Текст книги "Тайна всадника в маске"

Автор книги: Кэролайн Кин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ОЗАРЕНИЕ

– Коллин разбилась! – закричала Бесс.

Не теряя ни секунды, Нэнси сбежала по лестнице, перепрыгнула ограждающий барьер и побежала по опилкам туда, где лежала Коллин. Глаза ее подруги были закрыты, она не шевелилась. Нэнси оттащила жердь, придавившую ногу Коллин, и пощупала пульс. Он был нормальным.

– Коллин! – Фил упал на колени рядом с Нэнси. – Она жива? – спросил он с отчаянием.

Нэнси кивнула, и тут к ним подбежал кто-то из служителей, а в ворота въезжала машина «скорой помощи».

– Не трогайте ее! – строго предупредил служитель.

Нэнси оглянулась, ища глазами Иволгу. Волоча поводья, кобылка кружила в дальнем конце поля. Седло свисало сбоку. Нэнси увидела, что к испуганной лошади направляется Глория Доннер с поводом в руке. Взволнованные зрители повскакали с мест, чтобы ничего не пропустить, и возбужденно переговаривались.

Два врача прошли мимо Фила и нагнулись над Коллин. Нэнси встала и посторонилась, а Фил продолжал сжимать руки Коллин в своих.

– Хорошо, что на ней была жесткая шляпа, – пробормотал врач. – Давление низкое. Переломов как будто нет, но требуется рентген.

Они осторожно сняли с головы Коллин охотничью шапочку.

– Ссадин и ран нет, – сказал второй врач. – Давайте носилки. Ее надо отвезти в больницу.

– Я поеду с ней, – заявил Фил. Нэнси кивнула.

– Мы позаботимся об Иволге. Я позвоню, как только смогу.

Бесс подбежала, когда носилки с Коллин задвинули в машину. Фил забрался в кузов, взял руку Коллин и прижал к губам. В его глазах стояли слезы.

Двойные дверцы захлопнулись, и Нэнси с Бесс молча смотрели, как машина «скорой помощи» скрывается за воротами. Потом Нэнси повернулась к Глории Доннер, которая подходила к ним с Иволгой. Седло она сняла, чтобы оно не нервировало и без того возбужденную лошадь.

– Какой ужас! – сказала Глория хрипло, закусывая губы. Она была очень бледна. – Как Коллин? Они считают, что обойдется?

Нэнси взяла у нее повод и неторопливо направилась с Иволгой к воротам.

– Переломов как будто нет, но пока ничего точно утверждать нельзя.

Глория, шагая рядом с ними, покачала головой.

– Уж кому знать, как не мне! Хорошо по крайней мере, что с Иволгой ничего не случилось.

И у нее хватило сообразительности остановиться, а не прыгнуть. Иначе было бы куда хуже.

«Да уж, хуже некуда, – подумала Нэнси. – Следовало ожидать чего-то в этом роде и как-нибудь помешать!» Она тяжело вздохнула.

– Так что, по-вашему, произошло? – спросила Бесс.

– Видимо, в сумятице Коллин забыла подтянуть подпругу, – ответила Глория. – Когда лошадь поработает, почти всегда бывает нужно затянуть ремень на одну дырочку. Совсем просто. Но если этого не сделать, седло может соскользнуть и… – Ее голос замер.

– С Коллин все обошлось? – спросил Скотт, подъезжая на Лавре. Его голос был полон сочувствия.

– Мы не знаем, – грустно ответила Бесс.

Громкоговорители прогремели что-то о Коллин, потом прозвучала фамилия Скотта. Он покраснел.

– Лучше бы без такой победы, – буркнул он и с виноватой улыбкой направил Лавра на поле получать приз.

– Вот что, девочки, – сказала Глория, оборачиваясь к Нэнси и Бесс. – Три мои наездницы выступают только завтра утром, так что я буду рада помочь с Иволгой.

– Спасибо, – ответила Нэнси, – но мы справимся сами.

– Ну хотя бы дай я ее поведу, – потребовала ^ Глория. – Чтобы проверить, что у нее нет никаких повреждений.

– Ну конечно, Нэнси! – вмешалась Бесс. – Ведь мы с тобой в лошадиных травмах не разбираемся.

– Ну хорошо, – уступила Нэнси. Глория, казалось, искренне тревожилась за Иволгу. Но Нэнси не хотела, чтобы кто-то приближался к Иволге, кроме нее и Бесс. Уже и так случилось достаточно неприятностей! Конечно, от волнения и спешки Коллин действительно могла не проверить подпругу, и произошел несчастный случай, тем не менее Нэнси решила удвоить бдительность.

Нэнси, Бесс и Глория молча дошли до стойла. Иволга казалась присмиревшей, словно понимала, что произошла беда.

– Я уберу седло, – предложила Глория.

– Козлы в соседнем стойле, – сказала Бесс. Глория унесла седло, а Бесс погладила белую звездочку Иволги.

– Только бы с Коллин все обошлось! – сказала она Нэнси вполголоса. – Когда я завербовалась в телохранители, я думала про Иволгу, и никак не предполагала, что Коллин разобьется!

– Я тебя понимаю… – Нэнси нахмурилась. – Подержи-ка Иволгу, пока я схожу за недоуздком.

Она отдала поводья Бесс и пошла в свободное стойло. Глория уже положила седло на козлы и стояла с другой стороны. Она приподняла крыло и заглядывала под него.

При виде Нэнси она покраснела, будто ее застигли, когда она тайком лакомилась вареньем, и поспешно сказала:

– Э… я пристегнула стремена.

– Спасибо, – отозвалась Нэнси, не спуская с нее глаз. Вымученно улыбнувшись, Глория отпустила крыло и вышла из-за козел.

– Я проверю ноги Иволги, – сказала она и Удалилась, не оглянувшись.

Что бы все это значило? Нэнси знала, что стремена тут ни при чем. Они были пристегнуты еще на ипподроме и вряд ли могли соскользнуть.

Нэнси, насторожившись, обошла козлы, приподняла крыло и заглянула под него. Она увидела ремня, которые застегивались под брюхом лошади. На концах ремней было по две пряжки. Одна пряжка расстегивалась всякий раз, когда лошадь расседлывали. Вторая пряжка оставалась застегнутой всегда в одном положении, так что дырочки были истерты по краям. И вот, разглядывая подпругу, Нэнси заметила, что она была ослаблена на одну дырочку. Ей это сразу бросилось в глаза, потому что она сама застегнула подпругу на истертые дырочки, когда утром закончила чистить седло, – так, как всегда застегивала ее Коллин. А потом видела, что и Коллин проверяла подпругу.

По спине Нэнси пробежала холодная дрожь. Так, значит, это не был несчастный случай! Схватив недоуздок, она выбежала в проход. Сейчас она задаст Глории Доннер несколько вопросов!

Но задать их оказалось некому.

– Где Глория? – спросила Нэнси у Бесс.

– Ушла, – с недоумением ответила та. – Что случилось?

Нэнси сунула ей недоуздок.

– Объясню потом, – сказала она и побежала к стойлам, где в первый раз встретила Глорию. Но Глории не было и там.

Нэнси подошла к девушке, которая чистила щеткой каурую лошадь.

– Вы не видели Глорию Доннер?

– Она только что уехала, – ответила девушка. – Крикнула что-то про ужин.

– А где она остановилась? В каком мотеле? – не сдавалась Нэнси.

Девушка опустила щетку и посмотрела на Нэнси странным взглядом.

– В каком? Это очень важно!

– В «Придорожном отдыхе».

Нэнси кинулась на автостоянку. Ключи от пикапа так и остались у нее в кармане. Но, подбегая к машине, она передумала. Глория Доннер явно что-то знает. Слишком уж она смутилась, когда Нэнси застала ее с приподнятым крылом в руке. Однако оставлять Иволгу только на Бесс было слишком рискованно.

Нэнси пошла назад и тут же вспомнила, что Глория стояла у правого бока Иволги перед тем, как Коллин села в седло. И Глория держала Иволгу, пока она разыскивала Коллин. Значит, у тренера было много удобных случаев ослабить подпругу. Но зачем Глории Доннер было это делать?

Или она пособница Диего Сан-Маркоса? И он обещал ей большие деньги или хорошую работу, если она помешает Коллин выступать?

Нэнси прибавила шагу и через минуту вошла в стойло Иволги. Бесс как раз надевала на кобылку недоуздок.

– А ты наловчилась! – засмеялась Нэнси. Ни с Иволгой, ни с Бесс ничего не приключилось, и ей стало легче на душе.

Бесс потрепала Иволгу по шее.

– Только потому, что имею дело с лошадью, которая понимает, как мне требуется помощь! – Но тут же ее лицо стало серьезным. – Ну, рассказывай, что все это означает.

– Я уже не сомневаюсь, что кто-то ослабил подпругу Иволги, перед тем как Коллин выехала на поле.

– Что? – Рот у Бесс так и остался открытым. – Значит, это не случайность?

– По-моему, нет, – ответила Нэнси. – И я чувствую, что к этому приложила руку Глория Доннер.

– Глория? Ты ведь и раньше ее подозревала – в ту ночь, когда Иволга ушла из стойла. – Бесс недоуменно сдвинула брови. – Но для чего ей мешать Коллин? Зачем вредить ей и Иволге, если она хочет их тренировать?

– В том-то и дело! – вздохнула Нэнси. – Может быть, ее мучает честолюбие. Коллин ведь говорила, что Глория была помешана на победах, пока не покалечилась. Бесс покачала головой.

– Но, по словам Коллин, она стала совсем другой.

– А что, если Глория просто старается всем внушить, будто переменилась? – ответила Нэнси. – А вдруг кто-то обещал ей что-нибудь за ее помощь?

– Что обещал? И кто?

Задумавшись, Нэнси подошла к Иволге. Будь у нее хоть какие-то улики, чтобы найти точный ответ на эти вопросы! Тогда можно было бы предупредить охрану ипподрома.

– Иволга что-то вспотела, – сказала Нэнси, поглаживая влажную шею кобылки. – Я ее вымою и похожу с ней. А ты пока позвони в больницу, узнай, что нового.

– Ладно, – согласилась Бесс. – А ты уверена, что справишься одна?

– Конечно! – Нэнси спокойно улыбнулась. – Пусть-ка кто-нибудь попробует подобраться к Иволге, пока я с ней!

– Задай им как следует! – воскликнула Бесс, схватила сумочку и отправилась на поиски телефона-автомата.

Нэнси взяла ведро и повела Иволгу к водопроводным кранам. Человек пять-шесть мыли там своих лошадей. Нэнси узнала тех, кого видела на поле. Все они спрашивали про Коллин, но Нэнси ответила, что пока не знает ничего нового.

Она набрала ведро мыльной воды и, моя спину Иволги, погрузилась в размышления. Какую роль во всем этом играет Глория Доннер? Пока ведь все указывало на Сан-Маркосов, включая и побудительный мотив.

Внезапно руки Нэнси замерли. Ведь и Мариза тоже стояла справа рядом с Иволгой, перед тем как Коллин отправилась брать препятствия. Не она ли ослабила подпругу? А Глория что-то заподозрила… Может, она тут ни при чем и просто проверяла, не случилось ли чего с седлом.

Может быть. Но тогда почему Глория смутилась? «Ну хотя бы к подпруге Фил отношения не имеет, – подумала Нэнси. – Или имеет?»

Фил мог бы ослабить подпругу много раньше, рассчитывая, что седло соскользнет совсем немного и просто собьет лошадь и всадницу с темпа. Но только он ошибся, и Коллин слетела на землю. Нэнси знала, что Фил Экермен хочет, чтобы Коллин оставила конный спорт, но, безусловно, он никогда бы преднамеренно не причинил ей зла.

«Не причинил бы ей зла преднамеренно…» – Нэнси повторила про себя эти слова, и ее рука с губкой опять замерла в воздухе. Как она раньше не сообразила! До этого вечера все происшествия были связаны только с Иволгой, и казалось очевидным, что того, кто стоял за ними, интересует только лошадь.

Но раз подпругу ослабили нарочно, все теперь виделось в новом свете. Нэнси начала перебирать в уме то, что проделывали с Иволгой – наложили нарывной пластырь, отравили сено, выпустили из стойла.

Ясно же, что все это никакого серьезного вреда причинить Иволге не могло! Даже от подброшенного в сено дурмана у кобылки просто заболел живот. А вот падение Коллин было несравненно серьезнее и опаснее. Значит, цель неизвестного или неизвестной заключалась не в том, чтобы причинить вред Иволге. Жертвой должна была стать Коллин!

ИСКРЕННИЕ ПРИЗНАНИЯ

– Нэнси, я дозвонилась в больницу! – крикнула Бесс, подбегая к ней, и широко улыбнулась.

– Как Коллин? – спросила Нэнси, отвлекаясь от размышлений.

– Пришла в сознание по дороге в больницу, – ответила Бесс. – Сейчас ей делают рентген, но Фил сказал, что, по мнению врачей, переломов нет.

– Вот это хорошая новость! Могло ведь случиться всякое, – сказала Нэнси и, взяв шланг, обдала Иволгу водой.

– Я по твоим глазам вижу, что ты до чего-то додумалась, – воскликнула Бесс. – А мне ты объяснишь?

– Угу. Только сначала дай-ка мне скребок! – И Нэнси, повернувшись, показала на ведро.

Бесс нагнулась и вынула из него изогнутую металлическую пластинку, с помощью которой смахивали с лошадиной шерсти избыток влаги.

– Ну же! – потребовала Бесс. Нэнси огляделась – не подслушивает ли их кто-то.

– Все это время мы оберегали Иволгу, думая, что опасность угрожает ей… Бесс кивнула.

– Но если подумать, никакого вреда ей не причинили, во всяком случае, серьезного.

– Ну и что? – Бесс пожала плечами. – Может, они просто допустили промашку.

– Четыре раза подряд? Бесс наморщила лоб.

– Понятно, к чему ты клонишь. Они разозлились от этих неудач и подстроили несчастный случай с Коллин. Ведь, скорее всего, она не сможет выступить завтра в кубке Уортингтона, и значит, Иволга тоже. Ведь так?

Нэнси задумалась, продолжая вытирать морду кобылки.

– Не исключено. Но мне кажется, наш таинственный злодей хочет, чтобы Иволга оставалась цела и невредима. По-моему, он – или она – так жаждет заполучить Иволгу, что пойдет на все.

– Ты думаешь, Мариза способна разделаться с Коллин, чтобы стать хозяйкой Иволги?

– Рассуди сама. Получи Коллин серьезную травму, ей пришлось бы продать Иволгу. Ведь она содержит ее только на призовые деньги. И кто стал бы тренировать Иволгу? – Нэнси наклонилась и вылила воду из ведра. – Но, кроме Маризы, есть ведь и другие, – продолжала она. – Фил страшно обрадуется, если Коллин оставит конный спорт.

– Нэнси! – ахнула Бесс. – Не понимаю, как ты можешь так о нем говорить! Фил даже заплакал, когда Коллин упала!

– Если он это подстроил, – сердито фыркнула Нэнси, – то как было не пролить слез! Бесс уперла руки в бока.

– Фил по-настоящему любит Коллин, и ты это знаешь, Нэнси!

Ее подруга ничего не ответила, а подняла ведро и повела Иволгу к конюшне.

– И странное поведение Глории… А еще Скотт… – размышляла Нэнси вслух.

– Скотт? Он-то тут при чем? – спросила Бесс. – Честное слово, Нэнси, ты, по-моему, готова обвинять всех и каждого!

Нэнси засмеялась – таким негодующим был голос Бесс, а уж она-то должна была знать, что при расследовании приходится подозревать всех.

– Возможно, ты и права, – признала Нэнси, когда они свернули в проход. – Не удивлюсь, если Действуют двое, но следуя разным мотивам.

– Как я уже говорила, это дело становится все загадочнее и загадочнее, – вздохнула Бесс.

Двадцать минут спустя Иволга уже мирно жевала сено у себя в стойле, а Нэнси и Бесс расставили свои раскладушки и устало растянулись на них. Шел одиннадцатый час, и обе девушки совсем измучились.

Нэнси пыталась еще раз все обдумать, но глаза у нее закрылись сами собой.

– На одну минуточку! – сказала она себе и уже больше ни о чем не думала, пока кто-то не потряс ее за плечо.

– Нэнси! – настойчиво шептал кто-то. – Нам надо поговорить!

Нэнси узнала голос Фила Экермена.

Она мгновенно проснулась и села. Снаружи было по-прежнему темно, и, взглянув на свои часы, она сообразила, что спала всего минут десять.

– Что? Что случилось? Коллин плохо? Фил отрицательно покачал головой и указал на проход.

– Выйдем. Я не хочу будить Бесс.

Нэнси спустила ноги на пол и нащупала туфли. Потом натянула свитер и встала, раздумывая, стоит ли будить Бесс. Час был поздний, и в конюшне царила мертвая тишина. Что, если Фил возьмет да и оглушит ее ударом по голове? Но тут же отбросила эту мысль. Она сумеет постоять за себя, да и Фил, конечно, такого не сделает. Просто он пришел рассказать, как Коллин.

Нэнси вышла в проход. Фил сидел на тюке сена, зажав голову в ладонях. Он посмотрел на Нэнси и улыбнулся усталой, вымученной улыбкой.

– Коллин…

Он жестом оборвал ее вопрос.

– У нее все хорошо. Вернулась в мотель и спит как младенец. Доктор отпустил ее, только предупредил, что несколько дней ей не следует напрягаться. Я позвонил ее родителям. Они приедут утром. – Он вздохнул. – Но она во что бы то ни стало хочет соревноваться на кубок Уортингтона.

– Мы ей не позволим! – решительно заявила Нэнси.

– Рад, что ты так считаешь! – Фил снова улыбнулся ей, и Нэнси невольно ответила на его улыбку. Но тут Фил смущенно уставился в пол. – Нэнси… – начал было он и, сжав руку в кулак, ударил себя по ладони. – Как я мог быть таким идиотом!

Нэнси взяла его руку в свои.

– Объясни мне, о чем ты говоришь, – сказала она мягко. – Про нарывной пластырь?

Фил уставился на нее, в его темных глазах пряталась боль.

– Откуда ты знаешь?

– Ты был у Коллин в тот вечер, тебе известно действие этого пластыря, и у тебя была веская причина.

Фил судорожно вздохнул.

– Неужели это так очевидно? Наверное, ты догадалась, что Иволгу выпустил тоже я!

– Ты выпустил ее здесь? Во время соревнований?

– Да нет же! – Фил замотал головой. – Поэтому я и хотел с тобой поговорить. Возможно, ты думаешь, будто я имею отношение к тому, что происходит здесь, но это не так! – Он повысил голос. – Как только Коллин решила участвовать в соревнованиях, я делал все, чтобы ей помочь. Знаю, ты думаешь, что я последний подонок, но я люблю ее по-настоящему и хочу только одного: чтобы ей было хорошо. Да я скорее умру, чем причиню Коллин хоть какой-нибудь вред.

– Значит, ночью из сарая Коллин Иволгу выпустил ты? – спросила Нэнси.

– Ну да. Но в сено я ей ничего не подбрасывал! Это было бы уж чересчур!

– А нарывной пластырь, значит, не чересчур? – Нэнси нахмурилась. Фил мотнул головой.

– Я ведь наложил самую чуточку. Думал, если Иволга будет не в безупречной форме, Коллин не поедет на соревнования. Боялся, что Коллин решит не продавать Иволгу, если они поедут и займут первое место. А тогда я ее потеряю!

Нэнси промолчала.

– Сначала я подумал, что дурман в сено попал случайно, – продолжал Фил. – Но потом, когда мы приехали сюда, и ты нашла гвозди в стойле, и кто-то выпустил Иволгу, я понял, что происходит что-то скверное. Я еще раньше хотел обсудить это с тобой. Ты все время поглядывала на меня с подозрением, и было нетрудно догадаться – виновником ты считаешь меня. Но навалилось столько дел, а потом…

– …Коллин упала, – докончила за него Нэнси.

Он кивнул. А Нэнси подумала, что говорил он очень искренне – ведь ему пришлось признаться в не очень-то красивых поступках. И вообще, в глубине души она была согласна с Бесс: Фил мог вести себя глупо, но Коллин он любил по-настоящему. Из чего следовало, что действительного виновника ей еще предстоит найти.

– Расскажи мне про Скотта Уэллера, – попросила Нэнси. Собственно, этот вопрос она собиралась задать Коллин, но откладывать было нельзя. – Почему вы с ним так враждуете?

Фил пожал плечами.

– Когда я познакомился с Коллин, она еще встречалась со Скоттом. Это было в том году, когда его лошадь сломала ногу. Потом Коллин сказала мне, что между ними все кончено, а Скотт очень обиделся, когда она перестала с ним видеться.

Нэнси нахмурилась.

– Но он держится с ней так дружески!

– Обида у него, казалось, прошла, да и Коллин очень его жалела. Она понимала, как он переживал из-за своей лошади. Возможно, этот случай и повлиял на их отношения. Скотт какое-то время был просто не в себе.

– Из-за случая с его лошадью? – Нэнси внимательно посмотрела на Фила.

– Ага. Его кобыла сломала ногу на Колумбийском конкурсе, а победа досталась Коллин, и к тому же она заняла высокое место среди любителей. Скотт старался делать вид, будто он за нее рад, но у него это не очень получалось.

– Хм! Так вот на что намекал Скотт своим «повторим Колумбийский конкурс»! – Нэнси прошлась по проходу. – А если «повторим» имело и еще один смысл? Только на этот раз упала не его лошадь, а Коллин!

– К чему ты клонишь? – спросил Фил. Нэнси остановилась перед ним.

– Я не числила Скотта в подозреваемых, потому что думала, что у него нет никаких причин вредить Коллин. И вот теперь выясняется, что у него была причина. Причем самая сильная – месть!

ЗЛОЙ ДУХ НА ВОРОНОМ КОНЕ

Фил покачал головой.

– Скотт преуспевающий профессионал. Зачем ему рисковать своим будущим – только ради того, чтобы посчитаться с Коллин? К тому же они давно привыкли к своему соперничеству: иногда верх брала она, иногда – он.

– Может, ты и прав, – медленно сказала Нэнси и села на тюк рядом с Филом. – И я не могу отмахнуться от того, что все улики указывают на Сан-Маркосов. Маска и нитка прямо свидетельствуют против них. Фил встал.

– Ну, я вернусь в мотель, посмотрю, как Коллин. Пожалуй, лучше будет рассказать ей все, как есть. – Он страдальчески взглянул на Нэнси. – По-твоему, Коллин меня простит?

– За что? – спросил голос за спиной у Нэнси. Она обернулась.

– Коллин! Что ты тут делаешь?

Фил в два прыжка очутился перед Коллин.

– Тебе же ведено лежать! – воскликнул он, бережно обнимая ее за плечи. Она сбросила его руку.

– Как будто я при смерти! Чувствую я себя прекрасно и во что бы то ни стало выступлю на кубке Уортингтона! – Расставив ноги и упершись руками в бока, Коллин с вызовом посмотрела на Фила и Нэнси. – Доктор же сказал, что у меня все в порядке, так что мне мешает?

– Я тебе объясню, что! – Нэнси вскочила. – Если ты решишь выступить завтра, то, возможно, больше уже никогда не сядешь на лошадь!

– О чем это ты? – Коллин нахмурилась и посмотрела на Фила, ожидая объяснений.

– Нэнси пришла к выводу, что кто-то хочет навредить не столько Иволге, сколько тебе, – ответил Фил.

– Мне?! – У Коллин даже голос сорвался. – Ну а все эти опасности, которым подвергали Иволгу?

– Ну… э… – Фил испуганно поглядел на Нэнси, но она отвела глаза. Лучше было бы, чтобы он сам сказал Коллин всю правду.

– Нам нужно поговорить, Коллин, – пробормотал наконец Фил.

Коллин посмотрела на его побагровевшее лицо и охнула.

– Так это был ты! – сердито вскрикнула она. – А я еще не поверила Нэнси!

– Коллин… – Фил потрогал ее за руку, но она отвернулась, направилась к тюку, сложила руки на груди и села с грозным видом.

– Ну хоть выслушай его объяснения, – сказала Нэнси, садясь рядом с ней.

Коллин смерила Фила суровым взглядом.

– Там посмотрим, – сказала она сурово, – а сейчас я слишком зла на него.

– И с полным на то правом! – Фил тяжело вздохнул.

Наступило неловкое молчание, которое прервала Нэнси:

– Послушайте! Я придумала способ, как изловить виновника! Давно пора взяться за него… или за нее, – добавила она.

– Ты думаешь, что-нибудь получится? – с надеждой спросила Коллин.

– Обязательно! – кивнула Нэнси и посмотрела на часы. – Еще только половина одиннадцатого. Теперь слушайте внимательно! Коллин, пройдись по конюшне и говори всем, кто тебя спросит, что чувствуешь себя прекрасно. И даже решила выступить завтра в костюмированных скачках.

– Но ведь я не записывалась… – Коллин нахмурилась.

– Неважно! – перебила Нэнси. – Главное, говори всем, что опробуешь свой костюм завтра на рассвете. Проедешься на Иволге по ипподрому, чтобы она привыкла к твоему костюму… Ну, да ты лучше меня знаешь, что сказать.

– Ничего не понимаю! – Коллин покачала головой. – Как это поможет поймать виновника?

– Ты же будешь совсем одна, – объяснила Нэнси. – А к этому времени он – или она – потеряет терпение и решит, что это последняя возможность разделаться с тобой.

– Погоди-ка! – Фил поднял обе ладони. – Мне это не нравится! Ты хочешь сделать из Коллин приманку…

– Не из Коллин! – перебила Нэнси. – Поеду я. Надену арабский костюм, и под покрывалом никто не заметит подмены. И на лошади я езжу прилично, так что и тут хотя бы некоторое время можно будет водить их за нос. Пока охрана ипподрома их не схватит.

Коллин и Фил с сомнением переглянулись.

– Что тут происходит? – послышался сонный голос. На пороге второго стойла стояла Бесс, щурясь от света.

– Мы придумали, как поймать того, кто подбирается к Коллин, – ответила Нэнси. – И нам понадобится твоя помощь.

Бесс сразу стряхнула с себя остатки сна.

– Можешь на меня рассчитывать!

– И на меня, – подхватила Коллин. – Мне надоело все время опасаться неизвестно чего.

– Фил? – Нэнси вопросительно посмотрела на него.

– Я с вами, ребята! – улыбнулся Фил. – Надеюсь, что мне удастся самому схватить того, кто чуть не искалечил Коллин!

– Отлично! Значит, договорились. – Глаза Нэнси весело заблестели. – Коллин, вы с Бесс пойдете рассказывать, что ты собираешься выступить в костюмированных скачках. Фил останется с Иволгой, а я поговорю с охраной. И затем примерю костюм – посмотрю, очень ли я отличаюсь в нем от – Коллин.

* * *

– Тпру, Иволга! – ласково сказала Нэнси, а Бесс нагнулась, чтобы помочь ей сесть в седло. Нэнси уперлась коленом в переплетенные пальцы Бесс и оказалась на спине Иволги. Ноги Нэнси были обуты в золотые сандалии, выше колыхались легкие складки пышных восточных шаровар.

Иволга стояла у ворот ипподрома. Было пять часов утра, и вокруг не было ни души. Филл уже укрылся среди сидений трибуны. На свою фотокамеру он навинтил телеобъектив, чтобы снять неизвестного на тот случай, если ему все-таки удастся ускользнуть. Коллин, как ни возмущалась и ни спорила, осталась в мотеле, ибо Нэнси понимала, что позволить ей тоже прийти сюда было бы слишком рискованно.

Бесс молча помогла Нэнси подогнать стремена, а потом шепнула:

– Будь поосторожнее. Ведь охранники не очень тебе поверили!

– Их можно понять, – шепнула Нэнси в ответ. – Но, по-моему, другого способа нет. Только не забудь оставить ворота открытыми – на всякий случай. Вдруг мне понадобится удрать!

– Хорошо. А потом предупрежу охранников.

– Только в самую последнюю минуту! – предостерегла Нэнси. – Я не хочу спугнуть наших врагов.

Бесс кивнула.

Нэнси нагнулась в седле, пожала руку подруги, потом закутала лицо в прозрачное покрывало, а волосы замотала шарфом, чтобы ее было легче принять за Коллин.

Взяв поводья, Нэнси слегка сжала бока Иволги, направляя ее на поле. Коллин предупредила ее, что кобылка очень чутко отзывается на каждое прикосновение.

Иволга бойко перешла на веселую рысцу. Складки шаровар затрепетали, щекоча кожу кобылки. Она нервно изогнула шею и прибавила шагу, но тут же отпрянула в сторону, увидев тыквы, расставленные на тюке соломы.

– Тише, девочка! Разве ты не знаешь, что тыквы – обычное украшение в День Всех Святых? – Нэнси посмотрела на трибуны. Тусклые лампочки наверху и над входами отбрасывали жутковатые тени на пустые ряды сидений. Перила ограждения были увиты оранжево-черными бумажными лентами. Фила она нигде не увидела.

Тут же она сосредоточила все свое внимание на Иволге, которая нервно фыркала и приплясывала.

– Конечно, я не Коллин, – ласково зашептала Нэнси на ухо кобылке. – Но я стараюсь!

Они были уже почти у дальнего конца поля, когда Иволга в тревоге резко повернула. Нэнси вцепилась в гриву кобылки и еле удержалась в седле.

«Что-то ее напугало», – подумала Нэнси, и тут же увидела что: через поле прямо к ним галопом несся всадник на коне! Нэнси ахнула и натянула поводья, чтобы остановить Иволгу. С бешено колотящимся сердцем она пыталась понять, кто это – или что!

У приближающегося всадника не было ни головы, ни шеи, а только плечи, закутанные черным плащом, который вился позади него. В одной руке он держал небольшую пустую тыкву, которая светилась изнутри: в ней была вырезана щель, напоминавшая злобную усмешку.

Нэнси замерла. Это был всадник без головы!

«Или всадница без головы», – подумала она мрачно. Нельзя было терять ни секунды. Нэнси крепче ухватила поводья и сжала коленями бока кобылки. Иволга рванула с места и пронеслась мимо вороного коня. Нэнси остановила ее на середине поля, а безголовый всадник с криком остановился у дальнего края. Из его груди вырвался злобный басистый смех, и поле огласил хриплый вопль:

– Все равно тебе не уйти, Коллин Хили! На этот раз я с тобой разделаюсь – навсегда!

«Отлично», – подумала Нэнси. Безголовый принял ее за Коллин. А теперь остается узнать, кто он. Снимки Фила тут не помогут. Необходимо выяснить, кто это, на случай если он (или она) сумеет ускакать до появления охраны.

Нэнси направила Иволгу рысью к воротам, стараясь отгадать, кто преследует ее под видом всадника без головы. Материя, закрывавшая лицо, искажала звуки голоса до неузнаваемости. На лошади он сидит прекрасно, фигура худощавая… пожалуй, слишком худощавая для Диего. Но, может быть, это старательно басит Мариза?

К несчастью, коня она видела впервые – крутобокий, вороной, и всадник управлял им одной рукой, словно ковбойской лошадью.

Тут Нэнси посмотрела на ворота, и у нее упало сердце: кто-то их закрыл. Более того: они были заперты на висячий замок. И тут ей стало по-настоящему страшно.

Она попала в ловушку!

Мысли вихрем проносились в ее мозгу. Неужели ворота запер безголовый всадник, когда она успокаивала Иволгу и ничего вокруг не замечала? Или тут есть кто-то еще? Кто-то, притаившийся на трибуне?

Нэнси нервно посмотрела на ряды сидений, но они, как и раньше, казались пустыми.

«Бесс, поторопись! – взмолилась Нэнси про себя. – Поскорее приведи охрану!»

– Ха-ха-ха! – Жуткий смех отозвался эхом от трибун. – Тебе от меня не ускользнуть, Коллин, потому что я езжу гораздо лучше тебя. Иволга – лошадь не по тебе. Она по праву моя.

Нэнси полуобернулась в седле как раз вовремя. Она увидела, как безголовый всадник ударил своего коня каблуками, Вороной взвился на дыбы, заржал и под дикий вопль всадника помчался прямо на нее.

У Нэнси оборвалось сердце. «Да придумай же что-нибудь!» – приказала она себе. Спрыгнуть с Иволги и убежать на трибуну? Ну а если ее кто-то там подстерегает? Да и не может она бросить Иволгу!

Вновь она обвела взглядом сиденья. Где же Фил? Или он ее предал?

Нэнси судорожно вздохнула. Помощи ждать неоткуда. Надо взять верх над безголовым всадником, прежде чем верх возьмет он.

Сердце Нэнси готово было выпрыгнуть из груди, но она повернула Иволгу навстречу летящему к ним коню.

– Давай, девочка! Представь, что это скачки и надо победить, – сказала Нэнси кобылке, стараясь говорить спокойно.

Иволга передернула ушами, словно внимательно ее выслушала, а затем насторожила их навстречу приближающемуся всаднику. Нэнси пустила ее к центру поля, которого как раз достиг черный призрак.

Подняв тыкву на уровень плеча, всадник без головы испустил вопль торжества и швырнул ее в Нэнси.

– Вперед! – Нэнси наклонилась в седле и ударила Иволгу каблуками. От неожиданности Иволга взвилась в воздух, тыква просвистела над самой головой Нэнси, и в тот же миг, ухватившись за гриву кобылки одной рукой, девушка схватила развевающийся черный плащ.

Стиснув зубы, Нэнси вцепилась в него мертвой хваткой. Толчок чуть не сбросил ее с седла, но она сумела удержаться за гриву и изо всех сил рванула плащ на себя.

– А-а-а! – злобно закричал всадник, слетая с седла. Вороной понесся дальше, а его седок описал дугу и шлепнулся в опилки прямо на тыкву, разбившуюся на несколько кусков.

– Тпру! – Нэнси натянула поводья и, направив Иволгу по кругу, остановила ее шагах в четырех от упавшего всадника. Он лежал неподвижно, а из-под его плеча ей ехидно ухмылялся обломок тыквы.

Нэнси вздрогнула.

– Бесс! Фил! – крикнула она в сторону трибун. Никто не откликнулся. Значит, случилось что-то непредвиденное, иначе бы они не задержались.

Нэнси медленно соскользнула с седла. Подойдя ближе к распростертому телу, она ахнула, разглядев в смутном свете черную маску с алыми блестками. Неужели Мариза?