Текст книги "Вторжение, которого не было"

Автор книги: Кеннет Макси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

Гитлер всегда был настроен против Советского Союза, хотя он в 1939 году и заключил договор со Сталиным. Он не доверял этой стране и одновременно недооценивал ее. Он опасался традиционных экспансионистских устремлений русского государства, которому он, правда, Московским пактом сам снова открыл ворота на запад. [331]

Можно предполагать, что Гитлер сознавал, что когда-нибудь оба этих режима, ставшие непосредственными соседями, столкнутся. Далее, политик Гитлер был одержим идеей “жизненного пространства”, которое он считал себя обязанным обеспечить немецкому народу. Это жизненное пространство он мог искать только на востоке.

Если приведенные мною соображения и допускали отсрочку столкновения с Советским Союзом до более позднего времени, то они должны были с новой силой овладеть умом такого человека, как Гитлер, после того, как он, победив Францию, практически стал хозяином на континенте, тем более, что угрожающие скопления советских войск на восточной границе Германии возбуждали сомнения относительно будущей позиции Кремля.

Теперь Гитлер был поставлен перед вопросом о вторжении в Англию. Он, без сомнения, понимал большой риск, связанный тогда с таким предприятием. Если бы вторжение не удалось, то действовавшие там силы немецкой армии и флота были бы потеряны. Немецкая авиация также была бы значительно ослаблена в этой безуспешной битве. С чисто военной точки зрения, однако, даже неуспех вторжения в Англию не означал еще такого ослабления германской военной мощи, которое нельзя было бы восстановить. Более серьезными были бы политические последствия. Взять хотя бы тот факт, что провал вторжения укрепил бы стремление англичан продолжать войну. Можно указать далее на позицию Америки и Советского Союза, которую они заняли бы в этом случае. Но прежде всего подобное явное военное поражение, каким был бы провал вторжения в Англию, серьезно подорвало бы престиж диктатора в Германии и во всем мире.

Но такой опасности диктатор не мог подвергать себя. Он всегда уклонялся от мысли о решительной схватке с Англией (а в силу неправильного понимания английской политической концепции тешил себя надеждой прийти в конце концов к соглашению с этой страной), так он и на этот раз испугался риска. Он хотел избежать риска решающей битвы с Великобританией. Вместо того, чтобы победить эту страну, он надеялся убедить ее в необходимости соглашения, пытаясь выбить из ее рук последний “континентальный меч”, на который Англия, видимо, возлагала надежды: Этим уклонением от, безусловно, большого военного и политического риска Гитлер совершил великую ошибку. Ибо одно [332] было ясно: если Гитлер побоялся начать битву против Англии в благоприятный момент, то Германия рано или поздно должна была очутиться в критической обстановке. Чем дольше затягивалась война с Англией, тем больше становилась опасность, грозившая Германии с востока.

После того, как Гитлер отказался от решающего сражения с Англией летом 1940 года и упустил единственный для него шанс, он больше уже не мог играть на “выжидание”. Под давлением необходимости он решил теперь попытаться путем превентивной войны ликвидировать такого противника, как Советский Союз, поскольку на Западе больше не было противника, который был бы ему опасен на континенте.

В действительности же Гитлер из страха перед риском вторжения в Англию пошел на еще больший риск войны на два фронта. Однако вследствие запоздалого планирования вторжения и в конечном счете отказа от него он потерял целый год. Год, который мог бы решить исход войны. Потеря времени, которую Германии уже было не возместить.

С отменой операции “Морской лев” 38-й корпус вернулся в конце сентября к нормальной боевой жизни. Наши переправочные средства были выведены из портов, подвергавшихся налетам английской авиации. Но еще ничего не было известно о намерениях Гитлера относительно Советского Союза, так как окончательное решение о нападении на Советский Союз было принято много позднее. Первый намек на надвигающиеся события я получил только тогда, когда был вызван весной 1941 года для получения новой задачи. [333]

Вторжение глазами начальника Генерального штаба сухопутных сил

Прежде всего следует отметить, что в течение всего первого периода войны (от Данцигского кризиса до начала операции “Гельб”) Ф.Гальдер, начальник штаба ОКХ, практически не упоминает в своем дневнике Англию. Ну, не входила она в круг первоочередных забот командования сухопутных сил!

Гальдер утомительно подробен: он описывает посещения дантиста, подарки по случаю всевозможных памятных дат, расположение помещений на передовом командном пункте. Он скрупулезно перечисляет офицеров, явившихся для представления по случаю нового назначения, записывает подробности мелочных препирательств с Герингом или Йодлем, подробно останавливается на высказываниях фюрера. И, конечно, в сферу его внимания попадает любой, сколь угодно мелкий вопрос реального руководства войной – вплоть до дисциплинарных прав офицеров-ветеринаров или организации рутинной штабной игры по организации тыла в 12-й армии.

Однако Гальдер даже не упоминает в своих заметках о “плане Редера”, подготовленном осенью 1939 года. То есть начальник штаба сухопутных сил вообще не обсуждал предложения ОКМ – ни с главкомом, ни с Гитлером. Это означает, что никакого реального оперативного плана, требующего внимания и оценки (хотя бы и раздраженно отрицательной) вообще не было; гросс-адмирал высказал некий набор пожеланий, который прочие командующие не пожелали услышать.

Следует иметь в виду, что ОКХ, формально подчиняясь ОКВ, сосредоточило в своих руках нити действительного управления войной. В распоряжении ОКВ не было реальных дивизий: Кейтель и Йодль могли требовать их привлечения к той или иной операции, могли даже заручиться в этом вопросе поддержкой [334] фюрера, но окончательное решение принимало все-таки ОКХ. И ОКХ делало это, сообразуясь прежде всего со своими планами.

Гитлер достаточно редко (особенно на первом этапе войны) отдавал прямые и недвусмысленные приказы. Но даже и они могли быть несколько задержаны или изменены “военной необходимостью”, “сложившейся обстановкой” и “повреждениями линий связи”. Командование сухопутными силами свою власть понимало и широко ею пользовалось.

Любой оперативный план, требующий участия армейских частей, где бы он ни возник – в “Люфтваффе”, у Редера, в ОКВ, даже у фюрера лично, – требовал согласования с ОКХ и без такого согласования был обречен на забвение.

То есть план, который не обсуждался в ОКХ, был не более чем эскизом, “протоколом о намерениях”. В данном случае, он оказался еще и неуместен: руководство вермахта увязло в перманентно откладывающейся, но ожидаемой “со дня на день” французской кампании.

Первый раз Гальдер упоминает Англию только 5 марта 1940 года. Упоминает в странной редакции, едва ли не пародийной:

“Подарок главкому от генерального штаба 22.3 по случаю 40-летия его военной службы. Служебный дневник ОКХ. Книгу нужно писать по главам и назвать „ОКХ в войне с Англией”.

Далее, 9 марта начальник штаба ОКХ подробно описывает тактическое учение с применением дымов (по площади). Речь пока идет о подготовке к французской кампании, но в мае-июне 1940 года вермахт не будет использовать задымление, зато во всех вариантах операции “Морской лев” этой тактической схеме отводится важное место:

“Недостаток учения – слабое дымообразование. Мое впечатление от учения: задымление площадей является действенным средством нарушения огня противника. В то время как огонь осколочно-фугасными снарядами может лишь частично помешать ведению огня противником, так как вместо выбывших огневых средств могут быстро появиться новые, задымление затрудняет противнику длительное ведение планового огня. Ему приходится поэтому вести непрерывный огонь. Но поскольку противник не знает, когда ему нужно открывать огонь, то и этот метод оказывается ненадежным. Таким образом, противник будет вынужден [335] перестроить свою систему оборонительного огня, отказаться от фланкирующих огневых средств и усилить систему фронтального огня. Это явится для противника новинкой, освоиться с которой в условиях боя у него не будет времени. (...) Вопрос использования танков требует особого изучения”.

24 апреля в ходе общего разговора на политические темы, вызванного венгерско-румынским кризисом, всплыла идея блокады Босфора и Дарданелл авиацией, действующей с баз в районе Бриндизи. Вне всякой связи с предыдущим разговором Гальдер фиксирует: “мысль о нападении на Крит и на английские корабли в Гибралтаре”.

Идея эта просуществовала, видимо, до 3 мая. В этот день в письме к Муссолини Гитлер категорически высказывается против всякого расширения войны. В изложении Гальдера это звучит следующим образом:

“На юге и в центральной части Норвегии операции закончены; сейчас идет очистка Северной Норвегии”. – Сожалеет, что англичане не выступили более крупными силами. Относительно американского послания: “Я полагаю, что все чаще появляющиеся у Рузвельта угрожающие нотки – достаточная причина, чтобы предусмотрительно и как можно быстрее положить конец войне”.

Внимание Гальдера полностью поглощено кампанией во Франции. 24 мая он констатирует появление новых обстоятельств, чрезвычайно важных в свете предстоящей битвы за Британские острова:

“Танковая группа Клейста впервые докладывает о превосходстве противника в воздухе”.

Итак, воспользовавшись тем, что Второй воздушный флот Кессельринга действует с далеко расположенных аэродромов на территории Германии, английские истребители смогли захватить локальное господство в воздухе над районом Дюнкерка.

Весьма важная запись сделана 29 мая. Лаконично, едва ли не вскользь:

“Предложения об увеличении численности воздушно-десантных войск. Мы должны отдать 16-й пехотный полк. У меня – никаких возражений”.

Второй этап битвы за Францию (операция “Рот”) не вызвал серьезного волнения в ОКХ. Тем не менее, легкой прогулкой, как [336] почему-то считает Макси, это наступление не было. В записи от 11 июля говорится:

“14-й армейский корпус имеет только 35 процентов танков от того количества, которое было у него 10 мая. Больше всего пострадала 9-я танковая дивизия (много машин подорвалось на минах). Лучше обстоит дело с танками в 10-й дивизии (100 танков), действия которой также должны быть отмечены.

Силы войск на исходе. Они могут вести только преследование, но не в состоянии участвовать в крупном наступлении (“синдром усталости”). Боеспособность личного состава обеих дивизий составляет лишь 50 процентов”.

Что касается планируемой Макси переброски крупных сил авиации в Бельгию, то 14 июня Гальдер отмечает в своем дневнике:

“Для строительства мостов важно перебросить из Брюсселя несколько эшелонов с материалами в Амьен и Лан. Но при нынешней ситуации вряд ли возможно доставить сюда сейчас какой-либо существенный груз по железной дороге”. Пока нет никаких разговоров о вторжении. Более того, начинаются подготовительные работы по демобилизации части армии и переходу сухопутных войск на новую организационную структуру. Гальдер записывает:

“...сухопутные войска выполнили свою задачу. (...) На ВВС и ВМС ложится задача – вести войну с Англией одним”. (Запись от 15 июня.)

“Ближайшее время покажет, заставят ли наши успехи вступить Англию на путь благоразумия, или же она попытается одна вести войну и дальше. В этом случае война приведет Англию к полному разгрому и может надолго затянуться”. (Запись от 22 июня; это, пожалуй, первое серьезное замечание Ф.Гальдера о перспективах войны с Англией. Заметим, что о вторжении речь пока не идет. На следующий день Ф.Гальдер указывает: “Боеприпасы для орудий „К-5” и „К-12” (против Англии)”.)

Лишь 26 июня разговор о предстоящей английской операции становится сколько-нибудь предметным. Характерно, что с самого начала он идет в весьма взвинченном тоне:

“Он опять наговорил своему командующему, что планируемая нами перегруппировка не что иное, как желание оскорбить [337] Бока. И он лучше уйдет в отпуск, а его делами пусть занимается главный ветеринар. Такая мнительность начинает раздражать. Какого-либо разумного довода против наших мероприятий он привести не может и только из стремления не дать себя ущемить хочет теперь получить кусочек побережья на Ла-Манше. Его заявления, что нынешнее распределение сил не представляет какой-либо серьезной угрозы для Англии, выглядят ребяческими. Угрозу Англии представляет количество сосредоточенных на побережье дивизий, а не разграничительные линии между ними”.

1 июля обсуждение вторжения в Англию переводится, наконец, на практическую почву:

“Шнивинд (из главного командования военно-морских сил):

А. Основным условием успешного ведения войны является господство в воздухе (если оно будет обеспечено, десантная операция, возможно, вообще не потребуется). – Спокойная вода [спокойное море для переправы]!

В. С середины октября – туман.

С. Исходный район: Остенде – Гавр.

D. Может быть выделено большое количество малых судов (до 1000).

Маскировка, меры ПВО! 100 тыс. человек – в первом эшелоне.

Для проведения десанта пригодны только мелкие каботажные суда.

Е. Прикрытие и поддержка десанта на втором этапе перехода морем и в период высадки должны быть обеспечены авиацией.

F. Угроза со стороны подводных лодок противника может быть устранена с помощью противолодочных сетей. Угроза со стороны надводных кораблей противника может быть ограничена постановкой минных заграждений и действиями подводных лодок и авиации в сочетании с огнем береговой артиллерии.

G. Крутой берег – только в районах Дувра, Данджнесса и мыса Бичи-Хед. В остальном побережье удобно для высадки. Твердое дно.

Н. Лодки системы д-ра Федера находятся в стадии разработки и испытаний. Выпуск достаточного количества, по-видимому, будет возможен в июле. [338]

Кроме того, необходимы большие самоходные паромы для перевозки танков (проект Тодта).

Лееб доложил, что, как ему известно, высадка десанта в Англии не предполагается. Я ему ответил, что, несмотря на это, следует проанализировать возможности проведения такой операции, ибо если политическое руководство поставит эту задачу, понадобится величайшая быстрота.

По данным управления вооружений:

1. Может быть подготовлено танков-амфибий: около 100 танков Pz.III и 20 танков Pz.IV.

2. Танки будут грузиться по 40 машин на паром. Выгрузка – с помощью специальных приспособлений.

3. Новые дымовые бомбы обеспечивают создание густой дымовой завесы на длительное время.

Необходимо создать в самом ближайшем будущем экспериментальные формирования из танкистов, саперов и моряков для проведения широких практических опытов. Вопрос о командовании этими формированиями и о задачах, которые будут стоять перед отдельными родами войск, следует также разрешить в ближайшее время”.

На следующий день все эти вопросы обсуждались на совещании с главнокомандующим сухопутными силами в Фонтенбло. 3 июля начинается рассмотрение оперативных вопросов.

“Затруднения с железными дорогами. База снабжения для операции против Англии не потребуется: такая база уже имеется в виде налаженной ранее системы снабжения правого стратегического фланга Западного фронта в период наступления в южном направлении. (...)

1. Необходимые условия [высадки в Англии]: хорошая погода, превосходство авиации.

2. Характер операции: “форсирование большой реки” на участке Остенде – Гавр.

3. Возможность высадки: крутой берег в районах Дувра, Данджнесса, мыса Бичи-Хед. В остальном побережье вполне допускает высадку десанта, хотя и сильно обрывисто.

4. Силы: 1-й эшелон: шесть пехотных дивизий (отборные соединения) с четырьмя танковыми батальонами.

5. Технические средства: танки-амфибии, паромы, огнеметные танки, штурмовые лодки с Рейна. Дымовая завеса. Воздушный десант. Десантные саперные части. [339]

6. Подготовка: а) особый штаб Рейнгарта (его следует заменить); Ь) комбинированные учения и опыты в Путло (полигон на Балтийском море) или лучше на побережье Северного моря; с) отбор частей и соединений, определение численности; d) аэрофотосъемка оборонительных сооружений (срочно!); е) Канарис; f) служба связи; е) создание в генштабе рабочей группы во главе с Грейфенбергом. В нее должны быть включены Буле и представитель военно-морского флота, а также Тома, Якоб, Бранд, Тиле, Лисс, Цильберг и Рерихт.

7. Маскировка: введение противника в заблуждение распространением ложных слухов. Действительный оперативный замысел замаскировать масштабом приготовлений. Комплекс пропагандистских мероприятий и действительные приготовления.

8. Боевая подготовка: ориентировать на выполнение особых задач!

9. Сроки: Август – середина октября (с середины октября – туман).

10. Составление проекта оперативного плана – в ближайшее время.

(…)

Развертывание авиации против Англии. Противовоздушная оборона в полосах групп армий “В” и “С” недостаточна...”

Итак, лишь 3 июля главное командование сухопутных сил начинает планирование операции. И тому есть очевидное объяснение: до начала июля внимание ОКХ было приковано к кампании во Франции и условиям перемирия.

4 июля в обсуждение операции включилось руководство “Люфтваффе”:

“Штапф:

Доклад о намерениях главного командования военно-воздушных сил:

Конечная цель: разгромить авиацию противника, подорвать снабжение, разрушить промышленность. Эти задачи резко не разделять (наряду с этим – нанести урон морскому флоту противника). Следует использовать каждую предоставляющуюся возможность для нападения на противника в воздухе и на земле. При [340] этом, однако, учитывать необходимость сохранения своих сил на длительное время для выполнения этих задач.

Вражеская служба ВНОС и служба связи, по-видимому, хорошо организованы. Несколько раз во время наших налетов, противник, по-видимому, был заранее оповещен.

Наши самолеты должны менять время своих налетов и вылетов. Необходимо обеспечить прикрытие истребителями и истребителями-бомбардировщиками.

Действия в переходной период: отдельные налеты с нашей стороны. Задача – нарушить работу промышленности противника и нападать на его самолеты.

Готовность к переходу в общее наступление: в конце этой недели развертывание будет закончено. Обеспеченность – четыре боекомплекта боеприпасов и четыре заправки горючим”.

Теперь совещания по вопросам вторжения следуют ежедневно. Запись за 5 июля:

1. О штабе Рейнгарта: сначала местопребывание штаба – Берлин, потом – Путло. Основную часть штаба отправить вперед, в Путло!

Задача: установить взаимодействие с командующим армией резерва, военно-морским флотом, организацией Тодта и использовать все предоставляющиеся возможности для развертывания работ; сначала – в небольшом масштабе. В дальнейшем работы должны принять широкий размах. Как можно скорее перейти к практической работе!

Шнивинд, Фромм, Лееб, Якоб, Тома и другие должны прислать к Рейнгарту своих заместителей.

2. Об Англии:

А. Наметить районы высадки морского десанта (используя также Шербур в качестве базы) и воздушного десанта.

В. Выяснить, что имеется в распоряжении для проведения воздушного десанта (Штапф).

С. После этого – наметить части, которые надлежит специально экипировать для воздушного десанта (Буле; согласовать с ВВС).

D. Проведение десанта: подвижные соединения перебросить по воде. Сначала только из района Кале; второй эшелон также из [341] района Шербур. Поскорее подвезти воздушно-десантным частям их автопарки для придания им подвижности.

Е. Танки-амфибии на 01.08.1940 г.:

90 танков Pz.III с 37-мм пушкой

10 танков Pz.IV с 50-мм пушкой

28 танков Pz.IV

12 тяжелых противотанковых пушек.

Главнокомандующий требует 180 танков-амфибий.

Максимальная глубина воды, допустимая для амфибий, до сих пор – 7 м (необходимо 15 м). Скорость в воде 5-7 км/час; мешающее действие прилива.

F. Проект транспортировки Тодта. Поставить в известность Рейнгардта. (...)

G. Вооружение, снаряжение. Командующему армией резерва подготовить все вооружение (горновьючные орудия, орудия на конной тяге и т.д.), которое необходимо для усиления первого эшелона десанта, перебрасываемого по воде и воздуху. Ускорить поступление этого вооружения в войска. (...)

I. Срок – 15 августа. (...)

К. Якоб: Торпедные катера, штурмовые лодки, навесные моторы для лихтеров.

L. Артиллерия: Какая артиллерия имеется в распоряжении? Развертывание артиллерии и прикрытие ее с воздуха. Снабжение боеприпасами. (...)

N. Какие дивизии и корпуса следует выделить для десантной операции? Отобрать!

О. Обеспечить возможность проведения боевой подготовки!

Организовать сухопутный учебный лагерь в районе севернее Соммы. Руководство – Штраус (9-я армия).

Р. Требования к военно-морскому флоту и авиации. Время, необходимое флоту для подготовки и проведения десанта. (...)

Бранд доложил о намечаемых действиях артиллерии при высадке десанта в Англии.

Развертывание артиллерии (от пушек образца 1912 года до 150-мм пушек). [342]

Ведение огня по побережью и по всей глубине обороны. Прикрытие артогнем флангов до и после высадки десанта на английское побережье”.

Запись за 6 июля:

“Грейфенберг, Буле, Тома. Обсуждался характер десантной операции в Англии и обусловленные этим требования к группировке войск и их снаряжению”,

В течение первой недели июля вермахт провел небольшую, но удачную репетицию вторжения. В воскресенье, 7-го числа, Гальдер упоминает захват островов в Ла-Манше. В этот же день главнокомандующие видами вооруженных сил “получили устные указания о дальнейшем ведении войны [против Англии]”. В понедельник детали предстоящей операции обсуждал штаб командующего сухопутными силами. О принятии каких-либо существенных решений Гальдер не сообщает.

Запись за 9 июля:

“G. Предоставление отпусков начнется с 20:7 (в течение пяти месяцев весь личный состав сухопутных войск на Западе получит 21-дневный отпуск). (...) Во второй половине дня – работа над планом десантной операции против Англии”.

Запись за 10 июля:

“Грейфенберг: характер наступления, расчет сил, требования в ВВС и ВМС. (...)

Вечером поступил документ от главного командования военно-морских сил: от нас требуют составления заявок на перевозки по морю, которые они должны осуществлять. Так не годится. Подобная, слишком централизованная система руководства потребует очень длительного времени”.

Вечером 10 июня Гальдер докладывает Браухичу проект оперативного плана, утром следующего дня Браухич его принимает “в целом”.

Весьма важные замечания сделаны 11 июля:

“Пропускная способность железных дорог между Германией и оккупированными областями к 20:8 приблизится к довоенной. (...) Каналы: восстановление идет медленно. В первую очередь восстанавливаются бельгийские каналы и каналы, связывающие Париж с Лиллем. (...)

Воздушно-десантные войска будут готовы к 15:8: 400 транспортных самолетов по 20 человек с пулеметом да каждый (всего [343] 8 тыс; человек); 110 грузовых планеров по 12 человек на каждый.

Количество авиатранспортных средств для перевозок – лишь в пределах вышеназванных цифр. (…)

Тактика английской авиации такова, что нам трудно перехватывать их самолеты, идущие с баз на полевые аэродромы и обратно, и сосредоточивать превосходящие силы для нападения на них. Для разгрома [английской] авиации потребуется от 14 до 28 дней.

(...) Следует начать подготовку к проведению ряда организационных мероприятий в двух полках каждой из 13 дивизий 1-й волны (Буле),

(...) Россия и Англия: обе ищут сближения.. Не исключена возможность соглашения об Ираке, которое послужит основой для союза “медведя и кита”, как это было в 1908 году.

(...) Америка в общем занята предвыборной кампанией: по-видимому, положение Рузвельта теперь нельзя считать непоколебимым”.

Важнейшей датой следует считать 13 июля. В этот день состоялся доклад у фюрера о наступлении на Англию. Гитлер принял предложения командования ОКХ в качестве основы для практической подготовки и отдал соответствующие приказы. При этом фюрер предложил “провести особые операции по захвату острова Уайт и полуострова Корнуолл с целью морального воздействия на противника и подавления его воли к сопротивлению”. Обсуждалось также артиллерийское обеспечение “мостов” через Ла-Манш.

“Фюрера больше всего занимает вопрос, почему Англия до сих пор не ищет мира. Он, как и мы, видит причину этого в том, что Англия еще надеется на Россию. Поэтому он считает, что придется силой принудить Англию к миру. Однако он несколько неохотно идет на это. Причина: если мы разгромим Англию, вся Британская империя распадается. Но Германия ничего от этого не выиграет. Разгром Англии будет достигнут ценой немецкой крови, а пожинать плоды будут Япония, Америка и др.”. [344]

15 июля предпринимаются первые организационные шаги:

“Выделение и распределение дивизий для операции против Англии, организация управления, новая разграничительная линия между группами армий „В” и „А”. (...) Обсуждение результатов работы штаба Рейнгардта. Организация 1-го эшелона десантных войск”.

На следующий день состоялось очередное совещание у главкома.

“А. 29.7. начнется подвоз дополнительной матчасти в дивизии, который будет закончен к 7.8.

(...) Грейфенберг представил на доклад проекты первоначальных приказов о перегруппировке войск для операции против Англии. Их следует переработать в ряде моментов. Относительно парада [в Париже] еще не решено. Обстановка становится невыносимой.

Тома доложил об опытах с танками-амфибиями и о ремонтных работах в танковых соединениях. Так как почти все танки Pz.III и Pz.IV стянуты в Париж для парада, теряется лучшее время для отдыха и укомплектования частей.

Грейфенберг: состоялся разговор об отдаче приказов на подготовку операции против Англии. Я дал руководящие указания для военно-штабной игры с целью выяснения ряда организационных вопросов.

По данным главного командования ВВС, в распоряжении имеется 1 тыс. транспортных самолетов, из которых ? готовы к использованию и 150 планеров.

По данным главного командования ВМС, в распоряжении имеется 2 тыс. барж (будут готовы, однако, лишь через восемь недель)”.

Наконец, 17 июля отдается “первый приказ на развертывание против Англии”.

“Грейфенберг (с Нацмером) представил план переброски 1-го и 2-го эшелонов десанта. (...) [345]

Аббергер: 1) подготовка к высадке десанта в Англии начата; 2) область работы: десантные мостки, буксируемые плоты, оборудование судов, боевая подготовка; 3) взаимодействие с начальником транспортного отдела по вопросу сбора речных судов; 4) взаимодействие со штабом Рейнгардта по вопросам боевой подготовки.

Саперы имеют в своем распоряжении:

300 штурмовых лодок с полным экипажем (по шесть человек в лодке).

50-60 плотов-понтонов и, кроме того, понтоны из Рейнской области и Шперенберга [инженерный полигон], из которых можно составить 20–25 плотов (в расчете один плот на каждую роту).

Грейфенберг: военно-штабные игры для анализа будущей операции против Англии. 22-й пехотной дивизии подготовиться к перевозке на самолетах”.

19 июля в Берлине происходит торжественное заседание рейхстага, на котором подводятся итоги Французской кампании. Экстраординарное повышение получил Герман Геринг, ставший рейхсмаршалом. Ряду генералов присвоено звание фельдмаршала, Ф.Гальдер стал генерал-полковником. В этот день, конечно, состоялся ряд важных совещаний. Обсуждаются только сугубо практические, организационные вопросы: теперь действительно начата “боевая работа” высших штабов по подготовке вторжения.

“Директива № 16 получена. Она содержит в форме приказа в основном то, о чем я 13:7 докладывал в Бергхофе.

Новым является требование о создании штаба группы армий для руководства десантной операцией и приказ о переводе к 1:8 в Гиссен важнейших отделов главного командования сухопутных войск, необходимых для руководства операцией.

Требуется представление огромного количества документальных материалов. На их основе в будущем вырастет новая „директива”.

(...)

Б. Количество судов будет меньше, чем предполагалось (учет хозяйственных нужд). Необходимо широко использовать суда из оккупированных областей. Саперы восемнадцати дивизий, расположенных в Германии, и дивизий, намеченных к расформированию, выделяются в распоряжение Рейнгарда. [346]

Переоборудование [грузовых судов] для десанта будет проведено органами главного командования военно-морских сил в Мангейме, Дуйсбурге, Антверпене, Амстердаме, Роттердаме, Остенде.

В. Очистка моря от мин в полосе шириной 120 км невозможна. Следует прикомандировать к нашим штабам специалистов по тралению!

Г. Военно-Морской флот не может гарантировать полной безопасности флангов. Минные заграждения могут прорвать суда, которыми придется для этого пожертвовать.

Д. Управление артиллерией: будет создан бригадный штаб, которому поручат руководство всей наземной артиллерией. Он будет подчинен морскому командованию. Ни в коем случае не допускать подчинения отдельных частей военно-морскому флоту.

Е. Взаимодействие между Рейнгардом и управлением вооружений. Приказано: выделить специалистов (саперов, инженеров из управления вооружений) в распоряжение военно-морского флота.

Самостоятельная работа сухопутных войск по подготовке плавучих средств. Лодки для опытов будут оборудованы своими силами,

Рейнгардту приказано подготовить для войск чертежи и другие материалы. Предложения, касающиеся пехотных курсов. Необходимо организовать обмен опытом между Рейнгардтом и Якобом.

Тремя наиболее трудными проблемами являются:

1. Выгрузка всех тяжелых машин с лодок и паромов.

2. Возможности оборудования лодок (силами самих частей).

3. Огневая поддержка войск кораблями в период высадки десанта. Вопрос об организации частей, оснащенных танками-амфибиями, остается пока открытым. Их следует использовать не мелкими подразделениями, а массированно (?).

(...)

Генерал Рейнгард:

А. В Зильт, Эмден и Хюсум прибыло по одному саперному батальону под общим руководством саперного полкового штаба Германна.

В Путло прибыла основная масса танков-амфибий под руководством командного штаба (полк Функа).

Б. Проведение опытов инженерными войсками задерживается к результате запоздалой доставки лодок со стороны морского флота. [347]

В. Требуется 1 тыс. специалистов для танков-амфибий типа Pz.II.

Г. 2 тыс. паромов. Их оборудование производится в 11 пунктах, из которых 9 находятся в Голландии и Бельгии. Мы должны помочь саперами.

Д. Траление мин производить не „проходами”. Вопрос о способе траления должен быть разрешен.

Е. На 30.7 намечено совещание командиров в Зильте.

Ж. Радиотелеграфная рота для работы в условиях туманной погоды. (Не расформировывать!)