Текст книги "Все на продажу"

Автор книги: Кэндес Бушнелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 32 страниц)

8

– Это все? – спросила кассирша. Она была чудовищно тол ста и с подозрением смотрела на Джейни маленьким глазками, едва раздвинувшими жир на лице, грозивший совсем ее осле пить. Ее рука походила на огромный стиральный валик.

– Да, все.

Джейни забрала журнал и украдкой огляделась. В магазине было грязно и полно понурых покупателей. Кассирш всего две, и они не торопились. Своей очереди ждали человек двадцать, причем, как ни странно, совершенно безропотно. Покупатели не проявляли нетерпения, словно были нещадно потрепаны жизнью, разучились возмущаться и свыклись с тем, что немалая часть их жизни пройдет в ожидании чека за шоколадку или бутылку газировки.

– Доллар тридцать девять, – сказала кассирша, глядя в сторону.

– Простите, что вы сказали? – переспросила Джейни.

– Доллар тридцать девять, – повторила кассирша, глядя на нее, как на идиотку.

Джейни стала нервно рыться в сумочке в поисках мелочи. Что может стоить доллар тридцать девять? Сумма до того незначительная и неудобная, что лучше отдавать журнал даром. Вдруг на лице кассирши появился интерес: она узнала покупательницу.

– Я вас, случайно, не знаю?

Джейни замерла. Она не знала, как отвечать на такие вопросы. Сказать высокомерно «нет», схватить журнал и сбежать? Или объяснить, что она Джейни Уилкокс, модель «Тайны Виктории», и что кассирша скорее всего видела ее на телеэкране?

– Я знаю! – сама догадалась кассирша. – Вы рекламируете нижнее белье!

Джейни взяла журнал, кивнула и выдавила улыбку.

– Эй, Вашингтон! – крикнула кассирша своей соседке за кассой справа. – Смотри, модель «Тайны Виктории»!

– Неужели? – Носительница громкой фамилии оглядела Джейни с головы до ног. – Жаль, что в модели не берут толстушек. Я такая сексуальная!

– Тощая белая сучка! – пробормотал один из покупателей. Джейни покраснела, но заставила себя проглотить оскорбление. Она выбежала из магазина на Вторую авеню, потрясенная и задыхающаяся.

Что творится в этом мире? С этой мыслью она озиралась, отыскивая свой автомобиль. Кто эти люди? Что происходит у них в голове, почему они не выносят худобу? Да и не такая она тощая… Скоро ей даже придется удалять лишний жир. Увидев машину в нескольких ярдах, она бросилась туда, распахнула дверцу и спряталась в удобном кожаном салоне.

Водитель, индус по имени Рашниш, посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

– Куда теперь, мисс?

– Во «Времена года», – выдохнула она. – Ресторан. На Восточной Пятьдесят второй улице. Не в отель.

С колотящимся сердцем – так на нее подействовали эта не спровоцированная враждебность, определение «тощая белая сучка» – она схватила журнал и принялась им обмахиваться. Что она сделала, чтобы заслужить столь враждебное отношение? Ничего! Просто таков нынешний мир, слишком в нем много сердитых и алчных людей, считающих, будто они заслуживают большего просто потому, что появились на свет. Непонятно только, почему всем им хочется рекламировать нижнее белье?

А теперь еще и это! На обложке журнала была помещена фотография актрисы Гвинет Пэлтроу с перекошенной мордашкой. Заголовок гласил: «Гвинет тайно хочет „Оскар“». Выше Гвинет была маленькая фотография потного Диггера с гитарой и подпись: «Тайное дитя любви рок-звезды».

Она не хотела читать, но пришлось. Два часа назад, под конец съемки для каталога «Тайны Виктории», ей позвонила Патти, тихо сказала: «Загляни в журнал „Стар“», – и повесила трубку.

– У кого-нибудь есть журнал «Стар»? – крикнула Джейни.

– А что? – спросил фотограф.

– Там про мою сестру.

– С ума сойти! – подала голос мастерица макияжа из Коста-Рики. – Я всю жизнь мечтаю попасть в «Стар».

– Это один из тех журнальчиков, которые копаются в чужом грязном белье? – спросил ассистент фотографа.

– А я бы была только рада, если бы кто-нибудь покопался в моем грязном белье. Там столько интересного!

– Например? Презервативы?

– Использованные презервативы не представляют интереса, – твердо подытожила Джейни, закрывая тему.

«Что ж, теперь это моя жизнь», – думала она, быстро листая журнал. Ее сестра попала в «Стар»!

Семье Патти была посвящена целая страница, одна из первых. Посередине была большая фотография Диггера, рядом фотография поменьше темноволосой девушки в черном одеянии, похожем на униформу садистки, и совсем маленькое фото Патти, наклоняющейся на улице к черно-коричневой собачонке, присевшей на тротуаре. Волосы Патти были растрепаны, на ней были синие спортивные штаны «Найк», расстегивающиеся по бокам, и выглядела она так, будто только что встала с постели, это, видимо, соответствовало действительности. Что за собака? Потом Джейни вспомнила: Патти недавно купила щенка. Она стала читать:

"Знойная певичка Мериэл Дюброси провела ночь любви с Диггером и теперь носит его ребенка!

Двадцатидвухлетняя бойкая красотка познакомилась с Диггером за кулисами во время его выступлений в Миннеаполисе, и парочка очутилась в постели. «Стоило Диггеру увидеть Мериэл, как между ними пробежали искры, – рассказала подруга Мериэл. – Он не мог от нее оторваться: не переставал целовать и прикасаться к ее груди»…"

Джейни подумала, что это похоже на Диггера: от Патти его тоже не оторвешь.

"Потом Диггер увел Мериэл к себе в номер, где они предались сладострастным утехам. Их не было видно до четырех часов следующего дня.

А теперь красотка Мериэл беременна!

Есть, правда, проблема: Диггер уже женат – на бывшем телепродюсере двадцативосьмилетней Патти Уилкокс. Патти – отлично сложенная (а вот это преувеличение, подумала Джейни) красавица, завоевавшая сердце Диггера два года назад, когда они повстречались па съемках. «Патти и Диггер по-настоящему любят друг друга, – сообщает источник. – Патти не уступит его без борьбы».

«Мне все равно, – говорит Мериэл, собирающаяся родить в мае. – Ничего не имею против его жены, но Диггер чудесный человек и прекрасный любовник. Он талантлив и добр. Никогда не забуду проведенную с ним ночь!»

Джейни швырнула журнал на сиденье. Что за отвратительная чушь! И зачем Диггер так сглупил? Надо же было клюнуть на отъявленную потаскуху! Наверняка она все заранее продумала, поставила капкан, и Диггер угодил прямиком туда. Пусть теперь расплачивается. Но расплачиваться придется не ему, а Патти. Он разбил ей жизнь, она вряд ли от этого оправится…

Рука Джейни снова потянулась за журналом, снова зашелестели страницы. Джейни вгляделась в фотографию Патти. Ее пронзила страшная мысль: она завидует сестре!

Какая гадость! Как такое возможно? И все-таки ревность была налицо: ей тоже хотелось попасть в журнал «Стар». Не так, как Патти, конечно… Но ее карьере сильно помогло бы, если бы она появилась на страницах этого журнала, посвященных моде. Все женщины, чьи снимки там помещают, актрисы, пользуются большей известностью, хотя она красивее их и не менее интересна…

Джейни откинулась на спинку сиденья, злясь на несправедливость жизни. Каждый день приходится бороться за свое место в мире. Уже два дня она снималась для обложки каталога, стараясь сохранить терпение. быть со всеми вежливой, не жаловаться, когда перегорал свет, когда стилистка не могла справиться с непослушной прядью, а костюмерша возилась с подкладками в ее лифчике, а на самом деле специально трогая ее соски – так казалось Джейни. Какая же это скука-работать моделью! Никто этого не понимает, никто не догадывается, что ей платят за сидение в оцепенении и за отчаянное старание не свихнуться… И ради чего все это? Ради фотографии, при взгляде на которую люди шипят: «Тощая белая сучка, тощая белая сучка…»

Машина медленно проехала мимо подъезда «Времен года», перегороженного четырьмя черными лимузинами, такими же, как у нее.

– Стойте! – крикнула Джейни водителю, опомнившись.

– Я не могу затормозить посреди улицы, мисс, – объяснил тот, оглядываясь. – Все мэр со своими новыми правилами! За это полагается штраф в четыреста пятьдесят долларов.

– Наплевать! – бросила Джейни. Житья нет от этих водите лей, вечно они жалуются на новые штрафы, придумываемые мэром, как будто это ее вина. – Не собираюсь идти пешком!

Она распахнула дверцу и выскочила, приказав перед этим водителю подождать.

– Будьте перед подъездом, когда я выйду, – сказала она на последок и захлопнула дверцу.

Джейни миновала вращающуюся дверь ресторана и распорядительницу, готовую принять у нее отсутствующий плащ. Потом она вдруг вспомнила, что нехорошо пренебрежительно обходиться с обслуживающим персоналом, и обрадовалась, что ее не видит Мими. Учитывая обстоятельства этого дня, она предпочитала не встречаться с Мими.

Патти сидела в одиночестве на коричневой кожаной банкетке. Ее волосы поддерживала желтая бандана. Удивительно, что ее в таком виде сюда впустили… Даже издали Джейни увидела, как осунулась сестра. С того дня, когда к Патти подошла на улице Мериэл, прошло больше недели, но первые пять дней она крепилась и никому ничего не говорила, даже Диггеру. Она заперлась в квартире, не отвечала на телефонные звонки и никому не открывала дверь.

Диггер, два дня оставляя сообщение на автоответчике, умолял ее подойти к телефону (он совершал со своей группой европейское турне), а потом упросил управляющего отпереть дверь и проверить, как там Патти. Управляющий якобы застал ее в постели, когда она лакомилась тянучками в форме мишек, как бывало всегда, когда ей приходилось утолять голод дома. («Что за тянучки, Патти?» – удивилась Джейни. Патти ответила, что это любимое лакомство Диггера.)

Мими любезно согласилась составить Джейни компанию и навестить вместе с ней Патти три дня назад, когда Джейни позвонила мать, с которой связывался Диггер. (Почему он не мог позвонить сам? Сначала Джейни удивлялась, а потом поняла: он тал, что ему оторвут башку.) Диггер сказал, что Патти «чем-то огорчена» и что ее надо проведать. У него самого связаны руки, цель он еще в Амстердаме, хотя отменил пару концертов и возвратится в Нью-Йорк уже через день.

– Он не обалдевший? – спросила Джейни у матери.

На что мать, француженка по рождению, изображавшая воспитанную леди, ответила:

– Что значит «обалдевший»? Я не понимаю.

– Если он накурился марихуаны, то еще не такое выдумает, – объяснила Джейни.

Но выдумкой как будто не пахло. Джейни и Мими побывали у Патти и сумели из нее вытянуть путаную историю неверности Диггера. Потом Мими дала Патти таблетку снотворного и оставила ей горсть успокоительного, приказав принимать его после пробуждения.

– Мы могли не застать ее в живых, – сказала Джейни мрачно.

– Могли, – согласилась Мими.

– Теперь Джейни наклонилась к сестре и поцеловала ее.

– Привет, милая! – весело произнесла она. – Как дела?

– Хорошо, – кисло ответила Патти.

– Ты принимаешь таблетки? Смотри, не больше трех штук в день.

– Знаю, – кивнула Патти. – Почему ты так сильно накрасилась?

– Я только что со съемки, – ответила Джейни, как будто обращалась к маленькому ребенку.

– Ну и как? – спросила Патти.

– Сама знаешь. – Джейни вздохнула. – Скука! Ее сестра чуть заметно улыбнулась.

Патти, дорогая, – продолжила Джейни, – надеюсь, ты не против, если с нами пообедает Мими?

– Не против, – ответила Патти. – Мне все равно.

– Вот и хорошо. – Джейни развернула у себя на коленях салфетку. – Между прочим, Мими большая мастерица улаживать скандалы. У нее огромный опыт. Она два раза попадала в «Стар»…

– Неужели? – удивилась Патти. – За что?

– За свидания с кинозвездами. Однажды она угодила прямо на обложку, потому что встретилась с самим принцем Чарлзом.

– Сплошное вранье! – сказала Мими, устраиваясь на банкетке по другую сторону от Патти. Наклоняясь к Джейни, она спросила, словно Патти – глухая старуха:

– Как она сегодня?

– Кажется, получше, – ответила Джейни.

– Ты узнала что-нибудь новенькое про Диггера?

– Еще нет.

– Отлично, значит, я ничего не пропустила. Подошедшему официанту Джейни сказала:

– Мне бокал шампанского и немного икры.

– Икра? – удивилась Патти.

– Ты тоже поешь икры, от нее тебе полегчает, – посоветовала ей Джейни.

– Принесите ей икры! – скомандовала Мими. – В общем, икра для троих. Хотя нет, я голодна, лучше икра на пятерых.

– Икра на пять персон. Хорошо, мэм, – сказал официант.

– И бутылку «Вдовы Клико», – сказала Мими, глядя на Джейни. Та пожала плечами. Раньше она была равнодушна к шампанскому в отличие от Мими. Впрочем, за прошедшие три месяца она тоже успела его полюбить.

– Думаю, днем «Вдова» – это то, что надо, – сказала она.

– Кто платит? – спросила Патти.

– Диггер, милочка. – Мими похлопала ее по руке. – Это первый урок, который тебе надо усвоить: когда мужчина обманывает, он за это платит. Дорого платит!

Официант вернулся к их столику с бутылкой шампанского и ведерком со льдом.

– Два бокала? – спросил он с сомнением, поглядывая на Патти.

– Думаю, хватит двух, – ответила Джейни. – Для нее шампанское – слишком сильный напиток.

– Патти, милочка, – не вытерпела Мими, – что он говорит?

– Говорит, что ничего этого не было, – ответила Патти, переводя взгляд с Мими на Джейни. Те переглянулись.

– Конечно, чего еще от него ждать! – фыркнула Джейни. – Как он оправдывается?

– Говорит, она к нему приставала, у него в номере была вечеринка, но он там не спал. Он взял ключ у Уинки – это их ударник-и ночевал в его номере, а Уинки спал с этой…

– С этой шлюхой? – подсказала Мими, понимающе кивая. – Уверена, Уинки все подтвердит. Боже, что за подонок: все свалить на другого!

– Он считает, что она делает это для рекламы. Строит себе таким способом карьеру. – Говоря это, Патти смотрела на Джейни.

– Значит, так, – сказала Джейни. – Представляешь, как тебе надо теперь поступить?

– Нет, – ответила Патти. – Я не имею понятия, как мне быть. Весь мой мир превратился в прах.

– Такое время от времени случается, – сказала Мими.

– Ты должна от него уйти, – сказала Джейни.

– Но я не могу! – воскликнула Патти.

– Раз мужчина начал изменять, значит, уже не перестанет, – предупредила Мими.

– Неизвестно, со сколькими он переспал до этой, – добавила Джейни.

– Но он говорит, что это не правда… – слабо возразила Патти.

– Брось, Патти! Конечно, он будет все отрицать. Уверена, он по-прежнему тебя любит и понимает, что совершил большую ошибку. Но она беременна. Беременна! Она родит ребенка, которого должна была родить ты. – Сказав это, Джейни торжествен но выпрямила спину.

– Не слишком ли сурово, Джейни? – сказала Мими, пригубливая шампанское.

– Пусть смотрит правде в глаза, – не отступала Джейни. – Иначе нельзя.

А если ребенок не его? – возразила Патти. При обычных обстоятельствах она бы не допустила, чтобы ее бесплодие обсуждалось в присутствии Мими. Но после того, как она стала принимая пилюли, оставленные Мими, церемонии уже не имели для мое значения.

– Все равно гони его в шею, – посоветовала Джейни. – Вдруг он опять возьмется за свое? – Одно дело, если мужчина плохо обращается с ней, и совсем другое, если страдать приходится сестре, думала Джейни.

Примерно через час Патти проводила Джейни и Мими к их машинам. Обе сильно захмелели. Патти поймала себя на мысли, что и в этот раз, хотя в беду попала она, центром внимания удалось стать Джейни. Ей бы рассердиться, но зла не было. Наверное, дело в пилюлях, подсунутых Мими, думала она. Как она их назвала? «Куколки»! Сладкие «куколки», успокаивающие нервы.

– Лучше я поеду с Мими, а ты, Патти, возьми мою маши ну, – сказала Джейни не терпящим возражений тоном.

– Я могу взять такси, – сказала Патти.

– Не вздумайте! – сказала Мими. – Частный способ пере движения всегда предпочтительнее коммерческого.

– Мне дали машину в «Тайне Виктории», так что не волнуйся, это бесплатно, – добавила Джейни. Подойдя к своему водителю, разговаривавшему по сотовому телефону, она сказала:

– Отвезите мою сестру домой, хорошо?

Водитель выглядел огорченным, и Джейни вспомнила свою вспышку. Решив дать ему чаевые, она открыла бумажник, задумалась, сколько дать – пять или десять долларов, и решила, что хватит пяти. Водитель посмотрел на купюру, на Джейни, чуть заметно покачал головой.

– Спасибо, – сказала она.

– Это вам спасибо, – ответил он насмешливо.

– Бедная! – посочувствовала Мими, когда ее машина отъехала от тротуара.

– Она последняя, с кем такое могло случиться, – сказала Джейни. – Я всегда думала, они по-настоящему друг друга любят. – Она покачала головой. – Вот еще одно доказательство, что ни одному мужчине нельзя доверять…

– Ужас, правда? – вздохнула Мими. – Мухаммед, – обратилась она к шоферу, – не находите ли вы, что соблазны мира сильнее истинной любви?

– О да, мэм, – согласился шофер, – это очень, очень печально.

Мими погладила Джейни по руке.

– В любом случае я рада тебя видеть, дорогая. Нам вдвоем всегда так весело!

– Это верно, – согласилась Джейни.

– Не слишком ли сурово мы с ней поговорили? – спросила Мими и в следующую секунду закрыла себе ладонью рот. – Совсем забыла тебе сказать! Морган говорит, что Комсток покупает квартиру в доме номер 795 по Парк-авеню. За десять миллионов долларов!

– Ты шутишь! – с готовностью удивилась Джейни.

– Дорогая, – сказала Мими, ловко меняя тему, – у тебя со хранилась твоя квартира?

– На Восточной Шестьдесят седьмой улице?

– Да. Не мог бы Зизи там пожить?

При упоминании Зизи Джейни немного поморщилась, как от внезапной зубной боли. Мими редко о нем говорила, и в последнее время Джейни даже надеялась, что их роман сошел на нет. Но раз Мими пытается найти для него угол, значит, об угасании пет речи. Это известие не вызвало у нее радости. Она до сих пор не могла понять, почему Зизи отдал предпочтение Мими, а не ей. Ей не хотелось, чтобы Зизи поселился в ее квартире, потому что она не собиралась упрощать Мими свидания с ним. Однако отказать значило нанести удар по их дружбе.

– Я не возражаю, – проговорила Джейни не особенно радостно. – Хотя вообще-то я подумывала ее сдать.

– Зизи может за нее платить, – сказала Мими. У Джейни не осталось выбора.

– Хорошо, – сказала она.

– Куда ты идешь сегодня вечером? – спросила Мими. Договоренность была достигнута, и она не хотела больше об этом распространяться. Она по-прежнему подозревала, что у Джейни были раньше виды на Зизи, и это было ей неприятно.

– Джейни закатила глаза.

– Мы едем в Гринвич, штат Коннектикут. На какой-то ужин «Сплатч Вернер».

– Какой ужас! – всплеснула руками Мими.

– Мне придется познакомиться с женами всего руководства компании.

– У тебя будет сногсшибательный вид, их всех перекосит от ревности.

– Я постараюсь, – пообещала Джейни.

Выйдя из машины, она огляделась. Вокруг было очень цивилизованно, и она почувствовала облегчение.

По пути к отелю «Лоуэлл» она проходила мимо маленького французского бистро, дорогого и шикарного. Под его зеленым навесом сидели несколько привлекательных европейцев, одетых одинаково: джинсы, кожаные итальянские туфли, дорогие спортивные куртки. Хозяин по имени Кристиан, мужчина среднего телосложения с лицом кинозвезды, курил у входа. Увидев Джейни, он улыбнулся и раскрыл объятия.

– Вот и она! После того как вы вышли замуж, вас не увидишь. – Схватив ее за левую руку, он попросил с клоунским кривляньем:

– Дайте-ка полюбоваться кольцом! Очаровательно! – Он смотрел на нее с уважением.

– У меня чудесный муж, – сказала Джейни.

– Он счастливчик! – Кристиан взмахнул рукой с дымящейся сигаретой. – Никогда этого не забывайте.

Джейни пошла дальше, улыбаясь на ходу. Был теплый конец сентября. Ей каким-то чудом удалось всех обойти: и Патти, которой стал изменять муж, и Мими, муж которой так ужасен, что изменять ему приходится уже ей… То ли дело она, Джейни: муж в нее безумно влюблен, и она ничего не имеет против секса с ним. Уверенно входя в вестибюль отеля «Лоуэлл», она думала о том, что наконец-то обрела опору в жизни.

Но эта иллюзия не просуществовала и нескольких секунд.

– Миссис Роуз, – шепотом обратился к ней привратник, – вас ожидает какой-то человек.

По его выражению было видно, что людей такого типа в «Лоуэлл» не очень жалуют. Оглянувшись, она увидела субъекта с изуродованным оспой лицом, занявшего одно из двух кресел в нише. Она шагнула к нему, он поднялся ей навстречу.

– Джейни Уилкокс? – На нем был бежевый синтетический костюм со штопкой на обшлаге пиджака и на рукавах. Джейни подумала, что он не зря так оделся. Ей стало страшно.

– Да? – произнесла она, разыгрывая нетерпение.

– У меня для вас письмо. Извольте расписаться в получении.

– От кого? – спросила она подозрительно.

– От «Парадор пикчерс». Она прищурилась, придумывая, как отказаться от письма.

– Что, если я не распишусь?

– Как вам угодно. Но тогда я приду завтра, потом после завтра…

Джейни оглянулась. Привратник и посыльный наблюдали за их беседой. Если она устроит скандал, то об этом обязательно станут судачить, и Селден все узнает. Взяв у рябого ручку, она поспешно расписалась, схватила письмо и сунула в сумочку.

– Все в порядке, миссис Роуз? – спросил привратник.

– Да, конечно. – Она принужденно улыбнулась. Порядок был как раз нарушен, об этом она думала в лифте, потом в коридоре, по пути к двери в их апартаменты. Нервно повернув в замке ключ, она ворвалась в комнату, швырнула сумочку на кресло, вырвала из нее конверт. Разорвав его, она быстро пробежала глазами письмо. Все то же самое:

Требование вернуть «Парадор пикчерс» 30 тысяч. Как Комсток смеет требовать у нее деньги? Тем более теперь, покупая хоромы за 10 миллионов?

Собственно, у нее набралась бы такая сумма на сберегательном счету. Но тогда она осталась бы без гроша. Счет она открыла 15 лет назад, когда вернулась после своего первого европейского тура с показами мод. С тех пор она тщательно экономила, откладывая деньги всякий раз, когда получала чек, поскольку не была уверена в будущем и знала, что когда-нибудь ей понадобятся все эти деньги, до последнего цента, чтобы выжить. Разве справедливо, если такой богач, как Комсток Диббл, отберет у нее хотя бы доллар? И потом, разве она не заработала эти деньги? Она честно пыталась написать сценарий, а Комсток занимался с ней сексом…

Она расхаживала по гостиной взад-вперед. «Думай!» – приказывала она себе. Надо что-то предпринять, положить этому конец раз и навсегда. Даже если бы она отдала Комстоку его 30 тысяч, не было никакой гарантии, что вымогательство прекратится: с него станется изобрести еще какой-нибудь повод, чтобы продолжать ее преследовать. Если бы она была мужчиной! У мужчин из круга Комстока Диббла существовало негласное соглашение не связываться с теми, кто тоже может прибегнуть к помощи дорогих адвокатов. Джейни села за письменный стол и забарабанила пальцами по кожаной обивке. В жизни бывают ситуации, когда женщина не может за себя постоять: самой сопротивляться Комстоку Дибблу было бы глупо. В прошлом она использовала мужчин для решения своих проблем и владела всеми тонкостями манипулирования ими; оставалось только найти правильного мужчину.

Зазвонил телефон, но она не обратила внимания на звонок. Помощь должен был оказать человек, не уступающий Комстоку богатством и влиянием, а то и оставляющий его позади. О Селдене не могло быть речи, Гарольд Уэйн одолжил ей в прошлом слишком много денег (так что она осталась должна и ему), чтобы теперь снова она могла к нему обратиться. Помощь должна была исходить от человека, не знавшего о ее прошлых трудностях, способного поверить, что с ней поступают несправедливо. Это будет нетрудно – ведь она действительно жертва несправедливости!

Трудность заключалась в том, что мужчины обычно оказывают такие услуги в обмен на секс или на обещание секса. Но теперь она замужем, ей это не подходит. Джейни закрыла глаза и прижала ко лбу кулаки. У нее связаны руки: если Селден пронюхает о ее проблеме, хотя бы только денежной, он наверняка станет задавать вопросы и рано или поздно узнает, что она и Комсток были близки и продолжалось это целое лето! Надо было рассказать Селдену правду о Комстоке, когда такая возможность была, но тогда она испугалась, что он неверно ее поймет, а теперь слишком поздно. Вот бы найти человека, ненавидящего Комстока так же сильно, как она… Уронив руки, Джейни оглядела комнату в поисках вдохновения.

Увидев на каминной полке несчетные пригласительные карточки, она сердито вскочила. Она не может вернуться к прежней жизни: не кочевать же ей снова с приема на прием в поисках «кого-то», присасываясь к типам, которых ей трудно вынести, делая минет мужчинам, которые при следующей встрече прикинутся, что не знакомы с ней. Она устала постоянно испытывать нехватку денег и страх за свое будущее, когда ее красота померкнет и ей уже нечего будет предложить…

С отчаянным рыданием Джейни смахнула приглашения с каминной полки. У ее ног легла на ковер тяжелая белая открытка с выпуклой надписью золотом – приглашение на зимнее гала-представление в «Нью-Йорк-Сити балет». Председательствовала в оргкомитете Мими, она уже просила Джейни побывать на концерте вместе с ней и с Джорджем.

Джордж! В следующую секунду, глядя на веер приглашений на полу, Джейни устыдилась, как девочка, испортившая в приступе раздражения любимую игрушку. Подбирая по одному приглашения, она снова аккуратно расставляла их на камине. Когда порядок был восстановлен, она позвонила Джорджу.

Спустя полчаса роскошный черный «мерседес» затормозил у скромного подъезда дома на углу Парк-авеню и Шестьдесят девятой улицы. У машины были темные пуленепробиваемые стекла, внутри был телевизор и Интернет; в последние годы магнаты стали пользоваться такими монстрами вместо лимузинов. Главное достоинство машины состояло в том, что при необходимости она превращалась в мобильный офис, в котором магнат мог заниматься бизнесом, мчась прочь от гневных толп, требующих еды из-за выхода из строя сканирующих устройств в супермаркетах-так звучало самое расхожее предсказание о событиях, которые одновременно начнутся 1 января 2000 года. Но, как и все апокалиптические прогнозы, этот прогноз не сбылся, 2000 год наступил без происшествий, поток товаров и услуг не прерывался ни на мгновение. Впрочем, сверхшикарные «мерседесы» остались в моде.

Экземпляром на углу Парк-авеню и Шестьдесят девятой улицы владел Джордж Пакстон; его водитель Пайк был сикхом и не снимал тюрбан. Подобно Мухаммеду, другому водителю Джорджа, Пайк владел боевыми искусствами; Джордж всем рассказывал, что в тюрбане у Пайка спрятан кривой меч – это было совершенно невозможно, но многими принималось на веру. Сейчас водитель в традиционной индийской расшитой рубахе, кушаке и широких шароварах вышел из машины и открыл ее заднюю дверцу. Единственная проблема этого дредноута состояла в том, что сесть в него и выбраться наружу нельзя было грациозно. Прежде чем оказаться на улице, Джордж Пакстон долго возился, разбираясь, с какой ноги начать карабкаться.

В костюме с иголочки он блестел, как черный жук. Как он и предполагал, Джейни Уилкокс ждала его у входа, прижимая к груди сумочку с таким видом, словно в ней был плутоний; увидев Джорджа, она тут же опустила сумочку и перебросила через плечо волосы, чтобы выглядеть увереннее. Джордж не мог не признать, что она очень красива.

Протягивая руку, похожую на клешню рака, на которой красовались большие часы фирмы «Булгари» из восемнадцатикаратного золота, он сказал:

– Добро пожаловать. Пойдемте, я буду вашим гидом.

Джордж нажал на золотую кнопочку рядом с тяжелой деревянной дверью без ручки, и через мгновение дверь открыл высокий человек с мертвенно-бледным лицом в сером фраке.

– Добрый вечер, мистер Пакстон, – сказал он с поклоном.

– Добрый вечер, Бушвелл. Мистер Бушвелл, Джейни Уилкокс, подруга моей жены. Я показываю ей квартиру тайно, так что помалкивайте.

– Конечно, мистер Пакстон.

Джейни поспешила за ним в маленький голубой холл с белыми барельефами, но у лифта замешкалась.

– Джордж, я… – начала она.

Он остановил ее жестом, открывая бронзовую дверь.

– Успеется, – сказал он, маня ее в кабину. Кабина была тесная, обоим пришлось подпирать плечами углы. – Единственное, что в таких местах нехорошо, – лифты. Когда эти дома строили, лифты были в новинку, им не доверяли, считая роскошью, а не необходимостью.

Пока лифт со скрежетом полз вверх, Джейни храбро улыбалась, но Джордж видел, что она близка к панике. Видимо, думает, что он потребует от нее секса, хотя он предполагал, что к концу их разговора скорее она сама станет его домогаться.

– Куда вы меня ведете, Джордж? – не выдержала Джейни, постаравшись все же, чтобы вопрос прозвучал весело, а не оскорбительно.

Придав лицу безобидное выражение, чтобы она его не боялась, он доверительно проговорил:

– Сюрприз! Я знаю, вам нравится все красивое, вот и поду мал, что вам понравится это.

– Что «это»? – крикнула она, когда остановился лифт. Джордж открыл дверь и вышел в выложенный мрамором холл, обшитый сияющим ореховым деревом; из-за редкости эту древесину почти не используют для обивки стен.

– Это квартира, – прозвучал ответ.

– Квартира?!

Джейни огляделась с ужасом и тревогой. Помещение было совершенно пустым, прежние хозяева съехали год назад, но даже без мебели зрелище было впечатляющее. На куполообразном потолке высотой в двенадцать футов были изображены облачка и херувимы в золотом обрамлении. Когда Джейни задрала голову, Джордж обратил внимание на юную гладкость ее шеи и на красоту груди.

– Не просто квартира, – пояснил он, приглашая ее в просторный холл, – а самая большая и самая дорогая во всем Нью Йорке. Двадцать тысяч квадратных футов, тридцать комнат, двенадцать ванных комнат – и все за тридцать миллионов.

– Джордж! – ахнула она.

Он устремил на нее оценивающий взгляд. При виде такого богатства она как будто забыла о своей неприятности, из-за которой позвонила ему и попросила о немедленной встрече.

– У вас ведь уже есть квартира, – произнесла Джейни осуждающе, словно одна квартира – это все, что человеку позволено иметь.

– Да, есть, – согласился Джордж. – Но если в продажу по ступает такая квартирка, а у тебя есть на нее деньги, то ты счастливчик. Знаете, кто здесь раньше жил?

– Нет, – сказала Джейни, качая головой.

– Мори Финчберг. Помните такого? В середине восьмидесятых годов он был самым богатым человеком в Нью-Йорке.

– О нем рассказывали всякие ужасы!

– Да, с виду он был черепаха черепахой, – признал Джордж, присаживаясь на отопительную батарею. Сцена доставляла ему массу удовольствия: он наслаждался изумлением Джейни, тем, как она медленно ходит перед ним кругами. Хотя при таком колоссальном богатстве, как у него, человек способен наполнить восторгом каждую минуту своего существования.

– Что вы собираетесь со всем этим делать? – спросила она.

– Подарю Мими на Рождество. Хороший сюрприз? – Он упивался ее потрясением и завистью, хотя то и другое предвидел. Какая женщина не позавидовала бы такому? Закинув ногу на ногу, он спросил: