Текст книги "Между прошлым и будущим"

Автор книги: Кэтрин Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)

Кэтрин Джордж
Между прошлым и будущим

Глава первая

В жаркий июньский день на темном чердаке стояла страшная духота. Розанна нащупала выключатель и стала осторожно пробираться среди коробок и свертков, мимо электрической гитары брата, теннисных ракеток и небольшого письменного стола, за которым сидела в детстве. Наконец позади нагромождения коробок, доверху забитых елочными украшениями, она заметила ветхий, потрепанный чемодан с инициалами «Р. Н.».

Мысленно попросив у бабушки прощения, Розанна приподняла слежавшуюся фольгу. Но вместо бального платья она увидела полинявшие от времени серые платья, сложенные вместе с широкими, пожелтевшими фартуками с красным крестом на груди.

Во время Первой мировой войны Роза Норман вступила в добровольческий вспомогательный корпус. Маленькая Розанна любила в детстве рассказы о том, как ее бабушка в семнадцать лет пошла безвозмездно ухаживать за ранеными.

Розанна, вынув одежду, принялась запихивать в полиэтиленовые пакеты бесчисленные письма и фотографии, что лежали на дне чемодана. Холщовый мешочек со шкатулкой из красного дерева последовал вслед за бумагами.

Спустившись вниз, Розанна разложила содержимое пакетов на круглом кухонном столе.

Она поражалась легкомыслию своей матери. По дороге в аэропорт Хитроу та словно невзначай обронила:

– Совсем из головы вылетело! Хотела сказать тебе об этом раньше, но забыла! Завтра придет некто Фрэзер. Я справлялась о нем – вполне приличный человек. Я подумала, что ты не будешь против.

– Против чего? Кто он такой? Что ему нужно?

– Я как-то наткнулась в «Таймс», в колонке частных объявлений, на просьбу предоставить сведения о Розе Норман. Он собирает мемуары того времени. Мне он понравился. – Генриетта, подхватив саквояж, улыбнулась дочери. – Мы договорились, что он заглянет завтра после обеда. Ты ведь будешь дома?

Розанна считала, будто ей все известно про бабушку, но только до тех пор, пока мама не упомянула о чемодане. Перед самой смертью Роза Норман наказала отдать его внучке, когда придет время.

Розанна пододвинула к себе первую пачку писем, приберегая напоследок запертую шкатулку из красного дерева. В ней, очевидно, хранилось нечто особенное. Девушка проглядывала письма и поздравления от родных, а также снимки родителей Розы и ее сестры Амелии. На фотографиях они принимали картинные, напряженные позы, не то что на любительских снимках, сделанных позднее.

Розанна, быстро рассортировав письма и фотографии по годам, приступила к чтению дневников. Она прочла о сделанном Джералдом Риверзом предложении руки и сердца, о том, каким бравым молодцом он смотрелся в офицерской форме. Роза приняла его предложение. Он благоговейно поцеловал ее и ушел на фронт.

«Джералд погиб, – говорилось в последнем абзаце за 1916 год. – Я не могу оставаться здесь, предаваясь горю и праздности. Я должна отыскать способ стать полезной».

У Розанны слипались веки. Она зевнула и решила отложить увлекательное чтение на завтра.

А завтра пришел мистер Фрэзер.

Он вовсе не был похож на престарелого любителя древностей. Открыв дверь, Розанна увидела перед собой молодого высокого мужчину с копной густых черных волос, явно нуждавшихся в услугах парикмахера. На нем был легкий твидовый пиджак и джинсы, а также элегантные мягкие кожаные туфли и обыкновенная белая тенниска. Он кого-то напоминал. И был весьма, весьма привлекателен. При виде хозяйки дома на его лице появилось изумленное выражение. Видимо, ему тоже рисовался совсем другой образ. Заметив его состояние, Розанна невольно насторожилась. Словно почувствовав это, гость шагнул к ней, затем остановился. Приподнятая было рука вновь опустилась вниз.

– Добрый вечер, – хрипловатым голосом произнес он и откашлялся. – Моя фамилия Фрэзер.

– Здравствуйте, мама предупредила меня о вашем приходе.

– Не угодно ли посмотреть на документы, подтверждающие мою личность? – Он предъявил желтую карточку с фотографией и подписью, удостоверявшей, что он – И.Э. Фрэзер, член Национального союза журналистов. – Если этого мало, можете позвонить в газету «Sunday Mercury».

– Вы там работаете?

– Уже нет. Но меня там хорошо знают. Кто-нибудь обязательно поручится за меня.

Розанна помотала головой.

– Полагаю, в этом нет нужды. Прошу, входите. – Она улыбнулась и протянула руку: – Я Розанна Кэри.

Гость церемонно пожал узкую кисть.

– Спасибо, что дождались меня, Розанна. – Выражение глаз, прикованных к ее лицу, противоречило холодной любезности тона. – Миссис Генриетта сказала, что у вас есть письма и дневники и что я могу их позаимствовать на время.

Розанна не стала упоминать, что ее матушка отправилась в путешествие и что она в доме одна.

– Мама приносит свои извинения, что не смогла прийти. Она попросила меня принять вас вместо нее.

– Весьма любезно с вашей стороны, – пробормотал посетитель. Из сада донеслось благоухание розовых кустов. Где-то жужжала газонокосилка. В соседних дворах раздавались детские голоса. – Приятное место.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Не желаете что-нибудь выпить? – Розанна улыбнулась, и в ее глазах вдруг заплясали веселые огоньки. – Я приготовила херес и печенье, думая, что сейчас пожалует ученый старец. И ошиблась…

Белозубая улыбка сверкнула на его бронзовом лице:

– Сожалею, что разочаровал вас.

– Не разочаровали, а облегчили задачу. Впрочем, мне лучше с самого начала прояснить кое-что: я не смогу передать вам все, что нашла.

– Письма? – быстро осведомился он.

Розанна кивнула:

– И весьма личного свойства.

Он какое-то мгновение задумчиво смотрел на нее, затем поднялся на ноги.

– Послушайте, давайте пойдем в какое-нибудь кафе? Заодно убедитесь, что я не проходимец. По-моему, нам лучше беседовать на нейтральной территории.

– Вы пишете статью? – с любопытством осведомилась Розанна.

– Нет. Мой интерес возник не вследствие редакционного задания.

Достав из чемоданчика книгу, он вручил ее Розанне.

Девушка поглядела на заглавие, и ее брови поползли вверх. «Ивэн Фрэзер. Кровавый рассвет». Она посмотрела на последнюю сторонку обложки – на фотографию Ивэна Фрэзера. Вот почему его лицо столь знакомо! Вокруг его книги было много шумихи, за последнее время она многое прочла о нем. И не только о его литературных достижениях. В прессе регулярно появлялись фотографии Фрэзера с очередной красоткой.

– Неудивительно, что у меня было чувство, будто я знаю вас.

– Вы читали мою книгу? – с довольным видом спросил он.

– К сожалению, нет. Однако в последнее время о вас много писали. Всякое… – добавила Розанна.

Его выразительный рот скривился.

– Не верьте всему, что читаете, Розанна… за исключением моей книги, разумеется. Материал для нее собран с большим тщанием. Действие «Кровавого рассвета» происходит в эпоху войн с зулусами. Она так хорошо расходится, что мой издатель требует продолжения, где потомок из той же военной династии принял бы участие в Первой мировой войне. Вот откуда мой интерес ко всему, что вы сможете рассказать о вашей бабушке.

Розанна нахмурилась.

– Но при чем здесь моя бабушка?

– Если вы пойдете со мной, я объясню вам.

Думала она недолго. Легко понять женщин, включая и ее мать, которым Ивэн Фрэзер нравится с первого взгляда.

– Все бумаги находятся в доме, мистер Фрэзер. Нам вряд ли удастся прочесть их в кафе. Здесь же мы с ними тихо и спокойно разберемся.

Вспыхнувшая в глазах мужчины радость, к ее ужасу, жаром обдала ее.

– Как скажете…

Розанна бросила быстрый взгляд на отцовский запас спиртных напитков.

– Виски? Коньяк?

Ивэн Фрэзер расплылся в улыбке.

– Пиво, если можно.

Розанна отправилась на кухню, где, к своему облегчению, нашла пару банок любимого отцом темного пива. Она взяла пивную кружку, положила на тарелку горсть орешков, налила себе в бокал тоник и вернулась к гостю.

Ивэн Фрэзер сразу заговорил о том, что побудило его нанести визит. Он живет в Челси, и мысль создать роман, впоследствии ставший бестселлером, появилась у него, когда он писал серию статей о героях войны. Еще до этого, в бытность свою журналистом, он написал два романа, однако «Кровавый рассвет» стал первой книгой, принесшей ему известность. Теперь он занят исключительно писательским трудом.

Розанна в свою очередь сказала, что работает учительницей.

– Где вы преподаете?

– Начинала я в небольшой частной школе: там одна учительница ушла в декрет, и я заменила ее. В прошлом году мне посчастливилось получить должность младшего преподавателя в школе, где я сама когда-то училась. Однако я вела только факультативы и одновременно посещала компьютерные курсы. В наше время надо быть на «ты» с техникой.

– Я сражен, – промолвил Фрэзер, приподнимая кружку. – А что вы собираетесь делать до начала учебного года? У вас каникулы?

– Да нет! Старый приятель по колледжу открыл в прошлом году свое дело. Он работает дома и сказал, что если я помогу ему, то он поможет мне с освоением компьютерной техники. И я, как дура, согласилась.

– Что вы имеете в виду?

– Чарли Клейтону нужна не секретарша, а рабыня. Дело вот в чем: его жена ежедневно ездит на работу в Сити, и Чарли полагает, будто я, кроме большого объема секретарской работы, должна готовить ему кофе, обед, ходить за покупками, а при необходимости даже гладить рубашки.

Глаза Ивэна сверкнули.

– По всей видимости, это была последняя капля. Всем этим вы и занимались сегодня?

– Нет. Семейство Клейтонов неделю назад отправилось в отпуск. Я так устала, что сообщила Чарли о своем решении уйти. Пусть покупает программное обеспечение, работающее по голосовой команде, и сам готовит себе обед.

– Правильно, – одобрил Ивэн.

– Еще пива, мистер Фрэзер? – любезно предложила Розанна.

– Спасибо. Однако, если вы будете звать меня по имени, мне приятнее будет пить пиво.

– Ну что ж, буду звать вас Ивэном… Имя у вас какое-то шотландское…

– А я в некоем роде лондонский шотландец. Отец встретил мою матушку, когда, приехав из Эдинбурга, пошел на Флит-стрит устраиваться в газету.

– А! Стало быть, в ваших венах текут чернила, а не кровь! – Осушив свой бокал, Розанна решила взять быка за рога. – Итак, Ивэн Фрэзер, – живо произнесла она, пристально глядя на него. – Я уже сказала вам, почему я удивилась, увидев вас. Но с какой стати вы-то при виде меня оцепенели?

Он очаровательно улыбнулся.

– Мне показалось, будто я грежу. Я не раз видел фотографию вашей бабушки. Вы так на нее похожи – у меня аж дыхание занялось.

Розанна ошеломленно посмотрела на него:

– Каким образом, скажите на милость, к вам попала фотография моей бабушки?

– Мой двоюродный дедушка встретил Розу Норман во Франции.

– Ага, понятно! – Розанна подалась вперед. – А это случайно не Генри Мэннерз, лейтенант Королевских уэльских стрелков?

– Так точно. Военный Крест, офицерское звание и орден «За безупречную службу». Каким-то чудом он уцелел на войне. Я очень любил его.

– Он так и не женился?

Ивэн помотал головой. Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга. Затем Розанна встала.

– Давайте приступим к работе.

Ивэн вскочил на ноги.

– Верно. С собой я прихватил не так много документов, гораздо больше осталось дома. Но тут все, что касается вашей бабушки: дневник, несколько писем и фотография.

– То же самое и у меня, – сказала Розанна. – Я не беру в расчет письма родственников. Настоящим сокровищем оказалась шкатулка красного дерева, оставленная в наследство моей матери. – Она улыбнулась. – До вчерашнего дня я и не подозревала о ее существовании.

Ивэн снял пиджак и сдвинул два стула. Розанна протянула ему открытую шкатулку. Тот уставился на фотографию лейтенанта Генри Мэннерза, в офицерской форме, без фуражки. В петлицах виднелись гранаты – эмблема Королевских уэльских стрелков. Густые черные волосы были гладко зачесаны, чуть раскосые глаза с вызовом смотрели в объектив.

– Все эти письма – от него, – тихо проговорила Розанна. – Полагаю, вам удобнее отнести их домой и прочесть на досуге. Письма Генри были столь страстны, что читать их лучше в одиночестве.

– Благодарю. Письма Розы я оставляю вам. – Ивэн достал из портфеля кожаную коробку и пододвинул ее к девушке.

На самом верху лежала фотография Розы Норман с обворожительной лучистой улыбкой. Этого снимка ее внучка не видела ни разу.

Розанна проглотила застрявший в горле комок.

– Я понимаю вас. Я тоже сначала чувствовал себя соглядатаем. Однако, когда я стал читать письма, меня затянуло, хотя я точно знал, что будет дальше. Право, глупо чертовски! Мне было прекрасно известно: у этой истории нет счастливой развязки. Но так хотелось, чтоб была!

Розанна вздохнула.

– Она любила Генри больше жизни. И, судя по его письмам, он отвечал ей тем же.

– И все же вышла замуж за вашего дедушку…

Розанна кивнула головой, и в ее взоре застыло уныние.

– Да.

Ивэн чуть отъехал на стуле, чтобы получше рассмотреть ее.

– Вы так похожи на нее. Жаль, что Генри не видел вас. Впрочем, нет, эта встреча огорчила бы его.

– Я действительно так похожа на нее? – с сомнением переспросила Розанна, глядя на снимок.

– Вылитая! – заверил Ивэн.

Девушку вдруг охватила ревность при мысли, что он видит в ней не Розанну Кэри, а Розу Норман.

Ивэн, почувствовав перемену в ее настроении, тут же поднялся.

– Я отнял у вас много времени. Разрешите вызвать такси?

– Разумеется. В коридоре на столике лежит телефонная книга.

Позвонив, Ивэн вернулся на кухню.

– Можно мне взять шкатулку с собой? Буду беречь ее как зеницу ока. Впрочем, если вам угодно, чтобы я взял только ее содержимое…

– Берите ее вместе с бумагами. Тут есть более поздние фотографии Розы и адресованные ей письма от родных, а также газетные вырезки. Статьи в основном об армии. Роза, должно быть, следила за продвижением Генри по службе. А дневник я пока оставлю у себя, вы сможете взять его попозже.

Ивэн положил шкатулку в портфель.

– Сегодня же прочту. Ваша матушка не станет возражать, если я зайду завтра вечером?

Розанна пребывала в нерешительности.

– Подруга заняла мою комнату… Я ведь живу здесь временно, сторожу дом, – неохотно ответила она. – Отец сейчас работает в Саудовской Аравии. А мама поехала навестить его.

– Розанна… – Взяв девушку за руку, Ивэн повернул ее лицом к большому зеркалу на стене. – Мы – потомки двух человек, которые по-настоящему любили друг друга, – сказал он ее отражению. – Иначе мы бы не встретились.

– Вы не очень-то похожи на Генри. – Девушка нерешительно улыбнулась. – У меня такое чувство, будто я знаю его гораздо лучше, нежели вас.

– Почему?

– Я прочла его письма!

Ивэн повернул ее к себе:

– Благодарю вас, Розанна, что вы уделили мне время.

– Я тоже не внакладе. До сегодняшнего дня я не встречала знаменитостей.

– Перед вами обыкновенный журналист, которому просто повезло. – Он внимательно посмотрел на нее. – Стало быть, я верну письма завтра вечером.

Розанна, желая лишь, чтобы он отпустил ее руку, согласно кивнула.

– Пообедаем вместе?

Она помотала головой.

– Нет, благодарю.

– Ясно. – Ивэн отпустил ее руку. – Тогда я зайду после обеда. Или до него. Когда?

Его лицо вдруг стало отчужденным. Однако Розанна никогда не принимала приглашений на обед. Просто потому, что ни разу не хотелось. Но тут, к ее изумлению, ей очень захотелось пойти куда-нибудь с этим Фрэзером…

– После обеда, если вам удобно.

Его взгляд потеплел.

– Мне очень удобно. Весьма. Стало быть, завтра в семь тридцать.

Ивэн с сожалением улыбнулся, когда в дверь позвонили.

– Мое такси. Спокойной ночи, Розанна.

– Спокойной ночи. – Она отворила парадную дверь. – Не засиживайтесь допоздна над письмами Генри. Воспользуйтесь моим советом – прочтите их завтра, а не сегодня вечером.

– Почему?

Она усмехнулась.

– Поймете, когда прочтете!

Глава вторая

После ухода Фрэзера Розанна отправилась в постель, захватив с собой дневник.

Розанна уже знала, как они повстречались. Розу Норман послали во Францию. Трясясь в разбитых неуклюжих машинах «Скорой помощи», она сопровождала раненых из эвакуационных госпиталей в базовые госпитали, подальше от линии фронта.

Лейтенант Генри Мэннерз с рукой на перевязи и окровавленной повязкой на голове попросил взять двух раненых солдат из его подразделения. Солдаты кое-как забрались внутрь, и тут выяснилось, что спустила шина. Следуя указаниям молодого командира взвода, Роза сумела помочь водителю поменять шину. Как только они разделались с шиной, Генри Мэннерз без сознания рухнул на землю.

По дороге в тыловой госпиталь Роза выхаживала его. Ранение обеспечивало ему отправку в Англию.

Судьбе было угодно, чтобы Роза Норман поехала в отпуск на родину тем же поездом. Когда она случайно наткнулась на Генри, тот бредил. Им удавалось беседовать лишь урывками. Однако Генри выпросил у нее домашний адрес. Как только его выписали из госпиталя, он зашел проведать Розу. В то время ее мать уехала в Кенсингтон, к Амелии, сестре Розы, ухаживать за детьми, заболевшими корью…

Розанна, лежа в постели, на которой в детстве спала ее бабушка, увлеклась чтением истории любви, которая становилась все более пылкой и трогательной, несмотря на сдержанный и бесстрастный тон Розы Норман.

Когда Генри попросил Розу выйти за него замуж, она, еще не оправившись после утраты первого жениха, попросила дождаться конца войны.

«Мы безумно, безрассудно влюблены и живы», – писала Роза.

«Сегодня, – лаконично сообщалось в следующей записи, – мы стали любовниками».

В следующий раз они встретились во Франции, в Руане, где Роза провела несколько часов вместе с Генри в пансионе перед его отправкой на передовую. При расставании Генри подарил ей золотую брошь в виде розы.

* * *

На следующее утро Розанна проснулась поздно и встала с чувством вины. Ночью она пожалела о своем согласии на новую встречу с Иваном – в этом не было никакой необходимости, лучше держать с ним связь по почте. После первой же встречи у нее возникло ощущение, будто она знает его целую вечность. Или виделась с ним в другой жизни. В подобных чувствах таилась опасность. И все благодаря, конечно, Генри и Розе. Их роман благоприятствовал возникшему ощущению близости, чего никогда бы не случилось, повстречайся она с Ивэном при иных обстоятельствах.

Ивэн Фрэзер обаятелен, привлекателен и умен. Его постоянно видят в обществе с какой-нибудь красоткой. Не исключено, что он даже женат. Впрочем, ее это не касается.

Стояла жаркая погода. Она загорела, провозившись весь день в саду. Нарезав на ужин салат, она занялась своей внешностью, подбирая одежду в тон покрасневшей коже. Розанна оставила волосы распущенными, и они блестящей россыпью спадали ей на плечи. Она надела розовую блузку без рукавов и джинсовую мини-юбку и, улыбнувшись своему отражению, стала дожидаться Ивэна Фрэзера.

Он приехал минута в минуту. С букетом роз. На нем были тонкая белоснежная хлопковая рубашка и зеленоватые брюки. Фрэзер даже не попытался скрыть свое удовольствие при виде ее.

– Здравствуйте. С распущенными волосами вы совсем другая. – Восхищенно улыбаясь, он вручил ей букет. – В вашем саду, должно быть, полно роз, но другие цветы вам и не подаришь.

– Спасибо. Весьма любезно с вашей стороны. Не желаете чего-нибудь выпить с дороги?

Ивэн с готовностью согласился, и она предложила ему пройти в сад, а сама достала вазу для цветов. От их пьянящего аромата у нее закружилась голова. Весь день она старалась убедить себя, что Ивэн Фрэзер – просто приятный, довольно умный мужчина, но звезд с неба не хватает. Однако оказалось достаточно одного взгляда, чтобы благоразумие улетучилось. Его уж точно не назовешь красавчиком, но его раскосые золотистые глаза были столь притягательны! Розанна вынесла Ивэну банку пива и устроилась в шезлонге.

– Прочли письма? – Ей хотелось подчеркнуть, что у них чисто деловое свидание.

– Да. Разумеется, прошлой ночью я не устоял перед искушением, – смутился он. – А потом проворочался до самого утра без сна. Они же буквально боготворили друг друга!

Розанна коснулась золотой броши в виде розы на отвороте блузки.

– Эту брошь он подарил ей, когда они виделись в последний раз.

Ивэн склонился, чтобы получше рассмотреть брошь, и оказался столь близко, что до Розанны донесся запах дорогого мыла и здорового мужского тела. Она невольно отпрянула назад. Он сделал то же самое. На миг воцарилась неловкая тишина. Они переглянулись и одновременно залились смехом.

– Рассказывайте, – попросила девушка.

Ивэн вздохнул.

– Я уже завершил большую часть исследований – перечитал военные мемуары, исторические монографии и стихи воевавших тогда поэтов. Однако дневники Генри и письма, адресованные им Розе, представляют большую ценность. Они воскрешают настроение и атмосферу того времени столь живо, что у меня такое чувство, будто я видел все это своими глазами.

– Я понимаю вас, – взволнованно проговорила Розанна. – Бабушка выросла в обеспеченной семье. Она не знала ни бедности, ни страданий. Однако у нее был решительный характер: она даже соврала насчет своего возраста, чтобы попасть на фронт… На ее фоне моя жизнь ужасно банальна.

Ивэн, протянув руку, схватил ее ладонь.

– Что вы! Вы же воспитываете наше будущее! А моя цель в том и состоит, чтобы поколение Генри и Розы не было забыто.

– Может, вы и правы. – Розанна отдернула ладонь, чтобы он не ощутил учащенного биения ее пульса.

– Я так признателен Генри и Розе, – прочувствованно промолвил Ивэн. – Без них я бы никогда не повстречал вас.

Розанна бросила на него подозрительный взгляд, и он пояснил:

– У меня такое чувство, будто я уже когда-то видел Розу. Но я и представить себе не мог, что увижу ее во плоти.

– Быть может, я и похожа на нее, но только внешне, – заявила Розанна. – Она принадлежала своей эпохе. Я совсем другая. Я бы ни за что не отважилась на такие поступки. Когда Джералд Риверз внезапно объявился, контуженный и без руки, Роза сочла себя обязанной выйти за него замуж. После она написала письмо Генри.

– Получив его, он везде искал смерти. Но старуха с косой так и не явилась за ним… – Ивэн покачал головой. – Будь их жизнь романом, Роза должна была бы родить от него ребенка. Джералд Риверз воспитал бы его как своего, а мы бы с вами, Розанна Кэри, оказались родственниками.

Их взоры скрестились. Что-то промелькнуло в глубине его глаз, затронув в девушке опасную, чувствительную струну. Она отвернулась и помотала головой.

– Моя мать родилась в тридцатые. Впрочем, она едва помнит своего отца. Он умер, когда ей шел пятый год. Итак, приступим?

Ивэн пошел за ней в гостиную. В узком коридорчике Розанна неожиданно споткнулась. Он обхватил ее за талию. Долгую секунду они не отрывали друг от друга напряженных взглядов, затем Ивэн притянул ее к себе и поцеловал.

– Как только я увидел вас, мне захотелось это сделать, – прошептал он и вновь поцеловал ее. Розанна беспомощно сдалась. Он так крепко прижимал ее к себе, что она ощущала, как желание, нарастая в нем, словно электрический заряд, передается ей. Наконец он оторвался от нее. Неровно дыша, он пристально взглянул в ее широко распахнутые глаза. – Теперь вы укажете мне на дверь? – охрипшим голосом спросил он.

Стараясь подавить невольную дрожь, Розанна воинственно вскинула подбородок:

– Зачем же? Ведь это всего-навсего поцелуй.

– Неужто? – резко осведомился он.

– Да, – в отчаянии проговорила она и, вырвавшись из его объятий, прошла на кухню. Ивэн поплелся за ней. Розанна вдруг рассердилась. – Если по совести, то в происшедшем повинны мы оба, – процедила она. – Вы, очевидно, не так меня поняли, когда я позволила вам прийти сегодня. У меня есть нужные для вас сведения, и вы можете получить их. Но на этом все и кончается.

– Тогда почему вы позволили поцеловать себя? – удивился Ивэн.

– Вы застали меня врасплох, – тихо проговорила она.

– Вы могли остановить меня.

Она неопределенно пожала плечами.

– Будем считать, что я находилась под впечатлением того, что произошло между Генри и Розой. Следует выбросить случившееся из памяти. Или вы предпочитаете, чтобы я влепила вам пощечину?

– Черт подери, вы правы, – с горечью промолвил он и подвинул ей стул. – Займемся делом.

– Мне, право, неловко обращаться к вам… – Розанна замялась.

Ивэн, проведя рукой по волосам, пристально посмотрел на нее.

– Не согласились бы вы совершить обмен? Письма Розы на письма Генри? Я хочу попробовать свои силы в сочинительстве. Не серьезного исторического романа, как у вас, а просто романтического повествования о двух любящих людях, разлученных судьбой.

Ивэн вскинул бровь.

– Вы уже публиковались?

– Нет.

– Вы пытались писать?

– Нет.

– Тогда желаю удачи. – Ивэн пожал плечами. – Разумеется, вы можете взять письма Розы. Я не читал ее дневника, но, вероятнее всего, вам он нужнее, если вы надумали состряпать любовный роман. Мое же внимание приковано к войне как таковой. Я прослеживаю судьбы двух друзей, бывших однокурсников Гейдельбергского университета, оказавшихся по разные стороны баррикад. Лишь некоторые страницы будут посвящены любовной интриге. В конце любящие разлучаются, а друзья вновь встречаются после войны.

Уничижительный тон, с каким он произнес слова «состряпать любовный роман», уязвил Розан ну.

– В таком случае прекрасно, – напряженно промолвила она. – Вреда никому не будет.

Ивэн поднялся.

– Я был бы весьма признателен, если бы вы дали мне несколько фотографий того времени вместе с письмами Генри и прочими бумагами. Я, разумеется, сделав копии, верну их.

– Разумеется, – подавленно проговорила Розанна. – Берите что хотите.

Тщательно просмотрев снимки, он выбрал несколько штук. Затем взглянул на более позднюю фотографию, где Роза Норман была снята вместе с дочерью.

– Сходство налицо. Вот так вы будете выглядеть по прошествии лет.

– Следуйте за мной, – вдруг сказала Розанна. Она провела его по коридору в другую гостиную, где на столике стояло несколько фотографий в серебряных рамках. Свадебное фото ее родителей, два снимка, на которых при выпуске из колледжа она была запечатлена в академической мантии и шапочке. С четвертого снимка смотрела седовласая дама. Она улыбалась так же, как и на фото, бережно сохраненном Генри Мэннерзом.

– Сделано за год до смерти, – осипшим голосом промолвила Розанна.

– И все так же прекрасна. – Ивэн долго смотрел на фотографию, затем отвел взгляд в сторону. – Спасибо, что показали мне это. Я возьму ее с собой. Взамен я оставлю вам снимок Генри.

– Этот снимок у нас в единственном экземпляре. Не могли бы вы сделать копию с него и вернуть оригинал в семейный архив?

Он с минуту молча глядел на нее.

– Предлагаю компромисс. Вы получаете копию, а оригинал остается у меня.

– Почему?

Его улыбка выбивала из колеи. Он шаг за шагом подходил ближе, а она отступала.

– Потому что я постоянно, по-моему, путаю вас с нежной, пылкой Розой, тогда как вы являетесь холодной, практичной Розанной.

Она открыла рот, чтобы возразить, потом задумалась и вдруг поняла, что прижата к перилам лестницы.

– Неделями я глядел на эту фотографию, – тихо произнес Ивэн, и их взгляды скрестились. – Когда вы отворили дверь, мне показалось, будто я сошел с ума.

Розанна тяжело сглотнула.

– Я не Роза, а вы не Генри. – Она попыталась ускользнуть от него, однако Ивэн легко перехватил ее и заключил в объятия.

– Верно, вы – Розанна Кэри, – хрипло проговорил он. – И все же мне не верится, что мы повстречались. Я жил этим фото, читал Розины письма, и вот я нахожу вас… Перевоплотившаяся Роза.

– Я не Роза, – пробормотала девушка.

– Вы лучше. У вас теплая плоть и кровь… и вы живы, – сипло проговорил он и приник к ее губам. От его прикосновения Розанна задохнулась, и кровь застучала в ушах: второй раз она не сумела оказать сопротивление Ивэну Фрэзеру. Он прижал ее к своему длинному, гибкому телу, подрагивавшему от желания. Розанне понадобилось много времени, чтобы прийти в чувство и оторваться от его губ. – Отчего вы дрожите? – тяжело дыша, осведомился Ивэн. – Вы ведь совсем недавно говорили: это всего лишь поцелуй.

Она пыталась вырваться из его объятий.

– Отпустите меня. Пожалуйста!

Он вдруг расхохотался и еще крепче прижал ее к себе.

– Ну, нет! Быть может, мне уже никогда не представится подобного случая. Не бойтесь, я никогда в жизни не причинил бы вреда внучке Розы Норман.

Она скрипнула зубами.

– Уж точно не представится. Я никому не позволю видеть во мне не живую женщину, а… а тени забытых предков, – криво усмехнувшись, закончила фразу Розанна.

– Итак, вас любят только с вашего разрешения? – заинтересованно протянул Ивэн. – И вы удовлетворены такими отношениями?

– Не стоит говорить во множественном числе. – Ее глаза яростно блеснули. – Существует только один мужчина.

Ивэн прислонился к перилам, ничуть, однако, не ослабив своей хватки. Ей придется побороться, чтобы вырваться из его рук! И тут она сделала открытие: ей не хочется бороться, ей нравятся его объятия. А он явно желал обладать ею. На столь близком расстоянии было невозможно не ощутить его желание.

– Я так и думал: кто-то должен быть, – театрально вздохнул Ивэн. – Кто же этот счастливчик? И где он? Буду ли я иметь счастье увидеть, как он сносит входную дверь с петель и вырывает вас из моих рук?

Как бы хотелось Розанне сказать «да»!

– Нет, – пробормотала она. – Он врач и сейчас стажируется в Штатах.

Ивэн ухмыльнулся.

– Он лучше вас, – огрызнулась Розанна.

– Тогда, пожалуй, стоит оставить о себе памятку. – Ивэн удушил ее протест неожиданно горячим поцелуем. Он не пытался ласкать ее тело, но продолжал лихорадочно целовать ее. Прежде так никто не целовал Розанну. Никогда поцелуй не доставлял ей такой радости. В нем было больше чувственности, чем во всех когда-либо испытанных ею ощущениях. Даже в объятиях Дэвида Нортона.

Эта мысль настолько поразила ее, что Розанна, ухватившись за перила, вырвалась. Ивэн опустил руки. Глаза на напряженном лице сузились. Лишь неровное дыхание нарушало тишину.

– Мне пора, – наконец угрюмо выдохнул Ивэн.

– Да.

Однако не двинулся с места. Розанна понимала: ей следует поторопить Фрэзера, иначе он примет ее молчание за безмолвное приглашение… А именно этого, теперь-то она уже понимала, ей в глубине души и хотелось. Происходящее казалось невероятным. Даже не будь Дэвида, она-то ведь не из тех, кто бросается в объятия мужчины на второй день знакомства. Особенно такого мужчины, который не способен отличить ныне живущую Розанну Кэри от давно покинувшей сей мир Розы Норман.

Собравшись с духом, Розанна проговорила:

– Спокойной ночи, Ивэн. Желаю удачи.

– Вам тоже, – тихо произнес он. – Спокойной ночи. Спасибо за угощение. Я в долгу не останусь. – Сунув руку в карман и вытащив бумажник, он вынул оттуда визитку. – Вот мой телефон. Если что, звоните.

Розанна взяла у него визитку, дав себе зарок никогда впредь не иметь с ним дела. Никогда.

– Ивэн, – повинуясь душевному порыву, вдогонку окликнула она его, и он резко повернулся на пороге.