Текст книги "Опасная любовь"

Автор книги: Кэндес Скулер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Глава шестая

Прежде надежные «внутренние часы» Энди в это утро подвели ее. В сером предрассветном сумраке она проснулась на миг, услышав, как Джим сполз с постели и начал одеваться.

– Спи, – пробормотал он, когда Энди попыталась подняться, и она послушно уткнулась лицом в подушки и погрузилась в сладостный сон.

Пробудилась Энди лишь несколько часов спустя и сдавленно чертыхнулась, обнаружив, что сквозь занавески бьют яркие лучи солнца. Время близилось к девяти.

В этот день Андреа Вагнер впервые опоздала на работу. Все остальные – все до единого! – явились вовремя.

При виде лоснящегося черного «харлея», принадлежащего Джиму, припаркованного рядом с обшарпанным «фольксвагеном» Дот, Энди прижала ладонь к животу, пытаясь успокоиться. Предвкушение, нетерпение, смущение и страх – все смешалось в ее душе. Эта встреча наверняка вызовет у обоих мучительную неловкость.

Вчера ночью она лежала в его объятиях, вытворяя такое, на что никогда прежде не отваживалась – даже с отцом ее детей. Вчера ночью она внезапно пробудилась к жизни и обнаружила в себе то, что так долго пыталась игнорировать. Но утром Энди твердо решила вести себя с Джимом как ни в чем не бывало – неважно, что на ее теле остались следы его любви. Внутренняя поверхность ее бедер покраснела и саднила, расцарапанная жесткой щетиной Джима. Чуть ниже талии остались крохотные лиловые царапины, правую грудь украшал внушительного размера засос. Болели те места тела, о существовании которых Энди почти забыла. И эта боль приводила ее в восторг.

Утром, увидев в зеркале свои встрепанные волосы, припухшие от поцелуев губы, раскрасневшиеся щеки и затуманенные глаза, Энди решила, что выглядит на редкость соблазнительно. А теперь она опасалась, что этот вид непременно выдаст ее.

Энди вспомнила о бывшей секретарше своего мужа. Никто и не подозревал, что у них роман, пока любовники не сбежали вместе. Но до тех пор все выглядело вполне благопристойно. Вероятно, ей следовало тогда проявить большую подозрительность?

Она заставила себя выбраться из машины и надеть пояс для инструментов. Уже взяв большой серебристый термос, Энди вспомнила, что в нем плещутся остатки вчерашнего кофе. Ей потребовалась вся сила воли, чтобы перейти через улицу и зашагать по вымощенной кирпичом дорожке к особняку с таким видом, словно ей не впервой опаздывать на работу и прятать засосы под голубым платком, небрежно повязанным на шее.

– Доброе утро, Дэн, – поздоровалась она с каменщиком, стоявшим перед домом. Он деловито отдавал распоряжения своим подручным, которые сооружали леса вокруг башенки, готовясь к реконструкции ее кирпичной отделки. – Как дела?

– Похоже, работы здесь меньше, чем кажется на первый взгляд. Надо только почистить кладку, добавить пару кирпичей и несколько шлепков раствора – вот и все! – Дэн похлопал по кирпичной стене. – В старину каменщики знали толк в своем деле.

– Это точно, – с улыбкой согласилась Энди: вести об экономии средств и времени всегда радовали ее. Кроме того, Дэн ничего не сказал по поводу ее внешнего вида – вероятно, просто ничего не заметил.

Правда, остальные члены бригады знали ее лучше, чем Дэн Джонстон. Некоторые из них ни за что не упустили бы возможности поддразнить босса! Энди расправила плечи и решительно зашагала к двери. Чем раньше все будет кончено, тем лучше!

– Берегись! – предупредил Букер, проходя мимо нее с панелью.

Энди улыбнулась молодому рабочему – он вряд ли станет поддразнивать ее. В ее присутствии Букер не мог связать и двух слов – то ли от робости перед начальством, то ли по какой-то другой причине. Тем не менее Энди была благодарна ему.

– Вчера вечером я осмотрела комнаты на втором этаже, – сообщила она, пока Букер прислонял панель к груде других, уже сложенных у подножия лестницы. Продолжая, говорить, Энди огляделась: нигде не было видно ни новых надписей на стенах, ни ее любовника. Энди отмахнулась от мыслей о Джиме. Она велела ему помогать Дот, значит, Дот и должна заботиться о его местонахождении. Происшествия прошедшей ночи никого не касаются. Ничто не изменилось! – Ты отлично поработал в ванной для прислуги, Букер.

Парень смущенно улыбнулся и покраснел.

– Когда закончишь перетаскивать панели, зайди ко мне, – попросила Энди. – Мне необходима твоя помощь.

От такой неожиданной просьбы молодой рабочий застыл столбом.

– Спасибо, – с признательностью пробормотал он, но Энди уже прошла в дом, не подозревая, каким ошеломленным взглядом ее провожают.

Пита Линдстрёма, плотника, она разыскала в гостиной. Тот поздоровался с ней сдержанным кивком, и Энди лишь кивнула в ответ, не желая мешать. Мэри Фри работала в столовой: стоя возле высокой стремянки, она наблюдала, как Тиффани бережно снимает с потолка гипсовую лепную розетку, чтобы провести электрический провод для люстры. Услышав шаги Энди, Мэри оглянулась.

– Кстати, мы получили плитку, которую ты ждала, – сообщила Мэри после обмена приветствиями. – Ее привезли час назад.

– Плитку? – Все воспоминания о прошедшей ночи на миг вылетели из головы Энди. Плитку, расписанную вручную, она ждала уже несколько недель и опасалась, что это ожидание затянется. – Где она?

– Наверху. – Мэри обеими руками приняла поданную ей гипсовую розетку. – Дот просила предупредить тебя, как только ты появишься.

– А мне она передала твой совет о том, что не следует злоупотреблять оргазмами, – вмешалась Тиффани, засовывая отвертку в отверстие пояса и доставая плоскогубцы. – По ее словам, ты опасаешься, что я пойду по твоим стопам.

Энди недоуменно вскинула бровь, вспомнив о недавно пережитых оргазмах.

– Стану мамочкой, – пояснила Тиффани, расплываясь в улыбке. – Сначала оргазмы, затем тесты на беременность, потом дети… И что в результате?

– Мама Тиффани! – безошибочно угадала Энди и через силу улыбнулась шутке, но сердце ее екнуло.

Вчера ночью они с Джимом пользовались презервативами. У него в кармане оказалось всего две резинки, но, к счастью, у Энди нашелся запас – вернее, не у нее, а в тумбочке у старшего сына. Эту коробку она обнаружила во время уборки, после того как Кайл уехал в Калифорнию.

Испытав шок и даже отвращение, как и подобало матери, узнавшей, что ее сын живет половой жизнью, Энди вскоре успокоилась: Кайл оставил презервативы дома – значит, не собирался заниматься сексом в Калифорнии. Значит, не следовало беспокоиться, что он совершит ошибку, за которую ему и какой-нибудь юной девушке придется расплачиваться всю жизнь. Тем не менее Энди решила побеседовать с сыном после его возвращения, хотя и понимала, что такой разговор вызовет неловкость у обоих. А затем она благополучно забыла о презервативах в тумбочке.

Вчера же ночью она дошла до того, что воспользовалась запасами сына! Вероятно, ее поступок был безнравственным. Она умрет от стыда, если ей придется отчитываться перед Кайлом за пропавшие презервативы! Но что оставалось делать? Она просто не могла позволить себе иметь еще одного ребенка – особенно от такого человека, как Джим.

Жгучий стыд огромной волной накрыл Энди. Она, Андреа Вагнер, самоотверженная мать троих детей, отдалась почти незнакомому мужчине! Она провела сказочную ночь с великолепным молодым жеребцом и наслаждалась каждой минутой. Но такое больше не повторится!..

По крайней мере до тех пор, пока она не успокоится и не купит презервативы. Господи, что на нее нашло? Вчерашняя ночь больше не повторится никогда!

– Ты неважно выглядишь, Энди, – заметила Тиффани, спускаясь со стремянки. – По-моему, сегодня утром тебе следовало бы подольше поваляться в постели. Предпочтительно с мужчиной, – она добродушно усмехнулась. – Лично мне такие забавы всегда поднимают настроение.

Энди всерьез опасалась покраснеть.

– Значит, Дот наверху? – спросила она у Мэри, не отвечая на пикантное замечание Тиффани.

– Да.

Эду пришлось ждать, пока они с Джимом не распакуют плитку, чтобы убедиться, что ее довезли в целости и сохранности.

– Пожалуй, я поднимусь наверх и сама осмотрю ее, – решила Энди, стараясь не думать о том, что Джим распаковывает плитку. Она собралась подняться наверх не для того, чтобы повидаться с ним, а чтобы проверить, как продвигается работа! В ее поступке нет ничего странного. Все идет как обычно! Если она переспала с Джимом, это ничего не меняет. Ее обязанности никуда не исчезли.

– Что-то Энди сегодня выглядит слишком уставшей, – услышала она голос Тиффани, уже шагая по коридору. – Как думаешь, с ней все в порядке?

– Она переутомилась. Дот говорит, что… – отозвалась Мэри, но тут визг пилы Пита заглушил ее слова.

Энди застыла у подножия лестницы, вцепившись в перила. Знать бы, что говорит Дот!

Дот – отнюдь не робкий подмастерье вроде Букера, не решающийся высказать свое мнение. Она ничуть не похожа на жизнерадостную Тиффани, не так сдержанна, как Мэри, не настолько угрюма и отчужденна, как Пит. Дот наблюдательна и смела. Она не постесняется высказать свое мнение о ночи безумного, опустошающего секса с мужчиной, с которым Энди едва знакома. С ее подчиненным.

Энди считала Дот подругой и сейчас опасалась упреков с ее стороны, но еще больше боялась услышать похвалу.

Натали и Дот часто сетовали на отсутствие личной жизни у Энди. Что, если Дот посоветует ей завязать с Джимом длительный роман? Нет, скорее всего, Дот напомнит ей о здравом смысле, объяснит: связь с Джимом Николоси не приведет ни к чему хорошему! Но если Дот не попытается образумить ее, от кого ждать помощи? Конечно, не от Натали! Сестра Энди давно советовала ей дать себе волю. «Ты это заслужила».

И вот результат! Все упущенное она наверстала вчера ночью. Что же дальше?

– Делай вид, будто ничего не случилось, – шепотом велела она себе, поднимаясь по ступенькам. – Ничего не было, ничего не было, ничего…

Она вдруг осеклась и застыла на пороге гостиной, лишившись дыхания, словно от удара в живот. Ей казалось, что она готова к встрече. Вчерашняя ночь миновала, наступил другой день, она уже взрослый человек и знает, как вести себя в подобных случаях. Но при виде Джима Энди поняла, что пропала.

Он стоял на коленях в профиль к двери. Солнечные лучи, льющиеся в высокое окно, озаряли его широкую спину и одну щеку, подчеркивали уверенные движения рук, опущенных в ящик. Крохотные пылинки, микроскопические частицы штукатурки и мраморной крошки, образовывали над его головой нимб, придавая ему почти мистический вид. Он был подобен древнегреческой Пандоре, открывающей шкатулку, чтобы выпустить в мир горе и… радость.

Энди заморгала, пытаясь прогнать очарование и мысленно приказывая себе не глупить. Он всего лишь мужчина, занятый работой, а она – его начальство. В происходящем нет ни капли мистики.

Джим вынул из ящика плитку, смахнул с нее крошки упаковочного материала, провел по гладкой поверхности ладонью и передал плитку Дот. Она сделала пометку в накладной и положила плитку на длинный стол. Поставщик стоял рядом со скучающим и недовольным видом, ожидая момента, когда бумаги будут подписаны и он сможет удалиться.

Энди стояла и думала лишь об одном: как прошлой ночью Джим прикасался к ней, ласкал кончиками пальцев, бережно проводил по ее телу ладонями, словно она была редкой и изысканной фарфоровой статуэткой…

Делать вид, будто ничего не произошло, оказалось труднее, чем она предполагала, гораздо труднее! Вздохнув, Энди расправила плечи и шагнула в комнату.

– Всем привет! – весело проговорила она, не обращаясь ни к кому в отдельности. – Простите, я опоздала. – Она подошла к столу и принялась разглядывать плитки. – Какая красота!

Большинство плиток представляли собой квадратики со стороной в четыре дюйма, расписанные желтыми розами и зелеными листьями, и предназначались для отделки стен большой ванной, а еще несколько были расписаны так, что вместе образовывали большой букет, перевязанный розовой лентой.

– Идеальное сочетание, – заметила Энди, восхищаясь тонкой росписью и одновременно, точно невзначай, отворачиваясь от Джима. – Здесь все плитки? – спросила она у Дот. – Весь заказ?

– Похоже, да. – Дот вопросительно взглянула на Джима.

– Вот последняя, – Джим протянул Энди еще одну плитку. Дот заглянула в бумагу, которую держала в руке.

– Тогда все в порядке, – заявила она.

– В таком случае, может быть, вы все-таки подпишете накладные? – раздраженно осведомился поставщик. – Меня ждут и другие заказчики.

Энди и Дот обменялись взглядами.

– Все в порядке, – успокоила Дот. – На плитках нет ни единой царапины.

Энди взяла у поставщика бумаги.

– А вы не спуститесь со мной вниз и не посмотрите на фаянсовые изразцы кухонной печи? – спросила она, подписывая их. – Конечно, если у вас найдется время, – поспешно добавила она. Поставщик Эд принадлежал к старой школе: ему не нравилось иметь дело с женщинами, особенно с теми, которые способны принимать решения и отдавать приказы, но ради денег он был готов поступиться принципами. – Мне бы хотелось восстановить разбитые плитки, – пояснила она, – или, если это невозможно, заменить их.

– Нет проблем. – Эд забрал у нее накладные, отдал копии и сунул остальные бумаги в твердую папку. – В фургоне у меня есть каталоги компаний, специализирующихся на изготовлении фаянсовых изделий.

– Отлично! Давайте спустимся прямо сейчас, не будем терять время. Дот, поговори с Питом насчет отделки панелей в холле – пусть скажет, когда он закончит работу. – Энди направилась к двери. – Да, и еще… – Она помедлила и обернулась к Джиму, стараясь не смотреть ему в глаза: – Джим, сложи все плитки обратно в ящик – пусть полежат там, пока мы не займемся ванной. – Она сумела отдать ему распоряжение так, словно он был всего лишь рабочим. – А потом можешь закончить отделку каминной доски в большой спальне. – Энди перевела взгляд на Дот: – Или у тебя другие планы?

Дот покачала головой:

– Тебе решать.

Вот именно, мысленно подхватила Энди, выходя следом за поставщиком к лестнице, здесь решения принимаю я!

Дот разыскала Энди спустя полчаса. Скрестив ноги, та сидела на полу в кухне, с помощью отвертки развинчивая сосновый стол, в котором была укреплена большая фарфоровая раковина.

– Вот ты где прячешься! – с ходу заявила Дот. Энди даже не оглянулась. – А я думала, сегодня ты начнешь работу в большой ванной.

– Я решила подождать, пока Букер не закончит с ванной для прислуги и пока Джим не доделает все в большой спальне.

– Ясно. – Дот прислонилась к раковине и скрестила руки на груди. – Что случилось?

– По словам Эда, мы сумеем заменить разбитые фаянсовые плитки без лишних проблем, – сообщила Энди, ловко уклоняясь от ответа. – А вот раковина безнадежно потрескалась. Правда, все трубы и арматура в хорошем состоянии, как и стол. Дерево будет достаточно обработать шкуркой и покрыть лаком, и оно станет как новое.

– Он что, приставал к тебе?

– Кто? – Энди сунула отвертку в пустую банку, стоящую рядом. – Эд?

– Нет, не Эд! Мы обе знаем, что ты не в его вкусе. Он предпочитает более покладистых женщин.

– Ну и слава Богу! – решительно отозвалась Энди.

– Аминь, – кивнула Дот. – Значит, Джим приставал к тебе?

– Джим? – Энди напряглась, но не прекратила работу. – Конечно, нет! С чего ты взяла?

– Ты обдала беднягу холодом, вот я и подумала, что он заслужил такое обращение.

– Нет, – Энди не сводила глаз с болта, который вывинчивала, – он ни в чем не виноват.

Только в том, что заставил ее вспомнить о давнем прошлом.

– Может, это ты приставала к нему?

– С какой стати? Ой! – Отвертка выскользнула из рук Энди, и она ободрала костяшки пальцев о головку болта. – Смотри, что ты наделала! – Она подняла руку, показывая царапину, набухающую кровью. – Я чуть не выбила себе глаз. – Она сунула руку в карман, разыскивая платок.

– Он у тебя на шее, – подсказала Дот. Не задумываясь, Энди развязала узел.

– Щиплет, – пожаловалась она, вытирая кровь.

– Это наказание за вранье!

Энди вскинула голову:

– Ты о чем?

– Теперь мне все ясно: к тебе кто-то приставал!

Энди слишком поздно вспомнила о красноречивой отметине на шее.

– Ты спала с ним?

– Да, – честно призналась Энди и приготовилась к продолжительной нотации. В конце концов, она провинилась, затащив в постель почти незнакомого мужчину. Энди была твердо уверена, что Дот упрекнет ее в глупости.

– Пора заказывать шампанское, – заявила Дот. Энди изумленно воззрилась на подругу.

– Ты что, сговорилась с Натали?

– Нет. Но почему ты спрашиваешь?

– Просто так, – Энди покачала головой, – просто так. – Она потупилась, теребя платок. – А я думала, ты объяснишь мне, какую глупость я совершила.

– Разве это глупость?

– А разве нет?..

– Неужели он не предохранялся?

– Предохранялся, конечно! – Энди вспыхнула.

– Большинство мужчин об этом и слышать не хотят, – известила ее Дот. – Тебе понравилось?

– Тебя это не… – возмущенно начала Энди, но тут же осеклась со вздохом. – Да, – призналась она, заливаясь густым румянцем. – Это было… – она с трудом подыскала верное слово, – бесподобно.

– Может, кто-нибудь из вас нарушил клятву верности? – (Энди отрицательно покачала головой.) – Ранил своих близких?

– Кажется, нет, – с расстановкой выговорила Энди.

– Тогда в чем же проблема?

– Во-первых, я старше его.

– Всего-то на пару лет, – Дот пренебрежительно усмехнулась.

– И кроме того, он – мой подчиненный!

– Ну и что?

– Романы с подчиненными могут помешать работе.

– А это уже зависит от тебя.

– И потом, я не стремлюсь к длительной связи.

– А ты подумала о том, что он к ней тоже не стремится?

Энди многозначительно кивнула.

– Но разве такая связь не выглядит… – она замялась и пожала плечами, – слишком пошло?

– Это тебе решать! Но мое мнение: не упускай шанс.

Энди вздохнула:

– Именно это я и боялась услышать.

Глава седьмая

Джим обрабатывал шкуркой высохший мраморный клей и распалял в себе праведное негодование. После ночи, проведенной вдвоем, после того, как Энди соблазнила его, она делала вид, будто едва помнит его имя! «Джим, сложи все плитки обратно в ящик!» Она обращалась к нему как к просто рабочему!

Он видел ее обнаженной, держал ее в объятиях, заставлял извиваться и стонать. И она отвечала ему страстными ласками. Как она смеет делать вид, будто ничего не произошло!

Джим всегда предпочитал самостоятельно определять границы взаимоотношений. Он устанавливал рамки и регулировал темп. Он привык к власти над женщинами: сестры считали, что не слишком взыскательные подруги избаловали его. Обычно Джиму попадались более покладистые женщины, чем Андрея Вагнер. Никаких осложнений не возникало.

А сейчас Энди отмахнулась от него, словно от какого-то досадного напоминания о бурном сексуальном приключении.

Да, все произошло чересчур стремительно! Возможно, ему не хватило времени быть более откровенным? Но с такими мелочами можно разобраться и попозже. Важно то, что прошедшая ночь принесла небывалое удовлетворение им обоим – в этом Джим был уверен. Будь он проклят, если позволит Энди превратить ее в случайную – первую и последнюю – встречу!

Джим скомкал в кулаке кусок шкурки и, со сдавленным проклятием швырнув его об стену, направился к двери, вознамерившись немедленно найти Энди и во всем разобраться.

Но Энди опередила его, войдя в комнату прежде, чем он успел отойти от камина.

– Мы можем поговорить? – негромко спросила она, смущенно улыбаясь.

Негодование Джима тут же утихло, сменившись острым желанием схватить эту женщину в объятия. Но уязвленное мужское самолюбие удержало его на месте.

– Ты босс, – он небрежно пожал плечом. – Слушаю.

Энди прикусила губу.

– Ты сердишься? Похоже, я это заслужила. Извини, – просто произнесла она. – Я не хотела тебя обидеть.

– Я не обиделся, – возразил он, несмотря на подозрение, что именно это и произошло. Все когда-нибудь случается в первый раз. – Но в одном ты не ошиблась: я действительно сержусь, – продолжал он, пытаясь выиграть время.

– Мне очень жаль. – Энди прошлась по комнате и остановилась перед ним. – Я хотела бы начать все заново.

– С какого момента? – Джим удивленно приподнял бровь.

– С этого утра. Я вела себя… непростительно и стыжусь этого.

– А как насчет вчерашней ночи? Разве о ней ты не сожалеешь? – Его голос прозвучал холодно и бесстрастно, словно ответ Энди его не волновал. – И не стыдишься?

Энди нахмурилась, обдумывая вопрос. Джим затаил дыхание.

– Пожалуй, мне следовало бы стыдиться, – выговорила она, и Джим испытал болезненный укол. – Но я считаю, что прошлая ночь была чудесной. Я не жалела о ней ни минуты.

Признание смягчило боль, но уязвленное самолюбие все еще взывало к мести.

– Тогда почему же утром ты сделала вид, будто не замечаешь меня?

– По глупости, – потупилась Энди. – Из-за неловкости. Дело в том, что я еще никогда… не спала с теми, кто работает в моей бригаде. Я не знала, как следует себя вести. И до сих пор не знаю.

Ей удалось обезоружить Джима: она держалась так застенчиво, мило и серьезно.

– И мне еще не доводилось спать с начальством, – признался он.

– Значит, я прощена?

И Джим сдался. Он не мог не простить Энди, видя, как она терзается и стремится загладить свою вину. Она стояла так близко, что он почувствовал аромат ее духов.

– Да, – кивнул он, взял ее за плечи и придвинул к себе.

– Нет! – Энди уперлась ладонями в грудь Джима, останавливая его. – Не здесь!

В нем вновь взыграло мужское эго.

– Почему? – подозрительно и раздраженно осведомился он.

– Нас могут увидеть, – пояснила она, словно Джим об этом и не догадывался.

Он тут же отстранился.

– А я думал, ты не стыдишься…

– Так и есть. – Она шагнула ближе. – Но мы находимся на рабочем месте. Это мой бизнес, мне нельзя терять авторитет. В таком деле женщине и без того нелегко завоевать уважение и добиться успеха. Представляешь, что произойдет, если кто-нибудь войдет сюда и увидит, что я целуюсь с подчиненным?

– Разве я для тебя просто подчиненный?

– В другом месте – нет, – не задумываясь выпалила Энди, но тут же спохватилась. – Не надо так смотреть на меня, – добавила она, увидев, что Джим нахмурился. – Ты же понял, что именно я хотела сказать.

Джим действительно все понимал, но все же засунул ладони в карманы и набычился.

– Бизнес есть бизнес, – продолжала убеждать Энди, подступая все ближе и невольно оттесняя Джима к камину. – А удовольствие – это удовольствие, и не следует их смешивать.

Внезапно Джим вновь почувствовал себя в роли Дорис Дэй в неизбежных сценах, когда Рок Хадсон оттеснял ее к столу, стене или дверце лимузина. Впрочем, сравнение было не совсем точным: в планы Рока обычно входило соблазнение, о котором Энди даже не помышляла. Тем не менее Джим почувствовал весь юмор ситуации и необходимость встать на защиту собственной добродетели.

Энди протянула руку и умоляюще прикоснулась к его груди.

– Подумай как следует, и ты сам поймешь, что я… – Энди ждала ответа.

– Что ты использовала меня? – осведомился Джим, с трудом сдерживая усмешку. – Решила сделать из меня игрушку для секса?

– Конечно, нет! – вспыхнула она, хотя именно на это и надеялась в глубине души. Она совсем не стремилась к длительным отношениям. – Чувства, которые я к тебе испытываю, гораздо сложнее. Я хотела бы, чтобы мы… продолжали встречаться.

– Видишь, я оказался прав.

Энди вспылила.

– Просто я предпочитаю никому не давать повода для сплетен! – со сдержанной яростью выпалила она. Джим явно не желал понять ее. – Но если бы я знала, что ты… – Ее остановил насмешливый блеск в глазах Джима. Энди прищурилась: – Что здесь смешного?

– Какая же ты все-таки хитрюга!

Минуту Энди ошеломленно таращилась на него. Что случилось с уязвленным самолюбием и гордостью?

– Значит, ты просто шутил? – Она хлопнула ладонью по груди Джима и шагнула назад. – Прекрасно, забудем об этом. Я передумала.

Джим схватил ее за запястье, не давая уйти.

– Андреа, милая, я внимательно все выслушал и согласен с тобой, только…

– Не смей подлизываться, негодяй! – Энди высвободила руку.

– Что у тебя с рукой?

Энди не сразу поняла, что он имеет в виду.

– Просто царапина, – она спрятала перевязанную платком руку за спину. – А теперь уходи!

– Для царапины на платке осталось слишком много крови. Стой смирно, дай мне посмотреть. Отвесить мне пощечину сможешь потом, если захочешь.

– Я и не собиралась, – фыркнула Энди, пока Джим развязывал платок. – В отличие от некоторых, – добавила она, язвительно усмехнувшись, – я не поклонница грубой силы… – Внезапная боль заставила ее поморщиться и охнуть.

– Кровь запеклась, и платок прилип к ране, – пояснил Джим. – Надо отмочить его.

– Просто оторви, вот и все, – Энди зажмурилась. – Давай, я потерплю.

– Не могу.

Энди открыла глаза и оторвала платок от раны свободной рукой прежде, чем Джим успел остановить ее. Вновь выступила кровь, и Энди начала промокать ее платком.

– Дай сюда. – Джим отобрал у нее окровавленный кусочек ткани и бросил на пол, вытащил из своего кармана чистый носовой платок и прижал к руке Энди. – Где здесь аптечка?

– Послушай, это всего-навсего царапина, – возразила Энди. – Сейчас кровь остановится.

– Хочешь заработать заражение?

– Не беспокойся, в прошлом году мне делали прививку против столбняка.

– Так где аптечка? – настойчиво повторил Джим.

– В ящике с инструментами, – с нетерпеливым вздохом призналась Энди, понимая, что Джима ей не переупрямить. – В большой ванной.

Джим за руку провел ее в ванную и усадил на опущенную деревянную крышку фарфорового унитаза.

– Держи платок, – велел он и открыл ящик с инструментами.

Энди с удовольствием наблюдала, как он хлопочет, разыскивая аптечку. Несмотря на свое упрямство, Джим был удивительно милым. Энди не привыкла к мужской заботе – по правде говоря, кроме отца, о ней никогда не заботились мужчины. Бывший муж Энди предпочитал, чтобы все хлопотали вокруг него – он был уверен, что для этого и существуют жены. Энди слишком долго приспосабливалась к роли преданной жены и наконец решила больше не повторять эту ошибку. Она никогда не будет ничьей женой!

– Протяни руку, – велел Джим, опускаясь перед ней на колено и ставя рядом открытую аптечку.

Энди послушалась. Он убрал запачканный кровью платок.

– Похоже, кровотечение прекратилось.

– Я же говорила!

Джим вскрыл пакет с тампонами, пропитанными антисептиком.

– Сейчас начнет щипать, – предупредил он, прижимая тампон к ранке.

Антисептик действительно щипал, и Энди едва сдержала вскрик. Аккуратно промыв рану, Джим подул на нее, чтобы смягчить боль.

– Где ты этому научился?

– У моей сестры Дженет четверо детей, у Джесси – один. Выводы делай сама. – Он обтер тампоном пальцы и выдавил из тюбика немного антисептической мази, которой осторожно смазал царапину. Она уже начинала затягиваться, но Джим решил на всякий случай наложить повязку. – Чтобы в рану не попала грязь, – пояснил он, закрепляя бинт полоской липкого пластыря.

Энди сочла такую меру предосторожности излишней, но воздержалась от замечания.

– Спасибо, – произнесла она. Что еще ей оставалось?

– Не стоит благодарности. – Джим склонил голову и поцеловал ее пальцы чуть выше повязки. – Вот так! Теперь все будет хорошо, – произнес он таким тоном, словно успокаивал маленького племянника.

Неожиданно на глаза Энди навернулись слезы. Джим был так внимателен! Заморгав, она коснулась его щеки кончиками пальцев.

– Я действительно не хотела обидеть тебя.

– Знаю. – Он взял ее за руку и поцеловал в мозолистую ладонь. – И я не хотел смеяться над тобой, несмотря на то, что мы выглядели довольно нелепо. – Он сжал в ладонях обе руки Энди, продолжая стоять на коленях. – Я понял, что ты имела в виду. Действительно, служебный роман – не самая удачная затея, – Джим усмехнулся. – Но мы можем продолжить где-нибудь в другом месте – годится?

Энди невольно улыбнулась.

– Годится, – кивнула она, хотя в этот миг желала лишь одного: чтобы Джим забыл о правилах приличия на рабочем месте и поцеловал ее так же страстно, как прошлой ночью.

Это приглашение он прочел в ее взгляде. В глубине его глаз вспыхнули ответные искры. Он придвинулся ближе и застыл в ожидании. Энди замерла, не зная, сумеет ли выдержать такое искушение.

– Прошу прощения… Энди!

Энди резко выпрямилась. Она вскочила бы, забормотав оправдания, но Джим крепче сжал ее руки и удержал ее на месте, дав ей время успокоиться. Энди успела вздохнуть, прежде чем повернулась к двери.

– В чем дело, Букер? – невозмутимо осведомилась она.

– Ты просила меня спуститься вниз, когда работа в ванной для прислуги будет закончена. – Лицо Букера пылало, кончики ушей налились свекольным соком. Он то и дело переводил взгляд с Энди на Джима и обратно. – Я закончил.

– Прекрасно! Тогда займемся большой ванной: – Она повернулась к Джиму. – С повязкой покончено, верно?

– Только не снимай ее, и все будет в порядке! – Он закрыл аптечку, убрал ее и отступил в сторону, наконец позволив Энди встать.

Она взглянула на часы, держа руку так, чтобы молодой подмастерье разглядел повязку.

– Без четверти двенадцать, – объявила она многозначительным тоном. – Скоро обеденный перерыв. Может, пообедаем пораньше, а потом приступим к работе? – Она улыбнулась Букеру. – Мы начнем с туалетного столика.

– Если хочешь, я могу начать немедленно, – вызвался Букер, подозрительно взглянув на Джима. – А пообедать можно и потом.

Джим поднял бровь, ответив юноше невозмутимой улыбкой.

– Лучше сначала поешь, – посоветовала Энди, не подозревая о том, какими взглядами обменялись двое ее работников. – Профсоюз запрещает морить рабочих голодом.

– Ну, как знаешь. – Букер вновь метнул в Джима негодующий взгляд. – Я постараюсь вернуться поскорее.

– У тебя в запасе целый час, – напомнила ему Энди и замолчала, слушая, как грохочут по лестнице подошвы ботинок Букера. Наконец она обернулась к Джиму. – Хотелось бы знать, что он подумал.

– Судя по всему, Букер принимает тебя за невинную овечку, попавшую в лапы злого волка. Мальчишка сохнет по тебе!

– Ты хочешь сказать – он влюблен? Не может быть! Нет, ты ошибаешься! Просто он до сих пор робеет в присутствии женщин.

Джим усмехнулся.

– В таком случае он давно бы уволился, не выдержав домогательств Тиффани.

– Пожалуй… – согласилась Энди. Тиффани не оставляла без внимания ни единого мужчину, а Букер почему-то без смущения общался с ней. – И потом, он мой подчиненный, – все пыталась найти причину Энди. – Разумеется, при мне парень робеет…

– Дорогая, он не робеет, а просто сгорает от любви. Если бы взглядом можно было убить, я уже давно валялся бы на полу – бездыханный, как замороженная скумбрия в рыбном отделе!

– Но ведь это нелепо! Он всего на пару лет старше Кайла…

– А нам обоим известно, что Кайл еще не интересуется девочками, верно? – И Джим подмигнул. Коробка с презервативами, найденная в тумбочке сына!

Энди вспыхнула.

– Я о другом, – сдержанно отозвалась она. – Я хотела сказать, что гожусь ему в матери. Мальчишки обычно не влюбляются в женщин моего возраста.