Текст книги "Ложа рыси"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

Соавторы: Дебора Харрис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)

Адам коротко улыбнулся.

– Это не тайна. Ноэля Маклеода вызвали на полицейскую экспертизу, а он позвонил мне. Ему была нужна профессиональная поддержка специалиста, имеющего опыт работы с психологией ненормальных. Как вы знаете, я время от времени консультирую полицию.

– Н-да, «ненормальный» здесь самое подходящее слово! – фыркнув, согласился диКапуа, – За все пятнадцать лет, что я связан с судебной медициной, никогда не сталкивался ни с чем подобным. Это, наверное, были настоящие сумасшедшие… но, видимо, поэтому вы и участвуете, не так ли?

Адам пожал плечами. ДиКапуа вздохнул и продолжил:

– Что ж, я рад, что вам, а не мне, отныне придется заниматься этим. Завтра пертский уголовный розыск получит официальные копии отчета о вскрытии, и я пошлю авторский экземпляр инспектору Маклеоду. Где вы будете искать того, кто совершил подобное?

– Под камнями, – рассеянно ответил Адам. – Когда, по-вашему, отдадут тело? Дело в том, что я был знаком с убитым, и уверен, что его дочь захочет похоронить отца как можно быстрее.

– Просто невероятно! – ДиКапуа покачал головой. – Прокурор наверняка потребует оставить тело на все время, что потребуется, чтобы разыскать и арестовать преступников.

– Что, возможно, означает недели и даже месяцы.

– Ну, суду приходится защищать плохих парней тоже, Адам, – легкомысленно сказал диКапуа. – Как вы знаете, любой официально обвиненный в убийстве имеет право назначить повторное обследование останков жертвы – одна из восхитительных причуд шотландских законов.

– Да, – мрачно пробормотал Адам. – А закон, если цитировать Диккенса, иногда настоящий осел! – Он невесело улыбнулся. – Впрочем, жалобы на проблемы с законом не помогут быстрее похоронить Рэндалла. Кроме того, – добавил он, поглядев на часы рядом с кофейным автоматом, – мне лучше откланяться, иначе из-за меня вам придется отложить все свои планы. Передайте привет Катрионе… и большое спасибо за помощь. Если до завтра у меня появятся мысли, которые могли бы вам пригодиться, я обязательно позвоню.

Глава 13

Адам так ни до чего и не додумался ко времени возвращения в Стратмурн; не пришло озарение и за ужином, на котором настояла мисс Гилкрист. Он забрал поднос в библиотеку и за едой разглядывал книжные полки, пытаясь вспомнить, где ему встречалось описание подробностей ритуала, открывшиеся при чтении отчета диКапуа.

Библиотека Адама была не только хранилищем редких и ценных книг, но и прибежищем ученого. И его отец, и дед были выдающимися коллекционерами и накопили весьма приличный фонд. Адам пошел по их стопам, при нем библиотека стала более эклектичной, отражая энциклопедический размах его личных интересов. Она по-прежнему содержала редкие фолианты, первые издания и даже непереплетенные рукописи на пергаменте, ибо Адам редко продавал что-либо, однако теперь рядом с древними томами в переплетах из тисненой кожи компанейски устроились современные тексты в глянцевых суперобложках и даже в мягких переплетах.

Адам плохо представлял себе, что ищет, но ему понадобился почти час, чтобы найти искомое. Наугад вытаскивая отдельные тома и ставя их на место, он вдруг наткнулся на недавнее издание по археологии. Ему смутно помнилось, что несколько лет назад он пробежал глазами выдержку из «Санди таймс»: что-то насчет тела, найденного торфяной фрезой в Линдау-мосс возле Манчестера. Сначала тело приняли за жертву недавнего убийства, да только «Человек из Линдау» оказался принесенным в жертву более 2000 лет назад. Быстро пролистав пролог, Синклер отнес книгу к любимому креслу у камина, включил лампу и погрузился в чтение. Следующий час он провел за книгой, то и дело взволнованно останавливаясь, чтобы что-то записать или вложить закладку. Когда он наконец перевернул последнюю страницу, часы били десять.

Тяжело вздохнув, Адам закрыл книгу и отложил ее, рассеянно шевеля плечами, пока мысленно резюмировал суть только что прочитанного. Потом, подумав минуту, встал и подошел к столу, чтобы позвонить домой Маклеоду. К телефону подошел сам инспектор.

– Я тут провел кое-какие изыскания, – сказал Адам после обмена приветствиями. – И обнаружил кое-что, возможно, имеющее отношение к смерти Рэндалла. Это касается схемы самого убийства. Как по-вашему, сумеете выкроить время и завернуть ко мне в больницу завтра днем?

* * *

Джорданбернская психиатрическая больница, ныне часть комплекса Королевской эдинбургской лечебницы, находится в Морнингсайде, фешенебельном районе Эдинбурга, ввиду Блэкфорд-хилла. На следующий день, вернувшись после ленча с двумя студентами в больничной столовой, Адам обнаружил Маклеода, основательно устроившегося в его кабинете. На столе стояла фигурка-оригами: лебедь, сделанный из бланка больницы.

– Привет! Не думал, что вы приедете так рано. – Адам с улыбкой поглядел на лебедя, обошел стол и сел. – Надеюсь, вы не долго ждали.

– Пришлось кое-чем заняться, чтобы провести время, – сказал Маклеод, – но пробыл я здесь недолго. – Он откинулся в кресле и, склонив голову набок, посмотрел на Адама. – И это хорошо, потому что, просто сидя здесь, я бы умер от любопытства. Что вы узнали?

Адам ласково потрогал лебедя указательным пальцем, потом откинулся в кресле.

– Сначала ответьте на вопрос: вы видели отчет о вскрытии Рэндалла Стюарта?

– Ага, – кивнул Маклеод. – Курьер привез сегодня после одиннадцати.

– Вы его прочитали?

– Угу.

– И что вы там поняли?

Маклеод сжал челюсти.

– Чертовски страшная смерть. Особенно для друга.

– Согласен, – спокойно промолвил Адам, – но я имел в виду не это.

Этим заявлением он заслужил острый взгляд Маклеода.

– Ладно. Что же вы имели в виду?

– Вчера днем я ездил в пертскую Королевскую лечебницу, – сказал Адам. – Главный патологоанатом, мой знакомый, позволил мне взглянуть на предварительное заключение. Меня поразило, что некоторые черты ритуала мне смутно знакомы. Омела в вине, удавка… И вот вчера вечером я нашел аналог.

Продолжая говорить, он выдвинул левый ящик стола и вытащил книгу в твердом переплете и красной суперобложке.

– Взгляните.

Маклеод молча взял книгу и надел очки в золотой оправе, чтобы прочитать заглавие на обложке: «Жизнь и смерть друидического принца: история археологической сенсации».

Адам наклонился вперед, темные глаза блестели, как молнии, отражающиеся в зимнем лохе.

– Они либо знали об этой книге, либо работают в той же традиции, Ноэль, – сказал он тихо. – Его убили точно, как «человека из Линдау». Посмотрите. Я отметил относящиеся к делу места и сделал сноски на полях.

Пока Маклеод взволнованно пролистывал книгу, быстро пробегая отмеченные и подчеркнутые абзацы, Адам вспоминал то, что читал инспектор.

– Вряд ли возможно точнее повторить жертвоприношение «Человека из Линдау», – сказал Синклер. – Последней трапезой жертвы были сожженная овсяная лепешка и вино с подмешанной омелой, как и у Рэндалла. «Человека из Линдау» трижды ударили по голове, чтобы оглушить, удавили, и он истек кровью из-за надреза яремной вены справа. Так поступили и с Рэндаллом. Потом «Человека из Линдау» положили лицом вниз в лужу воды. Рэндалла оставили лицом вниз в снегу, но это всего лишь мелкое отклонение. Оба случая соответствуют классическому профилю «тройной смерти» – тройного жертвоприношения трем главным кельтским богам, – продолжал Адам. – Авторы говорят о друидической системе. Таранис был кельтским Тором, или Громовержцем; Эсус, супруг и повелитель, равнозначен Одину, Всеобщему Отцу, а Тевтат – всеобщий бог народа или племени… и каждому полагалось совершать жертвоприношение особым способом. Три удара по голове означали жертву Таранису, напоминание о силе его молнии и волшебного молота. Отчет допускает, что удары по голове могли быть нанесены молотком. Сожженная лепешка также связана с огненным аспектом Тараниса. Эсус предпочитал, чтобы жертву повесили на дереве – тут намек на Одина – или закололи, или и то и другое. Тевтат связан с жертвоприношениями в воде. Связь с водой «Человека из Линдау» более очевидна, но обе жертвы были уже мертвы ко времени, когда попали в воду или в снег.

Маклеод даже перестал читать, только слушал с растущим ужасом. Когда Адам умолк, инспектор медленно покачал головой, вид у него был слегка оглушенный.

– Боже мой, эти ублюдки действительно хорошо подготовились, а? – пробормотал он. – Но зачем? – Он нахмурился. – Эта книга помещает жертвоприношение «Человека из Линдау» в специфический контекст… и, конечно, исторические параллели не требуют такого жертвоприношения в наше время. Я хочу сказать, зачем бы Ложе Рыси идти на то, чтобы казнить современного масона по древнему друидическому ритуалу?

– Меня это тоже беспокоит, – признался Адам, – но, кажется, я придумал то, что сойдет за правдоподобную теорию.

– И?

– Некоторые историки теоретически допускают историческую связь между друидами и масонами, говоря об определенной преемственности между двумя традициями. Если допустить, что историки правы и масоны – современные наследники тайн друидов, то это помогло бы объяснить, почему Мастер Каменщик был выбран подходящей для жертвоприношения личностью.

– Никогда не сталкивался с этой теорией, а ведь я – Мастер Каменщик, – сказал Маклеод и постучал по лежащей перед ним книге. – Кроме того, авторы утверждают, что жертва была принцем.

– В некоторых культовых ситуациях принадлежность к королевской семье – вопрос не столько происхождения, сколько посвященности в соответствующие таинства, – заметил Адам. – Можно доказать, что различные степени масонских посвящений высшего уровня выполняют эту функцию. Что до подоплеки…

Он на миг прервался, подбирая слова, затем продолжил:

– Я не упоминал об этом до сих пор, потому что не хотел обсуждать это по телефону, но вчера вечером я совершил путешествие во Внутренние Миры, намереваясь обратиться к Хроникам Акаши и надеясь на какое-нибудь откровение касательно личностей убийц Рэндалла. Вместо этого я получил видение об участии некоего артефакта, который, как мне кажется, видел, но не смог описать наш свидетель. Кроме того, я имел неожиданную беседу с Владыкой о Перегрине. Но об этом позже.

– Ага, и что за артефакт? – спросил Маклеод.

– Ну, я не смог разглядеть его четко. Кажется, какой-то торк, что подкрепляет нашу теорию о связи убийства с друидизмом. У меня возникло впечатление пиктского стиля работы. Мы знаем, что пиктское искусство проникло к друидам, а пиктская религиозная система была гораздо кровожаднее той, что практиковали они. Если такой артефакт попал к Ложе Рыси, то смерть Рэндалла предназначена пробудить силу этого артефакта посредством кровавого жертвоприношения. Вот что такое, по-моему, убийство Рэндалла.

– Господи, бедный Рэндалл! – прошептал Маклеод, качая Головой и поднимая очки на лоб, чтобы помассировать переносицу. – Думаете, они преуспели?

Адам мрачно пожал плечами.

– Если да, то очень скоро они попытаются применить новообретенную силу. Если нет, то, несомненно, они захотят совершить новое жертвоприношение. В любом случае кто-нибудь пострадает, если мы их не остановим.

Маклеод хмыкнул.

– Нелегкая задача: у нас нет ни единой надежной улики, что за этим стоит Ложа Рыси. О, мы с вами знаем, в общих чертах, но нет ничего, на что я мог бы опереться в юридическом смысле. И нет ключа к установлению их личностей.

– Знаю. – Адам не сумел скрыть раздражение в голосе. – Хотелось бы мне, чтобы мы как-то смогли выманить наших противников на свет божий. Сражаться с безымянным врагом всегда труднее.

Маклеод долго молчал, потом, посмотрел на Адама, склонив голову набок.

– У меня есть предложение. Но сомневаюсь, что оно вам понравится.

– Все равно скажите.

– Может быть, пора предложить нашим друзьям какую-нибудь наживку.

Инспектор сопровождал это предложение лукавым взглядом, что немедленно вызвало у Адама кислую гримасу.

– Надеюсь, вы не собираетесь выступить в роли наживки?

Маклеод только пожал плечами.

– У вас есть идея получше?

– Нет!

– Так и думал. Вот что у меня на уме… Дональд закончил составлять список книготорговцев и букинистов в районе Стерлинга. По-моему, есть неплохой шанс, что один из них – Рысь, или по крайней мере как-то связан с Рысью. Предположим, во время беседы я проведу небольшой психологический эксперимент, сознательно приоткрыв защиту? Если там окажется некто, связанный с Ложей Рыси, он не преминет этим воспользоваться. Когда противник сделает ход, мы найдем след, который ищем.

– То, что вы предлагаете, слишком рискованно, – ответил Адам. – Мы уже потеряли Рэндалла и не можем позволить себе новых потерь.

– Но мы не можем себе позволить и сидеть сложа руки! – воскликнул Маклеод. – Вы только что сами сказали, что Рысь наверняка нанесет новый удар. По крайней мере, вызвав огонь на себя, мы получим шанс отвлечь их от тех, кто менее способен защититься.

Видя, как упрямо Маклеод выпятил челюсть, Адам произнес:

– Поверьте мне, Ноэль, я не меньше вашего беспокоюсь о результатах… но еще слишком рано играть в открытую. Конечно проводите свои расспросы – только, ради Бога, не уменьшайте защиту ни на миг. Это приказ!

Маклеод тяжело вздохнул, потом кивнул, признавая поражение.

– Ладно. Сыграем пока по-вашему. – Он взял бумажного лебедя и покрутил его в пальцах. – Возвращаясь к вопросу о тех, кто менее способен защититься… Вы упомянули мистера Ловэта… Надеюсь, Владыка не передумал.

– Нет, совсем наоборот. Пожалуй, он подталкивает к более быстрому прогрессу… по крайней мере, мне так кажется. Хотя иногда трудно истолковать его двусмысленные заявления.

Адам кратко обрисовал суть аудиенции у Владыки, выразив уверенность, что дальнейшее продвижение Перегрина зависит от успешного разрешения проблемы Джиллиан Толбэт.

– Он сказал: «Разбитые изваяния нужно восстановить, а Храм света – отстроить заново». Насколько я понимаю, Перегрин должен каким-то образом участвовать в восстановлении личности малышки Толбэт. Я попробую связаться с ее родителями на следующей неделе, когда поеду в Лондон встречать Филиппу. Не представляю, как все это устроить – собрать их где-то, где никто не помешает…

– Как говорят у нас, мы знали, что работа опасна… – Маклеод вздохнул, поглядел на часы и выпрямился. – Иисусе, у меня через полчаса пресс-конференция! Я буду на связи, Адам. Звоните, если наткнетесь на что-нибудь еще.

* * *

Следующий день принес только одну новость, которую можно было условно считать хорошей. После долгих консультаций с полицией прокурор наконец разрешил выдать тело Рэндалла Стюарта семье для похорон. Маклеод рассказал об этом Адаму, и Адам с Кристофером помогли семье Рэндалла сделать необходимые приготовления. Поскольку у Рэндалла было множество друзей и знакомых, Кристофер сумел обеспечить на следующий вторник Епископальный собор святой Марии вместо маленькой приходской церкви, где он служил ближе к дому. Шестеро собратьев-масонов были избраны нести покров, и члены Ложи также приготовились помянуть убитого собрата в Ложе Скорби[5]5
  «Ложа скорби» – специальное собрание ложи, посвященное прощанию с умершим братом. – Примеч. пер.


[Закрыть] в пятницу вечером.

– Позже в этом месяце Братство также организует вечер в Мелроузском аббатстве для ежегодного Шествия Масонов, – сказал Адаму Маклеод, когда они окончательно договаривались о похоронах. – Это канун дня святого Иоанна, на следующий день после Дня Подарков.[6]6
  26 декабря. – Примеч. пер.


[Закрыть] Мы с Джейн определенно пойдем и будем рады, если вы присоединитесь.

– Обязательно, – кивнул Адам. – Рэндаллу такое поминовение понравилось бы.

Однако, договорившись обо всем, он решил не тратить больше время и энергию на размышления о застопорившихся поисках убийц Рэндалла. Скрупулезный самоанализ убедил его, что он не пропустил ничего по-настоящему ценного, поэтому Адам обратился к более доступной, хотя и не менее трудной тайне Перегрина Ловэта и его нынешней роли во всем происходящем. В том, что Перегрин – ключевая фигура в общей стратегии борьбы против Рыси, Адам не сомневался, но сначала Перегрин должен доказать свою ценность в космическом масштабе, совершив то, что ему предназначено совершить касательно Джиллиан Толбэт или Майкла Скотта. Возможно, ключом был именно Скотт, поэтому Владыка и связал принятие Перегрина в Охотничью Ложу с успехом в восстановлении разрушенной души.

Адам планировал связаться с родителями Джиллиан на следующей неделе, если они не позвонят первыми. Тем временем можно было сделать кое-что еще, чтобы подготовить почву для будущего вступления Перегрина в Охотничью Ложу. До сих пор Перегрин встретился лишь с тремя «эзотерическими» коллегами Адама. Пора ему познакомиться с четвертым.

Глава 14

– Думаю, леди Джулиан вам понравится, – говорил Адам Перегрину, когда в субботу утром они ехали из Стратмурна на юг под зябким и изменчивым ноябрьским небом. – Я знал ее с тех пор, как был двенадцатилетним мальчишкой. Это вроде любимой тетушки. Ее покойный муж, бизнесмен, занимался торговлей с Индией и Дальним Востоком; за многие годы они собрали невероятную ориенталистскую коллекцию. Многое сейчас отправлено в музеи, однако некоторые лучшие образцы Джулиан сохранила для себя. На самом деле они с Майклом были сначала друзьями моих родителей, а с моей матерью они по-прежнему близки. А еще Джулиан – искусный ювелир, вот почему я попросил ее починить мое кольцо. Вам понравится ее дом… и ее работа.

– Вы меня заинтриговали, – сказал Перегрин.

Но он не упомянул, поскольку сам Адам не заговорил об этом, о своих подозрениях. Леди Джулиан скорее всего не просто старый друг семьи, оказавшийся заодно и ювелиром-любителем, а упомянутое кольцо не просто обыкновенная безделушка. Ведь именно оно в ту страшную ночь возле замка Уркхарт спасло ему – Перегрину – жизнь. Неудивительно, что отдать такое кольцо в ремонт Синклер мог только человеку, которому полностью доверял.

Они продолжали болтать о том, о сем, пока Адам вел «рейнджровер» по шикарным окрестностям Нью-тауна и свернул наконец на спокойную улицу, уводящую прочь от суеты Квин-стрит. На полпути вдоль ряда эдвардианских особняков он остановился у обочины; они вышли, и Адам указал на дом на другой стороне улицы. За коваными железными воротами, слегка позеленевшими от времени, каменные ступени вели к ярко-алой двери, охраняемой парой свирепых гранитных собак.

Пока Адам звонил в дверь, Перегрин на миг наклонился, чтобы поближе разглядеть одну из них, восхищаясь также и вделанной в камень у двери необычной скребницей в форме китайского дракона. Через мгновение дверь открыла живущая в доме компаньонка леди Джулиан – полная, практичного вида женщина лет пятидесяти с небольшим, с румяными щеками и огоньком в глазах.

– Доброе утро, мисс Файви, – улыбнулся Адам. – Полагаю, леди Джулиан ожидает меня… а это мистер Ловэт.

Мисс Файви просияла и отступила от двери, приглашая их войти.

– Уж и верно, ждет, сэр Адам! Да входите же оба и давайте ваши вещи.

По-прежнему радостно улыбаясь, она провела гостей через крошечную прихожую в широкий коридор, оклеенный светло-зеленым дамастом с рельефными цветами лотоса. Пол был устлан ковром, два лакированных китайских шкафа возвышались друг против друга, а из-под позолоченного средневекового балдахина на них безмятежно смотрела Гуанинь почти в натуральную величину. Пока мужчины снимали пальто и шарфы, из-за большого горшка с папоротником в углу величественно выплыл гималайский кот и подошел потереться о ноги Перегрина. Мисс Файви, вешавшая их пальто, шуганула его.

– Эй, там, брысь отсюда, а то у молодого джентльмена все брюки будут в шерсти, – выбранила она кота, хотя и улыбалась, поворачиваясь к гостям. – Пожалуйста, леди Джулиан в солнечной гостиной, если желаете пройти за мной.

Солнечной гостиной называлась просторная, выходящая на юг комната в задней части дома. Полукруглое французское окно открывало беспрепятственный вид на уединенный сад камней с декоративным прудом посередине, хотя сам сад тусклым ноябрьским днем выглядел каким-то съежившимся. По контрасту комната поражала буйством красок, материалов и форм, вместе создающих эффект сказочной роскоши. Восточные ковры в ярких оттенках изумрудного, рубинового и золотого покрывали почти весь прекрасный паркет. Стены, обитые желтым шелком с еле различимым узором, служили фоном для вееров, вышивок и бледных акварелей, в которых тренированный взгляд Перегрина безошибочно определил стилистические особенности периода Эдо. Каждая полка и столешница демонстрировали коллекции курьезов и произведений искусства. Древние эмали, замысловатая резьба по кости, стеатиту и нефриту, хрупкие сосуды из тонкого, прозрачного фарфора… Лакированные шкатулки, инкрустированные драгоценными камнями и перламутром, были наполнены пряным ароматом сандала и корицы. Перегрину, с растущим восхищением глазеющему по сторонам, начало казаться, что он из обыденного мира попал в волшебный дворец из восточной сказки.

Дух-повелитель этой сказки, сама леди Джулиан, удобно устроилась в старомодном плетеном инвалидном кресле в центре комнаты – сгорбленная фигурка в индийском платке на голове; второй платок лежал на коленях. При виде гостей ее тонкое лицо цвета слоновой кости озарилось приветливой улыбкой.

– О, Адам, дорогой мой! – воскликнула она и протянула ему обе руки с музыкальным звоном браслетов. – Я так рада, что вы смогли прийти, осветить тоскливый, серый день. Вижу, – добавила она с огоньком в глазах, – что вы наконец привезли с собой вашего мистера Ловэта.

– Разве я не сказал, что привезу? – рассмеялся Адам. Он поднес одну из унизанных кольцами рук к своим губам с видом нежной галантности, затем поманил своего спутника поближе. – Перегрин, позвольте представить вас леди Джулиан Броуди.

Застенчиво улыбаясь, Перегрин шагнул вперед и оказался под дружеским, испытующим взглядом сияющих черных глаз, мудрых и искренних, как у ребенка. Освободившись от обычных сомнений, ибо было в этой женщине что-то, что вынуждало ответить, юноша посмотрел на нее – и неожиданно заглянул глубже, чем намеревался. Леди Джулиан, по его оценке, было где-то около семидесяти, но он смутно, словно из-под кальки, видел девушку, какой она была когда-то: хрупкое создание с черными, как вороново крыло, волосами и смеющимися темными глазами. Она сохранила прозрачность кожи и изящные разлетающиеся брови, однако какие-то нотки в смехе были потеряны в жизненном пути, приглушены болью и трагедией, о которой можно только догадываться. Склонившись над протянутой рукой, Перегрин неожиданно сравнил ее с китайской ивой, изящной и вместе с тем искривленной временем.

– Леди Джулиан, – пробормотал он.

Леди Джулиан задумчиво улыбнулась, словно каким-то образом узнала о его мысленной аналогии, и наложенный образ замерцал и растаял. Ее лицо снова просветлело, словно солнечный луч пробил облака.

– Мистер Ловэт, у меня, к сожалению, еще не было случая Увидеть ваши работы, но по отзывам я сделала вывод, что мы можем ожидать от вас великих дел в сфере искусства.

Перегрин, как и положено, покраснел.

– Если вы говорите о той статье в «Скотсмене» месяц назад, то, боюсь, мистер Макколлум был чрезмерно великодушен… хотя я, конечно, признателен за комплименты и его, и ваши.

– Я думала не о мистере Макколлуме, – невозмутимо промолвила леди Джулиан. – Я думала о том, что говорил мне в прошлый раз Адам. И нечего краснеть. Я полностью ему доверяю.

Дама дружески похлопала Перегрина по руке, затем повернулась к Адаму:

– Он очарователен… Я как раз собиралась попросить Грейс принести нам закуски. Вам чаю или кофе?

– Чаю, если не возражаете, – сказал Адам. – Вряд ли Перегрину случалось пробовать что-то подобное тому великолепному зеленому чаю, который вам присылают из Гуанчжоу?

Рекомендованный Адамом чай оказался цвета бледнейшего нефрита и слабо отдавал жасмином. Вместе с ним подали хрупкие бисквиты, глазированные медом и кунжутными семечками, и экзотические конфеты, благоухающие анисом, имбирем и померанцем. Дружелюбный разговор затрагивал различные темы: от растущего признания акупунктуры западной медициной до происхождения бронзового Будды, присматривающего за комнатой с угловой полки, и изощренности японской техники писания картин. Перегрин совсем забыл, зачем они с Адамом приехали, пока Грейс Файви не пришла забрать чайный поднос.

Леди Джулиан оживленно вернулась к делу.

– Адам, дорогой мой, вы были восхитительно терпеливы, но вам наверняка не терпится получить свое кольцо. Дайте минутку, и я принесу его.

Прежде чем любой из двоих мужчин смог предложить ей помощь, она развернула кресло и подъехала к богато инкрустированному бюро у стены. Когда дама вернулась, у нее на коленях была инкрустированная медью деревянная шкатулка с китайским драконом, что свернулся в кольцо вокруг большого лунного камня, вставленного в крышку. Леди Джулиан остановила кресло и открыла шкатулку. Золото и сапфир светились между пальцами, когда она вынула красивое золотое кольцо с овальным сапфиром и подала Адаму грациозным движением. Он с улыбкой принял кольцо и поднес его к свету.

– Ах, Джулиан, какая мастерская работа! Если бы я не знал, никогда бы не догадался, что оно вообще было повреждено.

– Камень, к счастью, не пострадал, – сказала леди Джулиан, когда Адам надел кольцо. – По счастью, обошлось без переделки всей оправы. Однако в будущем постарайтесь быть аккуратнее.

В ее голосе прозвучало мягкое неодобрение, и Перегрин неловко заерзал, потому что повреждено кольцо было из-за него, а не из-за Адама.

– Пожалуйста, не сердитесь на Адама, – произнес он. – Виноват, собственно, я.

Леди Джулиан посмотрела на него с изумлением, которое ему трудно было понять.

– Нет, он рассказал мне. Вот почему мы с ним решили, что в будущем вам понадобится вот это.

Она снова полезла в шкатулку. Перегрин моргнул – и увидел второе кольцо. Камень – большой, изумрудной огранки сапфир почти такого же размера, как у Адама, – глубоко сидел в золотом гнезде, на широком ободке рельефно выступали китайские драконы. Хотя внешне дизайн отличался от кольца Адама, его психическая «сила» была очень сходной. Перегрин отшатнулся, светло-карие глаза широко открылись.

– Нет, это не для меня…

– Именно для вас, – сказал Адам. – Подарок. Подарок, несущий с собой некую ответственность.

Он подчеркнул это заявление взглядом, значение которого Перегрин прекрасно понял. Леди Джулиан по-прежнему молча протягивала ему кольцо. Собравшись с духом, молодой человек взял его.

– Оно прекрасно. Я… Спасибо.

– Вы не хотите примерить? – спросил Адам, внутренне забавляясь.

– О, – пробормотал Перегрин. – О да, конечно.

Он надел кольцо на средний палец правой руки. Совершенно впору.

– Удивительно! – воскликнул художник и уставился на леди Джулиан. – Каким образом вы сумели сделать его по размеру?

– О, это кольцо я не делала, дорогой, – сухо сказала она. – Камень новый, но оправа… очень старая. Что до размера, то я работала под опытным руководством Адама.

– А откуда узнали вы? – спросил Адама Перегрин.

Адам фыркнул с искренним изумлением.

– Право же, Перегрин, вам здесь чудится какое-то волшебство. Я позволил себе прикинуть, пока занимался раной на руке, которую вы получили в Уркхарте. Вы тогда очень старались смотреть куда угодно, только бы не на руку… за что, полагаю, вас нельзя осуждать.

Перегрин вздрогнул, но и ухмыльнулся немного пристыженно.

– Наверное, я был немного озабочен… – Он посмотрел на кольцо. – Ваших умений, похоже, не счесть.

– Искренне надеюсь на это, – сказала леди Джулиан. Ее слова прозвучали так серьезно, что Перегрин задумался. Кольцо было впору, однако казалось странно тяжелым для своих размеров, и он снял его, чтобы рассмотреть внимательнее. Хвосты драконов переплетались внизу ободка, а завитки чешуек и крыльев тянулись вверх и окружали гнездо изящным узором.

– Это кольцо… – промолвил он нерешительно. – У него есть какая-то… какая-то…

– Сила? – закончил Адам. – Какими силами оно будет наделено, зависит от вас.

– А что мне надо сделать?

– Я уже говорил вам раньше: важно не делать, а стать… и у вас это уже хорошо получается. Но если нужны указания… Джулиан?

Леди Джулиан глубокомысленно кивнула.

– Я подозревала, что он захочет чего-то более необычного, – сказала она. – Если Перегрин желает, я вполне готова читать.

Перегрин перевел взгляд с Джулиан на Адама и обратно.

– О каком чтении вы говорите? – спросил он. – Какое-то гадание?

Леди Джулиан снисходительно рассмеялась, и на долю секунды в ней проступила юная девушка.

– Наверное, непосвященный назвал бы это именно так. Предлагаю посоветоваться с «И Цзин».

– «И Цзин»?

– Название переводится приблизительно как «Книга перемен», – объяснил Адам. – По преданию, легендарный китайский император Фу Си создал ее где-то в третьем тысячелетии до Рождества Христова. Для некоторых людей она служит священным писанием, но, если отбросить философские изыски, это один из самых древних и полезных способов предсказания – или гадания. Вопрошающий советуется с оракулом, подбрасывая монетки или ветки тысячелистника. Падая они образуют гексаграмму, называемую так потому, что монеты или ветки бросают шесть раз. Истолкования гексаграмм изложены в «Книге перемен».

Леди Джулиан кивнула и продолжила объяснение с того места, где Адам остановился.

– Как оракул, «И Цзин» уникальна, ибо не пророчит нам, что должно произойти то-то и то-то. Скорее, она обращает внимание вопрошающего на альтернативы, обусловленные имеющимися в его распоряжении вариантами выбора. – Она улыбнулась Перегрину и добавила: – Я научилась искусству толкования «И Цзин», когда мы с мужем жили в Гонконге. Доверите ли вы мне направлять ваше чтение?

Она встретилась взглядом с Перегрином. В этот краткий миг молодой человек ощутил, что у нее нет секретов, которыми она не была бы готова поделиться с ним, буде появится нужда. Это доверие было заразительно.

– Конечно, – сказал он. – Скажите мне, что надо делать.

Леди Джулиан улыбнулась.

– Во-первых, позвольте мне представить вам монеты. – Она сунула руку под шарф цвета пейсли, покрывающий ее колени, и достала затянутый шнурком мешочек из тяжелого неокрашенного шелка. – В принципе подойдут любые, но я предпочитаю эти.

Распустив шнурок, дама перевернула мешочек и вытряхнула три золотых диска размером с десятипенсовик, с вырезанными в центре квадратными дырками. Приглядевшись, Перегрин заметил, что каждый диск с одной стороны гладкий, а на другой стороне нарисованы китайские иероглифы.

– Такие монеты чеканились в царствование последнего маньчжурского императора, – сказала леди Джулиан, лаская одну из них между большим и указательным пальцами. – Уже много лет я храню их именно для этого. Они были верными друзьями.

Когда она подала их Перегрину, монетки тихо зазвенели.

– Зажмите монеты в ладонях, пока будете формулировать вопрос, который хотите задать. Чем конкретнее вопрос, тем лучше. И еще вы должны обратиться к вещему духу «И Цзин», помня, что тот же дух одновременно обитает и в вас. Когда почувствуете себя полностью в согласии с оракулом – «сконцентрированным», как назвал бы это Адам, – шесть раз бросьте монеты на стол. Я запишу символы и потом истолкую их.