Текст книги "Навсегда их (ЛП)"
Автор книги: Кэти Роберт
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
– Боже, это самый безумный момент в моей жизни, а их было предостаточно. Какого черта они… стреляли в нас?
– Не в нас. В одну из шин. – Гален не оглядывался. – Выстрел вполне реальный, но потребовалось много тренировок, подстроив, чтобы при повороте выскочила шина и нас занесло в овраг.
– Они, правда, хотят убить тебя, да? Я думала, что так было до коронации твоего брата.
Он должен оградить ее от этого, но даже небольшая ложь во благо стала бы явной, когда речь шла о Мэг. Лучше выложить все карты на стол и позволить ей решить все самой.
– Они думают, что ты можешь забеременеть.
Она так быстро отпрянула, что чуть не ударилась затылком ему в челюсть.
– Что?
Гален свернул на автобан и набрал скорость.
– Если ты забеременеешь от Тео, то в игру вступят другие правила.
– Почему? Если Тео не следующий в очереди на трон, то почему его ребенок изменит правила игры?
Тео вздохнул.
– Потому что мой дядя понимает, сколько наплел лжи, а мой брат почти ребенок. В ближайшие несколько лет он не собирается жениться и остепеняться, даже если таким образом сможет занять трон. Это значит, что наша сестра остается единственной наследницей, после Филиппа. А собственных детей у Филиппа нет. Ты упоминала гражданскую войну, так вот разрыв наследовательного права и приведет к ней. В очереди на престол ведут две династии, в ком достаточно королевской крови, чтобы завладеть троном после Филиппа, и ни одна из них не пойдет на компромисс. И снова будет Война Алой и Белой розы между английской знатью. И хотя члены обеих семей будут счастливы, если это произойдет, большинство из них ценит Таланию и свои деловые интересы выше амбиций. Если они узнают, что у меня есть наследник, то захотят поддержать меня, несмотря на доказательства, представленные Филиппом. Я – известная личность, и даже если ты не станешь одной из кандидаток, которых мне предлагали с тех пор, как исполнился 21 год, – это не имеет значения. Все дело в стабильности.
– Так много странностей. – Она вздохнула и снова прижалась к его боку. – Думаю, я сейчас постараюсь уснуть.
Он снова сказал что-то не то. Тео прижал Мэг ближе и позволил себе под гудение двигателя расслабиться, закрыв глаза. Обычно у него никогда не возникало проблем с общением с людьми, особенно с женщинами, но с самого начала Мэг распознавала всю чушь. Ей не нравилось превращать слова во флирт, она не представляла всей их силы, как другие женщины.
Она хотела не его денег, а только его.
Ее не заворожило то, что он принц, она и глазом не моргнула, приняв их нетрадиционные отношения с Галеном – по их желанию став частью этих отношений.
Она согласилась, что они временные, но каждый раз при упоминании данного соглашения с его стороны – в ее карих глазах что-то гасло.
Правда медленно накрыла его волной. Ей не нравилась сама мысль об их конце. Может, она и не хочет думать о будущем, но мысль уйти – причиняет ей боль.
Он приласкал ее висок, не открывая глаз. Было бы так легко убедить ее остаться. Не интригами. Все, что было нужно, – это сказать правду. Я по уши влюбился в тебя, принцесса. Думаю, мы оба. Это будет долгий и трудный путь, но, в конце концов, мы трое будем вместе.
Тео не мог этого сделать.
На данный момент его желания не имели значения. Он не был самим собой. У него не было право выбора.
Эта правда никогда не имела для него особого значения. Просто порядок вещей. Он всегда знал, что то, что их связывало с Галеном, сложно. Это была еще одна правда, которой он время от времени придавал значение.
Если он хотел объединить обе эти правды, то убедил бы Галена жениться на Мэг. У Галена был титул, но чертовски мало свободы, меньше, чем у Тео. Женитьба связала бы их вместе, позволив остаться им навсегда…
Пока Тео не женился бы.
У него было много возможностей. Например, мошенничество. Любая женщина, на которой он бы женился, ожидала бы верности, – и это правильно. Жена, которая ничего не имела бы против того, что ее муж периодически уходил, чтобы трахнуть своего лучшего друга и его жену… Нет, это несбыточная мечта. Та, которая превратится в пепел, если он попытается ее осуществить. В его отношениях с Галеном не должно быть обид и разрывов, не говоря уже о том, чтобы играть Мэг, пока она не сломается.
Тео мог быть эгоистом. Черт, да он родился таким. Эта связь между ними тремя слишком бесценна, чтобы отравить ее его планами. Будет больно отпустить Мэг. Это могло даже что-то сломать в нем.
Но он бы сделал это.
Если бы не было иного выбора.
Следующие две недели прошли как в тумане, состоящем из гула двигателя и слишком быстрой смены местностей за окном, чтобы успеть ими насладиться. Они проезжали через страны, которые отмечала Мэг на своей доске желаний, но больше всего удовольствия она получала на заправках, когда нужно было заправить машину, чтобы ехать дальше. Гален был излишне параноиком, не позволив им останавливаться на ночь в отелях, поэтому единственная кровать, на которой она расслабилась, – была куплена на час, чтобы принять душ в пит-стопах. Во время этих остановок он исчезал, чтобы проверить местность и обезопасить их. Дорога по прямой должна была занять 20 часов, но уснув первый раз и проснувшись, она поняла, что между ними что-то произошло. План изменился. Дух товарищества растворился в напряженном молчании и тихих перешептываниях.
Это не было адом, но определенно имело с ним сходство.
Она проснулась, осознав, что машина остановилась. Когда она заснула? Через некоторое время после того, как они пересекли границу с Грецией, огромное тело Галена убаюкало ее, прижав к себе. Было слишком комфортно, чтобы отодвигаться. А теперь его не было.
Мэг открыла глаза. Она лежала на заднем сиденье, положив голову на куртку Галена. Она начала садиться, но замерла, когда услышала мужские голоса.
Тео выругался.
– В этом нет никакого смысла. Это просто свидетельство о рождении. Ничего особенного. Никакой секретной информации, раскрывающей, почему Филипп проигнорировал его. Может быть, и правда это случилось потому, что архив сгорел, и он не стал искать копию.
– Ошибаешься. Это многое значит. Мы должны разобраться в этом.
– Мы все говорим об этом, но изменить ситуацию, черт возьми, не в силах. Филипп продолжает вести себя непорядочно и настолько параноидально, что пошлет за нами человека с гранатометом, если бы мы не погибли в так называемой аварии, оказав ему бесценную услугу.
– Я не позволю этому случиться.
– Ты не бог, Гален. Не в твоих силах все контролировать, и даже если ты бросишься под пули ради меня, я клянусь всем богам, что оживлю и убью тебя сам.
Мгновение Гален молчал. Еще немного.
– Моя жизнь принадлежит тебе, Тео. Так было с моего шестнадцатилетия.
Она не должна была услышать этот разговор. Подслушивать, когда они обмениваются секретной информацией – одно, но совсем другое – услышать частный разговор. Грубая правда в голосе Галена резанула ее. Он не хотел бы стать настолько уязвимым и не поблагодарит ее, когда узнает об этом. Черт. Сесть она теперь точно не сможет. Это бы все разрешило.
Голос Тео стал ближе и тише.
– Отбрось все дерьмо в сторону. Ты мне ни черта не должен.
– Твой отец собирался отправить меня в изгнание вместе с родителями, а ты вмешался. Черт, Тео, я никогда не смогу отплатить тебе этот долг.
Тео выругался.
– Вот и посмотри, куда он тебя завел – прямо в изгнание со мной. Быть со мной не принесло тебе никакой пользы, поэтому прекрати жертвовать собой. Моя жизнь не дороже твоей. Никогда не была.
Родители Галена в изгнании?
Очевидно, Мэг нужно было тщательнее изучить ситуацию. Она знала о последствиях женитьбы родителей Тео, очевидно, политические беспорядки задели многих. Она не догадывалась, что в современном мире изгнание было еще популярным. Она вздохнула. Черт подери, ей понадобилась бы неделя и компьютер с хорошим Wi-Fi, чтобы наверстать упущенное.
Над ее головой открылась дверца. Она осторожно перекатилась на спину и уставилась в лица Тео и Галена.
– О, привет.
Гален покачал головой.
– Что мы говорили тебе о подслушивании?
На этот раз у нее не было причин для гнева.
– Я проснулась, а вы разговаривали. И мне показалось, что прерывать вас – неподходящее время.
– Ммм…
– Что? Вы говорили о важном. Я не собиралась вредничать и прерывать ответственный разговор.
– И все же мы здесь.
Тео посмотрел на нее.
– Как ты себя чувствуешь?
Конечно, он не имел в виду тот диалог в ее квартире, не так ли? Она с трудом села.
– Все хорошо.
Мэг заметила позади них ярко-синее пятно, едва поверив ему. Она отодвинула Галена в сторону, и у нее перехватило дыхание.
– Это… это Эгейское море.
– Да.
Ее глаза загорелись, и она поспешила выбраться из машины. Сильные руки Тео помогли ей удержаться на ногах, как будто она могла свалиться в любой момент. А может и могла. Во власти предвкушения Мэг не заботило, что может произойти. Она осторожно шагнула вперед, почти уверенная, что видит вызванный болью мираж, который исчезнет, едва она подойдет слишком близко.
Но нет. Все было настоящее.
Когда-то она была увлечена идеей жить в Греции. Это было до политических переворотов и вылившегося на нее дерьма за последние десять лет, которые подавили ее желание переехать, но не смогли заглушить его полностью.
Они припарковали машину рядом с одним из однотипных домов – чересчур квадратным и белым – но ни в одной мечте Мэг в доме не было бассейна с витражными окнами. И уж точно не было частного причала на берегу Эгейского моря. Дом был построен в крутых невысоких утесах среди слепящих синих вод и…
Мэг прижала руку ко рту.
– Это самое прекрасное, что я когда-либо видела.
Гален подошел к ней сзади и обвил руками. Через несколько секунд на бедро опустилась рука Тео, и она, не глядя, знала, что он прижался к спине Галена, прижимающегося к ней.
В этот момент они были во вселенной… одни.
Ни будущего, полного опасностей и ловушек. Ни прошлого, сотканного из боли, предательств и вранья. Только сейчас все трое смотрели, как солнце медленно приближается к горизонту.
Она двинулась первой, повернувшись в руках Галена, чтобы взглянуть на них обоих.
– Это твой дом.
– Это дом Галена.
Гален пожал плечами.
– Раньше на этой земле ничего не было, но я хотел уединения, поэтому построил дом.
Не просто купленный дом, а построенный с нуля и спроектированный руками Галена. Любопытство охватило Мэг. Она развернулась, чтобы посмотреть на дом другими глазами.
– Покажете мне?
– Конечно. – Он обогнул дом и подошел к входной двери. Здание было больше, чем она ожидала, выглядело достаточно крепко, чтобы отразить любое вторжение. Он набрал код на панели и толкнул дверь, чтобы она смогла войти внутрь.
Она бросила на него взгляд.
– Уверен, что не хочешь спрятать меня за спину и осмотреть дом?
– Внутри установлены камеры, которые подключены к моему телефону. Кроме горничной, здесь никого не было, и нечего шутить об этом.
– Системы безопасности можно взломать.
Он замер, закрыл дверь и повернулся к ней лицом.
– Ты не доверяешь мне свою безопасность.
Это было не то, что она имела в виду. Она не думала, что кто-нибудь смог бы оградить их от всех неприятностей, хоть Гален никогда не признался бы в этом. Каждый раз, когда он смотрел на нее, его взгляд не отрывался от ее руки, словно напоминая себе, что он подвел ее. Он смотрел также на синяк, расцветший и уже исчезающий на лице Тео. Она взглянула на Тео, но он откинулся на ступенчатую каменную стену, предназначенную для того, чтобы холм за домом не снес все здание в море. Помощи от него ждать не приходилось.
Хорошо.
Она вздернула подбородок.
– Это была шутка, Гален. Люди иногда так делают. Да и ты тоже.
– О таком не шутят. – Он скрестил руки на груди. – И, отвечая на твой вопрос, никто не сможет взломать мою систему безопасности, потому что те, кто ее создал, самые лучшие. Тебе больше никогда не причинят боль.
Вот теперь мы и подошли к сути проблемы.
– Мне причинили боль не по твоей вине.
– Нет, Мэг. Это была моя вина. Моя работа – ваша безопасность, меня готовили к ней. Я должен был предвидеть приближающуюся атаку и избежать ее.
Боже, ей хотелось встряхнуть его, пока он не признает, что в случившемся нет его вины.
– Хм. В таком случае, возможно, тебе стоит устроить собственный переворот. Возглавить Таланию за Тео, потому что ты – армия из одного человека, которая все продумала и несет ответственность за всех.
Она указала на стену.
– Может, Тео не будет сидеть здесь? Вдруг его камень оцарапает, и тебе придется сражаться с муками совести, когда ты будешь размышлять об этом?
– Я защищаю, малышка. Это мой долг.
– Похоже, тебе нужно хобби.
Он приблизился к ней, прижав к двери и прижав ладони по обе стороны от ее головы.
– Похоже, ты не усвоила полученный ранее урок.
– Он заключался в том, чтобы не подслушивать. Никто никогда не говорил, что у меня не должно быть собственного мнения, – она прижала ладонь к груди, пытаясь разыграть отчаявшуюся девушку. – Могу ли я сесть рядом с Тео, чтобы ты мог как следует опекать нас? Может, тебе стоит купить манеж размером со взрослого, чтобы мы больше не попадали в беду, потому что, видимо, ты здесь единственный, кто может нести ответственность за нас.
Он долго и грязно выругался, грубый тон его голоса зажег ее тело.
– Ты невозможна.
– Только потому, что ты знаешь – я права. – Она наклонилась к нему и прижала ладони к его груди. Мэг не могла изменить Галена, как бы не хотелось ей избавить его от тяжкого бремени, которое он нес на своих плечах – такого же тяжелого, как и Тео. Она не могла забрать его, но, возможно, ей удастся на несколько часов отвлечь его от тяжких дум.
Она нежно ему улыбнулась.
– Ты мне не поверишь, но ты – не сверхчеловек, и мы с этим справимся. Это твой дом и твоя территория, и здесь безопасно. Позволь себе немного расслабиться.
– Не соблазняй меня, Мэг. Мне это не нравится.
Она закатила глаза.
– Не дай Бог тебе оказаться простым смертным, – она протянула руку и обхватила его подбородок. – Покажи мне свой дом, Гален. Пожалуйста.
Ей хотелось еще раз взглянуть на мужчину, скрывающегося за суровой внешностью, взгляд которого дразнил и сулил наслаждение.
И однажды он расслабится, а она, чтобы отвлечь его от долга, приложит для этого все эффективные способы.
Глава 14
Гален зашел в дом вместе с Тео и Мэг. Он не был здесь многие годы. До того как заболел отец Тео. До того как вокруг них разрушился мир. Раньше, раз в квартал, они старались выбираться сюда, изолироваться и набираться сил, здесь никто не отслеживал каждое их движение.
Он встал у входа и позволил воспоминаниям захлестнуть его. Обеды с Тео за маленьким кухонным столом. Бесконечный выбор фильмов на огромном телевизоре в гостиной, прежде чем решить, что подойдет под их настроение лучше. Они проводили дни, обнимая друг друга на кровати на другой половине дома. Секс в душе, в бассейне, напротив окон, которые растянулись по всей длине задней части дома. Тео безошибочно подошел к шкафчику с напитками, спрятанному в углу кухни и вытащил бутылку бурбона. Начав расставлять три стакана, Гален повернулся посмотреть на Мэг.
Открытая планировка этажа больше походила на лофт, чем на дом, но ему всегда нравились его небольшие размеры. Все в Талании было роскошным и огромным, бесконечная гонка за нелепым проявлением богатства. Тео с рождения принимал в этом участие, хотя его сердце и противилось. Гален же категорически игнорировал. Но окружение людьми с такими приоритетами загоняло в определенные рамки. Этот дом был больше чем просто постройки в Талании, потому что это его путь к независимости как гражданина своей страны и будущего короля.
Мэг ходила по дому, словно в оцепенении, ее глаза с каждой секундой становились все больше. Он пытался посмотреть на вещи ее глазами, но в этом месте не было ничего особенного, кроме его местоположения. Может, бассейн. Всего лишь дом, который имеет для него значение.
– О, Гален. – Ее мягкие слова обволокли его, как утренний туман. – Здесь замечательно.
– Я разработал его. – Он не хотел говорить эти слова. Просто открыл рот, и они вылетели. – Для себя и Тео. Это наше место.
Он застыл, а потом обругал себя за нерешительность. Гален подошел и встал рядом с Мэг, которая глядела на бассейн и Эгейское море. С определенных ракурсов прозрачный бассейн и правда сливался с морем. Он смотрел на ее лицо, отражающееся на стекле.
– Это может быть и твое место тоже.
Настоящее убежище для них троих.
Она бросила на него грустную улыбку.
– Думаю, мы оба знаем, что я сюда больше никогда не вернусь, но я ценю твои слова. Здесь как в сказке.
Она обхватила себя руками, несмотря на повязку, наложенную на ее руку, движение было грациозным. Физическое напоминание о том, как сильно он облажался.
– Весь полученный опыт кажется сказкой. Мне все время кажется, что я смотрю сквозь зеркало или через дырку в шкафу. Не знаю, как мне вернуться в реальность после этого. – Последние слова были сказаны так тихо, что он не сомневался – она не станет озвучивать очевидное.
Останься.
Он стиснул зубы, чтобы сдержать слово внутри. Еще не время предлагать это. То, что сложилось между ними сейчас, работало, потому что они были на равных. Возвращение в Таланию – забрав Мэг туда – исказит их отношения. При любом раскладе. Даже если ему каким-то образом удастся убедить Мэг остаться, быть с ним на публике и приватно с Тео… Тео все равно женится на другой. Они только оттянут неизбежное на какое-то время, разбив друг другу сердца.
Возможно, это стоило того.
– Я и раньше была серьезной, Гален, – ее голос все еще был тихим. – Ты не облажался. Лишь основывался на том, что знал. Тео жив. Я жива. Мы выжили благодаря тебе.
– Моя работа – обеспечить безопасность Тео, вам обоим. – Работа, на которую он потратил всю свою жизнь. Тео мог предполагать, что долг давно выплачен, но даже по прошествии столько времени он не понимал, насколько сильно изменил жизнь Галена. Родители любили Тео, и когда его мать умерла, а отец женился во второй раз – мачеха тоже любила его. Он всегда избегал всего эмоционального.
Путь Галена в юношеские годы разительно отличался. У его семьи были деньги и власть, но семейная жизнь была… далека от идеала. Он покачал головой.
– Достаточно. Хотя я полагаю, что ты сможешь утешить меня своей сладкой киской.
– Не делай так. – Она повернулась лицом к нему, ее карие глаза были широко раскрыты.
– Мне нравятся пошлые разговоры, ты знаешь, но не используй их как оружие, показывая, что ты закончил разговор.
Он вздохнул.
– Послушай, я не занимаюсь подобным дерьмом.
– Подобным дерьмом, – Мэг слегка улыбнулась. – Ты о разговорах?
– Об отношениях. – Он проигнорировал ее удивление и продолжил, прекрасно понимая, что Тео снова стал ближе. Между ним и Мэг отношения были легче. Их личности гармонировали друг с другом. Тео мог прижать ее к стенке, он вытащил ее из кокона так же, как и Галена когда-то. Ему нельзя было сопротивляться, если Тео что-то задумал. А Мэг дала Тео кусочек того, к чему у него никогда не было доступа – нормальной жизни. Женщина, которая в первую очередь заботилась о нем, а во вторую очередь заботило его влияние, положение и страна.
Для Галена и Мэг все было иначе. Трахать ее легче, чем дышать. Они подходят друг другу. Подходят вместе с Тео даже лучше. Разговоры? Эмоции? Прочее дерьмо? С этим не все так просто.
Но он ненавидел мелькнувшую боль в ее взгляде, когда прервал ее, а он не мог не попытаться исправить это, даже зная, что мог сделать все еще хуже.
– Тео и я так долго дружим, что иногда кажется, будто мы половинки одного целого. Между нами нет непонимания. Мы знаем друг друга так же хорошо, как самих себя. Да, черт возьми, мы ссоримся. Оба упрямые ублюдки, это иногда мешает делу. Нелегко, но я знаю, что Тео нужно от меня, и наоборот. Тут другое.
– Это временно.
– Да, ты все время так говоришь. Ты пытаешься убедить меня или себя?
Похоже, у нее не было на это ответа, поэтому он продолжил.
– Я больше не буду использовать секс как оружие. – Он позволил себе чуть-чуть улыбнуться. – Хотя я и имел в виду то, что сказал. Я собираюсь подавить в себе разочарование от отказа дегустацией твоей сладкой киски.
Она мило покраснела.
– Да, я так и поняла. – Мэг повернулась к Тео. – Для нас?
– Разумеется. – Он раздал каждому по бокалу и поднял свой. – Мы живы. Праздник в самом разгаре. Бурбон, хорошая еда и секс до рассвета.
Мэг рассмеялась.
– Этот тост я поддержу.
Они чокнулись. Тео встретился со взглядом Галена и, приподняв бровь, повернулся к Мэг.
– Почему бы тебе не принять душ, пока я готовлю что-нибудь поесть?
Она смотрела то на одного, то на другого и вздохнула.
– Если вам нужно время, что поговорить, вы можете просто сказать об этом.
– Могли бы, – согласился Гален. – Но у тебя есть неприятная привычка подслушивать. Ужасная привычка.
На этот раз ее улыбка сияла так ярко, что могла бы осветить комнату.
– Ты же любишь это. Какой смысл придумывать все эти наказания, если я никогда ничего не делаю, чтобы их заслужить?
Тео усмехнулся.
– Она тебя сделала.
– Душ. Немедленно.
– Да, да, иду. – Она послала им обоим воздушный поцелуй и подошла к единственной на площадке двери. Внизу была дополнительная спальня и вторая ванная, но ими никто никогда не пользовался. Они были спроектированы на всякий случай, но Гален не собирался пользоваться ими когда-либо. Тео спал в этой комнате. Зачем ему приводить кого-либо еще?
Мэг, черт возьми, будет спать только с ними.
Они подождали, когда включится душ, и только потом перебрались на кухню. Тео наполнил еще раз бокал и тут же выпил.
– Что если это не было временным сумасшествием?
– Не надо.
– Я просто хочу сказать…
Гален допил бурбон.
– Это должно быть временным, Тео. Тебе придется жениться на дворянке, чтобы сохранить престол. Твоя мама была иностранкой, и если бы твой отец женился на другой иностранке во второй раз, королевские семьи взбунтовались бы.
– К черту их.
– Ты можешь говорить и игнорировать этот факт. Но не все остальные. – Он не мог позволить Тео допустить ошибку, не мог дать ему надежду, когда ее не осталось. – Ты можешь воспользоваться властью и приказать людям делать множество вещей, которые им не нравятся. Но эта ситуация не входит в это число вещей. Мы вернемся в нашу страну, Тео. Это накладывает определенную ответственность на тебя. Брак. Коронация. Непозволительная роскошь выбора.
Тео слишком долго смотрел на него.
– Дело не только в Мэг, верно? Ты уже начал отстраняться от нас, построив стену. Что творится в твоей голове, Гален? Будущее без возможности поговорить с кем-либо.
Из всех вариаций Тео Гален больше всего ненавидел рассудительную. С его другом было намного легче иметь дело, будь он сардонически настроенным, управляемым или капризным. Гален стиснул зубы.
– Как я уже сказал – ты женишься на одной из благородных девушек. У тебя будут дети от нее. Они будут наследниками. На этой картине нет места для меня, кроме должности начальника службы безопасности.
Когда они были молодыми и немногословными, то однажды ночью напились в стельку и разговорились о том, что было бы, если бы они поженились. Милая идея, которая не случилась бы. Право наследования прочно закреплено законами, потребовалось бы приложить недюжинную долю усилий, чтобы ничего не разрушить. Женитьбы Тео и Галена чертовски все усложняла. Невозможная мечта, почти такая же как их будущее с Мэг. Невозможно жирным шрифтом.
– Что если бы мы позволили этому случиться?
– Это не смешно.
– А кто смеется? – Тео допил бурбон и с силой поставил стакан на стойку, от чего он глухо звякнул. – Филипп воплощение зла, а Эдвард еще ребенок, но я не сомневаюсь, что они хотят того, что, по их мнению, лучше всего для Талании. Они не будут разрушать страну и уничтожать народ. Может, попахивает нарциссизмом тот факт, что я должен быть королем. Но у меня есть ты. У нас есть Мэг. У нас больше денег, чем мы можем потратить за всю свою жизнь. Так какого хрена мне в придачу нужна страна?
Гален схватил бутылку и убрал ее прежде, чем кто-либо в порыве соблазна разобьет ее о лицо другого.
– Нет, Тео. Ты не можешь свернуть с этого пути. Твой отец хотел, чтобы ты стал королем. Он учил тебя быть королем. У тебя есть идеи, как сделать Таланию чертовски лучше, чем просто поддерживать ее экономику и оберегать народ. Это важнее.
– Почему?
Он развернулся, чтобы посмотреть на друга. За последние несколько недель Тео, кажется, постарел. Он должен был выглядеть взбудораженным или измученным, однако стресс лишь усилил резкие черты его лица. Чертовски привлекательный ублюдок. Гален покачал головой.
– Ты знаешь, почему.
Тео с рождения должен был стать королем. Он искренне любил народ и разрабатывал политические теории, которые позволили бы их стране выйти на мировой уровень. Это было важно. Более того Тео прекрасно знал, что Филиппа не удовлетворит быть позади трона, он захочет завоевать его весь. Прямо сейчас он был лишь третьим в очереди престолонаследия. Единственный способ достичь своих амбиций – исключить из уравнения Ками и Эдварда. Он мог проделать тот же трюк, подвергнув сомнению законность брака их родителей. Их мать происходила из одной из старейших семей Талании. Ее родственники никогда не потерпят подобного отношения.
И тогда Филипп убьет их.
Это может занять годы. Он никогда не сделает что-то, что навлекло бы на него подозрения, но свои целей Филипп добьется.
Гален ничего не сказал из этого. Ему и не нужно. Тео знал правду, также как и Гален знал, почему позволил отчаянию подобраться близко. Он обошел угол стойки и притянул Тео в объятия.
– Мы потерпели неудачу. Но это еще не конец. Не позволяй этому забивать тебе голову.
– Знаю, черт возьми, знаю. – Губы Тео коснулись его виска, пока он говорил. – Трудно увидеть во всем этом положительные моменты. Вечная борьба, и если мы добьемся успеха, награда будет велика – я потеряю двух очень важных мне людей.
– Тяжело голове удержать корону.
Тео фыркнул, смеясь.
– Теперь я знаю, что ты беспокоишься – неправильно цитируешь Шекспира.
Гален обхватил Тео за шею и прижался к его лбу.
– Ты был рожден властвовать. Рожден уберечь народ – весь свой народ. Это важнее, чем что-либо столь приземленное, как счастье.
– Черт, Гален, ты совершенно не умеешь произносить напутственные речи.
– Это не входит в число моих умений. – Он не мог позволить Тео свернуть с пути, какой бы привлекательной не казалось Галену идея сбежать и никогда не оглядываться назад. Не получилось бы. Тео слишком амбициозен, чтобы просто сидеть сложа руки и позволить себе плыть по течении без какой-либо цели, за которую нужно бороться. Он мог думать, что сможет оставить Таланию, но на самом деле скоро бы передумал.
Или бы провел остаток своей жизни, злясь на Галена, и эта обида отравила бы все, что их связывало.
Нет, другого выхода нет.
Тео должен стать королем.
Гален сделает все, чтобы это произошло.
Что-то изменилось, пока Мэг была в душе. Натянув одну из футболок Галена, она обнаружила Тео задумчивым; его обычно выразительное лицо вдруг застыло, предупреждая любые ее вопросы. Настроение Галена тоже не улучшилось. Мэг достала макароны и дала себе слово, что в следующий раз обязательно подслушает. Это был единственный способ получить нужную информацию от этих двоих, несмотря на то, что оба ратовали за открытое общение.
Очевидно, это относилось только к сексу.
От этого было больно. Они не обещали ей «вечность», несмотря на предыдущий комментарий Галена, и она была бы дурой, если бы хотела этого.
Но она хотела.
За последние несколько недель что-то изменилось в Мэг. Ее гнев и желание превратились в нечто другое, чему она пока не могла дать названия. Да и не имело значения. Не могло иметь. Когда все это закончится, она вернется к прежней жизни в Нью-Йорке; с ней останутся лишь воспоминания об этих двух мужчинах и о волшебстве, которое они создали вместе.
Оно не было совершенным. Они были слишком человечны для чего-то столь безупречного. То, что между ними произошло, было запутанным, сложным, слишком интимным, чего она совсем не ожидала. Мэг многого не знала об этом мире, но была уверена, что Гален и Тео заботятся о ней.
Это не помешало бы им оставить ее, но все же согревало.
– Почему бухгалтер?
Она подскочила от голоса Тео, прервавшего тишину за столом. Мэг подняла глаза и обнаружила, что они оба наблюдают за ней. Который раз он задает этот вопрос? Она быстро глотнула воды.
– В каком смысле?
– Из всех профессий ты получила диплом по самой скучной – бухгалтерскому учету, почему?
Он бы итак обо всем догадался, не так ли? Она подавила инстинктивное желание ощетиниться и попыталась найти честный ответ.
– Жизнь дома не была идеальной, когда я росла. Я работала изо всех сил, чтобы заработать на стипендию, чтобы убраться подальше из чертова города, в котором я выросла, я знала, что единственный выход остаться на плаву – получить стабильную работу. Знаете старую поговорку о смерти и налогах? Бухгалтеры всегда нужны.
– Стабильность.
Она взглянула на Галена.
– Да. К тому же мне нравится возиться с числами. Никакой грязи или эмоциональной чуши. Холодные, неопровержимые факты. Все расписано черным по белому.
Тео рассматривал бурбон в стакане.
– Что бы ты делала, если бы не беспокоилась о стабильности?
– Я не понимаю вопроса. – Он быстро посмотрел на нее, и она вздохнула. Шутка оказалась неудачной. – Я не знаю, Тео. Я никогда особо не задумывалась об этом. Несбыточные мечты не оплачивают счета. Не приносят еду в холодильник. Чертовски уверена, что и крышу над головой они не предоставят. Вот, что важно для меня, – не идти вслед полуживой мечте.
Он сделал большой глоток.
– Сделай мне одолжение, принцесса. Если бы деньги не были проблемой, а твои руки не были бы связаны, куда бы ты отправилась? Чем бы занялась твоя душа?
Он не понимал, как сильно ранит ее этот вопрос. Не мог.
– Тео, я выросла в трейлере на двоих, который могла бы закрыть всего лишь одна проверка. Моя мать напивалась до белой горячки большую часть времени, а когда у нее не было денег, чтобы заплатить за алкоголь, она прибегала к другим методам. Мое детство было адом. А когда она впадала в очередной беспросветный загул, то разглагольствовала о том, как все в ее жизни должно было сложиться иначе. Все мечты, связанные с беременностью мной, разбились вдребезги. Мечты не приведут меня ни к чему хорошему, лишь вернут на путь матери. – Она отложила вилку. – Извини. Клянусь, что не пытаюсь быть сволочью. Но то, что для тебя всего лишь занимательный теоретический вопрос, вызывает во мне бурю эмоциональной чуши.
– Кажется, мы все обречены влачить практичное, лишенное мечтаний будущее. – Он допил напиток и передернулся. – Я должен извиниться. Сегодня на меня напала угрюмость. Для меня это не типично.
