Текст книги "Гобелен"

Автор книги: Кайли Фицпатрик

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

Моя мать умерла так же спокойно, как и жила, продолжая находить радость в работе с иглой, пока после долгих лет напряженного труда ее не начали подводить глаза и она больше не могла различать тонкие шелковые нити. До самого последнего вздоха она умоляла хранить написанное ею и просила меня продолжать. Однако я не обладаю материнской выносливостью, а нашей семье приходится очень много работать, чтобы содержать мастерскую вышивальщиц в Винчестере, закупать краски и ткани, торговать с купцами с Востока, получать шелка и драгоценные бусины.

Мастерскую открыла Леофгит, но теперь ее содержание и забота о земле лежат на моих плечах – король подарил Леофгит землю за ее службу королеве Матильде. Мы получаем доход, торгуя вышивками, одеваем множество дворян и священников, и многие продолжают приходить к нам.

Моя мать не испытывала печали, покидая Вестминстер, она о многом хотела забыть. Когда она постарела и к ней пришла усталость, ее сердце стремилось в Кентербери, к настоящему дому.

Монах Одерикус покинул этот мир довольно давно, вскоре после смерти королевы Эдиты. Моя мать никогда не отворачивалась от него – ведь у нее было доброе сердце, но их дружба уже не была такой же крепкой, как прежде.

Теперь я должна исполнить желание Леофгит, которая хотела сохранить дневник, поэтому я отнесу его в женский монастырь в Винчестере, поскольку боюсь, что эти страницы попадут на глаза тем, кому их не следует читать.

Моим детям будет известно про их бабушку – женщину, умевшую писать. Возможно, эту память сохранят и внуки, но со временем память тускнеет. Когда те, о ком она писала, станут лишь именами, а деяния, которым она стала свидетельницей, не смогут принести бед окружающим, слова, написанные моей матерью, можно будет прочесть, и о ней снова вспомнят.

Еще она хотела, чтобы земля, которую мы получили благодаря ее службе, оставалась у нашей семьи дольше, чем будет храниться дневник.

Нити судьбы ткутся, пока жива память, и лишь когда ткань готова, нить можно отрезать.