Текст книги "Неукротимый Бру"

Автор книги: Кэролин Зейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Как ты думаешь, кто там?

Бру нахмурился и, резко натянув поводья, остановил лошадь.

– Один из наших работников. Ты его видела. Парень со шрамом на щеке.

– Джим?

Бру кивнул.

– От него одна только морока. Он вроде бы должен лежать с поврежденной ногой. Что он тут забыл, непонятно.

– А как ты догадался, что это он? – Пенелопа недоуменно смотрела на домик.

– Потому что там его машина – стоит рядом с фургоном для перевозки скота. Ее видно из-за домика.

Бру недовольно покачал головой. Он же велел этим болванам оставаться на конюшнях и взять на себя все дела, пока их не будет. Черт знает что! Неужели они не в состоянии выполнить самое простое задание? О чем они думали, притащив сюда фургон, полный скота, да еще в такую погоду? Кто разрешил им покупать больше скота, чем надо? Или это какая-то новая затея Большого Дедди?

Бру фыркнул. Теперь не удастся отсюда уехать, пока не сойдет вода, значит, не раньше завтрашнего дня. Этих олухов нельзя ни на минуту оставлять без присмотра.

Вот к чему привела его затея провести сегодняшний день наедине с Пенелопой. Теперь вокруг будут толочься все ковбои, галдеть, шуметь и мешаться. В ярости скрипнув зубами, Бру повел лошадь к купе деревьев.

– Послушай, дорогая, ничего, если я оставлю тебя на пару минут здесь вместе с лошадьми? – Он заглянул ей в лицо и виновато улыбнулся. – Мне надо поговорить с теми типами в домике. Я вернусь за тобой, как только покажу им, где раки зимуют. Хорошо?

– О'кей, – шепнула Пенелопа.

Она подняла к нему голову. На ее губах блестели капли дождя. Не удержавшись, Бру стер их большим пальцем.

– Я скоро вернусь.

– Хорошо. – Ее теплое дыхание коснулось его руки.

Джиму, и кто там с ним еще, придется уехать отсюда. Уплыть, если на то пошло. Бру не терпелось отделаться от этих идиотов и остаться с Пенелопой наедине. Он представил, как они, совсем одни, сидят у огня, тесно прижавшись друг к другу, и у него закипела кровь.

– Бру!

Боже, когда она так на него смотрит, он не может трезво мыслить.

– Да?

– Не забывай, что мух ловят на мед, а не…

– А не на уксус. Да, – с улыбкой прошептал он. – Знаю. – Бру медленно наклонился к ней и поцеловал. Это было как обещание. – Я вернусь.

– Хорошо. Только поскорее!

Глядя на ее манящее лицо, он застонал. Почему им вечно мешают эти работники, сейчас и все время?

* * *

Бру с трудом открыл глаза, медленно приходя в себя. Какого черта и куда я попал? – подумал он и огляделся. Как он попал в кухню домика? И почему сидит у кухонного стола? Голова болела, и он хотел было сжать ее ладонями, но оказалось, что руки его связаны за спиной.

– Так. Очнулся.

Бру посмотрел туда, откуда донесся голос – очень знакомый. Джим! Глядя на хмурое лицо своего работника, Бру припомнил слова Большого Дедди: «Ходят слухи, что в округе появились угонщики скота». Угонщики скота. Да, подумал Бру, это отлично объясняет угрожающее выражение на лице Джима, головную боль и связанные руки.

Бру изо всех сил пытался вспомнить «пять безотказных способов побеждать людей только благодаря своему уму». Потому что в данный момент у него в распоряжении ничего другого не было. Контакт взглядов. Это ведь одно из правил, верно? Значит, контакт взглядов.

Вздохнув, Бру посмотрел Джиму прямо в глаза и попытался его убедить.

– Послушай, Джим, если ты думаешь, что тебе это сойдет с рук…

Джим в ярости размахнулся.

– А-а-а-у-у! – У Бру даже искры из глаз посыпались. Черт, приятного мало. Он поморгал и тряхнул головой. О'кей. Для контакта взглядов достаточно. Бру поерзал, пытаясь усесться поудобнее. Но он был так стянут веревками, что это оказалось почти невозможным.

– Заткнись, – зашипел Джим.

– Да, – поддакнул его сообщник, – заткнись.

– Заткнись, Донни, – рявкнул Джим. – Вы оба заткнитесь. Вы мне думать мешаете. – Он бешено взглянул на Бру. – Ты вообще слишком много болтаешь.

Да, в такой ситуации у Бру не было особого выбора. Его револьвер остался в кобуре у седла, а если еще и руки привязаны к стулу, он мог только припомнить совет Пенелопы. Мед, а не уксус. Ох-хо-хо, придется попробовать.

– Послушай, Джим, – начал Бру, стараясь подавить свою ярость и говорить спокойно – и даже дружелюбно, – угон скота в этих местах считается тяжелым преступлением. Уверен, что, если бы ты как следует подумал…

Снова удар в подбородок.

– Я сказал, заткнись!

– Что нам с ним делать, Джим? – спросил Донни.

Бру перевел взгляд на Донни. Он его уже видел на ранчо «Бар Нон». Значит, все угонщики местные, свои, со вздохом подумал он. Отлично. У него мелькнула мысль, что и остальные работники могут быть в этом замешаны. Нет, едва ли. Скорее всего, эти работают только вдвоем.

У него снова бешено забилось сердце при мысли о Пенелопе. Слава Богу, что она осталась снаружи. Может быть, она поймет, что происходит, и спрячется. Его сердце сжалось при мысли о том, что и она может попасть к ним в лапы.

– Не знаю. Я еще не решил. – Джим плюхнулся на стул и нервно застучал ногой по полу. – Они все должны быть на дальнем выгоне, это примерно час езды отсюда.

– Ты его убьешь? – спросил Донни.

– Не знаю, – фыркнул Джим. – Еще не решил.

– Я сам это сделаю, – вызвался Донни. – Можно, а, Джим?

Бру широко открытыми глазами смотрел на вызывающегося убить его Донни. А что бы Пенелопа сделала в такой ситуации и с таким дебилом?

* * *

Пенелопа снова посмотрела на часы. Бру сказал, что вернется через пару минут. Она хорошо расслышала. Мрачно поглядев на серое небо, она подумала, что теперь ей придется торчать здесь всю оставшуюся жизнь и ждать Бру. Так хочется попасть в дом, обсушиться, выпить чашку кофе. И хорошенько согреться.

Вместе с Бру.

Сердито сопя, Пенелопа спустилась со спины Молнии и привязала лошадей к дереву. Конечно, решила она, хлюпая по лужам по направлению к этому уютному домику, она не станет врываться без предупреждения. Она только подойдет к задней двери и послушает. Она не станет мешать. Просто она должна понять, почему Бру так задерживается.

Она уже подошла к двери домика, но крики заставили ее остановиться. Заглянув в окно, Пенелопа замерла. Бру привязан к стулу? Почему? И за что его бьют?

Пистолет. Ей нужен… ей нужен… ей нужен пистолет. У Пенелопы тряслись колени и так колотилось сердце, что она боялась, как бы не услышали в доме. Это просто какой-то дурной сон, думала она, торопливо подбегая к Молнии. Дрожащими руками она пошарила в сумке у седла и вытащила револьвер. Может быть, эта штука ей поможет.

Угонщики скота.

Эти слова мгновенно возникли у нее в мозгу. Большой Дедди был прав, подумала она, пытаясь справиться с застежкой сумки. Здесь оказались угонщики скота. Негодяи! И, судя по тому, что она видела, это ужасные негодяи. Так, револьвер она достала. Что теперь?

Молния тихонько заржала.

– Тсс, – зашептала Пенелопа, успокаивая лошадь. – Успокойся, девочка.

Нужно припомнить свои собственные советы, лихорадочно подумала она, стараясь сдержать дрожь в руках. Но, Боже мой, к такому она совсем не готова. Она знает, как выбраться из полосы невезения, знает, как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей. Но она понятия не имеет, как надо… Как Бру это называл? – припоминала она, проверяя, заряжен ли пистолет. А, показать, где раки зимуют.

Не заряжен. Ой-ой.

Порывшись в сумке у седла, она нашла коробку патронов. О'кей, хорошо. Она сотни раз видела, как это делал Бру. Неловко открыла коробку. Шесть патронов. Более чем достаточно, ведь преступников только двое. Но патроны придется поберечь, мелькнула у нее мысль. Все нормально. Трясущимися руками она сунула пистолет под мышку и перевернула коробку. Из нее выскользнули шесть патронов, легли на ладонь и, как в замедленной съемке, соскользнули с нее и упали в лужу. Все, кроме одного.

– О, нет! – выдохнула она, как громом пораженная, глядя на единственный оставшийся патрон. Успокойся, соберись, успокойся, твердила она про себя. Отлично. Сунув патрон в барабан, Пенелопа поставила его на место, закрыла глаза и приготовилась к худшему.

– Пора не пора, иду со двора, – пробормотала она сквозь стиснутые зубы и, отбросив назад мокрые волосы, зашагала на нетвердых ногах, чтобы показать этим угонщикам скота, где раки зимуют.

Пенелопа тихо обошла домик в поисках черного хода. К счастью, дверь была не заперта. Она тихо проскользнула внутрь, прошла по комнатам и тут услышала яростные голоса.

Заглянув в распахнутую кухонную дверь, Пенелопа задержала дыхание, стараясь сохранять контроль и над собой, и над ситуацией. Почти парализованная страхом, она на мгновение остановилась как вкопанная, только руки у нее дрожали. Крепче сжав в руках револьвер, Пенелопа медленно выдохнула. Как можно тише убрала предохранитель.

Щелк.

– Что там такое? – резко повернув голову на звук, рявкнул Джим.

У Пенелопы замерло сердце.

– А что там такое? – спросил Донни.

– Закрой дверь, ты, идиот, – зарычал Джим.

Прижавшись спиной к стене, чтобы не упасть, Пенелопа сквозь еще не захлопнувшуюся дверь взглянула на Бру и облегченно вздохнула. Он еще жив. Слава Богу, слава Богу, еле слышно прошептала она. Она даже не представляла, что будет с ней, если его не станет. Мысль о жизни без Бру ее ужаснула. Она не может потерять его сейчас. Особенно сейчас, когда поняла, какой важной ее частью он стал.

Сделав глубокий вдох, Пенелопа прищурилась и закусила губы. Она обязана помочь ему.

– Пора убираться отсюда. – Джим нервно подошел к стойке бара, взял свой пистолет и навел его на Бру. – О'кей, мистер Брубейкер. Пора ехать. Донни завяжет тебе рот, чтобы ты поменьше болтал. Понятно?

– Мы что, убьем его потом? – явно разочарованно спросил Донни.

– Я тебе сказал, что еще не решил, – рявкнул Джим. – Я сам решу, когда придет время. А теперь заткни ему рот.

Пока Донни завязывал Бру рот кухонным полотенцем, Пенелопа решила, что пора приступать к активным действиям. Из разнообразных курсов по самозащите, которые ей приходилось посещать, девушка знала, что, если бандиты увезут свою жертву, шансов на спасение останется очень мало. А Бру должен остаться в живых, или ее зовут не Пенелопа Грейс Уэйнрайт. Сделав глубокий вдох, Пенелопа распахнула дверь и выскочила на самую середину кухни. Джим и Донни еще трудились над кляпом.

Бру широко открытыми глазами смотрел на нее. Беги, Пенелопа! Выбирайся отсюда, пока это возможно! – было написано у него на лице.

Послав ему успокаивающую улыбку, предлагающую сохранять спокойствие, Пенелопа дрожащими руками навела пистолет на преступников. Бру зажмурился. Может быть, если она представит, что перед ней консервные банки, все пройдет гладко, подумала она, молясь, чтобы случайно не ранить Бру.

– Бросайте оружие, вы, консервные банки! – рявкнула она, сама испугавшись своего громкого голоса.

Захваченные врасплох, Джим и Донни развернулись и уставились на нее, потом переглянулись, пытаясь решить, серьезно эта малявка говорит или нет.

– Консервные банки? – переспросил Донни.

– Я не шучу! – крикнула Пенелопа, взводя курок, и, перестаравшись, случайно его нажала. Звук выстрела прогремел в кухне, пуля снесла шляпу с головы Джима и прошила чайник.

Бру потрясенно глянул сначала на Джима, потом опять на Пенелопу.

– Оп-с, – выдохнула Пенелопа, глядя на пистолет.

Бру нахмурился.

– Черт, – пробормотал Джим, ощупывая голову.

Донни что-то залепетал.

– Я сказала – бросай оружие, непонятно? Быстро, мерзавцы! – рявкнула она. Отбросив назад волосы, девушка глянула на угонщиков и громко чихнула. Никогда еще она не чувствовала такой уверенности в себе. Может быть, это потому, что теперь она из консультанта по имиджу превратилась в шерифа.

– О'кей, – сказал Джим, кладя пистолет на стол, – только не надо нас убивать.

– Не знаю, буду я вас убивать или нет, – бросила в ответ Пенелопа. Широко расставив ноги, она едва на них держалась. – Это я еще не решила. Теперь, – она махнула пистолетом, – лечь на пол и руки за спину. Оба.

– О'кей. Только поосторожнее с этой штукой, – пробурчал Джим, настороженно косясь на прыгающий в ее руках пистолет.

Через пару секунд оба преступника лежали на полу, и Пенелопа, сдернув с шеи наверченные на ней шарфы, очень профессионально затягивала узлы на их руках и ногах. Подскочив к Бру, она развязала веревки, вынула кляп.

– Бру! – вскричала она, бросаясь к нему на колени и крепко обнимая. Она лихорадочно целовала его лоб, щеки, подбородок, нос и губы. – Бру, я так испугалась, – шептала она, смеясь и плача одновременно.

Бру обхватил лицо девушки ладонями, и лихорадочные движения прекратились. Он заглянул глубоко в ее глаза.

– Пенелопа. – Он ласково коснулся ее губ. – Слава Богу, все в порядке. – Он снова поцеловал ее, потом отстранил от себя и внимательно посмотрел ей в лицо. – Ты, без сомнения, самая удивительная женщина из всех, кого я знал.

– Правда?

Крепко прижав ее к себе, Бру кивнул, уткнувшись лицом в ее шею.

– Ага. – Он вздохнул. – Что же мне с тобой делать? А с другой стороны… – Он поднял ее лицо к себе и застонал. – Что же я буду делать без тебя?

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Что они тебе сказали? – спросила Пенелопа. Бру положил телефонную трубку на старинный столик у камина и через гостиную в стиле вестерн подошел к Пенелопе. С того момента, как они связали угонщиков скота, прошел час. Бру и Пенелопа за это время успели принять душ, переодеться в чистые рубашки и джинсы, которые нашли в шкафу одной из спален.

Бру устало улыбнулся, подойдя сзади к ее стулу и опершись на спинку.

– Мак сказал, чтобы мы ждали здесь. Они оставили фургон в лагере, а сами вернулись в большой дом пару часов назад. Он говорит, что дорога к большому дому залита в нескольких местах и вода все еще поднимается, так что ехать домой мы не можем. Большой Дедди прилетит за нами на вертолете, когда дождь немного утихнет.

Пенелопа, покусывая губу, закатывала штанины джинсов, которые выбрала в шкафу.

– Ты уверен, что Джим и Донни надежно заперты в фургоне для скота?

Бру погладил Пенелопу по щеке:

– Эй, неужели моя маленькая героиня стала такой трусишкой? Иди сюда. – Бру обнял ее за плечи, привлек к себе и запустил пальцы в ее мягкие сияющие волосы. – Не беспокойся насчет этих двух идиотов. У них на руках прочные веревки, и сидят они за четырьмя крепкими железными стенками. А оттуда им придется переселиться в гораздо менее удобное помещение, чем машина. Так что торопиться им некуда.

Пенелопа улыбнулась:

– Ты прав.

– Я еще не благодарил тебя за то, что ты спасла мне жизнь?

– Уже несколько раз.

– Всего несколько раз? Этого мало.

Его верхняя губа приподнялась в улыбке, от которой у Пенелопы всегда вздрагивало сердце. Когда Бру посадил ее к себе на колени и склонился к ее губам, Пенелопа ощутила уже знакомый прилив страсти, уносивший ее в море блаженства. Пылая от вспыхнувших в ней чувств, Пенелопа обняла его обеими руками, стараясь отмести прочь воспоминания о том, что им пришлось пережить. Забыть даже о самой мысли, что она могла его потерять. Она крепче прижалась к Бру, страстно отвечая на его поцелуй, отчаянно желая слиться с ним, чтобы он понял, как нужен ей.

И все равно, хотя ей было неописуемо хорошо наедине с этим человеком, который заставил ее увидеть мир другими глазами, что-то мешало Пенелопе. Потому что где-то глубоко в подсознании она понимала: хотя, с одной стороны, сегодня она победила, но с другой стороны – провалилась.

Она провалилась в глазах Большого Дедди.

А позволив себе привязаться к своему клиенту, забыв о доверии, оказанном ей, она провалилась и в собственных глазах.

В ее ушах гулко раздался стон Бру. Он крепко прижал ее к себе, и она оказалась между его сильным телом и ручкой кресла. Ее тело отозвалось на его близость, хотя разум отчаянно протестовал. Она не может этого сделать. Не может позволить такие отношения. Это неэтично. К тому же, горестно подумала Пенелопа, она не принадлежит к тому типу женщин, которых предпочитает Бру, и никогда такой не станет.

– Нет, Бру, – прошептала она дрожащим голосом, уперлась руками в его грудь и попыталась выпрямиться. – Нет, пожалуйста, не надо. – В ее глазах стояли слезы, а голос срывался.

Бру с нескрываемым удивлением посмотрел на нее.

– Что случилось? – обеспокоенно спросил он и хотел было взять Пенелопу за руку, но она оказалась проворнее, и он коснулся пустого места. – Пенелопа, дорогая, что-то не так?

Отодвинувшись от него, Пенелопа вскочила с кресла и поспешно пошла к двери из гостиной. Ей необходимо подумать. Когда Бру так смотрит на нее, она не может трезво мыслить.

– Я… Я… Я не знаю, Бру. Мне надо подумать. Мне надо… – Пенелопа только махнула рукой, страдание сдавило ей горло, когда она попыталась объяснить Бру то, чего и сама как следует не понимала, – подумать.

Бру ошарашено смотрел, как Пенелопа открывает высокую дубовую дверь и выходит на улицу, под проливной дождь. Что с ней случилось? – недоумевал он. Минуту назад они оба пылали от страсти, а в следующий миг… Бру встал и посмотрел в высокое окно гостиной – Пенелопа стояла под дождем посреди двора. Бру прислонился к подоконнику и долго-долго смотрел на ее борьбу с каким-то демоном.

Скорее всего, подумал он со вздохом, от которого замутилась поверхность оконного стекла, этого демона зовут Бру. Наверное, она сейчас думает, почему позволила ему так ее целовать. Да, в конце концов, она никогда не полюбит такого, как он. И разве можно ее за это винить? Он с первого момента нарочно старался причинить ей боль. Что ж, вот он сам и посмеялся над собой, потому что эту войну выиграл не только отец, но и Пенелопа.

Он проиграл. Он побежден. Поставлен на колени перед чопорной и сдержанной преподавательницей. Но, как это ни смешно, он никогда не был так счастлив. И так несчастен.

Он любит Пенелопу. И ему просто дурно становится при мысли, что это чувство не взаимно.

Минуты шли, а Бру все стоял у окна в нерешительности, не зная, что предпринять. Все свалилось на него так неожиданно, и Бру едва себя узнавал. Никогда раньше он не боялся брошенного ему вызова. Раньше если он чего-то хотел, то добивался этого.

Верни ее, мысленно приказал он себе. Ты можешь это сделать. Оттолкнувшись от подоконника, Бру твердым и решительным шагом направился к входной двери.

Сбежав по ступеням, Бру подошел и положил руки ей на плечи.

– Пенелопа, дорогая, нам надо поговорить. Пойдем отсюда, с дождя.

Пенелопа с резким вздохом обернулась к нему.

– О, Бру! Я провалилась. – Взмахнув мокрыми от слез и дождя ресницами, она глядела ему в глаза. – Я не должна была целоваться с клиентом, – прошептала она.

– Пенелопа, разве ты не можешь на пять минут забыть о профессиональных обязанностях и побыть просто человеком?

– Я не могу! Разве ты не понимаешь? – вскричала она. – Я провалилась как профессионал. А Уэйнрайты никогда не проваливаются.

Бру устало провел рукой по лицу, стирая с него капли дождя. То есть она хочет сказать, пусть вежливыми словами, что он – причина ее провала. Но ведь это случилось только потому, что он хотел ее провала.

Что ж, решил он, встряхивая головой, нужно немедленно все изменить. Ради Пенелопы он готов на все. Черт возьми, он заставит мир вертеться быстрее, а звезды – падать к ее ногам, если она захочет. И если понадобится, подумал Бру, внезапно преисполнясь самой крайней решимости, он согласен работать бок о бок со своим упрямым отцом, пока тот не вознамерится уйти на покой, только бы сделать счастливой свою маленькую Мисс Прим. Да! Он может сделать это. Ради нее. И, как ни странно, ради отца и… самого себя.

– Я подумываю о том, чтобы вернуться на работу к отцу, в «Брубейкер интернэшнл», – неожиданно для себя сказал Бру и раскрыл Пенелопе объятия.

– Нет! – пылко воскликнула она.

– Нет? – Это не самый радующий ответ, какой он ожидал услышать. Бру медленно опустил руки.

– Не-е-ет! – снова воскликнула она и, вся дрожа, зажала рот ладонью. – Это невозможно! Ты слишком счастлив здесь, на ранчо. Нельзя заставлять тебя делать то, что тебе не по душе. Я бы чувствовала себя ответственной, если бы ты туда вернулся, а потом всю жизнь меня проклинал. – Уронив руки, она подняла полные слез глаза и тяжело вздохнула.

Бру покачал головой.

– Нет, Пенелопа. Я никогда бы тебя не проклинал. Я лю…

Она перебила его:

– Бру, тебе незачем меняться, разве ты не понимаешь? Ты замечательный. Такой, какой ты есть.

– Но, Пенелопа, выслушай меня, я хочу тебе сказать, что лю…

– Никаких «но». – Она прижала руку к его губам. – Я все поняла. И я люблю тебя так же, как и ты меня.

Она его любит?Не может быть. У Бру зазвенело в ушах, а колени ослабли. Он не ослышался? Его сердце пело от восторга. Неужели это возможно? После того, что он выделывал, пытаясь избавиться от нее, она любит его? Это чудо! Ему хотелось кричать о своем счастье на весь мир.

Сверкающими глазами он всматривался в ее лицо.

– Правда? – тихо спросил он и привлек Пенелопу к своей груди.

Она со вздохом кивнула и улыбнулась.

– Правда.

– Пенелопа! – Бру переполняли чувства. Обняв ее за талию, он вместе с ней раскачивался взад-вперед. – Я тоже, дорогая. Я тоже.

Дождь утих, успев промочить их обоих до нитки. Но ни Бру, ни Пенелопа этого не замечали, стоя у порога домика и крепко прижавшись друг к другу. Бру целовал ее висок, вдыхая запах ее волос, вымытых летним дождем. Рядом в луже весело купались воробьи, радостно и громко чирикая.

– Почему ты так уверена, что мне будет лучше на простой работе? – привлекая ее ближе, промурлыкал Бру.

Пенелопа сделала глубокий неровный вздох.

– Потому что ты сказал…

– Я наговорил достаточно глупостей. Продиктованных гордыней. – Бру вздохнул. – Но за последнюю неделю, и особенно за последний день, многое предстало передо мной совсем в ином свете. Мои прежние приоритеты вдруг сами исчезли. Отец прав. На свете нет ничего важнее семьи. – Он еще крепче сжал объятия. – И я понял, что мне все еще есть чему у него поучиться. А что для этого подходит лучше, если не работа бок о бок?

– Да, но он не собирается…

– Тсс, дай мне закончить. – Взяв ее лицо в ладони, он прислонил ее голову к своему плечу и погладил мокрые волосы. – Пенелопа, – начал он, гадая, слышит ли она, как колотится его сердце, – я серьезно сказал насчет семьи. Я хочу обзавестись своей собственной семьей.

Она замерла в его руках.

Рано или поздно придется все сказать, и лучше пусть это случится сейчас, решил Бру.

– А когда я думаю о моих будущих детях, то их матерью вижу тебя.

– Меня?!

Бру улыбнулся и положил подбородок ей на макушку.

– Да. Тебя. И если ты согласна иметь такого бестолкового мужа, я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж. Как можно скорее. Я люблю тебя, Пенелопа Уэйнрайт.

Отодвинувшись от Бру, Пенелопа смотрела на него.

– Еще никогда в жизни я не был так серьезен. – Он улыбнулся ей. – Там, в домике, когда Джим и Донни решали, кому из них меня прикончить, перед моими глазами промелькнула вся моя жизнь. И, откровенно говоря, ничего особенно хорошего я не увидел. Лучшими были те моменты, когда я был вместе с тобой.

– О, Бру! – изумленно выдохнула Пенелопа.

– Ты выйдешь за меня?

– Да, – сказала она, вспыхивая от счастья. – Да!

Бру со смехом подхватил ее на руки и закружил. Его переполняли радость и надежда.

– Что тебя так развеселило? – улыбаясь, спросила Пенелопа, когда он наконец поставил ее на землю. Впервые со дня их знакомства на его лице выражалось облегчение.

– Ты мне напоминаешь мою мать.

– И что в этом смешного?

– Ничего. Это потрясающе. Правда!

Не переставая смеяться, Бру поцеловал ее в щеку.

– А знаешь, – сказала Пенелопа, прижимаясь к его груди и не замечая, что их одежда вымокла насквозь и прилипла к коже, – я просто обожаю твоего отца. Из всех, кому ты мог бы подражать, он лучший.

– Ну, в одном можешь быть уверена, – сказал Бру, обнимая ее и увлекая к дому. – Когда мы вернемся домой, я пожму ему руку.

– За что? – спросила Пенелопа, ступая на порог.

– За то, что он подарил мне самую лучшую женщину на свете. – Подняв Пенелопу на руки, Бру остановился у двери. – Я люблю тебя, Пенелопа.

– И я люблю тебя, Конуэй, – подтвердила она, обнимая Бру за шею и прижимаясь к его губам.

– Знаешь, мне нравится, как ты это говоришь. – Их взгляды пересеклись. – Я, – прошептал он, – хочу внести тебя в дом и освободить от этих мокрых тряпок.

– Ага, ага, что-то похожее я уже слышала. – Она засмеялась, видя его смущение.

– Обещаю тебе. Больше никаких вечеринок, выпивки и танцев. Только вместе с тобой. – Его губы раздвинулись в улыбке, и на щеках появились ямочки.

– Я так и знала, что этим закончится, – вызывающе заметила Пенелопа, когда будущий муж перенес ее через порог.

– Да? – Громкий смех Бру раздался по всему дому, когда он захлопнул входную дверь.

– Да, – засмеялась она в ответ, прижимаясь щекой к его щеке. – Уэйнрайты всегда добиваются своего.

* * *

Сюрприз!

Вспыхнули яркие огни, и раздался гул, казалось, тысячи голосов – хотя это были всего лишь несколько десятков гостей, соседей и членов семьи Брубейкер. Трое музыкантов заиграли, все радостно зааплодировали.

Оглушенные такой встречей, Пенелопа и Бру прошли в ярко украшенную гостиную. Они только что выбрались из вертолета, доставленные из окруженного водой домика, и даже не успели сменить промокшую одежду.

– Что происходит? – удивлялся Бру, крепче прижимая к себе свою будущую жену. Изобразив на лице широкую улыбку, он кивал в ответ на бурю поздравлений.

– Я не совсем понимаю. – Пенелопа слегка нахмурилась, хотя ее губы сохраняли привычную улыбку. Почему все кричат им: «Сюрприз!»? На развешенных по стенам плакатах было написано: «Счастливого отдыха, Большой Дедди!» и «Поздравляем, Большой Дедди!». Пенелопа медленно покачала головой. Может быть, тоже надо что-нибудь крикнуть?

Протолкавшись вперед, Большой Дедди заключил их обоих в крепкие объятия.

– Ну что, удивились? – воскликнул он.

– Э-э, – пробормотала Пенелопа, обмениваясь взглядами с женихом. – Вообще-то да.

– Отлично! – прогремел он и потер руки. – Это была идея моей маленькой леди – устроить сегодня праздник по случаю моего ухода на покой и заодно преподнести вам сюрприз.

Схватив их за руки, Большой Дедди поволок их через толпу родственников и друзей к небольшой импровизированной сцене в центре гостиной. Втащив смущенных Бру и Пенелопу по ступенькам на возвышение, Большой Дедди топнул ногой и шумно подул в микрофон. Все взоры тут же обратились на сцену.

– Ну-ка, все тихо! Вы меня слышите? Тишина! Могу я попросить минуту внимания? – загремел Большой Дедди.

Вцепившись в руку Бру, Пенелопа смущенно осмотрелась, благодарная Бру за то, что его сильные руки не дают ей упасть. Толпа в гостиной начала рассаживаться. Пенелопа шарила взглядом по толпе. Вон там, в углу, радостно улыбаются Фаззи, Шеф и Ред. Мак и Бак, скрестив руки на груди, стоят у дверей, с довольным видом созерцая происходящее.

– Большой Дедди! – тихо спросил Бру отца. – Что здесь происходит? Все кричат: «Счастливого отдыха».

– Это и есть сюрприз, – шепотом ответил ему Большой Дедди. – Я на самом деле выхожу в отставку. Насовсем. Ты, я думаю, все понял. Мы знали, что сильнее тебя ничто не удивит, – обрадованно воскликнул он и хлопнул себя по колену. Рассмеявшись выражению на лице сына, Большой Дедди повернулся к публике и снова поднес ко рту микрофон. – А теперь для тех, кто еще не знает, сообщаю: эта девушка рядом с моим старшим сыном – консультант по имиджу, мисс Пенелопа Уэйнрайт, из фирмы «Уэйнрайт имидж консалтинг». Помимо моего ухода от дел мы сегодня празднуем и то, что они с Бру поймали угонщиков скота, которые причиняли много хлопот округе в течение уже двух месяцев.

Пенелопа почувствовала, как кровь приливает к ее щекам при радостных возгласах фермеров. Она посмотрела на Бру, который тоже улыбался.

Большой Дедди продолжал:

– Но и это еще не все. Также мы празднуем и то, что Пенелопе удалось укротить этого дикаря, – он приостановился, и тут же снова раздались радостные возгласы, – и Бру возвращается в родную корпорацию, «Брубейкер интернэшнл». – Большой Дедди с некоторым сомнением повернулся к сыну. – Ведь ты возвращаешься, правда, сынок?

– А ты серьезно насчет отставки? – Руки Бру сильнее сжались на талии Пенелопы.

– Да.

– Впрочем, неважно, уходишь ты или нет. Я все равно решил вернуться.

Большой Дедди просиял и ухватил Бру за рукав.

– Неужели это правда, сынок? – прошептал он, и на глазах у него блеснули слезы.

– Да. Но и это еще не все. – Бру очень похоже скопировал слова отца. На его губах заиграла улыбка, а на щеках появились ямочки. Он поднял микрофон. – У меня есть еще один сюрприз, – сказал он, снова привлекая к себе Пенелопу.

Слушатели зашикали.

От его любящего взгляда у Пенелопы дрогнуло сердце. Посмотрев ему в глаза, она поняла, что принадлежит ему без остатка на всю жизнь.

– Около часа тому назад Пенелопа Грейс Уэйнрайт согласилась стать Пенелопой Грейс Брубейкер. Моей женой. – Со взглядом, полным такой любви, что у всех слушателей перехватило дыхание, он наклонился и поцеловал ее.

Аудитория дала о себе знать визгом и криками. Большой Дедди смотрел на них с широко открытыми глазами и ртом. Застыв на секунду, потрясенный патриарх семейства Брубейкер вдруг качнулся.

– Боже! – Мисс Кларисса в один миг оказалась рядом с мужем. Мак и Бак подскочили следом за ней, а Бру и Пенелопа подхватили его под руки. – Большой Дедди! – Мисс Кларисса похлопала его по щекам, и он очнулся. – Большой Дедди! У тебя все в порядке?

– Ага, – простонал Большой Дедди и, опершись на руку Бру, поднялся и уставился на Пенелопу. – Лучше некуда. Добро пожаловать в нашу семью, дорогая. Право подвести тебя к алтарю на свадьбе я никому не уступлю. – Его глаза блестели от непрошеных слез.

– Спасибо, Большой Дедди, – прошептала Пенелопа. У нее сжало горло, а сердце преисполнилось благодарности к человеку, отнесшемуся к ней с отеческой любовью.

Повернувшись к жене, Большой Дедди широко улыбнулся.

– Ну, дорогая, теперь Бру у нас в полном порядке, и можно приниматься за Мака.

Бак хлопнул Мака по спине и расхохотался.

– Слыхал, братишка? Теперь Большой Дедди возьмется за тебя.

Обреченно вздохнув, Мак покачал головой.

– А ты особенно не радуйся. После меня на очереди ты, не забывай.

Бак нахмурился.

– Не-е…

– Вот тебе и «не-е»! – засмеялся Мак.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.