Текст книги "Скандальный брак"
Автор книги: Кэти Максвелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц)
Девон не мог ни о чем думать. Он даже не мог дышать. Ему нужно уйти из этого ненавистного дома. Немедленно. Распахнув дверь, он выбежал на улицу под проливной дождь.
На дворе было темно, как в аду. Ему казалось, что струи дождя текут прямо сквозь него.
– Нет! – крикнул он, подняв вверх руки и стиснув кулаки. Он выкрикивал это слово до тех пор, пока воздух не зазвенел от его яростных протестов.
Он опустил руки. Вода ручьями стекала по его лицу, по плечам и спине. Он не позволит ей умереть.
Он сделает все, чтобы не потерять ее во второй раз.
Девон был готов сражаться за ее жизнь даже с самим дьяволом.
Он вернулся в дом. Старуха Эдит сидела возле Ли. Она поила девушку из чашки, которую держала в руках. Две свечи, горевшие в спальне, отбрасывали зловещие тени. Эти два маленьких огонька затрепетали, когда он закрыл дверь.
Взяв одно полотенце из большой стопки, которую принесла с собой Эдит, он вытерся им насухо.
– Девон? – позвала его Ли. Ее лицо было бледным, словно восковая маска, а под глазами залегли темные круги.
Девон стоял возле двери, чувствуя, что сходит с ума.
– Ли, мы должны сделать так, чтобы этот ребенок появился на свет. Я помогу тебе. Мы с тобой вместе пройдем через все это.
Кивнув повитухе, он сказал:
– Эдит, займи свое место. Садись у ног Ли. Я приподниму ее и буду держать в таком положении, пока она будет тужиться, а ты, если потребуется, просунь руку внутрь. Ты же знаешь, как фермеры вытаскивают телят из утробы матери? Вытащи ребенка из нее. Ты поняла меня?
– Да, милорд, – ответила Эдит дрожащим голосом. – Но я ничего не вижу. Здесь слишком темно.
– Тогда поставь свечу на пол рядом с собой, – раздраженно крикнул он.
Старуха Эдит поспешила выполнить его приказ. Девон взял Ли на руки.
– Ты понимаешь, что мы будем делать? Не нужно ничего бояться. Тебе, Ли, сейчас понадобится все твое мужество.
– Девон, – прошептала она, – после того как я сбежала, ястала ужасной трусихой.
– Но я здесь, рядом с тобой.
Ли молча кивнула в ответ. Она была так слаба, что ей трудно было говорить.
– Ты готова, Эдит?
– Да, милорд.
Прижавшись щекой к щеке Ли, он прошептал ей на ухо:
– У тебя все получится. Ты уже стольким пожертвовала ради этого ребенка. Давай наконец поможем ему появиться на свет.
Его слова стали для нее тем самым толчком, который был ей так необходим. Девон смотрел на нее с нескрываемым удивлением. И как только она смогла найти в себе силы для второй попытки? Ли вся сжалась и начала усиленно тужиться. Ее лицо исказилось от напряжения.
Эдит громко кричала, подбадривая ее:
– Давай, давай! Вытолкни этого ребенка! Ты сможешь, девочка! Ты у нас здоровая и сильная. Тужься!
Но, несмотря на все их усилия, ребенок так и не вышел. Ли в изнеможении опустилась на кровать.
– Значит, так тому и быть, – пробормотала Эдит. – Она долго не протянет.
– Давай перевернем ее, – предложил Девон, не желая сдаваться. – Нужно поменять положение, – сказал он, вспомнив, что видел такое, когда присутствовал при родах лошади.
– Точно. Поднимите ее еще выше.
Девон залез на кровать. Прижав Ли спиной к своей груди, он положил руки ей на бедра и раздвинул их в стороны. Девон даже не замечал того, что она была совершенно обнажена. Сейчас ее тело предназначено для другой цели, Обхватив ее покрепче, он поднял ее над кроватью.
– Подождите, – сказала ему Эдит, пытаясь определить, где находится ребенок. Наконец она ухмыльнулась. – Вот его головка! Я нащупала его! – радостно закричала она. Кажется, в ней снова возродилась надежда на благополучный исход этих родов, – У младенца крепкая и волосатая головка!
Ли кивнула, услышав радостные слова повитухи. Однако она так ослабела, что едва могла дышать. Обхватив обеими руками руку Девона (ту самую руку, которой он ее держал), Ли прошептала:
– Девон, пообещай мне, что если со мной что-нибудь случится, ты заберешь моего ребенка. Пообещай, что вырастишь и воспитаешь его.
Значит, она все знает.
Она понимает, что находится сейчас на грани жизни и смерти. Девон молча смотрел на лицо своей любимой. Он не знал, что ей сказать.
Она еще сильнее сжала его руку.
– Пообещай мне.
– Не сдавайся, – хрипло произнес Девон. Ему трудно было говорить. В горле у него словно ком застрял.
– Поднимите ее, – подал команду голос с сильным шотландским акцентом, – Я уже не чувствую ребенка. Мы должны сделать все прямо сейчас.
Опершись на руку Девона, Ли приподнялась, Из-за этого ребенка ее жизнь была под угрозой, и Девон почти ненавидел его за это.
– Встряхните ее! – снова скомандовала повитуха.
– Встряхнуть? – удивленно переспросил Девон, Он никогда не слышал о таком.
– Встряхните же ее!
Подчинившись ее приказу, он осторожно встряхнул Ли.
– Еще сильнее, – сказала старуха Эдит.
Девон снова встряхнул Ли. На этот раз гораздо сильнее.
– Тужься, девочка, тужься. Да, вот так! – закричала старуха Эдит. – Ребенок выходит!
Ли задрожала.
– Я чувствую его! Чувствую! – сказала она и засмеялась.
– Тужься, тужься! Выталкивай его! Сейчас нельзя останавливаться, – рявкнула старуха Эдит.
Ли напряглась и, прилагая просто нечеловеческие усилия, сделала то, о чем просила ее повитуха. Девон закричал от радости вместе со старухой Эдит. Он снова верил в то, что все закончится благополучно.
А потом он увидел головку младенца. Старуха Эдит была права. Она вся была покрыта черными как смоль волосами.
Радуясь и волнуясь, повитуха продолжала давать наставления Ли, а потом ни с того ни сего закричала:
– Остановись! Больше не тужься! Ли замерла от неожиданности.
– Но мне нужно тужиться.
– Не нужно.
Девон наклонился вперед. Он сразу увидел, что именно обеспокоило повитуху. Пуповина, словно аркан, обвилась вокруг шеи младенца. Старуха Эдит размотала ее, и ребенок выскользнул из лона матери.
– Это мальчик! – закричала повитуха. Она схватила пуповину и обрезала ее.
Мальчик.
Девон в изнеможении сел на кровать, увлекая с собой Ли. Она смеялась и плакала одновременно. Девон же покрывал ее лицо поцелуями. Ли оказалась храбрее и сильнее, чем все знакомые ему мужчины. Он крепко обнял ее, испытывая непомерную гордость.
Эту их идиллию прервал громкий крик старухи Эдит.
– Он мертвый! Младенец мертвый!
Глава 6
– Де… – Ли пыталась и не смогла произнести его имя. Она замерла как громом пораженная. – Нет! – закричала она так, словно ее душа разбилась на мелкие осколки.
Девон встал с кровати, обуреваемый беспричинной яростью.
– Этого не может быть! – воскликнул он и выхватил ребенка из рук старухи Эдит.
Младенец был просто чудесным. Ручки, ножки, маленькие пальчики… Словом, прекрасный мальчик… Только его лицо, голова и тело были бледно-голубого цвета.
– Девон, прошу тебя, скажи, что это неправда, – умоляюще простонала Ли.
Он просто лишился дара речи.
– Нет, только не мой ребенок! – в отчаянии воскликнула Ли.
– На все воля Господа, детка. На все воля Господа. – Старуха Эдит несколько раз повторила эти слова, а потом взяла в руки свою чашку.
«К черту эту волю Господа!» – хотелось закричать Девону. Это произошло по его вине. Он заключил с Господом сделку– жизнь Ли в обмен на жизнь ребенка… И вот теперь, получив то, что хотел, он понял, что этого недостаточно.
Какой же прекрасный этот малыш… Такой слабый и беззащитный…
Девон крепко держал его в своих руках, слушая, как плачут женщины. Ли была безутешна. Он обманул ее, пообещав, что все будет хорошо.
Девон опустился на колени. Его вина тяжелым грузом легла ему на плечи.
Господь милосердный…
Он посмотрел на маленькое бездыханное тельце, лежавшее у него на руках. На улице завывал холодный зимний ветер. Они так отчаянно боролись за то, чтобы этот мальчик появился на свет, а получилось так, что он уже не сможет вырасти и стать мужчиной. Он никогда уже не узнает, как сильно его любила Ли.
Я проклинаю тебя, Всевышний. Проклинаю, проклинаю, проклинаю! Почему Ты не предотвратил это несчастье?
Его лицо стало мокрым от слез, и слезы эти были горькими на вкус. Прижав младенца к своей груди, он погладил его по маленькой спинке.
Почему? Почему это случилось?Извечный вопрос.
И в ответ на него младенец едва слышно кашлянул.
Девон перевернул его вниз головой. Младенец снова кашлянул и буквально через секунду издал громкий недовольный вопль. Так заявила о себе новая жизнь.
У Ли от радости сердце едва не выпрыгнуло из груди, когда она услышала, как дышит ее маленький сын. Она заплакала, а потом улыбнулась сквозь слезы.
– Я знала, что ты спасешь его, – сказала она Девону. – Я знала это. Прошу тебя, дай мне его. Дай мне моего ребенка.
Старуха Эдит забрала ребенка у Девона. Она вымыла его и завернула в теплое одеяло, которое вытащила из своего мешка. Потом она осторожно передала его Ли.
Она держала своего ребенка на руках, и это было для нее наградой за все дни сомнений, волнений и страха. За то, что она не сдалась и прошла весь этот путь до конца.
– Он просто чудесный, – сказала она.
Для того чтобы убедиться в этом, ей было достаточно посмотреть на его маленькие ручки и согнутые в кулачки пальчики. На эти прекрасные пальчики с крошечными ноготками! Это и какое-то чудо природы, Его кожа, пока еще сморщенная и красная, была нежнее лебяжьего пуха.
Она и не знала, что когда-нибудь ей доведется испытать такую радость. Посмотрев на Девона, она сказала:
– Благодарю тебя.
Он улыбнулся ей в ответ. Сегодня он казался ей необыкновенно красивым и благородным. То, что произошло почти год назад, сейчас представлялось Ли просто кошмарным сном. Она каждый день молилась, чтобы Господь помог ей забыть этот сон. Теперь Девон здесь, вместе с ней. Он спас ее.
– Да, мы сделали это, – сказала старуха Эдит, похлопав Девона по спине. – И вы, милорд, тоже принимали в этом участие.
– Я благодарен судьбе за то, что ты была здесь, – ответил он к немалому удивлению пожилой женщины, обнял ее за талию и закружил в веселом танце.
Старуха Эдит засмеялась. От возбуждения у нее закружилась голова. Они с Девоном так громко топали ногами по деревянному полу, что заглушали даже вой ветра за окном.
– Перестаньте! Перестаньте немедленно! – закричала старуха Эдит. – А то у меня после этого целый месяц будет кружиться голова. Кроме того, я сегодня слегка перебрала рома.
– У меня в животе до сих пор бурчит, – сказала она и подошла к кровати. Ее помятое лицо осветила улыбка. Это была улыбка гордости. – Яочень боялась, – призналась она, – однако Господь не оставил нас. Поднеси малыша к груди, Ли. Он должен поесть, чтобы восстановить силы. Бедняжке сегодня пришлось нелегко.
Ее простой шотландский говорок заставил Ли вернуться с небес на землю. Она вдруг осознала, что лежит на кровати совершенно голая, укрытая только стеганым одеялом, которое старуха Эдит набросила на нее после рождения ребенка.
И Девон был все время с ней в этот самый интимный момент ее жизни.
Должно быть. Девон прочитал ее мысли. Он перестал танцевать и отпустил старуху Эдит. Девой был чутким человеком и всегда точно угадывал желания других людей. Их глаза встретились, и они сразу вспомнили все, что было между ними когда-то. Эти ужасные воспоминания стали той самой ложкой дегтя, которая обычно портит бочку меда.
Старуха Эдит сразу почувствовала это внезапное охлаждение между ними. Посмотрев сначала на Ли, а потом на Девона, она встала между ними.
– А сейчас мне нужно позаботиться о ней, – сказала она Девону. – Почему бы вам не пойти в другую комнату? Устройтесь там поудобнее и отдохните.
Девон кивнул в ответ. Он уже собрался уходить, но Ли не хотела его отпускать. Ей хотелось как-то отблагодарить его за то, что он, забыв обо всех их ссорах и разногласиях, был все это время с ней. И еще за то, что он спас жизнь ее ребенку.
– Девон. Он остановился. По выражению его зеленовато-карих глаз было трудно понять, о чем он сейчас думал.
Ли вдруг осознала, как ужасно она выглядит: растрепанные полосы, уставшее и изможденное лицо…
– Прошу тебя, придумай ему имя, – мягко сказала она.
– Что?
– Я хочу, чтобы ты придумал имя ребенку.
– Ли…
– Прошу тебя. Он посмотрел на ребенка, которого она кормила грудью. Его взгляд смутил ее, но она не отняла ребенка от груди.
Глаза Девона вдруг вспыхнули каким-то странным светом. Если бы она не знала его так хорошо, то подумала бы, что его одолевает страстное желание.
Он отвел взгляд.
– А как же его отец? Может быть, тебе стоит назвать его в честь отца? Или в честь твоего отца.
У нее было такое ощущение, что она внезапно упала с небес на землю. Наверное, она выдала себя, и на ее лице, словно и зеркале, отразились все ее чувства.
– Не обращай внимания, – резко сказал он.
Прежде чем она успела ответить, он повернулся и вышел из спальни, задернув за собой занавеску.
Ли посмотрела на своего сына, которого держала на руках, и поняла, что смертельно устала.
– Значит, отец твоего ребенка не Хаксхолд. – Голос старухи Эдит напомнил Ли о том, что она в комнате не одна.
Она печально покачала головой.
– Это очень плохо, – сказала повитуха. – Что ж, нужно довольствоваться тем, что есть, и не мечтать о несбыточном. Дай-ка я еще раз осмотрю нашего малыша, а ты постарайся немного поспать.
Девон задумчиво смотрел на угасающий огонь.
Она хочет, чтобы он дал имя ее сыну. Сыну, которого она родила от другого мужчины.Ревность, словно острый клинок, пронзила его сердце. Он снова опоздал. Теперь она принадлежит другому.
Дело в том, что Ли Карлтон была единственной женщиной на земле, которая могла из него, что называется, веревки вить, а он позволял ей это делать, чувствуя себя при этом последним идиотом. Если бы у него сохранилась хоть капля здравого смысла, то он бы сейчас ушел из этого дома, переночевал бы в конюшне рядом со своим верным Галлантом, а утром с первыми лучами солнца отправился бы в дорогу. Он готов был идти в Лондон пешком, лишь бы только оказаться как можно дальше от Ли.
Подтолкнув носком сапога полено, он наблюдал за тем, как в очаге ярко вспыхнули тлеющие угли, испуская маленькие искры.
Откинув штору, в комнату вошла старуха Эдит, держа на руках новорожденного младенца. Похоже, за это время она успела протрезветь.
– Вы вскипятили воду для чая, милорд? – спросила она Девона.
Девон недовольно поморщился. Он все-таки виконт! Нет, он не поставил чайник на огонь. Но он сам сейчас так пылал от злости, что мог бы вскипятить воду в чайнике, просто засунув туда свой палец. Он не собирается прислуживать этой деревенской повитухе и ее свинарке!
Старуха Эдит, похоже, не догадывалась, какая буря бушует у него в душе, и поэтому вела себя как ни в чем не бывало. Что-то пробормотав себе под нос, она устало опустилась в кресло, стоявшее перед очагом.
– Бедный малыш, – проворковала она, глядя на ребенка. – Нет ни одного подгузника для твоей маленькой попки. Завтра я поговорю с викарием Райтом. Женщины из деревни, наверное, смогут что-нибудь собрать для этой девочки и ее младенца.
Девон крепко стиснул зубы. Ему очень хотелось заткнуть уши, чтобы не слышать болтовню этой старухи.
– Не будете ли вы так любезны, милорд, вытащить тот ящик из буфета и принести его мне?
– Зачем?
– Хочу сделать из него кроватку для маленького.
Удивившись ее просьбе, Девон повернулся и посмотрел на массивный, грубо сработанный буфет из соснового дерева, который уже слегка покосился от старости.
– Ты не можешь положить ребенка в ящик.
– А куда же, по-вашему, я должна его положить? – спросила повитуха. – Мне не нравится, когда младенцы, особенно такие маленькие, спят вместе с матерями. Бедняжка Ли совсем выбилась из сил. Ей нужно отдохнуть. Я сделаю колыбельку из этого ящика, и ребенок будет спать в ней здесь, возле очага.
– Почему ты не можешь просто взять его на руки? Повитуха посмотрела на него и ухмыльнулась.
– Я тоже не прочь немного вздремнуть. Не беспокойтесь, милорд. Я сама возьму этот ящик. Не стоит утруждать такого высокородного господина, как вы.
Она явно смеялась над Девоном. Он понимал это. Ее язвительное замечание попало прямо в цель. Не успел он даже пошевелиться, как она доковыляла до буфета и начала вытаскивать из него ящик.
В этом ящике лежало что-то тяжелое.
– Не спеши, – сказал Девон. Он решил ей помочь, понимая, что она может уронить ящик на пол и разбить его.
– Не трогайте ящик, милорд. Лучше подержите ребенка. Не успел Девон опомниться, как она сунула ему в руки младенца. Мальчик крепко спал. Он был похож на маленького сурка. Это странное сравнение почему-то первым пришло Девону в голову. Он улыбнулся, вспомнив, как он впервые взял этого младенца на руки. Именно тогда он сделал свой первый вдох.
Старуха Эдит поставила ящик перед очагом и постелила на дно кусок ткани. Эта колыбель выглядела довольно убого.
– Завтра, когда непогода немного утихнет, я схожу в церковь, – сказала повитуха. – Там есть специальная коробка, куда складывают вещи для бедных. Попробую подобрать что-нибудь для этого мальчонки, – сказала она, погладив малыша по головке. – Бедный малыш. Трудно ему придется.
– Жизнь вообще тяжелая штука, – сказал Девон.
– О-о, мне это известно, – ответила она и вытащила из-за шкафа соломенный тюфяк. – Это постель нашей девочки. Яб уду спать здесь, возле огня… если, конечно, вы не возражаете.
– Прекрасно.
– Можете положить малыша в ящик, когда устанете его держать, милорд.
Девон кивнул в ответ, и повитуха улеглась на тюфяк.
– Я так устала, как будто месяц не спала. Вы знаете эту примету? Говорят, что дети, родившиеся в воскресенье, вырастают красивыми. Этому малышу повезло. Если бы он родился на час позже, то уже настал бы понедельник. Тем, кто родился в понедельник, всю жизнь приходится много работать.
Старуха Эдит скрестила на груди руки и закрыла глаза. Девон решил, что она собирается спать, однако он ошибся. Эдит снова заговорила.
– Видели бы вы Ли в тот день, когда Адам Питни нанял ее на работу! Он встретил ее на рынке в Лимтоне, – сказала ока. – Адам тогда был учеником мельника. Его мать хочет, чтобы он женился на дочери мельника, но мне кажется, что из этого никто не выйдет. Ему всегда больше нравилось ухаживать за всякими животными и птицами, чем перемалывать зерно на муку. Это он часто приносил ко мне птиц со сломанными крыльями или осиротевших лисят. У этого мальчика доброе сердце.
Девону не хотелось выслушивать до конца весь список достоинств Адама Питни.
– Он привел Ли прямо ко мне, – продолжала Эдит свой рассказ. – Она была очень голодна, а ее живот уже имел внушительные размеры, но ее лицо было чистым, и держала она себя с достоинством.
Да, Ли всегда была гордой девушкой. Повитуха сонно улыбнулась.
– Я накормила ее и сказала Адаму, чтобы он привел ее сода. Мы знали, что у его матери есть свободная комната. Хотя миссис Питни уже много лет исправно ходит в церковь, но она, похоже, так и не поняла, что такое милосердие и сострадания к ближним. Я решила, что эта девушка должна быть рядом с Адамом, что так будет лучше для него. Ему никогда не нравилась дочь мельника. Это его мать хотела, чтобы он на ней женился. Нужно сказать, что Ли смело бралась за самую тяжелую работу, хотя было видно, что она к этому не приучена, – сказала старуха, тяжело вздохнув.
Девон, несмотря на все свои душевные переживания, все таки заинтересовался ее рассказом и с нетерпением ждал продолжения. Однако, услышав тихое похрапывание, он понял, что старуха задремала.
Он по-прежнему сидел на стуле, держа на руках младенца, Девон мог бы положить его в ящик, но… ему почему-то не хотелось этого делать. Он внимательно рассматривал его, прислушиваясь к его тихому дыханию. Какой же он хорошенький! Девон заметил, что малыш начал меняться. Его кожа стала более светлой, а личико и спокойным. И тут, к удивлению Девона, младенец открыл глаза и зевнул.
Это было такое забавное зрелище, что Девон едва не засмеялся. Потом ребенок снова закрыл глаза. Похоже, ему нравилось, что его держали на руках.
В этот момент он вспомнил слова Ли. Я никогда не прощу тебя. Я буду ненавидеть тебя всю жизнь.
Потом он вспомнил дуэль. Он снова видел перед собой пылающего ненавистью и истекающего кровью Джулиана. Девон обещал Ли, что не причинит ее брату никакого вреда, но не смог сдержать своего обещания, Джулиан выжил, но стал калекой.
Девон невольно вздрогнул, вспомнив об этом. Сразу после дуэли он уехал из Лондона и с тех пор больше туда не возвращался.
Девон качал на руках ребенка, еще сильнее прижав его к своей груди. Этот малыш, у которого еще не было имени, спокойно спал. Он верил, что Девон сможет защитить его. Ли тоже когда-то верила ему.
