Текст книги "Лягушки Манхэттена (ЛП)"
Автор книги: Кэрри Ааронс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)
Бранч. Каждая знакомая мне девушка в воскресенье выбирается из постели и, даже страдая от похмелья, рисует себе лицо и по новой завивает не мытые после бурной ночи волосы.
Затем мы встречаемся в лучших из недавно открывшихся кафе, предлагающих новые вариации яиц бенедикт, и пьем «Мимозу», пока официантка не принесет наш заказ.
На самом деле это сходка, почти семейная встреча, на которой собираются подруги, чтобы посплетничать о том, что произошло прошлой ночью, и за каким парнем кто будет ухлестывать на этой неделе.
В эту субботу я сижу за столом, оформленном в стиле «а-ля закусочная», а напротив расположилась Сэм, рядом с ней устроилась ее уморительная коллега Мира, наша же подруга Джиллиан – рядом со мной.
В наши тарелки по-домашнему навалены яйца в корзинке из мяса курицы в соусе терияки, ло-мейн с сосиской и голландским соусом, бейгл, заправленный жареной свининой с рисом, и налит мисо-суп с беконом. Модное место, которое мы выбрали для бранча на этой неделе, называется «Уют по-азиатски». Концептуальной еду назвать можно с натяжкой, но о кафе написали в «Нью-Йоркере», поэтому все взяли своих соседей, мучающихся от похмелья, и потащили сюда.
– Я разрешила ему вставить палец мне в задницу, и, скажу вам, ощущение было такое, будто срочно нужно сходить «по-большому». – Мира убирает светлые волосы длиной до бедер за анорексичное плечо и осушает очередной бокал шампанского.
– Скорее всего, то, что женщинам нравится анальный секс, придумал какой-то мужик, начальник рекламного отдела, прячущий свою красную комнату. – Сэм закатывает глаза.
– А мне нравился анальный секс с бывшим. Было ощущение... недозволенности. Может, вы что-то делали неправильно? – Джиллиан пожимает плечами и берет бейгл, изучая кафе в поисках свободного парня.
Мира не отступает.
– Вообще-то, моя подруга нагадила на член своего парня. Реально обделалась. Я бы сгорела от стыда.
– А я бы нет, – решаю я встрять. – Он сам захотел туда лезть, вот и пускай получает по заслугам. Да и я согласна с Джилл. Я несколько раз занималась анальным сексом в школе, это было круто.
Сэм таращится на меня и приподнимает брови, удивленная открытием.
– Ах ты шлюшка! Это произошло до нашего знакомства? Ты в старших классах позволила какому-то придурку оприходовать свою попку? Небось, была одной из тех, кто считал, что если член не вошел в вагину, то ты еще девственница?
Я закидываю в рот яйцо с курицей в соусе терияки и улыбаюсь, потому что она знает меня слишком хорошо.
– Сама понимаешь. Плева была целой, а благодаря входу через заднюю дверь я оставалась невинной.
Сэм качает головой, поражаясь моему смехотворному объяснению, а мне стоит признать, что я совершаю действительно идиотские поступки, когда дело касается мужчин. Ну или мальчиков. Я пока не нашла мужчину, который был бы готов к ответственности, но умел быть уязвимым и преданным. Сейчас мне кажется, что, если такой и существует, с тем же успехом он может оказаться единорогом со сверкающим розовым рогом.
– Хочу поделиться, что опыт без презервативов проходит хорошо. Не считая смазки, вытекающей на белье, пока я сплю. Я просыпаюсь с гребаным бассейном из остаточных соков в шортиках. Я испортила уже три пары хороших кружевных трусиков!
Мира встречается кое с кем по имени Джейс вот уже четыре месяца. Я не смею произносить слово «парень», потому что она озвереет, но осознание того, что Мира смогла построить отношения, а у меня не получалось, вгоняет меня в тоску. Однако Джейс правда замечательный. Не в моем вкусе, потому что меня не тянет к хипстерам, польским группам и тату-мастерам, но для Миры он идеален. То, что она разрешила ему не надевать презерватив, хороший знак.
– Ах, этап избавления от презервативов. Это означает обещание верности. Если ты залетишь, отчасти он уже будет готов, ведь сам не надел защиту. – Сэм кивает со знанием дела.
– Боже, никто тут не собирается делать ребенка! Просто приятно, что теперь я могу получать оргазм меньше чем за три минуты. – Мире удается выглядеть напуганной и довольной одновременно.
– Фу, а потом тебе нужно поймать то, что из тебя вытечет, до того, как оно упадет на простыни? У мужчин все так просто! Да, конечно, пускай твоя сперма стекает по моим ногам. А хуже всего то, что им кажется, будто очень сексуально наблюдать за тем, как все это вытекает. Так и быть, можешь спать там, где мокро, а потом купить мне новое белье! – взрывается Сэм, и на нее оглядываются посетители из-за других столиков.
Я молчу, просто потягиваю свою «Мимозу» и размышляю, какого черта я все еще одинока и не смогла достигнуть оргазма ни с одним из сексуальных партнеров.
– Это крайне неподходящий разговор для бранча. – Джиллиан косится на нас, и я разражаюсь хохотом.
Относительно Сэм с Мирой я довольно консервативна, если у кого-то из них язык повернется так меня назвать, но Джиллиан по сравнению с нами, матершинницами, просто святая. Даже не понимаю, почему она проводит с нами время, если не принимать во внимание тот факт, что на этом острове мы друг для друга буквально семья. Мы приносим супы, когда кто-то болеет, грозимся порезать шины любого парня, который разобьет сердце одной из нас, подстрекаем на еще одну рюмку текилы, а еще сидим на диванах друг у друга, просматривая бесконечные серии «Закона и порядка: Специальный корпус». Мы дарим любовь и поддержку, несмотря на то, что иногда можем упомянуть щелки и херы, вгоняя ее в краску.
– Мы можем просто уйти? Стэблер и Бенсон4 буквально зовут нас, а это место заполнено молодыми парнями, годящимися мне в сыновья. Когда мы так постарели? – сетую я, допивая свой коктейль.
– Не можем. Пока ты не заговоришь с тем красавцем. Он прямо-таки трахает тебя глазами. – Сэм осторожно кивает в направлении типа, который стоит где-то за моим плечом.
– Ох, он горяч, сексуальный умник. – Мира хлопает ресницами, глядя в сторону загадочного незнакомца.
Я сажусь прямее и тут же ощущаю на себе взгляд.
– Не могу же я просто повернуться! – шепчу я громко.
Алкоголь делает свое дело, избавляя меня от похмелья и даря опьяняющую легкость с щепоткой радости. Подтрунивание подруг кажется забавным, а не раздражающим, да и от мысли о сексуальном мужчине, не сводящим с меня глаз, внизу все приятно напрягается.
У меня уже давно не было нормального, шального, потного секса. Последний парень, забиравшийся ко мне в трусики, даже не нашел клитор и настойчиво тер правую сторону половых губ, пока я пыталась задать его руке верное направление. Он кончил через четыре минуты, – я мысленно считала, – что-то пробурчал, пока его язык был у меня во рту, и на прощание вызвал «Убер».
Довести меня до экстаза может только мое фиолетовое вибрирующее яйцо, ну и еще эротическое видео, где парень притворяется боссом порнозвезды.
– Тебе стоит обернуться, он не прекращает глазеть на тебя. – Сэм крадет из моей тарелки яйцо в корзинке из куриного мяса.
Я решаю сделать вид, что заправляю волосы и затем изящно обернуться. Вот только на деле получается настолько не грациозно, что парень, сверливший меня взглядом, поднимает брови, изумляясь моей кошмарной тактике. Я чувствую, как краснею, хоть и стараюсь казаться спокойной, потом делаю усилие, чтобы улыбнуться глазами и чуть задираю нос.
Рассудительные голубые глаза, длинные вьющиеся волосы, длинные руки и ноги, и, если я правильно понимаю, одет в дизайнерские джинсы и застегнутую на все пуговицы рубашку с коротким рукавом. Я изучаю его черты, привлекательное, умное, в некотором смысле утонченное лицо... и понимаю, что знаю этого парня.
– Минуточку...
Парень машет нам, и девочки вздыхают.
– Вот черт, у тебя точно будет постбранчевый перепихон. Он идет сюда. – У Миры в глазах появляется дьявольский блеск. Больше всего на свете она любит горячий секс и последующее его обсуждение.
Я поворачиваюсь к подругам и, ощущая себя болванчиком, качаю головой, силясь преодолеть воздействие шампанского и апельсинового сока, чтобы вспомнить, откуда я его знаю. Что если я уже спала с ним? Я не святая, у меня был пьяный секс на одну ночь, и я уверена всего на пятьдесят процентов, что узнала бы кого-то из тех парней при встрече.
– Тебе лучше? Сегодня никаких спазмов? – Сексуальный умник оказывается рядом с нами, от него пахнет сандаловым деревом и мускусом, и у меня начинает щекотать клитор – а все из-за алкоголя и приятного аромата.
Когда женщины рассказывают мне, что им, чтобы завестись, нужны какие-то конкретные действия или сценарии, я чувствую себя не в своей тарелке. Дайте мне привлекательного, сексуально пахнущего мужчину, и мои феромоны сойдут с ума. Мне много не нужно. Если он в постели говорит непристойности, я готова. Его глазам не нужно быть подобно глубоким янтарным озерам, ему не обязательно водить мотоцикл. Хотя обладание дебетовой картой с нехилой суммой на ней и рукавами из тату сделают меня еще более влажной.
– Эм, простите? – До меня доходит, что он сказал не «Привет». Он сказал кое-что другое.
– Твоя, эм, красная армия? Женщины же так называют свои месячные?
Он произносит это с невозмутимым выражением лица, и я чувствую брызги на руке, после чего поворачиваюсь и вижу, как у Сэм изо рта льется шампанское, которым она только что плевалась.
Господи боже.
– Черт, ты тот парень, который стал свидетелем моего кошмарного свидания!
Я не могу ему остроумно ответить, потому пытаюсь спастись за счет попытки казаться крутой. Я так удивлена тем, что он помнит тот случай, что больше не думаю о том, как бы склеить его.
– Твою мать, «критический» парень? Ты не говорила, что был свидетель! – Сэм наклоняется, и на ее лице расплывается широченная улыбка.
Она быстро вводит Миру и Джилл в курс дела, и вот мы уже все хохочем над моим отказом качку.
– Я никогда не видел, чтобы девушка делала что-то подобное, само собой, я запомнил. Это был самый жесткий, но самый честный отказ, свидетелем которому я стал, а я слышал много резких слов в ответ на неудачные приемы познакомиться.
Когда он потирает шею, его кучеряшки пружинят, и я понимаю, что он куда сексуальнее, чем мне показалась сначала. В нем чувствуется уверенность, и он ее не скрывает.
– Если бы ты был на том свидании, то поступил бы так же. Да и от одного намека на красные дни календаря член парня скукоживается так быстро, что это беспроигрышный вариант.
Мира гогочет, и я понимаю, что произнесла это вслух. Перед сексуальным гиком. Его губ касается такая искренняя улыбка, что к моменту, когда он садится со мной рядом, я осознаю, что хочу его.
– Я запомню, что нужно держаться подальше от свиданий через приложения. Это же было оно?
– Свидания через приложения работают по принципу «раз на раз не приходится». Однажды я ходила на свидание с парнем, который отымел меня, прижав лицом к окну, выходящему на Хай-Лэйн. Это было охренительно необычно. Город так светился. На другом же придурок съел огромную порцию куриных крыльев, выпил коктейль «Московский мул», а затем сообщил, что забыл кошелек. – Мира мечтательно глядит в потолок, полагаю, вспоминая парня у окна.
– Мира! – Джилл кажется потрясенной.
– Да все нормально! Я все прекрасно понимаю. Однажды я в баре подцепил женщину, ведь думал, что она сексуальная и соблазнительная. Она знала почти все песни, что играл диджей, и мне это в ней понравилось. Когда я привел ее домой, она упала лицом на кровать и попросила сосать пальцы ее ног, пока она не кончит. Я сымитировал срочный звонок с работы, даже сказал, что тот поступил из Южной Кореи.
После истории об ужасном свидании уголки его губ ползут вверх, и я ощущаю потребность дотронуться мизинцем до его лица. С другой стороны, во мне может говорить шампанское.
– Да ну нахрен! Это безумие! – Сэм смеется со всеми.
Разговор затухает после того, как Джилл возмущается, почему женщины такие вульгарные, и мы все закатываем глаза. Я люблю ее, но иногда она бывает слишком примерной.
– Так, нам пора идти. В «Сефоре» продается новый набор помад, и мне нужно заполучить его раньше туристов с Таймс-сквер. Ты оставайся, продолжайте обмениваться историями о паршивых свиданиях.
Естественно, я знаю, что они делают. Вежливое исчезновение: они выдумывают, почему им пора уходить, а мне нужно остаться. Классический ход, чтобы помочь подруге переспать с парнем.
Как же сильно я их люблю.
– Конечно. – Я поворачиваюсь к привлекательному гику, имени которого не знаю. – Еще по стаканчику?
Глава шестая
ОЛИВЕР
Я не особо люблю бранчи.
По моему мнению, это расточительство и проходящий тренд – и то, и другое мне не нравится. Но когда один из старых друзей просит встретиться с ним и его очередной девушкой за завтраком в новомодном азиатском кафе, обещая взамен вернуть винтажную кофту «Чикако Бирс»... ты идешь.
Вот только он отменяет встречу, потому что девица названного приятеля бесится из-за сообщения, которое тот написал в директ «Инстаграм»-модели. И в итоге ты оказываешься в тупейшем кафе Нью-Йорка в одиночестве.
Когда на другом конце помещения я замечаю девушку, с которой столкнулся на тротуаре неделю назад, и которая сейчас сплетничает со своими подругами и поглощает сомнительные блюда из меню... мой интерес возрастает. На этом острове непросто встретить незнакомку второй раз, особенно такую сексапильную: округлый вырез ее сарафана на спине настолько низкий, что мне удается различить изгибы ее талии, плавно переходящие в соблазнительной формы задницу. Не скажу, что именно по этой причине решил подойти и заговорить с ней после того, как она взглянула на меня, но вышеназванный фактор поспособствовал моей общительности.
И вот я здесь, с ней на бранче все в том же дерьмовом заведении и пытаюсь не отвлекаться на движение ткани в цветочек, оголяющей бедро девушки каждый раз, когда та скрещивает или слегка разводит ноги.
Статистика, выявившая, что мужчина думает о сексе примерно четыреста раз в минуту, не была ошибочной.
– Если мой член не скукожится, я возьму имбирный виски. – Я использую ее же слова, которыми она пояснила свою реплику о месячных, и от которых мне до сих пор смешно.
Девушка хохочет и достает кошелек, но из-за некоего ощущения, возникшего в груди, я не могу позволить ей оплатить счет.
– Я займусь им. Это самый простой способ продемонстрировать, что у некоторых мужчин остались хорошие манеры.
Она наклоняет голову, и мне становится ясно, что, согласно ее логике, мы продвинулись на несколько ступеней вперед. Нужно очертить границы. Ох уж эти женщины.
– Эй, ты же не думаешь, что это свидание? Ведь я только что использовал твою реплику о менструальном цикле, чтобы подсесть к тебе за столик. Я обычный милый парень, оказавшийся в этом паршивом заведении и пожелавший купить симпатичной и веселой девушке выпивку. Я не собираюсь жениться на тебе. Так что прекрати думать в этом направлении.
Когда она заливается звонким смехом, разносящимся по заполненному бару, ее золотисто-каштановые волосы качаются из стороны в сторону, и девушка вытягивает руку вперед.
– Ладно, самый честный парень из всех, кого я встречала, я Джемма Морган. Стоит держать тебя поблизости. Благодаря таким советам я вполне могу найти себе приличного парня.
Бармен принимает заказ, и я вручаю ему черную карту «ЭмЭкс», стараясь прикрыть ее ладонью. Достаточно того, что я назову свое имя, ей не обязательно знать, какого размера мой банковский счет.
– Я знаком со всеми женскими стратегиями, так что слушай меня и получишь кольцо с бриллиантом в четыре карата от парня с домом в Хэмптонсе. Оливер Андерс к твоим услугам.
В этих глазах цвета виски и жженной корицы не возникает и намека на узнавание.
Отлично.
Насколько я обожаю свои изобретения и награды, которые получаю за них, настолько не люблю известность. Мне не нравится, когда меня замечают или фотографируют, и особенно не нравится быть обладателем привилегий в связи с тем, кто я и чего стою.
– Итак, Джемма, чем занимаешься?
Я делаю долгий глоток виски и испытываю наслаждение, когда напиток попадает в горло. Не скажу, что сильно нервничаю в присутствии женщин... Но я остаюсь тем же заучкой, просто повзрослевшим. Стал шире в плечах, избавился от очков и скобок. Однако большую часть времени все так же удивлен, когда красивая женщина смотрит на меня.
– Редактор в «Фемм», модном журнале. Целыми днями работаю с косметикой и продуктами красоты... Мечта каждой девушки, – отвечает Джемма с улыбкой на лице, которая не трогает ее глаз.
Отчего я понимаю, что в основном ей ее работа нравится, но бесконечные драмы или разного рода сложности вызывают у нее противоречивые чувства. Я владею компанией, потому о выражениях лиц сотрудников, отвечающих на различные вопросы, рассказать могу многое.
– А чем занимаешься ты?
Джемма тонкими пальцами играет с хрупкой ножкой бокала для шампанского, и красный лак на ее ногтях моментально меня отвлекает.
– Технологический сектор, это скучно до смерти.
Неопределенно и уклончиво. Независимо от того, какой язвительной кажется эта девушка, не хочется ей говорить, что я владею мультимиллионной компанией.
– Долго ты на Манхэттене?
Она сражает меня очередным вопросом, и я понимаю, что, невзирая на откровенность в начале разговора, она подкатывает ко мне. Хлопает ресницами так, чтобы я обратил на них внимание. Выпячивает грудь, словно напрашивается на прикосновение. Это может быть как продуманным ходом, так и неосознанным поведением в присутствии мужчины, покупающего ей выпивку.
– Я живу здесь уже три года, до этого жил в Сан-Франциско.
И снова уклончивый ответ.
– Ну, добро пожаловать на наш маленький райский остров. Если добьешься чего-то здесь, то добьешься чего угодно где угодно. – Она чокается со мной и осушает свой бокал с «Мимозой». – Так мы уйдем отсюда или нет?
Я аж давлюсь остатками виски «Маркерс Марк» с имбирным элем.
– Прошу прощения?
Джемма наклоняет голову и надувает и так пухлые губы, а в ее глазах насмешка.
– Да ладно тебе, Оливер. Я же вижу, что нравлюсь тебе. В противном случае ты бы не стал подсаживаться и покупать мне выпивку. Может, ты способен найти мне мужа, но еще я вижу, когда мужчина считает меня сексуальной. Учитывая, что мы честны друг с другом, скажу, что хочу заняться с тобой сексом. Никаких обязательств, ведь, думаю, мы миновали стадию, когда нужно было притворяться, будто мы не хотим пойти домой и довести друг друга до оргазма. Просто идем и сделаем это. Потом можешь рассказать мне больше о том, как использовать мужские трюки против них же самих. А сейчас я возбуждена. У меня полтора месяца не было секса. И мне кажется, что ты горячий умник. Так ты «за» или «против»?
Секс с горячей женщиной, без обязательств, и никаких плясок вокруг да около, чтобы выяснить ее хотелки? Должно быть, дело в бу́ферах-буфера́х, простите за каламбур.
Но как я могу ответить отказом?
Глава седьмая
ДЖЕММА
Оливер Андерс предлагает для нашего воскресного развлечения пойти ко мне. Я тут же соглашаюсь, потому что, когда мы кончим, мне не придется уходить, испытывая чувство неловкости, и я смогу сразу же нацепить халат и приступить к поглощению сырных чипсов, пока на «Нэтфликсе» будет загружаться новая серия «Парков и зон отдыха».
Этот случайный секс не мог быть еще лучше, а ведь пока еще ничего не произошло. Когда мы обсуждали тактики, которые люди используют, чтобы встречаться и влюблять в себя кого-то, я уже знала, что сегодня пересплю с ним. Оливер с темно-голубыми глазами и улыбающимся ртом, с губ которого срывается отборнейший сарказм, честнейший мужчина из всех, с кем я сталкивалась на Манхэттене. Да, он видит меня насквозь и не замечает маску «крутой девушки», но он мне нравится. Оливер не похож на серийного убийцу. Да и на нем не самая дешевая одежда.
Он отличный партнер для случайного секса. Слишком пресытившийся, чтобы стать парнем для свиданий, но сексуальный и кажется невообразимо забавным.
– Девчонка из Вест-Виллидж? Милый район. – Пока мы по ступенькам поднимаемся в дом, Оливер комментирует окружающую нас местность.
Вместо поездки на такси мы выбрали прогулку, чтобы насладиться прекрасным ароматным майским днем в городе из бетона и садами, созданными людьми. Солнце проникает сквозь линзы солнцезащитных очков и в дуэте с выпитыми мной пятью «Мимозами» вызывает легкое головокружение. Я скорее навеселе, чем пьяная, и, наверное, потому позволяю незнакомцу отвести меня домой, чтобы трахнуть там без лишних обязательств.
– Какой район ты зовешь домом в «Большом Яблоке»? – Я выуживаю ключи.
– Трайбека. – Оливер не продолжает мысль, и, должна заметить, у него талант не ударяться в подробности.
Парень – противник любых обязательств, я это учуяла еще в кафе. Никаких подробностей, никакой настойчивости или навязчивости, он даже не пытался накрыть мою руку своей, чтобы предъявить на меня права перед другими мужчинами. Он абсолютнейший обязательствофоб, и мне это подходит. Если у него большой член, и он знает, как им пользоваться, я довольна.
По дороге наверх мы говорим на тривиальные темы. Его любимые команды «Гиганты Сан-Франциско» и «Оукленд Райдерс». Мы обсудили мои любимые статьи для «Фемм»: одна из них о лаке для ногтей, вычисляющем наркотические вещества, подсыпанные насильниками в напитки девушек на студенческих вечеринках. Я узнала, что Оливер вырос в Калифорнии и до переезда сюда не видел рождественский снег. Я рассказала ему о своей семье, живущей на другой стороне реки, в Нью-Джерси, и что на самом деле не верю, будто какие-то тренды создаются за пределами острова.
Когда мы добираемся до квартиры 5С, я открываю дверь и надеюсь, что мы с Сэм оставили ее в опрятном виде. Среди нас чистюля я, и именно я все убираю за ее ленивой, неорганизованной задницей. К счастью, квартира пахнет ванильной свечой, которую я зажгла этим утром, и на диване не валяются лифчики или трусы Сэм.
А еще она поняла намек и не отправилась из кафе домой. Подружки понимают шифр, означающий необходимость перепиха.
Мы стоим по центру квартиры при ярком свете дня, и за какую-то секунду мне внезапно становится неловко.
– Слушай, мне не нужно воды, если ты собираешься предложить, и не смущайся. Иди сюда.
Оливер пересекает комнату и длинными руками хватает меня за талию. Если я приподниму голову, то взглядом упрусь ему в подбородок; он минимум на голову выше меня, даже когда я в сандалиях на семисантиметровой танкетке. Ему чужды проявления чувств на публике, но, когда дело касается секса, он умеет брать контроль в свои руки. Об этом говорит его поведение: я вздрагиваю, когда он как ни в чем ни бывало наклоняет голову, чтобы губами прикоснуться к моей шее.
– Слава богу, потому что я больше ни секунды не хочу ждать свой оргазм. – Может, это непорядочно, но зато правда. Не знаю, почему так искренна с ним или почему готова ему открываться, есть в нем что-то эдакое. Он не прикидывается, и я тоже решаю не юлить.
– Отлично, тогда давай снимем с тебя одежду. Жду не дождусь, когда войду в тебя.
Оливер даже не дрогнул... не считая большой, все увеличивающейся мышцы в его штанах. Он перебирает материал платья, пока я высвобождаюсь из цепкого материала, и тогда Оливер начинает прокладывать дорожку поцелуев по подбородку к шее. От этого клитор слегка пульсирует, а по позвоночнику проносятся мурашки. Господи, как же давно я не каталась на сексуальных горках.
Я рукой скольжу под его застегнутую рубашку, сигнализируя о желании, чтобы он ее снял. Чувствую пресс и волосы на груди и пальцами изучаю торс, над которым, похоже, долго трудились в спортивном зале.
– Где предпочитаешь? На кровати, на полу? У окна? Это фестиваль твоего оргазма, так что говори, Джемма.
Хоть у Оливера большие руки, но, когда дело доходит до бюстгальтера, он с тем же успехом мог бы расстегивать его в прихватках. Что за проблема у мужчин с застежками? Как будто от второй базы их отделяет мозаика из пятисот деталей. В итоге они всегда стягивают лифчик или перекручивают его, а один даже дул на него, словно тот был горячей едой.
– Ох, давай я. – Я мгновенно расстегиваю бюстгальтер, снимаю его, и, к удовольствию Оливера, моя грудь оказывается на свободе.
Должно быть, пока я стягивала с себя обычный белый лифчик, Оливер снял рубашку, потому что, подняв взгляд, я вижу кубики пресса и накаченные бицепсы, которые практически подмигивают мне.
– Кажется, я выбрала правильного партнера для воскресного секса. Боже, кто знал, что под одеждой у умника скрывается такое тело?
Оливер улыбается, и мои соски твердеют.
– Если твое тело не здорово, то и с жизнью не все в порядке. Или, что важнее, с банковским счетом.
– Запомню это на случай распродажи абонементов в «Класс Пасс». Хочу в спальне.
Я маню его пальцем и иду в комнату. Хочу лежать на спине и тянуть его за волосы, пока он будет вылизывать меня до оргазма.
Как только я падаю на розовато-золотистое одеяло, Оливер забирается на меня. Он пальцами потягивает мои соски, после чего трет их. Его ладонь выпрямлена, и он массирует меня двумя пальцами так, как обычно мастурбирую я. Прежде ни один парень не делал это таким образом. Немного больно, но в то же время вниз, к укромному местечку, устремляются удовольствие и возбуждение, отчего мои хлопковые тонги промокают насквозь.
– Так тебе нравится?
Он трет настолько сильно, что позже там, похоже, выступят синяки. Но сейчас мне плевать.
– Очень.
Ответ выходит на выдохе, пока Оливер опускается все южнее, прижимаясь к коже легкими поцелуями и вызывая желание закричать, чтобы он поскорее приступил уже к делу. Не знаю насчет других женщин, но мне не нужны романтические и долгие поцелуи. Мне нужен мужчина, который сможет правильно и в нужное время лизать и посасывать меня, пока я не кончу.
– Да давай уже! – рычу я, когда он тянет время, покусывая внутреннюю часть бедра.
Мне слышно, как Оливер посмеивается, прижимаясь к моей коже.
– А ты бойкая. Мне это нравится.
Потом он, к моему глубочайшему разочарованию, поднимается и расстегивает ремень, одним движением стягивая и джинсы, и боксеры.
Я даже пока не фокусируюсь на его члене.
– Только потому, что я знаю, чего хочу, и могу попросить об этом, не значит, что я бойкая. Или нуждающаяся. Когда то же самое делает мужчина, его называют доминирующим или сексуальным.
Оливер абсолютно голый, у него подтянутое тело и естественный загар, но получил он его явно не потому, что почти пришло лето. Он гладит свой член, который вполне может оказаться самым большим членом из всех, что я видела. Никаких пугающих лобковых волос, никаких вен или шрамов в неподобающих местах. У него прекрасный, нормальной длины член, который подойдет идеально.
– Не нужно включать феминистку. – Он посмеивается, поглаживая себя. – Мне нравится, что ты не молчишь. В сексе не должно быть тишины. Просвети меня, чего ты хочешь.
Он не теряет времени и вновь оказывается у меня между ног. Поначалу дразнит меня, чувственно лижет вверх и вниз... словно пытается распробовать вкус нового мороженого.
– Соси мой клитор. – Если я хочу медаль из университета оргазма, мне нужно направлять его, ведь я привела его не для того, чтобы все длилось часами.
Оливер, верный своему слову, всасывает чувствительную часть кожи между зубами. Я резко вдыхаю и чувствую, что близка к пику. В то же мгновение я вцепляюсь в его волосы, моя спина потеет, я грязно ругаюсь и в прямом смысле слова еложу по его лицу.
– Давай же, Джемма. Кончи на мои губы.
Оливер дразнит меня грязными словами, которыми подводит до предела, о чем, думаю, он и сам догадывается. Он впивается в меня, наверное, уже минут десять, но что могу сказать? Мне нужно время. Я завидую женщинам, способным достигнуть оргазма меньше чем за пять минут.
Но как только он вставляет в меня два пальца, поглаживая чувствительный бугорок, я понимаю, что готова.
– Именно. Там, – выдавливаю я, прежде чем по позвоночнику прокатывается волна удовольствия. Комната вертится, мои задница и киска расслабленно пульсируют, даже кожа и поры чувствуют облегчение.
Я все еще на пике, когда Оливер возвышается надо мной.
– Где у тебя презервативы?
– Мне нравятся ответственные мужчины. Спасибо, что не пытаешься убедить меня, что чист, и защита не нужна. Они в той тумбочке. – Я указываю направление, едва способная двигаться после чертового ошеломляющего оргазма.
Оливер оценивает мое тело темно-серо-голубыми глазами, цветом напоминающими разбушевавшийся шторм. Он натягивает презерватив и устраивается у меня между ног.
– А вообще, пока я буду в тебе, хочу смотреть на эту сладкую задницу. – И без лишних вопросов берет меня за ноги и легко переворачивает так, чтобы я встала на четвереньки.
Я этого совсем не ожидала, как и все части моего тела южнее талии. Внезапно их стало покалывать от предвкушения.
Это странно, что я так заведена воскресным утром, занимаясь сексом с незнакомцем, будучи трезвой? Обычно мне не нравится развлекаться при свете, потому что мужчины могут увидеть мой жир и неуверенность.
Но единственное, о чем я могу думать, когда Оливер Андерс входит в меня, – да, я просто обязана назвать его полным именем, потому что его имя идеально для этого подходит, – это: «ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ДА».
– А-а-а-ах... – Из его горла вырывается стон вперемешку с рыком, и от этого звука у меня твердеют соски.
Есть что-то в позе «по-собачьи» такое, что в сравнении с другими делает ее более недозволенной. Многие знакомые мне девушки считают ее унизительной и удовлетворяющей только лишь мужчин. Но по правде говоря, эта поза взаимовыгодна. Мне не нужно смотреть на него, кем бы он ни был, и я могу сосредоточиться на собственном удовлетворении. На том удовлетворении, что мы доставляем друг другу, не обременяя себя зрительным контактом.
Я могу корчиться как угодно и могу произносить слова, которые ни за что бы не сказала человеку в лицо. То, как его член задевает мою точку джи, только из-за спины... дарит неповторимые ощущения.
По спине проносятся холодящие разряды удовольствия, и пока Оливер ритмично вколачивается в меня, я понимаю, что снова кончу ох как не скоро.
Он ускоряет темп и между вдохами бормочет: «Да» и «Черт».
– Я хочу, чтобы ты снова кончила. В конце концов, именно этого ты и хотела. – Каким-то образом его голос становится еще глубже; похоть овладела его телом.
Я больше не кончу, я точно знаю. Но еще мне не хочется вынуждать Оливера стараться следующие двадцать минут, когда ясно, что он просто хочет достигнуть оргазма.
Потому я делаю то же, что делает любая женщина в подобной ситуации.
Имитирую оргазм.
Я толкаюсь бедрами назад, мычу словно корова, возвращающаяся домой, и вцепляюсь ногтями в одеяло. Изображаю все признаки девушки на грани, хотя степень моего возбуждения и готовность достигнуть пика все на том же уровне.
