Текст книги "Невеста миллиардера"

Автор книги: Кэрол Маринелли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

    – Ты заманил меня в ловушку, – на этот раз гневно повторила Табита, потрясенная до глубины души жестокостью Завье. – Ты проверял меня, хотел посмотреть, как далеко я могу зайти. – Она вдруг с тоской и ужасом вспомнила слова Эйдена: "Он сломает тебе жизнь".

    Вот Завье Чемберс и сделал это.

    Удерживая на себе простыню, Табита вскочила с постели. Подняв с пола свое невесомое платье и разбросанное белье, она опрометью бросилась в ванную. С шумом захлопнула за собой дверь, но Завье настиг ее. Он с силой распахнул дверь и вошел следом. Теперь его нагота смущала Табиту, оскорбляла ее, напоминая о том, что она натворила. Отведя глаза в сторону, Табита еще крепче вцепилась в простыню. В ее глазах блеснули слезы, и она зажмурилась.

    Увидев ее смущение, Завье милостиво завязал полотенце у себя на поясе и крепко схватил Табиту за руку.

    – Не приближайся к Эйдену, – прошипел он, угрожающе придвинув к ней лицо.

    – Убери свои руки. – Голос Табиты был до странности спокоен, даже властен. Ее шок сменился яростью. – Ты не знаешь всего. А правда заключается в том, что я на самом деле своим присутствием здесь делаю одолжение вашему проклятому семейству.

    – То есть ты здесь для того, чтобы мы не прознали о гомосексуализме Эйдена? – Насмешливый ответ Завье поразил и в то же время озадачил Табиту.

    – Так ты знаешь?

    – Конечно, знаю. А если бы и не был уверен, то сегодняшний вечер убедил бы меня в этом!

    От этого потрясающего признания голова у Табиты пошла кругом. Она пыталась представить себе, как на все это отреагирует Эйден.

    – Раз тебе известно, что он гей, тогда почему ты в таком бешенстве? Ведь ты же видишь, что его деньги мне не нужны...

    – А вот этого не надо, – отрезал Завье. Взять хоть эту свадьбу моей кузины Симоны. Он гротескно возвел руки к небу. – Пылкая и безрассудная любовь! Как бы не так! – Завье взглянул в растерянное лицо Табиты. – Нужен пример из нашей семьи? Могу упомянуть своих родителей.

    – Но... они, кажется, так счастливы, – проговорила Табита, запинаясь.

    – Счастливы? Да. Женаты? Да. Но счастливый брак – иное. И если ты думаешь, что я позволю тебе вонзить свои хищные когти в Эйдена, то лучше хорошенько подумай, прежде чем сделать это.

    – Он пошутил, – проговорила Табита с мольбой в голосе.

    – Нет, Табита, он не шутил, – мрачно обронил Завье, – хотя вы с Эйденом люди легкомысленные. Вы готовы рушить устои, но в то же время хотите, чтобы ваши счета были оплачены, и дорожите своими маленькими удовольствиями. Да, ваша совместная жизнь была бы полна удовольствий, – усмехнулся Завье. – Какой уважаемой дамой стала бы Табита Чемберс.

    Я так и вижу тебя на вечерах игры в бридж или на Кубке Мельбурна.

    – Ты сам не знаешь, что несешь, – сдавленным голосом не произнесла, а, скорее, прошептала Табита.

    – О, я знаю, что говорю. Тебе пришлось бы завести любовника. Тайно, разумеется. Ведь так?

    Все, что произошло здесь, было своего рода просмотром? Ты хотела узнать, хватит ли мне выдержки спокойно смотреть на твое одиночество в браке без любви? – Завье тряхнул головой, заранее выражая недоверие к ее словам. – Полагаю, я выдержал экзамен.

    – Ты полагаешь слишком много, – вспылила Табита. – Что ты знаешь? Да мне просто жаль тебя: ты уверен, что все женщины гоняются за твоими деньгами, что все они такие же черствые, как и ты! Неужели поверить в то, что можно прожить долго и счастливо и умереть в один день, так трудно?

    – В какой такой день?

     На мгновение Табита опешила. Он что, шутит?

    – Ну, как в сказках. Разве мама не читала тебе на ночь сказки?

    Завье расхохотался, но смех его был безрадостным.

    – Ты ведь видела мою мать. Неужели можно представить, что она укрывала нас одеялом и рассказывала душещипательные истории на ночь?

    Табите и в голову не приходило, что в ней может проснуться жалость к Завье Чемберсу.

    Ведь у него было все, чего не было у нее: деньги, власть, родители. И все же... Посмотрев на его надменное лицо, заглянув в его задумчивые глаза, Табита ощутила внезапный прилив сочувствия. Она лишилась родителей в семь лет, но память о них ни за что бы не променяла на живых Марджори и Джереми. Табита бережно хранила воспоминания о том, как мама вечером подтыкала под нее одеяло и вслух читала ей сказки. И тогда она мысленно переносилась в замки с принцессами, в мир, где все заканчивается счастливо и благородный рыцарь всегда побеждает зло.

    – Ты не прав, – сказала Табита, на этот раз мягче.

    – Не думаю. – Взяв в руки платье, Завье снова кинул взгляд на дизайнерский ярлык, а потом швырнул его Табите. – Держись подальше от моей семьи, Табита Рис. Век бы тебя не видеть.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

    Табиту всегда успокаивал танец. Танец был для нее не просто работой.

    Однако в этот вечер ей не было утешения.

    Она не находила себе места уже целых пять дней.

    Пять дней и пять долгих ночей. Дни проходили в хлопотах: она бегала по банкам, обивала пороги строительных обществ, ждала спасительного телефонного звонка, который избавит бабушку от снедающего ее панического страха перед неоплаченным долгом. Но все это было ничто по сравнению с ночными мучениями, когда, оставаясь наедине с собой, она ждала совсем другого телефонного звонка. Она ворочалась с боку на бок и наблюдала, как мимо окна проплывает луна, как в кромешной тьме ночного неба мерцает созвездие Южного Креста, напоминая о бренности существования.

    Она не находила себе покоя.

    Любовь на одну ночь. Под этими словами обычно подразумевают что-то низкое, грязное секс ради секса, где все начинается с примитивного совпадения желаний, а заканчивается тем, что люди расходятся, даже не запомнив друг друга в лицо.

    Но к Табите все это не имело никакого отношения. Мысленно она постоянно была с ним, вызывала в памяти блаженные минуты той ночи. Он оскорбил и унизил ее, но...

    Когда он держал ее в своих объятьях, а она руками обвивала его тело, когда нежные слова лились из его уст, обволакивая ее словно шелк, к ней пришло умиротворение, по которому она, сама того не ведая, всегда тосковала. Ей открылась власть его прикосновений, и на один миг сбылась несбыточная мечта – любовь Завье Чемберса.

    Любовь.

    Слово эхом отдалось в ее сознании и прозвучало как издевка.

    Ведь это слово подразумевает постоянство.

    Стягивая с себя костюм, Табита безучастно прислушивалась к веселой болтовне, радостной суматохе, обычно наступавшей после выступления, и чувствовала себя чужой на этом празднике жизни.

    – Тебя хочет видеть некий мистер Чемберс. В голосе рабочего сцены Маркуса слышалось крайнее раздражение, и поэтому, отправляясь на встречу к Эйдену, Табита улыбнулась с извиняющимся видом.

    – Ну что? Твоя любимая золотая рыбка все-таки погибла?.. – начала было Табита шутливо, но слова замерли у нее на губах, потому что вместо Эйдена она увидела перед собой Завье.

    – Ничего особенного. – Завье приблизился к Табите. Танцоры гурьбой повалили из театра и, проходя мимо, не стесняясь переводили взгляд с Завье на Табиту. – Поскольку утром я отбываю в Америку, то подумал, что сегодня нам следует обговорить кое-какие детали.

    – Детали? – растерянно переспросила Табита, ошеломленно уставившись на Завье.

    – До нашей свадьбы осталось... всего четыре недели. Нам действительно нужно решить кое-какие вопросы. Маркус?

    Табита рассеянно следила, как Завье повернулся к рабочему, и удивилась, что Завье знает его по имени. Маркус тут же сделал вид, что несказанно обрадовался возможности услужить могущественному Завье Чемберсу.

    – Мы можем куда-нибудь пройти? В какоенибудь более закрытое помещение?

    Конечно! Завье Чемберсу не пристало обсуждать дела в пыльной раздевалке за кулисами. Ему подавай отдельную актерскую уборную высшей категории, с зеркалами и мини-баром. Даже Табита, постоянная обитательница этого мира, такую пышную обстановку видела здесь впервые. А Завье тут же освоился и чувствовал себя как дома. Отбросив в сторону пиджак, жестом человека, привычного только к самому лучшему, он тут же достал из холодильника бутылку шампанского.

    – Что все это значит? – Язык не слушался ее, и теперь голос звучал не так уверенно, как ей хотелось бы, но все же довольно твердо. – Как ты смеешь врываться сюда и производить такой переполох? Теперь мне нужно будет объясняться с людьми. Ведь это мне с ними работать.

    – Жены Чемберсов не работают, – последовал незамедлительный ответ. Легким движением он откупорил бутылку и наполнил бокалы. Один из них Завье протянул Табите. Бокал был полон до краев, так что светлая золотистая жидкость, вспенившись, перелилась через край и заструилась по дрожащим пальцам Табиты.

    – Я не шучу, Завье. Я хочу, чтобы ты объяснил мне, что все это значит!

    – Очень просто. – На лице Завье сверкнула улыбка, не сулившая ничего хорошего. – Речь идет о нас с тобой.

    – А что у нас с тобой такое?

    – Мы женимся.

    – Женимся?!

    – Вот именно, – кивнул Завье.

    – Но почему, ради всего святого, ты делаешь мне предложение? – Гнев в голосе Табиты сменился замешательством.

    – Потому что в кои-то веки среди всех безрассудных проектов Эйдена нашелся хоть один стоящий.

    – На следующее же утро, к твоему сведению, у нас с Эйденом состоялся разговор. Он снова сделал мне предложение, а я отказала.

    – Я в курсе, – объявил Завье, внимательно разглядывая свои ногти и не считая нужным даже поднять глаза на Табиту. – Должен признаться, это меня слегка удивило. Ты что, много запросила?

    – Ты все не так понял.

    – Не думаю, – ответил Завье, чуть улыбнувшись, но без тени веселья в глазах. – Как бы то ни было, а ты, Табита, хоть раз в жизни, но выиграла. Теперь, дорогая, ты сорвала крупный куш.

    – Какой куш? – Губы Табиты искривились в усмешке. Но когда абсурдность произнесенных Завье слов наконец дошла до нее, от ее присутствия духа не осталось и следа.

    – Я повышаю ставки. – Завье прищурился и оторвался-таки от созерцания своих ногтей. Он перевел взгляд на Табиту, наблюдая за тем, как под его испытующим взглядом она заливается краской. – Что, такой разговор тебе больше по вкусу? – усмехнулся он.

    – Сначала я была сбита с толку, а сейчас ты просто огорошил меня, – призналась Табита и немного преувеличенно вздохнула. Затем она отпила из своего бокала, поскольку это было единственное, на что она могла отвлечься, чтобы не смотреть Завье в глаза.

    – Может, это прояснит суть дела. – Слова прозвучали слишком жестко, слишком резко, а когда Завье достал из внутреннего кармана пиджака чек и положил его перед Табитой, на его скулах, вопреки кажущемуся безразличию, взбугрились желваки.

    – Ты шутишь?

    – Никогда в жизни я еще не был так серьезен.

    Руки Табиты задвигались быстрее, нетерпеливо выдергивая шпильки. Она мельком взглянула на чек, лежавший перед ней, и сразу же отвела глаза. И больше не отрывалась от зеркала.

    – Советую посмотреть повнимательнее, сказал Завье низким голосом, уставясь на плечо Табиты. – Все-таки не каждый день предлагают такую сумму.

    – И не каждый день дают почувствовать себя шлюхой.

    Слова Табиты подействовали на Завье как пощечина, и он невольно поморщился.

    – Я не хотел этого, – произнес он искренне, почти извиняющимся тоном. Однако, откашлявшись, продолжил уже более бесстрастно:

    – Это просто выход из затруднения.

    – Из какого такого затруднения?

    – У тебя большие финансовые проблемы, а у меня – отец, который жаждет увидеть свадьбу одного из своих сыновей. Время против меня, а тебе, по словам Эйдена, позарез нужны деньги.

    Ты увязла в долгах.

    – Нет! – Неистовство, с которым Табита выкрикнула это слово, буквально заставило ее вскочить на ноги. – Я не в долгах.

    На лице Завье не дрогнул ни один мускул, он не соизволил даже взглянуть в ее сторону.

    – А зачем же тогда тебе нужны деньги?

    – Я не хочу говорить об этом.

    – Надо думать, – бросил Завье и глубоко вздохнул. – Я предлагаю тебе выход из создавшегося положения, это решит как твои, так и мои проблемы. – Он снова подсунул ей чек. На этот раз Табита посмотрела на него, скользнув взглядом по размашистому неразборчивому почерку. При виде немыслимой суммы ее глаза округлились. – Это предоплата.

    – Предоплата?

    – Остальное – по факту, – пояснил Завье деловым тоном. – Ту же сумму ты получишь сразу после свадьбы, а через шесть месяцев – вдвое больше, но, разумеется, при том условии, что окажешься хорошей женой.

    – Хорошей женой? – В голосе Табиты послышалось смятение, заметное даже ей самой, и она мысленно прокляла себя за то, что, как попугай, повторяет каждое слово.

    – Никаких скандалов, никаких комментариев в прессе и никаких возражений против быстрого развода.

    – Р-развода? – "Попугай-заика", – сокрушенно подумала Табита.

    Завье криво улыбнулся.

    – Ты мне нужна на шесть месяцев. – Он слегка пожал плечами. – Моему отцу осталось от силы месяца три. Полгода – оптимальный срок.

    Иначе может показаться, что ты, бессердечная, бросила меня сразу же после смерти отца. Мне же не нужно, чтобы ты потеряла свое доброе имя.

    – Тебе нужно, чтобы я потеряла самоуважение.

    – А я думал, для тебя это уже не проблема, недобро бросил Завье. Табита вспомнила, с какой прытью легла с ним в постель, и кровь бросилась ей в лицо. – Надеюсь, ты понимаешь, что, учитывая твою слабость, а также характер нашего брака, я не дам тебе права подписи, но, разумеется, буду выплачивать солидное содержание. Эйден сказал, что ты задолжала в казино, поэтому я попрошу тебя больше не приближаться к игровым столам, по крайней мере в течение нашего брака, разве что я буду поблизости. Что ты будешь делать после, меня не касается. По завершении бракоразводного процесса можешь хоть все поставить на черное, мне безразлично. Расходы на адвоката я возьму на себя.

    – В этом нет необходимости.

    – Очень хорошо. – Завье вздохнул. – Заядлые игроки, как и наркоманы, никогда не признаются, что у них есть проблемы. Но, если вдруг надумаешь, мое предложение в силе. В любом случае все детали отражены в контракте.

    Табита хотела было повторить за ним последнее слово, но прикусила язык, потому что в этот момент Завье извлек из портфеля две копии документа.

    – Советую ознакомиться. Я хочу, чтобы, прежде чем поставить свою подпись, ты до конца представляла себе, на что идешь.

    Завье говорил это так, будто Табита уже дала согласие, будто дело уже решено, и ее изумление сменилось гневом.

    – Ты что, действительно полагаешь, что я приму это нелепое предложение?

    – Конечно, примешь, – уверенно подтвердил Завье. – Ведь эти деньги изменят твою жизнь.

    – Спасибо, моя жизнь меня вполне устраивает.

    Табита приготовилась выслушать краткую лекцию о вреде азартных игр.

    – Как долго еще ты сможешь работать танцовщицей?

    – Мне еще нет тридцати, с негодованием воскликнула Табита. – Ты так говоришь, будто я еле волочу ноги на костылях.

    – Тебе почти тридцать, – безжалостно заметил Завье, не обращая внимания на вспыхнувшие щеки Табиты. – Кстати сказать, тебе уже назначили предварительный просмотр для партии, которая раньше всегда была твоей.

    – Это не более чем формальность, – пролепетала Табита. – А Эйден просто не имел права обсуждать с тобой мои дела. Но почему я? Слова Табиты повисли в воздухе, а ее зеленые глаза остановились на Завье. – И почему ты не сделал предложение Эми? В конце концов, она этого хотела.

    – Потому что Эми претендовала на любовь, ответил Завье с раздражением. – Эми хотела работать. Наш брак – чисто деловое соглашение. Ты получишь независимость, богатство, а мой отец умрет с мыслью о том, что один из его сыновей женат, и с уверенностью в скором появлении внуков.

    – Я что, должна родить ребенка? – Голос Табиты был исполнен сарказма и презрения. Она ни минуты не сомневалась, что ее вопрос не будет воспринят всерьез. Но вновь просчиталась.

    Ответ Завье не только был заготовлен заранее, он был зафиксирован в письменном виде и вложен в кожаную папку.

    – Конечно, нет. Детей не будет. Ребенок не игрушка. Поэтому я настаиваю, чтобы ты принимала соответствующие меры. А пока ты не обвинила меня в шовинизме, скажу следующее: нас обоих, бесспорно, влечет друг к другу, мы оба знаем об этом. В прошлый раз, занимаясь любовью, мы не сдерживали себя и вопрос о контрацептивах не возникал. Теперь, прежде чем продолжить разговор, мне нужно знать, были ли у той ночи какие-либо последствия?

    – Последствия?

    – Ты не беременна? Если да, то это все кардинально меняет.

    – Что, сделка не состоится? – ухмыльнулась Табита.

    – Скажем так, это все усложняет. Если это случилось, то я готов принять на себя ответственность и внести в контракт соответствующие поправки. Так беременна ты или нет?

    Табита вспыхнула. Ей и в голову никогда не приходило, что брак можно обсуждать подобным деловым тоном.

    – Нет.

    – Ты уверена?

    – Хочешь, чтобы я сбегала в аптеку за тестом?

    – Мысль весьма здравая, но я поверю тебе на слово.

    И снова сарказм Табиты не достиг цели.

    – Раз уж последующие шесть месяцев мы будем спать в одной постели, повторения того, что было, нам не избежать.

    – А ты, как я вижу, в этом полностью уверен? насмешливо заметила Табита.

    – Несомненно. – Их взгляды встретились.

    Как же этот Завье был не похож на того мужчину, который совсем недавно сжимал Табиту в своих объятьях, любил ее! – Табита, я прошу шесть месяцев. Вот.

    Словно очнувшись, Табита сообразила, что Завье протягивает ей ручку.

    – Ты думаешь, я вот так просто возьму и подпишу?

    – Конечно, нет, – с досадой ответил Завье. Я хочу прочитать весь документ вместе с тобой.

    Ты, конечно, захочешь внести поправки. Но предупреждаю: вить из меня веревки тебе не удастся.

    Потрясенная Табита вдруг осознала, что разговор теперь шел в ином русле. Сначала сделанное предложение вызвало у Табиты бурное неприятие. А сейчас речь уже шла скорее о том, как осуществить задуманное, чем о возможности его осуществления.

    – Мы поженимся через четыре недели. У нас есть превосходный фамильный летний дом в Лорне прямо на берегу моря. Там, если ты, конечно, не против, и пройдет венчание. Правда, не знаю, насколько ты религиозна и желаешь ли, чтобы мы непременно венчались в церкви.

    Табита из-под ресниц взглянула на Завье.

    – Даже если и так, все-таки, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, венчание в церкви было бы ни к чему.

    – Хорошо. Хоть до чего-то мы договорились.

    Табита пробежала глазами контракт, бормоча себе под нос.

    – Тут двадцать страниц. Неужели нужно обсуждать все?

    – Это важно как для меня, так и для тебя, ответил Завье.

    – Ну можно хотя бы пойти поесть? За ужином все и обсудим. Умираю с голоду.

    – Прежде чем согласиться, ты должна учесть одно обстоятельство: ты больше не будешь как все.

    Табита в замешательстве уставилась на Завье, рассеянно беря в рот его дорогую ручку.

    – И что это значит для меня?

    – Обед в ресторане за чтением брачного контракта всего через несколько часов окажется на страницах газет. Вот такая у нас жизнь. И так изо дня в день.

    Табита выдержала его взгляд. На ее худеньком личике играла дерзкая ядовитая усмешка, а в усталых глазах ярко пылал огонь.

    В контракте оговаривались даже супружеские права. Все это было здесь же, на восемнадцатой странице. Дальше столбиком следовали многочисленные подпункты.

    "Взаимное согласие сторон... соответствующая гарантия... не является признаком долговечности брака..." Слова плыли перед глазами Табиты. Как может столь личное дело, как супружество, быть втиснуто в рамки подпункта в контракте?

    Даже Завье, просматривая все эти подробности, слегка закашлялся.

    – Прошу прощения, но это должно быть оговорено.

    Табита быстро кивнула, не решившись что-либо ответить.

    – Если не предусмотреть все права и обязанности сейчас, дело только осложнится.

    – Конечно.

    – Тогда, полагаю, в контракте предусмотрено все. У тебя есть вопросы?

    До чего ж сурово и официально он держался, как будто проводил собеседование перед приемом на работу, а не обсуждал предстоящий брак.

    – Только один, – сказала Табита с деланным оживлением, призванным скрыть нервозность. Какой у тебя знак?

    – Не понял? – Завье снова перевел взгляд на контракт, и Табита расхохоталась.

    – Ответа на этот вопрос там не ищи. Нам нужно знать наши знаки зодиака.

    – Зачем? – простодушно спросил Завье.

    – Мой знак зодиака – это первое, о чем спросит Марджори.

    – Это все чепуха, – с раздражением отозвался Завье. – Я-то знаю свою мать.

    – Я в этом не сомневаюсь. Но она, Завье, не только твоя мать, она еще и женщина, а женщин такие вещи интересуют.

    – Весы.

    – О! – в голосе Табиты явственно прозвучало удивление. Обычно Весы добрые, любящие и нежные люди. – Ты родился раньше положенного срока?

    – Я родился в срок. С точностью до одного дня, – прибавил Завье. – Так какой же знак у тебя?

    – Дева.

    Завье разразился гомерическим хохотом.

    – Это подтверждает мои слова: гороскопы несусветная чушь.

    Страницы контракта закончились. Все было выверено до мелочей, расставлены все точки над "i", оставалось лишь расписаться и поставить дату в нужном месте.

    Она должна любить Завье, обожать его, по крайней мере на публике, не создавать ему затруднений и не подвергать опасности его положение в обществе, ни на шаг не отступать от намеченной для нее в контракте линии поведения.

    Она может заполучить все сразу – богатство, почет, его постель, – но одно контрактом предусмотрено не было. Одну малюсенькую детальку безымянные юристы, составившие данный документ, не приняли в расчет.

    Любовь.

    Не хватало только любви, – не поддающейся определению, не имеющей рационального объяснения и не подчиняющейся букве закона.

    – Табита, мы заключаем деловое соглашение. – По-видимому, Завье почувствовал ее нерешительность.

    – Я отдаю в залог свое сердце, а ты платишь по моим счетам?

    – Ну, что-то вроде того. – Голос Завье стал на удивление мягким. Протянув руку, он ладонью провел по щеке Табиты, смахнув непрошеную слезу. Этот неожиданный жест смутил Табиту не меньше самого контракта. – Но сделка-то действительно выгодная. Никто не внакладе.

    Никто не внакладе. Завье увидел, как по лицу Табиты пробежала тень. Как он посмел сказать такое? Как осмелился он, глядя ей в глаза, сказать, что никто не останется внакладе, тогда как через шесть месяцев она должна будет уйти?

    – Нам нужен свидетель? – поинтересовалась Табита, оттягивая решающий момент.

    – Нет, – медленно произнес Завье. – Нам нужно время.

    В "нем снова заговорил деловой человек. Готовый действовать, он бодро поднялся на ноги, сложил два контракта вместе и бросил их в портфель. Табиту охватило странное разочарование. Она вздрогнула, и сердце ее отдалось глухим стуком. Завье не торопил с ответом, а она, Табита, с поразившей ее решимостью уже была готова подписать документ.

    – Давай дождемся завтра. Утро вечера мудренее, – сказал Завье. – Не хочу, чтобы создалось впечатление, будто тебя кто-то принуждает.

    Табита взяла чек и подрагивавшей рукой протянула его Завье.

    – Лучше забери его, – она тоненько засмеялась. – Ведь я могу и сбежать, прихватив с собой твои денежки.

    Но Завье лишь отрицательно покачал головой.

    – Не думаю, что в этом есть необходимость. Завье в задумчивости прищурился, и, хотя голос его был все еще мягким, Табита расслышала в нем предостережение. – Ты же не будешь делать глупости, верно? – Табита вдруг разом почувствовала, что пути назад нет, и снова услышала, как зазвучал набат. Но тут напряженные черты лица Завье смягчились улыбкой. Ну ладно, собирайся, я умираю с голоду. Одевайся, и пойдем ужинать.

    – Но я одета. – Табита пожала плечами, бросая взгляд на свои длинные голые ноги и на розовую ложбинку между грудей, выглядывающую из-под жакета. – А что, собственно, такого? Разве я плохая невеста?

    Завье рассмеялся. Рассмеялся от всей души и в первый раз по-настоящему весело.

    – Напротив. Ты великолепная невеста. Я просто не знаю, как выдержу три смены блюд, сидя напротив: вид у тебя весьма соблазнительный.