Текст книги "Завоевание твердыни"

Автор книги: Кэтрин Джордж

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Очень даже возможно. Но, думаю, сегодня вечером он собирался их нарушить. Ему не понравилось, что я сел рядом с тобой за стол и что мы вообще знакомы. Собака на сене вдруг вздумала кусаться. – Патрик обнял ее одной рукой и привлек к себе, устроив поудобнее. – Многие знают о твоей нелюбви к алкогольным напиткам?

– Ну… думаю, многие. Те, с кем я часто встречаюсь, знают, что я много не пью. Для женщины, заседающей в суде, это нормально, – добавила она с улыбкой.

– В таком случае он, видимо, был уверен, что глоток-другой водки смягчит тебя, сделает более податливой. Очевидно, он рассчитывал на нечто большее, чем поцелуй в щечку.

– Если так, то он здорово ошибался – я бы его убила! – Эстер вздохнула. И вдруг ее бросило в жар – она вспомнила неприятную сцену в ванной. – Какой был вечер вчера, и какой сегодня! Извини, Патрик.

– Чепуха. Это лишь сблизило нас. – Он подвинулся, чтобы ей поудобнее расположиться на диване. – Но ты, наверное, хочешь спать.

– То есть это ты хочешь спать, – сказала она с тоской.

– Хочу. Но в несколько ином смысле. – Их глаза встретились. – Видишь ли, мои мысли устремляются к постели слишком часто, если ты рядом со мной, Эстер.

Краска мгновенно проступила на бледном лице Эстер.

– Правда? – твердо спросила она.

– Обычно, предупреждаю тебя, я принимаю такие слова за приглашение к действию. Но в данных обстоятельствах буду благодарен и удалюсь.

– Но ты же хотел рассказать мне о миссис Латимер!

– Хотел. Что ты делаешь завтра?

Эстер ни за что не призналась бы, что специально не планировала ничего на воскресенье.

– Ничего особенного. Думала повозиться немного в саду.

– В сравнении с моим садом твой выглядит как цветочная выставка в Челси, – сказал Патрик, вставая. – Приезжай, и мы покопаемся в моем саду вместо твоего. Миссис Уилф оставила мне запеканку, которую нужно лишь разогреть, так что с обедом проблем не будет.

– А если я не приеду? Не расскажешь про миссис Латимер?

– Точно.

– Кажется, ты упоминал о благородстве?

– В определенных обстоятельствах я могу и забыть о нем.

– Верю. – Эстер пожала плечами. – Ну, хорошо. Я подъеду где-нибудь около двенадцати.

– А не раньше?

– Нет, прежде я должна убраться в доме.

Патрик наклонился, протягивая руку.

– Вставай. Ты все еще слишком бледная, что извиняет меня. – С этими словами он подхватил Эстер на руки и поднялся с ней наверх в спальню. Там он опустил ее на кровать и подложил ей под голову подушки. – Тебе что-нибудь нужно?

Эстер покачала головой.

– Выключи, пожалуйста, свет. Замок на входной двери защелкивается автоматически.

Патрик кивнул, наклонился и слегка коснулся ее губ. Руки Эстер обвились вокруг его шеи. Патрик судорожно вдохнул, прижал ее к себе и страстно поцеловал. Затем отпустил и выпрямился, виновато улыбаясь:

– Я не хотел. До свидания, Эстер. Спокойной ночи.

– До свидания, Патрик… Спасибо тебе.

Он провел рукой по ее волосам и повернулся к выходу, но задержался, увидев фотографию на туалетном столике.

– Это Ричард?

– Да.

Патрик улыбнулся.

– Всего одна фотография? – В голосе его прозвучала ирония.

– А чего ты ожидал – святилище, увешанное изображениями усопшего? Когда я переехала сюда, моей целью было привыкнуть жить без него. Но я не могла сразу же вычеркнуть Ричарда из своей жизни.

Патрик бросил мимолетный взгляд на фотографию и направился к двери.

– Значит, до завтра. Не позже двенадцати.

Эстер улыбнулась:

– Буду минута в минуту. Пока.

После столь напряженного вечера Эстер проспала допоздна и проснулась отдохнувшая и готовая к новому дню, полному солнца и счастливого ожидания. Она подъехала к Лонг-Уайватс как раз в тот момент, когда где-то прозвонил колокол, возвещавший полдень. Патрик вышел ей навстречу. По виду он здорово отличался от светского человека, каким был вчера вечером. На нем были лишь выпачканные в земле джинсы и армейские ботинки. Пот с него просто капал, и он вытянул вперед руки, не дав ей приблизиться.

– Ты пришла минута в минуту, а я черт-те на кого похож. Извини, Эстер. Как ты себя чувствуешь?

– На удивление хорошо, – заверила она его.

– И выглядишь прекрасно. Проходи и садись в шезлонг. Будешь руководить, пока я закончу вскапывать цветочный бордюр, который Уилф хочет засадить. Что это? – спросил он, когда Эстер подала ему картонную коробку.

– Вношу свою лепту в обед.

– Весьма признателен. К сожалению, я даже чмокнуть тебя не могу в знак благодарности. – Патрик пропустил Эстер впереди себя в давно ждущий ее приезда дом и закрыл внушительного вида входную дверь. На кухне он открыл коробку и облизнулся, увидев только что испеченный фруктовый пирог. – Что за начинка? Яблоки?

– Персики и абрикосы.

– Сколько у тебя талантов!

Эстер изобразила реверанс, лишь слегка подпорченный джинсами.

– Я приехала помочь, в сумке у меня смена одежды, так что я готова взяться за дело.

– В таком случае предлагаю отложить запеканку до ужина, а пока перекусить сэндвичами.

– Значит, я остаюсь и на ужин?

– Конечно.

Эстер улыбнулась.

– Дай мне пять минут на переодевание, а затем я присоединюсь к тебе.

– Я думал, ты переоденешься потом.

– Нет. В этом я обычно хожу по воскресеньям.

Поднявшись наверх, в спальню Патрика, Эстер сняла джинсы и розовую хлопчатобумажную рубашку и надела шорты цвета хаки с желтым жилетом. На ногах у нее оказались старые теннисные туфли, а на голове – белая в зеленую полоску шляпа для игры в крикет.

– Очень по-деловому, – оценил Патрик, когда она подошла к нему в дальний конец газона. – А что в рюкзаке?

– Перчатки, совок, тяпка и секатор.

– У меня тоже есть кое-какой садовый инвентарь, – с достоинством сообщил Патрик.

Она улыбнулась.

– Не сомневаюсь. Но эти инструменты – особенные. Они достались мне от мамы, когда я переехала жить в коттедж. И я привыкла к ним. Ну что, за работу?

Эстер слова на ветер не бросала. Через час, когда Патрик объявил перерыв, прогресс был налицо, хотя лишь скромная часть цветочного бордюра была освобождена от зарослей бурьяна. Местами Патрик вынужден был прибегать к помощи молота, чтобы разбить твердую как камень глину, – это очень веселило Эстер.

– Маленькая хитрость Уилфа, – сказал он, усмехнувшись. – Пойду приму душ, перед тем как сесть за стол. Ты тоже проходи в дом.

Эстер взглянула на часы.

– Вот только закончу этот кусочек. Позови меня, когда будешь готов.

Патрик, насвистывая, удалился, а Эстер продолжала трудиться. Она так увлеклась, что ей показалось, прошло всего несколько минут, когда она почувствовала руку Патрика, взявшую ее за локоть. На этот раз Эстер пришлось сдаться.

– Ого! – воскликнула она, увидев кухонный стол. – Ты уже сэндвичи приготовил. Вообще-то я собиралась заняться этим сама.

Патрик, на этот раз выглядевший более представительно в белой футболке и шортах, похожих на те, что были и на Эстер, дал ей пять минут на умывание.

– Когда придешь, я налью тебе чего-нибудь выпить. Апельсиновый сок или воду?

– Воду, пожалуйста, – поспешила ответить Эстер. Ее даже чуть передернуло. – После вчерашнего вечера не хочу никакого фруктового сока.

Она сбросила грязные теннисные туфли и побежала наверх в ванную умыть потное лицо, порозовевшее от работы. Не то, что вчера вечером, подумала она и босиком поспешила вниз, настолько привыкнув чувствовать себя здесь как дома, что уже не замечала этого.

Они ели сэндвичи с огурцом и толстыми ломтиками рассыпчатого чеширского сыра. Заметив красноречивые взгляды Патрика в сторону пирога, Эстер отрицательно замотала головой.

– Если наешься пирога, уже не сможешь работать, – предупредила она его. – Пусть подождет до ужина.

– В школе ты, наверное, была старостой.

– Да. К тому же я была классной дамой, не забывай.

– А в классе у тебя, конечно, были сплошь примерные девочки!

– Некоторые, поверь мне, были сущим наказанием. – Эстер встала налить в чайник воды и вдруг закусила губу. – Я заварю чаю, ладно? – спросила она, обернувшись к нему через плечо.

– Мой дом – твой дом, Эстер. Делай все, что захочешь. – Патрик откинулся на спинку стула. Скрестив длинные загорелые ноги, он наблюдал за Эстер. – Знаешь, у меня была просто бредовая идея – вскопать эту грядку за два дня, – сказал Патрик, смеясь над собой. – Мне и в голову не приходило, насколько трудно очистить ее от бурьяна.

Эстер облокотилась о стойку, ожидая, пока закипит чайник, и оглядела стройную, мускулистую фигуру хозяина дома с головы до ног.

– А ты не похож на преуспевающего юриста. По крайней мере, на мой взгляд.

– Почему?

– Слишком здоровый у тебя вид.

– В моей первой фирме сотрудники могли ходить в бассейн, спортивный зал, играть в сквош. Перейдя на другую работу, я каждое утро пробегал пару миль, – сообщил он ей. Затем усмехнулся: – С тех пор как я здесь, я поддерживаю себя в форме, работая час-другой в саду, перед тем как сесть за компьютер.

Эстер кивнула.

– Сад давно уже стоит без присмотра. Но ты обещал рассказать мне про миссис Латимер, – напомнила она. – Мы не можем начать работать, пока наш обед не уляжется в животе, так что рассказывай.

Патрик выпрямился и положил локти на стол.

– Ты не поверишь, но миссис Латимер приходится племянницей некой мисс Лайли Дикин. Лайли Дикин была самым близким человеком миссис Латимер до самой ее смерти.

– Правда?! – заинтересовалась Эстер. – А где сейчас эта Лайли Дикин?

– Жива и здорова. Она все еще в хорошей физической форме, и с головой у нее все в порядке. Живет в пансионате где-то в Эйвекоуте.

– Я знаю, где это, – обрадовалась Эстер. – Маленькие хорошенькие бунгало, соединенные селекторной связью с дежурным. Сколько лет этой тетушке Лайли?

– Почти что восемьдесят, но выглядит молодцом, если верить миссис Уилф. Старушка будет счастлива поговорить о миссис Латимер в любое время.

Они потрудились еще пару часов, потом Патрик сказал:

– На сегодня хватит. Вчера вечером ты плохо себя чувствовала. Я забыл об этом.

– Вот и хорошо. – Она состроила рожицу, затем окинула довольным взглядом расчищенный участок. – Ну что ж, Патрик Хэзерд, совсем другое дело.

– Благодаря твоей бесценной помощи. Вместе у нас здорово получается. – Он собрал ее инструменты в рюкзак. – Поднимайся и прими душ. А после, пока ужин будет разогреваться, устроимся в шезлонгах на воздухе. Жалко сидеть взаперти в такую прекрасную погоду.

– Еще бы. Я скоро.

Эстер взбежала наверх. Стоя под горячими струями, она намылилась каким-то травяным шампунем. После вытерла насухо волосы, расчесала их и завязала лентой. Завернувшись в полотенце, она прошла в спальню Патрика, надела розовую рубашку и джинсы. На ноги она надела легкие кожаные туфли типа мокасин. Намазала увлажняющим кремом разгоряченное лицо, накрасила губы, завернула рабочую одежду в специальный мешочек и спустилась к Патрику. Тот читал воскресные газеты, разложенные на кухонном столе.

– Твоя очередь, – бодро прозвучал ее голос.

– Быстро ты!

– Хотелось поскорее выйти на улицу – солнце такое яркое, – сказала Эстер. – Я заварю чай к твоему возвращению.

К тому времени, когда вернулся Патрик – в безупречно чистых брюках и кремового цвета поплиновой рубашке, – она вынесла газеты и поднос с чаем в сад и сидела в шезлонге, надев очки и читая книжное обозрение. Они выпили чай и доели остатки фруктового пирога, приготовленного миссис Уилф. Патрик увлекся статьей о нашумевшем крестовом походе королевского адвоката, Эстер погрузилась в чтение раздела о журналах. Через некоторое время Патрик встал и пошел в дом, чтобы разогреть ужин.

– Что за чудесный, восхитительный день, – сказал он с довольным видом и сел рядом с ней.

– Да, с погодой нам повезло, – согласилась Эстер. – Обычно, как только наступают выходные, сейчас же начинает лить дождь.

– Я не о погоде, – заметил Патрик, беря ее за руку.

Сердце Эстер забилось быстрее. Она старалась смотреть на деревья, все в яркой молодой зелени, какая бывает в начале лета, на кремовые и розовые пятна пионов.

– Когда тебе удастся привести сад в порядок, он будет просто райским уголком. Но разве тебе не нужно работать над книгой, вместо того чтобы рассиживаться в саду?

– Я взял себе за правило писать пять дней в неделю. Но если идет дождь, я работаю и в воскресенье. – Патрик вытянулся в шезлонге во весь рост, а его рука крепче сжала руку Эстер. – Но больше всего мне хотелось бы проводить все свои воскресенья вот так, рядом с тобой.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эстер замерла. Каждое воскресенье? Она смотрела на руку Патрика. Ее вдруг охватило желание поцеловать белые полоски на загорелой руке, оставшиеся от царапин.

– Кажется, я лишил тебя дара речи, – сухо заметил он. – Не паникуй. Пока я имею в виду те воскресенья, когда ты будешь свободна.

Эстер повернула голову и встретилась с ним взглядом; его глаза глубокого зеленого оттенка соперничали с цветом листвы, трепещущей от легкого вечернего ветерка.

– Пока?

Патрик кивнул.

– Если я буду требовать слишком многого и слишком быстро, это отпугнет тебя.

– Почему ты так думаешь? – спросила она нарочито небрежным тоном.

Патрик тяжело вздохнул.

– Потому что с момента нашего знакомства я упорно работаю, осторожно продвигаясь дюйм за дюймом, стараясь завоевать твое расположение. А это, – лукаво улыбнулся он, – обычно не мой стиль обращения с женщиной.

– Так почему же со мной ты ведешь себя по-другому?

К ее удивлению, он встал и протянул ей руку, помогая подняться.

– Давай обсудим это позже. После ужина.

Сгорая от нетерпения продолжить начатый разговор, Эстер, не споря, прошла в дом, где запеканка миссис Уилф распространяла вокруг аппетитный запах. На верхнюю полку печи она поставила разогреваться свой пирог. Помогая Патрику накрывать на стол, она почувствовала, как голодна, и взяла горсть предложенного им арахиса.

Они ели запеканку с мясом молодого барашка, заедая ломтиками хлеба, затем уничтожили половину фруктового пирога, обсуждая изыскания Патрика и недавний заказ, полученный Дэвидом.

– Ты никогда не говоришь о своих делах в суде? – спросил Патрик, беря еще кусок пирога.

– Никогда.

– Тебе нравится быть мировым судьей? – с любопытством спросил он ее.

– Не думаю, что слово «нравится» здесь уместно, – задумчиво ответила она. – Бывает, приходится разбирать довольно невеселые дела. Поначалу меня это очень угнетало. Но со временем привыкаешь. Каждую неделю я сталкиваюсь с такими случаями, что мои собственные проблемы отходят на задний план.

– А у тебя много этих проблем?

– У кого их нет! – Она нахмурилась. – Похоже, Тим Гэлбрейт как раз становится одной из них. Придется завтра серьезно поговорить с ним.

Патрик помрачнел. – Так ты завтра встречаешься с ним!

– Да. Я заказала ему рассаду; вчера вечером он сообщил, что получил ее. Завтра я поеду домой на машине и по пути захвачу ее. Патрик сразу повеселел.

– Может, мне заехать к нему, забрать растения и заодно поговорить?

– Не надо. Я умею постоять за себя. – Эстер улыбнулась, пытаясь смягчить резкость слов. – Но все равно спасибо за предложение, Патрик.

Поужинав, они вышли в сад, наслаждаясь приятным летним вечером. Как только они сели, Патрик завладел ее рукой. Эстер откинулась назад, отдыхая. Ей приятно было ощущать ладонь Патрика, всю в мозолях от работы лопатой и мотыгой. Сначала они болтали обо всем, что в голову придет. Им было так легко в обществе друг друга, что наступившее через некоторое время молчание ничуть не смущало.

Шелестела листва кустарника, и под дуновением ветерка трепетали ветви деревьев. Опускались сумерки. Эстер почувствовала, как Патрик сильнее сжал ее руку. Задумавшись, она повернула к нему лицо и встретила его взгляд, все это время наблюдавший за ней.

Патрик встал и помог ей подняться. Вздохнув от удовольствия, Эстер прислонилась к нему. Он обнял ее, а она обхватила руками его за талию, прислонясь щекой к его груди и касаясь волосами его подбородка. Патрик развязал ленту и запустил пальцы в ее волосы: Эстер подняла к нему голову, и они поцеловались.

– Это твои губы я сразу заметил в тот день в суде, – прошептал Патрик в ее полуоткрытый рот. – Госпожа Правосудие с прической, из которой не выбивается ни единый волосок. Прекрасные лучистые глаза спрятаны за забавного вида очками. Но ничто не могло скрыть этих губ. Даже скромная губная помада, приличествующая члену городского магистра. Я смотрел на твои губы и представлял спелые золотистые персики, летнее тепло и это…

Он снова поцеловал ее, и Эстер ответила, уже не сдерживая своих чувств. У Патрика даже дух захватило. Он сильнее сжал ее, и она обняла его за шею и целовала в ответ на каждый его поцелуй. Вдруг, тяжело дыша, он схватил ее за руку и потянул за собой в дом.

– Пойдем в кабинет, только тебе придется сесть ко мне на колени. Нельзя ли поторопить мой заказ на мебель? Я не получил еще даже дивана, – пожаловался он. – Дорогая, мой дом совсем не приспособлен для тебя.

– Но у тебя есть кровать, – возразила Эстер, не подумав, и покраснела до корней волос.

– Больше не будем продвигаться дюйм за дюймом? – спросил он, глаза его сияли.

Она отрицательно качнула головой. Держась за руки, они поднялись вверх по лестнице в спальню Патрика. В открытое окно ветерок доносил запахи лета. Это лишь усиливало ощущение родного очага, которое Эстер испытывала каждый раз в Лонг-Уайватс. Патрик закрыл за собой дверь, снова обнял ее и крепко прижал к себе, жадно целуя в губы. Все еще обнимая Эстер одной рукой за талию, словно боясь выпустить хоть на миг, Патрик наклонился и свободной рукой откинул с постели покрывало. Дрожа от нетерпения, они быстро освободились от одежды и оказались на кровати, тесно прижавшись друг к другу.

Патрик поцеловал губы Эстер, затем грудь, перевернул ее на живот и покрыл поцелуями спину, затем снова перевернул и поцеловал в губы. Она отвечала на его нежность со все возрастающей страстью и, наконец, услышала в изумлении свой собственный хриплый стон.

– Еще рано, – выдохнул Патрик, целуя ее. Сжав ее руки, он развел их и заглянул ей в глаза. – Такого у нас никогда больше не будет. Нашего первого раза.

Вот оно – чистое наслаждение. Эстер лежала тихо, не двигаясь, и смотрела на свое отражение в глазах Патрика, темных от желания.

– Патрик, – хрипло прозвучал ее голос. – У меня никого не было с тех пор, как… Но ты это знаешь.

Он кивнул. Пряди светлых волос упали ему на влажный лоб.

– Я надеялся на это.

– Почему?

Патрик пожал плечами. Эстер прижалась к нему, чувствуя его напряжение.

– Я с самого начала знал, что ты не такая, как все.

Эстер вопросительно посмотрела на него.

– А у тебя?

– Давно уже никого не было, да и не будет больше, – просто сказал он. – Ты, – прибавил он, касаясь губами ее губ, – то, что я подсознательно искал с тех пор, как Алисия и Джей влюбились друг в друга у меня на глазах. Никогда не думал, что такое случится со мной.

Эстер отвернулась.

– Тебе не обязательно уверять меня, что ты влюблен, – проговорила она. – Для этого.Я знаю, что нравлюсь тебе и…

– Нравишься?!

На мгновение Патрик закрыл глаза, затем повернул к себе ее лицо и жадно впился в губы. Временное затишье кончилось. Больше никаких сравнений с Ричардом – последняя мысль, промелькнувшая в голове у Эстер. Она целиком отдалась той нежности, на какую оказался способен Патрик в течение поразительно долгого времени, прежде чем его охватило всепоглощающее, яростное желание, вызвавшее у Эстер ответную, ранее незнакомую ей страсть.

После они долго без движения лежали в объятиях друг друга. Было слышно лишь дыхание, постепенно замедляющее ритм. Патрик пошевелился, чтобы набросить покрывало и крепче обнять Эстер. Через некоторое время, ошеломленная пережитым и такая счастливая, она заснула в его объятиях, чувствуя, что ее место здесь.

– Дорогая, – услышала Эстер голос над ухом и заворочалась, недовольно бормоча что-то и пытаясь снова уткнуться в плечо, служившее ей подушкой. – Не вздумай рычать на меня, – смеялся Патрик. – Давай, просыпайся, соня, уже одиннадцатый час.

Эстер вскочила.

– Господи, я опаздываю на работу! – Она заморгала и, встретившись взглядом с Патриком, рассмеялась.

– Сейчас десять вечера. Так что все в порядке. По крайней мере, для меня, – сказал он, взъерошив ее волосы. – Я хотел бы, чтобы ты осталась, но не беспокойся, даже не заикнусь об этом.

– Я тоже хотела бы остаться, – сказала Эстер, удивляясь собственной смелости.

– Ты словно создана для моей кровати, сказал он ей, отзываясь, как всегда, на ее мысли.

– У меня то же чувство, – призналась Эстер. – Но, к сожалению, мне пора домой, в свою собственную кровать.

– Да, наверное, пора. – Патрик выскользнул из-под покрывала и стал одеваться. – Пока ты будешь приводить себя в порядок, я сварю кофе.

Эстер была благодарна ему за тактичность.

– Я буду через пятнадцать минут.

– И ни секундой позже, – сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Затем, насвистывая, вышел из комнаты.

Эстер быстро умылась и оделась, расчесала волосы, но завязывать не стала. Потом собрала свои вещи, сбежала вниз по лестнице и попала прямо в руки Патрика, выходившего из кабинета. Он крепко поцеловал ее и целовал еще и еще, пока, наконец, не зарылся лицом в ее волосы, часто дыша.

– Пошли в кабинет и будем пить кофе, сидя в креслах. А потом ты отправишься домой. – Он отстранил ее от себя. – Нужно было заехать за тобой сегодня утром. Тебе не следует разъезжать одной по загородной дороге в такой поздний час.

– Еще даже не стемнело как следует, – возразила Эстер и дерзко улыбнулась ему. – Обещаю ехать прямо домой.

– Да уж, надеюсь, – произнес Патрик и шутливо ткнул ее в бок. Эстер, смеясь, вбежала в кабинет.

Пока она разливала кофе, Патрик задернул гардины и включил свет. Они сидели друг против друга в мягких кожаных креслах возле камина, и вдруг Патрик сказал:

– Нам надо поговорить.

Эстер встревоженно взглянула поверх кружки:

– О чем?

– О нас. – Он отпил кофе, поставил чашку и наклонился вперед, сжав руки между колен, – У меня такое чувство, будто я знаю тебя всю жизнь. Но остальным наше сближение покажется слишком поспешным, особенно это касается тебя, члена магистрата. – Он покровительственно улыбнулся ей. – С другой стороны, я намерен дать всем понять достаточно ясно, что отныне ты помолвлена.

– И как же ты собираешься это сделать?

– Очень просто, – решительно заявил он. – Будем вместе ходить в рестораны, на концерты, посещать благотворительные вечера и т. д. Все, чем ты до сих пор занималась, будем делать вместе. Тогда никто не усомнится в моих честных намерениях.

Эстер засмеялась:

– Ты собираешься ухаживать за мной?

– Определенно. Думаю, у тебя нет возражений?

– Нет, – она улыбнулась с притворной застенчивостью. – Твоя идея очень даже мне по душе.

– Так я и думал, – сказал он самодовольно. Но тут его глаза потемнели. – Я собираюсь прояснить ситуацию Гэлбрейту и всей компании, а также любому, кто засмотрится на Эстер Конвей. – Он протянул ей руки. – А теперь иди сюда. Сядь мне на колени и скажи, какой я умный.

Она охотно отозвалась, так охотно, что Патрик, опьяненный новой, уступчивой Эстер, с трудом отпустил ее, когда она вырвалась, наконец, из его объятий.

– Как я хочу, чтобы ты осталась, – прошептал он, когда они, обнявшись, шли к машине.

– Я тоже.

– Позвони, как только доберешься домой.

– Хорошо. – Эстер нехотя высвободилась и села в машину.

Патрик просунул голову через открытое окно:

– Я заеду за тобой в магазин завтра в половине шестого.

Значит, он не шутил. Эстер улыбнулась ему.

– Ладно. Я приготовлю ужин…

– Нет. Завтра мы ужинаем в «Королевском оружии».

Он быстро поцеловал ее. Эстер, печально вздохнув, включила зажигание и поехала вверх по длинной, тенистой от деревьев дороге.

Подъехав к дому, она нахмурилась, заметив, что в окнах повсюду горит свет. Но прежде, чем она успела вставить ключ в замочную скважину, дверь отворилась, и на пороге показалась знакомая маленькая фигурка.

– Здравствуй, дорогая, – сказала Селия Лукас. – Я взяла ключ у Дэвида.

– Мама! – Эстер радостно обняла ее. – Почему ты не сообщила, что собираешься приехать?

Они вошли в дом, закрыв за собой дверь. Селия с любопытством окинула дочь взглядом своих карих глаз.

– Мне эта мысль пришла в голову лишь сегодня утром. Глупо было возвращаться из Дорсета в Уорик и не заехать по пути к тебе. Ты не заметила моей машины? Наверное, не заметила. Где же ты была весь день? Я звонила тебе с двенадцати часов, но все время натыкалась на автоответчик.

Эстер прошла на кухню поставить чайник. Ее мать последовала за ней и уселась за небольшой кухонный стол. Видно было, что она с места не двинется, пока не узнает все.

– Я целый день работала, помогала расчищать сад.

– Кому? Твоей новой приятельнице? Кто она такая?

– Очень приятный человек, но не она, а он. Ты уже поела?

– Не беспокойся, – нетерпеливо отмахнулась мать. – Кто он? Ведь это не кто-нибудь из твоих Ромео?

Эстер засмеялась и рассказала ей про Патрика, его дом, его работу, про то, как он выглядит, одевается, сколько ему лет, – словом, все, что интересовало ее мать.

– Похоже, он настоящий мужчина, – наконец заключила Селия, беря у Эстер чашку чая. – Нет, больше ничего не надо, доченька, – я на диете. Днем Тэлли настойчиво потчевала меня пирожками за чаем. Я не смогла отказать ей, так что до вторника придется поголодать.

– Господи, мама! Чего ради ты собираешься голодать?

– Я не могу влезть в единственный костюм, заказанный у модельера. Дешевле сбросить лишний вес, чем купить еще один. Ну да неважно, забудем об этом. – Селия внимательно оглядела дочь. – Ты изменилась, девочка.

– Заметно? – Эстер потянулась, улыбаясь. – Сказать, что я отлично провела сегодняшний день, – значит ничего не сказать.

– Если твой сияющий вид – заслуга Патрика Хэзерда, я хотела бы встретиться с ним.

– Ты надолго приехала?

– Согласна потерпеть меня до среды?

– Конечно. Оставайся сколько захочешь, – поспешила ответить Эстер, не возражая против присутствия матери в своем доме.

Селия улыбнулась дочери. В ее улыбке светилась любовь.

– Спасибо тебе, дорогая. Но Парис и Эгги в собачьем приюте ждут меня, и я должна вернуться в среду, чтобы забрать их.

Парис и Агамемнон – два жесткошерстных терьера Селии Лукас – были одной из причин, почему Эстер видела маму не так часто, как хотелось бы.

– В таком случае мы можем увидеть Патрика завтра, мама. Он заедет за мной в половине шестого… Боже! Я совсем забыла! Я должна была позвонить ему! – Эстер бросилась к телефону.

– Где ты была? – сердито спросил Патрик. – Тебе давно пора быть дома!

– Моя мама приехала ко мне. Нежданно-негаданно. – Эстер закусила губу. – Может, мы отложим ужин в «Королевском оружии»? Она останется до среды.

– Конечно, нет, – быстро возразил Патрик. – Пригласи на ужин и маму. Я рад буду познакомиться с ней.

– Она тоже, – без энтузиазма ответила Эстер. – Но предупреждаю, иногда она чересчур прямолинейна.

– Прекрасно. С нетерпением буду ждать встречи с ней. – Внезапно его голос изменился: – Дорогая, я сижу тут и вспоминаю сегодняшний день. С трудом верится, что все это произошло на самом деле. Сегодня мне точно не уснуть.

– Мне тоже.

– Ты жалеешь?

– Нет.

– Отлично. До завтра. Приготовь мне чего-нибудь выпить в своем коттедже. Мне нужно будет время, чтобы расположить твою матушку в мою пользу до того, как мы отправимся в ресторан.

– Кажется, много времени у тебя это не займет. Спокойной ночи, Патрик.

Селия вошла в комнату, широко улыбаясь.

– Так когда я познакомлюсь с ним?

– Завтра он поведет нас ужинать в «Королевское оружие»! – Эстер заключила мать в объятия и чмокнула в щеку.

– Вот это да! – поразилась Селия. – Должно быть, этот твой Патрик парень не промах.

– Он не мой… – Эстер запнулась. Нет, он мой, подумала она вдруг, чувствуя, как в ней заговорил собственнический инстинкт. Пусть только кто-нибудь попробует отнять его у меня.

Селия вздохнула.

– Знаешь, я боялась, что этот день никогда не наступит. Я надеялась, молилась, но иногда мне казалось, что ты так и не посмотришь больше ни на одного мужчину.

– Мне понадобилось много времени, чтобы пережить потерю Ричарда, – ответила Эстер, ничуть не обиженная. – Я любила его.

– Да, я знаю. – Селия нахмурилась. – Но мне всегда казалось, что для тебя лучше было бы совсем уехать отсюда, а не продолжать работу в магазине и не покупать здесь этот дом.

– Если б я уехала, я бы не встретила Патрика, – возразила Эстер, подхватив чемодан матери. – Пойдем, я поменяю постельное белье на кровати.

На верхнем этаже дома располагались ванная и две спальни. В одной спала Эстер, вторая была гораздо меньше. Когда к ней приезжала мать, она всегда перебиралась в меньшую, а в большую помещала маму, не позволяя ей ютиться на узкой кровати. Они, как всегда, поспорили, но Эстер и слушать ничего не стала. В конце концов, двуспальная кровать была застлана чистым бельем.

– Спать хочется, – сказала Эстер, вдруг зевая. Она все-таки устала, что было вполне понятно. – Тебе что-нибудь нужно, мама?

– Нет, дорогая, спасибо, – рассеянно ответила мать, ее внимание привлек туалетный столик. – А где фотография Ричарда?

– Разве ты не заметила ее внизу на столе? Странно, но я отнесла ее туда лишь сегодня утром. – Эстер печально улыбнулась. – С тех пор как он умер, я каждый вечер разговаривала с его фотографией.

– Этого-то я и опасалась, – сказала Селия, нахмурившись. – Я беспокоилась о тебе.

– Больше тебе не о чем беспокоиться. Теперь все изменилось.

– Когда же это?

Эстер даже не попыталась уйти от ответа.

– С тех пор, как я встретила Патрика.

– Значит, этот мужчина действительно много для тебя значит?

– Да. – Эстер торжествующе улыбнулась матери. – Мне даже кажется, что сегодня вечером произошла наша помолвка.