Текст книги "Высший Дерини"

Автор книги: Кэтрин Ирен Куртц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Глава 22

– Так это ты Келсон Халдан, – голос Венсита был мягок, ровен, манеры самоуверенны, и Келсон сразу же возненавидел его. – Мне нравится, что мы можем культурно обсудить все проблемы, как двое взрослых людей, – продолжал Венсит, с презрением оглядывая Келсона сверху вниз. – Или почти взрослых.

Келсон не мог позволить себе горячности. Сдержав себя, он внимательно осмотрел Венсита с головы до пят. Его серые глаза фиксировали каждую деталь в стройном рыжеволосом человеке, которого все знали как короля Торента Венсита.

Венсит сидел в седле уверенно, как будто родился на лошади. Его руки крепко держали бархатные поводья, украшенные золотом. Голову лошади украшало пурпурное перо. Она фыркнула, когда приблизился черный жеребец Келсона.

Сам Венсит был одет в золото и пурпур, сверкая бесчисленными драгоценными камнями. Тяжелая золотая цепь висела у него на шее поверх бархатной накидки. Голову венчала корона, украшенная драгоценными камнями и жемчугом. На любом другом человеке все это выглядело бы смехотворно, но на Венсите производило впечатление.

Бессознательно Келсон поддался гипнотизирующему облику Венсита, но заставил себя подавить эти чувства, выпрямиться в седле и гордо поднять голову.

Он бегло взглянул на спутников Венсита – на хмурого Ридона, на елейного Лайонелла, на предателя Брана, который не желал встречаться глазами с королем, затем снова переключил внимание на Венсита. Он не содрогнулся, встретив взгляд колдуна, глаза его остались непроницаемыми.

– Как я понял, вы считаете себя цивилизованным человеком, – осторожно сказал Келсон. – Но жестокое убийство сотен беспомощных пленников вовсе не свидетельствует о высокой степени цивилизации.

– Вы правы, – согласился Венсит. – Я всего лишь хотел показать, как далеко могу зайти, если потребуется. Так что вам лучше внимательно рассмотреть мои предложения.

– Предложения? – презрительно фыркнул Келсон. – Не думаете же вы, что я пойду на какую-нибудь сделку после той жестокости, бессмысленной жестокости, которую вы учинили? Вы что, принимаете меня за дурака?

– О нет, не за дурака, – засмеялся Венсит. – Не так я глуп, чтобы недооценивать угрозу, которую вы представляете для меня. Но мне почти жаль, что вам предстоит умереть.

– Ну, я пока еще жив, так что давайте обратимся к более реальным вещам. Что вы хотите сказать, Венсит? Время идет.

Венсит, улыбнувшись, слегка поклонился в седле.

– Скажите мне, как чувствует себя мой юный друг, лорд Дерри?

– А как он должен себя чувствовать?

Венсит прищелкнул языком и покачал головой в знак неодобрения.

– Келсон, поразмышляй немного. Зачем мне было убивать Дерри? Я надеялся обменять его на семью лорда Брана. Клянусь, что лучники действовали без моего приказа и будут наказаны. Дерри жив?

– Теперь это не твоя забота, – коротко ответил Келсон.

– Значит, он жив. Это хорошо, – улыбнулся Венсит. Он бросил взгляд на свои перчатки и снова поднял его на Келсона. – Хорошо. А я пришел сюда сказать следующее: по-моему, нет необходимости в большой битве между нашими армиями. Зачем людям умирать из-за наших разногласий.

Глаза Келсона недоверчиво сузились.

– Что же ты предлагаешь взамен?

– Личную битву, – ответил Венсит. – Или битву на групповом уровне: поединок магий со смертельным исходом. Дерини против Дерини: я, Ридон, Лайонелл и Бран против тебя и любых трех, кого ты выберешь. Полагаю, что это будут Морган, Дункан и, возможно, Нигель, но, конечно, ты сам выберешь, кого хочешь. В древние дни это называлось единоборством тайных сил.

Келсон нахмурился, посмотрел на Моргана, Дункана, а затем на Арлиана.

Ему вовсе не нравилась идея Венсита. Его пугало единоборство тайных сил. В этом кроется какая-то ловушка. Он должен ее разгадать.

– В таком деле ты имеешь преимущества, Венсит. И ты, и твои помощники – тренированные Дерини, мы – нет. А кроме того, с таким человеком, как ты, рискованно вступать в единоборство.

– О, ты подозреваешь меня в вероломстве? – спросил Венсит, изобразив улыбку. – Да, у тебя хорошие советчики. Однако мое предложение очень разумно. Ведь в большой битве погибнет цвет нации и с той, и с другой стороны. Какая польза нам от королевства, населенного стариками, женщинами и детьми?

Келсон подозрительно посмотрел на Венсита.

– Я не больше твоего хочу, чтобы мои лучшие люди погибли в битве.

Исход этой битвы будут ощущать еще в течение многих поколений. Но я не могу доверять тебе, Венсит. Если я нанесу тебе поражение сейчас, кто может поручиться за следующую весну? Кто?

Венсит запрокинул голову и рассмеялся. Его смех подхватили его спутники.

Келсон почувствовал себя неуверенно, недоумевая, что же он сказал смешного. Он приготовился съязвить, когда Венсит прекратил смеяться и подъехал поближе.

– Прости меня, король, но твоя наивность тронула меня. Я предложил поединок до смертельного исхода. А потому те, кто проиграет, вряд ли смогут угрожать победителям, разве что встанут из могил.

Келсон нахмурился, так как слышал и не такое об этом могущественном колдуне из Торента. Только через некоторое время он смог сосредоточиться на словах Венсита: поединок до смертельного исхода.

Его колебания, очевидно, не понравились Венситу, так как он помрачнел, подъехал поближе и положил руку на поводья лошади Келсона.

– Могу сказать, что я очень нетерпеливый человек, Келсон. И не терплю, когда мои планы нарушаются. Если ты обдумываешь, как отклонить мое предложение, советую тебе выкинуть это из головы: в моих руках находятся еще тысячи твоих людей, и я могу придумать более мучительный способ лишить их жизни, чем повешение.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Келсон ледяным тоном.

– Я имею в виду, что если ты не примешь мой вызов, то все виденное вами сегодня померкнет по сравнению с тем, что вы увидите. Если я не услышу твоего слова сейчас, то двести человек будут четвертованы у вас на глазах, а двести других будут живыми посажены на колья и обречены на медленную мучительную смерть. Так что если хочешь спасти этих людей, не откладывай решения.

Лицо Келсона побледнело, когда Венсит описывал судьбу несчастных заложников. Он резко выдернул поводья из рук Венсита и посмотрел на Венсита так, словно хотел испепелить его взглядом.

Колдун отъехал назад. Келсон чуть было не подался за ним, и только благодаря Моргану, который удержал его, остался на месте.

Келсон гневно взглянул на Моргана, как бы приказывая тому выпустить его, но выражение лица Моргана заставило Келсона поколебаться. Глаза Моргана странно замерцали, когда он ответил на высокомерный взгляд Венсита.

– Ты пытаешься заставить нас принять поспешное решение, – сказал он тихо. – Я хочу знать, почему. Почему для тебя так важно, чтобы мы приняли вызов на твоих условиях? – он помолчал. – Ты что-то задумал.

Венсит надменно повернул голову, словно удивленный тем, что Морган осмелился прервать его разговор с Келсоном, презрительно поднял бровь и заговорил насмешливо:

– Ты много знаешь о Дерини, Морган, открыто говоришь, что ты сам Дерини. Но если останешься жив, ты узнаешь, что есть древние кодексы чести, касающиеся нашего могущества, которые даже я не осмелюсь нарушить.

Он повернулся к Келсону и продолжал:

– Я предложил тебе поединок в соответствии со всеми законами, установленными кодексом Совета Камбера более двухсот лет назад. Кроме того, есть еще более древние законы, которым я тоже обязан подчиняться. Я просил и получил разрешение Совета Камбера вызвать тебя на поединок на тех условиях, которые изложил. На поединке будут присутствовать арбитры из Совета. Поэтому, уверяю вас, никакого вероломства в данном случае быть не может.

Келсон нахмурился в недоумении.

– Совет Кам…

Арлиан впервые вступил в разговор, оборвав Келсона на полуслове.

– Милорд, простите мое вмешательство, но Его Величество еще не готов ответить на ваш вызов. Вы должны понять, что ему нужно проконсультироваться со своими советниками, прежде чем дать окончательный ответ. Если он его примет, то жизнь и благополучие многих тысяч людей будут зависеть от талантов всего лишь четырех человек. Согласитесь, такого рода решения легко не принимаются.

Венсит повернулся к Арлиану и взглянул на него так, как будто перед ним была низшая форма жизни.

– Если король Гвинеда не может обойтись без совета своих подчиненных, епископ, то это его слабость, а не моя. Мое предупреждение остается в силе. Если я не получу ответа до вечера, две сотни человек будут четвертованы, а две сотни – живыми посажены на кол. И так будет продолжаться до тех пор, пока я не уничтожу всех пленников. А после этого я приму более серьезные меры. Смотрите, не доводите меня до этого.

Венсит заставил свою лошадь попятиться на несколько шагов, а затем поднял ее на дыбы, повернул и помчался по направлению к своему лагерю.

Его спутники немедленно последовали за ним, а озадаченный Келсон стоял и смотрел им вслед.

Келсон был зол: на Арлиана – за то, что тот вмешался, на Моргана – за то, что тот спровоцировал Венсита, на себя – за свою нерешительность. Но он не решался заговорить до тех пор, пока они не вернулись в лагерь и не остановились у королевского шатра.

Он дал указания ослабить посты, так как было ясно, что до завтрашнего утра нападения не будет, а затем пригласил троих, кто ездил с ним, войти в шатер.

Сначала Келсон решил поговорить с епископом, но когда они вошли в палатку, то увидели, что там человек двенадцать собрались вокруг кровати, над которой склонился Варин. Он был весь в крови. Рядом стоял сын Нигеля, Конал.

Там лежал Дерри.

Глаза Дерри были закрыты, на полу валялись обломки стрелы.

Конал был охвачен благоговейным трепетом, когда он смотрел на Варина, вытирающего полотенцем окровавленные руки.

Когда вошли Келсон, Арлиан, Морган и Дункан, Варин был бледен и утомлен, но в глазах светилось торжество.

– С ним все в порядке, сэр. Я удалил стрелу и исцелил рану. Но его все еще лихорадит от тяжелых испытаний, выпавших на его долю. Морган, он звал тебя. Может быть, посмотришь его?

Морган быстро подошел к Дерри, опустился возле него на колено и положил руку на лоб юноши. При этом прикосновении глаза Дерри открылись. Он некоторое время смотрел в потолок, затем повернул голову и увидел Моргана. В его глазах мелькнул испуг.

– Все хорошо, – прошептал Морган. – Теперь ты в безопасности.

– Морган. Ты прав. Я…

Он замолчал на мгновение, как будто вспомнил что-то ужасное, потом задрожал и отвернулся.

Морган нахмурился, приложил пальцы к вискам, чтобы своим искусством успокоить его, но ощутил сопротивление, какого никогда прежде не встречал в Дерри.

– Расслабься, Син. Худшее позади. Отдохни. Тебе будет лучше, если ты поспишь.

– Нет! Не спать!

Сама эта мысль привела Дерри в возбужденное состояние, и он замотал головой из стороны в сторону так яростно, что Морган с трудом сохранил контакт.

В глазах Дерри светился животный страх, казалось, из них исчез разум, и Морган понял, что должен незамедлительно что-то сделать, в противном случае Дерри сожжет себя.

Он сказал:

– Успокойся, Дерри, не сопротивляйся мне! Все хорошо. Ты в безопасности. Дункан, помоги мне успокоить его!

– Нет! Мне нельзя спать! Я не должен! – Дерри ухватился за край плаща Моргана и пытался подняться.

Дункан схватил его за руки и не выпускал.

– Пустите меня! Вы не понимаете… О Боже, помоги мне! Что мне делать?

– Все хорошо, Син.

– Нет. Вы не понимаете. Венсит…

Глаза Дерри стали совсем безумными, он поднял голову и дико посмотрел в глаза Моргана. Его руки судорожно цеплялись за плащ Моргана, и Дункан не мог сладить с больным.

– Морган, слушай! Говорят, что дьявола нет, но это неверно! Я его видел. У него рыжие волосы, и он зовет себя Венситом. Он лжет! Он – дьявол! Он сделал меня… он сделал меня…

– Потом, Дерри, – Морган покачал головой и заставил его снова лечь. – Потом. Мы поговорим об этом позже. Сейчас ты слишком ослабел от ран и плена. Отдохни. Поговорим, когда ты проснешься и будешь чувствовать себя лучше. Я обещаю, что с тобой ничего не случится. Верь мне, Дерри.

Морган говорил и говорил, все больше и больше овладевая слабеющей волей Дерри, вскоре юноша расслабился, лег на постель, глаза его закрылись, мышцы обмякли. Морган осторожно высвободил плащ из рук спящего, положил его поудобнее и поправил подушку.

Конал, который все время был рядом, принес меховую накидку, и Морган укрыл неподвижное тело Дерри, немного постоял над ним, как бы желая удостовериться в крепости его сна, а затем они с Дунканом обменялись беспокойными взглядами.

И только после этого Морган посмотрел на встревоженные лица окружающих.

– Я думаю, все будет нормально, когда он отдохнет, сэр. Страшно даже подумать, через что прошел бедный мальчик.

Глаза Моргана потемнели, взор его обратился куда-то вдаль и он пробормотал:

– И да поможет Бог Венситу, когда я узнаю все.

Он вздрогнул, поправил прядь волос, упавших на глаза, и вздохнул.

Дункан, обеспокоенно глядя на Дерри, приблизился к Моргану.

Келсон был очень взволнован. Переминаясь, он переводил взгляд с одного лица на другое.

– Что же Венсит сделал с ним? – наконец тихо спросил он.

Морган покачал головой.

– Трудно сказать, мой король. Позднее я прозондирую его поглубже, но сейчас он слишком слаб и очень сопротивляется.

– Ясно.

Келсон несколько секунд стоял, глядя в пол, затем встрепенулся, поднял глаза. Все смотрели на него, и он внезапно вспомнил, какую тему предстоит сейчас обсуждать.

– Ну что ж, господа. Для Дерри мы пока ничего сделать не можем, и, полагаю, можно перейти к главному вопросу. Я… – он посмотрел на Арлиана. – Епископ Арлиан, ты можешь рассказать нам о Совете Камбера…

Арлиан выразительно покачал головой и многозначительно откашлялся, взглянув при этом на людей Варина, юного Конала, на нескольких стражников, и Келсон осекся на полуслове.

Кивнув, Келсон подошел к Коналу и положил ему руку на плечо. Ему стало ясно, что Арлиан не хочет обсуждать это в присутствии посторонних.

– Благодарю за помощь, кузен. Будь любезен, пошли ко мне своего отца и епископа Кардиеля, а сам можешь заняться своими делами. А вас, господа, – обратился он к людям Варина и стражникам, – прошу вернуться на свои посты. Благодарю за помощь и усердие.

Конал и остальные поклонились и вышли из палатки. Варин смотрел им вслед… Было видно, что он неловко чувствует себя и готов последовать за остальными.

– Мне кажется, я тоже должен уйти, потому что ваша беседа не для посторонних ушей. Я могу уйти, если хотите, я не обижусь, – поспешно сказал он.

Келсон посмотрел на Арлиана, и тот покачал головой.

– Нет, ты имеешь полное право остаться, Варин. Мы ведь вызвали даже Кардиеля, а он еще меньше Дерини, чем ты. Келсон, если не возражаешь, то я дождусь прихода Кардиеля и Нигеля, чтобы не повторять десять раз одно и то же.

– Конечно.

Келсон придвинул кресло, отстегнул плащ и бросил его на спинку, а сам сел, устало вытянув свои длинные ноги.

Морган и Дункан сели на стулья справа от него.

Морган снял меч и положил его на пол, к ногам. Дункан, подумав, сделал то же самое, а затем подвинул свой стул, чтобы освободить место Варину, который уселся на подушку около центрального шеста.

Арлиан стоял, смотрел под ноги и делал вид, что поглощен разглядыванием замысловатого узора на ковре. Он даже не взглянул на вошедших Нигеля и Кардиеля, и Келсон указал им на места слева от себя.

Когда все уселись, Келсон выжидающе посмотрел на Арлиана.

Голубые глаза епископа, встретив взгляд короля, слегка затуманились, подернулись дымкой.

– Вы хотите, чтобы я все объяснил, сэр?

– Да, пожалуйста.

– Хорошо.

Арлиан задумчиво постоял некоторое время, собираясь с мыслями, затем заговорил:

– Милорды, Венсит из Торента предъявил нам ультиматум. Его Величество хочет посоветоваться с вами, прежде чем дать ответ. Если мы не дадим ответа до захода солнца, он начнет убивать своих пленников.

– О Боже, это не человек – чудовище! – воскликнул Нигель, вне себя от гнева.

– Да, – согласился Арлиан. – Но таков ультиматум, и он изменен не будет. Венсит вызвал Келсона на поединок магий: его и трех людей, каких он выберет. Со стороны Венсита будут он сам, Ридон, Лайонелл и Бран Корис. Никто, вероятно, не удивится, услышав, что двое из выбранных Келсоном – это Морган и Дункан. Но вас должно удивить, что третьим участником буду я.

Варин посмотрел на него с откровенным удивлением.

– Да, Варин, я чистокровный Дерини.

Варин с трудом проглотил слюну, а Нигель медленно кивнул головой и поднял бровь.

– Ты говоришь так, словно Келсон уже согласился на этот поединок, – сказал он.

Арлиан спокойно ответил:

– Если Келсон не примет вызова до захода солнца, то двести человек пленных будут четвертованы, а еще двести – посажены живыми на кол. Таков ультиматум Венсита. Думаю, никто из присутствующих здесь не сомневается ни в том, что он выполнит свою угрозу, ни в том, что Келсон пойдет на все, в том числе и на поединок магий, чтобы предотвратить эту жестокую казнь своих соотечественников.

После слов Арлиана наступила долгая гнетущая тишина, и взоры всех обратились к нахмурившемуся Келсону.

– Ты абсолютно прав, Арлиан, – печально сказал юный король. – При этих обстоятельствах поединок неизбежен. Я не могу допустить гибели невинных людей, – он помолчал, а затем обратился к Арлиану:

– О каком Совете Камбера говорил Венсит? Ты можешь что-нибудь сказать об этом?

Арлиан обвел присутствующих проницательным взглядом, а затем повернулся к Келсону.

– После Реставрации многие Дерини, которые признали законность возвращения на престол династии Халданов, жили в мире и спокойствии рядом с людьми. Но после смерти Камбера Кулди снова начались гонения на Дерини. Их убивали, изгоняли из домов и имений, лишали всего необходимого. Тогда многие из Дерини стали скрывать свое происхождение, старались утаить свои способности даже от близких, никогда не пользовались ими. И многие их потомки даже не подозревали, что они чистокровные Дерини. Другие Дерини гордились своими способностями и не хотели терять их, но они также не хотели терять и жизнь и положение в обществе. Эти скрывали свое происхождение от посторонних. Высшие Дерини, то есть те, кто обладает наибольшим талантом и возможностями, образовали Совет Камбера, который объединил всех Дерини, уцелевших после преследований. Только бывшие и теперешние члены Совета знают его состав, и все они поклялись своей кровью хранить в тайне имена своих собратьев.

Как вы знаете, лишь немногие Дерини в настоящее время имеют возможность полностью развить свои способности. Многие таланты были утеряны во времена преследований, вернее, не таланты, а умение их применять. Умение Моргана исцелять – это известный в древности дар, но в настоящее время никто им не владеет. Но сейчас есть такие, кто организует связь между Дерини, обмен знаниями между ними. Так что Совет является организующим началом. Он также выступает в роли арбитра в делах магии, во всякого рода конфликтах, которые возникают время от времени. Так что предложенный Венситом поединок полностью подпадает под юрисдикцию Совета.

– Совет определяет законность поединка? – с подозрением спросил Морган.

Арлиан повернулся к Моргану.

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– А как быть с теми, кто не является чистокровным Дерини, вроде меня и Дункана? Они тоже подпадают под юрисдикцию Совета?

Лицо Арлиана побледнело.

– Почему ты спрашиваешь? – повторил он. Голос его был странным.

Морган взглянул на Дункана, и тот кивнул.

– Скажи ему, Аларик.

– Епископ Арлиан, похоже, что я и Дункан вступали в контакт с одним из членов Совета. Это случалось даже не один раз. Последний случай произошел совсем недавно.

– Что же произошло? – прошептал Арлиан.

Лицо епископа стало совсем белым на фоне пурпурной мантии.

– Это было видение, именно такое, как его описывают. Мы ехали в Джассу и по пути остановились для отдыха в аббатстве Святого Неота. Вот тогда и появился Он.

– Он?

Морган кивнул.

– Мы и сейчас не знаем, кто это. Но каждый из нас раньше видел его несколько раз. Рассказывать сейчас нет времени. Он был похож на Камбера Кулди – такого, каким его изображают на портретах.

– Святого Камбера? – прошептал Арлиан, не в силах поверить услышанному.

Дункан заерзал на стуле.

– Поймите нас правильно, Ваше Преосвященство. Мы не говорим, что видели Святого Камбера. Он никогда не говорил, что он Камбер. И даже наоборот. Когда в последний раз мы видели его вдвоем, я и Морган, он сказал, что он не Камбер, а один из его преданных слуг. Мне кажется, он сказал правду. А теперь, после ваших рассказов о Совете Камбера, я думаю, что он один из его членов.

– Это невозможно, – прошептал Арлиан, недоверчиво качая головой. – Что же он говорил вам?

Морган поднял бровь.

– Он сказал, что у нас есть враги из числа Дерини, которых мы не знаем. Он сказал, что «те, чья обязанность знать такие вещи», уверены в том, что я и Дункан имеем могущество большее, чем думаем мы сами, и что нас вызовут на поединок, чтобы определить наши истинные силы. Мне показалось, он не хотел, чтобы это произошло.

Лицо Арлиана стало совсем белым, он покачнулся и, чтобы не упасть, ухватился за центральный шест палатки.

– Это невозможно, – прошептал он, больше не слушая. – И все же это не мог быть кто-нибудь из членов Совета Камбера.

Он, пошатываясь, прошел к свободному стулу и тяжело опустился на него.

– Все это очень странно, Аларик. Вы с Дунканом Дерини лишь наполовину, и вас по закону нельзя вызывать на поединок чистокровному Дерини. Но на последнем Совете было решено, что вас все-таки можно вызвать на поединок, и именно по тем причинам, о которых сказал ваш незнакомец. Я был на том заседании, однако предотвратить решение не сумел. Но кто мог к вам являться? Кому это нужно? Ведь это так бессмысленно.

Арлиан поднял глаза, окинул всех взглядом.

Варин и Кардиель смотрели на него – ошеломленные, испуганные, не способные полностью осознать его слова. И даже Нигель пребывал в полном смятении, только частично воспринимая смысл его слов.

Морган и Дункан не спускали глаз с Арлиана, сопоставляя его слова с тем, что помнили из встреч с таинственным незнакомцем.

Один Келсон оказался как-то в стороне. Он был не способен логически осмыслить происходящее.

– Ладно, – Арлиан взял себя в руки, решительно отбросив посторонние мысли и возвращаясь к основному вопросу. – Я не могу ничем объяснить ваши странные видения. Но я хочу узнать, действительно ли Венсит входил в контакт с Советом Камбера и получил от него разрешение на поединок. Я об этом не слышал, хотя со мной, как с членом Совета, обязаны были посоветоваться. Однако я из-за похода пропустил несколько последних заседаний, так что это вполне возможно, – он некоторое время помолчал, а затем обернулся к Моргану и неожиданно спросил:

– Морган, Оберегающие кубики с тобой?

– Оберегающие? Я… – Морган заколебался, и Арлиан покачал головой.

– Морган, времени мало. Они с тобой или нет?

– Да.

– Тогда давай их. Дункан, мне нужно восемь свечей, и все одинакового размера. Посмотри, что можно найти.

– Сейчас.

– Хорошо. Варин, Томас, помогите Нигелю скатать ковер, чтобы обнажить землю. Келсон, мне нужно что-нибудь старинное. Могу я позаимствовать Кольцо Огня?

– Конечно. Что ты собираешься делать? – спросил Келсон.

Он снял кольцо и удивленно глядел, как из-под скатываемого ковра появляется примятая трава.

Арлиан надел кольцо на мизинец и попросил Моргана и Дункана отойти в сторону.

– Я собираюсь сделать Путь Перехода. С вашей помощью. Это один из древних талантов, к счастью, еще не утерянный. Нигель, мне понадобится ваша помощь, помощь каждого из вас. Вы сможете повиноваться, не задавая вопросов?

Все трое обменялись удивленными взглядами, но кивнули. Арлиан улыбнулся им, а затем ступил на открытую землю и опустился на колени.

Он быстро ощупал площадку, выбросил несколько мелких камней и протянул руку за кинжалом к Нигелю. Тот подал его, не сказав ни слова. Арлиан начал чертить большой октаэдр.

– Могу себе представить, как все это странно для вас, – сказал он, продолжая свою работу. – Варин, ты, вероятно, не знаешь, что Путь Перехода – это устройство, которое позволяет Дерини мгновенно перемещаться в пространстве. К сожалению, создание Пути Перехода требует затрат большого количества энергии, поэтому Морган, Дункан и Келсон должны помочь мне. Сначала я должен погрузить их в транс и затем воспользоваться их энергией, чтобы активизировать Путь. Вреда это никому не принесет.

Он, продолжая чертить, снова взглянул на Варина, который беспокойно заерзал на месте. Очевидно, ему не хотелось участвовать в магическом обряде.

– Боишься, Варин? Беспокоиться нечего. Это мало чем отличается от того, что делал с тобой Морган во время чтения мыслей, исключая, разве, то обстоятельство, что ты ничего не будешь помнить.

– Вы клянетесь в этом?

Арлиан кивнул, и Варин нервно поежился.

– Хорошо, я сделаю, что смогу.

Арлиан уже перешел к последней стороне восьмиугольника, когда вернулся Морган со шкатулкой в руках.

Морган смотрел на Арлиана, который, наконец, все закончил и, поднявшись, вытер руки о сутану. Он вернул кинжал Нигелю и спросил:

– Оберегающие кубики?

Морган кивнул, открыл шкатулку и высыпал черные и белые кубики в ладони епископа.

Арлиан долго смотрел на них. Каждый был размером с ноготь мизинца. Четыре белых и четыре черных кубика тускло мерцали на свету. Арлиан провел над ними рукой и наклонил голову, словно к чему-то прислушиваясь. Наконец, он вернул их Моргану и дал знак, чтобы тот начинал.

Когда Арлиан вышел из восьмиугольника, Морган опустился на колени и положил кубики на траву.

Арлиан, наблюдая за его действиями, откашлялся и сказал, что пусть Дункан, когда вернется, поставит свечи в углах восьмиугольника, а Нигелю и Варину надо устроиться поудобнее: пусть принесут какие-нибудь накидки, чтобы они могли на них лечь.

Варин и Нигель заняли указанные им места.

Дункан вернулся со свечами и обрезал их кинжалом, чтобы длина была одинаковой. Морган указал точки, где надо их поставить.

Когда все было закончено, Морган, обведя всех взглядом, начал работать с кубиками.

Они назывались Оберегающими, и, чтобы их активизировать, нужно было правильно их установить.

Четыре белых кубика должны образовывать квадрат, причем две грани каждого из них должны касаться соседних. После этого необходимо выложить черные кубики: каждый в углу квадрата, составленного из белых. Черные и белые не должны соприкасаться.

Морган выложил фигуру, а затем указательным пальцем правой руки коснулся белого кубика в левом верхнем углу квадрата, взглянул на Арлиана и прошептал:

– Прима.

Никто не смотрел на него, и Морган, взглянув на кубик, с удовлетворением отметил, что в том вспыхнуло молочное сияние. Он не потерял власть над ними!

– Секунда, – прошептал Морган, коснувшись верхнего правого кубика. – Терция, Кварта, – быстро продолжал он, активизируя следующие кубики.

Теперь внутренний квадрат светился молочным светом, слегка отражающимся от черных кубиков внешнего квадрата.

Морган переместил палец на верхний левый черный кубик, сделал глубокий вдох и шепнул:

– Квинта.

Затем он сделал то же самое с тремя оставшимися кубиками.

– Сикста… Септима… Октава…

Черные кубики ожили, и в них разгорелся темно-зеленый свет.

Там, где сияние белых кубиков встречалось с сиянием черных, свечение взаимно уничтожалось и возникала темная область, которая непрерывно пульсировала, дышала.

Морган огляделся: все были заняты своим делом. Дункан, покончив со свечами, склонился над погруженным в транс Варином, голова которого лежала у Дункана на коленях. Глаза обоих были закрыты. Арлиан и Келсон стояли на коленях возле спящего Нигеля. Арлиан, очевидно, помогал молодому королю, еще неопытному в таких делах, установить полный контроль над Нигелем.

И только Кардиель сидел в стороне от остальных.

Он, вероятно, с интересом наблюдал за происходящим, и теперь очень смутился, заметив взгляд Моргана. Однако любопытство пересилило смущение, и он перебрался поближе, чтобы лучше видеть.

– Прошу прощения. Я не буду мешать. Ты не будешь против, если я посмотрю?

Морган подумал, стоит ли позволять епископу знать больше, чем тот уже узнал, а затем пожал плечами и сказал:

– Я не возражаю. Только не мешай, пожалуйста. Следующая стадия очень ответственная, и мне нужна полная сосредоточенность.

– Не беспокойся, – пробормотал Кардиель и придвинулся еще ближе.

Со вздохом Морган вытер ладони о колени и поднял Приму – первый из белых кубиков. Поднеся его к Квинте – черному соседу, он коснулся его и прошептал:

– Примус!

Послышался мягкий щелчок, и два кубика слились в серебристую продолговатую фигуру.

Морган быстро отложил ее в сторону и взял в руки Секунду. Взглянув на замершего епископа, он прикоснулся белым кубиком к черному – Сиксте – и прошептал:

– Секундус!

Со щелчком образовалась вторая фигура. Кардиель с трудом сдержал возглас удивления, а Морган уже взял Терцию.

Но Моргану уже недоставало энергии: он много ее истратил, поэтому пришлось использовать прием Дерини, снимающий усталость. Он провел рукой перед глазами – слабость исчезла. Однако он знал, что это ненадолго. Но сейчас надо составить фигуру из Оберегающих, чего бы это ему ни стоило.

– Терциус!

Вспыхнула третья фигура. Так, уже три четверти работы сделано.

– Мы почти готовы, – сказал Арлиан, подходя к Кардиелю.

Морган поднял Квинту.

– Томас, ты сейчас мне нужен.

С трудом глотнув, Кардиель подошел вместе с Арлианом и лег на спину. Арлиан положил холодную руку на лоб Кардиеля, веки которого затрепетали, когда он начал погружаться в транс. Морган подключился к нему, накапливая энергию для образования четвертой фигуры.

– Квартус!

Опять вспышка, и вот перед ним на земле лежат четыре продолговатые серебристые фигуры.

Морган, оглядываясь, сел на корточки и начал устанавливать фигуры в нужных точках восьмиугольника. Когда он обозначил пределы защитного действия Оберегающих, Арлиан вошел в круг и пригласил Келсона и Дункана последовать его примеру.

Однако ни тот, ни другой не потеряли контроль над Варином и Нигелем.

Морган вошел в центр круга, нервно огляделся по сторонам, когда трое сгрудились вокруг него, затем поправил сбившуюся фигуру.

– Ну, давай, включай защиту, – прошептал Арлиан. – Пока включи только три, а я зажгу свечи.

Морган осмотрел круг, взглянул на спящих и поднял правую руку.

– Примус, Секундус, Терциус эт Квартус, фиат люкс!

Сразу же после его слов вспыхнуло сияние – туманная люминисценция, охватившая всех семерых молочно-белым туманом.

Когда сияние стабилизировалось, Арлиан протянул руку, как бы опробуя его на ощупь, а затем провел этой рукой над свечами, установленными по углам восьмиугольника.