Текст книги "Женские тайны"

Автор книги: Келли Дориен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– В Чикаго.

– А, – отозвался он, пожалев, что задал вопрос. – Ясно.

Последовала неловкая пауза. Кэл с трудом заставил себя посмотреть на Дану. Она не отвела глаз.

– Ты не собираешься снять отпечатки пальцев, или что там еще?

Она стояла, обхватив себя руками, и выглядела такой потерянной, что этого почти хватило, чтобы растопить лед, в который он превратил свое сердце.

– Митч будет здесь через несколько минут, – сказал Кэл своим самым беспристрастным тоном. Он коп, он при исполнении. – Так из-за чего вы повздорили?

Дана пожала плечами.

– Как обычно. Он просил денег, я не дала, и он расквитался. Ты собираешься его арестовать? – скорее потребовала, чем спросила, она.

Кэл чуть было не улыбнулся, но вовремя спохватился.

– Если я начну арестовывать мужчин, обвиняемых бывшими женами, у меня половина города окажется за решеткой.

– Значит, ты считаешь, я все выдумала? Или сама устроила погром, чтобы подставить его?

– Послушай, начни-ка сначала и расскажи, что ты увидела.

Дана рассказала, как все было, с четкостью, удивившей Кэла. О дополнительных деталях пришлось спросить всего пару раз.

– Это Майк, ставлю свой последний доллар, – закончила она. – При условии, что он у меня останется, когда я куплю новые средства для волос.

– Ты уже позвонила страховому агенту?

– Мисси Гайер раньше полудня лучше не будить.

В здравомыслии ей не откажешь. Да и насчет своего бывшего Дана, вполне вероятно, права. Но даже в таком маленьком городке, как Сэнди-Бенд, имеется группа риска.

– Кто-нибудь еще злится на тебя? Ты никого не увольняла в последнее время? Или, может, были какие-то неприятности с ремонтными рабочими?

– Я никого не увольняла и при возможности сама работаю вместе с рабочими, так что мы прекрасно ладим. Говорю тебе, это Майк.

– А как насчет неприятностей с клиентками?

Дана ощетинилась.

– Я же профессионал и с девяносто девятью процентами проблем справляюсь, а остальные – из разряда тех, кто вечно всем недоволен. – Она покачала головой. – Но никто из них не пошел бы на это из опасения сломать ноготь.

Ладно… Значит, остается самый щекотливый предмет.

– Какие-нибудь мужчины? Кто-то, с кем ты встречаешься в настоящее время.

Ее скулы залил опасный румянец.

– Неужели ты думаешь, что я провела бы с тобой ночь, если бы у меня был мужчина?

– Я обязан спросить.

– Так с кем я, по-твоему, встречаюсь? С городской бейсбольной командой? – Дана двинулась на него. – Докладываю, шеф: в моей жизни не было мужчин с тех пор, как мы с Майком порвали. То есть кроме тебя. Может, включим в протокол вечер пятницы?

– Я просто выполняю свою работу, – проговорил он, задетый ее колкостью.

– Да, ты выполняешь свою работу, – подхватила Дана, – при полном отсутствии чуткости и такта. Однако давай разберемся до конца. Ты спал со мной, и значит, у тебя есть мотив. Это твоя месть, Кэл? Ты уехал из Чикаго злой как черт.

Позади Кэла кто-то кашлянул, он обернулся. В дверном проеме стоял Митч.

– Я готов.

Кэл проигнорировал брата и снова повернулся к Дане.

– Послушай, мы с Митчем собираемся сделать несколько снимков. Следователь из конторы шерифа скоро будет здесь.

Дана вскинула руки.

– Делайте что хотите. – Она зашагала по коридору.

– Значит ты и Дана? – спросил Митч, глядя ей вслед.

– Не твое дело.

Ответная ухмылка брата доконала его.

– Приступай к работе, – рявкнул Кэл.

– Есть, сэр, – отозвался Митч бесстрастным тоном.

Кэл нервно выдохнул – надо было уехать в охотничий домик. Или забаррикадироваться в амбаре. И никогда, ни при каких обстоятельствах не поддаваться чарам Даны Дивайн.

Глава пятая

В половине девятого утра во вторник Дана сидела за столом напротив Теда Хьюгза. Тед справился с регистрацией ее бизнеса и расторжением брака с блеском и за изрядные деньги.

Сможет ли он сохранить крышу у нее над головой, пока оставалось неясным.

Она нервными глотками отпивала кофе и наблюдала, как Тед просматривает уведомление мистера Вандервурта.

– Скажи прямо, – попросила Дана, когда Тед закончил читать, – может он это сделать?

– Ты просто ходячая реклама недопустимых, с юридической точки зрения, поступков.

– Настолько плохо, да?

Он откинулся на спинку стула.

– Ты не согласовала срок аренды. Если бы ты это сделала, у нас было бы основание побороться с ним, но поскольку ты вносишь арендную плату ежемесячно, все, что ему нужно, – это уведомить тебя за месяц.

Могло быть и хуже, подумала Дана. Собственно, эти слова вполне достойны ее надгробия: «Могло быть и хуже».

Она встала и протянула руку.

– Спасибо за все, Тед.

Не успела Дана выйти на улицу, как ее философия подверглась серьезному испытанию: на углу маячил Майк. Она подумала было повернуть назад, но, в конце концов решила не сдаваться.

Он хотел взять ее за руку, но Дана отодвинулась. Майк – красивый парень, высокий, с идеально подстриженными золотистыми волосами и зубами, за которые он – точнее, она – выложил кругленькую сумму, чтобы добиться ослепительной голливудской белизны. Предполагалось, что деньги он взял взаймы. После этого Дана научилась конкретнее формулировать условия оплаты.

И все же она понимала, почему запала на него и почему другие женщины делают это с тошнотворным постоянством. Однако, если бы внешность Майка соответствовала его нутру, у него был бы раздвоенный язык и чешуя, потому что Майк – настоящий гад ползучий.

– Чего ты хочешь?

– А почему я обязательно должен чего-то хотеть? Разве человек не может просто беспокоиться о своей бывшей жене?

Кто-то, наверное, может. Но Майк?

– С чего это вдруг?

– Дана, не злись. Я только хотел поинтересоваться, зачем ты ходила к Теду. Это из-за неприятностей в твоей парикмахерской?

– А тебе, откуда известно?

Она отметила, как он на секунду отвел глаза.

– Все, что было нужно, – это заглянуть в кафе.

Да уж, особенно если вспомнить, сколько озабоченных горожан прижималось вчера носом к двери ее салона, когда она скребла, терла и снова скребла.

– Ну, так что ты делала у Теда? – допытывался Майк. – Может, я могу помочь? Я предупреждал тебя, как тяжело заниматься бизнесом в одиночку.

Да, он предупреждал, когда просил долю салона… при этом, не собираясь вносить деньги за эту долю. Дана не сдержалась:

– Ты хочешь помочь? Как помог, когда изменял мне с Сюзанной Костанца, чьим главным достоинством был ее банковский счет? Или когда подчистил мои сбережения, из-за чего нам пришлось уехать из Чикаго?

Майк рылся в своем пакете, словно не слыша ее.

– Позволь мне угостить тебя – шоколадные пирожные, твои любимые. Мне тут подвернулось одно дельце, и я хочу тебе о нем рассказать. Думаю, для нас это может стать отличным шансом.

Майк потянулся к ее лицу. Она знала, что он собирается провести пальцем по носу, как, бывало, делал раньше. Когда-то Дана находила этот жест обворожительным, но не теперь. Она схватила его за запястье.

– Разве ты не понял? Нас нет, мы разведены. Какие бы делишки ты ни проворачивал, меня это не интересует, и если тебе дорога твоя жизнь, лучше перейди на другую сторону улицы.

Судя по тому, как округлились у Майка глаза, Дана поняла, что достигла цели – тот осознал, что его жизнь действительно в опасности. Он взглянул на часы и заторопился:

– Мне пора.

Дана зашагала в сторону «Женских тайн».

– Могло быть и хуже, – пробормотала она. И в самом деле, она все еще могла быть замужем за Майком.

Чем ближе Дана подходила к парикмахерской, тем заметнее рос ее оптимизм. Каждый вторник – начало рабочей недели – был началом чего-то нового и волнующего. Во вторник она даже может без страха встретить Кэла Бруэра.

Возле задней двери стояла ее косметолог Триш, топая ногами и спрятав руки в рукава от холода.

– Ты что так долго? Еще немного, и я бы превратилась в ледышку.

– Извини… тяжелый уикенд выдался.

– Крепко повеселилась в Чикаго?

Забавно, что слово «Чикаго» теперь вызывало в сознании образ Кэла, а не города.

– В Чикаго все прошло отлично. – Это было одновременно и ложью, и компромиссом, и правдой. В Чикаго все прошло великолепно и ужасно. Открыв дверь, Дана перешла к единственной теме, которую могла обсуждать с Триш: – Настоящие неприятности начались со взлома.

– Ты шутишь! – Триш ахнула. – Что же вор решил украсть в парикмахерской?

– Мое ощущение безопасности, в основном. – Она показала Триш испачканный пол и объяснила, что «Грот Афродиты», заново отремонтированная комната, остался нетронутым – лишнее доказательство, что вандализм был направлен лично против нее. – Вчера пришлось съездить в Маскигон, закупить шампуни и краску для волос.

– Ну и дела! Кто это мог сделать?

– Полиция ищет, но я ставлю на своего бывшего, даже если ему удастся вывернуться.

– Майк? – Триш задумалась, накручивая на палец рыжий локон. – Не исключено. С этого подлеца станется. – Глаза у нее испуганно округлились. – Ой, извини, он ведь был твоим мужем.

Дана невольно улыбнулась.

– Не за что извиняться. Когда я выходила за него, он еще только учился подлости.

Она включила компьютер. В последнее время он что-то барахлил. Долгожданная картинка не появлялась, и Дана поискала признаки повреждения. Все выглядело как всегда – устаревшим лет на пять.

– Ну, давай, не упрямься, – уговаривала она, – хоть ты меня не подводи.

Компьютер не внял ее мольбам. Следуя вуду-теории компьютерного ремонта. Дана выключила агрегат и состроила грозную мину.

– Через три минуты я вернусь, и попробуй только не заработать.

На компьютер это, похоже, не произвело особого впечатления.

Дана выдвинула ящик рабочего стола и начала искать ежедневник с записями посещения клиенток, дублирующий компьютер. Застонав, она вспомнила, что брала блокнот с собой в Маскигон, чтобы точно знать, какая краска понадобится на этой неделе. Если компьютер не заработает, придется бежать домой за блокнотом.

– В десять тридцать ко мне придет миссис Маршалл на пилинг! – крикнула из задней комнаты Триш.

– Конечно, конечно. – Дана взглянула на часы – одна минута до срока, отпущенного компьютеру.

Тридцать секунд спустя она попыталась разбудить спящее чудовище. Безрезультатно.

– Так тебе и надо. Не выждала предписанную вуду-паузу, – пробормотала она. – Из-за чертовых тридцати секунд придется лезть под стол.

Дана легла на спину и проверила шнур от розетки до задней стенки компьютера. Кажется, все в порядке. Проклиная тесные красные лосины и туфли, которые Хэлли купила, один раз надела и великодушно отдала ей. Дана протиснулась еще дальше, чтобы проверить штекер между системным блоком и монитором. Она запуталась в проводах, когда услышала звон колокольчика над входной дверью.

– Это вы, миссис Маршалл? – крикнула Дана. – Триш будет через минуту. Снимайте пальто и переоденьтесь в халат, если хотите. Они висят на вешалке возле двери.

– Не мой фасон, – ответил голос на целую октаву ниже, чем у миссис Маршалл.

Дана инстинктивно села и со всего размаху врезалась головой в стол. Она громко вскрикнула и, торопливо потерев ушибленное место, вылезла из-под стола.

– Нам нужно поговорить, – сказал Кэл деловым тоном.

Поговорить. Что ж, она «за».

– Я так понимаю, ты нанес визит Майку?

Он кивнул.

– Вчера я пытался дозвониться до тебя.

– Я отключила телефон, хватит с меня плохих новостей на этой неделе.

– У него алиби… женщина.

– Ничего удивительного. А тебе не приходило в голову, что она могла солгать ради него?

– Это проверяется. – Кэл нахмурился. – Я собираюсь задать тебе вопрос, но ты должна пообещать, что не вцепишься мне в горло.

Она взглянула на упомянутую часть тела. А ведь Кэл, пожалуй, по-прежнему считает ее Даной-потаскушкой. Репутация, которой она долго добивалась и от которой с большим трудом теперь избавляется. И мнение Кэла в этой связи ее весьма интересует.

Дана посмотрела на кончики своих туфель – их не мешало бы почистить.

– Э… Дана.

– Слушаю.

– Майк упоминал какого-то Джимми Дегуллио. Сказал, что у тебя с ним была связь и, что возникли проблемы.

– Ты хочешь знать, не был ли Джимми одним из моих многочисленных любовников?

Пришла очередь Кэла отвести взгляд.

– Так у тебя есть с ним проблемы?

Дану не удивило, что Майк приплел Джимми, – он всегда завидовал их дружбе.

– Джимми мог стать моим любовником, если бы я была Дэном, а не Даной. – Она заметила непонимающий взгляд Кэла. – Он гей. Джимми – мой приятель из салона красоты в Чикаго. Он нашел работу в Нью-Йорке, чтобы перебраться поближе к своему другу, поэтому мы уже давно не виделись. И, разумеется, он не представляет никакой угрозы. – Дана помолчала. – Должна сказать, что, если ты будешь прислушиваться к россказням Майка, может пострадать твоя объективность.

– Я обязан проверять все версии. Просто ты должна знать, как обстоит дело.

– Я знаю, как оно обстоит. Меня выселяют, половина моего салона разгромлена, мой дурацкий компьютер не работает, а мое дело ведет полицейский, который меня ненавидит.

Кэл устремил на нее оценивающий взгляд.

– У тебя есть что добавить? – потребовала Дана.

Он покачал головой.

– Ничего. Я пришлю кого-нибудь из участка, когда что-то станет известно.

Дане стало стыдно. Да, в ее жизни черная полоса, но все-таки нельзя же быть такой злюкой!

– Кэл, извини, – неожиданно для себя выпалила она.

Он обернулся, в голубых глазах мелькнула искра юмора и сожаления одновременно.

– Ты же знаешь, что я не ненавижу тебя. Это облегчило бы мою жизнь, но я просто не могу этого сделать.

И она не могла заставить себя ненавидеть его, как была не в состоянии отвести взгляд от этих голубых глаз.

Звякнул дверной колокольчик. Если бы не это, неизвестно, сколько бы они стояли так, завороженные пылким, невидимым притяжением. Наконец Дана опустила глаза и стала нервно теребить край белой блузки.

– Привет, братец. – В салон вошла Хэлли в расстегнутом ярко-зеленом пальто, несколько экстравагантном, как и сама она. – Дело или удовольствие?

– Дело, – хором ответили Дана и Кэл. Пожалуй, это был единственный пункт, по которому они сходились.

– Противный. А я лелеяла большие надежды в отношении вас двоих. Уверены, что не хотите где-нибудь встретиться или еще что-нибудь, ну, просто чтобы доставить мне удовольствие?

Опять незабываемое «что-нибудь еще»…

– Разве ты не должна сидеть дома и присматривать за Стивом? – поинтересовался Кэл. – Он ведь выздоравливает, да?

Хэлли пожала плечами.

– Он позавтракал и теперь смотрит какую-то передачу по кулинарии. Это забавно, поскольку мне никогда не удавалось привлечь его к чему-то большему, чем сунуть бургеры в гриль. Хотя он не лишен компенсирующих талантов, – добавила она с довольной улыбкой.

Дана могла поклясться, что Кэл покраснел.

– Ладно, мне пора, – буркнул он и торопливо ретировался.

Когда за ним закрылась дверь, Хэлли рассмеялась.

– Его по-прежнему легко смутить. До сих пор не может пережить, что я замужем.

– Для меня эта тема тоже нежелательна, – заметила Дана.

– Только не говори, что я не пыталась помочь.

Именно поэтому Дана никогда не скажет Хэлли ни слова о том, что произошло между нею и Кэлом. Подруга хотела как лучше, да вышло наоборот.

– Ну, как там Стив? – спросила она.

– Прекрасно, правда, ужасно капризничает. Не выносит безделья. И раз уж мы раздражаем друг друга, я решила прийти посмотреть на твой пол.

– Откуда ты узнала?

– Ты хотела сказать: «Откуда ты узнала про пол, Хэлли, когда я Дана, твоя лучшая подруга, даже не подумала ни позвонить, ни ответить на звонок?» – Уперев руки в бока, она нахмурилась. – Думаю, мы можем его покрасить.

– Кого?

– Пол, разумеется. Ты здорово расстроена, да? Это временная мера, пока ты не заменишь линолеум. – Хэлли опустилась на четвереньки и поскребла ногтем испачканное виниловое покрытие. – Одним тоном или с узором?

– Все равно, лишь бы прикрыть это безобразие, – ответила Дана.

– Я дам тебе трафарет, – пообещала Хэлли. – А пока мы одни, скажи, ты в порядке?

– Могло бы быть и получше, – призналась Дана. – Случайно не знаешь, не сдается ли где-нибудь дом по дешевке?

– По дешевке? В Сэнди-Бенде? Скорее рак на горе свистнет.

– Все-таки поспрашивай, потому что, похоже, меня выставляют.

– Шутишь!

– Владелец Пирсон-хауса возвращается.

– Мистер Вандервурт?

Дана кивнула.

Хэлли нахмурилась.

– Надо сказать Кэлу. Отец говорил, что этот человек был главарем крупнейшей в штате банды рэкетиров. Он смылся как раз перед тем, как его готовы были взять вместе с подружкой.

Замечательно – ее выселяет преступник! Ей здорово повезет, если любовница гангстера не заявится вместе с ним. Хотя ее жизнь в последнее время и не безоблачна, но все же она ей еще не надоела.

– Впрочем, все это было много лет назад, – добавила Хэлли, с тревогой наблюдая, как губы Даны растягиваются в истерической усмешке. – Мы тогда еще были маленькими. И потом, ты же знаешь, как мой папочка любит приукрашивать истории.

«Могло быть и хуже»… Дана рассмеялась: не исключено, что теперь хуже быть не может.

Глава шестая

Кэл вернулся в полицейский участок, надеясь перевести дух после разговора с Даной. Надежда умерла почти сразу – тут же появился Ричард Макни.

Визиты Макни стали практически ежедневными. Кэл понимал, что соперник изо всех сил старается вывести его из терпения, подтолкнуть к какому-нибудь опрометчивому поступку, но этот номер у него не пройдет – слишком многое поставлено на карту.

Макни елейно улыбнулся.

– Похоже, у тебя всплеск преступности, Бруэр.

– Я бы не назвал одно проникновение со взломом всплеском. Дик.

– Ричард, – поправил тот, при этом улыбка его поблекла, а потом и вовсе исчезла.

Кэл с трудом спрятал усмешку – Макни ненавидел, когда его звучное имя заменяли уменьшительным вариантом.

– Уверен, Дане Дивайн не понравилось бы, услышь она, что ты не придаешь большого значения ее неприятностям.

Имя Даны тотчас лишило Кэла всякого желания затевать с Макни словесные игры. Он вдруг понял, что воспринимает это, как посягательство на свою территорию.

– Она знает, что ее дело поглощает все мое внимание.

Макни пристально взглянул на него, как умеет делать только полицейский, пусть даже бывший, и ехидно улыбнулся.

– Не могу представить, чтобы мисс Дивайн могла удовлетвориться чем-нибудь меньшим. – Фальшиво насвистывая какую-то дурацкую мелодию, он повернулся и вышел из участка.

Взбешенный Кэл с трудом подавил порыв догнать его и арестовать – просто так, ради удовольствия. Еще он задавался вопросом: не выдал ли чем-нибудь себя? Не позволил ли эмоциям пробиться сквозь маску бесстрастия, которую научился сохранять на работе?

Кэл помассировал виски, пытаясь унять боль. Дана здорово выбила его из колеи, и глупо думать, что Макни этого не заметил.

Жизнь в Сэнди-Бенде никогда не была простой, но сейчас она осложнилась донельзя. Кэла не оставляло ощущение, что, в какую сторону он ни повернет, все равно в конце концов окажется на пороге Даны Дивайн.

Нет, все-таки жизнь может стать еще хуже.

Дана наблюдала, как ее страховой агент и бывшая одноклассница Мисси Гайер закутывается в длинную, до пят, норковую шубку, натягивает замшевые перчатки и поднимает воротник, чтобы защитить бриллиантовые серьги, прежде чем отважиться дойти до соседнего дома.

Мисси – страховой агент, напомнила себе Дана, силясь не поддаться искушению стукнуть бывшую одноклассницу по затылку феном.

– Пока, Мисси, и спасибо, что пришла лично подтвердить плохие новости. – Оценщик здорово занизил стоимость ремонта и расширения салона.

Ответная улыбка Мисси была чуточку снисходительной.

– Все что угодно, чтобы помочь клиенту. Я пришлю оценщика еще раз, а ты пока разбей копилку. – Она помолчала, потом театрально вздохнула. – Хотя ты никогда не имела репутацию человека предусмотрительного. Думаю, люди скорее склонны считать тебя… опытной.

Намек прозрачнее некуда. Дана крепко стиснула фен.

– Один вопрос. Мисси.

– Да?

– Как ты думаешь, прошлое когда-нибудь умирает?

– Боюсь, я не понимаю.

– Понимаешь. Мы давно закончили школу. Даже если я и была тогда более «опытной», чем ты, я никогда не уводила парня у другой девчонки. Ты можешь сказать о себе, то же самое?

На фарфоровых щеках Мисси выступила краска.

– Так что предлагаю ограничить наши разговоры текущими делами, – продолжала Дана. – Договорились?

– Договорились… и извини, мое замечание было неуместно. Старые привычки живучи.

– Уже забыто. Дай мне знать, когда свяжешься с оценщиком.

– Хорошо.

После разговора с Мисси Дана ощущала легкое головокружение. Восстановление репутации в глазах одного человека за один раз – задача нелегкая, но выигрышная. Она улыбнулась: Кэл будет следующим, кто увидит ее такой, какая она есть на самом деле.

Дана схватила коробочку из-под краски и взвесила ее в руке.

– В соревновании по стрельбе через плечо свой выстрел делает Дана Дивайн! – Она запустила коробочкой в дверь.

– И попадает!

Дана резко обернулась и увидела миссис Хокинз с коробочкой в поднятой руке. Это быстро привело ее в чувство: ее дело – заниматься прическами и притворяться, что она вовсе не мечтает о Кэле Бруэре.

Найти Майка Хендерсона было нетрудно – стоило только зайти в бар «Труно». Каждый вторник вечером Майк оккупировал бильярдный стол и барный табурет в переднем зале, где собирались только уроженцы Сэнди-Бенда. Кэл предпочитал проводить время в дальнем зале, поскольку его лучший друг Стив был не из местных.

Кэл не придавал особого значения социальным различиям. Точнее сказать, считал их глупыми. Но он прекрасно понимал, что Сэнди-Бенд быстро не изменишь.

Кэл обвел взглядом помещение. Футбольный сезон закончился, поэтому телевизоры, размещенные между оленьими головами и бейсбольными трофеями, показывали повтор осеннего авторалли.

Майк сидел в углу бара. Как всегда, он смеялся чересчур громко, словно жаждал всеобщего внимания.

Что ж, сегодня Кэл готов отчасти утолить эту жажду. Он устроился рядом с Майком, делая вид, что не замечает его. Будет лучше, если Майк заговорит первым.

– Привет, Анна, – поздоровался Кэл с барменшей. – Как насчет стаканчика «специально для шефа полиции»?

– Само собой, шеф, – отозвалась та и усмехнулась: – Тридцать лет я называла «шефом» вашего отца, а теперь – вас. Надеюсь, так оно и останется.

Не она одна на это надеется.

Анна подтолкнула к нему стакан содовой с двумя ломтиками лайма. Игнорируя Хендерсона, Кэл потягивал содовую и обменивался приветствиями с посетителями. Он прямо-таки слышал, как нервы у Майка звенят, словно туго натянутые струны.

– Ты нарочно достаешь меня, да? – не выдержал, наконец тот. – Думаешь, если подольше тут посидишь, я совершу ошибку и ляпну что-нибудь?

Кэл вскинул брови в притворном изумлении.

– Черт возьми, Майк, я просто выпиваю и смотрю телевизор.

– Ой, ли?

– Конечно. Даже я время от времени отдыхаю.

– Ну, так ты проверил Дегуллио? – спросил Хендерсон после недолгой паузы.

– Ага, и нехорошо добавлять мне лишней работы, ее и без того хватает.

– Он мог быть замешан, – возразил Майк. – Джимми все знает о парикмахерских. В любом случае у многих на Дану зуб.

– Ой, ли? – повторил Кэл слова Майка и добавил: – Чтобы сузить круг, не мог бы ты зайти в участок для снятия отпечатков?

– Да… конечно. – Майк явно не испытывал энтузиазма. – Но знаешь, я ведь частенько бываю в салоне, поэтому, если ты найдешь мои отпечатки, это ничего не докажет, верно? К тому же у меня алиби.

– Мы сможем отделить твои от неидентифицированных.

– А… – Майк посмотрел на Анну, болтающую с другими посетителями, затем снова на Кэла. – Ну, что я могу сказать о Дане? Ты же знаешь таких баб… Я хотел, дать ей еще один шанс, после того, как порвал с Сюзанной, но она заявила, что боится, как бы я не умер во сне… задушенный собственной подушкой.

Кэл спрятал улыбку – на Дану это похоже.

– Вообще не понимаю, зачем я женился на ней, – проворчал Майк.

У Кэла были предположения: например, чтобы воспользоваться плодами ее упорного труда.

– У тебя сейчас кто-нибудь есть? – поинтересовался он.

– Да, Тиффани, с которой ты говорил. Правда, она милашка? Ну, и еще парочка других.

– Похоже, ты окончательно освободился от Даны.

– Как от тяжелого гриппа, – заверил Майк. – Посмотрим, сколько времени ей потребуется, чтобы приползти обратно.

Кэл только уклончиво хмыкнул: Дана Дивайн приползет? Да никогда в жизни.

Трясясь от ужаса. Дана проползла на животе мимо окон гостиной к кладовке в прихожей, где хранила спортивный инвентарь, включая бейсбольную биту Майка.

Она прикорнула на кушетке и проснулась оттого, что кто-то явно пытался залезть к ней в дом.

Человек за дверью уже умудрился открыть замок и ругался как сапожник, потому что дверная цепочка не поддавалась.

Дана добралась до кладовки, лихорадочно порылась в ней и вытащила драгоценную биту.

Сжав ее обеими руками, она подкралась к двери. Жилистая и очень загорелая кисть протиснулась внутрь. Дана задержала дыхание и подавила трусливую мысль заорать что есть мочи.

– Как тебе понравится вот это, приятель? – пробормотала она, навалившись всем телом на дверь и придавив зловещую руку.

Ругательства перешли в вой.

– Полиция уже едет, – пригрозила она.

– Давно пора, тебя надо арестовать, – простонал человек, – ты сломала мне руку!

– Ваши пальцы прекрасно двигаются.

Между тем было ясно, что положение у нее безвыходное. Если она отойдет, чтобы позвонить в полицию, он снова примется за цепочку. Если же останется, то вполне может проторчать тут до утра.

Необходим план.

Дана крепче стиснула биту.

– Вообще-то я добрая. Если вы немедленно уберетесь отсюда, будем считать, что ничего не было. Если нет – имейте в виду, что у меня бейсбольная бита, и я не побоюсь воспользоваться ею.

– Бейсбольная бита? Думаешь, маленькая девочка с бейсбольной битой меня напугает? Да я напущу на тебя целую свору адвокатов из Майами!

– Ну, а я знаю большого и страшного начальника полиции… – Что?.. Он сказал «Майами»? – О-ох, – пробормотала Дана. – А вы случайно не мистер Вандервурт?

– Он самый, клянусь своей последней гаванской сигарой. А теперь отпусти дверь и дай мне вытащить руку.

Она отошла назад. Мистер Вандервурт толкнул дверь внутрь на ширину цепочки и убрал руку. Пока он бормотал что-то насчет женщин-костоломов, Дана пыталась успокоиться.

– Ты собираешься открыть дверь или сунешь мне бинт в щель? Я еду из Детройта. Последняя остановка была полтора часа назад, а мой мочевой пузырь уже не тот, что прежде.

– Ладно, я открою дверь, но биту не выпущу.

Вандервурт захрипел. По крайней мере, Дане так показалось. Она распахнула дверь, держа биту наготове.

Ее домовладелец был ростом футов шести, а весил, наверное, фунтов сто тридцать. На вид ему было за семьдесят, но он выглядел бодрым, ну прямо как отошедший от дел пират: редеющие седые волосы стянуты в хвост, а в левом ухе поблескивает золотая серьга.

– Симпатичная пижамка, – сказал Вандервурт, придерживая поцарапанную руку здоровой.

Дана взглянула на себя и вспомнила, что на ней ее любимая фланелевая пижама с нарисованными зайцами-лыжниками.

– Может, дашь мне, наконец бинт и антисептик? – спросил он, перешагивая через порог.

Пятнадцать минут спустя они сидели за кухонным столом. Дана переоделась в тенниску и джинсы и отрезала толстый кусок шоколадного кекса с целью поднять настроение мистеру Вандервурту. Он, похоже, совсем упал духом, когда она объяснила, что в доме нет ингредиентов для «Манхэттена».

– Один вопрос: почему вы не воспользовались звонком?

– Я звонил, стучал и звал тебя по имени. Ты спала как убитая.

В последнем он вероятно, разбирался.

– Я уже несколько дней плохо сплю. Наверное, организм наверстывал упущенное.

– Я бы мог уйти и снять комнату в мотеле, но испугался, что ты заболела. – Вандервурт прожевал приличный кусок кекса. – Я даже не знал, что ты встала, пока чуть не остался без руки.

Дана поморщилась.

– Извините, но вы до смерти меня напугали.

В его глазах вспыхнули смешинки.

– Тогда не пришлось бы заниматься твоим выселением.

– Чудесно.

Сердитый взгляд из-под густых бровей пригвоздил ее.

– Понимаешь, я просто не могу этого сделать.

– Что сделать?

Вандервурт показал большим пальцем на заднюю дверь.

– А, выбросить меня на улицу посреди зимы? Вы это имели в виду?

– Смешно, – буркнул он.

Дана расслабилась. За исключением случая с Майком, она считала, что неплохо разбирается в людях. Лен Вандервурт – хороший человек, но ему не по душе тошнотворно-правильная жизнь. Впрочем, ей тоже…

– Только не воображай, что я какой-нибудь добренький дядюшка, – прорычал он. – У меня есть ряд условий. Во-первых, никакого рэпа.

Дана сдержала улыбку – она предпочитает рок.

– И я люблю курить сигары. Если мне захочется выкурить сигару на кухне, а ты в это время будешь готовить обед, я не стану отказывать себе в удовольствии.

Нет проблем. Одна хорошая демонстрация «умирающего лебедя» в сопровождении чахоточного кашля навсегда излечит Вандервурта от желания курить рядом с ней.

– И поскольку существует вероятность, что время от времени меня будет посещать дама, тебе придется перебраться на третий этаж.

– На… в мансарду?

– Там есть стены, свет и отопление.

– Ага, и куча хлама, к которому девяносто лет никто не прикасался. – К тому же Дана не сомневалась, что именно там обитает привидение леди Пирсон.

– Ну, если не хочешь… – Вандервурт с чистой совестью снова принялся за кекс.

Выбора у Даны не было.

– Прекрасно, я Золушка. – Она наклонилась над столом. – А теперь мои условия. Развели грязь на кухне – сами убираете. Моя рента – треть того, что я платила за весь дом. Я не собираюсь быть вашей прислугой. Я получаю маленькую ванную на втором этаже в свое единоличное пользование. И раз уж собираетесь принимать у себя дам, не ждите, что я буду прикрывать вас, если вы начнете встречаться с несколькими одновременно.

Вандервурт захрипел, плечи его тяжело поднимались и опускались, словно он подавился. Дана бросилась в обход стола, пытаясь сообразить, что делать. Он вскинул руку, останавливая ее. По морщинистому лицу бежали слезы.

До нее, наконец дошло, что он смеется.

– С несколькими одновременно. За кого ты меня принимаешь?

– Просто я болезненно отношусь к неверности.

Он вытер слезы и покачал головой.

– С несколькими… Продолжай в том же духе, и я позволю тебе жить в мансарде бесплатно.

– Вы сама доброта.

Он оценивающе взглянул на нее.

– А ты, случаем, в покер не играешь?

Дана улыбнулась.

– Это начало интересной дружбы, не так ли?

– Может быть, – сказал ее домовладелец. – Может быть.