Текст книги "Mayday. Я влюбляюсь (СИ)"

Автор книги: Катя Саммер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

James Harris – Sweater Weather

Алик

Алик не находил себе места, обзвонил все ирландские пабы в Южном. Но в разгар ночного веселья мало где ответили, да и все оказалось не то. С ума сходил, в голове не укладывалось – за Орловой устроили настоящую погоню, а она спокойно отрывалась в баре и игнорировала его звонки! Какого черта? Пришлось объездить полгорода, пока нашел заведение, где играла музыка Майкла Джексона. Ага, та самая, что слышал в паузах между растянутыми гласными одной подвыпившей девицы.

Паб был забит людьми, колонки кричали извечными хитами. После свежей уличной прохлады внутри Белозерову показалось слишком тесно и душно. Просканировав беснующуюся толпу, Алик не нашел знакомой светлой макушки и снова напрягся. Что он вообще здесь забыл? Сам не знал. Но пока, нарушая все правила дорожного движения, рыскал по городу, казалось жизненно необходимым убедиться, что с Орловой все в порядке.

Какой бред.

Алик сам на себя разозлился. Подумал просто развернуться и свалить. Отдохнуть, наконец, нормально! Но вовремя заметил, как парень за барной стойкой призывно размахивал руками, и подошел к нему.

– Ты за девчонкой? – спросил он вдруг.

Белозеров удивленно поднял бровь.

– За ней.

Бармен кивнул и громко крикнул натирающей стаканы блондинке с пирсингом в носу и губе, что отлучится на пару минут. Та безразлично глянула на него и вытянула средний палец в ответ. Алик улыбнулся и последовал за парнем.

Они пересекли шумный зал и зашли в дверь с надписью «только для персонала». А после нескольких резких поворотов оказались в маленькой и плохо освещенной комнате, заваленной вещами, где на узкой раскладушке спала укрытая курткой Орлова.

– Буди свою спящую красавицу поцелуем любви и проваливайте давайте, пока я из-за вас не отхватил.

Алик усилием воли отвел глаза.

– Спасибо тебе, – бросил парню и достал из кармана несколько тысячных купюр.

– О-о, нет. – Бармен замахал руками. – Деньги я беру только за баром. Эта акция щедрости – моя личная инициатива и мамкино воспитание.

Он похлопал Белозерова по плечу и ухмыльнулся.

– Удачи парень, девчонка – огонь. Дураком будешь, если упустишь.

Алик кивнул, сжав кулаки и мысленно смеясь над собой: он ведь только этим и занимался всю жизнь – упускал ее. Нет, будь, конечно, его воля, приклеил бы к себе навсегда, да никогда не имел на это права. Рядом с ней всегда был кто-то другой. И как результат – она часто влипала в нелепые, а порой и откровенно опасные ситуации.

Белозеров прикрыл окно, в комнате было довольно прохладно. Он сел перед ней на пол и погладил золотистые локоны. Орлова выглядела так невинно сейчас – расслабленная, без колючек и масок, совсем как та малышка, которую он отчаянно защищал много лет подряд.

Раздражение разрасталось с каждым новым вздохом. И о чем она только думала? А если бы замерзла где-нибудь на улице? Если бы этот бармен оказался непорядочным мужиком? Если бы она нарвалась на уродов, которые запихнули в машину и…

Вот дурная!

Дальше додумывать совсем не было желания. Алик разогнал дурацкие мысли, немного успокоился. Орлова как раз заерзала на неудобной кровати и слегка сморщила нос. Одинокая лампочка отбрасывала тусклый свет, но Алик видел черты девушки так ясно – дрожащие ресницы, аккуратные брови, ее губы, будто измазанные вишней, такие спелые и сочные, что хотелось укусить. Он потер отросшую за пару откровенно безумных дней щетину и задумался: нет, правда нужно поставить ей на телефон отслеживающую программу, чтобы не носиться по всему городу, когда она вляпается в очередную историю.

Как в старые-добрые времена, Белозеров. Ты гребаный ангел-хранитель!

– Ну и что мне с тобой делать? – прошептал Алик в глухую пустоту.

Он и вправду не знал. Везти ее к себе было нельзя – Яна с отцом вряд ли уберутся до утра. Домой к Орловой тоже не лучший вариант, а вдруг родители вернулись? Будет много вопросов и мало приятного, когда увидят ее состояние.

Алик покосился на женскую сумку, что лежала у девушки под рукой, а затем аккуратно – насколько это возможно – достал выглядывающий из нее айфон. Посягательств на личное пространство он не любил, но других вариантов не осталось. Белозеров, затаив дыхание, прислонил кнопку телефона к пальцу Орловой, чтобы разблокировать экран. Он всего лишь собирался отыскать номер ее сестры и обсудить с ней план дальнейших действий – лучше ничего не придумал. Но, нажав на кнопку дважды, наткнулся среди открытых страниц на переписку, где некий «Макс» сыпал бесконечными «извини» и не получал ничего в ответ. Соблазн влезть на запретную территорию был слишком велик, поэтому Алик поспешил смахнуть вкладку.

Избавился от одного искушения, появилось другое. Программа с бронированием гостиницы на сегодняшнее число просила подтверждение об отмене.

«Уверены ли вы, что хотите…?».

Нет, Алик был совершенно не уверен. Ни в одном из желаемых действий. Но уже через полчаса стоял на ресепшене отеля с Орловой на руках и протягивал ее паспорт удивленному администратору.

Служащий гостиницы то и дело поглядывал на странную парочку. Белозеров улыбался в надежде скорее завершить все формальности и спрятать Орлову от посторонних глаз.

К его сожалению, номер уже оплатили. Работник отеля уточнил предпочтения по завтраку и поздравил Алика с годовщиной. И только спустя еще десять минут бумажной волокиты попросил следовать за лакеем.

Когда лифт взмыл наверх, Белозеров с удовольствием выдохнул. Как будто все время после злосчастного телефонного разговора с Орловой не дышал. А сейчас смотрел на нее и все глубже проваливался в прошлое.

Он же чуть не выдал себя. Тогда в квартире, ляпнув про закорючки над буквами. Откуда знал, что на экзамене Орлова не сдержалась и украсила ими свой бланк? Потому что видел ее ответы. Когда восстанавливал справедливость.

Еще до начала выпускного экзамена он слышал, как мажор Давыдян хвастался, что сдаст неродной ему «русский язык» в два счета. А тот слово «лучший» писал с тремя ошибками. Но пока дело не касалось лично его или Орловой, Алик не интересовался подробностями аферы. Он с бо́льшим удовольствием рассматривал спину одноклассницы, которая сидела в трех партах от него и накручивала на палец прядь волос. Имел право – давно закончил экзаменационный тест, не заморачиваясь с сочинением.

Так задумался да засмотрелся, что чуть не пропустил момент, когда Орлова сдала работу и прошествовала на выход. Хотел уже сорваться следом, как вдруг заметил неладное: сначала наблюдатель приклеила на ее ответы маленький красный стикер, а затем Давыдян с довольной ухмылкой понес сдавать пустые бланки и тоже получил цветную отметку, но в виде зеленой бумажки.

Алик остался в кабинете, чтобы проследить за преподавателем, которая старалась делать все незаметно. Только не слишком умело: Алик подмечал яркие стикеры и незаполненные бланки заядлых двоечников. Просидел до самого конца, выжидая.

Часы показали одиннадцать, и женщина вышла из-за стола. Она объявила о том, что время истекло, и попросила убрать все материалы на край парты. Прошлась по опустевшим рядам и поставила прочерки в пустой части листов. Затем собрала бланки, сделала три стопки и разложила в разные доставочные пакеты. И все бы ничего, только заклеила их как-то плохо. Ненадежно, стык волнами пошел.

Белозеров покинул кабинет последним. Умудрился стащить со стола ключи от класса и скрылся в уборной, чтобы переждать незамеченным.

Минут через десять он услышал удаляющийся голос преподавательницы, которая с досадой жаловалась по телефону, что отправилась искать запасные ключи. Убедился, что поблизости пусто, и проскочил обратно в кабинет, закрыл за собой дверь на замок, чтобы успеть организовать сквозняк и спрятаться в шкафу с картами, если поймают.

Пакет с бланками, как он и подозревал, легко открылся. Причина обнаружилась – двусторонняя клейкая лента с защитной пленкой. Изобретательно.

Белозеров пролистал работы и легко обнаружил закономерность между красными и зелеными стикерами: по всей видимости, хорошим ребятам не собирались вручать медали, после того как они отказались платить положенный «оброк» за успешную сдачу экзаменов, а вот платежеспособным «умникам», напротив, явно желали помочь.

Лишнего времени не было, но Алик все равно с упоением перечитал эссе Орловой – сам он никогда бы так не написал. Зато, просмотрев первую часть ответов, даже исправил парочку – у нее оказался тот же вариант. Как положено было, закрасил клетку черным и написал рядом верную букву – Орлова явно не дружила с ударениями, которые Алик знал наизусть.

После Белозеров плотно запечатал конверты, оставив каждого ученика с тем, что заслужил, и успел сбежать из кабинета до того, как кто-нибудь его застал. Но не был уверен, что проблема решена: вряд ли людей, организовавших подобный аттракцион, остановило бы это, придумают что-то еще. И так вовремя Алик столкнулся на лестнице с учителем по физике, старым профессором, который замучил всех принципиальной неподкупностью.

Белозеров наплел преподавателю с три короба, что забыл ключи от дома в классе, где сдавал экзамен. Они вместе поднялись выше, и мужчина очень удивился открытой аудитории. А пока Алик нарочно долго изображал поиски, позволил физику рассмотреть доставочные пакеты с экзаменационными бланками, которые лежали на столе без присмотра. Старик запричитал, что организаторы и комиссия им всем головы оторвет, если узнает. Схватил их, понес на выход, а Белозеров зазвенел в руке ключами, пару мгновений назад незаметно выуженными из кармана, и проследовал за ним.

Алик никогда не жалел о том, что касалось Орловой. Что ввязывался из-за нее в драки и тратил свое время. Он был обречен с первой встречи – думал об этом сейчас, пока нес ее спящую в номер.

Когда он, придерживая ногой, тихо закрыл за собой дверь, то чуть не рассмеялся. В самых пошлых фантазиях не мог представить себе, что окажется в одной комнате с Орловой и кроватью, усыпанной лепестками роз. Это была какая-то извращенная насмешка судьбы.

Он уложил девчонку на постель, аккуратно снял с нее куртку и засмотрелся на татуировку изящной ласточки на тонком плече. Затем стряхнул на пол цветы, что лежали вокруг, и укрыл Орлову другим концом покрывала. Она пошевелилась, что-то пробормотала под нос, но не проснулась. Алик сел на самый край у ее ног и зарылся ладонями в волосы. Все это было похоже на какой-то нереальный сон. А самое забавное – Алик не хотел просыпаться.

Собирался уйти сразу, но так и просидел около часа с пустой головой. Понимал, что ему нужно бежать со всех ног, пока не вляпался отчаянно и безвозвратно, пока его наваждение и чувства были похожи лишь на ностальгию по былым временам, когда он жил мыслями об однокласснице. Алик заставлял себя уйти, но тут же чертыхался и оставался еще ненадолго. И еще.

В номере было тихо и спокойно, но в какой-то момент все изменилось: Алик услышал громкое потяжелевшее дыхание – сбившееся, прерывистое. Орлова резко дернулась во сне. Потом еще раз. Он, не ведая, что делал, забрался выше на кровать. Смотрел, сжимая кулаки, но боялся дотронуться. Орлова до жути пугала его.

Девушка закашляла, затем снова. Она, черт возьми, начала задыхаться. Алик, до скрипа стиснув от беспомощности зубы, протянул к ней руку. Его ладонь коснулась тонкого запястья, и Орлова тотчас крепко ухватилась за нее. Алик не ожидал, замер, а девчонка тем временем внезапно успокоилась.

Да вы, блин, издеваетесь!

Алик ехидно улыбался судьбе, которая испытывала его. Некоторое время даже дышал через раз, боялся потревожить сон Орловой. Искал варианты убраться, пытался вызволить руку из плена, но скоро сдался – девчонка вцепилась в его кисть мертвой хваткой, не оставив ему никаких вариантов, только будить ее.

Он пообещал себе, что уйдет. Не сейчас, позже, но уйдет. И ненадолго прилег рядом с ней.

Глава 14

Raving George – You’re Mine (feat. Oscar and the Wolf)

Первой мыслью Ники было не шевелиться, так как любое, даже самое малое телодвижение отзывалось острой болью в голове. Она замерла в надежде, что это чем-то поможет, но давление на лоб не уменьшалось.

Божечки, ну почему так больно-то?

Мысли плохо формировались в логические цепочки. Ника старательно вспоминала вчерашний вечер, ресторан, но внезапно почувствовала на себе что-то теплое, тяжелое и забылась. Открыла сначала один глаз, потом второй: мужская рука.

Че-го-о-о?

И пока Ника, глотая подступающую панику, соображала, как так случилось, обладатель той самой руки зашевелился за ее спиной, выдохнул и вдохнул, придвинулся ближе и вжался своим утренним возбуждением. Еще и довольно простонал прямо в ухо.

Орлова рывком откатилась влево, позабыла даже об убийственной мигрени. Увидела сонного и полуголого Алика с приоткрытым глазом и, не удержавшись за простынь, повалилась с кровати на пол.

– Черт! – громко выругалась она, утонув в запахе увядших за ночь лепестков роз, что были разбросаны вокруг.

Кажется, тут явно переборщили с романтикой. Сама Ника ни за что бы не устроила подобную чушь, но пакет услуг «для влюбленных» предлагал очень выгодные условия – бонусы в виде бутылки вина и вазы фруктов, а также бесплатный апгрейд номера на полулюкс.

Сверху, прервав поток ее мыслей, свесился рельефный торс Белозерова. Ника не сразу сумела оторвать от точеного тела взгляд. Даже покраснела от стыда.

– Только не говори, что… – начала она, прежде чем осознала, что одета в платье.

– Тише-тише, амазонка, – прервал Алик и, протянув ей руку, помог сесть. – Предпочитаю девушек в сознании.

И парень без комплексов бодро спрыгнул с кровати. Не отводя глаз от Орловой, он подхватил с кресла черную водолазку, но выворачивал ее будто нарочно не спеша. Позволил девушке рассмотреть без преувеличения идеальное тело и плотную дорожку волос внизу живота, ведущую прямо в…

– Мне нужно в душ! – почти прокричала Ника и сорвалась с места.

Кажется, у нее входило в привычку прятаться от Белозерова в ванных комнатах.

Девушка одним движением сбросила платье к ногам, туда же белье, взяла с полки пузырьки с ароматным гелем для душа и зубной набор, зашла в кабинку, плотно задвинув за собой перегородку, и просто смыла с себя вчерашний день.

Уже позже, глядя в зеркало на остатки помады, покачала головой. Еще раз тщательно умылась и разложила все события по местам. Вроде бы и успокоилась, но от мысли, что за дверью, где-то в номере ее ждал Белозеров, с которым волей-неволей придется вести диалог, девушку бросило в дрожь. Голова разболелась с новой силой.

Только спустя десять минут, растянувшихся в бесконечность, Ника все же решилась покинуть укрытие. Даже придумала более-менее приличные оправдания вчерашнему поведению и уже приготовилась держать оборону, но наткнулась на распахнутое окно и пустую комнату. На секунду понадеялась, что Белозеров уехал и ей не придется сгорать перед ним от стыда. Но когда взяла почти разряженный телефон, увидела входящее смс. «Жду внизу».

Блин.

Ника сдала ключ, попрощалась с улыбающейся в тридцать два зуба работницей отеля и задержалась перед вращающейся дверью.

Автомобиль Алика стоял у входа. Учитывая, как ее штормило на каблуках, Нике бы не удалось незаметно прошмыгнуть мимо, поэтому она выпрямила спину и с гордо поднятой головой – хоть и жутко больной – направилась в его сторону, щурясь от слепящего солнца.

В салоне «Ниссана» пахло чем-то невероятно соблазнительным. Не успела Ника представить, как у нее на коленях оказалась коробка из соседней пиццерии.

– Есть новости, – сообщил Алик, заводя машину и делая вид, что никоим образом не причастен к появлению аппетитной пиццы с ветчиной и грибами.

Желудок Ники завибрировал в предвкушении.

– Куда мы едем? – поинтересовалась Орлова, отправляя кусок в рот.

– Ко мне, тут близко.

Ника чуть не подавилась, нервно закашляла.

– Э-эм, почему мы не поехали к тебе вчера?

– Вчера ко мне нельзя было.

Сказана фраза была таким тоном, что Ника не захотела расспрашивать парня, хоть любопытство и раздирало. Чтобы не наговорить лишнего, заткнула себе рот вторым куском.

– А сегодня можно? – все равно не сдержалась она.

Алик повернулся ответить, но так и застыл, наблюдая, как девушка кусала корочку растекающегося треугольника, постепенно добираясь до сердцевины.

– Сегодня можно, – рассмеялся он, не сдержавшись.

Ника подняла глаза и смутилась. Он видел, как она облизала большой палец?

– Что?

– Смешная ты.

Орлова молча закрыла коробку и отвернулась, не собираясь пояснять, что самое вкусное привыкла оставлять напоследок.

Через пару кварталов Ника попросила остановить у аптеки. Слава богу, Белозеров не спрашивал зачем. Не хватало еще отчитываться перед ним!

Девушка купила аспирин, воду, запила таблетку прямо на месте и выбросила пустую бутылку минералки. А когда вернулась, парень беседовал по телефону.

– Точно? Не хотелось бы снова оказаться за решеткой, – услышала Ника конец разговора.

Она задержала ладонь на ручке спортивного автомобиля. По позвоночнику пробежал холодок. Алик будто почувствовал ее взгляд, посмотрел прямо и толкнул дверь. Ника медлила, сомневалась, но все же села внутрь.

Белозеров вырулил на набережную. Впереди на узкой улице образовался затор, поэтому даже зеленый свет не позволял машинам двигаться. Минуты тянулись долго, Ника нервно перебирала пальцами рукав куртки. Ее взгляд блуждал по речной глади и широким аллеям, когда наткнулся на человека, что запутался в ногах и упал на колени.

– Ой! – невольно вскрикнула девушка и тотчас закрыла ладошкой рот.

Мужчина, по всей видимости, не трезвый, пытался ползти, но удавалось с трудом. Прохожие огибали его, едва удостоив взглядом. Картина пробирала до дрожи.

Ника вздрогнула, когда позади раздался протяжный сигнал. Машины перед ними, наконец, тронулись с места, а Алик все еще стоял. Он сосредоточенно смотрел в сторону парковой зоны, затем глянул в зеркало заднего вида и не спеша съехал с дороги, забравшись передними колесами на цветочную клумбу.

– Что ты…

– Минуту, – бросил он командным тоном, и Ника тотчас замолкла.

Только внимательно следила за рыжим парнем, не надевшим куртку, что твердой походкой пересекал неработающий фонтан. Алик остановился у киоска с мороженым и купил воду. Он приблизился к мужчине, который теперь лежал на велосипедной дорожке и почти не двигался, дотронулся до него, но тот резко отмахнулся и перевернулся на спину. Между ними явно происходил какой-то разговор.

Белозеров был настойчив, подхватил мужика под мышки и оттащил к скамейке, вылил на лицо полбутылки воды, а оставшуюся поставил рядом. После похлопал того по плечу и развернулся обратно.

Ника не могла оторваться от Алика, вышагивающего по холоду в черной облегающей водолазке, что подчеркивала его крепкую грудь и мускулистые руки. Встретила взгляд, немного удивленный, с хитрым прищуром. Хотела, но не отвернулась: на этот раз бегство было бы позорным.

Алик не проронил ни слова, молча сел в машину и, полоснув острым прикосновением Никины коленки, открыл бардачок, чтобы достать влажные салфетки. А затем завел мотор и поехал дальше.

– Что? – как раскат грома, неожиданно раздался его голос.

Ника стряхнула туманную пелену с глаз. Кажется, она разглядывала парня без остановки. Что искала? Ответы, хоть какие-то намеки, чего ожидать от человека, которого ты не видел почти десять лет. В голове был такой сумбур: крутились его слова о поставках, тюрьме, тут же всплывали мысли о его безвозмездной помощи, коте и вот этом пьянице. Ника запуталась. Причем окончательно и бесповоротно.

– Ну что такое, ты можешь сказать?

– Просто удивилась.

– Чему?

– Тому, что ты сделал.

– Ничего я не сделал.

– Не правда. Многие прошли бы мимо.

Я прошла бы мимо.

Лицо Алика напряглось, четко выделились скулы. Пальцы крепче сжали руль. Ника слегка отодвинулась от парня.

– А ты помог. Несмотря на то…

– На что? Что выглядел он, как алкоголик? Ты это хотела сказать?

Алик злился, и Ника не понимала почему. Его ноздри раздувались, лоб разреза́ла вздутая вена. Он отвлекался от дороги и косился на девушку, которая уже вжалась от крика в дверь, готовая в любой момент выпрыгнуть на ходу. Инстинкты, что нашептывали ей об опасности, теперь вопили во всю мощь.

Алик с визгом затормозил перед пешеходным переходом и потер виски.

– Извини, – громко выдохнул он.

Но Ника уже не могла контролировать нарастающую панику.

– За что ты сидел?

Ее шепот не удивил Алика, но он усмехнулся и спокойнее повел машину.

– А это здесь причем?

– Значит, сидел все-таки, – пробормотала она сама себе.

И как только не послушала чутье? Да бежать от него нужно было еще при первой встрече! Дернула ручку, но та не поддалась, центральный замок блокировал в движении все двери.

– Останови! – выпалила девушка, неистово колотя по подлокотнику.

Только бы вырваться, только бы оказаться как можно дальше от Белозерова!

– Стой!

Маневрируя между автомобилями, Алик попытался усмирить бьющуюся в истерике девчонку, но сделал только хуже.

– Да успокойся же ты!

Алик крутанул руль вправо, уводя машину в проулок, потянул ручной тормоз, чтобы не снести припаркованный опель, и резким движением развернул Орлову к себе. Глаза в глаза.

Нет, она не плакала, и это было даже хуже. Широкие зрачки кричали ужасом, который испытывала девушка, и Алику не очень нравилось осознавать, что причиной такого масштабного страха стал именно он.

Замешкался всего на секунду, а Ника уже заколотила кулаками ему в грудь.

– Отпусти!

– Ну, тише-тише, – Белозеров вложил в слова всю нежность, на которую был сейчас способен, обхватил лицо девчонки ладонями и заставил смотреть на себя. – Я не причиню тебе вреда, – медленно, почти по слогам, как для маленького ребенка, произнес он.

Открыто и честно. Так, что хотелось в это верить. Очень хотелось.

Девушка смолкла, не двигалась, тяжело дышала в звонкой тишине. Алик осторожно убрал с ее лица выбившиеся вперед пряди. Не отклонился, не отвел взгляда, когда снова заговорил.

– Я много раз попадал в участок. В последний раз, например, помог ночью избитому парню вызвать полицию. А когда приехал патруль, тот заявил, что именно я и надавал ему по морде. Просидели в отделении до выяснения обстоятельств.

Ника молчала. Только моргала изредка. Искала в глазах парня правду – могла ли ему доверять?

– Зачем тогда помогать таким людям? – услышала она свой вопрос, будто издалека.

– А кто еще им поможет?

Алик искривил губы в горькой усмешке. В его словах не было ничего тщеславного, только бесконечная обреченность.

– Сама же видела, все обходили мужика, как чумного.

Это было что-то личное. Ника слышала в его голосе неподдельную скорбь. И Алик без труда прочитал на ее лице немой вопрос.

– У отца случился сердечный приступ. Днем посреди улицы. И никто ему не помог. Наверное, все спешили на работу или надеялись, что поможет кто-то другой, но суть дела не меняет. Врачи сказали, что его могли спасти даже пару лишних минут. Глупо думать об этом, правды уже не узнаем. Но я просто не могу перестать.

Ника так и застыла с открытым ртом. Откровения стали для нее неожиданностью. Она ведь хорошо помнила крепкого и высокого мужчину с темно-рыжими, как медь, волосами, который отстаивал сына в кабинете у директора каждый божий раз – а ему приходилось делать это довольно часто. Она помнила его всегда одетым с иголочки, румяным и здоровым, а теперь в голову лезли жуткие картины дождливой погоды и грузного бездыханного тела. На глаза наворачивались слезы. Ника стыдливо спрятала лицо от Алика.

– Прости, прости, я не знала.

– Эй-эй, ты чего! Брось!

Алик нажал снизу на ее подбородок, чтобы вновь поймать взгляд, и широко улыбнулся. Он был так близко. Ника сумела рассмотреть едва ли заметные веснушки на носу Алика, ресничку, упавшую на левую щеку, крохотную царапину над губой, скорее всего от бритвы, губы. Ника глядела на них и больше не хотела бежать, как пару минут назад. Он усыпил ее страхи. Непонятно как и надолго ли, но Нике не пришлось много об этом размышлять. Алик накрыл ее губы своими – теплыми, влажными, чувственными.

Громкий гудок автомобиля, которому они перегородили дорогу, заставил Нику отпрыгнуть от парня.

Он только что меня поцеловал?

Ника не хотела думать о том, что почувствовала. Ника вообще не хотела думать о том, что произошло. Спасибо Алику, тот спокойно вырулил на главную улицу и продолжил путь.

– А откуда у тебя шрам? – спросила она, только чтобы не молчать и дальше.

Ее щеки пылали, губы горели, Нике было не по себе – слишком много самых разных эмоций будил Белозеров. Но лишь спросив, поняла, что сделала: задав вопрос, сдала свой кухонный шпионаж целиком и полностью. Ника закусила от досады губу, и Алик вдруг слишком явно вильнул на дороге. Оба ощутили гулкое эхо той ночи наяву.

– Всегда, – наконец соизволил ответить Алик, – всегда нужно быть предельно осторожным с незнакомыми людьми. Кто-то может очень внезапно ударить ножом в спину. Ну, в прямом смысле слова.

Ника ахнула, не сдержавшись. И как он мог так спокойно об этом говорить?

Сумасшедший.

– Забудь, это дела давно минувших дней. Просто нельзя забывать, что люди… те же опасные животные. Нельзя терять бдительность и поворачиваться к ним спиной.

– И ты не перестал помогать даже после всего?

Широко распахнутые глаза Ники глядели на парня с непониманием. Он залюбовался их голубизной.

– Не смог бы, даже если бы очень захотел, – с грустью ответил Белозеров и после шепотом добавил: – Смерть каждого человека умаляет меня…

Да уж, Алик смог удивить ее Хемингуэем.

Ибо я един с человечеством, – уже про себя добавила она.