Текст книги "Ты веришь в судьбу?"

Автор книги: Кэрол Мортимер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Не болтай глупостей. – Син принялась лихорадочно собирать его вещи, разбросанные по комнате. – Я, кстати, очень сомневаюсь, что Джеральд приехал ко мне!

Она швырнула Вульфу одежду, которую он, однако, не спешил на себя натягивать – и это тогда, когда Джеральд через минуту будет здесь! Вот-вот раздастся стук в дверь, и… Син переводила тревожный взгляд с окна – только бы Джеральд не заглянул в него! – на дверь.

– Вульф! – умоляюще прошептала она. Наконец он отошел от окна, хотя по-прежнему не торопился одеться.

– Что значит: приехал не к тебе? Дом-то твой…

– Но не я собиралась жениться на его дочери, – съязвила Син, слегка отодвигая штору, чтобы понаблюдать за Джеральдом.

Вот он вышел из машины, удивленно поднял бровь, увидев припаркованный «БМВ», нахмурился, узнав автомобиль Вульфа…

– Он знает, что ты здесь. – Син оглянулась на Вульфа: тот все еще не двинулся с места, так и стоял обнаженный. – Если ты не собираешься одеваться, отправляйся в спальню, чтобы не попасться на глаза Джеральду!

– Мне наплевать, что он меня увидит. – Вульф смотрел на нее с сердитым вызовом.

– А мне – нет! И если тебе не наплевать на меня, если я для тебя хоть что-нибудь значу, ты сейчас же отправишься наверх, Вульф, – отчеканила Син. Он волен не заботиться о своей репутации – пожалуйста! Но, что Джеральд подумает о ней,не зная ничего о том, что их связывало когда-то? И захочет ли слушать какие бы то ни было объяснения?!

– Конечно, ты небезразлична мне, Син, ведь я только что занимался с тобой любовью! Хорошо же ты обо мне думаешь…

– Я уже ничего не понимаю, Вульф. – Син зябко поежилась. – Хочу думать, что ты не собираешься унизить меня перед отцом Ребекки.

Уже слышны были шаги Джеральда по гравиевой дорожке. Син беспомощно опустила руки. Они только что занимались любовью, и в ней не унялась еще любовная дрожь – неужели он не понимает?

– Для тебя он всего лишь отец Ребекки? И ты думаешь о нем только так? – Вульф ждал ответа.

– Ну, конечно, я… О Боже, Вульф, не теперь! – отчаянно взмолилась Син, услышав нетерпеливый стук в дверь. – Прошу тебя!

Долго, бесконечно долго он не сводил с нее испытующего взгляда, прежде чем, коротко кивнув, скрылся в кухне. Слава Богу!

Син оглядела гостиную в поисках возможных следов недавнего происшествия; заметила свою ночную рубашку, выглядывающую из-под кресла, но не стала тратить время, чтобы поднять ее, а лишь носком домашней туфли затолкала поглубже и пошла открывать дверь, в которую – уже более требовательно – барабанил Джеральд.

Возможно, такая настойчивость объяснялась его уверенностью, что они здесь – оба, —раз здесь их машины. Вот только что им делать вдвоем?!

Син ненадежнее запахнула халат и затянула пояс, потом откинула со лба волосы. Оставалось надеяться, что Джеральд спишет ее вид на то, что она только что встала: откуда ему знать, что она и впрямь едва поднялась, но не с постели, а с пола, на котором предавалась упоительной страсти…

При одном воспоминании об этом на ее щеках зацвели два алых пятна; так, раскрасневшаяся, она и распахнула дверь.

– Джеральд?! – Син постаралась, чтобы удивленно-радостное восклицание прозвучало как можно натуральнее.

Ответная улыбка была искренней лишь наполовину; чувствовалось, что Джеральд провел бессонную ночь: под глазами залегли усталые тени, резче обозначились морщинки у рта; сегодня ему действительно было сорок три.

– Я пробовал вам дозвониться, но, должно быть, что-то не в порядке с телефоном… – Он не делал попытки перешагнуть порог, хотя Син открыла пошире дверь и даже рукой махнула, приглашая.

Впрочем, едва ли можно было винить Джеральда за подобную осмотрительность: перед домом стоит машина Вульфа, хозяйка дома разгуливает в такой час в одном халате…

– С телефоном небольшая авария, придется вызывать мастера. Входите же, Джеральд. На улице вовсе не так тепло. – Она натянуто засмеялась, когда весенний ветер, налетев, распахнул шелковые полы и, прежде чем Син успела с ним сладить, открыл – до самых бедер – обнаженную прелесть ног. Входя в дом, Джеральд предусмотрительно нагнулся, верно оценив высоту потолков. Войдя, недоуменно оглядел отодвинутую к стенам мебель.

Син снова покраснела: Джеральд стоял как раз на том месте, где всего несколько минут назад она таяла под Вульфом.

– Прошу прощения за беспорядок, – неловко извинилась она. – Я…

– Полагаю, что это – моя вина. – Вульф (слава Богу, одетый!) появился из кухни, опираясь на костыли, без которых вполне обошелся утром.

– Ради всего святого! – Джеральд остолбенело уставился на забинтованную ногу.

Син тоже не сводила с Вульфа глаз, ожидая, как он будет выкручиваться.

– Вчера я приехал к мисс Смит в надежде узнать хоть что-то новое о Ребекке, – уверенно заговорил Вульф. – Пока был здесь, умудрился споткнуться о телефонный провод и, мало того, что лишил хозяйку связи с внешним миром, так еще и ногу повредил. – Он улыбнулся своей «неловкости».

Син должна была знать, что Вульфа непросто застать врасплох! Вон как говорит… А впрочем, это и есть правда, пусть не вся; другому не обязательно знать, чем все закончилось!

– Перелом? – участливо спросил Джеральд.

– Нет, просто сильный вывих. – Вульф беспечно махнул рукой. – А ехать обратно все-таки не смог.

В глазах Джеральда читался молчаливый вопрос: почему Син не отвезла гостя в город?

– Разумеется, Син предложила свою помощь; она хотела меня подвезти, – только Син услышала иронию в этих словах, – но ты ведь знаешь мою матушку. Представляешь, что с нею было бы?

– Да-да… Наверное… Ты прав, конечно, – вынужден был согласиться Джеральд.

– Вот Син и приютила меня, пока снова не буду крепко держаться на своих двоих. – Вульф послал Син благодарную улыбку, хотя глаза сводили благодарность на нет. – Есть новости от Ребекки? – тут же спросил он, посчитав, что о нем они поговорили достаточно.

– Э-э-э… – Джеральд замялся, и его растерянный взгляд красноречивее любых слов сказал Син, что новости есть; она даже рискнула бы предположить, какие именно. Хорошо, впрочем, что смена темы увела разговор от них с Вульфом, и Джеральду не пришло в голову поинтересоваться, откуда Вульф знает ее адрес.

– Кофе, – решительно произнесла она. – Думаю, всем нам не помешает крепкий кофе, – пояснила она в ответ на вопросительные взгляды обоих мужчин. – И тосты. – Она вспомнила, что Вульф ничего не ел со вчерашнего дня.

– Кофе – это хорошо. – Вульф разгадал ее намерение ускользнуть, уйти от разговора под любым предлогом. – Мне как раз надо принять болеутоляющее.

– Джеральд, а как вы насчет кофе? – спросила Син. От нее не укрылась та болезненность, с какой он воспринял вопрос о Ребекке. А новости-то неважные, подумалось ей, и сердце сжалось в дурном предчувствии.

– Благодарю, – мрачно кивнул Джеральд. – Признаться, сегодня утром мне было совсем не до завтрака.

Он не стал вдаваться в подробности, решив, очевидно, что всем им не мешает хорошенько подкрепиться перед серьезным разговором.

– Кофе с тостами – это чудесно! – Джеральд наконец смог улыбнуться Син. – О, прости. – Он вскочил с места, увидев, как Вульф пытается справиться с костылями и сесть. – Я могу чем-нибудь помочь?

Джеральд ринулся к Вульфу, а Син, помня, что каких-то полчаса назад этот наглый обманщик прекрасно справлялся сам – и еще как! – решила уединиться на кухне.

Впервые за это долгое утро она осталась одна; можно было наконец спокойно поразмыслить о том, что произошло между ней и Вульфом. Она облокотилась на кухонный стол, будучи не в состоянии даже думать о еде, не говоря уж о готовке…

Итак, она отдалась Вульфу прямо на полу в гостиной!.. Как и раньше, слепо подчиняясь велению необузданного и ненасытного желания, горя предвкушением грядущего блаженства, мечтая лишь о том, чтобы быть как можно ближе к нему, как можно полнее вобрать его в себя и как можно больше подарить ему острой радости принадлежности и обладания… Словом, все как всегда между ними. И Вульф – и прежде, и теперь – единственныйумел пробудить в ней такой вихрь эмоций. Никогда и никого не было в ее жизни, кроме этого мужчины. Ощутив всем сердцем обиду и неожиданную ревность, Син попыталась представить, сколько женщин было за эти годы у Вульфа. Естественно, не считая Барбары, которая была всегда…

Барбара! Опять она. И почему только они не поженились, чтобы избавить всех остальных, в том числе ее, Син, от мучений и горечи?

Как все несправедливо! Тело Син еще помнило только что пережитое наслаждение, ласки Вульфа, его поцелуи. Помнило, чтобы дальше жить этим воспоминанием, потому что повторение невозможно! Однажды она уже прошла через это; выживет и на сей раз – должна выжить. Разве Вульф принудил ее? Она сама бросилась в этот водоворот, корила себя Син, презирая свою слабость и понимая, что никогда не сможет быть достаточно сильной перед Вульфом…

– Нужна помощь? – раздался совсем близко голос Джеральда.

– Я не слышала, как вы вошли. – Син, пойманная с поличным, обернулась на этот голос. – Нет, спасибо, я сама… Спасибо, – добавила она для убедительности и улыбнулась; правда, улыбка вышла виноватой и глаза оставались печальными. – Пожалуйста, возвращайтесь к Вульфу, то есть… к… мистеру Торнтону, – смешалась она.

– Предпочитаю настоять на помощи вам! – Джеральд не был настроен уходить.

– Со мной безопаснее? – невольно улыбнулась Син, ставя на огонь кофейник: после всех этих встрясок растворимым кофе явно не обойтись – надо варить настоящий, да покрепче!

– Это точно, – признался Джеральд. – Давайте я, – предложил он, оттесняя Син от плиты; ей ничего другого не оставалось, как, уступив ему, начать колдовать над тостером.

Она не стала ни о чем спрашивать. Догадалась, что он приехал сообщить и почему медлит. Ладно, это действительно может подождать.

– А я и не знал, что ты умеешь хозяйничать, Джеральд, – насмешливо прокомментировал Вульф появление приятеля с полным подносом.

Взглядом вступаясь за Джеральда, Син поставила поудобнее кофейный столик.

– С сахаром? – разливая горячую жидкость по чашкам, спросила она не без сарказма; сладкое пойдет ему на пользу: его настроение слишком горчит!

– Мне, как обычно, черный, пожалуйста. – Вульф опять не пожелал остаться в долгу.

«Как обычно»!.. И надо же ей было спрашивать! Вечно он берет верх в любых словесных баталиях!

– Так что же заставило тебя, Джеральд, – Вульф намазывал масло на тост, – разыскивать меня здесь, вместо того чтобы дожидаться дома? Впрочем, – нахмурился он, – я не уверен, что ты приехал ко мне… – Он ждал ответа.

– Я приехал не к тебе, – не стал лукавить Джеральд. – Мне нужна Син затем же, что и тебе: узнать поподробнее об отъезде Ребекки… о побеге, – заставил он себя произнести подходящее слово.

– Понятно, – проговорил Вульф. – И как, узнал что-нибудь?

Джеральда начал раздражать этот допрос.

– Мы не успели поговорить.

Син стало жаль Джеральда, но она сочла за лучшее не вмешиваться.

Вульф считал иначе.

– Так спрашивай сейчас! Вы столько пробыли вдвоем на кухне, что могли обо всем переговорить. – Голос его звучал капризно-зло, он переводил подозрительный взгляд с Джеральда на Син и опять на Джеральда.

– Нам было некогда: мы готовили завтрак. – Син не смогла дольше оставаться в стороне. Вульф того и гляди устроит сцену ревности, не имея на это ни права, ни повода. – К тому же мне нечего добавить, я не могу вам сказать ничего нового.

– Не можешь… или не хочешь? – (Определенно, Вульфу следовало родиться во времена инквизиции!..)

– Не могу. – Син ни за что не согласилась бы обмануть доверие Ребекки, но… Предательский румянец подступил к щекам, и Син испугалась, что выдает себя. Но если она правильно угадала причину, по которой Джеральд примчался сюда за сто миль… Если угадала… Ей вовсе незачем делиться своими подозрениями.

– Все правильно. – Джеральд глубоко вздохнул. – Видишь ли, Вульф, – каждое слово давалось ему с видимым трудом, – Ребекка звонила мне сегодня. Похоже, она там… в общем, она уехала не одна. Сожалею, Вульф. – Джеральд торопился снять с себя всю тяжесть навязанной ему миссии. – Ребекка встречалась с другим, и его зовут Глен Рейнодцс!

Значит, садовника зовут Глен. Хмм, подходящее имя для бронзового красавчика – родители не промахнулись! Господи, о чем она думает!..

Син боялась поднять глаза на Вульфа. Второй раз его бросает невеста, и второй раз – ради другого мужчины; хотя это Вульф так думает, на самом деле у них все было иначе: Син ушла в никуда и ни к кому! А вот Ребекка… Каково-то ему сейчас?

По лицу Вульфа было невозможно понять, о чем он думает и что чувствует: губы плотно сжаты, глаза прищурены – маска абсолютного, непробиваемого равнодушия. И тяжелое молчание.

– Кто такой Глен Рейнолдс? – наконец спрашивает он.

– Это парень, которого я нанял присматривать за садом. – Джеральд смущается еще больше; он, кажется, больше Вульфа страдает от своего признания.

Син снова переводит взгляд на Вульфа и снова ничего не может разглядеть: все то же непроницаемое лицо. Не будь у него Барбары, ему можно было бы посочувствовать!..

– Поверь, я даже не догадывался, Вульф, – неловко оправдывается Джеральд, которого также озадачивает отсутствие реакции. – Если б знать, я бы тут же вмешался…

– Зачем? – задает еще один вопрос Вульф и непонимающе смотрит на Джеральда.

– Зачем? – как эхо, повторяет окончательно сбитый с толку Джеральд. – Но ведь…

– Так зачем все-таки? – настаивает Вульф.

– Ну, я… Господи, да пойми же ты: он – садовник! – Джеральд ничуть не разыгрывает отцовский ужас. – Я бы вмешался, прекратил это: у них не может быть ничего общего! – в беспомощной истерике выкрикивает он.

– Интересно, – Вульф кривит рот в едкой усмешке. – Вот уж не знал, что ты такой сноб, Джеральд.

– Снобизм тут ни при чем, – защищается тот. – Ребекка моя дочь, единственная, и я хотел для нее только самого лучшего!

– Потому и благословил на брак со мной, я прав? – Вульф не скрывал пренебрежительной иронии.

– И поэтому тоже! Не надо представлять ее жертвой, Вульф. Ты всегда нравился Ребекке, и тебе это прекрасно известно. Черт возьми, она шла за тебя сама! – Джеральд понимал двусмысленность положения, в котором оказался, и злился еще больше.

– И сама же передумала, Джеральд, на что имела полное право! Ты же сказал: нравился – в прошедшем времени. Что-то изменилось, и неважно, по какой причине. Важно, что с ней все в порядке; она с тем, кого сама выбрала, – значит, все хорошо, и я не вижу повода…

– Все хорошо?! – Джеральд прямо-таки взвился. – Она Бог знает где, с этим юнцом – Рейноддсом, а ты «не видишь повода» и хочешь, чтобы я успокоился?!

– Джеральд, Ребекка совершеннолетняя, ей не нужна ничья опека, чтобы принимать решения; она самаза себя решает, – пробовал вразумить его Вульф. – В любом случае поздно что-либо предпринимать.

– Вы двое должны были пожениться! – Джеральд никак не хотел принимать очевидное.

– Да, – продолжал втолковывать ему Вульф. – Но Ребекка передумала выходить замуж, по крайней мере, за меня, – добавил он сухой скороговоркой.

– Кстати, о тебе. – Джеральд ринулся в новую, еще более яростную атаку. – Если бы ты любил Ребекку по-настоящему, то не отпустил бы ее так легко, – подступил он к Вульфу.

– Я очень хорошо отношусь к Ребекке, очень. У нас был бы прочный брак, основанный на взаимном уважении и доверии. Но ты напрасно ждешь, что я брошусь за ней как больной от любви молокосос. – Вульф говорил все жестче. – Если она выбрала Рейноддса, могу лишь пожелать ей счастья.

Как похоже на то, что случилось с ними семь лет назад! То же самое, слово в слово, он сказал и ей, когда она сообщила ему, что не будет его женой…

– Но не такого же, черт возьми! – Джеральд смотрел на него в бешенстве. – Ты как хочешь, а я не дам ей совершить эту ошибку, не позволю исковеркать себе жизнь!

– Она твоя дочь , —мягко напомнил Вульф.

– Но она была твоей невестой! – Джеральд не принял его сочувствия, как не мог смириться и с его бездействием. – Господи, за что мне все это? Ясно, что Ребекка тебя больше не интересует, и…

Джеральд замолчал, осененный внезапной догадкой. Он посмотрел сначала на Вульфа, затем на Син, которая, прочитав этот взгляд, просто зажглась изнутри, и огонь этот опалил ей щеки пунцовостью.

– Какой же я идиот! – Джеральд сложил губы в презрительную усмешку: – И насколько серьезен твой вывих, Вульф?

Вместо ответа Вульф поднялся с места, отшвырнул костыли и стоял, твердо опираясь на обе, совершенно здоровые, ноги. Чтоб ему провалиться, лжецу!

– Да, это серьезно. – Джеральд, не удостаивая Вульфа взглядом, обратился к Син: – Вы удивили меня, Син. – Его разочарование было искренним, как и возмущение минуту назад. – Нет, я ошеломлен, убит – вот как я себя сейчас чувствую. Не понимаю и не принимаю, – он замотал головой. – Не могу поверить!

– Здесь нечему верить. – Син старалась говорить как можно мягче, ее глаза умоляли его. – Вульф действительно подвернул ногу, и если бы вы видели его вчера, то поняли бы, почему я не повезла его в город, а оставила у себя…

– Утром все было иначе, Син, – мрачнея, напомнил Вульф.

– Утром просто не было времени. Сначала пришел Роджер, потом…

– Что потом?

Вульф не знал снисхождения ни к кому! Видел, как она споткнулась на полуслове, со всей живостью вспомнив, как сплетались их тела на этом ковре; видел, знал, что с ней творится, и все же не устоял перед искушением высмеять ее!

Как же она ненавидела его в эту минуту – ненавидела за ту легкость, с которой он отдал ее на заклание Джеральду – и ради чего?! Лишь бы спасти собственную гордость, уязвленную отказом Ребекки…

– Ты можешь вернуться в город с Джеральдом. – (Кажется, выход найден!) – Уверена, вам есть о чем поговорить, а что может быть лучше беседы по дороге домой?..

Какое облегчение, что ей больше не надо будет терпеть его выходки. Ну и молодец же она, что додумалась до такого простого решения! Син была довольна собой, и чем дальше, тем более привлекательной казалась идея. Действительно, почему бы Джеральду не подвезти Вульфа?

Судя по всему, Вульф не разделял ее оптимизма. В его глазах сверкнули грозные искры – опасный знак, предупреждающий: не играй с огнем!

– А я не собираюсь возвращаться – пока. – Он снова бросал ей вызов. – Это мы с тобой должны поговорить.

Син ловила на себе недоуменные взгляды Джеральда.

– Я уже сказала, Вульф, что, если вы с Ребеккой передумаете и решите все-таки пожениться, буду рада вам помочь; если нет, нам нечего сказать друг другу. – Она приняла вызов, но прямо глядя ему в глаза – Господи, пусть он перестанет так смотреть! – она хотела как можно скорее оказаться одна, чтобы по крупицам собрать то, что осталось от ее гордости… от ее уверенности в себе… и от ее жизни!

– Вот как? – протянул Вульф и целую вечность не сводил с нее глаз. – Может, ты и права, – решил он что-то про себя и повернулся к Джеральду: – Тебя не затруднит меня подвезти?

Несомненно, Джеральду не составляло труда захватить с собой попутчика, но захочет ли он оказать Вульфу даже столь малую услугу – вот вопрос! После всего, что он здесь увидел и услышал… Вне всякого сомнения, Джеральд отчетливо понял, что между Син и Вульфом произошло гораздо больше того, что они ему рассказали; об остальном он вполне способен догадаться сам, а догадавшись, вправе отнестись к ним с неприязнью!..

Син глазами умоляла Джеральда не судить ее слишком строго и помочь. Джеральд, озадаченный этой отчаянной немой мольбой и тем, что же связывает бывшего жениха его дочери с женщиной, которую он просил взять на себя свадебные хлопоты, был подавлен и растерян.

Наконец, вновь встретившись с просительным взглядом Син, он принял решение:

– Пожалуй, мы могли бы кое-что обсудить. Ты готов ехать?

– Мне незачем здесь оставаться. – Вульф был предельно краток.

Но напрасно Син надеялась, что он просто повернется и уйдет…

– Джеральд, подожди меня в машине. – Наверное, так же категорично он отдает распоряжения своим служащим.

Джеральд ничем не выдал своего неудовольствия.

– Прощайте, Син, – произнес он, не глядя на нее, и вскоре входная дверь закрылась за ним с бесповоротной окончательностью.

Оглушительная тишина. Син вдруг ощутила себя загнанной в ловушку. Вульф – огромный, неподвижный и бесстрастный – не произносил ни слова. Син решила, что у нее только одна защита – злость на Вульфа за все, что он наговорил Джеральду, за разыгранный им фарс.

– Не было нужды устраивать все это!

– Разве? – Ни один мускул не дрогнул на его лице.

Она напряженно всматривалась в ничего не выражающие глаза. Чего он добивался, так упорно создавая у Джеральда иллюзию своей связи с ней? Ведь все, чего он сумел добиться, – это отдалить Джеральда от себя и… от нее!.. Вот была его истинная цель: встать между нею и Джеральдом! Он не поверил, что их ничто не связывает, и решил таким образом подстраховаться… И это после того, что произошло утром?! Син хотелось завыть от обиды и гнева.

– Уходи, Вульф. – В ней ничего не осталось, кроме больной пустоты. – Убирайся!

– Только когда получу ответ на один вопрос, – объявил он свой ультиматум.

Син полагала, что не ему бы ставить условия, но она слишком устала, чтобы спорить.

– Спрашивай.

– Ты ведь знала о Ребекке и Глене Рейнолдсе?

Такого вопроса она не ждала, он прозвучал настолько вдруг, что она не сразу нашлась:

– Я… – Син облизнула сухие губы.

– Ты знала. – Он утверждал, а не спрашивал, и Син почувствовала себя кроликом перед удавом, чьи желтые от ярости глаза парализуют волю, заставляют подчиниться и уже не противиться своей участи.

– Да, я знала, что кто-то есть, но ничего конкретного, даже имени; знала только, что он работает у Джеральда, – попробовала оправдаться Син.

– И ничего мне не сказала! – Вульф гнул свое.

– Я сказала все, что Ребекка просила вам передать, – Син еще не теряла надежду, что он услышит ее.

– Но не все, что знала. Что ж, зато теперь ясно, что ты за женщина! – Он так это сказал…

– И что же я за женщина, Вульф? – вопреки здравому смыслу, говорившему ей: «Хватит. Спасайся!», спросила Син, боясь и ожидая, что он скажет.

– Ты так и не смогла простить меня за эти семь лет…

– Неправда! – Син задохнулась от явной несправедливости.

– …и решила любой ценой со мной поквитаться! – Вульф уже не контролировал себя. – Утро тоже было частью твоего плана, не так ли? Ты наслаждалась моей слабостью и ждала, когда сможешь побольнее ударить, да? Небось жалеешь, что Джеральд явился так не вовремя!

Син не могла поверить, что все это происходит с ней наяву; что он верит в то, что говорит… И в то же время видела, знала, что он – верит! И что это – единственное объяснение сегодняшнему утру, которое он признает! Тогда, подумала она с тем спокойствием, с которым люди решаются на самоубийство, пусть лучше думает так, чем когда-нибудь узнает правду: что она все еще любит его!..

– Думай что хочешь, Вульф. – Она отвернулась, чтобы он не увидел слез. Она будет плакать потом, когда он уйдет! – И оставь меня в покое.

– Так и поступлю, можешь не сомневаться. Я пришлю за машиной, чтобы нам не встречаться больше. Семь лет у нас это неплохо получалось, почему бы не продолжить в том же духе?!

Только когда дверь за ним с треском захлопнулась, Син дала слезам волю. Закрыв ладонями лицо, сотрясаясь всем телом от рыданий, как совсем недавно от любовной истомы, она оплакивала свое разбитое на миллионы острых осколков сердце…