Текст книги "В Англию за любовью"

Автор книги: Кэролайн Андерсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Но это будет потом. А сейчас у нее есть по крайней мере две недели, чтобы насладиться тем волшебным чувством, которое связывало их.

Молли слегка отстранилась и посмотрела ему в глаза. В них она увидела дикий голод и желание.

– Отвези меня домой, – тихо попросила она.

Дэвид резко выдохнул и сел в машину. Через пару километров они остановились возле какого-то паба.

– Мне нужно кое-что купить, – пробормотал он.

Вскоре он вернулся и кинул ей на колени крошечную коробочку с презервативом. Молли истерически рассмеялась.

Слава богу, хотя бы у кого-то из них есть здравый смысл.

Он наклонился и страстно поцеловал ее в губы, потом завел двигатель и помчался на предельной скорости.

Она видела, как ходят желваки на его челюсти. Его длинные пальцы крепко сжимали руль, и она понимала, что он едва сдерживает себя.

Черт возьми, еще чуть-чуть, и они займутся любовью прямо в машине.

Только не сейчас, приказала она себе. Совсем скоро ты сможешь обнять его, прикоснуться к нему.

Любить его.

Наконец-то они подъехали к коттеджу. Он остановил автомобиль и уставился на нее. Его глаза были темными от желания.

– Хочу заранее извиниться, – начал он неуверенно. – Мм... ух... у меня давно не было... У меня не было свиданий, не было секса ни с кем с тех пор, как я потерял ногу. Ты понимаешь, несколько лет...

Молли почувствовала огромный прилив нежности. Она провела рукой по его щеке, наслаждаясь грубоватой щетиной. На ее лице засияла робкая улыбка.

– Добро пожаловать в клуб одиночек. Я тоже не занималась любовью с тех пор, как умер мой муж.

Дэвид слегка отступил и пристально посмотрел на нее. На его лице отражалось множество противоречивых эмоций.

– Черт возьми, Молли...

– Не надо. – Она потянулась к нему. – Не извиняйся и... Не останавливайся сейчас, прошу тебя, Дэвид. Ты мне нужен.

Он простонал и крепко прижал ее к себе.

– Я не могу остановиться. Боже, Молли, ты тоже нужна мне. Я знаю, что это неправильно, но...

– Нет, все правильно. Так и должно быть. Это наше время, Дэвид, и как бы оно быстро ни закончилось, давай будем просто получать от него удовольствие – начиная прямо сейчас.

Он не мог поверить.

Не мог поверить, что эта потрясающе красивая, сексуальная женщина хотела его. Не мог поверить, что сможет прикоснуться к ней, прижать ее к себе, уткнуться в мягкие волосы, познать ее волшебную теплоту. Неужели, увидев его уродливую ногу, она не отпрянет с отвращением?

Жестокая реальность снова обрушилась на него, отнимая последнюю надежду на счастье. От самоуверенности не осталось и следа, а потом ушло и желание.

– Прости, но я не могу, – неразборчиво пробормотал он и, резко развернувшись, пошел прочь, оставляя ее сгорать от ненасытной жажды любви.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Молли не побежала за ним. Она чувствовала, что Дэвиду нужно самому с этим справиться. Кроме того, у нее тоже были сомнения.

Нет, скорее не сомнения, а страх того, что с ней станет, когда она потеряет его.

Это же смешно. Ты не можешь потерять то, чего не имеешь. Он принадлежал своей империи на другом конце света, а она принадлежала этому месту. Но не только страх потери сковал ее изнутри. Молли боялась, что не сможет вернуть ему уверенность в себе, боялась не оправдать его надежд.

Она поднялась к себе в комнату, чтобы снять платье, в котором ей стало вдруг ужасно тесно. Выглянув в окно, она увидела одинокий силуэт на пристани. Это был Дэвид.

Совершенно один.

Боль и сострадание сжали ее сердце. Не в силах сдержать порыв, она поспешила к нему.

Не произнося ни слова, Молли села рядом. Ни один мускул не дрогнул на его лице. Сначала ей показалось, что он вовсе не заметил ее присутствия, но вскоре Дэвид вытащил руки из карманов и повернулся к ней.

– Прости меня.

Его голос звучал хрипло и напряженно.

– Не извиняйся, – нежно сказала она. – Это я была слишком напористой.

– Нет. Ты ни в чем не виновата. Все дело в Селии – моей бывшей девушке. – Он сделал паузу и с трудом сглотнул. – Она отскочила от испуга и отвращения, когда увидела мою ногу.

Молли почувствовала, что начинает ненавидеть глупую и пустую женщину, которая так жестоко обошлась с Дэвидом.

– После ампутации?

– Нет... раньше, почти сразу же после несчастного случая. Я не мог ее винить, это было действительно малоприятное зрелище. А потом она решила как можно скорее смыться.

– Глупая женщина.

– Нет. Просто она знала себе цену и не пожелала связываться с таким неудачником, каким я был тогда. Мне потребовалось время, чтобы понять это. Если бы я не пытался вернуть ее, то гораздо раньше согласился бы на ампутацию, уменьшив тем самым свои страдания. Но сделанного не воротишь.

Дэвид пристально посмотрел на Молли.

– Расскажи мне о Роберте.

Он крепко сжал ее руку, словно предлагая поддержку.

– Мне было двадцать один, когда мы впервые встретились. Я проходила постдипломную практику под его руководством в художественном колледже. Он велел мне рисовать, пообещал оказать поддержку, потому что верил, что я добьюсь успеха в искусстве. Он сказал, что было бы грешно зарывать такой талант, как у меня, в землю.

– Мудрый мужчина. И ты послушала его?

– Да. Я переехала к нему и начала рисовать большую часть времени, а вскоре у нас появился Чарли. А потом он попал в аварию. Его подключила к аппарату искусственного жизнеобеспечения. Врачи говорили, что он безнадежен, но я наотрез отказывалась верить в это. Я проводила с ним все ночи, а днем приводила Чарли, чтобы он мог побыть с отцом. Потом у него отказали многие органы.

Молли замолчала, вспоминая лицо Роберта, аппарат искусственной вентиляции легких, датчики на его веках, трубку у него во рту, множество проводков и постоянный шепот врачей и медсестер у нее за спиной. Тряхнув головой, она уставилась на море, прислушиваясь к рокоту волн, желая, чтобы они смыли все воспоминания о тех трагических днях ее жизни.

– Мониторы будто разом сломались, – тихо продолжила она. – Врачи хотели отключить его от аппарата несколько дней назад, но я не позволила им. А теперь мне самой безумно хотелось унять эту, казалось, дико ревущую машину и позволить ему уйти. По моей вине он все это время испытывал муки, не имея возможности обрести вечный покой. Я выключила аппарат, и он ушел навсегда. С тех пор моя жизнь полностью изменилась. Я потеряла главную опору, на которую в любой момент могла положиться. Мы с Чарли переехали в другой город, где я старалась забыться, но напрасно. И только осознание того, что я должна поставить сына на ноги, не дает мне опустить руки. Я рисую, держусь подальше от окружающих и стараюсь не давать советы.

– Поэтому ты не пошла за мной? Хотела позволить событиям идти своим чередом?

– Возможно. А возможно, это была всего лишь трусость.

– Мне так не кажется, Молли. Я не считаю тебя трусихой. По-моему, ты просто запуталась и винишь себя в том, в чем совсем не виновата. Это ты была за рулем во время аварии?

Она вздохнула и отрицательно покачала головой.

– Нет. Нет, он. Но это я послала его на собеседование. Как оказалось, послала его на смерть.

– Молли, в этом не было твоей вины. Ты всего лишь старалась поддержать его, как когда-то он поддержал тебя. Ты не была за рулем, а следовательно, нет твоей вины в том, что он попал в аварию. Ты реагировала так, как реагировал бы каждый, кто оказался бы в подобных обстоятельствах.

– Не в этом дело. Моя вина в том, что я тянула недели, когда его страдания могли закончиться намного раньше. Он больше не принадлежал этому миру, поэтому я зря упорствовала.

– Но он и не страдал. Ведь когда человек находится в коме, он ничего не чувствует.

Молли подняла взгляд, услышав простую, очевидную правду, которая, впрочем, уже ничего не могла изменить, и улыбнулась.

Он улыбнулся в ответ и протянул руку.

– Иди сюда.

Она скользнула в его надежные объятия и склонила голову ему на плечо. Ей было так приятно сидеть здесь и чувствовать, как спокойствие разливается по всему телу, словно наконец она на самом деле отпустила Роберта, простила себя за то, что слишком сильно любила его и боролась до последнего, пытаясь спасти ему жизнь, в то время как следовало сказать ему «прощай».

Может быть, она просто не была готова услышать такие аргументы раньше и Дэвид оказался первым человеком, с которым она впервые за многие годы поговорила об этом по душам, а она была готова сейчас это услышать.

И готова вернуться к настоящей жизни?

Да.

Молли подняла голову и прижалась губами к его подбородку.

– Этого не стоило делать, – предупредил он.

Она слегка отстранилась.

– Прошу тебя, только не надо смущать меня разговорами о самолюбивой Селии. Я бы хотела вернуть Роберта с израненным лицом, с повязками на теле, только из-за того, кем он был. В болезни и в здравии, мы поклялись в этом. Меня не пугают твои увечья, Дэвид.

– Но мы не женаты.

– Тогда почему это тебя так волнует? Ты всегда можешь уйти.

– Не все так просто. У меня не было секса ни разу с тех пор, как я потерял ногу.

– Ну тогда, вероятнее всего, нам следует быть поаккуратней и не идти на поводу у страсти.

Дэвид рассмеялся и прижал ее к себе.

– Ты сумасшедшая женщина, – прошептал он, а Молли усмехнулась и засунула руку ему под рубашку, чувствуя, как напряглись его мускулы под ее ладонью.

– Может быть, тогда пойдем домой? – неуверенно предложил он.

Молли быстро закивала головой.

– Ты уверена? – нежно спросил он, когда они вернулись в коттедж.

– Абсолютно, – не задумываясь, ответила она, хотя была уверена лишь в том, что будет очень страдать, когда он уйдет. Тем не менее она не могла позволить ему уйти, не подарив волшебные мгновения счастья, которые он сможет пронести через всю жизнь.

Или хотя бы вселит в него убежденность в том, что он снова может стать полноценным мужчиной.

Молли сняла с него галстук и кинула на пол. Потом принялась расстегивать пуговицы на его рубашке, обнажая широкие плечи, прижимаясь губами к теплой коже пробуя на вкус волоски, которые густо покрывали загорелую грудь.

С трудом оторвавшись от него, Молли скинула платье и подняла взгляд.

Дэвид не шевелился, только его глаза медленно скользили по ее груди, заставляя соски набухать от желания. Наконец он поднял руку и провел кончиками пальцев по ложбинке между грудями.

– Знаешь, когда мы впервые встретились, сюда прилип листочек, – хрипло прошептал он. – И я завидовал ему.

Склонив голову, он принялся покрывать поцелуями ее тело, заставляя Молли сгорать от желания.

Его длинные пальцы ловко избавили ее от чулок и шелковых трусиков. Теперь Молли стояла перед ним абсолютно нагая. Затаив дыхание, Дэвид провел рукой по ее фигуре, а потом резко притянул ее к себе. Молли едва не задохнулась, когда их тела соприкоснулись. Ее соски терлись о грубоватую кожу на его груди, пробуждая в ней еще большее желание. По тяжелым вздохам она поняла, что ему тоже не хватает дыхания.

– Красавица, – прохрипел он и припал губами к ее губам, впервые по-настоящему властно целуя ее.

Она страстно ответила на поцелуй, наслаждаясь тем, как его горячий гладкий язык дразнит ее. Вскоре поцелуй стал глубже. Он еще сильнее прижал ее к себе, чтобы она могла почувствовать, что он не меньше ее возбужден. Ее рука скользнула к ремню на его брюках. Дэвид замер и опустил взгляд. Его пальцы мертвой хваткой вцепились в ее запястье.

– Может быть, выключим свет? – предложил он.

Молли поняла, что он все еще боится ее реакции.

– Нет, – решительно ответила она. Ей хотелось увидеть его, хотелось, чтобы между ними не было никаких секретов. Она подняла руку и прикоснулась к его груди.

– Мне надо видеть тебя, смотреть в твои глаза. И чтобы ты видел меня со всеми моими родинками, бородавками и всем остальным.

– У тебя есть бородавки? – с наигранной паникой спросил он.

Молли усмехнулась.

– Нет, не беспокойся, у меня нет бородавок. Зато у меня есть небольшой шрам... от аппендицита.

Он бесконечно долго смотрел на нее, а потом прошептал:

– Тогда поступай, как считаешь нужным.

Что, черт возьми, она делает?

Дэвид возился с протезом, словно давая ей время передумать. Но Молли тихо сидела рядом с ним на кровати, терпеливо дожидаясь, пока он закончит.

Вот наконец-то вся рутинная работа осталась позади, и он поднял глаза. Их взгляды встретились. В се глазах он увидел не жалость и отвращение, а нежную улыбку. Она улыбалась, о боже, словно ее совсем не испугало увиденное.

Он поднял бровь.

– Ты уверена, что хочешь этого? Ты заставляешь меня пройти через тяжелое испытание?

– Вот только не надо себя жалеть, – поддразнила Молли, хотя ее сердце угрожало в любой момент выпрыгнуть из груди. Она взяла в ладони его лицо и заглянула ему прямо в душу.

– Поцелуй меня, – прошептала она.

Больше не в силах держать страсть под контролем, Дэвид заключил ее в крепкие объятия. У него перехватило дыхание, когда он почувствовал прикосновение ее шелковой кожи. Его губы припали к ее губам, и он поцеловал ее так сильно, словно от этого поцелуя зависела его жизнь.

Молли в ответ покрыла безудержными поцелуями все его тело. Ее рука скользнула к его плавкам и стянула их. Он уткнулся лицом в ее роскошную грудь, которая вот уже несколько дней пробуждала в нем столько непристойных фантазий, и вдохнул аромат шелковистой кожи. Его губы покусывали нежно-розовые соски, набухшие от желания. Молли дрожала. Ее руки судорожно гладили его сильное тело, словно боялись потерять. Дэвид еще крепче прижал ее к себе и громко простонал.

Ему на мгновение показалось, что он умрет, если сейчас же не войдет в нее. Потянувшись к ночному столику, он схватил маленький пакетик и дрожащими пальцами натянул презерватив.

– Давай я помогу тебе, – предложила она, и Дэвид окончательно потерял самоконтроль.

Это было потрясающе.

Дэвид был потрясающим.

Ни один мужчина не доставлял ей столько наслаждения. О, Роберт был хорошим любовником, нежным и щедрым на ласку. Но Дэвид подарил ей ни с чем не сравнимое удовольствие. Он заставлял каждую частичку ее тела наполняться радостью, ликовать от счастья. Молли понимала, что это скоро закончится, поэтому хотела насладиться каждым мгновением, не позволяя угрызениям совести все испортить.

Он лежал на спине, закинув руки за голову. Его взгляд ни на секунду не покидал ее лица.

– Почему ты так смотришь на меня? – не выдержала Молли.

– Я спрашиваю бога, за что мне такое счастье.

Ее щеки вспыхнули ярким румянцем.

– Ты был великолепен.

Он нервно рассмеялся и отвернулся.

– А ты обманщица. Джорджия права, ты слишком хороша для меня.

– Что за вздор! – Ее руки стали нежно гладить его мускулы. – Потрясающий мужчина. Посмотри на себя. Сильный, стройный, умный... красивый.

Озорная усмешка заиграла на его губах.

– Умный?

– О да, – подтвердила Молли, прижимаясь губами к его груди. Потом ее губы спустились к бедру.

Дэвид затаил дыхание и напрягся. Она почувствовала, как между ними снова начинает нарастать стена. Ее пальчики нежно скользнули к его коленке. Она склонила голову и прижалась губами к тому месту, где ему ампутировали ногу. Дэвид содрогнулся. Ее сердце сжалось от боли, она подложила руку ему под колено и нежно прижалась к нему щекой. На нее что-то капнуло сверху.

Слеза.

Она закрыла глаза и прижалась щекой к его бедру, стараясь успокоиться. Когда все же осмелилась поднять голову, увидела, что из уголков его глаз струятся тоненькие ручейки слез.

О Дэвид. О любовь моя.

Она легла рядом с ним, смахивая поцелуями его слезы. Нервно вздохнув, Дэвид крепко прижал ее к себе.

– Знаешь, ты удивительная женщина, – хриплым голос сказал он. – Красивая, добрая, щедрая и чертовски сексуальная.

Его губы прижались к ее лбу, и Молли подняла голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

– С тобой все в порядке? Теперь ты несешь всякий вздор, Дэвид, – улыбнулась она.

– Со мной более чем все в порядке, и это не вздор. Ты прекрасна. Иди сюда. Я хочу снова любить тебя.

Ее улыбка стала шире.

– А я уж было подумала, что ты больше никогда не попросишь.

– Думаю, мне следует рассказать отцу.

Молли резко повернула голову и нахмурилась.

– Рассказать, что ты провел со мной ночь?

Дэвид рассмеялся.

– Нет. Его это не касается. – Улыбка исчезла с его лица. – Я говорю о своей ноге.

Молли села и подняла на него встревоженный взгляд.

– Я думала, что ты не хочешь говорить ему до свадьбы.

– Не хотел. Но возможно, ему лучше знать, как сильно я люблю его и как мне хотелось быть рядом, когда у него случился сердечный приступ. Я позволил всем поверить, что всего лишь сломал лодыжку, и в конце концов меня стали считать бесчувственным подлецом – особенно Джорджия. А это совсем не так. Ты и представить себе не можешь, как мне хотелось быть рядом с ним, присутствовать на свадьбе Джорджии. Но я не мог рассказать им правду потому, что не хотел причинять боль. Разве я мог подумать, что, держа их в неведении, причиняю им еще больше страданий? И сейчас, похоже, пришло время отцу все узнать, чтобы я мог смотреть ему в глаза и не видеть в них разочарования. Я и сам толком не знаю, кому это нужно больше – ему или мне самому.

Молли молчала, потому что не знала, что сказать, и чувствовала – лучше не вмешиваться. Он приподнял ей голову, чтобы видеть ее глаза.

– Ну? Что скажет эксперт по семейным отношениям? Что мне делать?

Она быстро закрыла глаза, не в силах и дальше выносить нежный пристальный взгляд.

– Дэвид, не спрашивай меня, что тебе делать.

– Но что бы ты сделала на моем месте?

– Рассказала бы, – не раздумывая, ответила она. – Ты ведь знаешь меня... сначала говорю, потом делаю. А ты ведь совсем другой. Судя по всему, ты запер свое сердце на замок и не хочешь никого туда впускать.

– Неужели?

– Мм. Я еще многого о тебе не знаю.

Он нахмурился.

– Чего не знаешь?

– Как ты потерял ногу.

– О. – Он отвернулся. – Ты правда хочешь знать? Это не слишком приятная история.

– А я не жду приятных историй, – призналась она и приготовилась услышать детали.

Он задержал дыхание, а потом нервно выдохнул.

– Это было в августе. Я направлялся в Бирон. Начался шторм. Рыбы подплывали близко к берегу, в том числе и акулы. Было интересно наблюдать за происходящим: люди плыли к берегу, все кричали при виде акул, потом вдруг крик изменился, и я понял, что на кого-то напали. И тут я увидел маленького мальчика. Вода рядом с ним тут же стала красной от крови. Мы подплыли на лодке, я нырнул, достал тело малыша и протянул его парню, который был вместе со мной. Из-за паники он старался как можно быстрее завести двигатель, но я еще не успел выбраться из воды. Моя нога попала в лопасти как раз в тот момент, когда я выбирался из воды.

Молли представила эту трагедию, и у нее потемнело в голове.

– А акула переключилась на тебя? – дрожащим голосом спросила она.

Дэвид покачал головой.

– Нет. Слава богу, нет. Это была маленькая акула. Она вряд ли смогла бы причинить мне столько вреда, сколько причинила ребенку. Почти сразу меня доставили в больницу, остальное ты знаешь. На самом деле я почти ничего не помню до того момента, как проснулся в больничной палате.

– А как же ребенок? – тихо спросила она.

Дэвид покачал головой, а во рту вырос ком.

– Он не выжил. Потерял слишком много крови. Это было ужасно. Так неожиданно расстаться с жизнью. Все было бесполезно.

Молли просунула руку ему за спину и крепко прижала к себе.

– Это не было бесполезно, Дэвид. Если бы ты не пытался, если бы оставил его, то не смог бы дальше жить в согласии с собой и со своей совестью.

– Откуда тебе знать?

– И это говорит мужчина, который не рассказывает правду отцу только потому, что не хочет тревожить его! Ты на самом деле ждешь, что я поверю, будто позволил бы ребенку умереть и даже не задумался бы об этом? Не говори глупостей.

Она почувствовала, как спадает его напряжение. Он крепко сжал ее за плечи и притянул к себе.

– Хорошо, может быть, ты права. Но все же временами мне кажется это абсолютно бессмысленным.

– Зато теперь ты можешь смотреть вперед и двигаться дальше.

– Пожалуй. – Он прижался губами к ее макушке, и она подняла голову, чтобы поцеловать его в ответ. – В любом случае хватит об этом. Мне бы хотелось поговорить о фантазиях.

Она рассмеялась.

– Фантазиях?

– Ага. – Он усмехнулся. – Если бы у нас была прислуга, что бы ты заказала на завтрак? Напоминаю тебе, что со вчерашнего вечера мы ничего не ели, а после такой бурной ночи я голоден как волк.

– Я совсем забыла об этом. Мм... омлет на веранде, с ветчиной и копченым лососем, и домашний мармелад с зеленым чаем, а потом... круассаны с шоколадным кремом, и свежевыжатый яблочный сок, и ароматный кофе.

– Черный или с молоком?

– Со сливками. Но не слишком много. А как насчет тебя?

– Салат из тропических фруктов, например манго, папайя, помело, киви... А еще я бы тоже не отказался от омлета. И кофе – черный, крепкий и горячий.

– Осталось только позвонить в колокольчик, – усмехнулась она и тут же замолчала, когда он скинул простыню с кровати и встал.

– Дэвид!

Она потянула его за руку. Он снова сел на кровать. Его лицо побледнело, когда он опустил взгляд на левую ногу.

Какое-то мгновение он не произносил ни слова, потом повернул голову и уставился на нее. Его глаза были широко распахнуты от удивления.

– Я совсем забыл, – хриплым голосом признался он. – Я полностью забыл об этом.

Молли обняла его.

– Прости.

– Нет. Тебе не за что просить прощения. Все это благодаря тебе, – сказал он с надрывом. – Это ты заставила меня забыть, Молли. Ты заставила меня снова почувствовать себя полноценным человеком.

И взяв ее лицо в ладони, он поцеловал ее – нежно, с благодарностью. Потом прижался губами к ее волосам, а ее голова упала ему на грудь. Она чувствовала, как сильно бьется его сердце, потом его ритм стал медленнее, и наконец-то Дэвид отпустил ее.

– Я собираюсь быстро принять душ, одеться и отправиться за покупками.

– За покупками?

– Угу. Ведь для завтрака нужны продукты.

Она привстала.

– Но это моя работа!

Он потянулся, чтобы погладить ее по щеке, с его лица не сходила улыбка.

– Только не сегодня. Сегодня просто побудь моей женщиной. Пожалуйста.

Слезы заполнили ее глаза. Ей бы ничего так сильно не хотелось, как быть его женщиной, сегодня и до конца жизни. Она кивнула.

– Хорошо. Но только сегодня. Могу я встать и принять душ, пока тебя не будет? Или же мне оставаться здесь?

– Ты можешь делать все, что захочешь. Я не задержусь. А потом приготовлю твой завтрак-мечту.