Текст книги "Лягушки Манхэттена (ЛП)"

Автор книги: Кэрри Ааронс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Все это должно меня напугать до чертиков. Но сейчас у меня бессонница в слишком тихом городе, а она на другом конце провода.

– Звучит устрашающе. Эй, а мне тут не спится, и я не могу придумать, как отправиться в страну Морфея. Потому решил позвонить тебе. Потому что... ну, если бы я был в Нью-Йорке, то попросил бы тебя прийти. И потому что моя рука сейчас у меня в трусах, но ты от меня в тысячах миль.

Из динамика до меня доносится напряженный и приглушенный вздох, и Джемма ничего не говорит где-то с минуту. Поначалу мне кажется, что она спросит у меня, что мы делаем, потому что именно так поступила бы любая другая женщина, пожелавшая разобраться в происходящем. Настояла бы на ярлыке либо на объяснении.

Но, как обычно, Джемма удивляет меня.

– Оливер, ты предлагаешь мне секс по телефону? Потому что если так, то я согласна. Тысячу раз да. Я за. Ох, всегда хотела попробовать!

Кажется, я слышу, как она там хлопает в ладоши. У меня не выходит сдержать хохот, рвущийся из груди, потому я посмеиваюсь над ее хихиканьем.

– Боже, никогда бы не подумал, что кого-то так взволнует мастурбация по телефону.

– Да ты вообще меня знаешь, Оливер? У меня еще не было секса по телефону, но мне всегда хотелось попробовать. Ладно, что мне нужно делать? Ты начинаешь или я? Мне нужно говорить с придыханием, как порнозвезда, чтобы довести тебя до грани по телефону?

У нее истерика. От осознания, что это будет ее первый раз, мое эго немного раздувается.

– Притормози, ковбойша. Для начала устройся поудобнее и положи руки туда, куда кладешь их, чтобы потрогать себя. А потом расскажи, что на тебе надето.

Перед ответом Джеммы из телефона слышится шуршание.

– Хорошо. Я бы тебе соврала, что я в каком-то сексуальном неглиже, но какая нормальная женщина ложится спать в шелковой ночнушке и подвязках? На мне старая футболка... и пара боксеров, что ты дал мне в Хэмптонсе. Это не странная одержимость, нет, я в них, потому что они комфортнее женского белья.

Мой член дергается при мысли о том, как она запускает руку под боксеры, облегающие ее бедра. Я представляю, как ее волнительные, сахарно-розового цвета губы складываются в букву О, когда она обводит свой клитор в первый раз.

– М-м-м, это сексуально. Куда сексуальнее любой шелковой тряпки. Расскажи, как трогаешь себя.

Я выдыхаю, проводя по стволу рукой, от напряженности шаров голова идет кругом.

– Я обвожу клитор двумя пальцами, а затем скольжу ими ниже, чтобы увлажнить и продолжить ласкать себя.

Джемма легонько стонет, и мое сердце бешено бьется о ребра. Она звучит идеально. Вместо того чтобы застрять в Сан-Франциско, я бы предпочел встать на колени между ее крутых бедер.

– Боже, я прекрасно тебя представляю. Ноги широко разведены в стороны, голова откинута на подушку. Рука под тканью моих боксеров, потому что ты слишком испорченная, чтобы снять их и продолжить в свободе. Они давят на тебя, но это так приятно, правда? Как будто я рядом.

Джемма хрипит, и ее дыхание, смешанное с мягким ноющим стоном – это все, что мне сейчас нужно.

– Я рукой обхватил свой член. И представляю, что это твой горячий, сладкий ротик. Ты отлично мне отсасываешь, Джемма. Ты смотришь на меня своими карими глазами, пока языком полируешь мою головку. Сексуальнее я ничего, блядь, никогда не видел.

Я собирался завести нас, добавить немного прелюдии и прекратить все. Секс по телефону не должен был оказаться жарким трахом со стягиванием с себя одежды. Но я не могу остановиться. Я практически чувствую, как Джемма своей кожей прижимается к моей, как ее киска сжимается вокруг моего члена, пока я ласкаю ее клитор.

– О боже, Оливер...

Как же я люблю, как она произносит мое имя. Как проклятие или молитву.

– Насколько быстро ты двигаешь своими пальчиками, Джемма? Води ими по себе так, будто ощущаешь, как мой член вколачивается в тебя. Наверное, ты невероятно мокрая, твоя скользкая девочка блестит только для меня.

Я чувствую, как на меня потихоньку начинает накатывать облегчение, беря начало от шеи, скользя вниз по позвоночнику и сжимая мои шары, как это делает Джемма своей крохотной, умелой рукой.

– Кончи для меня, Джемма. Дай же мне услышать, насколько охренительный оргазм ты себе доставила.

Я и так был на пике, но именно ее тяжелое дыхание и сдавленные ругательства подвели меня к краю. Мои шары напрягаются, и головка члена дергается. После чего скользкое, горячее семя выстреливает мне на руку и на обнаженную грудь. Я закрываю глаза и непроизвольно представляю, как Джемма скачет на моем члене. У меня сбивается дыхание, и, окутанный дымкой похоти, я роняю телефон.

Доведя процесс до конца и выдавив последние капли из члена, я на секунду замираю, чтобы собраться с мыслями и поднять телефон.

– Ну привет, – произношу я, а в легких все еще ощущается дискомфорт.

– Черт подери. – Джемма хохочет.

– Секс по телефону рулит. – Мне в голову не приходит ничего остроумного.

Ее голос на другом конце звучит так приятно, а мне было так одиноко. Даже когда все закончилось, мы не завершили разговор, хотя по обычному сценарию Джемма должна была уйти или уехать на вызванном мной такси.

Голос Джеммы не покидает меня вплоть до самой отключки.

Глава семнадцатая

ДЖЕММА

Итак, происходит что-то странное. То, чего я не могу объяснить. Обычно я могу объяснить все, что касается моей жизни.

Понимаете ли, я организованная, зависимая от контроля чудѝла во всем, кроме отношений с мужчинами. Ничто в моей жизни не происходит без анализа. Я та подруга, которая планирует встречи, та коллега, к которой приходят за решением проблемы. Именно я в нашей семье планировала вечеринки по случаю дней рождений или годовщин. Я контролирую очередность мытья посуды и стирки и узнаю, нужно ли обновлять договор аренды.

Вот какая я.

Все начал Оливер, мы должны были оставаться друзьями с привилегиями. Он не в моем вкусе: слишком сообразительный, остроумный, даже самую малость высокомерный, но не играет на публику. Он брюнет, а в продолжительные отношения я всегда вступала с блондинами. Ему определенно не нужны обязательства, а я ненавижу парней с правилами и играми.

Но чем больше времени мы проводим вместе, тем дальше мои глупые разум и сердце отдаляются от моей обсессивно-компульсивной натуры. Все началось в Хэмптонсе, когда мне показалось, что лежать с ним в одной постели очень уютно. Когда мы вернулись в Нью-Йорк, все продолжилось: мы встретились четыре раза за неделю и неполный разок до его отбытия в Кремниевую Долину.

Мы пересекли черту, когда долгими часами общались по мобильному, а ведь еще был крышесносный секс по телефону. У меня был приятнейший, улетнейший оргазм за всю жизнь, а ведь я мастер мастурбации.

Я запала на своего приятеля. Он не романтик или джентльмен, Оливер сексуальный ботаник и обладает честным, открытым взглядом на мир. Я понятия не имею, чувствует ли он, что между нами что-то происходит, или я все себе надумала, но именно он позвонил мне, когда был в другом городе. Оливер мог переспать там с бесчисленным количеством женщин, в этом нет сомнений. Но вместо этого он позвонил мне. Как будто соскучился.

Оливер должен понимать, что что-то изменилось, а иначе зачем приглашать меня на ежегодное соревнование его компании по кикболу в центральном парке? Парень не приглашает вас туда, где вы можете встретиться с его друзьями или другими людьми из его жизни, разве что хочет показать свои намерения. Оливер собирается представить меня своим коллегам, и уверена, они станут спрашивать, как мы познакомились. Мне или ему придется задать тон нашей истории.

Я еще раз изучаю себя в зеркале. Останавливаюсь на паре декоративно потрепанных джинсовых шорт с высокой талией. Однако они не слишком короткие, ведь мне не хочется казаться отчаянной. Я хочу выглядеть отчасти спортивно, а отчасти обыденно, потому выбираю белую облегающую майку и летний шарф, сочетающийся с аккуратными белыми слиперами. Думаю, я добиваюсь желаемого эффекта. Мой образ как бы говорит: я могу и поиграть, и постоять у стола с закусками и пообщаться за лимонадом.

Сэм не дома, она написала, что осталась где-то на ночь, оттого я знаю: она проспит всю субботу у какого-то незнакомца. Я хватаю маленькую сумку через плечо и иду на лестницу.

На дворе чудесное воскресенье. Один из июльских дней, когда в Нью-Йорке не душно и не слишком жарко. Ярко светит солнце, дует легкий ветерок, и, когда я иду к парку, из метро не тянет никакими неприятными запахами.

Двадцать минут спустя я прибываю на место и направляюсь к спортивной площадке. Даже мило, что Оливер решил устроить для своих сотрудников такое мероприятие. Самое большее, на что способно руководство «Фемм», это празднование Рождества в каком-то претенциозном клубе, где невозможно заказать напиток стоимостью меньше тридцати долларов. При условии, что каждому сотруднику журнала вручается лишь по два ваучера на бесплатный напиток, мы все в сумочках проносим крошечные бутылочки с алкоголем.

– Привет, Джемма! – Оливер подходит ко мне, оставляя группу людей.

Черт подери, он отлично выглядит. И он загорелый, очень загорелый. Калифорнийское солнце пошло ему на пользу. Его волосы короче, никаких длинных торчащих и пружинящих кудряшек, теперь Оливер более ухоженный, и даже видны его изгибающиеся брови. Его синие глаза сияют при дневном свете, а атлетическое тело обтянуто черным спортивным костюмом.

– Ну здравствуй, незнакомец. Я готова побить по шарам.

Уголки его губ приподнимаются в улыбке.

– Надеюсь, не по моим. Спасибо, что пришла, я понимаю, что для вас, миллениалов, это, наверное, рановато.

Он обнимает меня, а вместе с Оливером меня обнимает его сосново-мятный аромат. Объятие довольно дружественное, не долгое, и мне остается лишь расшифровывать, что это значит.

– Ты миллениал, хоть и староват для них. Не сломай себе там бедро.

Он дразнит меня и только потом ведет к группе мужчин и женщин в футболках компании «Графит». Он представляет меня как подругу и через минуту оставляет, отправляясь общаться с кем-то еще.

Ла-а-адненько. Я пришла одна, потому что хотела уважительного отношения, и не было сказано, что можно приводить друзей. Но теперь мне приходится общаться с людьми, которых я не знаю. Уверена, она милые, но я не любитель светских бесед. Когда дело доходит до разговоров в компании, меня всегда спасают Мира и Сэм: уж они знают, какие темы нужно поднимать.

Что касается меня? Обычно я стою и киваю, улыбаясь, словно и правда слушаю. Прямо как сейчас.

– Итак, Джемма, где ты работаешь? – спрашивает меня блондин в очках в черепаховой оправе.

Все оборачиваются ко мне. Еще не назвав им свою должность, я знаю, что они меня осудят.

– Я выпускающий редактор модного журнала «Фемм».

Большая часть девушек едва сдерживается, чтобы не закатить глаза, а мужчины тут же возвращаются к общению между собой. Лучше и не покажешь, насколько им скучно слушать о моде, косметических продуктах и красоте.

– Это… круто. – Высокий блондин награждает меня взглядом совсем иного рода.

С тем же успехом я могла бы сказать, что сижу дома. Девицы из мира технологий смотрят сверху вниз на тех, кто занимается макияжем или написанием романтических рассказов. По их мнению, это слишком девчачьи занятия. Одна женщина мне даже как-то сказала, что на своей работе я не задействую и пяти процентов своего мозга или знаний, которыми обладаю. То, что моя работа делала меня счастливой, значения не имело. Если у нее нет броского и остроумного названия, и она не лечит рак, то она недостаточно хороша.

Но ничего. Я немало времени провела среди сварливых женщин, чтобы знать, как с ними справляться. И поступаю, как умею. Следующие два часа я пытаюсь очаровывать и слушать, стараюсь общаться с компаниями людей, которые знают друг друга слишком хорошо.

Я наблюдаю за тем, как Оливер смеется и разговаривает со всеми, только не со мной. Значит, его приглашение лишь любезность, но все равно немного неприятно. Оказывается, я просто нафантазировала себя всякого и замечталась. Оливер мой друг, который видел меня голой, но тем не менее лишь друг.

Неплохо бы велеть глупому сердцу не надумывать.

– Ты, наверное, устала от всех этих разговоров о технологиях.

Я слышу глубокий голос с едва уловимым акцентом и, не вставая со скамейки, на которой разместилась, отворачиваюсь от подносов с едой.

Почти все сотрудники компании ушли от столов, чтобы поиграть в кикбол и поприкалываться друг над другом. Потому я удивляюсь, когда высокий, атлетически сложенный блондин садится напротив меня со стаканом воды.

– Ты сейчас говоришь, что этот редактор журнала о красоте тупица? – Я указываю на себя.

В его зеленых глазах загорается огонек, и незнакомец придвигается ближе. Он заинтересован во мне и не скрывает этого. Как свежо.

– Все эти парни из технологического мира настоящие засранцы, игнорируй их.

Я хохочу и протягиваю ему руку.

– Они и правда отстой. Я Джемма.

Сексуальный парень, похожий на Райана Филиппа, берет мою руку, и я чувствую, что его пальцы теплые, но нежные.

– Коди Дженкинс, глава ИТ-отдела в «Графите».

Моя рука застывает, и от смущения я чуть не давлюсь воздухом.

– Похоже, я попала в западню, да? – пытаюсь я улучшить свое положение, хотя, когда убираю руку, та все еще дрожит.

– Не беспокойся, это моя страсть, но половину времени я ее ненавижу. Приятно иногда поговорить с тем, кто не из этого мира.

Вероятно, мне давно стоило уйти, я не вписываюсь, и за последний час со мной ни разу никто не заговорил. Кроме этого парня. Знаю, я выгляжу глупо, будто жду Оливера. Но теперь появился тот, кто привлек мое внимание.

– И как долго ты работаешь в компании, Коди?

Он складывает руки вместе и глядит на меня так, словно я какая-то загадка, которую нужно отгадать. Я бросаю взгляд на мышцы его рук и понимаю, что еще он завладел вниманием моего тела.

– Примерно два года, это сложно, но здорово. Ты же знаешь Оливера, так?

Пытается выяснить, вместе ли мы.

– Да, мы друзья. Мне нечего было делать в воскресенье, потому я решила прогуляться до парка и поесть бесплатной еды.

Коди кивает, его уложенные светлые волосы отражают солнечный свет.

– Тебе нечего было делать? Не куплюсь на эту чушь. У тебя, должно быть, полно ухажеров.

Я закатываю глаза.

– Лесть как реплика для съёма, это кошмарно. Если хочешь узнать, если ли у меня кто-то, просто спроси.

Я ощущаю его реакцию и понимаю, что мое заявление сработает.

Коди попадается на удочку.

– Ты права, я хочу знать. Но не спрашиваю, потому что ты уже дала ответ. Другие девушки стали бы объяснять, как их парень просил их пойти в одиночку. Учитывая, что ты не говорила о каком-нибудь Гарри и Томе, я понял, что у тебя никого нет. Так что дай мне свой номер, и я свожу тебя куда-нибудь.

Он уверен в себе. Чрезвычайно уверен. Мне это нравится.

– Конечно. Выбери место получше, или я стану лесбиянкой.

Коди протягивает мне свой телефон, и я вношу номер. В его взгляде читается веселье.

– Только если я буду смотреть.

Я уж думала, сегодняшний день будет полностью испорчен, но важный парень на небесах, наверное, услышал мои молитвы, когда я бесцельно бродила по парку, узнав о помолвке Миры. Может, мой единственный только что ворвался в мою жизнь в дурацкой футболке для кикбола.

Мы с Коди поговорили еще несколько минут, и я решила, что пора мне уйти, чтобы ему хотелось большего. Так что я попрощалась, подхватила сумочку и, уходя из парка, даже не стала проверять, смотрит ли Оливер, как я ухожу.

Глава восемнадцатая

ДЖЕММА

Вообще, мне не нравится спорт, я его не понимаю. Одна команда самовлюбленных мужчин играет против другой команды самовлюбленных мужчин, и, как правило, одна из команд выигрывает. Все как будто в первом классе, и просто уму непостижимо, что это одна из самых прибыльных индустрий в стране, если не в мире.

Почти всегда спорт кажется мне скучным. Долгие часы напролет происходит одно и то же, и команды гораздо чаще проявляют себя не в лучшем свете, чем в выгодном. Я бы предпочла посмотреть забавное шоу, но мужчинам нравится смотреть на то, как другие мужчины гоняются за мячами, потому мне порой приходилось ходить на свидания, связанные со спортивными событиями.

Но когда Коди пригласил меня в среду пойти с ним на матч «Янки», я не разочаровалась. Бейсбол относится к тем видам спорта, которые мне нравятся. Можно веселиться и оценивать сексуальных мужчин, ведь их реально рассмотреть на поле. Еще перед свиданием Коди сообщил, что мы будем в корпоративном секторе. То есть мы не будем стоять в огромной очереди, сидеть в неудобных стульях, ходить в вестибюль на поисках еды и делить пространство с ужасными, грубыми фанатами.

Что странно, я немного нервничаю. Коди потрясающий парень – я имею в виду, что при виде него твердеют соски. В нем есть врожденная сексуальность, которой обладают лишь редкие мужчины. Он ее просто источает, такому невозможно научиться. Еще я немного раздражена поведением Оливера, от которого с воскресного кикбола не слышала ни слова. Он почти не говорил со мной в парке и оставил одну с незнакомыми людьми. Похоже, он даже не заметил, что я общалась с Коди, и не поблагодарил за то, что я все воскресенье потратила на его рабочее мероприятие.

По крайней мере, я поняла, что мы лишь приятели для секса. Однако Коди пугает меня больше, чем Оливер. Оливер – это Оливер. Я не знаю, как объяснить, почему с ним так легко. С Коди я ходячий комок нервов. Правильно ли лежат локоны? Накладные ресницы смотрятся одинаково на обоих глазах? Темно-голубой сарафан и джинсовая курточка похожи на ежедневную одежду, приемлемую для свиданий?

Коди успешный парень. И жутко умный директор отдела информационных технологий. Он знает, что отлично выглядит, это становится ясно после общения с ним. Я хорошо разбираюсь в людях, по крайней мере, я так думала, пока этим летом не начала встречаться с разными парнями. Если моя интуиция мне не врет, он использует нахальство, чтобы продемонстрировать уверенность в себе. И только в той мере, чтобы женщине хотелось вернуться за большим.

Когда он позвонил в понедельник, на следующий день после знакомства, – что было отличным знаком, – и пригласил на игру, у меня появилось то, чего можно было ждать всю неделю. Это сильно помогло, когда утром во вторник Дэни пришла и начала трещать о том, что она съезжается со своим последним избранником, с которым она встречалась всего пару месяцев. Огромный, уродливый зеленый монстр, именуемый завистью, с ревом вернулся, а ведь я его только приручила после новости о помолвке Миры. Я даже поплакала в туалете пять минут. Дэни, королева сплетен, нашла того, кому она понравилась настолько, чтобы у того возникло желание жить с ней.

Какого черта со мной не так?

Постаравшись абстрагироваться, я выхожу из дома. Коди вызвался забрать меня на «Убере», что было еще одним знаком. Он не хочет, чтобы я разъезжала по Бронксу сама, и предложил заехать за мной. Это не просто джентльменский поступок, так он демонстрирует желание защищать. Знаю, рядом со стадионом ничего плохого не происходит, но существует куда более опасная часть Бронкса. Так в любом районе: есть спокойные места и не очень. Коди подумал об этом и захотел, чтобы я была в безопасности. Мое сердце забилось чуточку быстрее.

Ветер умеренно сильный, а вечер – прохладный, уровень влажности упал. Слава богу, мои волосы за это благодарны. Подъезжает черная машина, и я едва не отвожу взгляд. Обычно, когда я заказываю «Убер», подкатывает старая модель «Камри» или большой внедорожник. Машины людей, которые водителями только подрабатывают, а потому используют собственное авто.

Окно опускается, и оттуда показывается голова со светлыми волосами.

– Привет, красавица. Забирайся.

Дверь открывается, и на заднем сидении я вижу Коди в футболке «Янки» и шортах хаки. Его светлые волосы, на макушке длинные, а по краям короткие, убраны назад в стильной прическе. Мне хочется ее растрепать. Я похожу к машине, чтобы сесть в нее, и обращаю внимание на то, с каким удовольствием Коди меня осматривает. Внезапно между ног возникает жар, и я понимаю, что это не пройдет до конца вечера. Коди выглядит слишком хорошо.

– Привет. Милая футболка, собираешься выйти на поле поиграть? – У него отличная задница и потрясающие бедра, которые смотрелись бы еще сочнее в форме для бейсбола.

Коди пододвигается ко мне, чтобы поцеловать в щеку, и от неожиданности я втягиваю воздух. Его губы теплые, и он уверен в своих действиях, его легкая щетина щекочет кожу, и это ощущение перемещается несколько южнее. Коди пахнет мылом и мятной пастой, и я приближаюсь к нему для объятия.

После мягкого поцелуя он откидывается на сидении.

– Боже, было бы круто. Это мечта моего детства, но, к сожалению, так как мне хорошенько отсыпали ума, когда дело дошло до ловли мячей и ударам по ним, Господь вышел погулять.

Он шутит над собой, еще один хороший знак. Мне нравится, когда в человеке присутствует доля самоиронии.

– Часто ходишь на игры? – Я пытаюсь завязать разговор. Чем меньше неловкого молчания, тем лучше свидание.

Коди не разрывает наш зрительный контакт.

– Стараюсь ходить хотя бы пару раз в месяц. У нас допуск в корпоративный сектор, а это отличный бонус. Сегодня там будут и другие люди, надеюсь, это ничего.

Я понимаю, но решаю не заморачиваться.

– Ничего, если все твое внимание будет моим. И если ты купишь мне крендельков.

– Твое желание для меня закон. Я и не думал говорить с кем-то, кроме тебя. – Я рада, что он правильно меня понял. Я могу быть чуть более требовательной, чем другие женщины, и прекрасно это осознаю. Я тоже не обделена самоиронией. – Как прошел твой день? Наверное, у тебя непростая работа.

Обычно парни не хотят говорить о моей работе, и даже если Коди спрашивает из вежливости, я не могу не позлорадствовать. Я тяжело трудилась, чтобы попасть на свое место, и журнал «Фемм» – один из лучших в своей сфере.

– Не то слово, и я только что закончила большой проект, так что ощущения что надо. У нас есть спокойные месяцы, а есть безумные, как и у остальных. Сейчас я пишу статью об изнасилованиях на свиданиях в колледже. Так что мы пишем не только о подводке и душистых лосьонах, у нас есть исследования, на чем настояла я.

Под конец моей речи в голосе абсолютно точно появляется защитная интонация.

Он кивает, и в его взгляде читается серьезность.

– Я понимаю, правда. Я знаю, что ваш журнал популярен на рынке, и была проделана серьезная работа. Он важен для людей, меняет он мир или нет. Мне нравится крафтовое пиво, я коллекционирую его, и значит ли, что это идиотское увлечение, раз оно не помогает сиротам из стран третьего мира? Нет, это увлечение и ничего больше. Не чувствуй себя не в своей тарелке из-за того, чем ты занимаешься.

Его слова вселяют в меня чувство гордости. Я всегда сама пытаюсь это донести, ну или хотя бы доказать это самой себе. Коди не осуждает меня, как другие люди, и благодаря ему я чувствую поддержку. Мне не удается сдержать озорную улыбку.

По дороге к стадиону пробка, и мы попадаем на сектор за десять минут до первого броска. За три года жизни в Нью-Йорке я побывала на нескольких бейсбольных матчах и даже видела пару подач. Перед стадионом полно народу; белая мозаика, словно выложенная из мрамора, возвышается до небес; и благодаря светящимся огням люди в атрибутике любимой команды походят на божье королевство. Круто наблюдать за переполненной гордостью и предвкушением толпой, проходящей через ворота. Дети бегают вокруг родителей, и маленькие курточки «Янки» прилипают к ним на летней жаре. Продавцы громко оповещают всех о воде за два доллара и дешевых «аутентичных» шляпах. Спекулянты машут билетами, чтобы продать те не успевшим закупиться фанатам. Внутри стадион ревет, словно мощные волны, а вечерний воздух заполняет музыка.

– Сегодня к тебе будет особое отношение. – Коди придерживает для меня дверь, ведущую на заднюю лестницу, и я закатываю глаза.

– Ты говоришь это всем девушкам, которых приводишь сюда, так? – Я не отличаюсь наивностью.

Он пропускает меня вперед и заливается смехом.

– А ты немного язвительная, да?

– Я решила, что должна быть с тобой предельно честной. Я буду ехидничать и иногда подкалывать тебя. Вынесешь это? – Я так устала быть с парнями милой, что на этот раз предпочла показать себя во всей красе. Ну то есть дать ему понять, что я за человек.

Мы поднимаемся по лестнице, и Коди начинает говорить за моей спиной.

– Кажется, ты начинаешь мне нравиться, Джемма Морган.

Я даже краснею. Хорошо, что он этого не видит.

Еще два пролета, и мы оказываемся в коридоре, у дверей.

– Вот мы и пришли.

Одной рукой Коди хватается за ручку, а другой подталкивает меня войти, прижимая ладонь к моей пояснице. Из-за его прикосновения у меня внизу живота все трепещет.

Когда мы переступаем порог, мне в уши ударяют смех, музыка и разговоры. Вероятно, в помещении находится еще человек восемь: шесть мужчин и две женщины. Я почти никого не знаю, только один парень показался знакомым: я его видела на соревновании по кикболу. «Янки» стоят на базе, Коди шепчет мне на ухо, а вся комната тем временем погружается в тишину: пока мы пересекаем ее, начинает играть национальный гимн. Я кладу руку на сердце и чувствую, что Коди останавливается рядом: его жар и запах оказывают ощутимое влияние на мое тело.

– Давайте играть! – кричит один из парней, и мы все аплодируем; я просто следую примеру остальных.

Коди представляет меня всем: трое из парней – его коллеги из «Графита», другие трое – друзьями или гости, а двое привели с собой девушек. Все достаточно дружелюбны, но я радуюсь, когда мы обнаруживаем свободный столик в углу комнаты, у самого окна. Можно смотреть игру в своеобразном уединении. Коди отправляется взять себе пива, а мне бокал вина, и спрашивает у кого-то из персонала, возможно ли принести крендельки.

– Выпьем же. – Он протягивает мне напиток и пластиковым стаканом чокается о мой бокал. – Спасибо, что согласилась пойти со мной.

Мы делаем по глотку, не разрывая зрительный контакт. Я всегда так делаю, или сбудется плохая примета, пророчащая семь лет плохого секса. И тогда я начинаю думать о сексе с Коди. Каким он будет? Боже, я бы могла взбираться на эту гору мускулов днями напролет.

Пошел первый иннинг, Коди рассказывал мне об игроках, чередуя информацию с вопросами, типичными для первых свиданий. Он делал свидание забавным. Я была расслабленной, но все время сидела на краю кресла и жадно поглощала все подробности его жизни, которыми он со мной делился. Это была беседа с настоящим человеком, он задавал вопросы обо мне и правда слушал ответы. Так свежо и одновременно по-идиотски. Я ведь никогда не замечала, что общаюсь с массой людей, которые на самом деле не слушают меня.

– Черт, да, хоум-ран! – почти срываюсь я на крик и прижимаюсь лицом к стеклу, наблюдая за мячом, летящим на другой конец поля.

– Скоро мы сделаем из тебя фаната «Янки», Морган. – Коди встает и рукой приобнимает меня за плечи: он одновременно прощупывает почву и демонстрирует, как он ласков. Я прижимаюсь к нему. Здорово, что он выше меня, мое тело идеально подходит под его объятия.

– Черт, я пропустил первый хоум-ран!

За спиной звучит знакомый голос, и, оборачиваясь, я, ужасаясь, вижу Оливера Андерса. Его темные кудряшки все еще пружинят, на нем рабочие брюки, ботинки и простая поло с логотипом «Янки» на правой стороне.

Какого хрена он здесь делает? В груди разливается раздражение, и я понимаю, что хмурюсь.

Твою мать, ну конечно. Именно он выписал жирный чек за эту комнату. Черт подери богатых парней.

Оливер взглядом изучает помещение, кивая всем и здороваясь. Так как мы с Коди в углу, Оливер видит нас в последнюю очередь. И когда его лазурного цвета глаза останавливаются на мне, в них читается удивление и нечто, что не поддается расшифровке. Вот так, умник, я могу встречаться с другими людьми.

Оливер холодным взглядом оценивает руку Коди, лежащую на моих плечах, и внезапно я чувствую зуд и дискомфорт. Ну какого хрена, свидание шло так хорошо! Теперь в комнате появился болван, которого до этого не было. И он направляется к нам.

– Привет, мужик, рад тебя видеть. Как там «Пинтерстрайпс»? – Они с Коди ударились кулаками, но могу точно сказать: в глазах Оливера нет ни капли дружелюбия.

Коди, должно быть, тоже это замечает.

– Они в неплохой форме, только что заработали очко, наш игрок держится против сильного баттера-левши, так что посмотрим.

И только кивнув Коди, Оливер поворачивается ко мне. Я – последняя в комнате, с кем он заговорил.

– Привет, Джемма, рад встрече. Как дела?

Он ведет себя так, словно мы незнакомцы, и мне приходится контролировать себя, чтобы не повертеть головой от раздражения. Вот каким он стал. Раздражающим.

– Неплохо, неплохо, вот приятно провожу время с Коди. А сам как? – Меня можно называть Лакомкой, настолько притворно сладко я щебечу.

– Рад слышать. Ну, наслаждайтесь игрой. – Оливер уходит, едва взглянув на меня.

Я сама себя ненавижу за то, что мое сердце немного заболело. Болван.

Следующие три иннинга я чувствую его везде. Ощущение его местонахождения относительно меня сводит с ума, я не в силах сосредоточиться на словах Коди. Мне хочется встать и разбить бокал о голову Оливера за то, что он отвлекает меня от свидания.

Когда я прошу Коди повторить то, что он говорил, в третий раз, он разражается хохотом.

– Наверное, ты просто проголодалась. Они еще не принесли крендельки. Давай, я сбегаю в вестибюль и куплю их тебе.

Боже, он такой милый. А я идиотка, раз веду себя подобным образом, пока сексуальный и забавный парень пытается устроить для меня хорошее свидание. Коди перед уходом сжимает мою руку, встает из-за стола и покидает комнату.

Его место очень быстро занимает кое-кто другой.

Глава девятнадцатая

ОЛИВЕР

– Тебя я думал встретить здесь в последнюю очередь.

Раздражение. Полагаю, это слово лучше всего описывает, что я чувствую. Мне не хочется думать о ревности, но большой зеленый монстр когтями вцепляется в мое сердце.

– Коди замечательный, мы хорошо проводим время. – Джемма пожимает плечами и возвращает внимание к игре.

Но ей меня не одурачить. Я знаю, что она ненавидит спорт, этот факт она сообщила, когда мы ехали из Хэмптонса в город. Я тогда включил радио, где комментировалась игра «Янки».

Я передвигаю свой стул так, чтобы у нее не осталось выбора, кроме как смотреть мне в лицо.

– Ты могла бы сказать, что идешь на свидание с одним из моих сотрудников.

Знаю, это звучит глупо. Она ничего мне не должна, тем более отчитываться о чем-то. Но когда я вошел и увидел ее в объятиях Коди… Я вроде как разозлился. Мне нравится Коди, правда… он отличный парень. Но… это Джемма. Может, я с ней и не встречаюсь, но это не значит, что мне хочется видеть ее на свидании. Тем более с тем,