Текст книги "Девятый камень"

Автор книги: Кайли Фицпатрик

Глава 42

 
Не чудо ль – наше предстоящее
                              свиданье,
 Когда нет в мире ничего, кроме
                              желанья?
 Как если бы звезда небес вдруг
                              снизошла…
 

Адела Флоренс Кори.

Перевод Б. Жужунавы

На следующее утро после событий у озера Серпантин Сара проснулась и обнаружила, что кулон исчез. Сначала она решила, что Лили не одобряет то, что она стала его носить. Овал из гагата и золота не лежал на плетеном столике, который стоял возле ее кровати, хотя девушка не сомневалась, что вечером положила его именно туда. Сара предположила, что кулон упал на пол, опустилась на четвереньки и даже залезла под кровать, осмотрев все вокруг туалетного столика. Затем она перетряхнула простыни и одеяло, проверила ящики стола и карманы камзола. Убедившись, что кулон исчез, Сара в полной растерянности тяжело опустилась на развороченную постель.

Очевидно, кто-то его взял. И чем больше она размышляла, тем больше ее подозрения падали на Дейви. Она обратила внимание на то, как он смотрел на ее шею во время их встречи в Девилс-Эйкре. Возможно, он хотел получить какую-то память о своей прошлой жизни. К тому же кулон вместе с тяжелой золотой цепочкой был довольно ценной вещью.

Сара нашла свои брюки, чистую белую рубашку и жилет из зеленого бархата. Потом вновь присела на кровать, чтобы собраться с мыслями: купание в Серпантине не принесло ей ничего хорошего, и она чувствовала еще большую слабость, чем обычно. Обнаружив, что мысли продолжают разбегаться, она решила, что ей поможет крепкий кофе Марты.

В библиотеке Эллен сидела на своем обычном месте, погрузившись в чтение очередной газеты. Она не подняла головы, когда Сара подошла к столу, – верный знак каких-то неприятностей. Марты нигде не было, что также удивило Сару, и она решила, что ночью их обворовали.

– Доброе утро, Горе Мое.

– О Сара! Дейви нашли в Темзе.

– В Темзе? Когда?

– Вчера вечером.

Саре пришлось ухватиться за край стола, чтобы не упасть.

– Значит, он мертв?

– Мертвее некуда. Говорят, возможно, это убийство.

Тут Сара поняла, кто забрал кулон, ведь Дейви этого сделать не мог.

– Скажи Марте, что я не буду завтракать.

Эллен кивнула, глядя широко раскрытыми глазами на Сару.

– Куда ты собралась, Сара?

– Я тебе не скажу, так как ты не можешь пойти со мной.

В кабриолете, который Сара остановила на Кенсингтон-Хай-стрит, пахло разбросанным на полу сеном. Верный знак того, что возница ждал дождя и рассчитывал, что сено защитит пол от грязи. Сара посмотрела через окошко на небо, действительно обещавшее бурю. Что ж, погода вполне соответствовала ее настроению.

Когда экипаж проезжал мимо роскошных особняков, Сара вдруг вспомнила, что инспектор Ларк именно сегодня собирался посетить дом Гербертов.

Старший слуга в резиденции махараджи, болезненного вида индус, проводил ее в гостиную и вновь принес чай. Если ему и показалось странным, что Сара одета в брюки, жилет и башмаки, он не подал виду. Поднос и вся посуда были серебряными, и, пока он наливал чай, блики света танцевали на картинах импрессионистов, украшавших стены гостиной. Сару завораживало их мелькание, и она вдруг задала себе вопрос: что могло заставить этого пожилого человека приехать в Лондон? Служил ли он махарадже в Бенаресе? Или оказался здесь давно, когда еще был молодым, или даже здесь родился? «Как странно, – размышляла она, – что прежняя жизнь слуг теряет всякое значение рядом с более важными проблемами их хозяев».

Пока Сара раздумывала на эту тему, в гостиную вошел Говинда. Ему пришлось немного подождать, прежде чем гостья его заметила. Он едва заметно склонил голову, когда она повернулась к нему и их глаза встретились.

– Полагаю, вы понимаете, почему я здесь, мистер Говинда?

– Честно говоря, не имею ни малейшего понятия, мисс Сара.

– Я настаиваю, чтобы вы немедленно вернули кулон.

Сара увидела, что на лице Говинды отразилось деланное удивление. У него действительно дрогнула бровь и в глазах мелькнула тень обмана или ей только почудилось? Так или иначе, но его лицо вновь приобрело невозмутимое выражение.

– Вернуть кулон? Значит, он больше не у вас?

Говинда встретил ее взгляд, но не дрогнул.

«Да, он прекрасно собой владеет», – подумала Сара.

– Я полагаю, что его захотел вернуть махараджа – ведь это он спрятал его в раме «Венеры Ватерлоо», не так ли?

Говинда лишь покачал головой, но было это отрицанием или выражением сомнения, Сара не поняла. Интересно, Джон Ларк уже посетил дом Гербертов? Она вспомнила его предупреждение о грозящей ей опасности, и ее поразило, какой спокойной она себя чувствует. Она подумала, что если Говинда угрожает ее благополучию, то она уже ничего изменить не может. Сара ощущала удивительную легкость.

– Вы знаете, мистер Говинда, кто был «другом» Сарасвати в Лондоне?

– Да, мисс Сара, знаю.

– Тот самый человек, страж и торговец опиумом, которого она послала за красным бриллиантом?

После некоторой паузы Говинда кивнул:

– Да.

– И вы здесь для того, чтобы найти его и забрать бриллианты?

– Он мертв, мисс Сара, а бриллианты несут несчастье всем, кто с ними сталкивается.

Значит, Викрам был тем самым стражем, готовым на все, чтобы добиться расположения капризной рани.

– Но тогда цочему махараджа так отчаянно хотел заполучить амулет наваратна? – спросила Сара.

Говинда пожал плечами:

– Махараджа несчастен. С тех пор как англичане стали править Индией, принцы постепенно лишаются своей независимости. Они больше не играют важной роли, и недалек тот день, когда их окончательно отодвинут в сторону. Вот почему махараджа готов на все. Ему требуется какая-то цель в жизни – увеличение и без того огромного состояния не приносит ему удовлетворения.

– Как вы думаете, махараджа любит Сарасвати? – Сара и сама не знала, почему она задала этот вопрос, однако он казался ей важным.

– Да.

– Значит, если вы найдете амулет, то вернете его махарадже, хотя и считаете это опасным?

– Вы задаете много вопросов, мисс Сара.

– Так вы его вернете? – повторила она.

– Бриллианты принадлежат махарадже.

Говинда пересек гостиную и остановился перед статуей Ганеши, слоноголового сына Парвати и Шивы. Сара вспомнила историю Ганеши, которую ей рассказал мистер Эллиот; он считался богом мудрости и умелым писцом. В Индии писатели часто обращались к нему за благословением. Существовало множество историй о том, как божество потеряло человеческую голову. «Интересно, – подумала Сара, – сколько существует различных легенд о Кали?»

– Вы знаете историю о Кали и красном бриллианте, мистер Говинда?

– Это всего лишь легенда.

– Тем не менее мне известно, что вы верите в волшебные свойства бриллиантов.

– В них нет магии. В драгоценных камнях содержится сконцентрированная энергия, которую создает сама жизнь, а потому к ним следует относиться с уважением, как и ко всем другим существам. И если их наполняют темные страсти, а не желание творить добро, они становятся нечистыми.

– Вы считаете, что красный бриллиант стал нечистым?

– Если он впитал в себя непредсказуемые желания Кали. Бриллиант касался ее третьего глаза, места силы даже у смертных, а уж для бессмертного божества это нечто особенное. Теперь Кали хочет вернуть камень себе.

– В статую, которая находится в деревне Сарасвати?

– В любую статую, ведь божество воплощается во всяком своем изображении.

В этот момент вошел старший слуга, придерживая дверь для детектива-инспектора Джерарда и двух крупных констеблей. Когда Джерард увидел Сару, он заметно удивился. И ее мужская одежда не помогла ему понять, что все это значит.

– Мисс О'Рейли, что вы здесь делаете?

– Я пью чай.

– Да, я вижу, но… не имеет значения. – Джерард повернулся к Говинде. – Сэр, я намерен арестовать вас за убийство Дейви Симмонса. Несколько свидетелей подтверждают, что вы навещали его вчера вечером. Это правда?

– Да.

Говинда продолжал стоять возле Ганеши, сохраняя полнейшее спокойствие.

В наступившей тишине Сара почувствовала, как у нее все сильнее кружится голова, неожиданно силы ее оставили, а чашка и блюдце выскользнули из рук. Когда звон упавшей посуды нарушил тишину, Сара уже лежала на полированном полу.

Гостиная превратилась в древний храм Кали в Бенаресе, Саре показалось, что она слышит звонкий смех Сарасвати. Воздух вокруг замерцал, и вместо изображения богини возникла статуя Сарасвати. На глазах у Сары статуя ожила и начала раскачиваться – сначала медленно, ритм движения ее гибких конечностей подчинялся бою далекого табла [54]54
  Индийский ударный музыкальный инструмент.


[Закрыть]. Затем ритм неслышного барабана ускорился, тело Сарасвати стало текучим и грациозным, ее руки изгибались, она стремительно переносила равновесие с одной ноги на другую, ее одежды развевались. И вот она оказалась рядом с Сарой, держа в руках вуаль. Лицо Сарасвати покрывал пот, от нее исходил сладковатый аромат сандалорого дерева.

– Ты должна рассказать мне, где находятся бриллианты, мисс Сара, ведь они у тебя, не так ли? Я не говорила тебе, что владею искусством душителей? Я знаю, как они расправляются со своими жертвами, – сказала она, небрежно набросив вуаль на шею Сары. – После убийства они приносят тело в дар Кали, и богиня исполняет их желания. Ты знаешь, кто был стражем, ты знаешь, где бриллианты, мисс Сара. Думай, думай!

Когда вуаль стиснула ее шею, храм наполнился светом, и Саре вдруг показалось, что она видит Лили, которая манит ее к себе.

Глава 43

 
Монеты в руке
Можно украсть,
Но кто способен лишить тело его
             собственных сокровищ?
Глупцы, пока я одеваюсь
В утреннем свете Господа, белого,
                         как жасмин,
Я не могу испытывать стыд.
Что вы заставите меня спрятать
                         под шелком
И сиянием самоцветов?
 

Акка Махадеви, XII век

– Я вообще-то редко падаю в обморок, – сказала Сара, которая лежала на обитом парчой диване, окруженная неясными образами.

Когда перед глазами у нее прояснилось, она узнала пятерых стоящих рядом людей: детектив-инспектор Джерард, старший слуга и Говинда, рядом с которым высились два констебля. Слуга держал в руках фаянсовую чашу, наполненную коричневой жидкостью, а Джерард склонился над ней с куском влажной льняной ткани в руке.

– Восточная нюхательная соль, – сказал Джерард, когда Сара сморщила нос, уловив едкий запах. – Не сомневаюсь, что она разбудит и мертвых. А теперь, мисс О'Рейли, не могли бы вы попытаться сесть? Я не хочу вас торопить, но Джон Ларк должен вскоре прибыть в

Кенсингтон. Мы договорились встретиться там, чтобы он мог рассказать нам последние новости из дома Гербертов.

Он повернулся к Говинде, который успел снять пояс с оружием.

– Я бы хотел, чтобы вы присутствовали при встрече с Джоном Ларком, мистер Говинда, поскольку нам предстоит кое-что распутать. А оттуда мы отвезем вас в полицейский участок для допроса.

Говинда лишь наклонил голову, и если бы Сара успела полностью оправиться от своих видений, она могла бы поклясться, что губы индуса дрогнули в улыбке.

Джерард жестом показал констеблям, чтобы проводили арестованного, а сам повернулся к Саре.

– Вы готовы? Мой экипаж ждет. – Он повернулся к старшему слуге. – Благодарю вас за вашу доброту, сэр.

Саре показалось, что старик смущен, но, когда они выходили из гостиной, у нее создалось впечатление, что слуга что-то напевает себе под нос.

Гроза прошла, и камни мостовой блестели в тех местах, где солнце еще не успело испарить влагу. Сара сидела напротив инспектора Джерарда в блестящем черном полицейском экипаже, сзади разместился Говинда вместе с констеблями. Саре показалось, что молодой детектив гораздо больше озабочен чем-то в районе ее коленей, чем неожиданными поворотами в деле украденных бриллиантов. Она совсем забыла, что на ней брюки.

– Я всегда считал, что мужской костюм гораздо практичнее и удобнее, – наконец сказал он и принялся смотреть в окно.

Марта Веспер и бровью не повела, увидев столь странную компанию на пороге дома.

– Инспектор Ларк в саду, – сказала она таким тоном, словно подобные сборища происходили у них в доме каждый день.

Сара провела инспектора Джерарда, констеблей и Говинду в сад, а Марта поспешила на кухню, чтобы приготовить для нежданных гостей угощение. Джон сидел за столиком, курил и читал газету. Рядом с газетой на столе лежал большой кожаный футляр для документов. Увидев Говинду, Ларк вежливо кивнул, а потом они с Джерардом отошли в сторону, чтобы посоветоваться.

Сара поднялась в ванну, чтобы промыть лицо настоем ромашки. Из зеркала на нее смотрела напуганная женщина. Тонкая кожа под глазами потемнела, а лицо стало таким же белым, как ткань ее рубашки. Однако Сара решила не тратить время на попытки исправить свою внешность, ей не терпелось узнать, удалось ли инспектору Ларку выяснить что-то новое.

Когда она спустилась в сад, снова начался дождь, и им пришлось вернуться в дом через кухонную дверь. Здесь всегда было теплее, чем везде. К удивлению Сары, инспектор Джерард предложил выпить чая за большим сосновым столом Марты.

– Вам нельзя простужаться, – твердо сказал он Саре.

Марта накрыла стол крахмальной белой скатертью, с лица экономки не сходило озадаченное выражение.

– А где Эллен? – тихонько спросила Сара у Марты, помогая ей раскладывать приборы.

– Она ушла, как только появился инспектор Ларк. Мне кажется, малышка поняла, что предстоят неприятные разговоры, и не захотела принимать в них участия.

Сара облегченно вздохнула, она видела, что и миссис Веспер также этим довольна.

Когда все расселись за столом, Сара заметила, что Джерард поставил лишний стул – возможно, он решил, что Марта будет сидеть вместе со всеми. Сара не сомневалась, что экономка присоединится к гостям не раньше, чем начнет летать на метле, однако вежливо поблагодарила детектива-инспектора. Как раз в тот момент, когда Марта вынимала булочки из духовки, раздался звонок.

Все удивились.

– Разрешите мне, миссис Веспер, – сказал Джерард, когда Марта в легком смятении подняла голову – ее руки были заняты подносом с горячйми булочками.

Когда инспектор вернулся в компании с еще одним констеблем, он выглядел совершенно сбитым с толку и держал в руках лист плотной коричневой бумаги, которой пользуются уличные продавцы. Он протянул лист Ларку, и тот быстро его прочитал. В кухне воцарилась такая тишина, что стало слышно, как стучат по крыше капли дождя.

Джерард откашлялся и обратился к Говинде:

– Мне сообщили, что тело Дейви Симмонса изучено в соответствии с новым Анатомическим актом [55]55
  В 1832 г. парламентом Объединенного Королевства был принят закон, разрешавший использовать трупы для медицинских исследований, поскольку торговля телами вызвала волну возмущения в обществе.


[Закрыть]. Установлено, что Дейви Симмонс был жив, когда упал в Темзу. – Джерард помолчал и посмотрел на Ларка, который не отвел взгляда. – Более того, появились доказательства того факта, что никто не сталкивал Дейви Симмонса в воду, где он утонул. Среди его вещей найдено письмо. Инспектор Ларк, сэр, пожалуйста, прочитайте его нам.

Ларк кивнул.

– «Дорогая мама, не важно, что они думают, но это не я, а сейчас я все равно что мертв, как все, кого коснулось сияние злых камней, буду я говорить о том, где они, или нет. Я не могу больше заниматься этой грязной, отвратительной работой, а потому сам все сделаю. Твой Дейви».

Джерард все это время не сводил взгляда с Говинды, словно не мог поверить, что так ошибся. Когда Ларк закончил, Джерард тяжело вздохнул:

– Я должен перед вами извиниться, мистер Говинда. Вы можете быть свободны, но я надеюсь, что вы останетесь и поможете нам разобраться в этом запутанном деле. – Потом он обратился к констеблям: – Мистер Говинда больше не находится под арестом. Пожалуйста, верните ему оружие.

Когда оружие с большими церемониями было возвращено, а Говинда застегнул пояс с ножнами, к Джерарду вернулось самообладание.

– Итак, – продолжал он, обращаясь к себе, а не только ко всем собравшимся, – кто же убил Пейси, Финкельштейна и Викрама, если это сделал не Говинда?

И тут Сара вдруг вспомнила свой сон.

– Страж опиума! – воскликнула она, и все повернулись к ней. С некоторым опозданием она сообразила, что ее реплика могла показаться довольно глупой, но ей уже было все равно. Она обратилась к Говинде: – Это был Викрам, не так ли? Сарасвати его послала, чтобы он убил клерка с таможни, а потом ювелира, в надежде вернуть бриллиант?

Говинда наклонил голову:

– Да, мисс Сара.

Ларк также кивнул, теперь все начинало складываться.

– Но у него наверняка имелся сообщник, ведь все жертвы были оглушены и только потом их задушили. Викрам не отличался высоким ростом, и один он бы не мог справиться со своими жертвами. Рядом с его телом нашли рогатку Холи-Джо. Как и у других жертв, у Викрама был синяк на лбу. Быть может, сообщник выступил против Викрама? Вы не можете как-то прояснить ситуацию, мистер Говинда?

– Боюсь, что нет.

Джерард нахмурился и принялся барабанить пальцами по столу.

– Но где же тогда эти проклятые бриллианты?

– Ах да, – сказал Ларк и принялся развязывать черные ленточки, которыми был обвит футляр.

Все затаили дыхание, когда инспектор Ларк извлек слегка помятый свиток из рисовой бумаги, развернул его и разложил на столе.

– Боже мой! – воскликнул инспектор Джерард, который первым сообразил, что изображено на рисунке.

Сара наклонилась поближе, но в первый момент ничего не поняла. Почему изображение кулона Лили находится рядом с рисунком амулета наваратна? И почему создается впечатление, что они каким-то образом связаны между собой? Получалось, что два этих предмета можно каким-то образом соединить друг с другом. И тут Сара догадалась. Так и было – они представляли собой единое целое. Она втянула в себя воздух и вскочила так резко, что упал стул, на котором она сидела. Сара оглядела собравшихся и заметила, что Марта скрылась в буфетной. Ларк выглядел ужасно довольным, как сытый кот, а Джерард все еще продолжал трясти головой. Говинда сидел совершенно неподвижно, но Саре показалось, что на его лице промелькнуло облегчение. Когда Сара выразительно на него посмотрела, он пожал плечами:

– У меня нет кулона, мисс Сара.

– Вы хотите сказать, – пораженно заговорил инспектор Джерард. – Но как такое может быть?..

Он замолчал, не зная, что еще сказать.

– Не нужно делать поспешных выводов, – осторожно заметил Ларк. – Не забывайте, рисунки выполнены семь лет назад и никто не видел таинственный амулет наваратна – если не считать тех, кто уже мертв. Вполне возможно, что бриллианты находятся в другом месте. Насколько я понял, мисс О'Рейли, у вас сейчас нет кулона?

Сара собралась рассказать о том, как она обнаружила пропажу кулона, но в этот момент Марта Веспер возвратилась из буфетной. Когда она подошла к столу, на ее лице застыло выжидательное выражение. Она держала в руке глиняный кувшин, в котором хранила сушеные пряности. Несколько мгновений она стояла молча, и все посмотрели на нее, понимая, что экономка хочет сказать нечто важное. Поставив кувшин перед Сарой, она принялась убирать со стола.

– Что это такое, Марта?

Сара вытащила пробку из кувшина и сразу узнала горький аромат шалфея, которым Марта пользовалась, чтобы отгонять злых духов. Однако сейчас в кувшине лежал лишь кусок марли, покрытый остатками шалфея. Как только рука Сары коснулась марли, она поняла, что находится внутри. Она развернула марлю и выложила кулон на стол. Все молчали. А Сара подумала, как полностью меняется суть кулона после того, как стало известно, что может находиться у него внутри. Наконец она посмотрела на Марту Веспер:

– Это ты его взяла, Марта?

Экономка кивнула, но на ее лице Сара не заметила раскаяния.

– Он несет в себе дурные предзнаменования, и мне очень жаль, что кулон вновь появился в нашем доме. Я не хотела, чтобы ты пострадала, а у меня не осталось ни малейших сомнений, что всякий раз, когда ты его надеваешь, твое состояние ухудшается.

Прежде Сара обязательно спросила бы, как ювелирное изделие может причинить ей зло, но сейчас промолчала. Она лишь смотрела, как Марта зажигает газовые светильники на столе. Дождь за окном усилился, день казался свинцово-серым.

Наконец инспектор Джерард осмелился взять кулон в руки. Он повертел его, пытаясь понять, как тот устроен.

– Остроумная конструкция, – заключил он, посмотрев на Говинду. – Насколько я понимаю, это сделано для того, чтобы тайно ввезти в Индию наваратну?

Говинда кивнул:

– Леди Герберт знала, что она не доживет до возвращения в Бенарес, и ей было хорошо известно, что я не стану брать бриллианты. Мы решили, что это будет удачным решением проблемы.

– Но зачем вы так поступили? И почему это должна была сделать Лили?

– Бриллианты не могли совратить мем-сахиб Лили, если бы она случайно узнала об их существовании. Наваратна отражает истинную природу желания. Если у человека возникают злые помыслы или его поражает… как у вас в Англии говорят, нарциссизм – в таких случаях влияние наваратны становится разрушающим. Однако действие наваратны, целиком сделанной из бриллиантов, непредсказуемо. – Говинда печально опустил взгляд. – Боюсь, что именно наваратна привела к ухудшению здоровья и к смерти мем-сахиб Лили.

Мысли Сары путались.

– Значит, вы взяли кулон, когда Лили умерла?

– Увы. Мне не удавалось убедить ее расстаться с кулоном, пока она была жива.

– Но зачем вы спрятали кулон в портрете?

– Мне это показалось самым подходящим местом. Я не мог просто уничтожить бриллианты, ведь они мне не принадлежали, но я не хотел, чтобы амулет оказался в руках махараджи или Сарасвати. Волосы в кулоне имели особое значение для мем-сахиб Лили, поэтому я спрятал кулон в портрете – так он оставался с мем-сахиб Лили, а бриллианты не покидали дворца.

– Невероятно, – сказал Джерард. – Значит, в ночь своей смерти Финкельштейн работал над наваратной и кулоном – вот почему мы нашли кулон на его столе. По закону кулон принадлежит вам, мисс О'Рейли. Тот факт, что внутри находятся бриллианты, разумеется, осложняет дело. Скажите, вы согласны расчленить амулет? Конечно, мы не знаем, есть ли там бриллианты…

Теперь глаза всех присутствующих были обращены к кулону, который лежал в центре пустого стола, белые волосы отчетливо выделялись на фоне гагата.

Сара не колебалась.

– Да, ведь бриллианты принадлежат махарадже.

– Тогда я предлагаю отправиться к ювелиру и попросить его снять стеклянную оправу и гагат…

Но Джерарду не удалось закончить предложение, потому что Говинда уже стоял позади инспектора с поднятой над головой саблей.

Затем клинок стал опускаться, кто-то закричал, и Сара поняла, что кричит она. Однако блестящий, острый как бритва клинок никому не причинил вреда. Он обрушился на кулон, заставив сработать скрытый внутри шарнир. И теперь на столе лежали две половинки кулона, но все не могли оторвать глаз от изящного золотого диска с девятью разноцветными бриллиантами.

– Милосердный Боже! – прошептала Марта Веспер, прижав ладонь ко рту; она выразила состояние всех сидящих за столом людей, глядящих на великолепие бриллиантов.

Разноцветные бриллианты со зловещим красным камнем, сияющим в центре золотого диска, каждый соответствовал определенному румбу, или планете. Вокруг каждого были выгравированы крошечные символы санскрита.

Красота наваратны поражала; несмотря на то что небо было затянуто тучами, каждый камень испускал собственный свет. Но внимание привлекал именно красный бриллиант, солнечный камень, сиявший ярче всех. Наступило почти благоговейное молчание, возможно, присутствующие даже испытывали некоторый страх.

– Позор – уничтожать такую красоту, – прошептала Сара.

– Вовсе нет, – резко возразил Говинда, и напряжение, которое слышалось в его обычно спокойном голосе, соответствовало общей атмосфере.

В следующее мгновение он вновь опустил свое блестящее оружие, вновь его рука двигалась с поразительной точностью, клинок срезал часть золота, и красный бриллиант выкатился на стол. Говинда шагнул вперед, взял красный камень, но тут же выронил его на белую скатерть, словно он жег пальцы. Так камень и остался лежать, точно капля крови, – никто не попытался к нему прикоснуться, чтобы рассмотреть более внимательно. Сара почувствовала слабость и облегчение. Все было кончено.

Дождь прекратился, и сквозь окна кухни было видно небо теплых розовых тонов. Марта тут же встала и принялась заваривать крепкий чай.

Довольно долго все молчали. Однако теперь тишина стала иной: казалось, души присутствующих – как имевшие тело, так и призрачные – обрели покой. Наконец инспектор Джерард отодвинул стул, Ларк последовал его примеру.

– Насколько я понимаю, вы все еще считаете себя стражем камней, мистер Говинда?

Индус согласно склонил голову.

– Я должен позаботиться о том, чтобы они вернулись к махарадже.

– Я бы очень хотел поговорить с вами относительно смерти Викрама, мистер Говинда, но будет ли у нас такая возможность?

– Боюсь, что нет, инспектор. – Говинда посмотрел на Сару, и ей показалось, что он вновь стал собой. – Сожалею, что я испортил ваш кулон, мисс Сара. Я понимаю, он имел особый смысл для вас. Боюсь, я не сумею восстановить оправу.

– Я отнесу кулон в ювелирную мастерскую на Риджент-стрит, – заверил его Джерард. – А теперь позвольте мне отвезти вас в своем экипаже в Гайд-парк.

Пока Марта ходила за чистым шелковым платком, в который собиралась уложить расчлененный амулет, инспектор Ларк взял лист бумаги и написал на нем пару строк.

– Это расписка, сэр, – сказал он, протягивая листок Говинде. – В ней говорится, что амулет наваратна, содержащий восемь разноцветных бриллиантов и один красный, являющихся собственностью махараджи Уттар-Прадеша, будет храниться в сейфе полицейского участка в Вестминстере и что его может получить только представитель махараджи мистер Говинда.

Говинда поклонился, сложил листок и спрятал его в карман. У двери он повернулся к Саре:

– Надеюсь, мы еще увидимся перед моим отъездом.

Сара кивнула:

– И я бы этого хотела, вот только встречаться с госпожой Кали я больше не желаю!

Говинда улыбнулся и вышел.

Марта отправилась на улицу, чтобы зажечь фонари на дороге, а Ларк попрощался с Сарой. Он пожал ей руку и довольно улыбнулся, после чего он и три констебля оставили ее наедине с инспектором Джерардом.

– Вам необходим отдых, – сказал Джерард, не пытаясь скрыть тревогу в своих ясных карих глазах. – Вы позволите навестить вас, чтобы убедиться в том, что вы поправились, мисс О'Рейли?

Он не отвел глаз чуть дольше, чем требовали правила приличий.

– Я привыкла рассчитывать только на себя, – ответила Сара. – Однако надеюсь, что вы меня навестите.