Текст книги "Грандиозный план"

Автор книги: Кэтрин Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

7

Через два дня после злополучного воскресенья Рут пребывала в еще менее радужном настроении. Агент оценил нанесенный неизвестным злоумышленником ущерб в такую смехотворную сумму, что Рут чуть было не поддалась искушению швырнуть эти деньги в лицо вежливому седовласому представителю страховой компании. В последний момент она все-таки решила, что находится не в том положении, чтобы позволить себе быть гордой, и удовольствовалась тем, что с шумом захлопнула за собой дверь.

А теперь она сидела в крошечной конторе своего адвоката и с тоской смотрела на его совсем молодое, растерянное лицо.

– Видите ли, мисс Остин, – объяснял тот, – уведомление о вашем выселении составлено по всей форме и юридически грамотно. Нам просто не за что ухватиться, чтобы опротестовать его в суде. Насколько я понимаю, вы ведь не заключали долгосрочного договора аренды, просто платили помесячно?

Рут с мрачным видом кивнула.

– Ну вот видите, – обрадовался адвокат, – значит, вашему домовладельцу достаточно предупредить вас за месяц. Так что все по закону.

– Есть еще плохие новости? – поинтересовалась Рут.

– Ну… мне очень жаль, что я ничем не смог вам помочь, мисс Остин… И знаете что, раз уж так вышло, можете заплатить только половину моего обычного гонорара за консультацию!

Рут вышла на улицу и побрела по направлению к Вашингтон-стрит. Могло быть и хуже, упрямо твердила она себе. Но могущественное заклинание сегодня не срабатывало: настроение не улучшалось ни на йоту.

Могло быть и хуже… Если так пойдет дальше, эти слова можно будет выбить на ее могильном камне. И словно в подтверждение этому, не успела она пройти и половины пути, как нос к носу столкнулась с Таффи.

– Рут, малышка! – просиял тот. – Как я рад тебя видеть!

– Не могу сказать того же о себе, – огрызнулась Рут. – И не называй меня малышкой.

– Хорошо, малышка! – согласился Таффи, ловко подхватывая ее под руку.

Она решительно отстранилась, освобождаясь. Таффи рассмеялся, сверкнув белоснежными зубами. Но это не подействовало на Рут, которая прекрасно помнила, в какую сумму обошлась ему – точнее, ей – его голливудская улыбка. К сожалению, выяснилось это слишком поздно, когда, открыв шкатулку, где хранились деньги, предназначенные для оплаты аренды клуба, Рут обнаружила ее пустой. Ей тогда пришлось здорово покрутиться и потом почти полгода работать как проклятой, чтобы выплатить банку проценты по закладной.

– Чего ты хочешь от меня на сей раз? – сухо осведомилась она.

– Почему ты думаешь, что я чего-то хочу? Могу я просто подойти поболтать со своей бывшей женой?

– Ты – не можешь. Поэтому быстро говори, что тебе нужно, и уходи.

– Фу, как грубо! – насмешливо покачал головой Таффи. – Вообще-то, я хотел поинтересоваться, что ты делала в этой паршивой адвокатской конторе? У тебя неприятности в клубе?

Рут резко повернулась к нему.

– Откуда ты знаешь? – требовательно спросила она.

– Все только об этом и говорят, – уклончиво ответил Таффи, избегая взгляда Рут. – Ну, давай, малышка, выкладывай, что случилось, – предложил он. – Может, я смогу чем-то помочь тебе?

– Сможешь, – ответила Рут. – Если немедленно избавишь меня от своего общества, и желательно навсегда.

– Ты несправедлива ко мне. А ведь я предупреждал тебя, когда ты затевала собственное дело, что ничем хорошим это не кончится.

Разумеется, он предупреждал ее. Однако это вовсе не значило, что он был готов разделить с ней все тяготы создания нового бизнеса на двоих. Таффи прилагал неимоверные усилия, чтобы отговорить Рут от затеи с клубом, потому что это требовало вложения всех имеющихся у нее денег. Денег, которым Таффи рассчитывал найти более приятное применение.

– Убирайся вон, Таффи!

– Разреши мне хотя бы угостить тебя завтраком, – продолжал он, словно не слыша ее. – Яичница с беконом и жареными помидорами, как ты любишь. Мы можем прекрасно провести время. У меня наклевывается одна грандиозная сделка, так что мы можем позволить себе немного покутить.

Он протянул руку к ее лицу. Рут знала, что он собирается дружески ущипнуть ее за щеку, как это делал обычно. Раньше она находила этот жест невероятно возбуждающим, но теперь он вызывал у нее отвращение. Она уклонилась и, ухватив Таффи за запястье, заставила опустить руку.

– Неужели тебе еще не понятно: нет больше никакого «мы»! Есть ты, и есть я. И твоя грандиозная сделка интересует меня так же мало, как завтрак в твоем обществе. Так что, если не хочешь, чтобы я врезала по твоей смазливой физиономии, лучше оставь меня в покое!

Должно быть, выражение ее лица было достаточно угрожающим, потому что Таффи быстро отступил в сторону, с преувеличенно озабоченным видом взглянул на часы и, словно вспомнив о чем-то важном, хлопнул себя по лбу.

– Совсем забыл, что мне нужно быть в другом месте. Так что я побегу. До встречи, малышка! – И он исчез за ближайшим поворотом.

Если бы Рут не была такой усталой, она непременно проверила бы, насколько быстро Таффи умеет бегать. Но сегодня она была не готова к таким подвигам. Так что ей оставалось только продолжать свой путь.

Могло быть и хуже, повторяла она, и на сей раз это утверждение действительно имело смысл. Ведь она могла бы до сих пор быть замужем за Таффи!

У запертой двери клуба маялась Пэтси с большим свертком под мышкой.

– Тащишься как черепаха, – приветствовала она подругу. – Еще немного, и меня бы тут хватил солнечный удар.

– Извини, – пробормотала Рут, шаря по карманам в поисках ключей. – У меня каждый день сплошные неприятности, начиная с прошлых выходных.

– Вляпалась в какую-то историю в Сиэтле? – понимающе спросила Пэтси.

Забавно, но на сей раз слово «Сиэтл» вызвало у Рут воспоминание не о четырех прожитых там годах, а об одной-единственной ночи. Ночи, которую она провела с Брайаном.

Рут потрясла головой, отгоняя вновь и вновь повторяющееся навязчивое видение о том, как Брайан берет ее на руки и нежно опускает на кровать. Ключи выскользнули из ее руки и упали на землю.

– Нет, с Сиэтлом все в порядке, – отозвалась она, наклоняясь, чтобы подобрать их.

Это не было откровенной ложью. С Сиэтлом действительно все было в порядке, не в порядке была сама Рут.

Отпирая дверь, она заговорила о единственном событии прошедшей недели, которое могла обсуждать с Пэтси.

– В воскресенье кто-то вломился сюда и перевернул все вверх дном, – сказала она.

– О Боже! – ахнула Пэтси. – Но что можно украсть в нашем клубе?

– Мое ощущение безопасности, – вздохнула Рут, входя в помещение и показывая Пэтси на покоробившиеся доски пола. – Боюсь, что ты можешь навсегда попрощаться с вещами, которые хранились в кладовой. Не думаю, что их можно будет спасти.

– Ну, это не самое страшное, – легкомысленно махнула рукой Пэтси. – Между прочим, если помнишь, твои лучшие платья были в чистке и я только сегодня забрала их. – Тут она потрясла свертком и, оглядевшись по сторонам, поинтересовалась: – Как думаешь, кто это сделал?

– Я почти не сомневаюсь, что Таффи, – сказала Рут. – Хотя полиция, кажется, не разделяет моей уверенности.

– Твой бывший? – уточнила Пэтси. – Что ж, это имеет смысл. Я хочу сказать, что от него можно ожидать подобной гадости. Где, интересно, были твои глаза, когда ты выходила за него замуж?

– Полагаю, я делала это на ощупь, – невесело улыбнулась Рут. – Он казался таким душкой… В любом случае, – заключила она, выдвигая ящик стола и шаря в нем в поисках своих записей, – с сегодняшнего дня я объявляю наш клуб зоной, свободной от мужского присутствия.

– Я обеими руками – за, – отозвалась Пэтси.

Рут выдвинула второй ящик, но толстой тетради, в которую она записывала адреса клиенток и часы занятий, не оказалось и там. Рут постаралась вспомнить, не уносила ли тетрадь домой, но в голову ничего не приходило. Начиная понемногу беспокоиться, она подошла к журнальному столику, стоящему рядом с креслом для посетителей, и принялась рыться в ворохе лежащих на нем газет и журналов. Тетрадь как в воду канула. Более того, Рут совершенно отчетливо вспомнила, что в прошлый четверг, перед отъездом в Сиэтл, она привела в порядок записи и уничтожила все ненужные бумажки.

Спокойно, сказала она себе. Тетрадь должна быть где-то здесь. Зачем бы кому-то понадобилось уносить ее отсюда?

Ответ пришел сам собой. Для того чтобы добавить еще немного к куче твоих проблем, дорогая.

– Побудь немного в приемной, – попросила ее Пэтси. – Миссис Хьюстон собирается прислать ко мне свою дочь, потому что с тех пор, как она попыталась сесть кому-то на колени на вечеринке у Боттсов, никто не хочет иметь с ней дело. Говорят, тот бедняга три недели провалялся в постели после потрясения, так что мне нужно пойти в свою комнату и там хорошенько посмеяться, а то, боюсь, мне не удастся сохранить достаточно серьезное лицо, когда я буду учить эту бегемотиху крутить хула-хуп и прыгать через скакалку.

– Хорошо, – рассеянно отозвалась Рут, машинально продолжая выдвигать и задвигать ящики стола.

Потеря тетради грозила стать действительно серьезной проблемой. Некоторые клиентки платили ей авансом, но большинство предпочитали оплачивать каждое занятие отдельно, а кое-кто тянул с оплатой до тех пор, пока Рут не начинала грозить им отлучением от клуба. Без своей тетради она ни за что бы не вспомнила, кто уже заплатил ей, а кто и сколько остался должен, так что ей пришлось бы полагаться на честность своих клиенток. А это означало, что она наверняка получит меньше денег, чем планировала.

Тщетно обыскав еще раз приемную, Рут выдвинула последнее отчаянное предположение, что тетрадь могла завалиться за батарею отопления, и тут же полезла под стол, чтобы проверить это. Стук двери и тяжелые шаги в коридоре сказали ей, что она не одна.

– Это вы, мисс Хьюстон? – крикнула она, не разгибаясь. – Пэтси сейчас выйдет. Вы можете пока переодеться. Раздевалка налево по коридору. Если вы забыли захватить купальник или тапочки, Пэтси подберет вам что-нибудь.

– Спасибо, – отозвался звучный мужской голос, совсем не похожий на обычное повизгивание избалованной дочурки Хьюстонов. – Но мне придется отклонить ваше любезное предложение.

Брайан! Рут выпрямилась так резко, что стукнулась макушкой о крышку стола и чуть не прикусила язык. Двигаясь с уже большей осторожностью, она задом выбралась из-под стола и свирепо уставилась на стоящего посреди приемной мужчину.

– Купальник и тапочки не слишком согласуются с образом настоящего мачо, – продолжал Брайан, скорчив свирепую гримасу, так что Рут не удержалась и хихикнула. – Нам нужно поговорить, – продолжил он уже серьезно. – Это по поводу твоего бывшего мужа.

Поговорить? Против этого у Рут не было никаких возражений. Из всех совместных занятий, которые она могла бы предложить Брайану, разговоры являлись самым безопасным для ее и так уже пострадавшего сердца.

– А что с моим бывшим мужем? – спросила она.

– Полицейские беседовали с ним. Я пытался дозвониться до тебя вчера вечером, но ни дома, ни здесь никто не брал трубку.

– Я отключила телефон. Моя норма плохих новостей на этот месяц уже выполнена.

– К сожалению, у твоего мужа алиби. Он был с женщиной.

– Ну разумеется, – кивнула Рут. – А полиции не пришло в голову, что в этом городе полно дурочек, готовых ради него соврать что угодно?

– Они обязательно постараются проверить это. – Брайан сморщился, словно проглотил горькое лекарство. – Я хочу задать тебе один вопрос… Если ты обещаешь, что не вцепишься мне в горло.

Рут задумчиво смотрела на него, словно прикидывая, как поступить. Репутация Той еще штучки, с которой она все последние годы боролась так же упорно, как раньше старалась ее поддержать, сделала ее образ в глазах Брайана гораздо менее привлекательным, чем он мог бы быть. К сожалению, с некоторых пор именно его мнение действительно что-то значило для нее. Ей очень хотелось, чтобы Брайан понял: она наконец выросла и сильно изменилась со школьных времен. Пусть она не вправе даже мечтать о какой бы то ни было близости с ним, но рассчитывать на его уважение может вполне…

– Так что ты скажешь мне, Рут? Я могу задать свой вопрос?

– Сначала ответь, какой у тебя интерес в этом деле. Судя по тому, что в твоей газете не появилось ни слова о разгроме в «Леди Совершенство», это слишком мелкая тема для тебя. Или ты просто собираешь материал?

– Газета здесь ни при чем, – покачал головой Брайан. – Не забывай, я тоже отчасти замешан в этом. Как ты справедливо заметила в прошлый раз, у меня есть мотив. И раз уж никто из нас не рискнул сообщить об этом полиции, мне хочется, по крайней мере, обелить себя в твоих глазах.

– Веская причина, – усмехнулась Рут, глядя в сторону. – Ладно, задавай свой вопрос. Я постараюсь держать себя в руках.

– Твой муж упомянул некоего Ронни Винтару и намекнул, что в последнее время у тебя с ним испортились отношения…

– И ты хочешь спросить, не был ли Ронни одним из легиона моих любовников? – закончила Рут.

Теперь наступила очередь Брайана отвести глаза.

– Так прав Таффи ли нет?

Рут нисколько не удивило, что Таффи назвал полиции имя Рона. Ее отношения с ним были одной из тех вещей, которые ее бывший муж никак не желал понять и принять.

– Ронни мог бы стать моим любовником, но только в том случае, если бы меня звали не Рут, а, скажем, Рудольф, – сказала она и, заметив непонимающий взгляд Брайана, пояснила: – Ронни предпочитает мужчин. Он был моим партнером, когда я танцевала в ансамбле, и мы дружили, но я никогда не волновала его как женщина. В любом случае, Ронни уехал из Сиэтла куда-то на юг, чтобы быть ближе к своему другу, так что я уже много месяцев ничего не слышала о нем.

Рут сделала паузу и добавила:

– Если собираешься следовать указаниям Таффи, боюсь, ты никогда не доберешься до истины.

– Я собираюсь следовать любым указаниям, которые получу, – отрезал Брайан, – просто чтобы быть уверенным, что ничего не упустил.

– Как знаешь, – пожала плечами Рут.

– Пит сказал, что они отправили отпечатки пальцев в лабораторию штата, но вряд ли ответ придет скоро. Там всегда огромная очередь, а твое дело не такое важное, чтобы предпочесть его остальным.

– Для меня оно самое важное в жизни, – возразила Рут. – Потому что, кроме этого клуба, у меня ничего нет.

– Понимаю, – кивнул Брайан. – Но таковы правила. Извини. Мне просто показалось, что ты должна быть в курсе расследования.

– Очень мило с твоей стороны держать меня в курсе расследования, которое никуда не движется, пока я медленно, но верно разоряюсь. – Голос Рут был полон горечи. – Это, должно быть, доставляет тебе какое-то извращенное наслаждение.

Брайан послал ей укоризненный взгляд.

– Ты хочешь, что-то добавить? – осведомилась она.

– Нет, – быстро ответил Брайан. – По крайней мере, ничего такого, ради чего я бы согласился рисковать жизнью. В следующий раз, прежде чем приносить тебе новости, я хорошенько подумаю, стоит ли это делать. – И он повернулся, чтобы уйти.

Рут почувствовала укол совести. В конце концов Брайан не виноват ни в тех неприятностях, которые свалились на нее, ни в том, как Таффи вел себя с ней сегодня. Не стоило обижать его.

– Извини, Брайан, – услышала она свой голос.

Он снова повернулся к ней, и она заметила в его зеленых глазах странную смесь иронии и сожаления.

– Ты знаешь, что на самом деле я очень хорошо отношусь к тебе, – сказал Брайан. – Я просто не в силах относиться к тебе плохо, хотя так мне было бы гораздо проще.

То же самое Рут могла бы сказать о себе. Более того, она подозревала, что на ее лице сейчас написано самое откровенное желание, и ничего не могла поделать с этим.

Брайан смотрел на нее, не произнося ни слова.

Рут не знала, сколько еще продлилось бы это молчание, если бы снова не хлопнула дверь и не появилась Синди, как всегда сияющая и жизнерадостная.

– И ты здесь, Брайан? – воскликнула она. – По делу или так, для удовольствия?

– По делу! – в унисон ответили Брайан и Рут.

Рут подозревала, что это был единственный повод, по которому они оба имели единое мнение. И еще она не сомневалась, что слово «удовольствие» немедленно пробудило в памяти у обоих студию Берта в Сиэтле.

– Какое разочарование, – насмешливо протянула Синди. – А ведь я возлагала на вас такие надежды! Вы уверены, что не хотите сходить вместе в кино или еще что-нибудь сделать сообща, просто чтобы порадовать меня?

Это лукавое «еще что-нибудь» вызвало такую бурю эмоций в душе Рут, что она уже почти готова была простить Брайану то, что он поверил в самые худшие слухи о ней.

– Разве ты не должна быть сейчас дома и ухаживать за Бертом? – поинтересовался Брайан. – Кажется, он ни минуты не может обойтись без тебя?

– А, Берт, – махнула рукой Синди. – Он с утра торчит у себя в мастерской, вдохновенно рисуя что-то, что лично мне напоминает тарелку спагетти, в которую опрокинули банку с гуталином. Не знаю, что он хочет сказать этим, а спрашивать я не решилась.

– Очень мудро с твоей стороны, – проворчал Брайан. – Берт терпеть не может, когда кто-то критикует его творения.

– Еще бы! – фыркнула Синди. – Он же гений. Впрочем, – добавила она с видом сытой кошки, – это вполне компенсируется кое-какими другими его достоинствами.

Рут была готова поклясться, что Брайан покраснел.

– Думаю, я уже получил ту информацию, за которой пришел, – сказал он и, кивнув на прощание обеим женщинам, выскочил за дверь.

– До чего легко от него избавиться, – хихикнула Синди. – Знаешь, он просто не выносит упоминания о том, что у кого-то удачно сложилась личная жизнь.

– Для меня это тоже не самая приятная тема, – заметила Рут.

– По крайней мере, нельзя сказать, что я не пыталась исправить ситуацию.

Что правда, то правдой. Более того, именно по этой причине Рут не собиралась рассказывать подруге о том, что произошло у нее с Брайаном. Благие намерения порой могли завести Синди слишком далеко.

– Хорошо, что ты заглянула ко мне, – торопливо сказала Рут, чтобы сменить тему. – Мы можем сходить позавтракать вместе.

– Вообще-то, я пришла, чтобы взглянуть на твой многострадальный пол и решить, что с ним можно сделать.

– Откуда ты знаешь о моем поле?

– На самом деле твой вопрос должен был звучать так: «Откуда ты знаешь, что случилось с моим полом, если я, твоя лучшая подруга, третий день никому не звоню и не отвечаю на звонки?» – Синди уперла руки в бока и нахмурилась. – Ты забываешь, дорогая моя, что у меня в классе двадцать детей и у каждого из них есть по паре родителей, которые всегда рады обсудить со мной свежие новости. Предполагается, что учителя всегда все знают.

– Если речь идет о тебе, то обычно так оно и есть, – согласилась Рут.

Синди тем временем с озабоченным выражением на лице принялась изучать пол.

– Может, просто покрасить его? – предложила она.

– Покрасить – что? – не поняла Рут.

– Покрасить пол, глупышка. Ты сегодня выглядишь рассеянной. Я понимаю, на тебя столько всего свалилось, но надо же собраться и заняться делом. Пол, конечно, выглядит ужасно. Но если покрыть его толстым слоем краски, то вполне можно будет подождать, пока ты разбогатеешь настолько, чтобы затеять грандиозную перестройку и поменять все целиком.

– Или пока меня не вышвырнут отсюда за долги, – вздохнула Рут, поворачиваясь, чтобы встретить мать и дочь Хьюстон и проводить младшую до раздевалки, а старшую к Пэтси.

Когда она вернулась, Синди по-прежнему ковыряла ногтем доски пола.

– Не похоже, чтобы они начали гнить, – авторитетно заявила она. – Хочешь, я попрошу Берта нарисовать здесь какие-нибудь веселенькие узорчики?

– Вряд ли он согласится, чтобы по его произведению ходили ногами, – заметила Рут.

– Это точно, – признала Синди. – Он такой капризный в этом отношении.

Тут она не удержалась и фыркнула. Ее смех был настолько заразительным, что Рут тоже заулыбалась.

– Ты случайно не знаешь, где можно снять недорогую квартирку? – спросила она, когда они отсмеялись.

– Недорогую? В Лонгвью? Да еще перед началом летнего сезона? – Синди картинно воздела руки к небу. – Такое разве что во сне привидится.

– Но ты обрати внимание, если тебе попадется что-то подобное. Похоже, меня скоро выставят за дверь.

– Ты шутишь! Какой сумасшедший, кроме тебя, конечно, захочет жить в доме с привидениями?

– Один такой нашелся, – вздохнула Рут. – И на мое несчастье, он оказался владельцем дома.

– Мистер Салливан?

Рут кивнула.

– Знаешь, – задумчиво произнесла Синди, – когда я была маленькая, по городу ходили слухи, что это он укокошил всех своих родственников. Говорят, он был последним настоящим бандитом в Лонгвью и сумел сбежать отсюда за каких-нибудь полчаса до того, как в его дом ворвалась полиция.

Просто великолепно! Рут с самого начала подозревала, что человек, способный выгнать ее из дому, который она уже привыкла считать своим, – настоящий преступник. Но чтобы так угадать… Хорошо еще, если он не станет угрожать ей своим пистолетом.

– Но это только слухи, да еще двадцатилетней давности, – быстро добавила Синди, всерьез обеспокоенная выражением, появившимся на лице подруги. – И потом, будь мистер Салливан действительно убийцей и бандитом, он бы не решился вернуться сюда, верно? Рут вовсе не была убеждена в этом.