Текст книги "Тайна тибетского сокровища"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ПЕРЕПОЛОХ НА СОБАЧЬЕЙ ВЫСТАВКЕ

Нэнси собралась еще порасспрашивать профессора Герберта о Хиллари Лейн, но тут до нее донесся голос Джорджи.

– Нэнси! – воскликнула, подбегая, запыхавшаяся Джорджи. – Где ты была? Выставка вот-вот откроется, а я не могу найти Бесс. Она как сквозь землю провалилась. Это на нее непохоже.

– Разве она была не с тобой? – удивленно спросила Нэнси.

Профессор Герберт выбил пепел из трубки.

– Пожалуй, пора мне пойти проведать своих псов, – сказал он. – Мы славно с вами поболтали, Нэнси. Если будете в Уэстмурском университете, обязательно загляните на кафедру антропологии.

– Загляну, – пообещала Нэнси. – Очень приятно было с вами познакомиться.

– Кто этот тип с эспаньолкой? – спросила Джорджи, когда профессор направился в сторону арены.

– Это профессор Герберт из Уэстмура, – начала рассказывать Нэнси, но смолкла, увидев приближающуюся к ним Хиллари Лейн.

– Привет, Нэнси, – поздоровалась Хиллари. На наследнице была элегантная короткая клетчатая юбка, белая шелковая блузка и темно-синий блейзер. Хиллари повернулась к Джорджи и протянула ей тонкую изящную руку.

– Хиллари Лейн, – представилась она.

– Рада с вами познакомиться, – сказала Джорджи, пожимая ей руку. – Джорджи Фейн.

Хиллари взглянула на свои золотые часики.

– Выставка открывается с минуты на минуту, – проговорила она и повела девушек к арене, вокруг которой рядами были расставлены складные стулья. – Сегодня какой-то особенно большой наплыв публики, – продолжала Хиллари. – В выставке участвуют самые породистые собаки, и конкурс будет очень интересным.

Наследница пояснила, что выставка будет состоять из двух отделений.

– Первое – конкурс на породистость, – сказала она. – Затем коротенький перерыв, чтобы зрители успели подкрепиться в буфете, и мы переходим к конкурсу красоты…

В этот момент к Хиллари подлетел один из распорядителей.

– Мисс Лейн, – торопливо заговорил он. – Заболел тренер, который должен выводить английскую овчарку миссис Граймс. Хозяйка собаки ужасно расстроена.

– Какая жалость! – нахмурилась Хиллари. – Надеюсь, у него ничего серьезного. Что мы можем сделать за оставшееся время?

– Дело в том, – ответил распорядитель, – что одна девушка из публики вызвалась заменить тренера.

– А она знает, как правильно выводить собаку? – с сомнением посмотрела на него Хиллари. – Я заранее расписала все, до мельчайших деталей. И хочу, чтобы выставка этого года надолго запомнилась в городе.

Распорядитель кивнул.

– Девушка, похоже, в себе уверена. Она говорит, у нее большой опыт работы с собаками. А миссис Граймс хочет, чтобы Оливера показали на выставке.

– Наверное, ничего лучше нам все равно не придумать, – вздохнув, согласилась Хиллари.

Как только распорядитель отошел, Хиллари, понизив голос, сказала Нэнси и Джорджи:

– Надеюсь, эта девушка знает, что делает. Оливер, насколько я помню, не собака, а сущее наказание.

Наследница двинулась через толпу; за ней, как лодки за катером, шли Нэнси и Джорджи.

– Отсюда вам все будет видно, – сказала она, подводя их к сиденьям рядом с судейским столиком. – Я не могу допустить, чтобы дочь Карсона Дру сидела в задних рядах. – Ободряюще подмигнув, Хиллари убежала.

Нэнси обнаружила, что они с Джорджи сидят прямо за супругами Тодд, которые шепотом, но ожесточенно о чем-то спорят. Нэнси вдруг уловила свое имя – и напрягла слух. Увы, разговор тонул в шумной многоголосице. Затем вокруг арены начали прогуливать далматинских догов, и публика быстро утихла.

– Будет тебе, Джастин! – расслышала Нэнси раздраженный голос Фионы Тодд. – Ну что ты упрямишься? Почему ты не можешь сделать мне копию ожерелья?

– Как ты не понимаешь, дорогая? – сердито ответил ей муж. – Ни к чему всему городу знать, что я изготовляю копии старинных ювелирных изделий. И ни в коем случае не следовало упоминать об этом при людях.

– О, перестань болтать глупости! – разозлилась Фиона. – Разве делать копии предосудительно? Если бы ты занимался репродукциями, а не дурацкими абстрактными дизайнами, которые претендуют, видишь ли, на художественность, твоя ювелирная мастерская приносила бы куда больше денег.

– Оставь в покое мою мастерскую! – прошипел супруг. – «Золотое дно» приносит очень хороший доход, особенно с тех пор, как мы переехали в торговый центр. А что касается копий, то я сделал одну-единственную копию, и то в виде особого одолжения Чарльзу Герберту.

– Между прочим, этот сквалыга профессор до сих пор не заплатил за нее, – напомнила Фиона.

– Дай срок, заплатит, – ответил Тодд жене. – Я всего месяц назад закончил ее. К тому же Герберт признался мне по секрету, что у него сейчас финансовые трудности…

В этот миг Джорджи толкнула Нэнси.

– Смотри! Да это же Бесс!..

– Глазам своим не верю! – воскликнула Нэнси, прикрыв ладонью рот. – Она выходит на арену с той английской овчаркой!

Джастин Тодд повернулся и увидел сидящую позади него Нэнси. От изумления рот у него открылся, а светло-серые глаза сощурились. Ювелир явно догадался, что Нэнси слышала его разговор с женой. Нэнси с невозмутимым видом смотрела на арену.

Джорджи наклонилась к Нэнси.

– Что ока делает там? Она же понятия не имеет о профессии собачьего тренера.

– Но иногда она выгуливает соседского терьера, – усмехнулась Нэнси. – Во всяком случае, это будет любопытно.

Спустя двадцать минут Нэнси и Джорджи были поражены еще больше: Оливер получил первый приз за породистость. Бесс с важным видом приняла из рук судьи синюю ленту и вручила ее сияющей миссис Граймс.

– Бесс явно умеет, когда надо, оказаться на высоте положения, – сказала Нэнси. – Этого у твоей кузины не отнимешь! – Обе девушки засмеялись.

В перерыве подруги пошли искать Бесс: им не терпелось ее поздравить.

– По-моему, она направилась туда, – показала Джорджи в сторону буфета, и они с Нэнси вслед за толпой двинулись к навесу. По дороге Нэнси заметила профессора Герберта, погруженного в беседу с Нелсоном Стоуном. Она толкнула Джорджи локтем.

– Посмотри-ка!..

– Эти двое, кажется, не очень-то ладят, – заметила Джорджи. – Видишь, как сердито профессор смотрит на Стоуна? Прямо готов испепелить его взглядом…

– Стоун, кажется, тоже взбешен, – заметила Нэнси. – Попробую подойти к ним поближе.

Но когда девушки приблизились к навесу, внезапно раздался крик, и у стола, вокруг которого толпилась закусывающая публика, поднялась суматоха. Нарядные, с изысканными манерами гости в панике шарахались кто куда.

Нэнси глянула в сторону, откуда доносился шум, и увидела Бесс: та изо всех сил дергала за поводок огромную овчарку.

– Помогите же кто-нибудь, пожалуйста!.. – отчаянно кричала Бесс. В одной руке она держала стаканчик мороженого, ни за что не желая с ним расстаться, а другой пыталась оттащить осатаневшего Оливера от проволочной корзины с мусором и объедками.

Нэнси и Джорджи бросились к ней на помощь. Но к тому времени, когда они втроем оттащили-таки Оливера от корзины, все ее содержимое уже облепило красиво постриженную, расчесанную шерсть овчарки.

– Ах, Оливер! – воскликнула Бесс. – Как ты мог так со мной поступить?

– Нам теперь ни за что не вычесать из него эту дрянь, – покачала головой Джорджи, которая крепко держала здоровенного пса за ошейник.

Нэнси подбежала к столу и схватила стопку бумажных салфеток.

– Попробуем вытереть! – И она отдала часть салфеток подругам.

– Может, лучше помыть Оливера у прудика? – предложила Джорджи.

– Ой, давайте же скорее, – причитала Бесс, пока они тащили овчарку к пруду. – Сейчас начнется самая важная часть конкурса, Оливер должен быть чистеньким.

Нэнси с сомнением покачала головой.

– Даже не знаю, Бесс, – сказала она, наблюдая, как Джорджи пригоршнями льет воду на спину пса. – Может, Оливеру лучше без шума выйти из игры?.. – Гладкая шерсть овчарки висела сосульками и грязными клочьями.

– Вот это да! – удивилась Бесс. – Я понятия не имела, что английские овчарки под своей мохнатой шубой такие тощие.

А пес принялся отряхиваться, разбрызгивая воду вокруг себя.

– Эй, ты, осторожней! – крикнула Джорджи и бросила поводок, стараясь уберечься от брызг. – Оливер! Ты же мне платье испортишь!..

Почувствовав свободу, пес весело помчался по лужайке. Девушки бросились следом, но поймать его не было никакой возможности. Оливер выскочил на арену и там, среди чинных, холеных собак, снова стал энергично отряхиваться.

Люди, сидевшие в первых рядах, отпрянули, собаки залились лаем, судья стал призывать всех к порядку. Брут, один из свирепых псов профессора Герберта, под шумок укусил за заднюю лапу соседа, французского пуделя, и началось настоящее столпотворение…

Спустя полчаса подруги шагали к машине Нэнси.

– Н-да, хороший финал собачьей выставки, – простонала Джорджи.

– Миссис Граймс ужасно переживает, – мрачно сказала Бесс.

– Но все же не так, как Хиллари, – оглянулась Джорджи на разгромленную площадку.

– Еще бы ей не огорчаться, – заметила Нэнси, хотя мысли ее по-прежнему были заняты Нелсоном Стоуном. Она жалела, что ей так и не удалось поговорить с хранителем музея с глазу на глаз.

– Но Хиллари же сама сказала: она мечтает, чтобы эта выставка надолго запомнилась всем, – улыбнулась Джорджи.

– И ее мечта сбылась, – сказала Нэнси, и все трое расхохотались.

Как раз в этот миг девушки увидели Хиллари: она направлялась в их сторону от стоянки автомобилей. Даже на расстоянии было видно, что она вне себя от гнева.

– Пожалуй, надо мне попросить у нее прощения… – шепнула Бесс, обращаясь к Нэнси. Но наследница, заметив их, демонстративно свернула в сторону.

– Да, вид у нее свирепый… Пожалуй, лучше я напишу ей письмо с извинениями, – решила Бесс, когда они подошли к синему «мустангу».

Нэнси вдруг нахмурилась. Что-то с ее машиной было не так.

– Ой, что это?! – воскликнула она. – Кто-то разбил стекло!..

Нэнси открыла переднюю дверцу и не поверила собственным глазам. На сиденье водителя, среди осколков стекла, белела записка, пришпиленная длинным ножичком для рыбы. Четкие печатные буквы, написанные красным фломастером, гласили: «Не лезьте в чужие дела, Нэнси Дру!»

ЦЕННАЯ УЛИКА

– Кто мог сделать такую ужасную вещь? – воскликнула Бесс, заглядывая через плечо Нэнси.

Нэнси вынула из ящичка для перчаток кусок картона и смахнула с сиденья битое стекло. Затем накрыла рукоятку ножа носовым платком, вытащила нож из сиденья и осмотрела глубокий разрез.

– Ничего себе, – сказала она угрюмо.

– Наверняка это дело рук Хиллари Лейн, – опомнившись от потрясения, заговорила Джорджи. – Мы ведь только что видели, она отсюда шла, верно?

Нэнси осторожно завернула нож в шарфик, лежащий на заднем сиденье машины.

– Может, на нем остались отпечатки пальцев. Попрошу, чтобы его обработали в лаборатории.

– Ой, девочки, мне от всего этого просто не по себе, – поежилась Бесс. Она забралась на заднее сиденье, тщательно осмотрев его: нет ли там осколков.

Нэнси постояла, задумчиво глядя на уходящее за деревья солнце. Да-а, она, видно, заставила, кого-то очень сильно понервничать… Настолько, что теперь он пытается запугать ее и вынудить отказаться от расследования. Вопрос только: кто он?

Развезя подруг по домам, Нэнси поехала в полицейское управление Ривер-Хайтса и занесла нож в тамошнюю лабораторию. Дежурный сказал ей, что сейчас у них работы невпроворот, но вскоре Нэнси обязательно позвонят и сообщат результаты. Ей ничего не оставалось, как ждать.

В ту ночь Нэнси долго не могла уснуть. Наблюдая из окна спальни, как встает на звездном небе луна, она размышляла над событиями прошедшего дня. Кто подбросил в ее машину записку?.. Нэнси чувствовала какую-то неопределенную тревогу. Ей вспомнилась Хиллари Лейн, идущая ей навстречу, и злоба у нее на лице. Неужели это гнусное дело совершила наследница?.. А может, все-таки Маргарет Паркер, уехавшая с выставки незадолго до них?..

На следующее утро Нэнси проснулась, полная решимости поговорить с Нелсоном Стоуном. Пришла пора получить от него прямой ответ на некоторые вопросы.

Когда Нэнси постучала в дверь его кабинета, хранитель музея разговаривал по телефону. Он жестом пригласил ее войти. Прикрыв рукой трубку, он сказал:

– Садитесь, пожалуйста. Я сейчас закончу.

Нэнси уселась в кожаное кресло напротив массивного стола красного дерева. Вскоре Стоун положил трубку и повернулся к ней.

– Есть какие-нибудь успехи? – Взяв нож для разрезания страниц, он водил указательным пальцем по лезвию.

– Мистер Стоун, – начала Нэнси, спокойно сложив руки на коленях, – прежде чем продолжить расследование, я должна кое-что выяснить.

– О… В самом деле? – Стоун поднял брови и погладил пальцем свой крючковатый нос.

– Мне не дает покоя один вопрос, – ровным голосом продолжала Нэнси. – Где вы были вечером в прошлый четверг?

Нелсон Стоун нахмурился.

– Я вам уже говорил, – ответил он. – Сидел дома и смотрел по телевизору «Колесо удачи».

– Не думаю, – Нэнси покачала головой. – «Колесо удачи» в прошлый четверг было заменено теннисным турниром.

– Послушайте, барышня, – сердито проговорил хранитель, вставая. – Я не нуждаюсь в ваших подсказках насчет программы телевидения… – В его темных глазах-бусинках блеснула отчаянная решимость, в которой было немало затравленности. – И вообще – я больше не нуждаюсь в ваших услугах!..

– Вот как? – Нэнси оставалась спокойной. – Значит, теперь вам известно, кто послал вам анонимное письмо?

Стоун оперся ладонями о стол и наклонился вперед.

– Ситуация у меня под контролем, большое спасибо, – произнес он.

Нэнси помолчала, глядя на него. Стоит ли делиться с ним подозрениями насчет того, что, по ее мнению, жизни Стоуна угрожал не кто иной, как сам Нелсон Стоун? Она догадывалась, что он храбрится лишь на словах и за его бравадой скрывается страх. Необходимости нажимать на него, чтобы добиться признания, сейчас не было.

– Отлично, – сказала наконец Нэнси. – Не провожайте меня, я найду дорогу сама…

Она вышла из кабинета и направилась к выходу. Проходя через тибетский зал, она бросила взгляд на пустую витрину: интересно, будет ли золотой конь когда-нибудь возвращен в музей? Вопреки всему, у нее сохранялась надежда, что она сумеет способствовать его возвращению.

В вестибюле какой-то молодой человек вывешивал на доску напечатанное на машинке объявление. Неожиданно листок откололся и, скользнув в воздухе, упал прямо к ее ногам. Нагнувшись, чтобы поднять его, Нэнси заметила характерную подпись Стоуна. Но еще больше заинтересовал ее тот факт, что все буквы «т» были с дефектом – точь-в-точь таким же, как в письме, полученном Стоуном. Она молча отдала объявление молодому человеку.

Нэнси вышла из здания и направилась к своей машине. Теперь она убедилась в том, что посланное Стоуну письмо было отпечатано на его машинке. Конечно, это еще не доказывало, что Стоун печатал письмо сам. Но она чувствовала, что истина где-то тут.

Спустя полчаса Нэнси встретилась с Джорджи и Бесс в торговом центре, в магазине женской одежды.

– Прости, я, кажется, опоздала, – сказала она Джорджи, которая стояла в зале возле примерочной.

Джорджи устало пожала плечами.

– Ты ничего не потеряла, – ответила она. – Бесс вот уже полчаса пытается найти идеальное платье, чтобы пойти на свадьбу двоюродного брата.

– И как, успешно? – спросила Нэнси, поправляя перед зеркалом прическу.

– Не сказала бы, – усмехнулась Джорджи. – Дело в том, что она упорно ищет такое платье, в котором будет выглядеть на два размера стройнее.

В этот момент дверь примерочной распахнулась, и в зал выпорхнула Бесс в розовом шелковом платье с широкими складками. Она еще покрутилась перед зеркалом и воскликнула:

– Ой, девочки, правда, прелесть! Это именно то, что я хотела.

Нэнси и Джорджи дружно закивали, выражая восторженное одобрение. Через три минуты платье было упаковано, и подруги стали думать, где им перекусить.

– Давайте ради разнообразия поедим в «Черном лебеде», – предложила Нэнси. – Мы там давно не были.

– Фу, гадость! – Бесс наморщила лоб. – Это ведь там подают крохотные пересушенные сандвичи?

– У меня есть причина пойти туда, – с улыбкой сказала Нэнси. – Я хочу понаблюдать за ювелирным магазинчиком напротив.

– Это, случайно, не в связи с делом Стоуна? – спросила Джорджи по дороге.

– Не исключено. – Нэнси направилась через заполненный ресторан к освободившемуся столику у окна. Во время ленча она рассказала подругам о своей встрече с Нелсоном Стоуном и об упавшем к ее ногам объявлении.

– В общем, это письмо написал Стоун! – воскликнула Джорджи, стукнув кулаком по столу.

– Погоди, не торопись, – возразила Бесс. – Маргарет Паркер вполне могла воспользоваться той же машинкой. Она, наверное, перепечатывает все его письма.

– Конечно, – согласилась Нэнси. – Но подозрение в первую очередь падает на Стоуна. Ведь это он послал себе коробку шоколада, и я поймала его на лжи, когда он утверждал, будто в четверг вечером не выходил из дому.

Нэнси смотрела в окно на ювелирный магазин «Золотое дно». Молодая пара рассматривала в витрине обручальные кольца. Но через стеклянную дверь Нэнси видела, что в магазине почти пусто.

– А ты нам скажешь, зачем тебе «Золотое дно»? – с любопытством спросила Бесс.

– Есть кое-какие предположения, – ответила Нэнси. – По правде говоря, я еще не уверена, что найду здесь что-нибудь…

В этот момент она увидела Джастина Тодда, выходящего из магазина. Схватив счет, Нэнси сказала:

– Сегодня угощаю я, идет? Давайте заглянем в «Золотое дно»…

Джорджи и Бесс недоуменно переглянулись; Нэнси невозмутимо расплачивалась по счету.

– Слушайте, девочки, – быстро говорила Нэнси, когда они пересекали широкую пешеходную улицу торгового центра. – Я хочу, чтобы вы разговорились с продавцом. Можете сказать, что вы собираетесь поступать на ювелирные курсы и мечтаете своими глазами увидеть, как делают ювелирные изделия, или еще что-нибудь в этом роде. Мне хочется посмотреть на их мастерскую.

Когда подруги вошли в «Золотое дно», над дверью мелодично звякнул колокольчик. Нэнси поспешно спрятала ожерелье Су Линь под вязаный пуловер. Она не хотела привлекать к нему внимание.

– Чем могу быть полезен? – спросил, выходя из-за стеклянной витрины, молодой светловолосый продавец. Нэнси подумала, что это, возможно, младший брат Джастина.

– Ничего, если мы побродим и посмотрим, что у вас есть? – сказала Нэнси. – Может, у нас возникнут какие-нибудь идеи насчет подарка.

– Разумеется, – сказал он с ослепительной дружелюбной улыбкой. – У нас большой выбор. И все, что вы видите, изготовлено в нашей мастерской.

– О, и мастерская здесь же, в этом доме? – заинтересовалась Нэнси.

– Совершенно верно, – ответил продавец. – Мистер Тодд – мастер ювелирного дела. Его работы уникальны по своему дизайну.

– До чего интересно! – восторженно подхватила Джорджи. – Знаете, я ведь мечтаю стать ювелиром. Вообще-то, – соврала она, – со следующей недели я начинаю учиться на ювелирных курсах.

– Тогда вы, наверное, вполне сумеете оценить мастерство мистера Тодда, – заметил продавец. Он открыл витрину и вынул серебряный поднос и браслеты с финифтью. – Вот кое-что из его последних работ.

– Здорово! – сказала Джорджи. – Эмаль в печи обжигали?

Молодой человек кивнул.

– Так же, как обжигают фарфор, да? – включилась в разговор Нэнси. Показав на парные серебряные подставки для книг, она спросила: – А это вы как изготовляете?

– А, вы имеете в виду тех лебедей? – ответил продавец. – Эти вещицы я сам очень люблю. Очень оригинальные, верно? – Он достал с полки подставки. – Мы расплавляем серебро в маленькой электрической печи, потом заливаем в форму… – начал объяснять он.

– Никогда не видела ничего подобного, – со вздохом сказала Джорджи. – Как хотелось бы узнать об этом побольше!

– И мне тоже, – поддержала ее Нэнси. Продавец озадаченно почесал подбородок.

– Вообще-то мистер Тодд не пускает в мастерскую посторонних, – задумчиво произнес он.

– О, ну пожалуйста, – умоляющим тоном попросила Бесс. – Мы только взглянем одним глазком – и все! И обещаем ничего не трогать.

Продавец посмотрел на часы.

– Собственно, почему бы и нет? – сказал он в конце концов. – Мистер Тодд вернется не раньше, чем через полчаса.

Подруги вошли вслед за ним в мастерскую, помещавшуюся за магазином. Это была небольшая комната с заваленным всякой всячиной верстаком у стены. Над верстаком были пришпилены к стене фотографии и рисунки произведений ювелирного искусства. Продавец показал девушкам электрическую плавильную печь и печь для обжига, стоявшие на дальнем конце верстака. Затем, взобравшись на стремянку, достал с верхней полки какой-то массивный металлический предмет.

– Там у нас хранятся формы для отливки, – пояснил он. – Вот В этой, например, мы отливали лебедей. – Он слез со стремянки и показал девушкам форму.

В эту минуту в магазине звякнул колокольчик.

– Я сейчас, – сказал молодой человек, ставя форму на верстак.

Как только он ушел, Нэнси скомандовала шепотом:

– Быстро! Держите стремянку. Я хочу посмотреть, что там есть.

Джорджи и Бесс схватили лестницу, а Нэнси влезла наверх и ухватилась за край полки.

– Что она там делает? – Бесс бросила встревоженный взгляд на Джорджи. Та пожала плечами.

– Не знаю, – прошептала она. – Слезла бы поскорей, пока он не вернулся…

Вдруг Нэнси услышала громкий голос продавца.

– Эй! Что вы там наверху делаете?

Джорджи и Бесс от неожиданности отскочили; Нэнси обернулась… В следующий миг она ощутила, что лестница под ногами опасно шатается. У нее закружилась голова… она потеряла равновесие. Лестница поехала по стене и упала, а Нэнси повисла на руках, держась за полку.

– Слезайте оттуда! – завопил молодой человек. Нэнси держалась из последних сил. Полка внезапно затрещала под ее тяжестью, потом сломалась… Нэнси рухнула на пол, едва успев прикрыть голову руками: сверху дождем сыпались обломки формы.

– Что вы наделали! – в отчаянии метался вокруг Нэнси молодой человек. – Из-за вас я потеряю работу!..

Нэнси с трудом поднялась на ноги – и вдруг увидела то, что искала. На полу, рядом с ней, лежала форма для отливки золотого коня!