Текст книги "Дуэль сердец"
Автор книги: Кэт Мартин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
ГЛАВА 13
Молли спала допоздна. В этот день не было теплого солнца, чтобы ее разбудить, бегущие по небу тучи и порывистый ветер спрятали светило.
Поглядев в окно и вспомнив, как несдержанно она предавалась любовным утехам прошедшей ночью, Молли подумала, что погода прекрасно соответствует ее настроению – мрачная и гнетущая, она как бы напоминала о предательстве.
Сэм опять проснулся раньше ее и ушел, оставив жену одну. Сегодня Молли была рада, что он ушел. Ей нужно все обдумать и восстановить душевное равновесие. Кажется, последние дни она только этим и занимается, причем не слишком успешно. Что же такого в Сэме Бреннигане? Почему она постоянна не в ладах с самой собою?
Молли накинула кремовый шелковый халат, отбросив на спину рыжую копну волос, и подвязалась поясом. Как могла она позволить этому случиться?
Брак должен был стать деловым соглашением! Почему же она на самом деле чувствует себя женою?
Женою Сэма! Нет, нет – женою Сэма БРЕННИГАНА! Она не должна забывать – Бреннигана! Молли приехала в Калифорнию, чтобы свести старые счеты и отплатить Бренниганам за все то горе, которое они принесли ее семье, но вместо этого пала жертвой чар Сэма. Она чувствовала себя обманщицей, Иудой. Отец только-только сошел в могилу, а она уже ублажает в постели Сэма Бреннигана! И хуже всего – позволяет ему доставлять ей удовольствие!
Молли хорошо знала, какова была бы реакция Мела Джеймса: он бы отрекся от дочери, выбросил бы ее с ранчо и из своей жизни навсегда.
«Собирай вещи и проваливай! – сказал он однажды одному из работников. – Я видел, ты пил с Эммитом Бренниганом. Дружба с ним делает тебя предателем „Леди Джей“. Убирайся с моей земли и никогда вновь не ступай на нее даже одной ногой, тем более – двумя!»
Молли сжала в руках полы халата. Вся вина того ковбоя была в том, что он ПИЛ с Эммитом. А она с Сэмом занималась ЛЮБОВЬЮ!
Тяжело вздохнув, Молли разделась и опустилась в чудесную мраморную ванну, уже приготовленную для нее. Она немного понежилась в благоухающей теплой воде, затем вытерлась пушистым полотенцем и закончила утренний туалет, надев серое дорожное платье.
Слава Богу, они возвращаются домой! Может быть, на ранчо она придет в себя. Самое важное в ее жизни – это «Леди Джей», тут нет сомнений. Все остальное постепенно наладится.
Это ТОЛЬКО НА ГОД, повторяла она себе в сотый раз, но непрошеные сомнения закрадывались в душу при воспоминаниях о мускулистом теле Сэма, прижимающемся к ней, и его ласковых губах и руках, доставляющих такое наслаждение, о котором Молли никогда даже не мечтала.
Лучше уж жить ей как можно дальше от Сэма, следовать соглашению и не отступать от него ни на дюйм.
Легкий стук заставил ее вздрогнуть. Когда Сэм просунул голову в дверь, она заметила его улыбку, теплую и чувственную. Сотня крошечных бабочек затрепетали у нее внутри. Она поняла, о чем он думает. Молли вспыхнула и отвела взгляд.
– Что ты скажешь насчет того, чтобы перекусить, пока Уэн упаковывает наши вещи? – предложил Сэм.
– Прекрасно! Я умираю от голода!
Его губы искривились в мягкой и дразнящей улыбке.
– Забавная мысль пришла мне в голову! Молли, как ты думаешь, какое маленькое УПРАЖНЕНИЕ послужило бы возбуждению аппетита?
Он наблюдал, получая удовольствие, как вторая волна смущения заливает ей щеки. Этим утром Молли выглядела очаровательно: строгая, степенная, в сером платье, с огненно-рыжими волосами, закрученными в тугой узел на затылке.
Вспомнив, какая страстность скрывается под этой пристойной внешностью, Сэм едва сдержался, чтобы снова не уложить Молли в постель, как ему того хотелось. Он бы так непременно и сделал, если бы не опасался, что она может испытать болезненные ощущения. Ему не хотелось принуждать жену к близости. Он мечтал поскорей обучить Молли искусным ласкам, но не было смысла торопиться. Теперь, когда они женаты, у него впереди много времени.
Он был готов остаться с ней в Денвере еще хотя бы на неделю, раз уж не получался настоящий медовый месяц, но они не могли позволить себе долгого отсутствия на ранчо. По крайней мере, сейчас. Когда дела уладятся, он отвезет ее в какое-нибудь очаровательное и экзотическое местечко, где сможет осыпать подарками и заниматься с ней любовью целыми днями напролет.
А пока что Питеру придется ненадолго переехать к Эммиту, до открытия адвокатской практики в Сакраменто. Сэм хотел уединиться с Молли в своем доме, чтобы они могли поближе узнать друг друга.
Но прежде чем они окажутся в «Кедровой Бухте», им предстоит долгая поездка, которая, он знал, приведет его в дурное расположение духа. Сидеть рядом с Молли и не иметь возможности прикоснуться к ней было превыше его сил. Боже, с какой радостью он вернется домой!
Молли понравилась обратная поездка в Калифорнию больше, чем она предполагала. Сэм был замечательным попутчиком. Только по вечерам он казался расстроенным и немного раздраженным. Она догадывалась: причина в том, что они спят в разных купе.
Днем они играли в карты, шашки и домино. Сэм крайне удивился, когда Молли выиграла у него в шахматы. Он сказал, что никогда не встречал еще женщины, которая бы так чертовски хорошо играла в шахматы, и тут же извинился за вырвавшееся упоминание о черте. Молли лишь улыбнулась.
Конечно, он постарался и выиграл две следующие партии. Присущее Сэму желание одерживать победу всегда, везде и во всем распространялось и на жену. Сэм, казалось, твердо вознамерился показать, кто именно носит бриджи в их семье. Но Молли ведь носила бриджи тоже!
Солнце висело низко над горизонтом, когда поезд прибыл на станцию Траке. Ветерок, резкий и прохладный, радовал путешественников, утомленных длительным переездом.
Молодожены спустились по железным ступенькам на платформу. Их встречали Эммит и Питер. Получив телеграмму Сэма о его женитьбе, оба брата удивились несказанно, но встретили новоиспеченного мужа с поздравлениями. Они обняли Сэма и повернулись к Молли.
Эммит снял с головы шляпу и стал нервно теребить ее в руках.
– Добро пожаловать в нашу семью, мисс Джеймс… э-э… Молли.
Питер повел себя менее сковано. Он заключил Молли в объятия и поцеловал прямо в губы, впрочем, с очевидной сдержанностью.
– Надеюсь, Сэм простит меня, что я пытался ухаживать за тобой, Молли, – он подмигнул старшему брату. – Если бы я знал, сколь серьезны его намерения, никогда не встал бы на пути.
Сэм похлопал своего брата, высокого и стройного, по спине.
– У тебя не было никаких шансов, парень! Впрочем, так же, как и у нее.
Сэм улыбнулся, и Молли заметила в карих глазах хорошо знакомый жадный блеск. Питер и Эммит его заметили тоже, и Молли покраснела до корней волос. Неужели у этих Бренниганов нет ничего святого?
– Идите, – сказал Эммит, – мы с Питером заберем ваш багаж. Пейшенс не терпится посмотреть, окончательно ли Молли свела тебя с ума… прошу прощения, мэм.
Молли улыбнулась:
– По-моему, это, скорее, я сошла с ума.
– Надеюсь, что при этом ты еще немного и влюбилась, – прошептал Сэм.
Молли не обратила внимания на замечание. Сегодня она намеревалась вести себя согласно сделке. Позволить себе влюбиться она не могла, зная, что через год их брак будет расторгнут.
– Здравствуй, Сэм, – судья Иган, отец Лили, коренастый мужчина с кустистыми бровями и глубокими морщинками вокруг рта, зашагал рядом.
– Здравствуй, Иган, – Сэм взглянул на Молли, и ей очень захотелось узнать, о чем он сейчас думает.
Сэм начал было представлять Молли, но судья Иган прервал его:
– Я догадываюсь, это, должно быть, твоя очаровательная жена, – сказал он несколько суховато. – Дочь рассказала мне о твоей телеграмме.
Молли скрыла свое удивление. Поразмыслив, она пришла к выводу, что у Сэма не было другого выхода. Он должен был сообщить о своей женитьбе вдове.
– Ты ведь знаком с Питером и Эммитом? – спросил Сэм, когда его братья догнали их. – А в отношении Молли ты прав, это моя жена.
Молли протянула руку, обтянутую перчаткой, и судья галантно поднес ее к губам, не сводя глаз с лица Сэма. Он был вежлив, но за этой вежливостью скрывалась неприязнь, и Молли почувствовала ее.
– Очень приятно, миссис Бренниган.
– Рада познакомиться с вами, судья Иган, – произнесла Молли.
– Мои поздравления, Сэм, – добавил судья, – ты отыскал сокровище.
– Спасибо.
– Не позволяйте мне задерживать вас, – сказал судья. – Я знаю, что долгое путешествие утомительно, и уверен, у вас накопилось множество неотложных дел.
Его многозначительный взгляд умерялся холодностью глаз.
– Засвидетельствуй Лили мое почтение, – добавил Сэм, но судья, казалось, не расслышал его слов.
Угрюмо и мрачно он, отступив в сторону, наблюдал, как они удаляются.
Молли почувствовала, что большие руки Сэма обхватывают ее за талию, чтобы усадить в повозку. Холодный взгляд судьи не выходил у нее из головы, но ей не в чем было винить его. Лили должна была стать женой старшего из братьев Бренниганов. Так было бы лучше для всех.
Образ прекрасной вдовы, танцующей с Сэмом в свадебном платье, вспыхнул в ее сознании, и она ощутила, как сжимается сердце.
Взглянув на мужа, Молли обнаружила, что он с любопытством наблюдает за ней, словно пытаясь угадать, о чем она думает. Молли выдавила неуверенную улыбку и попыталась забыть о судье.
Повозка катилась по пыльным улицам, а Молли спрашивала себя, что готовит ей предстоящий вечер. Она страшно устала и с нетерпением ожидала, когда же выдастся возможность отдохнуть. Эту ночь ей придется остаться с Сэмом, но завтра она вернется в «Леди Джей».
Сэм понял, что ранчо выглядит не так, как обычно, когда его повозка подкатывала к крыльцу. Под окнами стояли ящики с желтыми хризантемами и маргаритками. Сняв Молли с повозки, он вошел в дом и обнаружил несколько букетов розовых и красных роз. Над лестницей висел плакат с надписью «Добро пожаловать домой, Молли и Сэм!»
Теплая улыбка осветила его лицо. Как это похоже на Бренниганов – отбросить в сторону предубеждения и пожелать счастья. На сердце у Сэма потеплело, он повернулся, чтобы с благодарностью пожать братьям руки.
– Я поживу у Эммита, – сказал Питер, робко усмехнувшись. – Мои вещи уже перевезены, так что весь дом в распоряжении молодоженов. Мы даже Ли Чину дали несколько дней выходных.
– Полагаю, это была идея Пейшенс, – поддразнил Сэм. – Ни у кого из вас самих не хватило бы ума понять, что ваше присутствие на некоторое время становится нежелательным.
Он сжал руку Молли, надеясь, что его братья поймут намек и оставят их наедине. Три дня воздержания – слишком большой срок для новобрачных!
Сэм перевел взгляд на свою прелестную маленькую жену. Она застенчиво опиралась на его руку. Молли всегда казалась сдержанной при любом намеке на супружескую постель, и Сэм находил ее скромность очаровательной.
Восхитительное отличие Молли от других женщин, которых он знал, заключалось в том, что ему без особого труда удавалось заставить эту скромность исчезнуть с ее лица, лишь только за ними закроется дверь спальни.
Молли улыбнулась и кивнула, стараясь говорить как можно меньше. Она прикидывала, сколько же еще долгих минут остается до того, как Сэм заключит ее в объятия.
С одной стороны, ей хотелось, чтобы это время поскорее настало, а с другой она противилась близости.
– Ты говоришь, Ли Чина тоже нет? – переспросил Сэм Питера.
– Мы подумали, что Молли предпочтет отказу от уединения необходимость самой повозиться на кухне.
Сэм поглядел на жену несколько насмешливо:
– Единственным недостатком ваших рассуждений может явиться то, что Молли, не исключено, не умеет готовить. Весьма вероятно, нам придется питаться одною любовью.
– Я умею готовить! – негодующе воскликнула Молли. – Ангелина учила меня!
– Ангелина? – Сэм надеялся, что не слишком явно выказывает недоверие.
– Сама она очень хорошо готовит! – добавила Молли.
– Мы занесем ваши вещи наверх и удалимся, – сказал Эммит.
Щебетание молодоженов его не забавляло, он поспешил к Пейшенс.
Сэм улыбнулся. Молли опустила глаза в пол, словно разыскивая потерянный предмет.
– Думаю, мне лучше заранее предупредить вас, – сказал им Питер, помогая Эммиту тащить по ступенькам чемодан Молли, – что Пейшенс устраивает через неделю в честь вашей свадьбы вечеринку. Уже приглашено множество гостей.
Сэм застонал. Молли почувствовала, что кровь отхлынула от ее лица. Она надеялась, что об их браке будет знать как можно меньше людей, их развод в этом случае не наделал бы много шума.
Теперь же это было невозможно. Хотя, впрочем, огласка не имеет большого значения. В таком маленьком городке, как Траке, ничто долго не остается тайной.
Как только братья ушли, Сэм подхватил Молли на руки и понес наверх в огромную спальню. Ногой он открыл тяжелую дверь из дуба и пронес жену через «преддверие», как пошутил он. Преддверие чего, Молли не знала. Ранчо «Кедровая Бухта» не было ей домом и никогда не могло стать им. Эта мысль усилила ее решимость. Очень скоро ей понадобятся вся сила воли и невероятное самообладание, на которые она только способна.
Рот Сэма обхватил ее губы настойчиво, и в то же время нежно. Молли почувствовала, как горячая волна желания растекается по жилам. Он просунул язык между ее губами, чтобы исследовать теплую мягкость рта, и Молли поняла, что все обещания, которые она дала себе, не стоили затраченного на них времени.
– Я собирался позволить тебе немного отдохнуть и привести себя в порядок после дороги, – прошептал Сэм ей на ухо, – но так долго я не выдержу. Трехдневное воздержание и без того свело меня с ума. К тому же, твой женственный запах возбуждает безмерно.
Молли хорошо поняла, что он имеет в виду. Вся пыль дороги, и копоть, и пот были тут ни при чем. Мужской запах Сэма заставлял ее сердце биться быстрее. В запахе было что-то первобытное, вызывавшее у нее острое ощущение где-то внизу живота и дразнящую щекотку между ног.
Она позволила Сэму снять с нее платье, корсет и нижние юбки и помогла ему сбросить рубашку и брюки. Молли почувствовала его руки у себя под коленями, когда он понес ее к огромной кровати с балдахином, располагавшейся посередине комнаты – в самом ее центре.
Атласное стеганое одеяло мягко коснулось кожи. Сэм уложил жену на пуховой матрас.
Он склонил голову к ее груди, и соски Молли стали горячими и твердыми. Она запустила пальцы в белокурые волосы. Боже, как она хотела Сэма! Какой же глупой она была, полагая, что сможет усилием воли сдерживать свои желания!
Он попробовал на вкус розовый сосок Молли и застонал от удовольствия. Она извивалась и выгибалась ему навстречу, требуя, чтобы он взял ее, желая его, но опасаясь дать ему понять это более откровенно.
Сэм был абсолютно прав насчет страстности Молли. Она оказалась настоящей женщиной, не холодной, спокойной и услужливой, как Лили, но безудержной, отдающей всю себя без остатка и взамен требующей огня. И он был готов дать ей все, что она пожелает.
Ощутив горячую влажность лона Молли, Сэм приподнялся и вошел в жену. Он почувствовал жар и застонал от удовольствия, проникая все глубже и глубже. Молли чувствовала, как его упругий огромный член подбирается, отступая и вновь пробиваясь вперед, к самой сердцевине ее страсти.
Она выгибалась навстречу каждому его движению, умоляя войти в интимнейшую глубь своей плоти так глубоко, как только возможно.
И он входил и отступал и повторял вхождения, мучая и дразня ее до тех пор, пока она, не в силах больше вынести этой сладостной агонии, не воспарила, застонав от наслаждения, над серебряным горизонтом. Река блаженства разлилась по всему ее телу.
Сэм поторопился последовать за ней в достижении наивысочайшего пика удовольствия. Затем он нежно обнял Молли.
Когда их дыхание восстановилось, он приподнялся на локте.
– Повернись.
– Зачем? – спросила она, внезапно заколебавшись.
– Я хочу посмотреть на твою спину, и всего лишь, – удивился ее сомнениям Сэм.
Молли сделала так, как он просил. Его пальцы легкими движениями заскользили по ее коже, изучая крошечные бугорки и впадинки, оставшиеся от ударов кнута.
– Клянусь всеми святыми, – тихо сказал Сэм, – когда-нибудь я сдеру шкуру с этого ублюдка.
Он прижался губами к шраму на пояснице.
– Но пока пусть все остается в секрете, – напомнила Молли и рассмеялась, так как поцелуй щекотал ей кожу.
Сэм переместил свои губы несколько ниже и слегка втянул в рот нежную плоть, затем отпустил и обвел языком то место, где порозовела кожа. Молли смеялась, как от щекотки, но ощущения были иными, более захватывающими. Ей хотелось, чтобы Сэм повторил свою ласку.
И он повторил, на этот раз спустившись еще ниже – к округлостям ягодиц. Попка Молли показалась ему сладким яблочком, и он мягко куснул ее: вначале одну половинку, затем другую. Молли смутилась, но в то же время ей хотелось, чтобы Сэм продолжал.
Он провел языком вдоль затянувшегося шрама, как бы желая стереть и мельчайший след, оставленный хлыстом на соблазнительных округлостях. Кончик языка лизнул впадинку, которой заканчивался позвоночник. Молли не смогла удержаться от выдоха:
– Ах!
Она вновь задержала дыхание, а Сэм пробежался губами вдоль ее позвоночника и поцеловал ей затылок, уткнувшись лицом в рыжие волосы. От теплого воздуха, выдыхаемого им, ее кожа покрылась пупырышками. Она готова была до бесконечности внимать ласкам Сэма, предоставляя свое тело его искусным губам.
Но он перевернул ее к себе лицом и, глядя прямо в глаза, повторил угрозу:
– Этому ублюдку я просто так это не спущу! Он дорого за все заплатит!
– И я помогу тебе содрать с него шкуру, – пообещала Молли. – Но когда придет время! – снова напомнила она.
Сэм вглядывался в ее лицо.
– Мой дядя, действительно, ублюдок, – легко выбросила из себя крепкое ругательство его жена.
В первое мгновенье Сэм удивился тому, как небрежно прозвучало в ее устах слово, которое леди не пристало произносить ни при каких обстоятельствах, но затем он раскатисто захохотал и притянул ее к себе.
– В чем я абсолютно уверен, детка, так это в том, что с тобой никогда не соскучишься.
– Но ведь ты тоже произнес это слово! Почему бы и мне не повторить его вслед за мужем?
Сэм поцеловал жену в макушку и поставил на ноги.
– С Фоли мы, конечно, поквитаемся, а сейчас, леди, я принесу воды для вашей ванны.
Он чопорно склонил голову:
– Но только если вы позволите мне к вам присоединиться. Если вы согласитесь, то я даже помогу вам вымыться.
Его глаза озорно блеснули.
– Ну что ж… пожалуй!
Молли, кивнув, достойно приняла предложение и направилась к большой медной ванне, расположенной в углу комнаты.
Сэм зашагал к двери. Ему предстояло несколько раз сходить за водой, но он с большим энтузиазмом принялся за дело, и скоро вода в ванне плескалась, чуть ли не переливаясь через край.
Молли с нетерпением ждала, когда же ей удастся, наконец, смыть с себя всю грязь дороги, пусть даже для этого ей придется мыться вместе с Сэмом.
Только что она получила еще одно доказательство тщетности своих попыток сдерживать влечения тела. Спальня, казалось, была для Сэма чем-то вроде супружеского святилища, но вся хитрость Молли могла заключаться в том, чтобы, насколько это возможно, постараться держаться от нее подальше. Может, тогда ей удастся вернуть себе прежнюю независимость.
Молли согласилась проводить в «Кедровой Бухте» три ночи в неделю, и, если ее расчеты верны, ей удастся сократить число сближений до того же количества раз.
Сэму, разумеется, это не понравится, но она должна прислушаться к голосу разума и совести, постоянно терзавшей ее, и постараться не запутаться окончательно в своих чувствах или, по меньшей мере, не так сильно запутаться.
Сэм помог ей опуститься в воду и выкупаться. В воде ее кожа казалась особенно гладкой, а груди, выступающие над поверхностью воды, особенно пышными, розовые бутоны сосков – особенно ароматными. Желание вновь разгоралось, и член Сэма недвусмысленно свидетельствовал об этом.
Молли видела, как толчки, сотрясая плоть, приводят в движение член и он, разбухая и поднимаясь, становится огромным и плотным.
Муж помогал ей мыться, водя намыленной ладонью по всему телу, куда только не заблагорассудится скользнуть его руке. Она лежала в ванне, а Сэм стоял у края, и Молли не могла не видеть, как преображается, прямо на глазах, его плоть. Она, впервые наблюдая подобное, ужаснулась происходящему и смутилась. Молли закрыла глаза.
– Я же говорил, что тебе предстоит еще многое узнать о мужчинах, детка, – рассмеялся Сэм. – Если хочешь, не стесняйся, смотри, удовлетвори любопытство!
Молли открыла глаза и увидела вблизи от своего плеча напряженную плоть с подрагивающей головкой. Сэм придвинулся ближе к краю ванны, и его член коснулся ее плеча.
Молли поднесла к нему дрожащую руку и осторожно прикоснулась к этой части мужского тела, которую видела впервые – и так близко!
Нежное касание возбудило Сэма еще сильнее, ой застонал и, опасаясь испугать неопытную девушку, в то же время не сумел сдержаться и попросил:
– Не бойся! Обхвати пальцами и сожми сильнее! – Молли так и сделала. На ощупь член был горячим и твердым. Казалось, это было отдельное существо, живущее своей собственной жизнью, не вполне зависимой от воли хозяина. Член Сэма, оказывается, мог подниматься и пребывать в спокойном состоянии согласно или же вопреки, хотел ли того Сэм.
Например, сейчас, Молли казалось, муж был бы рад не испытывать того страстного напряжения, которое овладело им, хотя оно было сладостно, Молли видела это по его лицу. Но он не мог ничего поделать.
Молли отняла, удовлетворив любопытство, свою руку и вновь погрузила ее в воду.
– О, Сэм! Как это все странно! – только и смогла произнести Молли.
Она совсем забыла, зачем оказалась в ванне, но теперь, вспомнив, поторопилась закончить купание.
– Я сама! – отстранила она Сэма.
– О, нет! Мы договорились, что я приму в этом участие.
Он поднял ее на ноги, и оставив стоять в воде, принялся с новым порывом страсти водить ладонями по ее телу. Он гладил, ощупывал, сжимал, легонько оттягивал и мял ее груди, соски, ягодицы, плечи, колени, бедра и треугольник рыжих завитков внизу живота.
Молли застонала, и Сэм, вытащив ее из ванны, поднял на руки и вновь отнес на постель. Влажные тела переплелись. Сэм вдавливал Молли в пуховой матрас и отпускал, чтобы надавить снова, прильнув к выгибающемуся ему навстречу телу.
Кожа была скользкой, лоно Молли жарким, искривленный рот выкрикивал его имя.
– О!.. Сэм!.. Сэм!.. О!.. О!..
Она задыхалась, ей стало казаться, сейчас она умрет, а он с новой силой и страстностью пронзал ее отвердевшим до крепости железа членом. Она решила, что сошла с ума от сладостной муки, золотые и серебряные искры посыпались у нее перед глазами, а сама она стала затягиваться в стремительный водоворот, уносивший ее все выше и выше – в небеса, и вдруг… стало необычайно легко, она сама себе показалась перышком, пушинкой… Молли летала, парила над землей, и рядом с ней, вместе с ней, парил Сэм…
Они лежали, недвижимые, на влажных простынях, застыв от несказанного наслаждения. Капельки влаги покрывали их тела. Лужицы на полу, от ванны до постели, указывали путь, по которому пронес Сэм Молли на руках. Блаженство облаком окутывало их.
Молли с трудом приходила в себя, и вскоре, сославшись на головную боль, она уединилась. И Сэм не стал возражать, хотя проворчал себе под нос что-то. Он с уважением отнесся к ее жалобе, понимая, что слишком много нового открыла для себя Молли за последние дни, и ей необходимо время, чтобы все обдумать.
Но Молли в этот день не смогла что-либо обдумать. Накинув на себя ситцевую ночную сорочку, она забралась под одеяло и уснула, как только ее голова коснулась подушки.
Сэм был внизу, и обоняние подсказало Молли, что он жарит яйца с беконом. Она окончательно проснулась. Быстро умывшись, Молли натянула бриджи и рубашку. Она так привыкла к ним, что упаковала их с собой в поездку – на всякий случай! – и теперь была рада этому. Прямо сейчас она может ехать на ранчо, оседлать Эль Труэно и, повидав Хоакина, отправиться в лагерь лесорубов.
Спускаясь по лестнице, Молли мурлыкала себе под нос веселую песенку. Она открыла дверь на кухню и обнаружила, что Сэм стоит у плиты с лопаткою в руке. Наполняя воздух густым ароматом, кипящий кофе брызгал на раскаленное железо.
Сэм осторожно отставил кофейник в сторону. Когда он повернулся, чтобы пожелать жене доброго утра, улыбка сползла с его лица, превратившись в недружелюбную узкую полоску розового цвета.
– Что, черт возьми, ты на себя натянула? Молли застыла.
– То же самое, что натягивала каждый день с того времени, как вернулась на «Леди Джей». Я собираюсь к себе на ранчо.
– Я надеялся, ты останешься на несколько дней в «Кедровой Бухте». Мне хотелось принести тебе завтрак в постель…
Его дымчато-зеленые глаза сказали Молли, что он также собирался заняться с ней любовью, и, признаться, перспектива заняться с ним любовью сильно заинтересовала ее, но она отбросила саму эту мысль в сторону.
– Боюсь, у меня много работы. Я вернусь завтра вечером, как обещала.
Молли отвернулась, не желая видеть в его глазах неодобрение. Взгляд Сэма окинул ее с головы до ног, остановившись на бриджах.
– Я также надеялся, что ты будешь достаточно умна, чтобы понять: замужней женщине не пристало разъезжать по округе в мужских штанах. Переоденься в платье!
Молли разозлилась.
– Ты понимаешь, что говоришь? Скажи, кто сейчас из нас нарушает соглашение? Ты сказал, что ранчо «Леди Джей» останется за мной, и я намерена управлять им. И само собой разумеется, я не могу делать это в платье!
Она бросилась к двери.
– Ты знал, что я из себя представляю, когда женился! Так что не пытайся теперь меня переделать!
Она потянула дверную ручку и, открыв дверь, захлопнула ее за собой с громким стуком, через террасу направившись к крыльцу.
Сэм бросился за ней.
– Вернись, Молли! Ты моя жена, черт побери! Молли не останавливалась.
– Я одолжу у тебя лошадь, – крикнула она. – Приведу обратно, когда вернусь… если вернусь!
Кровь бросилась к лицу Сэма, от ярости у него застучало в голове. Проклятье! Молли, без сомнения, самая упрямая и глупая девчонка из всех, кого он когда-либо встречал!
Сэм не мог поверить, что она намерена продолжать носить эти чертовы бриджи. Он же станет посмешищем всей округи!
Сэм потянул носом воздух и, мысленно застонав, бросился обратно в дом. Когда он открыл дверь, из кухни потянулся дым.
Стиснув от злости зубы, он схватил с плиты сковороду, полную превратившихся в уголь яиц и бекона. Черт с ними! Сэму все равно уже не хотелось есть.
Молли не вернулась ни в этот вечер, ни на следующий, предоставив Сэму достаточно времени, чтобы поразмыслить о своей женитьбе.
Он разрывался между злобой и отчаянием. Сэм ужасно скучал. Как быстро, однако, удалось ей найти дорогу к его сердцу! Ночи без Молли казались ему бесконечными. Он все обдумал, и выводы, к которым он пришел, оказались малоутешительны: Сэм счел, что Молли права!
Она согласилась выйти за него замуж лишь потому, что хотела спасти обожаемое ранчо. Она любила «Леди Джей», и Сэму это было хорошо известно.
Как смел он ожидать, что ради него она забросит ранчо? Сам он последние два дня провел на лесозаготовках, успевая при этом помогать Эммиту управиться со скотом.
Сегодня, решил Сэм, он поедет в «Леди Джей» и постарается образумить свою хорошенькую маленькую жену. Может, им удастся достигнуть компромисса, который не затронул бы его гордость и убедил бы в то же время Молли вернуться.
Когда Сэм направлялся к конюшне, подъехал Эммит.
Кривая ухмылка на лице брата сказала Сэму, что ему известно об отъезде Молли.
– Ну что, твоя девчонка закусила удила? – спросил Эммит.
Сэм заворчал на ходу себе под нос что-то нечленораздельное.
– Собираешься мириться? – поинтересовался Эммит. – Ну-ну, попытай счастья! Тебе следовало бы жениться на такой славной женщине, как моя Пейшенс. Но, зная твой характер, могу предположить: спокойная жизнь осточертела бы тебе через неделю. К этой взбалмошной девчонке, по крайней мере, не так скоро у тебя ослабеет интерес.
Сэм усмехнулся.
– Постараюсь вспомнить о твоих словах, когда у меня возникнет желание свернуть ей шею.
– А разве оно еще не возникло? – поддразнил Эммит.
– Уже!
Сэм вывел Джилгамеша из стойла, оседлал жеребца и, махнув Эммиту, отправился в «Леди Джей».
Когда он вошел в дом, Ангелина, стоя на кухне, готовила ужин, что в последнее время ей редко доводилось делать, о чем она и не преминула сообщить ему, пожаловавшись на никудышный нрав его преподобия, не переносившего ее стряпню и на дух. И тут же пожилая женщина с воодушевлением описала, как счастлива была узнать о браке Молли.
– Вы именно тот человек, который ей нужен, сеньор Сэм! Может быть, вам удастся приструнить ее. Мы с Хоакином уже давно отчаялись это сделать.
Милая женщина в ширину была почти такой же, как в высоту. Сэм усмехнулся.
– Молли сущее наказание, Ангелина, скажу вам прямо!
– Она здорово злится на вас! Говорит, вы заключили соглашение, а потом нарушили его. А я ей сказала, сеньор Сэм не из тех, кто не держит слова, но Молли выскочила за дверь, даже не позавтракав. Ночью же она почти не спала! Я видела, как она бродила по двору после полуночи.
Сэм улыбнулся. Оказывается, он не единственный, кто страдал прошлой ночью! Во всяком случае, ему придется позволить ей носить бриджи – по крайней мере, пока!
– Где она сейчас, Ангелина?
– С утра поехала в лагерь лесорубов. Что-то там насчет нового участка леса она должна обсудить с нанятым «лесным быком»… кажется, его зовут Джамбо.
– Спасибо, – Сэм прикоснулся к полям шляпы.
– Не хотите ли немного фасоли? – спросила Ангелина. – Я только что приготовила.
Сэм покачал головой. При одной только мысли об острой мексиканской пище, которую он с трудом переваривал в буквальном смысле этого слова, его желудок протестующе заурчал.
– Может быть в другой раз.
Конечно, Джейсон Фоли – ублюдок, но в отношении стряпни Ангелины, с точки зрения Сэма, он был совершенно прав.
Вскочив на Джилгамеша, Сэм направился в горы, надеясь, что Молли перестала на него сердиться. А сам он уже давно готов был простить жену.
– Говорю тебе, это дерево упадет градусов на шесть правее вон того места, – Бифстик Марлоу поднял руку и указал в направлении заходящего солнца.
– Ошибаешься, парень, – не соглашался Джой Мейвис. – Оно упадет в четырех футах от соснового пня.
Двое мужчин горячо спорили, когда к ним подошла Молли.
– О чем спорите, ребята?
Более низкий из двоих лесорубов, среднего возраста мужчина с лысиной и пышными усами, ответил ей:
– Джой вот тут считает, что это «гусиное перо», которое мы валим, упадет у соснового пня, а я говорю вон там, – он вновь указал рукой в направлении заходящего солнца.
