Текст книги "Дуэль сердец"

Автор книги: Кэт Мартин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

Пейшенс молча смотрела прямо перед собой на дорогу. «Веские доводы» Сэма явно ее не убедили. И когда только Молли успела проложить путь к сердцу Пейшенс также, как и к его собственному, удивился Сэм. Но все это не имело большого значения. Эммит, например, не сомневался в виновности Молли. Он даже глазом не моргнул, подтверждая правдивость слов Сэма.

И сам Сэм не сомневался тоже. Впрочем, не стоило больше о Молли ни говорить, ни думать! «В последний раз», – пообещал себе уже, наверное, в сотый раз Сэм.

Днем, во время работы, ему удавалось забыть о Молли, но долгими одинокими ночами придирчивые подозрения в том, что он ошибся, и эта ошибка стала роковой для его судьбы, начинали сводить Сэма с ума.

Питер еще больше усложнил положение. Хотя к этому времени младший брат уже переехал в Сакраменто и открыл частную адвокатскую практику, он не поленился приехать на ранчо, чтобы отругать Сэма. По-видимому, Пейшенс написала Питеру, объяснив все без обиняков.

– Почему ты не сказал мне? – бушевал Питер, шагая взад и вперед по гостиной. – Я, кажется, член семьи и совладелец ранчо, а потому имел право знать все от тебя лично!

– Да, полагаю, что так, – заметил Сэм.

Он стоял, прислонившись к дубовой отделке камина.

– Я не задумывался прежде, но теперь, поразмыслив, решил, что не сказал тебе правду исключительно из-за твоей чрезмерной симпатии к Молли. Я подумал, что будет лучше, если ты поверишь, что именно Молли хочет расторгнуть наш брак. Я знаю, ты восхищаешься ею. Мне не хотелось запятнать твоего идола.

– Мне жаль разочаровывать тебя, Сэм, но я согласен с Пейшенс. Я не верю, что Молли могла совершить подобные преступления. Даже если подумать о технической стороне этих аварий – испортить довольно сложный механизм, заложить взрывчатку – под силу ли это женщине?

– Но ты же прекрасно знаешь страсть Молли тягаться с мужчинами во всех делах! – напомнил Сэм.

– А тебе никогда не приходило в голову, что это кто-то другой вознамерился сделать так, чтобы ты счел виновной Молли?

– Честно говоря, я об этом не думал, по крайней мере, до сих пор.

Сэм засунул руки в карманы и подошел к окну. Тяжелые тучи бежали по серому небу, порывистый ветер поднимал пыль, несколько сухих листьев упали на дорожку перед домом. Скоро наступит осень, подумал Сэм. Без смеха Молли, согревавшего огромный особняк «Кедровой Бухты», зима, должно быть, покажется ему длиннее, чем обычно.

Сэм повернулся к брату.

– И кто же, по-твоему, может пытаться взвалить вину на Молли? Другими словами, кто, кроме Молли, может желать вреда нам? Разве у нас много врагов?

– Джейсон Фоли, например, – предположил Питер. – Или ты забыл, как он избил свою племянницу за один только ваш поцелуй? Что до меня, то я никогда не забуду, как она лежала на твоей постели вся в крови.

Мускулы сжались на лице Сэма, он тоже вспомнил окровавленное тело девушки. Он пронес тогда Молли в свою комнату и опустил на постель…

Она просила его не раскрывать никому тайну, кто так жестоко обошелся с ней, но позже, надеясь, что братья помогут Сэму присмотреть за Фоли и тем самым уберечь Молли от новых посягательств со стороны дяди, он рассказал им правду после того, как они поклялись сохранить секрет.

– Я не забыл, – ответил Сэм мягко. – Но это же бессмыслица! Как Фоли мог привести Эль Труэно к плотине? Без сомнения, он не достаточно хороший наездник, чтобы скакать на нем верхом. Это же огонь, а не конь!

– Я не знаю, как он привел Эль Труэно к плотине и был ли это вообще Джейсон Фоли. Я только не верю, что в этих преступлениях виновна Молли.

– Если бы все было так просто, Питер! – вздохнул Сэм. – К несчастью, я не могу позволить себе ошибиться. На карту поставлена не МОЯ жизнь, жизнь ДРУГИХ людей. Эммит сейчас мог бы уже лежать в могиле, а Чарли с лесопилки до сих пор еще не приступил к работе, потому что все еще никак не выздоровеет окончательно.

– А как же, Молли, Сэм? Ты подумал о ней? Если ты все же ошибаешься, то можешь представить, что она испытывает сейчас?

Сэм хорошо себе это мог представить. Если Молли чувствовала к нему хотя бы четвертую часть того, что он чувствовал к ней, то она должна была бы уже превратиться в само отчаяние, впрочем, как и он. Однако, обстоятельства складывались крайне неблагоприятно для них обоих.

– Молли в свое время не хотела выходить за меня замуж, Питер, и я сомневаюсь, чтобы она потеряла покой и сон из-за нашего развода.

Говорил Сэм спокойно, но его взгляд метался, как загнанный в клетку зверь.

– Пейшенс так не считает, – мягко возразил Питер. Он подошел к окну и положил руку на плечо брата.

– Подумай об этом, Сэм, еще раз. Ради вас обоих ты должен, черт побери, выяснить правду!

Сэм вспылил:

– Неужели ты думаешь, я не пытался? Я сделал все, что было в моих силах! Я выспрашивал рабочих «Леди Джей», где она была во время аварии, надеясь, что кто-либо из них был с нею в это время. Она была одна! Не исключено, конечно, что Молли искала отбившихся от стада животных. Не знаю. Но послушай! Эммит сказал, что видел кого-то с длинными рыжими волосами, раз. У нее лошади защитная подкова на заднем левом копыте, два. Я нашел пуговицу от ее ботинка на лесопилке, а она утверждает, что никогда там не была, три. Какие еще доказательства тебе нужны?

– Я понимаю, все это свидетельствует не в ее пользу, но все равно не могу поверить в ее виновность. Почему ты не попросишь ее саму объяснить, как следы ее лошади оказались у плотины, а пуговица от ботинка на лесопилке?

– Я не спрашивал ее, – ответил Сэм хриплым голосом, – потому что знаю: что бы она не рассказала мне, я ей поверю.

– Ты ведь любишь ее, не так ли? – Сэм не сдержался:

– Послушай, Питер, ты только все еще больше запутываешь. В угоду своей любви я не могу рисковать здоровьем и жизнью ни в чем неповинных людей!

В конце концов Молли приняла решение и выбрала день. Однажды вечером она подъехала к дому «Кедровой Бухты». Сэм только что вернулся, усталый и грязный, в мрачном расположении духа, которое, впрочем, последнее время редко покидало его.

Перепрыгивая через две ступеньки, он поднялся наверх, умылся и, наконец, голый по пояс, с полотенцем на шее, спустился вниз, чтобы ответить на стук в дверь, который Ли Чин, вероятно, не услышал.

Меньше всего Сэм ожидал увидеть Молли Джеймс.

– Здравствуй, Сэм!

Один лишь вид ее нервной улыбки развеял его усталость. Он распахнул дверь и пригласил Молли войти, не сводя с нее глаз.

– Здравствуй, Молли!

Он окинул быстрым взглядом замшевую юбку и блестящие рыжие волосы и заметил необычную бледность щек.

– Я только сбегаю наверх и накину рубашку, – сказал он.

– В этом нет необходимости, – возразила Молли. – Мой визит займет всего несколько секунд.

«Ну зачем она сказала это!» – отругала себя Молли тут же. Ей с трудом удалось отвести взгляд от его груди и сдержаться, чтобы не погладить завитки белокурых волос на загорелой коже.

Она вспомнила ощущение легкого покалывания этих волос на своей груди, и кровь прихлынула к ее щекам, сменив румянцем бледность.

– Хотя… впрочем… пожалуй… наверное, будет все-таки лучше…

Рот Сэма искривился в насмешливой улыбке, и Молли пришлось пожалеть и об этих словах тоже.

– Хорошо, я все же накину рубашку, – сказал он, но от нее не ускользнула вспышка страсти, мелькнувшая в его глазах, когда он раздумывал над смыслом ее слов. – Устраивайся поудобнее. Попроси Ли Чина принести тебе что-нибудь прохладительное. Я сейчас вернусь.

Молли кивнула, наблюдая, как Сэм поднимается по лестнице в комнату, которая еще недавно была их общей спальней. Она гадала, оставалась ли ночевать вместе с Сэмом в этой комнате какая другая женщина – или другие женщины – после того, как она покинула дом. Мысль железным обручем сдавила ей сердце.

Когда Сэм вернулся, Молли уже сидела на кушетке.

– Ты уверена, что не хочешь что-либо выпить?

– Спасибо, нет. Я хочу побыстрее покончить с одним делом.

Сэм насторожился.

– Покончить… с чем?

– Я бы предпочла, чтобы ты сел. Ты чертовски высокого роста, когда стоишь.

– Не припомню, чтобы ты жаловалась на это раньше, – сказал он, опускаясь в свое любимое кожаное кресло.

– Так то было раньше!

Молли не сводила с него глаз и заметила, что Сэм тоже наблюдает за ней.

– Я пришла, чтобы сказать тебе…

Она нервно хрустнула пальцами и отвернулась к пустому камину.

– Я пришла только потому, что Ангелина заставила меня. Она сказала, если я не скажу тебе, она сама расскажет.

Сэм выпрямился в кресле. Неужели Молли собирается сейчас признаться в своей причастности к «несчастным случаям»? Станет ли она умолять его о прощении? Сможет ли он простить ей тот риск, которому она подвергла жизнь его брата?

– Продолжай, – попросил он.

– Я не хотела, чтобы ты знал, не хотела, чтобы ты брал на себя ответственность, но рано или поздно, ты все равно узнал бы, так что, полагаю, ничего страшного, если ты узнаешь об этом уже прямо сейчас.

Сэм растерялся: все, что говорила Молли, было вроде бы то, и не то, что ожидал он услышать.

– К чему ты клонишь, Молли? – Сэм наклонился, положив спокойным жестом руки себе на колени.

– Не так-то легко это сказать! – призналась Молли.

Она собралась с духом.

– Сэм, я жду от тебя ребенка.

Сэм почувствовал, что у него перехватило дыхание. Из всех вещей, которые он только ожидал услышать, сказанного Молли явно среди них не было. На какое-то время он лишился дара речи.

Молли нерешительно наблюдала за ним. Любой другой отклик обрадовал бы ее больше, чем это холодное равнодушие. Оно почему-то ранило больнее, чем, скажем, обидные слова.

Молча она поднялась с кушетки.

– Теперь я, пожалуй, пойду.

Ее голос вывел, наконец, Сэма из состояния транса.

– Пойдешь? Куда? Ты, действительно, думаешь, что я позволю тебе уйти?

Он подскочил с кресла и остановил ее прежде, чем она дошла до двери.

– Но ведь очевидно, что тебе все это безразлично. Ты кажешься таким…

– Ошеломленным – самое подходящее слово, Молли, – подсказал он.

Сэм взял обе ее руки в свои, и она почувствовала их силу и прежнюю нежность. Воспоминания нахлынули на нее столь стремительно, что стало трудно сосредоточиться.

– Я остановлю бракоразводный процесс. Ты переедешь ко мне обратно. Еще немного ты можешь, конечно, поработать у себя на ранчо, но вскоре я не позволю тебе подвергать опасности жизнь НАШЕГО РЕБЕНКА.

То, как он произнес два простых слова – НАШЕГО РЕБЕНКА – вызвало едва заметную волну дрожи у Молли вдоль позвоночника. Он обрадовался ребенку! Она заметила счастье, засветившееся в его глазах. На сердце у нее потеплело.

Но тут она вспомнила, что и прежде, бывало, он смотрел на нее вот таким же взглядом, однако… Тепло на сердце сменилось болью. Молли отняла свои руки.

– Ты уверен, что я соглашусь вернуться, Сэм? А что ты станешь делать, если я откажусь? Ведь ты сам прогнал меня из своего дома. Теперь же, только потому, что я ношу в себе БРЕННИГАНА, твое отношение ко мне вдруг изменилось. Я вынуждена буду жить в одном доме с тобой и знать, что тебе безразлична и что в любой момент ты можешь вернуться домой и сказать, чтобы я уходила.

Молли изо всех сил пыталась сдержать слезы, но они уже застилали ей глаза, и несколько слезинок все-таки скатились по щекам, как она их не удерживала.

– Я не могу согласиться, Сэм. Я просто не смогу так жить.

Ее слезы разрывали ему сердце. Если она видит его поведение в таком свете, то, не исключено, Питер и Пейшенс правы: Молли невиновна! Может, на самом деле кто-то преднамеренно подстраивает улики, чтобы он взвалил всю вину на нее? И если все иначе, чем он думает, и, действительно, Молли невиновна, то, выходит, он собственными руками разрушил с таким трудом выстроенные между ними отношения! Она никогда больше не сможет доверять ему!

Но, с другой стороны, если она все-таки виновна, как же ему доверять ей? Этот противоречивый клубок нелегко было распутать.

– Если ты вернешься ко мне, детка, то обещаю, что больше ничего подобного не повторится. Ты будешь моею женой навеки.

Сэм безумно хотел обнять Молли, но он сдержался и лишь стер слезинку с ее щеки подушечкой пальца.

Молли покачала головой, отвергая и его предложение, и прикосновение.

– Нет, Сэм! Если я и вернусь к тебе, то только ради ребенка. Но я хочу, чтобы у меня была отдельная от твоей спальня. Я не буду, как прежде, отдаваться тебе по ночам, Сэм, зная, что ты ничего не чувствуешь ко мне, кроме вожделения.

– Ты не имеешь ни малейшего представления, что я чувствую к тебе, детка! Сэм выглядел так, словно собирался поцеловать ее, и хотя ей хотелось этого всем сердцем, Молли отстранилась.

– Я… я должна ехать домой. Ангелина станет беспокоиться. Я… подумаю о твоих словах… как-нибудь на досуге…

– Ты же всегда занята, детка, у тебя нет досуга, а я хочу, чтобы ты и наш ребенок жили здесь, в «Кедровой Бухте». Ты моя жена, Молли.

– Мне кажется, именно ты об этом однажды забыл. – Повернувшись, Молли зашагала к тяжелой дубовой двери, открыла ее и ушла, оставив Сэма один на один с еще одной длинной ночью, и на этот раз у него на сердце лежала тяжесть еще большая, чем прежде. Он начал склоняться к мысли, что ошибся. Молли Джеймс невиновна.

ГЛАВА 19

Молли, возвращаясь домой, не стала сокращать путь. Ей нужно было время, чтобы все обдумать. Она ехала по широкой дороге и вновь прокручивала в голове разговор с Сэмом.

Из всех возможностей, которые только она могла предположить, возвращение в «Кедровую Бухту» казалось ей еще вчера наименее вероятным. Она даже старалась не думать об этой возможности: мечты, как они с Сэмом снова заживут вместе, вызывали слишком болезненное напоминание – этого больше никогда не будет.

Теперь же, когда он попросил ее вернуться в «Кедровую Бухту» – нет, не попросил, приказал в свойственной ему манере, не позволяющей ослушаться – она не знала, что ей делать.

В своей любви к Сэму она не сомневалась больше, но… вот любил ли ее Сэм? Молли считала, она ему безразлична, ведь он попросил ее уйти и, видимо, ни разу не пожалел о принятом решении – до тех пор, пока не узнал, что она ждет от него ребенка.

Однако, Молли также не сомневалась, что было время, когда была она ему не безразлична. Что-то изменилось между ними, внезапно, резко, неожиданно, и причины этой перемены Сэма в отношении к ней Молли не понимала.

Если причиной была Лилиан Роуз, почему же тогда Сэм не попытался вновь завоевать вдову, вернув себе ее расположение? Не в его характере было легко отказываться от борьбы за то, что ему желательно. Но, насколько располагала сведениями Молли, он ни разу не пытался встретиться с Лили. Тогда, быть может, он любит не Лили? Может, здесь замешана какая-то другая женщина?

Подозрение железным обручем сдавило ей сердце.

Молли въехала в конюшню и спешилась. Вечер был довольно прохладным. Она слышала мычание коров в хлеву и тихое квохтанье кур, на ночь усаживающихся на насест.

Расседлав Эль Труэно и повесив тяжелую сбрую на перекладину стойла, Молли все еще так и не пришла ни к какому решению, что же ей делать.

Какая-то часть ее существа твердила, что риск будет слишком велик, и во второй раз боль покажется ей невыносимее, другая же часть говорила: «ТЫ МОЛЛИ ДЖЕЙМС! ТЫ ДОЛЖНА БОРОТЬСЯ ЗА ТО, ЧЕГО ХОЧЕШЬ ДОБИТЬСЯ».

А сейчас Молли точно знала, чего она хочет: чтобы Сэм Бренниган любил ее столь же сильно, как она любит его; чтобы они вдвоем растили своих детей, создавая для них тепло и уют в родном доме – то, чего у Молли после смерти матери никогда не было.

Но сможет ли она завоевать любовь Сэма? Однажды ей удалось подойти очень близко к завоеванию его любви, в этом Молли была уверена. Но что-то произошло, и Молли не могла понять, что именно.

Если она вернется в «Кедровую Бухту», у нее будет шанс выяснить, что же все-таки произошло.

Молли приехала в «Кедровую Бухту» следующим вечером, в тот час, когда оранжево-красное сияние освещало небо. Она долго ждала Сэма в гостиной, шагая взад и вперед по комнате: от окна и к окну, и бахрома ее юбки взлетала при каждом повороте.

Впустил Молли в дом Ли Чин, он принес ей чашку чая и оставил одну, при этом счастливая улыбка освещала его скуластое лицо. Он всегда был в курсе всего, что происходило в доме, и Молли не сомневалась, он знает, что она носит под сердцем ребенка Сэма.

Сэм распахнул входную дверь и повесил свою фетровую шляпу на крючок прежде, чем осознал, что Молли в гостиной. Его смуглое лицо, запыленное и усталое, расплылось в широкой улыбке, когда он увидел, с каким нетерпением она ждет его.

– Какая перемена! – пошутил он. – Ты ждешь меня! Обычно это делать приходилось мне.

Молли пропустила шутку мимо ушей и приступила сразу к тому, что ей хотелось обсудить с ним.

– У меня к тебе один вопрос, и ответ на него я должна получить прежде, чем приму окончательное решение.

Она стояла, высоко держа голову и смело расправив плечи.

– Хорошо, я слушаю.

Сэм подошел к камину, в котором метались яркие языки пламени.

– Я хочу, чтобы ты пообещал мне сказать правду, – потребовала Молли.

– Я и без обещания не стал бы тебе лгать, Молли, – сказал Сэм.

Она раздумывала над его ответом, продолжая смотреть ему прямо в глаза. Сэм не отводил взгляда.

– Я хочу знать, влюблен ли ты в Лилиан Роуз.

– Нет, – ответил Сэм, – не влюблен. Он улыбнулся.

– Но был влюблен?

– Нет, не был.

Сердце Молли бешено заколотилось. Сэм твердо встретил ее испытующий взгляд.

– Ты… – она проглотила вставший в горле комок. – Ты влюблен в какую-то другую женщину?

Сэм на мгновение задумался. Он дал ей слово ответить честно, и вот она ждет от него искреннего ответа.

– В другую женщину? – переспросил он.

– Да, в какую-то другую, не в Лили?

«Да, – хотел сказать Сэм, – Я ОТЧАЯННО ВЛЮБЛЕН В СВОЮ ЖЕНУ». Но если он сейчас это скажет, Молли захочет знать почему же тогда любящий муж попросил ее уйти.

Если он скажет ей правду, а она невиновна, не исключено, Молли так разозлится, что он потеряет ее навсегда, вместе с ребенком. Но с другой стороны, если она виновна в этих двух преступлениях, то, узнав, что ее раскрыли, Молли может повести себя непредсказуемо – как пойманное животное, дрожащее от страха, что его забьют.

Сэм постарался, чтобы его голос звучал как можно более непринужденно.

– Если ты спрашиваешь, влюблен ли я в какую-то женщину, которая не была бы мне женой, то мой ответ будет «нет».

Его ответ показался Молли каким-то странным. Она удивилась, почему он на такой простой вопрос ответил так сложно, нагромоздив друг на друга множество слов, но открывшийся вдруг смысл вскружил ей голову.

Никакую другую женщину он не любит! И все это означает, что у нее есть шанс ДОБИТЬСЯ ТОГО, ЧЕГО ОНА ХОЧЕТ ДОБИТЬСЯ.

– А что скажешь насчет соглашения о нашем разводе по истечении года?

Она старалась говорить спокойно, рассудительным тоном, но ее руки слегка дрожали, выдавая волнение.

Молли была в доме Сэма и всего в нескольких футах от мужчины, который был ей мужем – мужчины, по которому она скучала все дни и все ночи напролет с тех самых пор, как они расстались. Ей безумно хотелось, чтобы эти сильные руки обняли ее, она жаждала ощутить тепло его губ на своих губах.

– Я никогда и не собирался разводиться с тобой по истечении года, – сказал он ей. – Это была твоя идея, если помнишь.

Молли кивнула. Сэм был таким красивым, таким сильным, мужественным, его кожа стала еще смуглее, а морщинки вокруг глаз несколько глубже, что, однако, вовсе не делало его лицо менее привлекательным.

– Тогда почему, прогоняя меня, ты говорил о разводе? – спросила она и заметила, как он насторожился.

В глазах Сэма появилась сдержанность, он постарался скрыть от Молли свои истинные чувства и действительное положение вещей.

– Это вопрос, на который я не готов ответить, Молли, – вынужден был сказать он, чтобы избежать лжи. – Давай пока на время оставим его без ответа.

Больше он ни в чем ей не признается, сколько бы она не настаивала, поняла Молли. Она почувствовала это по перемене его настроения.

– Хорошо, Сэм, я вернусь к тебе, но я хотела бы спать в отдельной комнате.

Она лгала и ему, и себе, но знала об этом только Молли. На самом деле ей хотелось как можно скорее вернуться в его постель. Она мечтала оказаться в ней сию же минуту, без промедления, и если она сейчас не уйдет, то Сэм поймет это по ее глазам, ей не удастся скрыть желание.

Но как же тогда она сможет устоять, когда они будут жить под одной крышей? А ведь она собирается отказывать ему в постели! Не исключено, однако, что ей и не придется отказывать Сэму, потому что он и не станет настаивать!

Сэм раздумывал над ее словами.

– Пожалуй… я соглашусь на некоторое время… но не очень продолжительное! – улыбнулся он. – Как я тебе говорил однажды, роль монаха не по мне. Когда я тебя вижу, воздержание дается мне с особенным трудом. И сейчас я едва сдерживаюсь, чтобы не овладеть тобою прямо здесь в гостиной.

У Молли перехватило дыхание. Неплохо! Она все еще имеет над ним власть! Признание Сэма вселило в нее надежду и спокойную решимость добиваться своего. Она завоюет любовь Сэма Бреннигана, чего бы это не стоило и сколько бы времени не потребовало! Вожделение сольется с любовью!

– Тогда, думаю, мне пора уходить, – сказала Молли.

– Уже слишком темно, чтобы я мог позволить тебе возвращаться одной. На всякий случай пошлю с тобой кого-нибудь из работников ранчо.

– Но мне не нужна охрана, я сама всегда смогу постоять…

Его твердый взгляд остановил ее на полуслове. Она совсем забыла, что Сэм чрезвычайно заботлив по отношению к ней и не одобряет проявлений ее самонадеянности. И какой смысл отказываться от его участия? Почему же всегда прежде она ему в подобных случаях возражала и попыталась возразить и теперь?

Раньше Молли находила вмешательство Сэма в ее дела назойливым, считала мужа серьезной угрозой своей независимости, но сейчас его внимание показалось ей странно успокаивающим.

– Пожалуй, это неплохая мысль, – уступила Молли и уловила легкое удивление, отразившееся на лице Сэма.

Он лишь кивнул и вышел вместе с ней во двор.

– Завтра я пришлю повозку за твоими вещами.

– Ты не теряешь времени даром!

– Теперь, когда мы оба приняли определенное решение, думаю, будет лучше для всех поскорее воплотить его в жизнь, не так ли?

Он отвел с лица Молли выбившуюся прядь рыжих волос.

– Кроме того, чем скорее ты переедешь в «Кедровую Бухту», тем скорее вернешься ко мне в постель. Не буду лгать, детка, я скучал по тебе, и больше, чем ты можешь себе представить.

Щеки Молли запылали. Ей следовало бы изображать холодность и вести себя более отчужденно, но совсем не просто играть в подобные игры с таким мужчиной, как Сэм Бренниган.

Они вместе шли по двору, и сердце Молли переполнялось радостью. Он по-прежнему что-то чувствует к ней – хоть что-то! Теперь она была в этом уверена, как никогда!

Сэм пристально наблюдал за Молли, и даже в темноте, она не сомневалась, он заметил ее улыбку, но никто из них не решился больше нарушить воцарившееся между ними молчание.

Они подошли к Эль Труэно. Повернувшись к Сэму для слов прощания, Молли осознала, как близко он стоит от нее, и ее сердце учащенно забилось.

Когда Сэм заговорил, его голос был низок и хрипловат:

– Молли?

– Да, Сэм?

Она подняла голову, чтобы взглянуть на него. Одно уверенное движение, и Молли почувствовала, что его руки обхватили ее за талию, она увидела, как приближается к ней его лицо, затем ощутила теплый и требовательный поцелуй.

Молли услышала, как Сэм застонал, и поцелуй стал более страстным. Теплая волна разлилась где-то внизу ее живот, и в каждую клеточку тела просочилось желание.

Сэм покусывал ей уголки губ, пробуя их на вкус, дразня, соблазняя. И вновь Молли испытала теперь уже хорошо знакомое ей напряжение тела. Она понимала, что должна остановить Сэма, но это было превыше ее сил.

Вместо этого, она обхватила его руками за шею и погрузила пальцы в густую массу золотистых волос. Молли чувствовала, сколь сильно возбужден Сэм, и его страсть еще больше разжигала пламя ее желания.

Когда он двинулся губами к ее уху, она нежно зашептала его имя, повторяя:

– Сэм!.. О, Сэм!.. – снова и снова, со всей любовью, которую так долго скрывала в себе. Она не могла остановиться. – О, Боже, – Молли едва могла соображать, что происходит! Она отчаянно прильнула к Сэму, зная, что непременно должна отстранить его и что ставка слишком высока, чтобы сдаться, но сил для этого у нее не было.

– Сэм… пожалуйста, – прошептала она дрожащим голосом.

– Ты хочешь меня так же сильно, как и я тебя, – сказал он, продолжая прокладывать дорожку теплых поцелуев вдоль ее шеи.

Она вдыхала смолистый запах, исходящий от Сэма, а его пальцы тем временем расстегивали пуговицы ее блузки, губы нежно касались шеи.

Его большие руки скользнули под ткань, и он наполнил ладони пышной плотью ее грудей. Большой палец Сэма дразнил ее сосок до тех пор, пока он не затвердел.

– Я ни за что не отпущу тебя, – прошептал он, и Молли почувствовала, как колени ее подогнулись.

Ощутив податливость прильнувшего к нему тела, Сэм подхватил Молли на руки и, широко шагая, понес в дом. Его сердце колотилось так сильно, что мысли путались в голове. Разум настойчиво взывал к осторожности. Его чувства к Молли угрожали разрушить все то, ради чего он трудился и жил: его дом, родную семью, его самого, в конце концов.

Сэму нужно было остановиться и все хорошенько обдумать и отступиться, отказаться от Молли, прежде чем он снова станет жертвой ее чар.

Но несмотря на все старания разума, остановиться он не мог. Ничто не имело для него значения – без Молли. Ничто не имело большего значения, чем близость с ней.

Сэм открыл ногой дверь в спальню, стремительно пересек комнату и опустил Молли на кровать. Ее слегка припухшие от страсти рубиновые губы манили его, и он захватил их в глубоком поцелуе.

Сэм вытащил ей блузку из юбки, спустил с плеч и стал заплетающимися пальцами расстегивать пуговицы юбки.

– Ну же, – прошептала она охрипшим от страсти голосом, – давай я сама сделаю это.

Сэм с трудом сдерживал дрожь в руках. Он отошел, чтобы зажечь керосиновую лампу, пальцы дрожали. Сэм повернулся и увидел, как Молли снимает свою юбку и сорочку. Тонкие батистовые трусики соскользнули с бедер, и его взгляду предстала атласная кожа.

В горле у него пересохло. Треугольник рыжих завитков у основания бедер привлек его внимание, притянув и взгляд, и мысли – все, до единой. Трепет предстоящих ощущений охватил Сэма. Подстегиваемый жаром, пылающим в паху, он быстро сбросил с себя одежду.

Молли, казалось, наблюдала за Сэмом с таким же нетерпением, как и он за ней. Когда Сэм взобрался на кровать рядом с Молли, она положила руку на шелковистые завитки белокурых волос его смуглой груди и обвела пальцем плоский медный сосок. Его же рука погрузилась в ее волосы. Сэм расплел ей косу, и локоны, словно изысканная накидка, рассыпались по ее плечам.

– Я забыл, сколь ты прекрасна, – сказал он.

– Скажи мне снова, что у нас с тобой все будет хорошо, – попросила Молли.

– Мы сделаем так, что у нас с тобой все будет хорошо, детка.

Его властные руки двинулись вдоль ее тела, в то время как губы, нежно коснувшись щеки, отыскали ямочку на шее и страстно прильнули к ней.

Сэм вдавливал ее тело в мягкий пуховой матрас, покрывая поцелуями плечи, затем он обхватил губами ароматный розовый сосок. Молли застонала и выгнулась ему навстречу, ответно лаская руками его тело и наслаждаясь твердостью мускулов и гладкостью кожи под пальцами.

Сэм, опустившись ниже, проложил дорожку из поцелуев к пупку, языком обведя углубление. Его прикосновения рассылали трепетные искорки желания в самые потаенные уголки ее тела. Молли насторожилась, осознав, что именно сейчас Сэм собирается сделать.

Опустив голову еще ниже, он провел языком по слегка округлившей выпуклости ее живота и нежно коснулся губами шелковистого треугольника.

– Сэм? – прошептала Молли несколько неуверенно.

Она попыталась отодвинуться от него, но он поймал ее руки в свои и прижал их крепко к бедрам.

– Сегодня ты моя, и я хочу, чтобы тебе запомнилась эта ночь.

Он поцеловал внутреннюю поверхность ее бедер, и у Молли перехватило дыхание от восхитительных ощущений. Когда же его язык, теплый и влажный, коснулся бутона женственности, Молли показалось, что она вот-вот умрет от блаженства.

Его губы следовали за языком, покусывая, лаская и вознося к манящим вершинам безумного напряжения, разрешившегося трепещущей волной оргазма.

Но прежде чем блаженство потеряло свор волшебную силу, Сэм проник внутрь шелковистой плоти, властвую, овладевая и не давая Молли даже вздохнуть.

Каждый его толчок она встречала со страстью и нескрываемым восторгом, наслаждаясь слиянием с его сильным телом, господствующим над ней.

Она обвила руками его шею, чувствуя, как напряжение Сэма сливается с ее собственным. Она выгибалась навстречу его властным движениям.

Приподнимая ей ягодицы, Сэм пытался проникнуть внутрь нее как можно глубже. Он сводил ее с ума. Еще один оргазм сотряс ее тело, заставив заизвиваться и в беспамятстве выкрикнуть любимое имя.

Сэм шептал ей на ухо нежные слова страсти, но Молли даже не понимала, какие именно. Ей хотелось думать, что он произносит «любимая», «люблю тебя», «любовь моя» – и она слышала их! – но, может быть, слышала она эти слова лишь в своем воображении, оттого что блаженство подвело ее к грани безумия?

Молли спросила себя об этих словах еще раз, когда стала постепенно возвращаться к действительности. Сердцебиение от бешеного ритма переходило к более спокойному.

Некоторое время они лежали молча, и Молли даже уже начала сожалеть о своей глупости – и зачем только она позволила Сэму в очередной раз соблазнить ее?

Он попросил ее вернуться в «Кедровую Бухту» только из-за ребенка, и еще для того, чтобы она делила с ним постель. Теперь это было ей совершенно ясно. Но Молли хотела большего! Одной постели ей было мало. ОНА ХОТЕЛА, ЧТОБЫ ОН ЕЕ ЛЮБИЛ! Она хотела любви Сэма.

Если позволить ему заниматься с ней каждую ночь любовью, поможет ли это завоевать его сердце? Молли не знала. Но у нее просто не было другого выхода – так же как и в отношении его предложения вернуться в «Кедровую Бухту».

Конечно, она вернется, потому что ОНА ЕГО ЛЮБИТ. И конечно, она будет делить с ним постель, потому что НЕ МОЖЕТ УСТОЯТЬ ПЕРЕД СЭМОМ.

– Мне нужно ехать домой, – прошептала она тихо.

– Нет, детка, не нужно. Я не отпущу тебя, сколько не проси.

– Хоакин будет беспокоиться.

– Я пошлю одного из своих людей сказать ему, что ты проводишь ночь со своим мужем.

Интонации нежности в голосе Сэма наполнили ее сердце теплом, и снова у нее не было выбора. Ей ничего не оставалось, как остаться. Разве могла она сейчас уехать?

– Сэм?