороны мистера Хоука это был чисто английский подход к теме.

– Ну, – быстро ответил Джек, – наверное, я должен сказать: всему свое время. Думаю, это хорошая идея.

Затем двое молодых людей отправились в гости.

А Лавдей приступила к работе.

– Я начну сразу с обхода верхней части дома, – сказала она. – Прикажите одной из ваших горничных показать мне комнаты. По возможности, пусть это будет служанка мисс Монро и миссис Хоук.

Горничная, пришедшая на вызов мистера Хоука, гармонировала с общим видом дома. Кроме того, что она была пожилой и какой-то поблекшей, а также удивительно кисловата, но и вела себя так, как будто думала, что мистер Хоук взял на себя излишнюю смелость приказывать ей.

В полной тишине она показала Лавдей дом, самый верхний этаж, где располагались комнаты слуг. И с довольно высокомерным выражением лица наблюдала, как молодая женщина делает различные пометки в записной книжке. В полной тишине служанка спустилась вниз на второй этаж, где были комнаты хозяев.

– Это спальня мисс Монро, – сказала она, открывая дверь одной из них, а затем сжала губы так, как будто хотела, чтобы они больше не открывались.

Комната, в которую вошла Лавдей, была, как и весь дом, оформлена в стиле начала викторианского периода. Кровать с тщательно заправленным розовым покрывалом, туалетный столик покрытый муслином и тарлатаном. Лишь одно привлекло внимание Мисс Брук – безупречный порядок, царивший в комнате, выполненный с таким строгим вниманием к комфорту и удобству, что, казалось, к этому приложила руку первокласснаягорничная. Все в комнате было, так сказать, вычищено до миллиметра. Все, что могло понадобиться женщине, было под рукой: халат на спинке стула, тапочки на подставке для ног, стул перед туалетным столиком. А на маленьком японском столике справа от кресла лежали шкатулка, расческа и ручное зеркальце.

– На эту комнату понадобятся деньги, – сказала Лавдей, пристально все осматривая. – Ничто, кроме мавританской деревянной мебели, не сгладит углы. Но какая же прилежная должна быть горничная у мисс Монро. Никогда раньше не видела такой аккуратной и в то же время такой уютной комнаты.

Это было настолько прямым призывом к разговору, что горничная с кислым выражением лица была вынуждена открыть рот.

– Я пока жду приглашения мисс Монро, – сказала она с ухмылкой. – Но, по правде говоря, ей едва ли нужна служанка. Никогда еще в своей жизни не видела такую молодую леди.

– Она все делает сама, вы имеете в виду – отказывается от Вашей помощи.

– Да, как никто другой, с кем я когда-либо имела дело, – это было сказано еще более резко, чем раньше. – Ей не только не помогают одеваться, но она сама убирает комнату каждый день, прежде чем покинуть ее, и даже ставит стул перед зеркалом.

– И открывает крышку шкатулки для волос, чтобы шпильки были всегда под рукой, – добавила Лавдей, на мгновение, наклонившись над японским столиком с туалетными принадлежностями.

Еще пять минут были потрачены на то, чтобы Мисс Брук осмотрела эту комнату. Затем, к удивлению достойной горничной, она объявила о своем намерении в следующий раз завершить осмотр комнат и попросила проводить ее до дверей гостиной, сказав мистеру Хоуку, что она хочет его увидеть перед уходом.

Мистер Хоук, выглядел очень обеспокоенным, появившись с телеграммой в руке.

– От моей жены, она возвращается сегодня вечером. Через полчаса будет на вокзале Ватерлоо, – сказал он, поднимая коричневый конверт. – Итак, мисс Брук, что нам делать? Я рассказывал вам, насколько миссис Хоук возражала против расследования.

– Успокойтесь, – прервала Лавдэй. – Я увидела здесь все, что хотела, и оставшуюся часть моего расследования могу провести на Линч-Корт или у себя дома.

– Увидели все, что хотели! – в изумлении повторил мистер Хоук. – Но почему, ведь вы не провели и часа в доме, и хотите сказать мне, что узнали что– то об ожерелье или кинжалах?

– Пока не задавайте мне никаких вопросов, но хочу, чтобы вы ответили на один или два моих. Можете ли рассказать мне что-нибудь о письмах, которые мисс Монро могла писать или получать с тех пор, как поселилась в вашем доме?

– Да, конечно, сэр Джордж умолял меня пристально следить за ее перепиской, чтобы пресечь в зародыше любые попытки связаться с Дэнверсом. Однако пока этого не было… Каждое письмо, адресованное ей, девушка показывала мне или моей жене, это письма от старых друзей ее отца, желающих познакомиться с ней сейчас, пока она в Англии. Других писем не было. Но и письма, полученные ею, как рассказала моя жена, оставались без ответа. Ее ни разу не видели в доме с ручкой в руке. И если девушка даже и писала их втайне, то не знаю, как она отправляла их, ведь мисс никогда не выходила на улицу одна, и у нее не было возможности передать их через слуг, кроме горничной миссис Хоук, но ту нельзя заподозрить в этом. Служанка была строго предупреждена обо всем, и, кроме того, она не тот человек, который помог бы молодой женщине вести тайную переписку.

– Полагаю, что нет! Мисс Монро присутствовала за столом на завтраке каждый раз, когда вы получали свои кинжалы по почте? Думаю, они приходили по утрам?

– Да, мисс Монро очень пунктуальна насчет еды и присутствует каждый раз. Естественно, получив такое неприятное послание, я издал какой-то возглас, а затем передал письмо сидящим за столом, мисс Монро очень хотела узнать, кем может быть мой тайный враг.

– Несомненно. Теперь, мистер Хоук, у меня к вам особая просьба, и надеюсь, что вы будете очень точны в ее исполнении.

– Вы можете полагаться на то, что я все сделаю.

– Благодарю вас. Завтра утром вы получите по почте один из тех знакомых вам больших конвертов и обнаружите в нем рисунок уже трех, а не двух, кинжалов.

– Боже, почему вы думаете, что это возможно? – воскликнул, обеспокоено мистер Хоук. – Кто меня преследует таким образом? Должен ли я считать как само собой разумеющееся, что обречен?

Он начал взволновано ходить по комнате.

– Я бы не стала волноваться на вашем месте, – спокойно ответила Лавдей. – Помолчите, позвольте мне закончить. Я хочу, чтобы вы открыли конверт, который может прийти к вам утром, на виду у всей вашей семьи за столом на завтраке, и показать его жене, племяннику и мисс Монро. Теперь пообещайте мне сделать это.

– О, конечно, я бы, скорее всего, сделал это и без каких-либо обещаний. Но… но… уверен, вы понимаете, что я чувствую себя в крайне неудобном положении, и буду очень вам очень благодарен, если вы мне более подробно все объясните.

Мисс Брук посмотрела на часы.

– Думаю, миссис Хоук именно сейчас прибывает на вокзал Ватерлоо, и уверена, что я последняя, кого вы будете рады видеть. Пожалуйста, приходите ко мне на Гауэр-стрит завтра в двенадцать, вот моя карточка. Тогда я смогу дать более полное объяснение. До свидания.

Старый джентльмен вежливо проводил ее вниз, и, прощаясь у входной двери, снова обеспокоенно спросил, не считает ли она, что он оказался в «крайне необычном неприятном положении».

Эти прощальные слова стали первыми, которыми он встретил ее на следующее утро, когда появился на Гауэр-стрит. Однако произнес их гораздо более нервно.

– Был ли когда-нибудь человек в более жалком положении! – воскликнул он, садясь в кресло, которое указала Лавдей. – Я не только получил три кинжала, о которых вы предупредили меня, но и оказался в затруднительном положении, к которому был совершенно не готов. Сегодня утром, сразу после завтрака, мисс Монро вышла из дома, и никто не знает, куда она пошла. Девушка никогда раньше никуда не ходила. Кажется, слуги видели, как она уходила, но не посчитали нужным сказать об этом, ни мне, ни миссис Хоук, думая, что мы и так все знаем.

– Итак, миссис Хоук вернулась, – сказала Лавдэй. – Что ж, полагаю, вы будете очень удивлены, если я сообщу вам, что молодая леди, так бесцеремонно покинувшая ваш дом, в настоящий момент находится в номере отеля «Чаринг-Кросс» под настоящим своим именем – мисс Мэри О'Грейди.

– Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э…!

– Это немного сбивает с толку, но позвольте мне объяснить. Молодая девушка, которую вы принимали в своем доме, как дочь вашего старого друга, была на самом деле другим человеком, нанятым мисс Монро выполнять обязанности горничной на борту корабля, ее настоящее имя, как я уже говорила вам, Мэри О'Грейди, и она зарекомендовала себя ценным помощником мисс Монро, помогая ей выполнить план, организованный той с ее любовником мистером Дэнверсом, прежде чем покинула Пекин.

– Э-э, что! – снова воскликнул г-н Хоук. – Откуда вы все это знаете? Расскажите мне всю историю.

– Сначала расскажу все, а затем объясню вам, как узнала об этом. Из того, что случилось, понятно, что мисс Монро, должно быть, договорилась с мистером Дэнверсом, чтобы он покинул Пекин на десять дней раньше ее и ехал по определенному маршруту и остановился в Плимуте, где должен был ждать записку о ее местонахождении. Вступив на борт корабля, мисс Монро начала активно воплощать в действие свой план, покорив все препятствия на пути к выполнению его. Шаг первый – избавиться от своей горничной, которая, возможно, могла бы быть верна интересам своего хозяина. Я не сомневаюсь, что бедная женщина страшно страдала от морской болезни, так как это было ее первое путешествие, и также не сомневаюсь, что мисс Монро нагнала на нее страху и убедила остаться на Мальте и вернуться в Китай следующим кораблем.

Шаг второй – найти подходящую девушку на роль наследницы из Пекина, приехавшей к друзьям отца в Англию, в то время как сама молодая леди занималась бы личными делами согласно своему плану. Такой человек был быстро найден среди пассажиров корабля «Коломбо», им оказалась мисс Мэри О'Грейди, путешествующая с матерью с Цейлона. С первого взгляда на нее, можно было понять, что она не жила долгое время в Англии. Знаете, как эта молодая леди сыграла свою роль в вашем доме? Она не привлекала к себе внимания, избегала общества старых китайских друзей мистера Монро, которые, вероятно, могли бы вовлечь ее в смущающие разговоры; избегала пользоваться ручкой и чернилами, чтобы…

– Да, да, – прервал мистер Хоук, – но, дорогая мисс Брук, не лучше бы нам сразу отправится в гостиницу «Чаринг-Кросс» и получить всю возможную информацию об уважаемой мисс Монро и ее передвижениях. Вы знаете, где она может быть?

– Думаю, она терпеливо ждет ответа на телеграмму, отправленную более двух часов назад своей матери, г-же О'Грейди, в Воберн-Плейс, Корк,14.

– Боже мой, дорогая, как вам удалось все это узнать.

– О, этот последний маленький факт был просто результатом проницательности со стороны человека, назначенного мною сегодня следить за передвижениями молодой леди. Другие подробности, уверяю вас, в этом довольно запутанном случае было намного труднее заполучить. Думаю, я должна поблагодарить эти «таинственные кинжалы», вызвавшие у вас столько беспокойства, но, в первую очередь, направившие меня по правильному пути.

– Ах-х, – произнес мистер Хоук, тяжело дыша. – Теперь мы подходим к кинжалам! Уверен, что вы собираетесь успокоить меня и на этот счет.

– Надеюсь, что так. Неужели вас удивит, если скажу, что это я отправила вам эти три кинжала сегодня утром?

– Вы… не может быть.

– Да, они были посланы мной, и по какой причине я вам сейчас объясню. Но позвольте мне начать с самого начала. Эти грубо нарисованные эскизы, внушившие вам мысли об ужасных планах кровопролития и насилия, имели более мирное и банальное объяснение. Мне показалось, что это, скорее, элемент герба на рыцарском щите, чем кинжал– орудие мести членов тайных обществ, наказывающих своих непокорных братьев. Теперь, если вы снова взгляните на эти эскизы, то поймете, что я имею в виду, – здесь мисс Брук нашла на своем письменном столе послания, так сильно нарушившие спокойствие мистера Хоука. – Начнем с того, что лезвие настоящего кинжала, как правило, имеет не менее двух третей оружия в длину, на этом эскизе то, что вы назвали клинком, не превышает длину рукоятки. Во-вторых, обратите внимание на отсутствие защиты для руки. В-третьих, позвольте мне обратить ваше внимание на прямоугольность того, что вы считали рукояткой оружия, и что, на мой взгляд, больше похоже на верхнюю часть креста крестоносца. Попробуйте взяться за такую рукоять, как изображена здесь, это невозможно. Вчера после вашего отъезда я отправилась в Британский музей взглянуть на одну ценную работу по геральдике, не раз выручавшую меня. Там самым удивительным образом, моя догадка подтвердилась. Среди иллюстраций различных крестов на гербовых щитах я нашла тот, который был взят Анри д'Анверсом в качестве герба, когда он присоединился к крестоносцам при Эдуарде I, и с тех пор передается из поколения в поколение, как герб семьи Данверс. Это была важная информация для меня. Кто-то здесь в Корке отправил вам два раза герб семьи Данверс; и стало понятно, что это некое сообщение кому-то в вашем доме. С этой мыслью я покинула Музей и поехала в офис пароходной компании, где попросила дать мне список пассажиров, прибывших на «Коломбо». Он был очень маленьким. Полагаю, люди по возможности избегают пересечения Бискайского залива во время равноденствия. Единственные пассажиры, которые высадились в Плимуте, помимо мисс Монро, как я обнаружила, были некие миссис и мисс О'Грейди, пассажирки третьего класса, севшие на борт на Цейлоне по дороге домой из Австралии. Их имена вместе с высадкой в Плимуте, предполагали возможность того, что они остановятся в Корке. После этого я попросила посмотреть список пассажиров, прибывших на корабле вслед за «Коломбо», сказав клерку, помогавшему мне, что ищу дату приезда друга. Во втором списке прибытий я быстро нашла имя нашего друга Уильяма Уэнтворта Данверса.

– Нет! Вот наглость! Как он посмел! Даже под своим именем!

– Ну, понимаете, правдоподобный предлог для отъезда из Пекина мог быть легко им выдуман – смерть родственника, болезнь отца или матери. И сэр Джордж, хотя ему не понравилась идея о том, что молодой человек отправился в Англию вскоре после отъезда дочери, был совершенно бессилен предотвратить это. Возможно, об этом он напишет вам в следующем письме.

Молодой человек, как и мисс Монро, и О'Грейди, также остановился в Плимуте. Вчера вечером, начав расследование, я приехала к вам домой. Ожидая в гостиной, случайно услышала разговор вашего племянника с лжемисс Монро. Одна деталь этого разговора заинтересовала меня. Это было слово «Тише», сказанное молодой женщиной, убедившее меня в ее ирландском происхождении.