Текст книги "Война углей"

Автор книги: Кэтрин Ласки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Волки Намары превосходно сражались, ваше величество.

На какой-то миг весь мир растворился в бархатной ночной тьме. Ветрила стихли, превратившись в отдаленный шепот, и в наступившей тишине слышно было лишь бульканье лавы в кратерах высоких вулканов. А потом вновь послышалось хлопанье крыльев. Дикий визг Ниры прорезал ночь.

– Теперь нас две тысячи! Отдайте нам уголь, и мы уйдем с миром.

– Никогда! – прокричал в ответ Корин.

«Почему он не скажет ей, что угля больше нет? Почему не крикнет, чтобы она искала его в кратере вулкана? – подумал Хаймиш. – Что он задумал?»

А потом он все понял. Корин решил использовать уголь в качестве приманки! Пусть уголь Хуула вновь покоится в вулканической лаве, но у Корина осталось еще одно незавершенное дело. В каком-то смысле, это был последний отсвет угля. Только теперь Хаймиш понял самое главное – пока жива Нира, Корин не будет знать покоя.

– Отдай уголь! – завизжала Нира.

И Корин вновь ответил:

– Приди и возьми.

С этими словами он быстро схватил в клюв уголь-живец. Хаймиш даже не успел понять, откуда Корин его взял. Возможно, нес с собой все это время. Хаймиш обвел взглядом остальных волков священной Стражи. «Они знают, – понял он. – Они все знают». Корин мог одурачить Ниру и всех животных, собравшихся под вышинами, но обмануть волков-глодателей было невозможно. Они знали, что уголь, зажатый в клюве короля, не был углем Хуула.

– Луна вновь засияла. Хагсмаров нет, и не будет. Приведите ледяную фалангу в состояние боевой готовности, – шепотом приказал Корин. В тот же миг послышался могучий вздох ветра – это бойцы первого Даньярского легиона, дружно выдохнув смертоносное Дыхание цюй, начали наступление на войска Чистых.

Затем в воздухе мелькнула маленькая молния, и Гильфи стремительно заняла свою позицию в воздухе.

– Ловим лунный свет! – прокричала она. Бойцы ледяной фаланги встретили ее слова одобрительным уханьем. Они поднялись в воздух, и в тот же миг ночь засверкала ослепительными вспышками – это ледяные щиты, поймав лунный свет, направили его прямо в глаза наступающим полчищам врага.

Ледяные снаряды засвистели в темноте, а чайки под командованием Дока Яроклюва атаковали Чистых, осыпая их щедрыми порциями помета. В считаные секунды враг был приведен в смятение и ослеплен ярким светом и метким градом главного оружия чаек. Чистым приходилось втроем сражаться против каждой Хуульской совы. Тем временем Бубо, занявший место погибшего квартирмейстера, быстро раздавал совам ледяные черные очки, чтобы защитить их глаза от яркого света. Фритта руководила поджигательным пунктом, выдавая свежее оружие совам, сражавшимся горящими ветками. А потом началась гроза. Кривые деревья молний раскидывали сверкающие ветви по черному небу, и громовые раскаты сотрясали тьму.

Корин все ближе и ближе заманивал Ниру. Сумрак и Сорен пытались защитить его с флангов, но Корин был настолько проворен, что им было трудно поспевать за ним, не говоря уже о том, чтобы предугадать его следующее движение. Сейчас он был поистине страшен – с горящим углем, зажатым в клюве, с пылающей веткой в одной лапе и ледяным ятаганом в другой. Но Нира была намного ужаснее.

Даже у храброго Сумрака похолодело в желудке, когда он увидел желтый свет, заструившийся из черных глаз Ниры.

– Великий Глаукс… – прошептал он. – Неужели она…? – Он не решился договорить свой вопрос до конца.

Да. Прямо у них на глазах Нира превращалась в хагсмару. Желтый свет становился все сильнее. Сорен увидел, как Корин слегка пошатнулся в полете.

– Это фингрот!

Кто это крикнул? Сорен или кто-то другой?

Корин тоже понял, что произошло. Никогда в жизни он не испытывал такого страха. Он ощущал в клюве желчный привкус своего ужаса. Он чувствовал, как мышцы его оцепенели, и он начал падать. Но когда страх достиг своего предела, Корин заглушил все мысли, заглянул в глубь самого себя, на самое дно своего мускульного желудка, и извлек оттуда «руду» животного ужаса. «Я переплавлю страх в отвагу. Если потребуется, я буду сражаться с закрытыми глазами».

В этот самый миг Корин понял еще кое-что: несмотря на то, что уголь надежно спрятан от когтей Ниры и мир стал безопаснее, он все еще не сделал все, что ему предназначено было сделать. И если ему не суждено жить в этом новом, безопасном мире… что ж, разве его жизнь – такая уж большая цена за мир? Корин знал, что смотрит в лицо своей смерти. И это лицо было лицом его матери. Она наконец обрела свою истинную природу. И хотя кровь Ниры текла в жилах Корина, он знал, что не унаследовал ее души. В этой войне Углей он наконец обрел самого себя.

Страх исчез. Корин был готов лететь в крылья смерти. Ничто не привязывало его к жизни, у него не было ни жены, ни птенцов. У него была только собственная жизнь, и он был готов с радостью отдать ее ради того, чтобы Нира больше никогда не угрожала совиному миру. Корин знал, что, пока она жива, совы не будут знать покоя. Она никогда не сдастся. Никогда не успокоится. Она будет вечной угрозой. Нет, сегодняшняя битва должна стать последней. «Все должно закончиться здесь», – подумал Корин. Желудок его снова задрожал, но уже не от страха или боли, а от радостного волнения. Теперь он был уже над самым кратером Хратгара, откуда когда-то достал таинственный уголь Хуула.

Сорен только глазами захлопал, когда Корин, только что бывший рядом с ним, стремительно развернулся. «Что он делает?» – испуганно подумал Сорен, когда Корин изо всех сил помчался к кратеру вулкана. При этом он размахивал углем, заманивая Ниру. Края кратера были смертельно опасны для любой птицы. Вокруг них все время бушевали свирепые ветрила, потому что холодный внешний воздух, сталкиваясь с жаром вулкана, порождал опасные сдвиги ветра и стремительные нисходящие потоки. Неужели Корин задумал сразиться с матерью на самом краю кратера, в буйстве ветрил? Сорен видел, что Нира мчится к Корину. Молодой король остался совершенно один. Сумрак бросился на помощь братьям, которых одолевали превосходящие силы врага. Возле Корина не осталось никого. Что ж, у Сорена не было выхода. Он бросился к Корину, следом за Нирой. Если бы ему только удалось догнать эту чудовищную сову и разделаться с ней! Но Нира уже подлетела к краю вулкана. И тут произошло нечто невероятное. На глазах у Сорена король увернулся от матери и нырнул прямо в пламя вулкана. Сорен даже зажмурился от изумления. Это был смертельно опасный маневр, однако он позволил Сорену приблизиться к племяннику и занять свое место возле его правого крыла.

– Ты не должен быть здесь, дядя.

– Для меня нет лучшего места, чем сражаться рядом с тобой.

В тот же миг Нира бросилась к ним. Смертельные враги принялись кружить друг перед другом. Их было двое против одной, но ситуация все равно оставалась очень сложной. Над кратером бушевал сильный ветер. К счастью, ветрила стихли, но сам вулкан находился в фазе активного извержения. Стена огня, похожая на развевающуюся занавесь, вырвалась из жерла вулкана, а за ней открылся целый лабиринт бушующих языков пламени. Корин, не раздумывая, стал завлекать Ниру все дальше и дальше в этот лабиринт. Никогда в жизни Сорен не испытывал такого смертельного страха, а ведь он был опытным угленосом, постоянно нырявшим за углями в лесные пожары. Но этот огонь был совсем другим. Внезапно Сорен понял замысел своего племянника. «Ведь мы с Корином угленосы! А Нира – нет. Мы сможем это сделать!» С каждым взмахом крыльев они все глубже спускались в самое сердце вулкана, скользя над черно-красными волнами бурлящего кратера. Теперь им приходилось уворачиваться не только от языков огня, но и от гребней раскаленной лавы. «Зачем, во имя Глаукса, Корин заманивает Ниру сюда? – в отчаянии подумал Сорен. Ответ пришел сам собой: – Он думает, что ее сообщники побоятся лететь за ней следом!»

Туннель между языками пламени привел их на открытое место. И тут в пламени мелькнуло стремительное голубое пятно. Стрига! Голубая сова внезапно вынырнула прямо из просвета между стенами огня и подлетела прямо к Нире. Сорен видел, как при виде Стриги Нира вся раздулась от радости. Даже глаза у нее заблестели ярче. Великий Глаукс! Второй раз за время этой битвы из глаз Ниры хлынул смертельный желтый свет. Неужели она научилась управлять им? Или это происходит помимо ее воли?

Сорен не успел найти ответ на этот вопрос, потому что Корин, сорвавшись с места, подлетел к матери и Стриге и завис в воздухе в нескольких взмахах крыла от своих смертельных врагов. У Сорена оборвался желудок. Что происходит? Может быть, Корин попал по чары фингрота? Он увидел, как его племянник медленно переложил уголь в когти и протянул его матери, послушно склонив голову. Ветрила вновь засвистели над кратером, а затем отдельные потоки оторвались от главного ветра и начали просачиваться в просветы между языками пламени, еще сильнее баламутя и без того бурлящие воздушные течения. Через несколько секунд лететь будет уже невозможно. Корин понял, что нужно действовать немедленно. Он еще ближе придвинулся к двум совам.

Под правым крылом Сорена был спрятан ледяной осколок. Он не сводил глаз с племянника, надеясь, что тот сейчас совершит какой-нибудь маневр, чтобы оказаться на расстоянии смертельного удара от Ниры или Стриги. Только теперь Сорен понял, что уголь, зажатый в когтях племянника, был фальшивкой и что Нира до сих пор об этом не догадывается. Глаза всех сов были прикованы к углю. Нира, словно завороженная, подлетала все ближе и ближе. «Если она хоть немного развернется, я смогу ударить!» – думал Сорен.

– Наконец-то, послушный сынок, – прошипела Нира, подлетая ближе и протягивая свой раскаленный докрасна боевой коготь. Но не успела она схватить уголь, как Сорен пронзительно завизжал, отвлекая ее внимание:

– Это подделка!

В ужасе вытаращив глаза, Нира резко развернулась, подставив ему грудь. Сорен не стал медлить ни секунды. Сейчас или никогда! Он с силой воткнул свой ледяной осколок прямо в грудь Ниры. Сначала показалась капля крови, потом брызнула целая струя. Ледяное оружие глубоко вошло в сердце Ниры. С нескрываемым ужасом она посмотрела сначала на Сорена, потом на сына. Потом обессилено зашаталась между двумя столбами пламени и прошептала:

– Ты обманул меня, свою собственную мать!

– И ты смеешь называть себя матерью? – устало спросил Корин.

Нира пошатнулась, и Сорену показалось, будто Корин зажмурился.

Но Стрига бросился вперед и поднырнул под Ниру, пытаясь поддержать ее снизу. Внезапно ветрила прорвали стену пламени, и раскаленные волны лавы взметнулись к самым краям кратера. В следующий миг высокий гребень этой волны ринулся вниз, увлекая за собой Ниру. Стрига в последний момент успел отпрянуть в сторону.

– Летим отсюда, Корин! – закричал Сорен. – Нужно выбираться наружу. Ветрила усиливаются.

– За ним! – закричал Корин. – За Стригой!

– Пусть улетает, Корин! Брось его!

– Никогда! – прокричал король.

И он, как бешеный, ринулся в погоню за Стригой. Сорен не мог покинуть племянника, и бросился было за ним, но внезапно огонь перед ним расступился. Горячее дыхание вулкана выбросило их наружу, навстречу яростным ветрилами, а потом… «О, мой Глаукс, я лечу сквозь кровь! – пронеслось в голове у Сорена. – Кровь! Но откуда она взялась?»

В следующий миг он увидел ответ на этот вопрос. Кровь хлестала из левого крыла Корина, повисшего под странным углом. Король зашатался на лету. Стрига развернулся и ринулся на короля, чтобы добить его.

– Нет! – вне себя от бешенства завизжал Сорен. Бросившись вниз, он с силой выбросил вперед старинные боевые когти Эзилриба и снес голову Стриге. Синяя голова кубарем покатилась в одну сторону, обмякшее тело – в другую. Но в воздухе мелькнуло еще что-то. Залитое кровью рыжее крыло сипухи, медленно кружась, полетело к земле.

– Корин! Корин! – закричал Сорен.

С бешено содрогающимся желудком он смотрел, как падает на землю его племянник. Сорен бросился к нему, поймал на все еще вытянутые боевые когти и прижал к себе, словно птенца, только что вылупившегося из яйца.

Страшная тишина воцарилась на поле сражения. Неужели битва прекратилась? Сорен не знал, да ему было все равно. Опустившись у подножия вулкана, он бережно положил Корина на угли. Он даже не заметил, как вся стая обступила их.

– Он ранен! Тяжело ранен! – рыдая, прокричал Сорен.

– Я умираю, дядя.

– Нет! – прошептал Сорен.

К ним подбежала Отулисса, волоча за собой оторванное крыло.

– Нет, Корин! Нет! – она не могла поверить в то, что это правда. Над тем местом, где сейчас лежал король, возвышался скалистый выступ, с которого Отулисса когда-то с изумлением увидела, как юный Корин достал уголь.

– Корин, Корин, – зашептала Отулисса. – Подожди, сейчас прилетит Клив. Он тебя вылечит. Он пришьет твое крыло обратно!

– Мне хорошо… Там, куда я ухожу, мне больше не нужны будут крылья.

Он так устал… Корин поднял глаза на добрых сов, обступивших его. Стая, лучший в мире клюв… Они все плакали, все что-то говорили, умоляя его не умирать. Но он знал, что должен их оставить. Они будут жить еще очень долго, а его время подошло к концу. Корин был готов. И последнее, что он услышал, перед тем как навсегда потерять сознание, были не голоса сов, а волчий вой. Но и он раздавался откуда-то издалека, словно из другой страны.

«Не тревожьтесь, – хотелось сказать Корину. – Не плачь, дядя». Но он чувствовал, что уже ушел далеко отсюда.

Прилетел гонец.

– Враг разбит, ваше… – Он посмотрел вниз и пошатнулся. – Король?

– Король умер, – тихо сказал Сорен.

Сорен слетел со склона и опустился на вершину одного из двух высоких столбов Горячих врат. Поворачивая голову в разные стороны, он оглядел поле битвы. «Это чудо, – тихо думал он. – Нас было всего пятьсот Ночных стражей, но самые разные существа со всех концов света присоединились к нам. Под наше крыло встали даже те, кто никогда не сражался с нами вместе». Он заметил вдалеке Дока Яроклюва, направлявшегося к птицам из Черно-белой бригады. Вороны! Кто бы мог подумать, что вороны когда-нибудь станут союзниками сов? А чайки? Корин задумчиво посмотрел на землю, испещренную белыми каплями птичьего помета. Просто не верится, до чего эффективным оказалось это «оружие» на последнем этапе битвы! Возможно, у этих птиц не самая благородная пищеварительная система, зато замечательные желудки!

Внезапно снизу послышался оглушительный гул и грохот. Все пять вулканов Священного кольца изверглись одновременно. Волки завыли, предупреждая всех об опасности, ибо в редких случаях огонь мог выплеснуться в небо и на землю, превратив все кругом в бушующее море пожара. Совы полетели прочь от Горячих врат, но Сорен не тронулся с места. Желудок приказывал ему сидеть и ждать. Он заметил, что остальные члены стаи и Отулисса тоже остались на своих местах. Весь Лучший в мире клюв тоже был здесь, на уступах Горячих врат. Они все словно ждали чего-то. И вот наконец прямо на их глазах из кратера Хратгара выплыло туманное облачко, совершенно невероятное в этом сухом, раскаленном воздухе.

– Смотрите, оно становится все ярче! – прошептала Отулисса.

– Совсем как звезды, – сказала Гильфи.

– Не как звезды, а звезды и есть, – поправил Сумрак.

Сорен затаил дыхание.

– Мне кажется, это новое созвездие!

– Смотрите, это лицо – лицо сипухи! Клянусь, это Корин, только без шрама, – воскликнул Копуша.

– Конечно, – кивнул Сорен. – Он исцелился, как волки Стражи, которые вновь стали здоровы после того, как Корин добыл уголь. Наш Корин исцелился в глауморе.

Грохот извержений стих. Языки пламени, лизавшие небо, скрылись из виду. Ветрила улеглись, и тишину теперь нарушало лишь бульканье лавы в пяти кратерах да усиливавшийся волчий вой.

– Сорен, – негромко окликнула Гильфи. – Оглянись вокруг, Сорен. – Она кивнула на кольцо вулканов. На вершине каждого кургана стояло по волку. Вытянув длинные шеи к небу, они выли волчью песнь.

– Уголь вернулся в жерло вулкана, – ответил Сорен. – Волки оплакивают своего погибшего короля и свои изуродованные жизни.

– Нет, Сорен. Они не настолько эгоистичны, чтобы оплакивать себя. Они могли оставить Стражу, когда Корин добыл уголь и стал королем. Да, они оплакивают его. Но прислушайся к их песне. Она не грустная! – Голоса волков стали громче. Дикая, первобытная песнь летела над ночью. Затем Намара отделилась от стаи волков и побежала к Сорену. – Это Королевская песнь, Сорен.

– Королевская? Но король мертв.

– У нас будет новый король. Пусть не угленосный, но тоже благословенный Глауксом.

– Нет! – вскрикнул Сорен.

– Да, – ответили ему сразу три голоса. Он повернулся и увидел Сумрака, Гильфи и Копушу, сидящих перед ним на камне.

– Пришло твое время, – сказал за всех Копуша. Сумрак и Гильфи молча кивнули.

– Твое время, Сорен, – повторила Отулисса. Намара упала перед ним на землю и поползла, царапая животом по земле. Могучий рев донесся со стороны Священного кольца вулканов. Это белые медведи высоко подпрыгивали над землей. А пестроперые запели песню, искусно вплетая ее в волчий вой.

– Мой король, – раздался знакомый нежный голос. Это была Пелли.

– Твой муж, дорогая. Только им я хочу быть для тебя. – Сорен увидел свое отражение в зеркале темных глаз Пелли. Свое когда-то белое, а теперь закопченное лицо. Царапину на потемневшем клюве. – Ворчливым старым мужем, – добавил он.

– Нет, Сорен! Свежим и сияющим, как долгая ночь в пору белого дождя, – ответила Пелли.

Эпилог

В глубоком дупле, некогда служившем жилищем прославленного наставника Эзилриба, под самой кроной великого древа на северо-западной стороне, сидела за письменным столом Отулисса. Клив мешал кочергой угли в очаге. В лапе у Отулиссы было зажато перо, только что выдернутое из левого крыла. Нужно вам сказать, что перья из левого крыла лучше всего годятся для письма. Отулисса недавно окончательно в этом убедилась. Вы спросите, чем она занималась? Она писала фундаментальную историю Великого Древа. Окунув кончик пера в чернила, Отулисса принялась за письмо.

Рассказ очевидицы о войне Углей

Любезный читатель! Прежде чем я приступлю к подробному изложению причин, приведших к этой великой войне, а также описанию ее стратегии и тактики, позволь мне сделать несколько личных замечаний о войне как таковой. Многие считают войну практическим упражнением в тактическом развертывании сил, испытании оружия и подготовке войск. Для них война – это работа, в самом суровом и самом будничном смысле этого слова. Другие видят в войне кровавую, но величественную трагедию. У меня свой взгляд на этот вопрос. Война всегда казалась мне явлением загадочным, ибо она пробуждает не просто героизм, но героизм вдохновляющий, ведущий за собой. Самая обыкновенная сова вдруг чувствует готовность совершать великие дела – и она их совершает! Чем это можно объяснить? Никто не знает. Но я знаю, что еще долгие сотни лет совы и другие звери и птицы будут приходить на поле битвы в краю Далеко-Далеко, где разыгралась война Углей, и где погиб наш славный король Корин и множество других живых существ, павших смертью храбрых. И я прошу вас, мои незнакомые читатели, об одной услуге. Запомните и скажите всем, кто прилетит на эту священную землю, что здесь лежат Стражи. Ибо истинными Стражами были они все – совы и волки, чайки и тупики, медведи и змеи, краали и вороны. Они собрались вместе на этом поле, чтобы в мрачном и грозном сиянии трех долгих ночей биться и умирать, исполняя клятву Великого Древа Га'Хуула. Расскажите всем, что это Древо – не миф и не сказка, хоть и исполнено магии, ибо вселяет отвагу в сердца всех живых существ нашего мира. Напомните всем, что в те долгие ночи конца года, которые мы называем порой медного дождя, храброе войско сов под предводительством благороднейшего короля вышло на бой за правое дело, и к нему присоединились самые разные существа, небесные, наземные и морские, чтобы бок о бок сражаться за общее благо.

Совы

и другие герои «Ночных стражей»

Стая

Сорен: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba, родом из лесного царства Тито; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Гильфи: сычик-эльф, Мicrathene whitney, родом из пустынного королевства Кунир, лучшая подруга Сорена; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Сумрак: бородатая неясыть, или большая серая сова, Strix nebulosa, сова-одиночка, осиротел через несколько часов после появления на свет; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Копуша: пещерная сова, Speotyto cunicularius, родом из пустынного королевства Кунир; заблудился в пустыне после того, как патрульные Сант-Эголиуса убили и съели его младшего брата; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

* * *

Предводители Великого Древа Га'Хуула.

Корин: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba. Юный король Великого Древа, сын Ниры, предводительницы Чистых.

Эзилриб: пятнистая совка, или совка с бакенбардами, Otus trichopsis, мудрый наставник клюва всепогодников и угленосов, учитель Сорена (также известен под именем Лизэ из Киля).

* * *

Остальные обитатели Великого Древа Га'Хуула

Отулисса: пятнистая сова, Strix occidentails, сова из хорошей семьи и очень благородного происхождения; Ночной Страж Великого древа Га'Хуула, старшая наставница, преподавательница гахуулогии и клюва всепогодников.

Мартин: новошотландский мохноногий сыч, Aegolius acadicus, соратник Сорена по клюву угленосов; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Руби: болотная или короткоухая сова, Asioflammeus; также летает в одном клюве с Сореном; Ночной Страж Великого Древа Га'Хуула.

Эглантина: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba, младшая сестра Сорена.

Бубо: виргинийский филин, Bubo virginianus, кузнец Великого Древа Га'Хуула.

Мадам Плонк: белая сова, Nyctea scandiaca, красавица-певица Великого Древа Га'Хуула.

Миссис Плитивер: слепая змея, бывшая домашняя прислуга родителей Сорена; ныне член гильдии арфисток на Великом Древе Га'Хуула.

Примула: североамериканский воробьиный сычик, Glaucidium gnoma, лучшая подруга Эглантины.

Пелли: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba, жена Сорена.

Октавия: слепая змея, домашняя прислуга мадам Плонк и Эзилриба.

Док Яроклюв: полярная сова, Nyctea scandiaca, знаменитый следопыт-наемник, некогда нанятый Чистыми для поиска сбежавшего наследника Ниры, ныне поселился на Великом Древе. Друг мадам Плонк.

Персонажи Легендарною времени:

Гранк: пятнистая сова, Strix occidentails, первый угленос, близкий друг молодого короля Храта и королевы Сив, первая сова, нашедшая уголь.

Храт: пятнистая сова, Strix occidentails, король Ниртгара, обширной территории, впоследствии получившей название Северных царств. Отец Хуула.

Сив: пятнистая сова, Strix occidentails, супруга Храта, королева Ниртгара, мать Хуула.

Хуул: пятнистая сова, Strix occidentails, сын Храта; первый истинный владелец угля, легендарный основатель и первый король Великого Древа.

Крит: старая хагсмара; могущественная колдунья, подруга Игрек, создательница и наставница Лутты.

Другие персонажи:

Нира: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba, предводительница Чистых, мать Корина.

Страйкер: сипуха, или амбарная сова, Tyto alba, лейтенант, первый помощник Ниры.

Джильбана: белая волчица из клана Макхитов, мать волчонка по имени Коди, искалеченного Макхитом.

Бесс: мохнононий сыч, Аедоlius funerus, дочь Бормотта, бывшего стража Сант-Эголиуса – школы для осиротевших совят; хранительница Дворца туманов (также известна под именем Знающая).

Голубые совы:

Стрига: голубая полярная сова, Nyctea scandiaca, бывшая драконова сова из Срединного царства, ищущая более правильной жизни (также известна под именем Орландо).

Тенгшу: голубая ушастая сова, Asio otis, цюй-дун и мудрец из Серединного царства.