Текст книги "Императорская Академия Магии, или как дожить до диплома (СИ)"

Автор книги: Катерина Рэн-Мари

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 32 страниц)

– Ну… это довольно сложный вопрос. Я полюбила его за хорошие поступки, за доброту, отвагу, смелость, заботу…

– Настоятельно рекомендую к твоему списку прибавить идиотизм! Вот, скажите мне, кто, спустя пару часов, как только вышли из комы, устраивают драки? Только сумасшедшие, дураки и идиоты! Или вместе взятые!

– Вполне возможно, что ты права: здесь все мужчины подходят под это описание. – со смешком заметила Саша, внимательно выбирая пирожок на тарелке. – Мы с Лоти не обладаем обостренным чувством сохранения здоровья.

– Чего? Да разве вам их не жалко? – Ника обиженно надулась, – Они же это… как говорится – дороги вашим сердцам! Что за дурацкие зелья подсунул Создатель!? Они должны немощными валяться в кровати, восстанавливать силы. А тут… – целительница в отчаянии всплеснула руками, – Безобразие!

– Ну-ну, не стоит так горевать над убежавшими объектами. Ну не успела поставить эксперименты – поставишь в другой раз над другими.

– Это будет уже не интересно. – уныло сказала девушка, бросив на меня укоризненный взгляд, и без особого энтузиазма отпила чай, – Это так странно, что братья быстро помирились, словно не было всей этой войны, интриг, убийств. Лоти, ну же, приподними немного завесу тайны их войны, такого стремления принца попасть в мир Создателей, и как он, дьявол подери, оказался связан с богов фениксов? Я совершенно запуталась!

Неторопливо прожевала пирожок, и бросила задумчивый взгляд на мужчин. Их действия, весь этот спарринг, я откровенно не понимала, но не собиралась возмущаться останавливаться. Видеть их такими энергичными, живыми, подвижными было большой наградой после всех трудностей. Теперь я была уверена, что они в порядке. Но, что удивительно – это быстрое примирение с Нортоном… Как-то все по-другому представляла… однако рада, что завершилось хорошо.

– Как вы думаете, какое чувство, и желание самое сильное у всех живых?

– Странный вопрос, Лоти. – нахмурилась Ника, чуть склонив голову вбок, и я улыбнулась:

– Нет, не странный. Скажи какие у тебя самые сильные эмоции? Какие желания преобладают?

– О, так это легко! Раздражение, злость, радость! Желаю иметь кучу рабов, достичь мастерства в своей области, ну и еще богатства!

– Ника… – укоризненно качаю головой, но принимаю ответ, и поворачиваюсь к демонессе, – Саша, а ты что скажешь?

– Даже не знаю… – подруга задумалась, прищурив глаза, – Возможно ненависть, отчаяние… Желание защитить то, что тебе дорого?

– Близко к верному ответу! Самое сильное чувство у живые – это любовь, и желание быть любимым, не так ли, девочки? Эти желания, чувства сильны, и так дороги нам, что мы редко признаемся в этом, ведь это наши слабости, которые больнее всего ранят, могут убить. Многие мести, кровопролитные войны из-за потери близких или любимых людей. – я вновь бросаю задумчивый взгляд на принца империи, который рассмеялся, слушая перепалку Гайяра и отца, и улыбаюсь, – Наверняка, вы уже знаете, что принца Нортона в прошлой жизни звали Дэвидом? Буду откровенной – во всей войне, и ненависти Дэвида решающую роль сыграл Райан – прошлое воплощение Гайяра.

– Решающую роль? – удивилась Саша, так же бросая взгляд на принца, – Неужели… он убил кого-то? Родителей?

– Нет, его возлюбленную. – я выдерживаю паузу, передаваясь воспоминаниям о прошлой жизни, словно вновь переживая самые трагичные моменты, – Мы знали, что он ее очень любит, и были рады за него. Она… даже ждала ребенка. Но… она была слугой Феррига, его созданием. Она… хотела убить меня, Райан всего лишь защитил. Атака была быстрой, внезапной…и… вышло то, что вышло… Райан ее убил. И именно в момент убийства появился Дэвид. Это был один их самых ужасных и трагичных моментов моей прошлой жизни. И не только… Райан очень сожалел об случившимся, корил себя. А Дэвид… возненавидел брата, как и его идеи, стремления построить собственную империю. Ферриг воспользовался этим, предложив огромные силы, в обмен на полное подчинение. Мы… тогда не смогли сказать, кто была его девушка на самом деле, а потом стало поздно – сознание Дэвида полностью контролировал Ферриг. Правда, повали моменты прояснения… Райан рассказал правду, но Дэвид не смог выбраться из ловушки, следуя всем прихотям бога, а тот жаждал свергнуть своих хозяев – Создателей, отплатив за всю их доброту черной монетой. Мы пытались найти способ вырвать из ловушки, но… увы. Когда ритуал прорыва в мир Создателей был готов, братья сразились. Райан остановил его… ценой собственной жизни. Одно лишь я могу сказать… не смотря на столь трагичный конец, они умерли рядом с друг другом без лжи с улыбками на лицах…

– Лоти… – Ника с грустью коснулась моего плеча, и я, всхлипнув, ладонью вытерла слезы, сглотнув неприятную слюну в горле, и поспешно кивнула головой:

– Я в порядке. Об этом непросто вспоминать…

– Лоти, а как вышло, что Нортон феникс? На сколько мне известно – император не принадлежит к данной расе…

– Фениксом была мать Гайяра, любимой женщиной императора. Мать же Нортона… м-м-м… как бы сказать, не была против – это ведь политический брак, но очень хотела детей. Их матери были подругами. Фениксов есть одна особенность – теряя жизнь, они могут исполнить желание… И, когда мать Гайяра умирала, зная о желании подруги, исполнила его. Императрица родила Нортона, но… Хм… Скажем так, он был человеком, но в то же время в его крови была кровь феникса. Она бы не пробудилась, если бы мальчик слишком не восхищался своим старшим братом, и не пробрался на это запретный остров, где Гайяр проходит ритуал пробуждения силы. Маленький мальчик бежал к брату, но всплеск пробужденной силы…м-м-м… вырубил его, и пробудил феникса, а так же прошлую личность. А так же все прошлые клятвы Ферригу сохранились… Вот так снова вернулась война братьев. К счастью в этой жизни она не достигла огромных масштабов, что в прошлом.

Вздохнув, чувствуя усталость от столь непростого рассказа, я отпила глоток чая.

– Теперь Ферриг снова в золотой клетке. Все должно наладиться.

С улыбкой машу рукой мужчинам, которые приближались к нам, наконец прекратив тренировку. Да… теперь все должно наладиться… Да, с войной покончено, но как много нерешенных проблем осталось! Парни рассаживаются рядом с нами, а Гайяр обнимает меня за плечи, привлекая к себе. Улыбнувшись, прижимаюсь спиной к его груди, откровенно блаженствуя, наслаждаясь теплом, что дарило его тело. Нортон сел рядом с Гайяром, а за ним уже отец. Саша, очутившись рядом с ним, слегка покраснела, но не стала отодвигаться. Первой заговорила Ника, в привычно-возмущенном тоне.

– А теперь вы, трое идиотов, объясните мне, как целительнице: какого дьявола, спустя пару минут после умирающего состояния вы помчались калечить себя!?

– Да не кричи ты. – раздраженно огрызнулся младший принц, поморщившись, – Эликсиры рассчитаны для более серьезных повреждений. Обычно, перенасыщенность магией мы избавлялись с помощью выброса. Но здесь магии нет, и пришлось выкручиваться с помощью физических действий. Иначе бы это навредило организму.

Ника одаривает его презрительным взглядом – оскорбления она к себе, как целительнице, не терпела.

– Разве я тебя спрашивала?

– Да ты…

– Ребята, тише! – в перепалку влезла Саша, положив ладонь на плечо подруги, успокаивая ее. Та, фыркнув, замолчала, и Нортон, пробурчав что-то неразборчивое, стал без особого энтузиазма жевать пирожок, и тихо спросил:

– Как… теперь? Что будет с нами дальше?

На поляне воцарилась тишина, прерываемая только пением причудливых птиц, и свистом ветра. Этот тот самый вопрос, который каждый из нас избегал озвучивать, но занимал все мысли. И правда, мы были так озабочены войной, загадками, что, лишившись всего этого разом, потерялись. Потеряли цели, ведь они были достигнуты, потеряли тропинку жизни. что теперь делать? Не нужно воевать против кого-либо… Но от войны остались руины, которые надо восстановить, отношения… Та мирная жизнь в начале учебы уже никогда не вернется…

– Да а что там думать-то? – хмыкнул Гайяр, прижимая меня к себе сильнее, – Я стану императором… Вернее, уже стал.

Так и думала. Тогда мне не показалось.

– Императором? – воскликнули девушки, и попытались вскочить, чтобы поклониться, но феникс помотал головой, нахмурившись:

– Не нужно этого делать. Только не сейчас. И так уже противно от всех правил этикета.

Саша и Ника, переглянувшись, хмыкнули, улыбнувшись, вновь уселись на прежние места, но прозвучавший вопрос Саши заставил помрачнеть мужчин:

– Что стало с предыдущим императором?

– Переворот во дворце грянул неожиданно. Увы, герцог Жанин, занимающий пост министра финансов, возжелал большего. Императорский трон.

– Гайяр, не лги! – Нортон стукнул кулаком по земле, в ярости глядя на брата, – Это я. Я убил отца, и должен понести наказ…

– Нортон, хватит! – резко оборвал брата император. Взгляд был холодным, а в голосе появились властные нотки, – Отца убил герцог Жанин. У тебя помутнел рассудок от лекарств.

– Что за ерунда!? Гайяр…

– Повторяю, убийца – герцог Жанин, и он понесет заслуженное наказание.

Это была откровенная ложь. Все мы, сидящие на поляне понимали, кто настоящий виновник. Герцог Жанин был приближенным Нортона, один из главных во фракции первого принца. Человек, по-настоящему жадный до власти и без принципов. Если бы не его настоящие таланты в финансах, давно бы выгнали.

– Ах, герцог так зарвался. – протянула Ника, улыбаясь, но в то же пристально глядя в глаза Гайяру, – Вы правы, ваше величество. Он должен понести наказание! Принц Нортон, не несите чепухи! Вы хоть в курсе сколько побочных эффектов от лекарств?

– Никалиси, Сашилия, пока мы не на публике, можете обращаться по имени. – улыбнулся в ответ тот.

– Ты прав, Гайяр. – я решила внести и свою лепту, – Герцог был весьма противным дяденькой. Новому дворцу он не нужен. Есть много талантливых людей, которые готовы занять его пост.

Саша и отце тоже произносят слова поддержки. Младший принц ошеломленно смотрит на всех нас, в нем что-то ломается, и он резко отворачивается.

– Вы… сумасшедшие! Это… неправильно.

– Теперь я император, и все, что я скажу – будет правдой, Нортон.

– А как де свидетели?

– Об это позаботятся мои люди, а так же и император Гилберт внесет свою пользу в это дело. И еще вот что, брат. Это между нами, но я лишаю тебя права на престол. Не осуждай, но ты прекрасно понимаешь причины, не так ли? Вместо этого я дарую тебе титул герцога, а так же предлагаю пост главного советника императора. Ты… согласен?

– Гайяр…это настоящая честь для меня, недостойного. – он резко вскакивает на ноги, а затем преклоняет колено, – Брат, я буду служить тебе верою и правдой, и никогда не предам! Прости меня, если сможешь.

– Я прощаю тебя, Нортон. За все.

Я улыбнулась. Грустно, но в то же время с трудом сдерживалась, чтобы не заплакать от трогательности этой сцены. Наконец-то вражда ушла, ушли обиды. Да, может это неправильно вот так прощать абсолютно все, но… это их решение. Братья хотят двигаться дальше по жизни вместе.

– Так, значит я стану императором, брат будет моим главным советником. – продолжил перечислять планы на будущее Гайяр, – Ты, Седрик, получишь одобрение от моей империи, и теперь на полном праве сможешь зваться королем. Ах да, я так же разрешаю тебе начать войну против соседних княжеств, и присоединить их территории. Уверен, людям будет лучше под твоим правлением, нежели подчиняться тиранам, которые ничуть не задумываются о их нуждах.

– Благодарю, Гайяр. – ухмыльнулся отец, и, поймав от меня удивленный взгляд, лишь пожал плечами. Мол, хочу расширить королевство. Не то, чтобы я одобряла войну. Нет, я ее не люблю… но не буду влезать в политику. Но в чем-то Гайяр прав. Соседние княжества и вправду в плохом состоянии из-за сильного влияния аристократии, которая обирает простой народ.

– Ну вот, почти все при делах. Как пройдет официальная коронация, мы с Лоти сыграем свадьбу…

– Что!? А ты меня спросил об этом?! – воскликнули мы с отцом одновременно, и, переглянувшись, рассмеялись. Рассмеялись и остальные ребята от комичности ситуации. Первым начал отец:

– Гайяр, понимаю, твое заявление весьма неожиданно, но с чего ты решил, что я одобрю брак с моей дочерью?

– Она любит меня, а еще я идеальный кандидат – правитель богатой и процветающей огромной империи! Ну и еще архимаг. Шарлотта будет рядом со мной под надежной защитой.

– А скромности тебе не занимать. – фыркнув, покачал тот головой, – Как отец, я против, но… если Лоти даст согласие, препятствовать не буду.

– Лоти, ты согласна выйти за меня замуж? – Гайяр пристально взглянул мне в глазах. Такой уверенный, что я дам нужный ответ. Наивный! Где преклоненное колено? А кольцо? А букет цветов?

– Я подумаю. – отвечаю максимально напыщенным видом, с трудом сдерживая улыбку, видя, как на лице мужчины проступает растерянность. Остальные не стали сдерживаться, и дружно рассмеялись. Отец и вовсе зааплодировал, ликуя.

Спустя много времени пустой, но увлекательно болтовни о всякой ерунде, разговорами о будущем, где я в очередной раз заявила Гайяру, что не могу никак выйти замуж, пока не закончу академию. Тот помрачнел, и, уверена, уже мысленно подписывал диплом, выданный досрочно. Эдак на целых три года.

Невероятно… Мы пережили небольшую внутреннюю войну, борьбу с богами, с сильнейшими магами. Гайяр провозгласил себя императором, а отец – королем. Я принцесса, но в душе так и продолжала по привычке думать, что являюсь дочерью преподавателя школы для аристократов. Нет никаких громких титулов, божественной крови матери. Казалось это длилось вечность. Но нет, даже и очередной год академии не подошел к концу.

Вскоре мы все стали постепенно расходиться – мужчины ушли поинтересоваться у старейшины, если ли для них какая-нибудь работенка, а мы к женщинам.

Итак, я возражала против титула принцессы? Забудьте. Я хочу быть принцессой, лишь бы не стирать одежду! Шумно выдохнув, я трудом распрямилась ноющую спину, не сдержав кряхтения, и подула на окоченевшие пальцы. Река, в которой стирали одежду была холодной, не смотря на довольно слабое течение. Нет, я и раньше стирала одежду, но не в таком огромном объеме. Одно дело семья, и совершенно иное – чуть ли не целое племя.

Закончив с работой, присела на нагретый песок, с наслаждением зарываясь в него холодными руками, подставляя лицо солнышку. Прикрыв глаза, улыбнулась, чувствуя, как мой названный брат, Рамиэль, все ближе и ближе. Благодаря нашей связи он смог обнаружить, куда нас вынесло, и теперь морская армада приближалась к острову. Через пару дней они будут здесь.

Почувствовав всплеск божественных сил, удивилась, и потянулась к внутреннему свету этих сил. Сфера при прикосновении дрогнула, превратившись в облако бабочек, окруживших меня. Вестника богов, тем, кому подвластна вся правда. Со смесью удивления и восторга наблюдала за красотой их крыльев, внимательно вслушиваясь в их хлопанье, шелест. Они пели, говорили… и передавали приглашение.

Узнав адресата, хмыкнула. Дедушка… Позволила бабочкам поглотить меня, унося в далекий, закрытый для смертных мир. Почувствовав знакомый всплеск магии, открыла глаза, встречаясь с другими, цвета сирени. Такие прекрасные глаза и так испорчены ненавистью, злой душой. Райская птица, любимица богов теперь вновь в золотой клетке.

– Приветствую, Ферриг. – мило улыбаюсь сломленному богу, который, зарычав от злости, обхватил прутья клетки, попытался сломать их. Бесполезная затея. Эту клетку невозможно сломать, победить. Она вечная, как и сами Создатели.

– Стерва! – выплюнул феникс, – Думаешь, что победила? Как бы не так! В отличие от тебя я бессмертный, Шарлотта.

– Ты забылся, Ферриг. Я полубог и тоже бессмертная. – чуть склоняю голову, наблюдая за ним, как он мечется внутри огромной клетки. Услышав мою фразу, тот ухмыльнулся:

– Да, ты бессмертная, но откажешься от него ради сомнительных удовольствий в мире смертных! Я прав? Ты же мечтаешь счастливо жить рядом с любимым мужчиной, родить ему всяких детишек, а-ля видеться в подругами и сплетничать, а затем вместе с этой толпой состариться и умереть.

– А что в этом плохого, Ферриг? Любить и быть любимым – это мое счастье, и я его обязательно достигну. Твое же счастье – обладать силой и властью Создателей теперь никогда не будет исполнено.

– А вот тут ты ошибаешься, девчонка. Я бессмертен и весьма терпелив. Пусть пройдут миллионы или миллиард лет, но однажды я снова вырвусь их клетки, и мне никто не помешает. Вы все будете мертвы, и весьма сомневаюсь, что потомки превзойдет ваше поколение. Рано или поздно достигну своих целей.

– Нет, Ферриг, я возражаю, – делаю шаг к клетке, и касаюсь ладонями золотых прутьев, и насмешливо улыбаюсь, холодно глядя в сиреневые глаза, – Да, я откажусь от бессмертия, и вскоре умру. Но… каждый раз, когда ты вздумаешь свергнуть Создателей, я, изначальная Дэрра, Райан и теперь и Дэвид. Мы всегда будем возвращаться, чтобы остановить тебя. Сейчас мы называем себя: Шарлотта, Гайяр и Нортон. Кто знает, как нас будут звать в прошлой жизни? Но помни Ферриг, мы никогда не пропустим твой бал. Бал-маскарад весьма интересен. Мы всегда найдем тебя. А ты найдешь нас, скрывающих под другими личинами? Сомневаюсь. Игра окончена, Ферриг.

Тот молча выслушивает меня, и усмехается, сузив глаза.

– Игра окончена? Какие громкие слова, полукровка! За одной завершенной партией следует новая. Это не конец. Игра не закончена, и никогда не закончится, покуда я бессмертен и вечный любимец богов и Создателей!

– Тщеславный и глупый феникс! – отступаю на пару шагов, и позволяю бабочкам начать меня медленно поглощать, – Раз так, не желаешь признавать поражения, то… до встречи в следующей жизни!

– Шарлотта! Лоти! – кто-то затряс меня, вырывая из мира бессмертных. Распахнув глаза, озадаченно смотрю на мужчину предо мной.

– Гайяр? Что ты здесь делаешь?

– Ты снова была в мире Создателей? – феникс выглядит хмурым. Он боится. Вернее не он, а оба. Райан и Гайяр. Оба боятся, что я, как и в прошлой жизни захочу уйти в далекий мир, закрытый для них. Мягко улыбаюсь, и хлопаю по… земле. Когда я успела отойти от берега и сесть у подножия старого дерева? Не знаю, но это не важно. И, когда мужчина сел, положила голову на плечо.

– Да, я была там. Но… не уйду, Гайяр. Я хочу прожить счастливую жизнь здесь, в мире смертных.

Ощущая, как расслабляется его тело, уходит напряжение.

– Значит ты согласна выйти за меня? – так отчетливо слышу в его голосе самодовольство. Дурак!

– Нет. – выпрямляюсь и насмешливо смотрю в глаза императору.

– Что? – он вскидывает бровь, не улавливая ни насмешки, ни шутки. Говорю же дурак!

– Да-да, я все еще не согласна! А ты, кстати, что здесь делаешь?

– Старушки из племени потеряли тебя, и попросили меня найти тебя. Ты весьма неплохо спряталась.

Недоуменно хлопаю глазами, и только затем смотрю на небо. Вечереет… сколько времени я провела в мире Создателей? Долго, если помнить, что отправилась я на стирку ровно в полдень. Вернулись и пещеры ночью… Весь день на ногах. Неудивительно, что тело ломит от усталости. Река внизу, рядом с племенем была слишком холодной для меня, и рук, не привыкшим к низкой температуре, и ушла довольно далеко в поисках более теплого, прогретого места. Окруженного старыми ивами и другими причудливыми многотысячелетними деревьями. Прекрасное тихое место.

– Но это неважно. – продолжал тем времени мужчина, сверля меня пронзительным взглядом, – Шарлотта, почему ты отказываешься выходить за меня замуж? У меня все есть: и титул, и власть, и богатства. Я силен, могу защитить тебя.

Но в любви так и не признается. Но это не важно, не нужно пустых слов. Все его поступки, вся забота говорят сами за себя. Но порой так хочется услышать эти заветные слова. Иначе женщина становится вредной!

– Ну-у-у не зна-а-аю! – фыркнула я, и постучала пальцами по запястью, – Я и так уже твоя жена. Причем узнала об этом весьма неожиданно.

– Знаю, поэтому и спрашиваю твоего согласия на официальный брак. – феникс раздраженно вздохнул, взлохматив ладонью волосы, – Хочу, чтобы на этот раз ты сама приняла решение.

– Ага, и при этом ответ «нет» не принимается?

– Естественно. Есть только «да». И второй вариант «да».

Смеюсь, но в душе приятно, что хочет услышать мое собственное согласие, давая такую иллюзорную попытку сбежать. Она мне не нужна. Я не хочу сбегать. С улыбкой смотрю на любимого мужчину, придвигаясь к нему вплотную, и шепчу на ухо.

– Тогда уговори меня, Гайяр. Власть титул, богатство… Все это у меня есть. Теперь папа король. Предложи чего-нибудь другого!

– Другого. Оружие или платья? Может вмно? – император на полном серьезе задумался, ответственно подходя к задаче, и я чуть не застонала от разочарования, как тот вдруг рассмеялся, – Купилась!

Обиженно надулась, отвесив ему неплохой подзатыльник, но тот лишь снова рассмеялся, притянув меня для поцелуя. Для долгого, страстного, чувственного поцелуя. Когда задыхаешься от нехватки воздуха, но не желаешь прерывать, когда ощущаешь жарт по всему телу, и тихо стонешь от удовольствия, когда руки мужчины проходят по всем изгибам, надавливая на чувствительные точки, о которых я даже не подозревала.

Оторвавшись от губ, мужчина самодовольно усмехнулся, глядя на меня, на пылающие щеки, и наклонившись к уху, вкрадчиво прошептал:

– Выйдешь за меня?

– Нет… – ответ уже не такой уверенный, твердый. Послышался смешок, а затем я ойкнула, когда прикусили мочку уха, и вперила в Гайяра гневный взгляд, но тот, даже не отводя взгляда глаза цвета невероятной синевы, склонился вновь к губам, а руки стали настойчиво забираться под подол оранжевого балахона. Испуганно останавливаю его руки, ошеломленно глядя в глаза.

– Гайяр, ты же не думаешь…

– Думаю. И просто помолчи.

– Но, если сюда кто-нибудь придет в поисках нас…

– Никто не придет. – с раздражением процедил феникс, но при это продолжая вполне успешно стягивать балахон, – Райан был их повелителем, и мои приказы они слушают безоговорочно. Если я сказал, что сам, без чьей-либо помощи найду тебя, значит так и будет, и никто не сунется сюда.

Избавившись от балахона, оставшись в одном нижнем белье, поежилась от холода реки, пробежавшемуся по спине, но крепкие руки притянули вплотную к телу, даря тепло.

Вновь нахлынуло возбуждение, и прошлась раздраженным взглядом по рубашке. Она здесь лишняя. Пальцы плохо слушаются, но вскоре я справляюсь. Пройдясь пальчиками по груди, по заветным кубикам пресса, ощущая упругость перекатывающих под кожей мускулы, переместила руку обратно вверх, потянувшись к голове, зарываясь в темные жестковатые волосы, и насмешливо улыбаюсь, когда вижу промелькнувшее легкое разочарование в синих глазах. Извращенец! Феникс раздраженно хмыкает и внезапно резким движение опрокидывает меня спиной на землю. Мелкие камушки, ветки деревьев неприятно и больно впились в кожу, но это, наоборот, еще больше распаляло меня. Резкий контраст боли с наслаждением чувственных поцелуев, покрывающие шею и грудь. Зарывшись в темные волосы ладонями, сжала их, застонав, когда руки мужчины стали поглаживать внутреннею часть бедер. Медленно, но верно, он избавился от остатков одежды на мне, так и на себе, а едва слышимый хриплый голос шепчет:

– Согласна?

– Не-е-ет… – с трудом выдыхаю я. Слова даются с неимоверным трудом… хочется другой ответ, но я не сдамся так быстро.

И вновь смешок, ухмылка на губах, вновь склоняется, и его язык, подразнивая скользил по раковине уха, а затем слегка прикусили мочку. Закусив губу, с трудом сдерживаю стон.

– Ты обязательно согласишься. – прошептал Гайяр, вновь покрывая губы поцелуем, спустился ниже, к изгибу шеи, и дальше еще ниже к груди.

Теперь я не могу сдержать стона, выгибаясь навстречу. Это было так приятно, опьяняюще, перехватывало дыхание. Мужчина вновь переместился к губам требуя еще более откровенного поцелуя, и не сдержавшись, обнимаю его, прижимая всем телом, и чувствую его возбуждение.

Осознание этого приятной волной отзывается во свеем теле. Оторвавшись от губ, феникс внимательно смотрит в глаза, а руки, издевательски медленно раздвинув бедра, вновь поглаживают внутреннюю сторону, а затем, перехватив рукой мои запястья, вдавливая телом в землю, полностью входит в меня одним резким движением.

С губ срывается громкий стон, тело непроизвольно выгибается навстречу, отдаваясь волнам грубого, дикого, безудержного ритма. Феникс что-то шепчет на ухо бессвязное, а я отвечаю бессмысленными, случайными словами. Все больше напрягается от жаркого и сладострастных потока ощущений. Ладонями, которые отпустили, обняла мужчину за шею, чувствуя, как его телу прокатываются волны желания, вызывающие во мне еще больше вожделения. Его движения становились все более быстрыми, все более рваными, сводя меня с ума от такого яркого фейерверка эмоций, отчаянно изгибаясь под его телом. Казалось, что это продолжалось невыносимо долго. Тело все сильнее напряглось от ощущения нарастающего чего-то невероятного, а затем захлестнули судорожные волны наслаждения. Громкий стон срывается с губ, который заглушает короткий поцелуй Гайяра, а затем уткнулся в плечо, тихо зарычав. Его тело сотрясали сладострастные кольвуции, и последнее движение во мне вызывает волну нового удовольствия.

Гайяр замер, замер тяжело дыша, продолжая прижиматься лицом к моей шее. С трудом подняла, и провела чуть подрагивающими руками по его темным волосам. Сейчас мы пребывали с состоянии легкого дурмана, оцепенения. Через некоторое время феникс отрывается от меня, перекатываясь спиной на землю, и я с трудом сдержала тяжелый вздох – лишившись тепла его тела, мое стало быстро замерзать, но его руки вдруг обхватываю мои, притягивая к своему телу. Очутившись на груди Гайяра, встретилась с его синими глазами.

– Ты согласилась.

Замираю, недоуменно хлопая глазами. Мозг соображал вяло.

– Ошибаешься! Такого не было! Только если… – задумалась, припоминая момент, когда мужчина что-то шептал мне, и с раздражением ударяю кулаком по плечу, – Не говори мне, что ты тогда…

– Верно, в очередной раз поинтересовался про замужество.

– И я так просто дала согласие? – прищуриваюсь, с подозрением глядя в его смеющееся лицо, – Не припоминаю. Точно не врешь?

– А какая разница, Лоти? – он тянется за коротким поцелуем, и улыбается. Спокойно, тепло, без насмешки, – Рано или поздно ты все равно согласилась. Или быть точнее, ты давно согласна, но так ли нужно было обязательно холить и лелеять свою вредность?

– Обязательно. – фыркнула чуть обиженно, положив голову на грудь мужчины, чтобы скрыть усмешку. Пусть даже если я не давала согласия, не собиралась возмущаться, но при этом вместе со своей вредностью удовлетворена.

Долгое время, почти до полной темноты мы лежали на земле, наблюдая за темнеющим небом, вслушиваясь в звуки природы, летающими светлячками. Слов не было, но они и не нужны были. Лишь наслаждение объятиями и теплом друг друга, ценя каждое мгновение, проведенное вместе, тишиной, спокойствием.

Скорее пришлось с неохотой одеться, иначе племя не на шутку забеспокоится и может нарушить приказ повелителя. Ночь была на удивление теплой, и не хотелось покидать это место, но… увы, мы не могли вечно сидеть на одном месте. Гайяр поднял корзину с бельем, и мы, взявшись за руки, неспешно направились в сторону деревни.

Староста и его сопровождающие встретили нас бурной радостью. Как оказалось, они вовсе не беспокоились за нас – здешние монстры не тронули бы своего создателя, и племени была другая проблема.

– Прощу вас, владыка Райан, угомоните их!

– Кого? – нахмурился феникс, небрежным движением отдавая белье ближающему мужчине, но при этом крепко держа меня за руку.

Вместо ответа нас лишь потащили в сторону столовой, откуда доносились крики. Весьма знакомые. Переглянувшись с императором, вошли в зал, и с легким недоумением стали вслушиваться в конфликт между Нортоном и Никалисией.

– Я сказал, что это невозможно! – рыжая даже стукнула по столу, от чего зазвенела посуда, – Зелья могут сделать человека рабом, но, избавившись от его эффекта, он моментально отвергает своего насильного хозяина!

– Возможно, если сделать его зависимым от зельев. – парировал принц, раздраженно качая головой, – Необязательно, чтобы его состав оставался чистым.

– Нортон, Никалиси. – в голосе Гайяра появились стальные нотки, заставившие конфликтующую парочку замолкнуть, ошеломленно обернувшись в нашу сторону – они не ожидали нашего появления, – Если вам так охота поделиться собственными знаниями и исследованиями, то либо делаете это тихо, либо идите орать на улицу – не мешайте остальным. Хотя… нет, задержитесь. Вы, оба, марш в мою комнату – нужно побеседовать, откуда у вас столь широкие познания в запрещенной магии.

На самом деле и так было известно, откуда они черпали знания, но провести беседу, что не стоит увлекаться обсуждением подобных тем в местах скопления народа – стоит. Отец и Саша, сидевшие рядом с ним, и давно оставившие попытки угомонить этих двоих, однако, поспешили покинуть столовую вместе с нами, прихватив корзину с едой.

Отчитать брата и подругу Гайяр, увы, не сумел. Острый на язычок младший принц и ехидный комментарии со стороны отца вызвали новую перепалку – на этот раз уже между мужчинами. Мы, девушки, свободно уместившиеся на широкой кровати в комнате, выделенной Гайяру, как повелителю, лениво поедали пирожки, перебрасываясь ничего не значащими фразами. Было лень думать, на губах то и дело мелькала улыбка, при взгляде на подруг, и смеющихся мужчин. Тепло, любовь, дружба, доверие – такая атмосфера царила в комнате, расслабляла, заставляла ценить каждую секунду.

Вскоре мы с девочками, болтая, провалились в сон. Сон без кошмаров, спокойный, не заставляющий вздрагивать от каждого шороха в ожидании неизбежности битвы и смертей. Вернулось ощущение спокойствия и уверенности в будущем.

* * *

Просыпалась с неохотой, не желая вырываться из таких крепких и мягких объятий сонного царства, но солнечные блики, танцующие на моих веках, и тяжесть на талии, заставили приоткрыть глаза и улыбнуться, увидев перед собой спящее лицо Гайяра. Как же он красив, когда спит! Разгладились все хмурые и обеспокоенные морщины, складки, стирая суровость. Непроизвольно провела ладонью по скуле. Ресницы феникса затрепетали, и веки медленно приподнялись.

– Прости, я тебя разбудила… – смутилась, чувствуя вину за порыв. А ведь он наверняка сильно устал…

– Ничего. Я уже выспался. – мужчина широко зевнул, потянувшись, а затем снова положил руку на талию, притягивая к себе, и улыбнулся. – Как спалось?

– На удивление спокойно. – хмыкнула, но нахмурилась, сообразив, что хоть Гайяр и положил руку на мою талию, та тяжесть, чуть пониже, никуда не исчезла. Чуть приподнялась, повернув голову, и тяжело вздохнула. Немного поразмыслив, и придя к выводу, что тяжесть – это плохо, а сон лучшей подруги не так уж и важен, беспощадно растолкала Нику. Рыженькая застонала, заворчала, но не проснулась. Лишь от раздражения лягнула ногой. Правда, попала не по мне… а по тому, кто устроился как раз в ногах. Ослышался звук падающего тела, и неприличная ругань, и на губах магини разума расцвела улыбка.