Текст книги "Лилия под дождем"
Автор книги: Кэндис Кэмп
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
ГЛАВА 18
Мэгги услышала крики, когда укладывала хлеба в печь. Нахмурившись, она пошла к задней двери и, открыв ее, стала прислушиваться. Она вновь услышала крик, но не смогла разобрать его. Внезапно страшный вопль разорвал пространство, повторяясь эхом в лесу. Мэгги побежала в коридор и схватила винтовку. Она еще не знала, что случилось, но ясно услышала голос сына, звавшего на помощь. Она поняла, что в лесу случилось что-то страшное.
Мэгги выскочила на заднее крыльцо и побежала по тропинке в лес, заряжая ружье на ходу. Она слышала крики Уилла вперемежку с криками Ти, и вдруг раздался душераздирающий вопль ее сына, такой жуткий, что у Мэгги упало сердце. Она стремительно неслась по тропинке к своим мальчикам.
Наконец впереди, между деревьев, она увидела Ти. Он бежал изо всех сил, а сзади, в футах [3]3
1 фут равен 30,48 см.
[Закрыть]двадцати, за ним гнался разъяренный секач с окровавленными клыками. У Мэгги не оставалось времени для раздумий. Она вскинула винтовку, вздохнула, чтобы унять дрожь, прицелилась и выстрелила. Кабан страшно завизжал и, споткнувшись, упал, но снова поднялся и, истекая кровью, побежал за Ти.
Мэгги сразу же перезарядила ружье и выстрелила еще раз. На этот раз пуля попала в голову животного. Кабан дернулся, хрюкнув последний раз, и рухнул на землю. Мэгги опустила ружье и перевела дух.
– Мама! – к ней подбежал Ти и как маленький ребенок ткнулся в нее головой. – Па! Он догнал папу!
– Уилл? – От страха за Ти Мэгги не заметила, что не видно Уилла. Но сейчас ее охватил новый приступ страха. – Что? Где?
Ти побежал, показывая дорогу, Мэгги поспешила за ним и, наконец, недалеко от тропинки увидела Уилла. Он лежал неподвижно, наполовину засыпанный листьями. Подбежав к нему, она увидела, что его одежда и листья вокруг – все в крови. На мгновение ее парализовало, и она не могла сдвинуться с места, страшась того, что предстало ее глазам. Земля, деревья, небо, казалось, все закружилось вокруг нее… Она закрыла глаза и схватилась рукой за ствол стоящего рядом дерева, чтобы не упасть.
Уилл все еще дышал, но при вдохе и выдохе он издавал странный свистящий звук. Его брюки и пиджак набухли от крови, одну руку он прижимал к животу. Лицо исказилось предсмертной судорогой.
Застонав, Мэгги упала на колени рядом с ним.
– Нет, нет… – ее голос сошел до еле слышного шепота – она поняла, что Уилл умирает.
Он открыл глаза и посмотрел на нее.
– Мэгс. – его глаза, обычно затуманенные, сейчас были ясными и он, как ни странно, очень походил на себя прежнего. – Ти.
– С ним все в порядке, – успокоила его Мэгги, сама заливаясь слезами. Его глаза сразу погасли и закрылись. Он тихо застонал, и Мэгги услышала какой-то булькающий звук. Уилл еще раз дернулся и замер.
– Уилл! Уилл! – звала в отчаянии Мэгги. Это не могло быть правдой. Так не могла закончиться их жизнь. – Нет! – Она разрыдалась. – Нет, пожалуйста, не надо. Не надо…
Она схватила его руку и прижала к себе. По странной причине она вдруг вспомнила, как он выглядел, когда впервые пригласил ее потанцевать с ним. Мэгги подумала, что потеряла его еще тогда, когда привезла с фронта домой. Она оплакивала его, с разумом ребенка, и себя, со своей несостоявшейся первой любовью. Но сейчас она переживала нечто иное. Несмотря на то, что между ними уже не было супружеских отношений, она по-своему его полюбила за эти годы. Он был по-прежнему дорог ей, и она постоянно заботилась о нем. И сейчас она потеряла его окончательно.
Ти тронул ее за плечо. Мэгги повернулась и посмотрела на него. Мальчик был бледен и сразу стал выглядеть старше своих лет.
– Он… он умер, да?
Мэгги кивнула головой, не в состоянии из-за слез произнести ни слова. Ти опустился рядом с ней на землю и крепко ее обнял. Они прильнули друг к другу, объединенные своим горем, и по их лицам лились молчаливые слезы.
* * *
Похороны Уилла состоялись два дня спустя. Гидеон сколотил гроб, и они отвезли его на кладбище, где похоронили рядом с его родителями. День выдался очень холодным. Мэгги дрожала от пронизывающего ветра, наблюдая, как гроб опускают в землю. После того как они вернулись домой, Мэгги поднялась в свою комнату, сняла плащ, перчатки, траурную вуаль и привела себя в порядок. Она присела ненадолго в кресло-качалку и посмотрела в окно, за которым медленно клонился к концу серый, утомительный и грустный день. Она задумалась над тем, как будет жить дальше. Ей казалось, что пережить все это будет очень нелегко и что впереди беспросветная, тусклая действительность, от которой можно завыть диким голосом…
Мэгги услышала легкий стук в дверь. Оглянувшись, она подошла к двери и открыла ее. За нею стоял сын. Слабо улыбнувшись ему, она пригласила его войти в комнату.
– Мама?
– Что, дорогой? – ее сердце заныло от любви к нему. Она взяла его за руки и усадила к себе на колени. Конечно, он уже вырос, чтобы так сидеть – его ноги почти касались пола, а голова находилась выше, чем ее; она почувствовала его слезы на своих волосах.
– Мама, извини, – прошептал он.
– За что?
– За то, что я придирался к тебе. Из-за Рейда. Извини.
– Ах, дорогой, – слезы душили ее. Она прижала сына еще крепче к себе. – Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя. – Они плакали, обнявшись.
Остаток дня маленький дом был битком набит людьми, которые пришли засвидетельствовать свое соболезнование вдове Тирелл. Жо приехала на неделю, чтобы смотреть за домом и за Мэгги. Затем обещала с неделю пожить и Тэсс.
* * *
Наступило Рождество. Мэгги приготовила много вкусных блюд для собравшихся родственников, но сама праздника не чувствовала. Она поддерживала общие разговоры и пыталась быть веселой, но на душе у нее было тяжело. Рождественскую ночь Мэгги и Ти провели на ферме Тиреллов. Когда они вернулись домой, Мэгги преподнесла сыну свой подарок – новую рубашку, которую сама сшила и игру-головоломку, которую купила на сэкономленные деньги.
У Ти тоже был подарок для матери. Он с помощью Гидеона вырезал деревянную шкатулку, в которой лежали искусно сделанные маленькие деревянные фигурки животных. Губы Мэгги задрожали, она крепко прижала Ти к своей груди, стараясь не дать волю слезам.
– Мама, – прошептал он. – Почему нас все покидают? Мы постоянно теряем людей. Неужели с нами никто не будет жить?
– Ах, Ти, нет, ты никого не потерял! – воскликнула Мэгги, испуганная мыслями сына.
– Но па умер, раньше ушел Рейд. Перед этим уехал дядя Хантер…
– Но я здесь, Ти. И твоя бабушка, дядя Гидеон, тетя Тэсс. Твой отец мог не умереть, и Рейд мог не уйти. Никто из них не хотел нас покидать.
– Я знаю, па не хотел умирать. – Сейчас, когда Уилл ушел, Ти стало проще называть его папой.
– Конечно, нет.
– Но это тяжело, ах, как тяжело. Жутко думать о том, как исчезают люди. Сегодня они здесь, а потом уходят. И ты ничего не можешь поделать с этим. Ты не можешь все время быть с ними, неважно, как сильно ты этого хочешь.
– Иногда так бывает, – согласилась с ним Мэгги и вновь прижала его к себе. – Мне очень жаль, что тебе пришлось столкнуться с такими потерями. Я обещаю тебе, что мы с тобой не расстанемся.
Он согласился, но Мэгги чувствовала, что не убедила его. Уход Рейда и смерть Уилла, произошедшие одно за другим, сильно подействовали на Ти. Сейчас лишь время постепенно затянет его раны. Мэгги боялась, как бы Ти не замкнулся в своем горе, не отгородился от людей.
Позже, после того как Ти пошел наверх спать, она нашла подарок Уилла, который тот заранее приготовил ей на Рождество. Это тоже была деревянная фигурка, которую он вырезал вместе с сыном. Мэгги прижала неумело сделанную игрушку к груди, и у нее защемило сердце.
* * *
Открытие новой библиотеки должно было стать громким событием в Пайн-Крике. После Рождества несколько женщин Лиги, потратив много сил и времени, украсили нижний этаж дома Тэсс для январского события. В день приема слуги Конвея несли на кухню одну коробку за другой, готовясь к вечернему пиру.
Тэсс знала, как взбешен был Бентон решением открыть библиотеку в доме, который он хотел сделать своим. Но чтобы завоевать благосклонность общества Пайн-Крика, он притворился, что рад за Лигу Леди. Он решил показать всем свою щедрость и оплатил расходы по приобретению декораций и продуктов. Тэсс раздражало притворство Бентона, тем более что она знала об истинных чувствах Бентона по поводу потери дома.
Тэсс тщательно оделась для этого случая.
Меньше всего она хотела выглядеть на этом торжестве сожалеющей о том, что они с матерью отдали свой дом обществу. Она не хотела, чтобы люди жалели ее и Аманду или догадывались об их чувствах. Поэтому Тэсс потратила часть денег, вырученных в Литтл-Роке, на роскошный шелк для себя и темно-красный бархат для Аманды. Они вместе шили себе платья, а Тэсс еще обрезала со старого бального платья изящные кружева для отделки.
Когда Тэсс оделась и сделала себе прическу, укрепив на затылке длинные кудри, повесила жемчуг, который подарил ей Шелби, и взглянула в зеркало, то осталась очень довольна собой. Надев на руки легкие ажурные перчатки, она теперь была полностью уверена в том, что никто не догадается, как много ей приходится работать.
Тэсс и Аманда стояли в холле и принимали гостей вместе с председателем Лиги Леди и Розмари. Тэсс заметила, что напрасно тревожилась за Аманду – та исполняла свои обязанности с нескрываемым удовольствием. В новом вечернем платье, любезно встречая все прибывавших дам, она чувствовала себя хозяйкой бала, который могла устроить лет пятнадцать тому назад.
Тэсс от всего этого испытывала мало радости; она потеряла вкус к этим помпезным, шумным общественным мероприятиям. Как только прошло ее возбуждение от роскошного вида, в котором она предстала перед обществом, так ей стало нестерпимо скучно улыбаться и говорить банальные комплименты каждому новому гостю. У нее болела спина от вчерашней генеральной уборки, ей хотелось есть и пить. Она уже подумывала, как бы ей улизнуть отсюда, пройти на кухню и стащить там чего-нибудь, как вновь открылась парадная дверь и вошла семья Тиреллов.
Как всегда в последнее время, стоило Тэсс лишь увидеть Гидеона, как сердце у нее начинало учащенно биться. Находясь рядом с ним, она уже ни о чем не могла думать, кроме своей любви к нему. Он же, к сожалению, взаимностью ей не отвечал. По крайней мере, она этого не чувствовала.
– Гидеон! Мама Жо! – Тэсс поцеловала Жо, пожимая ей руку. Гидеону же Тэсс лишь сдержанно кивнула головой. Жо задумчиво перевела взгляд с Тэсс на своего сына, но ничего не сказала.
– Жаль, что не смогла прийти Мэгги, – вздохнула Тэсс. – Но я ее понимаю.
– Да, – поддержала ее Жо. – Смерть Уилла тяжело отразилась на ней. Я пробовала уговорить ее поехать с нами, но она сказала, что не может на это смотреть. Знаешь, многие думают, что Мэгги должна испытывать облегчение от того, что Уилла не стало, но это не так. Она его любила несмотря ни на что и сейчас еще сильно переживает свою потерю.
– Конечно. – Тэсс заметила чету Конвеев, и губы ее сжались. Бентон Конвей стоял в дверях с самодовольным видом, а рядом с ним стояла Линнет, бледная и красивая.
Жо состроила гримасу.
– Он!.. Я надеялась, что у него не хватит наглости показаться сегодня здесь.
– Не будьте наивны, – ответила Тэсс. – Он надеется, что, устроив этот вечер, войдет в правление Лиги.
– Гидеон, быстро пригласите меня танцевать, – прошептала Тэсс. – Я не хочу разговаривать с ним. – Кроме того, Тэсс боялась выдать Линнет дружеским к ней расположением. Ведь Линнет составила этот план.
– Конечно. – Гидеон взял Тэсс за руку и повел ее танцевать. По его суровому выражению лица можно было предположить, что эту миссию он исполняет крайне неохотно. Но по правде говоря, чувствовал себя Гидеон смущенным, так как держать в объятиях Тэсс ему было и очень приятно, и неловко. С того вечера, когда он, не сдержавшись, поцеловал ее, Гидеон постоянно смущался. Теперь при встречах он не мог открыто смотреть на Тэсс, в то время как в нем горел мощный огонь желания.
Гидеону казалось, что сильнее желать женщину, чем он, – невозможно. Но когда он попробовал вкус ее губ, подержал в руках ее гибкое и желанное тело, ему стало вообще невмоготу. Его воображение подсказывало ему лишь одно – образы Тэсс, которую он обнимал, целовал, лежал с ней, обнаженной, в постели и обладал ею. А тут приходилось выдерживать этикет, и Гидеону давалось это с трудом.
Гидеон не мог обуздать свои фантазии и переживал из-за этого. Как он мог думать о своих желаниях, когда знал, что Тэсс был неприятен его поцелуй. Ему казалось, что Тэсс не простила его даже после того, как он извинился перед ней. Она старалась реже видеться с ним в последнее время.
Нет, если он честный человек, то должен признать, что только он разрушил их дружбу. А как они раньше приятно беседовали, смеялись, доверяли друг другу… Он предал ее доверие к нему. Она, должно быть, презирает его, смиряясь с его присутствием лишь потому, что любит Жо и Мэгги.
Гидеон протянул руки к Тэсс, она ступила ему навстречу, и они присоединились к танцующим. Тэсс показалась ему восхитительно нежной, но Гидеон старался не думать об этом. Он вдыхал ее запах, и по его телу разливался жар. Он окинул взглядом ее красивое лицо с ярким румянцем на щеках. Ее губы были рядом, яркие, влажные, и ему очень хотелось впиться в них. Желание охватило его, и он испугался, что начнет дрожать, как хлипкий, неопытный подросток. Ему пришлось заставить себя не смотреть на Тэсс.
Тэсс не смела смотреть на Гидеона. Она, слегка опустив голову, делала вид, что разглядывает его вечерний костюм. Но как только он взял ее за талию и повел в танце, по всему телу пошли возбуждающие, жаркие волны. Почему она была так глупа, что попросила его потанцевать с ней? Не посчитает ли он ее за развязную, легкомысленную женщину, которой нужен мужчина? Ей приходили в голову совершенно нелепые мысли.
Когда танец закончился, Гидеон учтиво проводил свою партнершу к месту, где сидели его мать и Марианна Хилл. Сам он поспешил к группе мужчин, которая расположилась рядом с лестницей.
Несчастная Тэсс наблюдала, как он уходит. Он едва дождался, чтобы покинуть ее. Если ей нужно было какое-нибудь доказательство, что он не любит ее, то сейчас она его получила.
К ней подошла взволнованная Розмари.
– Извините, – начала она. – Я боюсь, что у нас не хватит посуды для всех закусок. Миссис Дигс интересуется, где ее торт, а я не поставила его, так как у меня нет лишнего блюда. Я подумала, может быть, вы… – она запнулась, умоляюще глядя на Тэсс.
– Конечно. Я думаю, что у нас найдется блюдо, которое я могу вам одолжить, – любезно ответила ей Тэсс.
– О, спасибо! – успокоилась Розмари. – Вы меня еще раз извините. Я не хотела вам докучать своей просьбой, вы и так очень много сделали для этого вечера. Я должна была сама просчитать все, что необходимо, но и расстраивать миссис Дигс мне бы не хотелось.
– Не беспокойтесь, – сказала Тэсс, отводя девушку в кухню. – Все сразу трудно предусмотреть.
Тэсс открыла буфет и нашла в нем большое китайское блюдо, которое подходило для торта. Розмари ее горячо поблагодарила. Тэсс повернулась, чтобы выйти из кухни, и внезапно в дверях увидела Бентона Конвея.
– Ах, миссис Тирелл, – сказал он спокойно. – Какой приятный сюрприз. Я не поздоровался с вами, когда приехал.
Тэсс распрямила плечи. Поняв его намек на то, что она быстро исчезала, как только он появился на вечере, Тэсс решила, что он сделал вывод, будто она испугалась встречи с ним. В его тоне чувствовалось скрытое напряжение. Тэсс не хотелось, чтобы он так о ней думал; она слишком ненавидела этого человека, чтобы вести с ним какие-то беседы.
– Добрый вечер, мистер Конвей, – сказала она. Тэсс просто не могла быть с ним дерзкой в присутствии его дочери, но и говорить любезности желания у нее не было.
Бентон зыркнул глазами в сторону дочери и резко сказал:
– Розмари, отнеси это в другую комнату. Я хочу поговорить с миссис Тирелл наедине.
Розмари сделала шаг к дверям, но остановилась и нерешительно посмотрела на Тэсс.
Тэсс усмехнулась про себя, поняв, что Розмари не хочет подчиняться своему отцу, и это воодушевило Тэсс. Она улыбнулась Розмари, не желая ставить девушку в неудобное положение.
– Идите, Розмари. Я приду через минуту.
– Хорошо. – Девушка все еще сомневалась и прежде чем выйти из кухни посмотрела на отца и еще раз на Тэсс.
Когда за девушкой закрылась дверь, Конвей потерял всю напускную вежливость и спокойствие. Тэсс невольно отступила назад при виде страшной, злобной ярости, которая исказила его черты лица.
– Ты, сука! – выругался он, направляясь через кухню прямо к ней.
Глаза Тэсс расширились. Никто за всю ее жизнь никогда не разговаривал с ней в подобном тоне. Она имела слабое представление о скалавагах, но его поведение ошеломило ее.
Его пальцы сжались, подобно когтям, вокруг ее запястья, и он потащил ее через кухню к черному ходу. Тэсс опять так поразилась его выходке, что не сразу начала сопротивляться. Она стала упираться ногами, но его хватка была просто железной, и она не в силах была избавиться от него.
– Мистер Конвей, что вы делаете! – воскликнула Тэсс.
Он открыл дверь и так сильно потянул ее за собой, что, казалось, он оторвет ей руку. Он плотно закрыл дверь за ними и, не отпуская ее руки, потащил по ступенькам во двор.
– Мистер Конвей! – Тэсс повысила голос. Меньше всего она хотела, чтобы кто-нибудь из присутствующих видел эту нелепую сцену, но поведение Конвея пугало ее. – Отпустите меня! Что вы делаете?
– Хочу дать тебе то, что ты хотела! – резко ответил он, шагая через задний двор к кустам и деревьям на краю сада. Он бросил быстрый, сердитый взгляд на нее: – Ты думаешь, что ты очень умная и сильная, не так ли? Такая умная, что не дала мне получить этот дом! Что ж, ты ошиблась, ты совсем не умная.
– Я никогда не заявляла этого. – Тэсс упиралась каблуками изо всех сил, но она уступала Конвею в силе, а он безжалостно ее тащил. Мелькнула мысль: не закричать ли? Но ей не могло прийти в голову, что он вздумает ей что-нибудь сделать здесь, когда в доме так много людей. Если он собирается наговорить ей гадостей, тогда лучше, чтобы этого никто не слышал.
– Я предлагал тебе хорошие деньги за твой дом, – рычал он, затаскивая ее в заросли кустарника. – А ты посмеялась надо мной, как над дураком! – Его глаза сверкали, лицо было искажено яростью.
Страх Тэсс рос. Бентон был взбешен и не контролировал себя.
– Уйдите от меня! – она попыталась освободить свою руку. – Это безумие. Я не обязана была продавать вам свой дом. Если вы богаты и сильны, то это не значит, что другие должны преклоняться перед вами. Вы не можете иметь все, что захотите.
– Или всех? – спросил он, поднимая бровь. Вдруг он дернул Тэсс к себе так сильно, что она зашаталась и едва не упала на него. Он загнул ее руку ей за спину так, что она вскрикнула от боли. – Ты думаешь, я не могу заполучить тебя? Прямо здесь и сейчас, если я захочу?
Он с вожделением смотрел на нее. В его глазах смешалась похоть и ярость.
– Ты помешала мне получить твой дом, – рычал он, – но я смогу получить тебя.
– Вы – сумасшедший! – кричала Тэсс. – В доме полно людей! Вы думаете, что ваше положение останется прежним, если люди узнают, что вы хотели изнасиловать меня?
– Они не узнают, – ухмыльнулся он. – Разве ты собираешься кричать, чтобы сюда все прибежали и увидели тебя в руках мужа другой женщины? Да они и не услышат тебя. Ты знаешь, какой это прочный дом. Кругом музыка и разговоры, неужели ты думаешь, что кто-нибудь услышит твой слабый писк?
Тэсс попыталась вывернуться от него, но он так высоко заломил ей руку, что Тэсс чуть не потеряла сознание от боли.
– Перестаньте! Пустите меня!
– И потом, что ты сможешь сказать в свое оправдание? Я буду все отрицать, и ты знаешь, что один из нас имеет друзей среди полицейских, не так ли? У меня алиби, а у тебя не останется ничего, кроме испорченной репутации. Все в городе станут говорить о тебе, ты станешь грязным пятном на святом имени семьи Тиреллов. Слухи дойдут до твоей дочери, и она будет страдать от любопытных, бесстыдных взглядов. Нет, я не думаю, что ты захочешь кому-либо рассказать об этом.
Он заставил ее прогнуться назад, его рука грубо коснулась ее груди.
Тэсс сделала глубокий вздох и завопила так громко, как могла.
Бентон больно ударил ее. Она почувствовала во рту кровь, видимо, прикусила губу. Думая, что он заставил ее замолчать, продемонстрировав свою силу, Бентон просунул руку под платье. Он сжал ее грудь, брызгая от похоти слюной.
– А ты – что надо, – он начал дрожать. – Ты выглядишь хрупкой, но все же на тебе есть немного мяса. И аппетитная ты, держу пари.
– Тэсс? – с заднего крыльца послышался голос Гидеона. – Вы здесь?
Удар Конвея только на время оглушил ее, но услышав голос Гидеона, она снова пронзительно закричала:
– Гидеон! Помогите!
Конвей быстро зажал ей рот рукой, заставив ее замолчать. Тогда Тэсс начала брыкаться и выворачиваться, но Бентон так сильно завел ей руку за спину, что у нее перед глазами поплыл красный туман – она теряла сознание. На ее счастье короткого вскрика оказалось достаточно, чтобы Гидеон бросился ее искать.
– Тэсс? Тэсс! Где вы?
Гидеон заметил подозрительное движение в кустах и направился прямо туда. Он увидел, как Тэсс слабо отбивается от кого-то, но из-за темноты не мог разглядеть нападавшего. Он устремился к борющимся и с ходу ударил мужчину кулаком. Удар пришелся в точку, так как человек завыл от боли, выпустил из рук Тэсс и, шатаясь, повернулся лицом к Гидеону.
– Конвей! – Ярость охватила Гидеона и он, размахнувшись, врезал ему под дых, потом в челюсть. Клацнув зубами, Конвей упал как подкошенный. Но Гидеон был слишком взбешен, чтобы остановиться. Он схватил скала-вага за отвороты пиджака, приподнял и что есть силы ударил кулаком в грудь, потом еще раз и еще…
– Нет! Гидеон! – спотыкаясь, к нему подошла Тэсс. – Не делайте этого. Он готов, неужели вы не видите. Не бейте его больше!
Гидеон остановился, схватив Конвея за рубашку, намереваясь ударить его еще раз.
– Я убью этого подонка, – тихо и внятно сказал он.
– Нет! Пожалуйста! – Тэсс схватила его за руку. Конвей может использовать своих друзей в правительстве, чтобы отомстить Гидеону. – Пощадите его ради меня. Пожалуйста, – взмолилась Тэсс. – Подумайте о скандале. Все узнают, что он напал на меня.
– Все должны знать, какой он трусливый и развратный мерзавец. – Гидеон выругался, но Тэсс заметила, что он начинает приходить в себя.
– Но вы же знаете, что все будут думать… когда вы меня спасли, до того…
– Черт возьми, никто не посмеет ничего сказать про вас!
Гидеон в ярости еще раз тряхнул Конвея и отпустил его. Тот, как мешок с дерьмом, свалился к его ногам.
– Вы же не сможете побить всех в городе, кто будет сплетничать про меня, – заметила Тэсс. Сейчас, говоря с Гидеоном, она нашла общую для них с Шелби черту характера – упрямство, которое трудно сломить.
– Вам нечего стыдиться того, что эта подлая змея попыталась вас обидеть, – настаивал он.
– Может быть, это и так, но мы с вами знаем, что многие начнут сплетничать. Бентон будет унижен, но мне придется жить со сплетнями и позором.
– Я не могу позволить ему уйти от расплаты! Он должен быть брошен в тюрьму.
– Неужели вы искренне полагаете, что они посчитают его виновным? Солдат Конфедерации и вдова Конфедерации свидетельствуют против их друга?
Гидеон заскрежетал зубами, в бессильной ярости глядя на лежащего Конвея. Потом вздохнул, разжал кулаки, и Тэсс поняла, что она смогла его остановить. Гидеон присел возле Конвея и приподнял за волосы его голову. Тот с трудом смог открыть глаза.
– Я отпускаю тебя ради Тэсс. Но если ты хоть когда-нибудь приблизишься к ней, я найду тебя, утащу в лес и там медленно убью. Ты понял, тварь?
Конвей не мог сосредоточить взгляда.
– Да, – с трудом произнес он разбитыми, опухшими губами.
– Хорошо. – Гидеон наклонился к нему и прошептал полным ненависти голосом: – Если ты вздумаешь отомстить мне и избавиться от меня, то запомни: ты не только мне перешел дорогу. В семье Тиреллов много людей, и все мы очень дружны. – Он встал и обратился к Тэсс.
– Пойдемте в дом.
До дома было недалеко, но Тэсс показалось, что шли они очень долго. У нее дрожали ноги от пережитого, она шла покачиваясь. Гидеон взял ее под руку, чтобы поддержать, но она вдруг вскрикнула.
– Что? – Он тут же отпустил ее руку. – Вам больно?
– Это Конвей. Он вывернул мне руку назад так, что я чуть не потеряла сознание.
В свете, льющемся из окон дома, Гидеон увидел то, что в темноте заметить не мог: большой кровоподтек на лице Тэсс.
– Господи! Что это? – Он протянул руку и осторожно коснулся пальцами ее щеки. – Что случилось? Он бил вас?
Тэсс кивнула головой.
– Когда я закричала. Но зато вы меня услышали.
Гидеон напрягся, его голос стал опять холодным и злым.
– Черт возьми! Я не должен был отпускать эту сволочь. – Он рванулся к кустам, где лежал Бентон.
– Нет, Гидеон! – Тэсс схватила его за руку. – Не делайте этого. Оставьте его. – Она вдруг почувствовала сильное головокружение. – Я… не… – она вздохнула, глаза ее закатились, и Тэсс упала в обморок.
– Тэсс! – Гидеон взял ее на руки и прижал к себе. Мысли о Конвее отошли на задний план. Он медленно понес ее к дому.
Открыв дверь, он осторожно заглянул на кухню. Там никого не было. Толкнув следующую дверь, Гидеон стал подниматься по лестнице. Этой лестницей никто, кроме семьи Тэсс, не пользовался. Он поднялся наверх. Сейчас, когда миновала опасность кого-либо встретить, он понял, наконец, что держит в своих руках хрупкое тело Тэсс. Им одновременно владели чувства ярости и уязвленной мужской собственности, жалости и любви. Голова Тэсс покоилась на его плече, и он чувствовал, как ее грудь прижалась к его груди. Он знал, что может коснуться ее тела, груди. И ненавидел себя за то, что даже сейчас думал об этом.
Гидеон никогда не был в этом доме выше первого этажа и поэтому не имел представления, где находится спальня Тэсс. Гидеон тихо шел по коридору, заглядывая во все комнаты подряд. В одной из комнат он обнаружил спящую Джинни, свернувшуюся во сне клубком. Гидеон улыбнулся, почувствовав теплоту и нежность к этой девочке. Другая комната была, очевидно, верхней гостиной, где стояли маленькие стулья и софа. Но третья комната, в которую он заглянул, была женской. На столике стояли изящные бутылочки, флакончики, лежали щетки для волос и зеркало.
Пройдя еще немного, Гидеон открыл следующую дверь и уловил легкий запах лимонной вербены, знакомый ему от самой Тэсс, и понял, что это была ее комната. Когда он вошел, миниатюрный портрет Шелби на туалетном столике укрепил его уверенность.
Гидеон нежно опустил Тэсс на кровать и зажег свечу на ночном столике. Даже такой тусклый свет позволил увидеть, как плохо выглядела Тэсс. На губах ее запеклась кровь, кровоподтек на щеке стал опухать, подбородок тоже был в крови. Гидеон разрывался между жалостью и ненавистью. Если бы у него под рукой сейчас была шея Бентона, он бы сжал ее мертвой хваткой. Гидеон огляделся, увидел раковину и кувшин возле нее, взял полотенце и, смочив его водой, стал осторожно стирать кровь с ее лица.
Тэсс очнулась и открыла глаза.
– Что… – она начала подниматься, но Гидеон остановил ее.
– Лежите спокойно. Вы потеряли сознание, и пока вам не следует двигаться.
– Я потеряла сознание? Но… – к ней вернулась память, и Тэсс поморщилась от боли. – Я вспомнила сейчас. – Она осторожно осмотрелась. – Вы принесли меня сюда?
Гидеон кивнул.
– Не беспокойтесь. Никто не видел, как я вас сюда нес. – Он улыбнулся. – Ваша репутация не пострадала.
– Спасибо. Ой! – Она поморщилась, когда он дотронулся до больного места.
– Извините. Я лишь обтираю вас.
– Как вы догадались выйти поискать меня?
Гидеон нахмурился.
– Фактически, это Линнет надоумила меня.
– Линнет? Но почему?..
– Я не знаю. Она подошла ко мне и сказала, что вы вышли и что, возможно, вам понадобится шаль. Она дала мне ее и посоветовала поискать вас в глубине двора. Я подумал, что в этом есть что-то странное, но… – Гидеон посмотрел на Тэсс. – Она знала, что вы были с Бентоном?
– Я не знаю. Розмари знала. Мы были с ней на кухне, когда туда вошел Бентон. Я думаю, что это она сказала Линнет. Но почему Линнет решила…
– Что ж, она знает своего мужа лучше, чем кто-либо другой.
– Ах, Гидеон, как это ужасно! Знать, что твой муж… – Тэсс, вздрогнув, замолчала.
Не думая, Гидеон взял ее руки в свои. Тэсс с радостью позволила ему это.
– Ах, Гидеон! Я была так напугана! Я думала… Я думала, что он…
– Я знаю. – Ему хотелось согреть ее, укрыть собой от всяких бед. – Я бы хотел убить этого мерзавца.
– Нет! – закричала Тэсс. Она села и крепко обхватила его. – Нет, Гидеон! Вы не должны. Я умоляю вас. Он силен, он может навредить вам.
– Перестаньте. – Он снисходительно улыбнулся. – Вы думаете, что я не смогу защитить себя от этого человека?
– Для этого понадобятся не только сила и мужество, Гидеон. Бентон опасен. Он придумает что-нибудь, чтобы посадить вас в тюрьму. Я просто не знаю, как быть. Пожалуйста, обещайте мне, что вы не станете сводить с ним счеты.
– Тэсс…
– Пожалуйста! Что будет с нами, если он отправит вас в тюрьму? Или подошлет кого-нибудь, чтобы убить вас? Он способен на это, Гидеон. Что будет со мной? С Джинни? С вашей матерью, с Мэгги?
Тэсс выискивала аргументы, чтобы удержать Гидеона от мести. Она знала, что за себя он не боялся, но он ничего не сделает такого, что может навредить его семье.
– Вы нужны нам, Гидеон. Вы не должны уступать своему гневу и оставить нас беззащитными. Если не удержитесь, Бентон уничтожит нас. Он сможет беспрепятственно сделать с нами все, что захочет.
Тэсс откинула голову и посмотрела на него. Гидеон колебался.
– Пожалуйста, Гидеон.
– Хорошо, – нехотя сказал он. – Я ничего опрометчивого не сделаю.
– Обещаете мне?
– Да, я обещаю, – сухо сказал он.
Тэсс знала, что Гидеон не любил давать клятв. Но она также знала, что он никогда не нарушал своих обещаний. Она положила свою голову на его плечо, улыбаясь про себя.
– Спасибо, – тихо сказала она.
Ее дыхание касалось его шеи, и он не смог скрыть дрожь, которая пробежала по его телу. Закрыв глаза, он усилием воли сохранял контроль над своим желанием. Он испытывал нестерпимую сладость, держа Тэсс в своих руках, успокаивая ее, хотя это очень его возбуждало. Он знал, что ему следовало бы отпустить ее, снова уложить в кровать, иначе он скоро не сможет себя сдерживать. Но он не мог себя заставить сделать это. Только не сейчас, хотя бы еще несколько минут.
Тэсс лежала на его груди, купаясь в мужском тепле и силе. Было так легко забыть похотливые, липкие руки Бентона, когда она нежилась в руках Гидеона. Ей стало так надежно, так хорошо. Хотелось лишь одного: чтобы так было всегда, лишь бы только он ее любил…
