Текст книги "Черный бархат"

Автор книги: Кэрри Александер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава одиннадцатая

«…Распятая, пронзенная и беспомощная, но не желающая ничего иного, она сомкнулась вокруг вздымающейся мощи его тела, растягивая свою нежную плоть, чтобы принять его. Он вонзился еще глубже, наблюдая жадным взглядом за безвольным метанием ее головы и эротическим раскачиванием освещенных луной грудей над выгибающейся грудной клеткой. Жертвенно простерев руки, она искала точку опоры, загребая пальцами песок, оставляя глубокие борозды. Он был настолько необуздан в своей страсти, что с каждым толчком их тела сотрясались, дюйм за дюймом продвигаясь вверх по склону берега…»

Рассудив, что сейчас лучше всего покинуть Манхэттен, Джерико предложил Эмилии взглянуть на его новый дом. Та с готовностью согласилась.

– Ну и сваляла же я сегодня дурака! – пробормотала Эмилия, когда машина неслась к Хэмптону, и рассмеялась. – Всякий раз, когда приходится быть в центре внимания, со мной случается что-нибудь ужасное. Памятуя об этом, я должна была бы предвидеть, что мое представление в качестве Мадам Икс кончится столь плачевно.

– Все было не так уж плохо. И я доволен, что мы убрались оттуда вовремя. Мне не пришлось объясняться с Гарри. Ты же понимаешь, что заявление Норриса Янта сводит на нет сенсацию в «Светской хронике».

– Значит, у тебя будут неприятности?

– Переживу.

– Спасибо, что спас меня, – поблагодарила Эмилия. – Спасибо, что был там.

– Не за что, – коротко ответил он.

Дальше ехали молча. Когда показался дом, Эмилия воскликнула:

– Какой большой!

Джерико нахмурился.

– У аристократов Пэришей еще больше. – Он показал на соседний особняк.

– Я не понимаю тебя, Джерико. По твоему поведению можно подумать, что ты хотел бы жить как можно дальше от родителей. Ты же поступил наоборот.

Ее замечание он оставил без ответа. Они выбрались из машины и направились к дому.

Внутри было совершенно пусто. Их шаги отдавались гулким эхом, когда они осматривали комнаты первого этажа.

– А как там наверху? – спросила Эмилия.

– Не помню, я заглядывал туда только один раз.

– Один раз? Скажи, зачем человеку покупать дом, который его так мало волнует?

Джерико пожал плечами.

– А разве покупка дома не то, что делает каждый, когда его работа начинает приносить хороший доход?

– Большинство людей серьезнее подходят к этому вопросу. – Она поежилась от прохладного воздуха, оглядывая пустые стены гостиной, пыльные половицы и голые провода, торчащие из потолка, где когда-то висела люстра. – Что ты собираешься делать с этим домом? Ему нужны свет, тепло, дети… – Эмилия вдруг замолчала.

– …и жена? – продолжил он. – Кажется, я подхожу к логическому завершению вопроса о женитьбе. – Джерико быстро шагнул к ней – она отскочила.

– Желаю тебе удачи в поисках женщины, которая согласится на логическое завершение.

– Ты – нет? – Он присел на корточки перед камином, разламывая лучины, и не оглянулся.

Она покачала головой.

– Я верю в любовь!

Воцарилась такая тишина, что можно было слышать первые звуки шипения и потрескивания разгорающихся дров. По-прежнему молча он расстелил на полу перед камином одеяло и сел на него.

Протянув ладони к огню, Эмилия согрела руки, а потом села рядом с ним. Ну, а когда он лег на бок и обнял ее за талию, что ж, только женщина со стальными нервами смогла бы устоять, чтобы не прильнуть к нему.

– Мне нужно вернуться в Нью-Йорк. Послезавтра улетаю домой. Я должна рассказать родителям…

– Я доставлю тебя в Нью-Йорк вовремя, – пообещал Джерико, поглаживая ее бедро.

Она повернулась, чтобы лечь на живот.

– Почему ты все-таки купил этот дом? – Ожидая ответа, она погрузила пальцы в его слегка растрепанные волосы.

Наконец он ответил:

– Это материальное признание моего успеха. В мире, где я рос, иметь такой дом означает, что ты многого добился. – Его губы язвительно скривились. – Этой покупкой я хотел доказать Де Витту, что, выбрав писательскую карьеру, я не стал нищим, как он предрекал.

– Ты никогда не рассказывал мне, как стал журналистом.

– Я колесил по Европе в поисках способа свести концы с концами, когда судьба свела меня с Гарри Бассом. Он находился там в командировке. Я занялся кое-какими поисками для него, и в конце концов он убедил меня взяться за учебу.

– Интересно…

– Тебя многое интересует, да? – произнес он и поцеловал ее ладонь.

Она улыбнулась и погладила его колючую щеку.

– Я подумала, не замечал ли ты явного сходства между Гарри и твоим отчимом?

Глаза Джерико потемнели.

– Ты намекаешь, что я привязался к Гарри, потому что искал отцовского одобрения?

– Ну…

– Может, ты и права. Интеллектуально.

Она положила голову ему на грудь, ощущая щекой гладкий шелк рубашки.

– А эмоционально?

– Я предпочитаю обходиться без эмоций. Они искажают факты. А я в своей работе в основном имею дело с фактами. Моя задача заключается в том, чтобы обнаружить правду. А она очень часто скрывается за искусным фасадом, который каждый человек воздвигает в соответствии со своим имиджем или чтобы скрыть угрызения нечистой совести.

– А тебе не кажется что ты и сам воздвиг такой фасад? Я не в состоянии пробиться сквозь него.

– Но ты уже сделала это. – Он подпер голову рукой. – Ты заползла через щели, Эмилия. Ты подкралась ко мне незаметно, и теперь ты во мне, во всех моих порах. – Его губы изогнулись в кривой усмешке. – Хоть я и довольно ревностно охранял свою стену.

– Звучит так, будто я какой-нибудь ползучий грибок или вьюнок-паразит.

– Нет, ты ветка клематиса, сильная, несмотря на кажущуюся хрупкость. – Сжав руки девушки, он притянул ее к себе. – Вся в розовых цветках, которые так и хочется съесть.

Его поцелуй вначале был сладостно-нежным. Губы раскрылись в ответ на умоляющее касание его языка. Эмилия прислушалась к толчкам сердца Джерико под своей ладонью.

– Говоришь, никаких эмоций, да? – поддела она.

– Ну что ж, есть эмоции и есть секс.

– Секс, – повторила она ровным голосом.

– Мадам Икс одобрила бы.

– К черту Мадам Икс! – Эмилия заглянула в любимое лицо, и ею овладело необузданное желание.

Пульсирующий жар внизу ее живота готов был поглотить его. Она начала раздеваться. Джерико тоже сбросил с себя одежду. И вот уже их тела слаженно покачивались в извечном ритме любви.

– Мм, так вот зачем ты привез меня сюда, – промурлыкала она сладким голосом, когда они, опустошенные, легли рядом на одеяле.

– Я привез тебя сюда, чтобы ты посмотрела дом, – ответил Джерико.

– Зачем?

– Чтобы узнать, захочешь ли ты жить здесь.

Огонь в камине потух, мерцали лишь красные угольки. Он ждал, когда Эмилия заговорит. Она молчала.

– Ты могла бы жить здесь со мной? – повторил Джерико свой вопрос.

– Не знаю… может быть… Все зависит от обстоятельств.

– Каких?

– Что подразумевает это предложение.

– Ты имеешь в виду брачное свидетельство? Пожалуй, я могу тебе его обещать.

Она перекатилась на спину и подтянула колени к груди.

– Логично. Разумно. Неэмоционально, – сказала она нараспев, легонько ударяя кулаками о колени. – Скажи мне, Джерико, что, по-твоему, мы сейчас делали?

Он знал, что она хочет от него услышать, но только не был уверен, что с его стороны будет честным сказать это.

– Мы… – Он прочистил горло и все-таки сказал: – Мы занимались любовью.

Она вздохнула и села, повернувшись к нему спиной.

– Хотела бы я верить, что ты на самом деле так думаешь. – Эмилия потянулась за своей одеждой и украдкой вытерла глаза тыльной стороной ладони.

– Я не лгу, – сказал он. Какой-то бесконтрольный импульс заставил его сесть и сгрести ее в объятия, обхватив ногами, прижав к своей груди, используя свое тело, чтобы окутать ее теплом и уютом.

– Тогда ответь мне, только честно, – потребовала она почти воинственно. – Скажи мне, Джерико, ты правда можешь быть счастлив в этом доме, со мной?

Джерико попытался сосредоточиться, но взгляд его метнулся к окнам, выходящим на дом Пэришей. В темных стеклах лишь смутно отражались их бледные, обнаженные тела. Этот дом ничего для него не значит, понял он. Даже как символ общественного положения – то, что он как раз поклялся презирать.

– Счастлив? Кто говорит о счастье? Счастье – это сантименты. А я, по-моему, сказал тебе, что меня не волнуют чувства.

– Неправда! Я заметила, что, когда мы были близки, для тебя это был не просто секс. Ты любил меня в эти минуты. И попробуй разубедить меня в этом!

– Но…

– Это не просто секс! – Она обхватила его затылок и впилась в губы страстным, отчаянным поцелуем. Он мягко положил руки ей на плечи, чтобы успокоить. Слезинка скатилась по ее щеке ему в рот, и он ощутил вкус боли, желаний, сомнений и глубокой привязанности.

Чувства!

Эмилия оторвалась от его рта.

– Либо я самый наивный человек на земле, либо ты самый упрямый, Джерико, потому что я отказываюсь верить, что ты не можешь испытывать любви. – Она оттолкнула его руки и встала: хрупкая фигурка с глазами, сияющими синим светом. – А что касается меня, да, я была бы счастлива стать твоей женой!

Глава двенадцатая

«…Эми Ли открыла глаза и увидела перед собой пожилую остроносую секретаршу директора, разглядывающую ее с настороженной озабоченностью.

– Мисс Старлинг, вы не заболели? – спросила секретарша. – Вы вся горите.

– Ничего, просто надо открыть окно. – Расстроившись, что ее застали грезившей наяву, Эми Ли стала усердно обмахивать свои раскрасневшиеся щеки. – Довольно жарко для сентября, правда? Как обидно, что всем нам приходится целый день проводить в классе.

Секретарша продолжала смотреть подозрительно.

– Когда придете в себя, вам следует явиться в кабинет мистера Смита. Он просил вас зайти перед тем, как уйдете домой.

Эми Ли скромно опустила ресницы.

– Сейчас иду…»

Эмилия не была готова к тому, с чем столкнулась по приезде на остров. Оказалось, что вопреки ее ожиданиям слухи о ней как о Мадам Икс долетели сюда довольно быстро. Правда, до выхода статьи Джерико оставалось еще несколько дней, и она надеялась использовать эту отсрочку, чтобы найти способ все объяснить родителям.

Повесив сумку на плечо, Эмилия торопливо сошла на берег. Чик Гэррити, управляющий портом, отбивался от атакующих его репортеров.

– Вы знаете дочку сенатора Дав? – раздавалось со всех сторон.

– Разумеется, знаю. У нас маленький остров. Я знаю всех.

Журналисты загалдели. Блондинка в эксклюзивном костюме и кроссовках спросила визгливым голосом:

– А вы можете показать нам дорогу к ее дому?

Пожалуйста, не делай этого, Чик! – мысленно взмолилась Эмилия, спасаясь бегством. На Харбор-стрит есть чайная. Если она до нее доберется и спрячется там, то сможет позвонить и попросить Мэридоу или Джона забрать ее домой. А если повезет и родители уже вернулись из Вашингтона, она сможет во всем признаться до того, как нагрянут журналисты.

– Значит, так, – донеслось до нее, – сначала поедете вон туда, – Чик указал в направлении, противоположном тому, где находилась ее улица. – Доедете до развилки, потом свернете направо и проедете еще с милю…

Он отправляет их на юго-восток, в глубь малонаселенной части острова, с благодарностью подумала Эмилия и продолжила путь. Вскоре она уже толкала вертящуюся дверь чайной.

То, что Уна Брей упорно называла чайной, на самом деле было рестораном, хорошо обставленным и с вкусной едой.

Странно, но, когда Эмилия зашла внутрь, никто с ней не поздоровался, хотя ее появление не осталось незамеченным. Неужели все решили, что Эмилия Дав, она же Мадам Икс, – позор для острова Белл? Неужели местные жители ее стыдятся?

– Привет, Нелли, – сказала Руби Райли, рыжеволосая официантка, подруга детства Эмилии. Она приветливо помахала ей из-за стойки. Эмилия оглянулась через плечо. – Хорошо затарилась на материке, Нелли? – поинтересовалась Руби, глядя прямо на подругу. – Может, присядешь? Принести тебе чашечку кофе, Нелли?

Эмилия с удивлением плюхнулась на обитый искусственной кожей табурет.

– Почему ты?..

– Держу пари, тебе лучше выпить чего-нибудь холодненького! – Говоря, Руби гримасничала.

Видя, что что-то не так, но пока не понимая, что именно, Эмилия притихла, скользнула взглядом по ряду посетителей, сидящих за стойкой. В глаза бросилось лицо одного известного тележурналиста. А, ищейка уже здесь! Он потягивал фирменный чай Уны со льдом и то и дело поглядывал в окно.

– Бьюсь об заклад, – громко произнес он, – эта Мадам Икс – знойная штучка. Вы уверены, что не знаете ее? Может, кто-то учился с ней в школе?

– Эмилия училась на материке, – сказала Руби, тщательно вытирая стойку тряпкой. – Только не спрашивайте меня где. Я все равно не знаю.

Тележурналист поднял глаза и увидел, что Эмилия смотрит на него.

– А как насчет вас, мисс? Вы знаете Эмилию Дав?

Она слабо улыбнулась и произнесла:

– М-меня зовут Нелли.

Репортер принял это за приглашение.

– Живешь на острове, да, Нелли? – спросил он, подходя и садясь рядом. Он был молод и по-своему красив, имел привычку оглядываться по сторонам и приглаживать волосы, словно где-то поблизости всегда были камеры. – Я слышал, семейство Дав владеет большей частью острова, поэтому несколько странно, что все тут, похоже, очень мало знают о них.

– Они держатся особняком, – пробормотала Эмилия.

– Задирают нос? – резко спросил он. – Старожилы? Я видел в музее: их имя вписано в историю острова. Горожанам это, должно быть, не нравится.

– Дым! Пожар! – завопила вдруг Руби, показывая в сторону кухни. – Нелли, пойдем посмотрим, что там, не нужна ли твоя помощь?

Из кухни действительно шел дым.

– Это не пожар. Это горит бекон Уны! – заметил кто-то.

– Идем, Нелли. – За спиной репортера Руби скосила глаза и ткнула большим пальцем в сторону задней комнаты, где Уна и четверо ее братьев-рыбаков по субботам играли в покер. Когда журналист обернулся, официантка быстро опустила руку и мило улыбнулась. – Она у нас санинструктор, – пояснила Руби тележурналисту и увела за собой Эмилию.

Дыма на кухне было предостаточно. Как оказалось, это пригорела поджарка.

– Спасибо, Руби, что вытащила меня оттуда, – поблагодарила подругу Эмилия.

Руби встала руки в боки.

– Почему ты не рассказала мне все? Я думала, мы подруги.

– Затрудняюсь дать точный ответ. Наверное, постеснялась.

– Постеснялась? С такими-то книжками? Я не могла поверить, когда стали говорить, что это ты их написала. Они такие чувственные!

Эмилия не могла не улыбнуться:

– А я такая…

– А ты такая воспитанная! – Руби оглядела подругу с ног до головы и пожала плечами. – Хотя, если подумать, я помню время, когда ты была почти такой же чертовкой, как и я. – Она усмехнулась. – Сто лет назад.

– До того, как я уехала в школу.

– Да. – Руби энергично кивнула. – Когда ты вернулась, то стала такой правильной, что мы с Мозом и Чарли не узнавали тебя. Мне тогда было почти четырнадцать, у меня стало расти тут и тут… – она показала на свои пышные формы. – Твоя новая одежда и утонченные манеры меня пугали.

– Я и понятия не имела, что ты принимала это так близко к сердцу. Ты называла меня зазнайкой.

– Да? – Руби вскинула брови. – Может быть. Тогда я была здорово агрессивной. Стеснялась своих простых корней. – Она рассмеялась громко, даже немного вызывающе. – И это еще мягко сказано… Знаешь, сегодня тут творится что-то невероятное! – быстро переключилась она. – Остров кишит журналистами, и тебе надо по-быстрому делать отсюда ноги. Через черный ход. Удачи!

Эмилия вышла из чайной. Аллея, по которой она торопливо зашагала, была безлюдна.

– Эй! – вдруг услышала она окрик. – Эй, вы!

Эмилия обернулась и увидела, что тележурналист выбежал из чайной и преследует ее. Она инстинктивно развернулась и помчалась в сторону библиотеки и музея: до них было ближе, чем до дома. Тяжелая сумка больно билась о бедро.

– Вы Эмилия Дав? – кричал репортер, несясь за ней вприпрыжку. – Вы автор «Черного бархата»?

Задыхаясь, она пронеслась, не разбирая дороги, через клумбу с цветами, швырнула сумку на веранду и перевалилась через перила. Связка ключей застряла на дне сумки. Она дрожащими руками кое-как отыскала ключ и вставила его в замочную скважину двойной двери. Тележурналист уже бежал по ступенькам веранды, выкрикивая вопросы, когда Эмилия сгребла свои вещи, схватила ключи, влетела внутрь и захлопнула дверь у него перед носом.

Журналист прикрыл ладонью глаза, чтобы заглянуть сквозь матовое стекло.

– Эмилия Дав! Мадам Икс! Как вы объясните, что пишете эротику, когда ваша мать ведет кампанию против порнографии?

Ухватившись за столбик лестницы, чтобы не упасть, девушка оглядела фойе, отделяющее музей от библиотеки. Из-за мертвого сезона ставни музея были закрыты, поэтому тут было темно, но она знала помещение как свои пять пальцев и стала подниматься по лестнице к личному кабинету на втором этаже, оставив репортера тщетно окликать ее по имени у входной двери.

Тяжело дыша, Эмилия села за свой стол и, обхватив голову руками, долго сидела, потом взяла телефон и набрала номер. Автоответчик.

– Джерико? Привет, это Эмилия. Я дома, на острове, а ты где? Как бы я хотела, чтобы ты был сейчас здесь, со мной… – Она усмехнулась, а затем простонала: – Нет, пожалуй, лучше не надо. Я сижу взаперти в своем кабинете над библиотекой, а стая репортеров наступает мне на пятки. В буквальном смысле. Я… – «…люблю тебя», – чуть не выпалила она, но прикусила губу, и, пока раздумывала, как сказать о любви, чтобы не отпугнуть его, автоответчик дал отбой.

Джерико удивился, когда она не выразила недовольства по поводу его статьи, разоблачающей ее как Мадам Икс. Эмилия и сама себе удивлялась. Она хотела разозлиться, но потом поняла: он просто делает свою работу. Где-то на подсознательном уровне она и сама знала, что рано или поздно разоблачение все равно состоится. Джерико даже в чем-то помог ей, поскольку им с Лейси очень трудно было решиться на признание.

Надо позвонить родителям! Эмилия набрала номер.

Ответил отец.

– Папа, это я, – прошептала она, прикрыв ладонью трубку, как будто кто-то мог подслушать, – Эмилия.

– Ты где?

– Дома, то есть на острове, но не могу попасть домой. Я в кабинете библиотеки.

– Значит, ты знаешь о журналистах.

Прозвучало ли в его голосе осуждение? Эмилия не поняла. Ее отец, практикующий врач, организовавший медицинское обслуживание для малоимущих жителей разбросанных прибрежных островов, тоже был довольно известным человеком.

– Я очень сожалею, папа. – Она нервно накручивала телефонный провод на палец. – Я знаю, мне надо было рассказать вам…

– Погоди, Эмилия. Мама на другой линии. Она хочет поговорить с тобой.

Пульс у нее зачастил.

В трубке послышался хорошо поставленный голос Барбары Дав.

– Мадам Икс, полагаю?

О боже!

– М-мам? – выдавила Эмилия.

– Эмилия Джейн Дав, сейчас у тебя голос в точности как после очередной проделки, которые ты со своими непутевыми друзьями устраивала в детстве. Ты помнишь, что я тогда тебе говорила?

– Ты говорила, что, поскольку я не совершила ничего непоправимо дурного, тебе нет нужды меня наказывать. Потом ты заставляла меня возместить ущерб, или исправить повреждение, или, по крайней мере, извиниться. – Эмилия сглотнула. – Не думаю, что такая тактика сработает и на этот раз.

– Ты совершила что-то непоправимо ужасное?

– Возможно. Это даже может стоить тебе следующих выборов.

– Едва ли, дорогая. Через несколько месяцев эти твои небольшие затруднения будут забыты. А следующие выборы у нас через два года.

Небольшие затруднения?

– Мне они не кажутся небольшими, мам.

– Да уж, конечно. – Барбара с сожалением вздохнула. – Все-таки надо было рассказать нам с отцом, что у тебя на уме. Не могу поверить, что моя дочь стала автором бестселлеров, а я даже не знала этого, когда читала…

– Не хочешь ли ты сказать, что читала мои рассказы? – растерянно спросила Эмилия.

– Ну… – Ее мать усмехнулась. – Отец как-то купил экземпляр «Черного бархата» на День святого Валентина… Бог мой, Эмилия, твой отец покраснел!.. Нам приехать за тобой?

– Нет! Я как-нибудь выберусь. Я пока еще не готова предстать перед прессой, а они просто озвереют, если увидят тебя. Э… могу я что-нибудь сделать, может, какое-нибудь заявление, чтобы выручить тебя? Политически, я имею в виду.

– Спасибо за предложение, но, думаю, ты уже сделала более чем достаточно. Мой штат в жутком волнении. – Барбара рассмеялась. – Не тревожься, дорогая. Они выработают соответствующее политически корректное заявление для прессы. Если понадобится, я дам короткую пресс-конференцию. Все утрясется, вот увидишь.

– Я до этого не доживу, – пробормотала Эмилия и положила трубку.

Слава богу! Они преодолели первоначальную неловкость и к тому времени, когда встретятся лицом к лицу, будут чувствовать себя значительно легче. Но подумать только, отец купил такую книгу!..

Эмилия схватила трубку и торопливо набрала номер Джерико, пока не успела опомниться и усомниться в мудрости своего порыва.

– Это опять я, – сказала она автоответчику. – Послушай, на самом деле я хотела сказать, что я… люблю тебя, Джерико. – Она помолчала. – Ну вот, теперь точно все.

Для нее это действительно все.

Джерико вошел в манхэттенский офис Гарри Басса. Как главному редактору «Светской хроники», тому был предоставлен просторный кабинет, забитый сверху донизу всевозможными газетами, журналами, видеокассетами, книгами и толстыми папками. Джерико с трудом расчистил себе место и присел возле стола Гарри с чашкой черного кофе. Он насчитал шесть всевозможных кофейных емкостей на столе шефа – от керамической кружки с остывшим осадком до пластикового стакана с еще дымящимся напитком.

Гарри оторвался от черновика статьи о Мадам Икс, которую внимательно изучал.

– Я не изменил ни слова.

– Придется. Сама история изменилась. Это уже не сенсация, – возразил Джерико.

– И все равно, мы будем первым журналом, который это напечатает. – Гарри жестом указал на макет обложки. – И у нас имеется эксклюзивное фото подставной Мадам Икс рядышком с настоящей.

Джерико поморщился. Не то чтобы ему не нравился этот невзрачный снимок Эмилии, просто он слишком резко контрастировал с глянцевым великолепием фото Лейси. Даже заголовок крупным красным шрифтом – «Две стороны Мадам Икс» – не помогал.

– По крайней мере убери мое имя с обложки, – попросил он.

Гарри не поверил своим ушам.

– Ты отказываешься от строки на обложке?

– Думаю, так будет лучше… учитывая мою личную заинтересованность.

Гарри загоготал.

– Политика компании требует сделать тебе выговор, но я сначала должен поздравить тебя! Каков ловкач!

– Все было не так, – смутился Джерико. Главный редактор отхлебнул из пластикового стакана и подозрительно прищурился.

– Только не говори мне… – (Джерико состроил мину. Это был единственный способ удержаться от широкой, глупой ухмылки.) – Ты же не… – Гарри не мог произнести этих ужасных слов. – Не делай этого, Джерико! Женщины – анафема. Я знаю, они кажутся такими мягкими и податливыми, но только первые несколько месяцев. Потом брак превращается в сущий ад. А развод еще хуже.

– Я понимаю так, что Роузи все еще не простила тебе твоей последней интрижки.

Гарри хмыкнул.

– По крайней мере она теперь разговаривает со мной. – Увидев усмешку Джерико, он поспешно добавил: – То еще мучение. Пошли ты их всех подальше, Джерико. Ты наш последний оплот. Не сдавайся. Черт, да она, скорее всего, даже не натуральная блондинка.

Джерико уставился на чашку, которую вертел в руке.

– Вообще-то, моя не блондинка…

Пораженный, Гарри схватил обложку и воззрился на нее.

– Это плохо. Очень плохо. Дурной знак. – Когда Джерико открыл рот, чтобы заговорить, его шеф отмахнулся от него: – Ты хочешь сказать, что, имея на выбор этих двух женщин, запал на ту плоскогрудую и тощую брюнеточку?

– У нее есть не только тело, Гарри, но и имя.

– О, это плохо, – простонал редактор. – Совсем как у нас с Роузи.

– Которая, кстати, была и остается любовью всей твоей жизни?

Главный редактор погрузил всю пятерню в седую шевелюру.

– Ага. Любовь всей моей жизни.

– Вы с Роузи прекрасно прожили вместе восемнадцать лет. И могли бы прожить еще столько же, если бы ты перестал вести себя как полный идиот.

– С каких это пор ты превратился в сваху? Ты же мужчина с каменным сердцем.

– Уже нет, Гарри, – признался Джерико. И в этот раз он даже не пытался сдержать широкую, глупую улыбку.

– Ну, будь я проклят! – произнес Гарри Басе. – Полагаю, тут уместны поздравления. Никогда не думал, что доживу до этого дня.

Одобрение Гарри значило для Джерико больше, чем он сознавал. Получив его, он испытал огромную радость, даже гордость. Значит, Эмилия была, в конце концов, права в том, что он видит в Гарри отца, заключил он, вставая и пожимая шефу руку. Как все-таки ему повезло, что на его жизненном пути встретился такой человек!

– Не знаю пока насчет поздравлений, – сказал Джерико, – но все равно спасибо.

– Гм… – Гарри еще раз оглядел обложку. – У тебя из-за этого проблемы?

– Так же, как у тебя с Роузи.

– Ох уж эти женщины, – проворчал шеф. – Вечно они смешивают бизнес с личной жизнью. Но я не собираюсь менять ни слова в этой истории только потому, что ты неравнодушен к Мадам Икс. Ты сам ей растолкуй, что к чему.

– Спасибо за совет, Гарри. – Ухмыльнувшись, Джерико быстро пошел к двери. Ему надо успеть на самолет. Уже выходя, он добавил: – Почему бы тебе не воспользоваться своим собственным советом, а, Гарри? Возможно, Роузи ждет, что ты сделаешь первый шаг.

Гарри Басе уставился на фотографию бывшей жены в рамке, которая была его единственной личной вещью в захламленном офисе.

– Любовь, – проворчал он. – Она всех нас достает рано или поздно.