Текст книги "Невеста миллиардера"

Автор книги: Кэрол Маринелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

    – Кстати, спасибо за урок, – поблагодарила Табита и заливчато рассмеялась, когда Завье притормозил возле ее дома. – Ты излечил меня от пагубной привычки.

    – Да, теперь мое реноме безнадежно подпорчено. – Смешно стало даже Завье, и, поставив машину на ручной тормоз, он тоже расхохотался. – Намеревался наставить тебя на путь истинный, а вместо этого выиграл кучу денег.

    – Урок полностью усвоен, – торжественно изрекла Табита и снова покатилась со смеху.

    – Ты скверная девочка, – мрачно проронил Завье. Что-то в его голосе заставило Табиту умолкнуть, и что-то в повороте его головы, в блестящих в лунном свете темных глазах заставило ее сердце тревожно и учащенно забиться.

    – Может быть, но я готовлю потрясающий кофе. – Табита нервно облизнула верхнюю губу и заметила, что Завье крепче вцепился в руль. Может, зайдешь?

    – Пожалуй, нет, – ответил Завье четко и отрывисто. Табита растерялась и не нашлась что сказать. Она почувствовала, как недавнее радостное настроение испаряется, затуманивая стекла машины и уступая место нарастающему напряжению. – Но вечер мы провели замечательно. – В голосе Завье явно ощущалась натянутость. – Мне правда было очень приятно.

    – Не надо. – Слова вырвались у Табиты помимо ее воли и повисли в воздухе. Она через силу продолжила:

    – Тебе не нужно больше притворяться. Я знаю, ты говоришь это просто из вежливости.

    Завье долго и пристально смотрел на нее.

    – Я думал, вежливость как раз то, что ты хочешь, Табита.

    – Да...

    – Тогда чем ты недовольна? – Завье кивком указал на дом Табиты. – Беги домой, а то соседи уже раздвигают шторы.

    – Как ты узнал, где я живу? – Табита вдруг поняла, что Завье подвез ее до дома, не спрашивая адреса. – Ты что, выслеживал меня?

    – Жаль разочаровывать, но все гораздо прозаичнее. Я просто заглянул в телефонный справочник.

    – Ой! – У Табиты вырвался нервный смешок, а Завье улыбнулся. Он забарабанил пальцами по рулю, и Табита догадалась, что ее время истекло. – Когда мы снова увидимся? – Не надо было этого говорить. Слова были сказаны некстати и звучали жалобно и неуверенно. Завье тут же прекратил барабанить пальцами. – То есть что мы теперь будем делать?

    – Это зависит от тебя.

    – Значит, испытание в казино я выдержала?

    – Выдержала, – просто ответил он. Нагнувшись к пассажирскому сиденью, Завье вытащил из портфеля контракты и включил в машине свет. Он размашисто подписал оба документа и передал их Табите, которая все это время внимательно наблюдала за ним. – Если надумаешь подписать, передай их моему адвокату.

    – И это все, что от меня требуется? – Подмахнуть документ оказалось до ужаса просто.

    Завье пожал плечами.

    – Да. Вот что, я завтра улетаю в Штаты. У меня там кое-какие дела. И это только к лучшему, поскольку играть роль любящего жениха целый месяц трудновато. Я все устрою и позвоню тебе, чтобы обговорить детали. Мой водитель заедет за тобой и сначала отвезет в магазин, чтобы сделать необходимые перед свадьбой покупки, а потом доставит в Лорн.

    – Как насчет приглашений, моего свадебного платья...

    – Об этом позаботятся без тебя.

    Ждать больше было нечего, и разочарованная Табита вышла из машины. Она еще слабо надеялась, что Завье окликнет ее, заключит в объятья и у прекрасного вечера будет прекрасное завершение. Однако этого не случилось. Завье сидел и молча наблюдал, как она выбирается из машины.

    Стоя у окна в темной гостиной, Табита видела, как его машина плавно тронулась с места и исчезла во мраке.

    Чудовищность сделанного ей предложения начинала постепенно доходить до нее, и Табита приготовилась провести бессонную ночь. Но в первый раз за все время, прошедшее со дня их встречи, Табита провалилась в глубокий сон без сновидений. Возможно, встреча с Завье немного угомонила ее душевное смятение.

    Табита открыла глаза, когда солнце уже было высоко. Через окно спальни до нее доносился отдаленный шум машин и гомон детей, идущих в школу. Снизу послышался глухой стук в дверь.

    В голове у Табиты шумело, во рту после шампанского пересохло. События предыдущего вечера живо воскресли в памяти, заставив ее сердце бешено забиться.

    Это не могло произойти на самом деле. Конечно, это был сон, странный, похожий на явь, но сон.

    Запахивая халат, Табита отперла дверь.

    – Посылка для мисс Т. Рис.

    Табите вручили большую белую коробку.

    Когда она, с трудом удерживая посылку одной рукой, другой пыталась расписаться в получении, в саду, на дорожке, показался Эйден. Он решительно шагал к дому. Угрюмое выражение лица делало его непохожим на того мягкого и доброго человека, которого Табита знала и любила.

    – Что ты, черт возьми, наделала? – Не обращая внимания на посыльного, Эйден влетел в дом и со стуком захлопнул за собой дверь.. Он подскочил к Табите, которая стояла в проходе. Четвертая страница, – рявкнул Эйден, швыряя ей утреннюю газету. – "Брак, заключенный на финансовых небесах".

    Табита поставила на пол коробку и трясущимися, непослушными руками развернула газету.

    Она перелистала страницы и онемела от изумления. На газетном снимке точно была она: пальцы рук погружены в волосы Завье, и на одном из них сверкает рубин. Поцелуй Завье, оставивший неизгладимый след в душе Табиты, был увековечен на фотографии.

    Эйден выхватил у нее из рук газету и с горькой усмешкой прочел вслух:

    – "Встреча на свадьбе", "Сражен наповал", "Ураган страсти"! Боже мой, Табита, во что ты ввязалась?

    Должно быть, Пьер вызвал газетчиков, как только выстрелила первая пробка. Табите стали понятны слова Завье о том, что обо всем уже позаботились.

    – Я собиралась позвонить тебе сегодня утром, – взмолилась Табита.

    – Что именно ты намеревалась мне сообщить? Что все это правда? Ты что, действительно выходишь за него замуж?

    – Не знаю...

    – Так это с Завье ты была в ночь после свадьбы?

    – Откуда ты знаешь, что я вообще с кем-то была?

    – Я вставал попить. Во рту пересохло и все такое. Я тогда посчитал, что это меня не касается. Но если ты была с Завье, то это, черт возьми, очень даже меня касается. – Эйден пытался взять себя в руки, но не сдержался и запустил газетой в стену. А Табита так и стояла, не произнося ни слова. – Ты была с ним?

    Табита кивнула и уставилась в пол, не решаясь поднять глаза на своего друга.

    – Я же просил тебя не связываться с ним, я тебя предупреждал. Табита, поверь мне, он тебе не пара. Он негодяй, хотя и мой брат.

    – Вовсе нет, честное слово, Эйден. Мы вчера встречались, и он был ко мне очень добр... – Табита смешалась и замолкла, вспомнив ничего не выражающий взгляд Завье в машине.

    – Неужели тебе не ясно, что он был добрым только потому, что ты потакала его прихотям?

    – Конечно, ясно. – Табита с трудом сглотнула. Ей горько было в этом признаваться, но она знала, что все обстояло именно так.

    – Ты будешь страдать, Табита. – Эйден чуть не плакал. Табита и сама готова была разрыдаться. – Как же ты будешь страдать!

    – Откуда такая уверенность?

    – Я его знаю. Зачем все это, Табита? Как тебя угораздило?

    – Он предложил мне деньги.

    – Я тоже предложил тебе деньги.

    – Он предложил гораздо больше, чем ты, призналась Табита, сгорая со стыда. – Гораздо больше.

    Устроившись на диване, Эйден отвернулся и уныло уставился в окно.

    – Ты влюбилась в него, да?

    – Любовь тут ни при чем.

    – Чушь! – Слово прозвучало как выстрел, и Табита отшатнулась. Видеть Эйдена в такой ярости было для нее полной неожиданностью. Ты любишь его и надеешься, что он тоже со временем полюбит тебя.

    – Конечно же, я не люблю его, Эйден. Ведь я его почти не знаю, – сказала Табита, но в ее голосе явственно звучала неуверенность, и это было очевидным даже для нее самой.

    – Однако это не помешало тебе переспать с ним, – зло заметил Эйден. – Что, черт возьми, происходит, Табита? Только не надо меня потчевать сказками о деньгах, я все равно не поверю.

    – Просто мне, Эйден, предложили много денег. Я смогу открыть собственную школу танцев. Да, ты тоже предлагал мне деньги и замужество. Но как долго продлился бы наш брак?

    Как долго мы смогли бы скрывать правду?

    Сколько бы времени прошло, прежде чем нас разоблачили бы? А так, по крайней мере...

    Тут Эйден увидел на пальце Табиты кольцо и до крайности изумился. Он приблизил ее руку к глазам и застыл, разглядывая камень. Его удивление с каждой минутой возрастало.

    – Он подарил тебе рубин?

    – Он дал мне его на время, – выдохнула Табита. – Я должна буду его вернуть.

    – Завье говорил, что кольцо больше не покинет пределы дома, – сказал пораженный Эйден. – Он клялся жизнью, что в следующий раз женщина наденет это кольцо только в том случае, если у него с ней все будет серьезно.

    – В следующий раз?

    Эйден поднял глаза.

    – Два года назад он был помолвлен с одной милой девушкой, по крайней мере такой мы ее считали. И за две недели до свадьбы Луиза нашла какого-то ушлого адвоката, который составил некий добрачный контракт. В соответствии с ним Завье не имел права разорвать помолвку незадолго до свадьбы.

    – И что, он разорвал ее?

    – Именно. – Эйден криво усмехнулся. – И уверяю тебя, она "покинула сцену" без должного достоинства. Судебный процесс против Завье ведется до сих пор, – процедил Эйден сквозь зубы. – Можешь отнекиваться сколько угодно, но и в твоем случае деньги ни при чем.

    Признаться в этом Табите было слишком страшно даже самой себе.

    – Он думает, что это я проиграла деньги. – Табита заметила непонимание, отразившееся на лице Эйдена, и, глубоко вздохнув, продолжила:

    – Я пробовала сказать ему правду, но он попросту не стал меня слушать. Эйден, не разубеждай его, пожалуйста.

    – Так или иначе, он все равно узнает, – снова сорвался на крик Эйден, и Табита заткнула уши.

    Однако он не унимался. – А может, он уже и знает обо всем, черт побери! Он тебе не по зубам. Ничего ты не добьешься. – И только увидев побежавшие по щекам Табиты слезы, Эйден притих, и тон его смягчился. – Откажись, пока не поздно. Он опубликует опровержение, и история будет забыта. Тебе не придется участвовать в этом фарсе.

    Последние слова повергли Табиту в ужас, и она закрыла глаза.

    – Прошу тебя, Эйден, не презирай меня, я этого не вынесу.

    – Я не презираю тебя, Табита. Я просто боюсь за тебя, да и за себя тоже.

    – А что тебя так пугает?

    – Ты мой лучший друг, а он мой брат. Я не хочу, чтобы мне пришлось выбирать из вас, когда все пойдет наперекосяк, а так оно и будет. В его голосе прозвучали обреченность и снедающее его дурное предчувствие, с которым Табита и сама в этот день пробудилась.

    – До этого дело не дойдет. – Голос у Табиты дрогнул, и ответ получился неуверенным.

    – Надеюсь.

    – Если я решусь, – уточнила Табита, – ты будешь моим посаженым отцом?

    Эйден присвистнул.

    – А ты понимаешь, что сама напрашиваешься на неприятности?

    – Ну, пожалуйста, Эйден, мне действительно необходимо, чтобы ты был рядом.

    С минуту Эйден молча смотрел на нее.

    – Ладно. Но подарка от меня не ждите. Эти деньги пойдут на носовые платки и шоколадки, которыми мне в конце концов придется утешать тебя.

    – Со мной все будет в порядке, – решительно заявила Табита. – Я знаю, что делаю.

    – Надеюсь, – ответил Эйден, поцеловал Табиту в щеку и ушел.

    Лишь оказавшись одна, Табита вспомнила о посылке. Руки у нее дрожали, и ей долго не удавалось распаковать коробку. Но когда она открылась, Табита ахнула. Платье и туфли, вызвавшие у нее прошлым вечером бурю восторга, теперь лежали перед ней в груде оберточной бумаги. Только они были не черные, а нежнейшего лилового оттенка. Она провела рукой по мягкой бархатистой ткани. Через минуту сбросила халат и натянула платье на себя. Затем сунула ноги в туфли и принялась шарить в ворохе бумаги, пока не нащупала то, что искала. Впрочем, на пылкое признание в любви она не рассчитывала.

    Забавно, но записка, составленная второпях, конечно, без каких-либо следов поцелуя на ней, доставила Табите огромное удовольствие. Как раз об этом Табита и подумала, опускаясь в своем пышном наряде на диван и разглядывая листок бумаги.

    – Шесть месяцев, – прошептала она. Шесть месяцев она будет засыпать и просыпаться рядом с ним. У нее есть шесть месяцев, чтобы показать ему, какой сладостной может быть любовь, если только сумеешь вкусить ее наслаждений.

    Всякий раз, когда нужна была ручка, ее невозможно было найти. Вот она! Все еще

трясущейся рукой Табита достала контракт и поставила свою подпись под подписью Завье.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

    – Мы отвели эту комнату вам, Табита. Марджори Чемберс резким движением раздвинула жалюзи. – Возможно, вам с Завье это покажется старомодным, но, пока вы не поженились, я поселила вас порознь. – Облегчение, отразившееся на лице Табиты, как только Марджори, обворожительно улыбаясь, указала на дверь, было истолковано явно превратно. – Однако комнаты сообщаются, поэтому как поступать дальше – ваше дело.

    Летний дом Чемберсов был сравним разве что с дворцом, который тем не менее был лишен надменного величия и мрачной таинственности. Дощатый пол, высокие белые стены, сплошь увешанные черно-белыми фотографиями, превосходные диваны, обитые белой кожей, и предметы искусства, заслуживающие большего внимания, чем беглый взгляд.

    Оставалось лишь догадываться о том, какова будет их постоянная резиденция.

    Табиту поселили в комнату с эркером. Из окна открывался вид на безбрежную поблескивающую гладь океана и на живописнейший пляж.

    – Джереми прилег вздремнуть, но перед обедом, в семь, мы все собираемся в патио, чтобы выпить. Я знаю, этот месяц, пока Завье был в отъезде, вам пришлось нелегко. Но все уже позади. Через час Завье будет здесь, и мы сможем приступить к свадебным приготовлениям. Не согласитесь ли вы, чтобы я взяла на себя хлопоты о вашем подвенечном платье? Завье ни в коем случае не должен его видеть. Вы будете выглядеть просто сногсшибательно.

    Любезность и дружелюбие Марджори обезоруживали, и Табита, расстегивая молнию на своей (разумеется, новой) сумке, вдруг ощутила захлестнувшее ее острое чувство стыда.

    – Я привезла вам шоколадные конфеты. – Табита не знала, что купить. Что можно подарить тем, у кого все есть?

    В искусно подкрашенных глазах Марджори заблестели слезы, и Табита растерялась.

    – Табита, милая, как же вы внимательны.

    – О, подарок очень скромный.

    Марджори заключила ее в объятья, прижав к сильно надушенной груди.

    – Они превосходны, как и вы... – Но Марджори не договорила – с улицы донесся звук подъезжающего автомобиля. – Эйден приехал! – воскликнула она, но явно без того радостного оживления, которое доставалось Завье. – Нужно пойти встретить его. Вы спуститесь?

    Табита вежливо отказалась. Не хватало ей сейчас еще очередных нотаций от Эйдена.

    – Если не возражаете, я останусь, чтобы распаковать вещи.

    – Но об этом позаботится прислуга. – Однако голос Марджори тут же смягчился:

    – Какая же я глупая! Ведь вам нужно время, чтобы подготовиться к встрече с Завье.

    Марджори поспешно покинула комнату, а Табита принялась разбирать вещи. Наконец все было расставлено по местам, длинные волосы уложены, макияж наложен, тело надушено. Заняться больше было нечем. Табите оставалось лишь ждать.

    Послышался низкий рев мотора.

    В этот самый миг исчезла неуверенность, терзавшая ее в последнее время. Но вместе с этим ею овладело волнение и вернулось уже знакомое дурное предчувствие. Табита играла с огнем, и кто-то неминуемо должен был обжечься. Она отошла от раскрытого окна и, затаив дыхание, встала поодаль так, чтобы ее не было видно.

    Может, Табита пошевелила занавески, может, он заметил ее силуэт – как бы то ни было, но Завье поднял голову и посмотрел на окно той комнаты, в которой она находилась. У Табиты перехватило дыхание, она испуганно отпрянула назад.

    Как встретить его? Как посмотреть ему в глаза, не выдав взглядом пламени, горящего в ее груди?

    Ведь любовь в контракте не учитывалась.

    – Табита! – до нее донесся ликующий возглас Марджори. – Приехал!

    Изобразив на лице улыбку, Табита вышла из спальни. Она была на самой верхней ступеньке лестницы, когда Марджори распахнула входную дверь.

    Завье медленно поднял на нее глаза.

    – Разве меня никто не поцелует? – растягивая слова, проговорил он.

    Табита начала медленно спускаться по лестнице, но, когда оставалось преодолеть всего две ступеньки, не удержалась. Она кинулась ему на грудь, а Завье привлек ее к себе, осушая поцелуями неожиданно побежавшие по ее щекам слезы.

    – Раз мне оказывают такой теплый прием, уезжать, пожалуй, стоит почаще.

    Смутившись от своей несдержанности, Табита опустила голову.

    – Даже не думай, – ворчливо осадила его Марджори. – Тебе следует научиться передоверять свои дела другим, ведь дома тебя будет ждать красавица жена.

    – Да, но кто-то все-таки должен работать, язвительно заметил Завье.

    Марджори сунула ей в руки джин с тоником, и Табита, словно ища спасения, сделала большой глоток, ощутив на языке резкий привкус.

    – Ты выглядишь потрясающе, Таб.

    Табита подняла глаза и увидела Эйдена. Он стиснул ей руку и изрядно отпил из своего стакана.

    Табита, помня о его переживаниях, благодарно улыбнулась, радуясь примирению.

    – Самая настоящая невеста.

    Она и на самом деле почти чувствовала себя невестой.

    – А где же папа?

    – Спит.

    – Как он?

    Марджори улыбнулась безупречно накрашенными губами.

    – Хорошо. Просто он устал, вот и все. Он присоединится к нам за обедом. А сейчас давайте напьемся.

    – Нет, давайте не будем, – возразил Завье. Пожалуй, я последую примеру отца и немножко вздремну. – Он скользнул взглядом по Табите, стоявшей поодаль, и ее вдруг охватило жестокое разочарование. Она и сама не знала, чего ждала от этой необычной встречи, но столь поспешный уход Завье сразу же после возвращения поверг ее в глубочайшее уныние.

    "А на что ты, собственно, рассчитывала? выговаривала она себе. – Думала, видеть тебя для него большое счастье?" Однако стоило Завье притянуть к себе Табиту, лениво обхватив за талию, и она воспряла.

    – Может, ты принесешь мне выпить? – Завье поцеловал ее, хотя этого можно было и не делать: никто не сомневался в том, что они счастливы.

    Табита догадалась, что ему просто захотелось поцеловать ее. Эта мысль и волновала, и пугала ее. Чтобы налить виски в стакан, Табите стоило немалого труда унять нервную дрожь.

    Она тихонько постучалась к Завье и толкнула дверь его комнаты. Портьеры были задвинуты, и Табита с минуту стояла, пока глаза не привыкли к темноте. Она приблизилась к Завье и протянула ему тяжелый хрустальный стакан. Их руки соприкоснулись, и Табита вздрогнула.

    – Тихо, тихо. Я смотрю, ты очень нервничаешь, – заметил Завье.

    – Очень боюсь, – призналась Табита.

    – Почему? Все нам верят, по-видимому, даже Эйден.

    – Как съездил в Америку?

    – Прекрасно. Разве ты не получила мою открытку? – закончил он разговор о поездке. Написать открытку для Завье было равносильно полету на Луну. Он приподнялся на локте и, поставив стакан на тумбочку возле кровати, ослабил галстук.

    – Ты, наверное, страшно устал?

    – У меня было шестнадцать часов в самолете, чтобы выспаться.

    – Ах да! – Табита иронически рассмеялась. Я-то переживала, думала, ты маешься в эконом-классе. Ну а ты, конечно, летел бизнес-классом.

    Или у вас собственный реактивный самолет?

    – Нет. Только умоляю, не вспоминай об этом в присутствии матери, не то в списке ее "необходимых покупок" самолет окажется на первом месте. – Шутка была не очень смешная, но Табита заулыбалась. Завье поднес палец к ее подрагивающим губам. – Так-то оно лучше. А то я уже забыл, какая ты красивая, когда улыбаешься.

    Он был с ней ласков, деликатен, он шутил, и Табита не знала, как на это реагировать. Она уже была не в состоянии отличить истину от лжи.

    – Ляг со мной рядом.

    – Думаю, не стоит.

    – Почему?

    Табита сглотнула.

    – Это нехорошо, потому что твоя мать разместила нас в разных комнатах. – Табита силилась найти приемлемую отговорку.

    – Иди сюда. – Эти же слова Завье произнес в их первую ночь. Она медленно расстегнула босоножки, сняла их и вытянулась на кровати возле Завье.

    – Мы не должны...

    – Я знаю. – Он привлек Табиту к себе, положил ее голову на сгиб своей руки. Табита лежала неподвижно, ее горячее дыхание теснило ей грудь. – Как прошли эти недели? – (Табита ничего не ответила. Она просто лежала не шевелясь и упивалась минутами близости.) – Как твои родственники восприняли новость?

    – У меня одна бабушка.

    – И что она сказала? – Глубокий мягкий голос Завье убаюкивал, и Табита, лежа в потемках рядом с ним, чуть не заснула.

    – Новость ее удивила, порадовала, ошеломила, как и моих друзей. – (Завье клонило в сон, и он слушал вполуха.) – Ты веришь в любовь с первого взгляда?

    – Я вообще не верю в любовь.

    Табита уставилась в темноту, ожидая дальнейших рассуждений. Но продолжения не последовало. До Табиты доносилось лишь мерное приглушенное дыхание Завье и тиканье его часов. Стало ясно, что ждать больше нечего.

    – Ты вообще не веришь в любовь? – решилась переспросить она.

    – Я верю в физическое влечение, в психологическую совместимость, в дружбу, но любовь, как в кино... ее не существует.

    – Существует. – Приподнявшись на локте, Табита пихнула Завье кулаком в бок, но он, оставаясь чрезвычайно серьезным, потянул Табиту за руку и снова положил ее голову себе на плечо.

    – Я не могу припомнить в нашей семье ни одного брака, не основанного на денежном интересе. – Завье на минуту задумался. – Нет, ни одного, включая наш с тобой. – Он громко зевнул, сладко потянулся, подняв руки над головой, а затем снова обнял Табиту. – Забавно: я скучал по тебе.

    Табита с трудом сглотнула. Ошеломленная, она не решалась пошевелиться, боясь, что ослышалась.

    – Ты скучал по мне? – наконец прошептала она и повернулась к Завье. Но тот не ответил.

    Его веки были опущены, рот приоткрыт, а на лице даже во сне сохранялось мрачное выражение. Табита уже намеревалась встать и отправиться к себе в комнату, но он, пробормотав что-то несвязное, обхватил ее рукой и опять привлек к себе. С тихим стоном он зарылся лицом в ее волосы, а Табита лежала неподвижно, боясь пошевелиться, чтобы не рассеялись чары.

    Если это ад, в который она угодила за грехи, то она на него согласна.