Текст книги "Преступление при дворе королевы"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

ПОЭЗИЯ В ДЕЙСТВИИ

Публика с ужасом наблюдала за падением Джоанны Мессерман на дощатый пол. Дин Бетлен инстинктивно вытянул руки, чтобы подхватить ее. Ему удалось смягчить падение, но удар был настолько силен, что он сам рухнул на колени. После этого на миг воцарилась тишина. Джоанна, лежа на руках у поддерживающего ее Дина, медленно приподняла голову. На лице у нее был испуг.

Дин, все еще стоя на коленях, помог ей сесть.

– Вы не ушиблись? – тихо спросил он.

Изумленно озираясь, Джоанна отрицательно покачала головой. Между тем актеры, участвовавшие в предыдущей сцене, сбежались на помощь Джоанне и Дину. Они помогли обоим встать на ноги и уволокли перила за кулисы. Вставая с пола, Дин и Джоанна видели, что публика следит за каждым их движением.

Встревоженный Шоттер стоял между кулисами и знаками показывал им, чтобы они ушли со сцены. Но вместо этого Джоанна, повернувшись к Дину, взяла его за руки.

– О Ромео, – произнесла она мелодраматическим тоном. – Это уже не тайна. Мой взор на тебя упал не случайно.

Дин удивленно взглянул на нее, потом улыбнулся.

– Джульетта, ты и впрямь упавший с неба ангел.

В зале раздался хохот, и обоих актеров наградили бурными аплодисментами.

– Я так рада, что они не ушиблись, – сказала Бесс, судорожно сжимая руки. – Какой ужасный случай!

– Однако они очень профессионально вышли из положения, – хмуро заметила Нэнси, глядя на руки Бесс. – Вероятно, спектакль будет продолжен.

Когда аплодисменты стихли, Дин и Джоанна очень гладко продолжили сцену с того места, на котором она прервалась. Но теперь уже без балкона.

Хотя самообладание актеров произвело на Нэнси сильное впечатление, она никак не могла сосредоточиться на игре. Все ее мысли были о балконе. Когда сцена подходила к концу, Нэнси шепнула Бесс:

– Схожу за кулисы.

Тихонько поднявшись с места, она пробежала перед первым рядом к боковым кулисам.

За кулисами рабочие сооружали новый задник для следующей сцены. После окончания сцены Дин и Джоанна пошли в шатер за кулисы, где их сразу окружили встревоженные актеры труппы.

– Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь, черт побери, происходит? – с яростью произнес Дин, ни к кому собственно не обращаясь. – Из-за никуда не годных декораций мы все погибнем! Только мой – то есть наш – профессионализм спас сцену от провала. Но я, кажется, здорово повредил себе колени! Я…

– Дин, мне очень жаль, – перебил его Шоттер, – но сейчас у нас нет времени. Скоро ваш выход.

– Я это помню, – прорычал Дин и, резко повернувшись, вышел.

Нэнси смотрела, как Джоанна Мессерман прямо-таки рухнула в кресло. Хотя она бодро доиграла сцену, было видно, что падение подорвало ее силы.

– Вероятно, мне надо отдохнуть перед следующей сценой, – сказала она стоявшим вокруг нее. – Что-то лодыжка побаливает.

– Может быть, позвать доктора? – озабоченно спросил Шоттер.

– О нет. Ничего серьезного. У меня как-то было растяжение связок, но тогда было гораздо больней. Можно мне просто несколько минут отдохнуть?

Нэнси стала осматривать балкон, который рабочие притащили за кулисы. Дж. З.. уже трудился над ним, прилаживая перила. Джорджи стояла рядом и наблюдала за его работой. Она взглянула на подошедшую Нэнси.

– Точный расчет, правда?

– Пожалуй, чересчур точный. Ну и в чем все-таки дело?

Джорджи не успела рта раскрыть, как Дж. З.. сердито ответил:

– Кто-то портит декорации, вот в чем дело. Все винты, на которых крепятся перила балкона, были ослаблены. Как только бедняжка оперлась на них, они, разумеется, отвалились. Только какой-то ненормальный мог сделать такое, – пробормотал он, снова принимаясь за работу.

Нэнси обошла деревянную панель кругом, чтобы осмотреть ее с тыла. Там была лестница, которая вела к дверям, выходившим на небольшой балкон, где должна была стоять Джоанна.

Нэнси поднялась по ступенькам и, став у застекленной двери, посмотрела сквозь прозрачную портьеру. Обведя ее глазами, она заметила на портьере что-то вроде складки. Желая ее разгладить, Нэнси ощутила в руке приколотый к портьере листок бумаги.

– Вот это да! – сказала Джорджи, глядевшая на Нэнси снизу. – Держу пари, я могу угадать, что это такое.

Нэнси отцепила записку и, спускаясь по лестнице, развернула ее. Ну, ясно, еще одно послание и тот же старомодный почерк.

«Ромео, Ромео, о зачем же ты Ромео?» С балкона поглядела. О ужасный вид! Спектаклю крышка, зритель говорит. И публика права, я всех вас погублю. Пора убраться вам, я долго не стерплю.

– Прямо скажем, это не совсем Шекспир, – заметила Джорджи.

– Не думаю, чтобы сочинитель очень уж заботился о поэзии, – сказала Нэнси. И, немного помолчав, спросила: – Не кажется ли тебе, Джорджи, что в этих делах может быть замешан Дж. З..?

– Ну нет, он самый добросовестный работяга в труппе, – твердо заявила Джорджи. – И он очень хорошо относится к Шоттеру. Кроме того, после полудня я была с ним все время, и он к балкону даже близко не подходил.

– Неплохо бы выяснить, кто же все-таки побывал на балконе…

– Насколько мне известно, – сказала Джорджи, – вход в шатер открыт. Люди весь день бегают взад-вперед.

– Значит, кто-то мог ослабить винты еще утром. И никому не пришло в голову проверить балкон, раз накануне вечером все было в порядке.

– Но почему кому-то вздумалось причинить вред Джоанне? – спросила Джорджи. – Балконом пользуется только она, а ее, по-моему, все тут любят.

– У меня такое чувство, – произнесла Нэнси, снова разглядывая записку, – что наш таинственный поэт очень тщательно подбирал слова. – И она прочитала: – «Я всех вас погублю». Не думаю, что угрозы направлены на кого-то конкретно. Злоумышленник пытается погубить все наше представление.

– И при этом могут пострадать совершенно ни в чем не повинные люди. Это ужасно. Кому и зачем все это нужно?

– Возможно, кто-то боится быть уволенным, – размышляла Нэнси.

И она пересказала Джорджи телефонный разговор Мартины.

– Да, Мартина, похоже, не из тех, кто сдается без борьбы, – заметила Джорджи.

– И не только она. – Нэнси напомнила Джорджи о ярмарке, задуманной Луисом Ромеро, и об обидах Дина Бетлена на руководство фестиваля.

– Мне даже начинает казаться, уж не слишком ли быстро он кинулся подхватить Джоанну. Может, он знал, что балкон вот-вот обрушится?

Тут обе девушки увидели, что к ним направляется консультант Джош Форстер.

– Добрый вечер, мисс Дру, – любезно поздоровался он. Затем кивнул Джорджи и поправил свои очки в металлической оправе. – Я вижу, наш поэт объявился опять, – глядя на записку в руках Нэнси, заметил он. – Что на сей раз в этих стихах?

– Ничего особенного. – Нэнси пожала плечами. – Кто-то опять угрожает фестивалю.

– Да, нынешнее происшествие нагнало страху, – сказал Джош, – Слава Богу, никто серьезно не пострадал. Вы-то сами, мисс Дру, будьте осторожны. – И несколько суховато прибавил: – Филипп Шоттер желает после спектакля встретиться со всеми добровольцами.

– Несчастный случай в сегодняшнем спектакле внушает большие опасения, – начал Шоттер, когда все собрались. – И мы намерены найти того, кто в этом повинен, – прибавил он, глядя на Нэнси. – Я собираюсь зайти к Джоанне, хочу удостовериться, что с ней все в порядке. Но мне бы хотелось, чтобы наш фестиваль, несмотря на эти происшествия, имел положительную рекламу. Поэтому… – Он сделал паузу. – Поэтому я просил бы вас, жителей Ривер-Хайтса, оставаться до завтра в ваших костюмах.

– Как так? – изумился один молодой человек в коротких штанах и трико.

Прочие добровольцы с недоумением разглядывали друг друга.

– Мы решили, – с улыбкой сказал директор, – что это – отличный способ пробудить интерес к нашему фестивалю. Если вы в своих костюмах зайдете в бакалейный магазин за покупками, остановитесь на бензозаправке или проедетесь в общественном транспорте, вид ваш наверняка вызовет любопытство, и люди будут задавать вам вопросы. Тогда вы сможете рассказать им о фестивале.

– Как же я пойду в таком платье на занятия по аэробике? – озабоченно спросила Шоттера одна из фрейлин.

Остальные добровольцы расхохотались.

– Я полагаю, что мы договоримся следующим образом, – продолжал Шоттер. – Сегодня вечером перед уходом каждый отметит у Донны Васкес свой костюм. Так что все ваши костюмы будут на учете.

Когда собравшиеся разошлись, Нэнси объявила подругам:

– Я, пожалуй, поеду прямо домой. Увидимся завтра.

– Ты с нами не поедешь? – удивилась Бесс.

– Куда? – спросила Джорджи. – Я полагала, мы тоже едем домой.

– Разве ты не слышала? – лукаво улыбнулась Бесс. – Ведь нам предложили показаться в городе в наших костюмах. Я думаю, мы начнем с того, что полакомимся мороженым и йогуртом.

– Это мне нравится, – оживилась Нэнси. – Давайте встретимся в кафе-молочной возле нашего дома.

Джорджи посмотрела на Нэнси и Бесс в их длинных платьях елизаветинских времен с широкими юбками, затем на свои джинсы и футболку.

– Ладно, – вздохнула она. – Только где же мы найдем молочную с воротами вместо дверей?

– Пошли, – сказала Бесс, беря кузину за руку. – До встречи, Нэн.

Через четверть часа девушки уже входили в кафе-молочную. Несколько посетителей делали заказ у стойки, другие уже сидели за столиками и ели мороженое.

Нэнси и Бесс направились к стойке, вальяжно покачивая своими широкими юбками. Нэнси услышала за своей спиной голосок маленького мальчика.

– Мамочка, посмотри, какие смешные леди.

– Шшшш! Показывать пальцем неприлично… Джорджи, подойдя к стойке, смущенно опустила голову.

– Неужели мы сможем это выдержать? – пробормотала она, обращаясь к Нэнси и Бесс. – Все на нас смотрят.

Девочка-подросток за стойкой повернулась, чтобы обслужить посетительниц, и улыбнулась.

– Что вам угодно заказать? – приветливо осведомилась она.

– Маску, – буркнула Джорджи. Не обращая внимания на слова кузины, Бесс сказала:

– Я бы хотела по шарику шоколадного и ванильного с ягодкой сверху.

– Будете кушать здесь или возьмете с собой в ваш замок? – улыбаясь, спросила девочка. Бесс и Нэнси рассмеялись.

– Мы только с елизаветинского фестиваля, – объяснила Нэнси, – прямо из павильона. Фестиваль продлится целую неделю. Мы добровольцы.

– А, понятно, я о нем слышала. Вот на стойке у нас листовки с объявлениями о нем. Да еще вон та семья как раз о нем спрашивала. – И она показала на столик у окна.

Девушки посмотрели в ту сторону – за столиком сидела семья из четырех человек.

– Почему бы нам не сесть рядом и не поговорить с ними о фестивале? – предложила Бесс.

– О, чудесно! – подхватила Джорджи. – И почему бы вам двоим не разыграть сцену из «Ромео и Джульетты», раз уж вы в костюмах?

– Неплохая идея, – сказала Бесс, подмигнув Нэнси.

– Боюсь, что тогда вечер слишком затянется, – вздохнула Джорджи.

Когда Нэнси на другое утро подъехала к дому кузин, в машину к ней села одна Бесс.

– А где Джорджи? – спросила Нэнси. – Надеюсь, она не слишком смущена, что ее видели с нами вчера вечером?

– Как-нибудь переживет, – рассмеялась Бесс. – В конце концов мы же не устроили представление. А сегодня Джорджи пришлось отправиться на фестиваль рано утром. Дж. З.. просил принять участие в демонстрации оружия, которая начинается ровно в двенадцать.

– Что она там должна делать?

– Помогать на состязании фехтовальщиков. Кажется, она будет там в мужском костюме, – улыбаясь, сказала Бесс.

Приехав на территорию фестиваля, Нэнси и Бесс поспешили на городскую площадь. Газон в центре был огражден веревками. Небольшая толпа зрителей окружала двух человек в старинных костюмах, стоявших на помосте. Нэнси и Бесс пробрались вперед, к самому газону.

Возле помоста стояли Джорджи и еще один участник труппы. Увидев Джорджи с накладной бородкой, с усами и в причудливой шляпе, сдвинутой набекрень, Нэнси и Бесс улыбнулись.

Актер, стоявший рядом с Джорджи, объяснял, что поединок фехтовальщиков будет воспроизводить дуэль в «Гамлете» между Гамлетом и Лаэртом.

– Эти два персонажа встречаются в последней сцене трагедии в поединке, который оказывается роковым для обоих, – добавил он. – Разумеется, риска здесь нет никакого. Наши актеры будут драться на бутафорских рапирах.

После чего на подмостки поднялись двое мужчин, и Джорджи подала каждому из них тонкую шпагу.

– Это называется рапира, – сказала она, обращаясь к зрителям, и сошла с подмостков.

Со своего места в переднем ряду Нэнси хорошо видела обоих дуэлянтов, которые, разойдясь в стороны, повернулись лицом друг к другу. Затем они подняли вверх рапиры и начали медленно кружить один возле другого, выжидая удобный момент для атаки.

Внезапно один из них, более рослый, ткнул рапирой противника. Удар пришелся повыше локтя. Из публики послышалось несколько испуганных охов, и фехтовальщик, что был пониже, попятился, схватившись за уколотую руку.

– Хорошо, что оружие бутафорское, – прошептала Бесс, обернувшись к Нэнси.

Нэнси рассеянно кивнула; глаза ее были устремлены на партнера, который становился в позицию, чтобы нанести ответный удар. И вдруг она тоже охнула.

– Бесс, – торопливо шепнула Нэнси, – на руке у этого парня кровь!

ОБНАРУЖЕННЫЕ ПРИ ДВОРЕ УЛИКИ

Прежде чем Бесс успела понять, что случилось, Нэнси взбежала на подмостки и кинулась к дуэлянтам, продолжавшим свой поединок на рапирах.

– Ваша рука! – воскликнула Нэнси. – На ней кровь!

Фехтовальщик изумленно посмотрел на свою руку. По белому рукаву сорочки расплылось красное пятно. Оттянув намокшую ткань от кожи, он рявкнул:

– Что это значит? Я думал, рапиры бутафорские!

Джорджи тоже взбежала на подмостки и встала рядом с Нэнси. В толпе нарастал шум голосов, зрители подались к подмосткам, чтобы лучше видеть.

– Дайте мне еще раз взглянуть на ваши рапиры, – тихо сказала Джорджи обоим дуэлянтам.

Взяв обе рапиры, Джорджи с минуту внимательно их разглядывала, затем повернулась к актеру, ответственному за поединок, который только что спрыгнул с подмостков.

– Эти рапиры настоящие, – мрачно сказала она.

– Настоящие?! – воскликнул он.

Вокруг раздавались возмущенные возгласы.

– Как это могло быть? – подавленно произнес актер. – Мы же утром принесли сюда бутафорские.

– Не знаю. Но думаю, надо немедленно что-то делать. Позвольте отвести вас на пункт «скорой помощи», – обратилась Джорджи к раненому, который старался зажать рану ладонью. – И хорошо бы выяснить, куда подевались бутафорские рапиры.

Вместе с актером Джорджи отправилась на пункт «скорой помощи», находившийся в одном из трейлеров.

Публика продолжала возмущаться, и ответственный за поединок, нервно улыбаясь, вышел вперед.

– Извините, друзья, тут у нас получилась небольшая промашка. Потерпите немного, и мы… мы тогда… – Запнувшись, он умолк, беспомощно озираясь вокруг. Внезапно он увидел одного из фестивальных жонглеров. Схватив ничего не подозревавшего парня, он затащил его на подмостки. – Не хотите ли полюбоваться жонглированием, друзья? – спросил он наигранно веселым тоном. – Глядите, кто к нам так кстати забрел, ведь это Джером, наш придворный жонглер!

Вид у Джерома был довольно растерянный, но, получив от актера пинок в спину, он начал жонглировать.

Пока внимание зрителей было занято жонглером, Нэнси прошла к боковой стороне подмостков. Там невдалеке был столик, на котором стояли два бокала с водой для дуэлянтов. Взглянув на один из них, Нэнси заметила торчащий белый уголок. Сердце у нее екнуло. «Опять то же самое», – подумала она, доставая листок. Развернув его, Нэнси прочитала:

«Быть иль не быть», – Вопроса нет, друзья! И вам об этом не судить, За вас решаю я.

– О нет! Больше не надо! – раздался сзади голос.

Обернувшись, Нэнси увидела рядом с собой Бесс.

– Что тут происходит? – Взгляд ее был полон тревоги. – Этот актер поправится?

Нэнси успокоила подругу, заверив, что рана не слишком глубокая.

– Похоже, что кто-то подменил бутафорские рапиры настоящими, – сказала она.

К подмосткам быстрым шагом приближалась Джорджи в сопровождении Дж. З.. Нэнси и Бесс поспешили навстречу. Нэнси показала им записку, найденную под бокалом.

– Тот, кто это пишет, видимо, чувствует себя очень уверенно. В этой записке он прямо-таки издевается над нами.

– Страшно подумать, что могло бы случиться, если бы эти два актера продолжили поединок, – поежилась Бесс.

– Им не следовало так увлекаться. Мне показалось, что рапиры эти какие-то странные, еще когда я подняла их с полу и подала фехтовальщикам. Они были слишком тяжелые. Бутафорские рапиры, которые мне дал Дж. З.. во время тренировки, были намного легче. Мне бы сразу догадаться, что здесь что-то не так! – виновато повторяла Джорджи.

– Вы тут ни при чем, – успокоил ее. Дж. З..– Кому могло прийти в голову, что какой-то безумец подменит рапиры? Ведь бутафорские с виду совсем такие же, как настоящие; единственное отличие – тупой клинок и меньший вес.

– Ты уверена, что утром сюда были принесены именно бутафорские рапиры? – спросила Нэнси у Джорджи.

– Ну да, – ответила Джорджи. – Мы поставили столик и принесли рапиры незадолго до начала демонстрации. Кто-то, видимо, подменил их, пока я ходила в трейлер переодеваться.

– Откуда же взялись настоящие рапиры?

– Вот этого я не могу понять, – вздохнул Дж. З..– После того как в воскресенье рухнула стойка с оружием, мы перенесли все настоящее оружие в трейлер Фила Шоттера. Мы опасались, что кто-нибудь может случайно поранить себя, и решили, что чулан в его трейлере будет самым надежным местом.

– А кто бывает в этом трейлере? – спросила Нэнси, сосредоточенно хмуря брови. Дж. З.. немного подумал.

– У Фила там есть телефон, так что обычно он оставляет дверь открытой, чтобы актеры труппы и другие участники фестиваля могли им пользоваться, – ответил он. – Но чулан заперт на замок.

Я был уверен, что ключ есть только у Фила. Пока Дж. З.. говорил, Нэнси вспомнила о телефонном разговоре Мартины Деври в трейлере Шоттера, который она подслушала. Возможно, тогда Мартина и сумела проникнуть в чулан.

– Я хотела бы посмотреть, что творится возле трейлеров. Кто-нибудь пойдет со мной?

– Извини, Нэнси, но я должна все прибрать, когда жонглер закончит свой номер. Я к вам подойду чуть позже.

И вместе с Дж. З.. Джорджи вернулась на площадь, где выступал жонглер Джером.

– А я пойду с тобой, – сказала Бесс. – Мне на сегодня вполне достаточно поединка.

Бесс и Нэнси отправились к трейлерам, волоча по земле свои длинные юбки.

– Что ты надеешься там увидеть, Нэн? – спросила Бесс по дороге.

– Сама толком не знаю. Но тот, кто подменил рапиры, должен был сделать это совсем недавно и очень быстро. Может быть, он оставил там какой-нибудь след.

– Надеюсь, нам не придется шарить по трейлеру Шоттера? – встревожилась Бесс. – А вдруг он вернется?

– Вряд ли наш сочинитель околачивается сейчас возле трейлеров, – усомнилась Нэнси. – Это было бы слишком рискованно.

Когда они подошли к трейлеру-костюмерной, Нэнси увидела рядом трейлер поменьше, которого раньше здесь не было. Девушки подошли к нему и подергали за ручку. Дверь была заперта.

– Может, это чей-то личный трейлер, – предположила Бесс. – Мне кажется, нам не надо в него заходить.

– Не думаю, что это чья-то личная собственность, – сказала Нэнси, глядя в небольшое окошко в боковой стенке трейлера. – Скорее, он похож на склад. Возможно, дверь просто заело.

– По-моему, это означает, что она заперта, – заключила Бесс.

Нэнси состроила подруге страшную гримасу, потом быстро отцепила от своего платья значок добровольца. Его оболочка из пластика была размером с кредитную карточку. Просунув пластиковый конвертик в щель между дверью и косяком, она ухитрилась приподнять язычок замка. Когда Нэнси снова потянула за ручку, дверь открылась.

– Видишь? – улыбнулась Нэнси. – Просто ее чуточку заело.

В трейлере Нэнси и Бесс обнаружили всяческий реквизит в стиле елизаветинской эпохи – шляпы, башмаки, кубки, пряжки и чулки. На полу громоздились чемоданы и ящики, груды одежды и прочие театральные атрибуты.

– Ох, посмотри на это! – сказала Бесс, набрасывая себе на плечи длинный вельветовый плащ.

Над плащом поднялась туча пыли, и обе девушки принялись неудержимо чихать.

У задней стенки трейлера стоял большой чемодан. Опустившись на колени, Нэнси приподняла крышку и увидела мужской костюм, весьма аккуратно уложенный. Она перебрала все вещи, пока ее рука не ударилась о дно чемодана; при этом раздался необычный глухой звук. Нэнси постучала по дну в разных местах.

– Кто-то стучит? – спросила Бесс, выглядывая из-за кучи хлама.

– Это я стучу. Послушай! – И она постучала еще несколько раз. – В чемодане наверняка двойное дно.

Торопливо выкинув на пол одежду, Нэнси прощупала линию соединения задней стенки с дном чемодана – и обнаружила небольшую петельку. Нэнси осторожно потянула за нее, и дно приподнялось. На дне чемодана лежал плоский металлический ларец.

Бесс стояла за спиной согнувшейся над чемоданом Нэнси и смотрела, как та достает ларец. Ларец был размером с обувную коробку.

– Что это?

– Давай посмотрим. – Нэнси открыла ларец.

– Ого! – воскликнула Бесс. – Да тут драгоценности!

Ларец был набит такими же украшениями, какие хранились в трейлере-костюмерной. Девушки принялись вытаскивать старинные серьги, булавки, была там даже рукоять веера, вроде той, какую они видели у Мартины.

– Может быть, это та самая, которую Мартина уронила в театре вместе с веером? – Нэнси рассматривала усыпанную самоцветами рукоять.

– Не понимаю, почему все эти вещи лежат тут, в трейлере, и ими никто не пользуется, – сказала Бесс, держа булавку с сапфирами. – Какая красота!

Внезапно дверь трейлера распахнулась. Испуганно обернувшись, девушки увидели на пороге Мартину Деври.

– Что это вы тут делаете? – гневно спросила Мартина. Прежде чем Нэнси и Бесс успели ответить, она издала тихий стон: – Мои драгоценности! А я-то везде их искала! – И, посмотрев на открытый металлический ларец в руках Нэнси, заявила: – Я забираю этот ларец, благодарю вас. – И протянула за ним руки.

Нэнси с изумлением уставилась на нее. Не слишком ли серьезно Мартина отнеслась к своей роли королевы Елизаветы?

– Что-то я не очень вас понимаю, – медленно проговорила Нэнси. – Мы только что обнаружили этот ларец, когда осматривали трейлер.

– Ну конечно, это часть вещей, подаренных фестивалю, – нетерпеливо сказала Мартина. – Какие-то украшения отложили, чтобы их носила королева. Но когда фестиваль начался, они исчезли. Наверное, все они здесь и лежат.

Мартина наклонилась над металлическим ларцом и вынула из него богато изукрашенную рукоять веера. Верхняя ее часть была трехгранной формы соответственно основанию веера, отделана она была крупными рубинами, а от вершины треугольника шел ряд рубинов помельче.

– Моя рукоять для веера! – воскликнула актриса. – Слава Богу, нашлась! Я думала, ее украли в тот вечер.

Нэнси и Бесс переглянулись. Они вспомнили, как огорчилась Мартина, когда с паланкина пропал веер.

Мысли Нэнси понеслись вскачь. «Как могла рукоять веера оказаться здесь со всеми прочими драгоценностями? – думала она. – Сколько ее потом ни искали, найти не могли. А теперь она спрятана здесь, в ларце, под ложным дном чемодана. Нет, тут, пожалуй, нечто большее, чем простое совпадение. Может, кто-то ее нашел и положил обратно в чемодан?»

– Вы уверены, что это та самая рукоять? – спросила Нэнси.

– Конечно, уверена, – высокомерно произнесла Мартина. – Эта рукоять – уникальная. Кроме того, я узнаю расположение рубинов. – Она снова протянула руки к ларцу. – Теперь я бы хотела забрать его…

Видя, что Нэнси колеблется, Бесс вспылила.

– Послушайте, Мартина, вы же не можете носить все эти украшения сразу! К тому же изумрудные серьги никак не сочетаются с рукоятью веера и сапфировой брошью, которую вы держите.

– Ну ладно, – сказала Мартина, сердито посмотрев на Бесс, а затем на драгоценности. – Если вы собираетесь поднять из-за этого шум, могу разрешить и вам поносить кое-что из этих вещей. Но никто, кроме меня, не будет носить веер с этой рукоятью! – И, схватив рукоять и сапфировую брошь, Мартина решительной походкой вышла из трейлера.

– Уф! – с облегчением вздохнула Бесс. – Да, про Мартину не скажешь, что она излучает добрые чувства! – Она взглянула на изумрудные серьги и кольцо с крупным рубином. – Думаю, эти штучки она оставила нам.

И Бесс, улыбнувшись, надела серьги, а Нэнси протянула рубиновое кольцо.

– Проверь, Нэнси, подходит ли по размеру.

С отсутствующим видом Нэнси взяла кольцо. Было ли простым совпадением то, что Мартина забрела на стоянку трейлеров как раз после истории с рапирами? Можно, конечно, допустить, что Мартина знала об этом трейлере-складе и пришла поискать что-нибудь новенькое для своего костюма. Однако было нечто странное и загадочное во всей этой ситуации.

– Я думаю, нам лучше уйти, – сказала Нэнси, надевая кольцо на палец. Она подняла руку и полюбовалась кольцом, потом засунула обратно в чемодан металлический ларец, прикрыв его ложным дном. Выйдя из трейлера, обе девушки поспешили присоединиться к королевской процессии.

Третье представление «Ромео и Джульетты» прошло гладко. Нэнси и Бесс наслаждались первым спектаклем фестиваля, который им удалось посмотреть без помех. Шоттер напомнил добровольцам, что завтра, в среду, у них выходной, но, если кто-нибудь из них желает прийти и помочь кое в чем, они могут это сделать.

Нэнси рассталась с Бесс поздно вечером. По дороге домой она остановилась у бензоколонки. Пока Нэнси заправлялась, ее не покидало ощущение неловкости, словно кто-то за ней наблюдал. Она отцепила шланг и огляделась вокруг. Неподалеку двое автомобилистов заполняли свои баки, но они, похоже, полностью были поглощены своим занятием.

Садясь в машину, Нэнси взглянула на подол своего старинного платья с широченной юбкой и с облегчением вздохнула. В таком наряде немудрено привлечь чье-то внимание. Не так уж часто придворные дамы времен Елизаветы заливают в бак бензин.

Приехав домой, Нэнси обнаружила, что Ханна оставила для нее ужин. С тех пор как умерла мать Нэнси, Ханна Груин была экономкой в доме Дру. Нэнси и представить себе не могла, что бы она и ее отец, адвокат Карсон Дру, делали без этой женщины. Нэнси еще ужинала, когда в кухню вошла Ханна.

– Спасибо за сандвич. Сегодня вечером я была так увлечена спектаклем, что даже позабыла о том, что голодна.

– Как проходит фестиваль? – спросила Ханна. – «Ромео и Джульетта» – одна из моих самых любимых пьес.

– На этот раз все прошло замечательно. Джоанне Мессерман, которая играет Джульетту, хлопали стоя. – Нэнси рассказала про спектакль, потом спросила: – А от папы были вести?

– Он недавно звонил, просто так, чтобы поговорить. У него все идет хорошо, но уж очень хочется ему вернуться домой и хорошенько выспаться, – сказала Ханна.

– Кажется, мне это тоже необходимо. – Поблагодарив Ханну за ужин, Нэнси пожелала ей спокойной ночи и пошла спать.

Сняв пышное старинное платье и надев пижаму, Нэнси растянулась на прохладных простынях. Очень скоро ее одолел сон. Ей снился поединок фехтовальщиков. Она слышала стук мечей – один глухой удар следовал за другим, еще и еще. Внезапно Нэнси проснулась. «Мечи, ударяясь друг о друга, не звучат так глухо», – подумала она.

Нэнси посмотрела в окно. От уличного фонаря в комнату проникал слабый свет. Нэнси приподнялась на локтях и несколько секунд тщательно вглядывалась в темноту. За окном мелькнула чья-то тень.

Кто-то пытался забраться в ее спальню!