Текст книги "Любимая (СИ)"
Автор книги: Катерина Банши
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)
Банши Екатерина
Любимая
1 глава
Я напевала шальные песенки, сметая пыль по дому. Подлетала даже туда, куда обычный смертный не проберется, а если и проберется, то сломает все рученьки-ноженьки. Вообще, авторитетно заявляю, что от живых никакого толка – такие хрупкие и нежные, их надо выставлять в музей и холить и лелеять. Пф! Жаль, всё равно загнутся рано или поздно.
Мой дом – моя гордость: ветхий и страшный снаружи, находится вдали от городов и сёл, но такой чистенький и опрятный внутри, даже мебель в приличном виде, не развалилась за столетия.
Подвывала я знатно:
– Если я тебе не пара
И характер не такой,
Поворачивай обратно
И свали-ка ты к другой!
Я у тёщи под окошком
Похожу, да попляшу.
Полюбуйся, тёща-мать,
Что могёт твой милый зять!
Бабка, сдуру, перед дедом
Вдруг устроила стриптиз.
Дед, увидев это «чудо»,
Покатился с печки вниз.
Волки и любая другая живность забивается в норки едва услышав меня, а люди вообще готовы Дьяволу душу продать (кажется, Бог уже не принимает или приём ведётся по предварительной записи), только чтобы укрыться от дикого воя. Да, согласна, нормальный голос – недостижимая мечта, пою откровенно говоря… никак, но не уметь петь и не любить петь – разные вещи, верно? Верно!
Сметая пыль уже в сотый раз, очень расстроилась, впрочем, быть грустной – нормальное явление. Даже поговорить не с кем! Пустошь в округе. У людей домашние питомцы есть, а у меня что?
Подлетела к зеркалу, в котором отображалась миниатюрная фигура из голубой дымки: невысокая девушка приятной наружности, выявить цвет волос и глаз невозможно по причине смерти. Нет у нас, приведений, красок. Хм, если подумать, то никто и не говорил, что я являюсь ОБЫЧНЫМ приведением, но о грустном потом, в следующей жизни.
На этом моменте в голос расхохоталась с характерным хрипом и забылась, веселясь собственной шутке настолько, что пропустила приход чужаков:
– Неси его! – грозно и басовито рыкнули.
– Ты слышал, кто-то зловеще смеялся, дом проклят! – пропищали в ответ с диким страхом в голосе.
Сложив бровки домиком, закрыла рот, обрывая смех, и нахмурилась. Неожиданных визитёров не любила. Те сидели уже в печенках или даже глубже, к з*днице, постоянно хотели вынести из дома дорогие безделушки, например, зеркало в золотой оправе, где секунду назад отображалась моя фигурка.
Сделавшись прозрачной, наблюдала за картиной маслом: двое мужиков слегка потасканного вида заносили избитого третьего. Конкретно рассмотреть пострадавшего сложно даже для меня: лицо опухло, а глаза заплыли и посинели. Уродливое зрелище! Могу сказать, волосы у кандидата в смертники были цвета вороного крыла, но тоже вырваны местами. Рост – хороший, фигура, ну, я не сильна в этом, широкоплечий. А что до остального, будучи призраком – человеческое мне чуждо.
– Вот убьём сосунка, получим приличную сумму денег! Тогда все прелести жизни станут наши: качественные сигары у Вижги, портовые шлюхи высшего класса, даже пить будем не ту бодягу у дороги в драной таверне! Заживём, как люди… – начал расписывать существование приличного человека громила с носом-картошкой, яркими веснушками и сальными волосами.
Нет, а что? Нормальная жизнь она такая! Была бы мужчиной, тоже подумала, ведь портовые барышни выйдут дешевле жены, нервы, опять же, в сохранности.
В другой момент вычленила для себя важную новость: третьего мужчину собираются убить, значит, можно оставить его в живых себе в роли питомца. Идея показалась отличной. Второй момент: товарищи получат денежное вознаграждение за тушку юнца, но убивать пришли именно в мой дом, зная о самых худших слухах. Все городские, сельские и деревенские жители с**т появляться здесь! Эти двое либо безумные, либо наглые. Хотя нет, безумные тоже боятся соваться сюда.
Сколько магов в обители домашнего уюта побывало, не перечесть! А служителей бога ещё больше! Когда они заканчивали безумно важные обряды, я вселялась в тело куклы и интересовалась: «Всё? А то мне ещё проветривать после вас…». И тогда потеря сознания гарантирована. Это очень по-мужски! Прийти в чужой дом, навонять всякой фигнёй, затоптать чистенькие полы грязными ботинками, матерно оскорбить духа (меня) и собраться восвояси, перед этим обязательно потерять сознание и загадить пол (постоянный, мать его, ритуал). Нормально вообще?
– Ой, посмотри, как здесь чисто! – явилось миру тощее нечто сильного пола, распахнувшее входную дверь. – Может, есть чем поживиться…
Я закатила глаза, состряпав недовольное лицо. Без комментариев, дорогие!
– Сейчас этого зарубим и пойдём по домам, – хмыкнул громила.
У выхода висели куколки на верёвочках. Обычные детские они не представляли опасности, просто схожи человеческим строением тела, потому имели возможность видеть (глазами-пуговками), слышать (тряпочными ушами) и говорить (рты хорошо прошиты). Когда дух вселяется в вещь, то берет некоторые свойства. Например, вселись я в табуретку, то не смогла ни говорить, ни двигаться, зато куклы – это шикарно! Обожаю игрушечных красавиц!
Сиганула в одну из них и дребезжащим голосочком поинтересовалась:
– Ножки вытерли? Аппетитные…
Тощий сразу наделал в штаны, подпрыгнув на месте и тут же падая, словно мешок картошки, а второй оскалился желтыми острыми зубами, повернув голову на меня. Ну и рожа! Наградили же боги при рождении! Будто с самого начала знали, каким образом чудо будет зарабатывать на пропитание.
– Я знаю, как с тобой справиться! – засмеялось страшилище с гнилыми зубами, чиркая спичкой.
Огонь? Серьезно? Мой скепсис был колоссальным. Перелетев из куколки в железные латы, стоящие недалеко, со скрипом сделала первый шаг. Дабы привыкнуть к неживому телу, нужно время, а оно даже у бессмертных не всегда есть в наличии. Взяв за шкирку мужчину, пришедшего в ужас, задула яркий огонёк. Да, латы поджечь не реально.
– Время уборки, – сказала мягким голосом, и, применив силу (сколько округи под влиянием духа – столько накапливается сил), взяла второе бессознательное тельце во вторую руку. Пришлось поелозить мужчинами по полу, чтобы подтереть вонючую (для живых) лужу.
Подняв уже два бессознательных тела, выставила те за порожек. Возвратив доспехи обратно, на возвышение, перелетела в железную статую девочки с бантиками у разваленного фонтана (единственное место, которое не посчитала нужным держать в порядке) и принялась ждать.
Проснулись друзья быстро и, кажется, стали заиками на всю оставшуюся жизнь.
– Б-б-б-беж-ж-жим-м-м, – пробормотал веснушчатый.
– Куда же вы, я с вами! – произнесла детским голоском, вставая со своего насеста и расплетая бантики. – К портовым шлюхам!
Блин, перегнула палку. Конкретно! Те побежали, и ничто их не остановило: ни грабли, на которых почти станцевали, наткнувшись по два раза, ни забор, по которому проносились мелкие разряды магического тока (не смертельные, но чувствительные), ни волки за оградой.
Хмыкнув, пошла ставить железную малышку на место. Развлеклись, и хватит на сегодня. Надо ещё приобретенного питомца привести в себя, а то, поди, скучает без общения, маленький.
2 глава
Я нарезала небольшие круги около тела едва дышащего мужчины, сваленного в коридорчике. Прислушиваясь к тихому дыханию, постоянно подлетала ближе для проверки наличия жизни.
– Хрупкий питомец, – скривилась, рассматривая общий вид со стороны.
Коридорчик нагнетал атмосферу: темный, в стиле готики, он редко вызывал у прохожих воров неприятные чувства. А мне ничего так… Как бы этакое предупреждение о том, что прежде чем сделать шаг, стоит несколько раз подумать. В общем, боюсь предполагать, с каким юмором был прошлый хозяин жилища, но в стороне стоит черный лакированный гроб. Нет, там никто и подавно не лежал, иначе пришлось бы делить дом с другим привидением, потому с уверенностью могу заявить – НИКТО крупнее собаки в ближайшей округе не подох.
– Ну, и что мне с тобой делать? – спросила горестно. Видно же, без определенных действий с моей стороны телу придется переезжать в лакированную черную громоздкую коробку. А там места мало…
– Кажется, в прошлой жизни я имела профессию… химика? – задумалась, припоминая отрывки прошлого, где мешала бурду в травяной лавке. Травяной ли?
Но не факт, что работала именно химиком, может, доктором, санитаркой, помощницей. Хм, давно это было, даже слишком. Мир успел поменяться много тысяч раз, ага, особенно чужой, в который ты прилетел из другой Вселенной в образе приведения! Ха-ха! Или коротко о том, как нежелательно слать всяких тщеславных и стервозных богинь на три весёлых буквы, а то они могут ответить.
С момента смерти много воды утекло, а характер как был паскудным, так и остался! Ох, женщины… Хи-хи!
Ладно, где-то на кухне стоит ящик с лекарствами и мазями. Надеюсь, не просроченными, с другой стороны, есть магические вещички, продлевающие жизнь многим предметам, например, еде. Вот и с лекарствами должно прокатить – специальные чемоданчики с остановкой времени существовали в данном мире с незапамятных времён. Попробовать отыскать годное снадобье стоит.
Кухонное помещение было светлым и средним по размерам, но опрятным, только несколько деревянных вычурных шкафов с тёмными рисунками выглядели слегка ветхо. В одном из них и лежал белый с черным черепом чемоданчик, закрытый на защелку. На родине закралась бы мысль: «Яд, точно яд здесь!», а в данном мире эмблемой черепочка обозначаются лекарства и различные лечащие принадлежности.
– Так, – открыла скрипучую крышку и посмотрела на зеленые бархатные стенки. Даже моль обошла сей дело стороной! Шансы найти приемлемое есть…
М-м-м, названия на разных языках не делали свойства различных веществ понятней.
– Кажется, это будет сложнее, чем я думала, – вздохнула, поймав в отражении маленькой серебряной мерной ложечки затравленный взгляд.
Нужно вспомнить заклинания. Учила же. Давным-давно сюда приходили какие-то люди, мы вместе тренировались. Правда, я брала для тренировок чужие живые тела, перехватывая контроль. Состояние при это бр-р-р-р! Тошнило и рвало потом и человека, работающего для меня сосудом, и мою персону, только уже мысленно и чувственно ощущала состояние живого существа в течении трёх дней.
Выживаем, как можем! Самое приятное из всей вышеозначенной ситуации: дух тоже может собирать из воздуха частички энергии и колдовать, другое дело, что сущностей не обучают, лишь истребляют. Тут обычное приведение дай бог развеять, а если оно ещё и знает магические заклинания, вообще атас! Можно готовить смертному сопернику мыло и удавку.
– Аранта тхЭккЭ! – воскликнула, делая замысловатые пассы руками. Легкая иллюзия с притоком ментального воздействия поменяла этикетки на бутылках, переведя слова в понятный для меня язык.
– Снотворное, слабительное, обезболивающее… – быстро читала вслух по очереди надписи. Из полезного нашлось лишь обезболивающее в порошке с маленьким рецептом и какая-то бурда в виде мази с обозначением «общее». Пожав плечами, развела приличную дозу порошка в воде (благо, в доме всё хорошо работало, включая магический водопровод) и направилась к молодому человеку.
На время лечения-калечения поселиться пришлось в железные латы, дабы приподнять голову потерпевшему и влить в него жидкость. На вкус и запах не знаю, что даю. Лишь бы помогло! А затем достала мазь и нанесла вокруг заплывших глаз. В инструкции написана схема пассов и магическое заклинание для улучшения свойств. С пятого раза у меня в образе духа получилось. Легкое сияние говорило о положительном эффекте, как и снижение опухлостей. Правда, цвет лица всё равно не радовал: синее, как небо поздним вечером…
– Хорошо тебя приложили, – покачала головой, – надеюсь, за стоящий поступок, иначе до ужаса обидно получить столько увечий за проигрыш в карты или мимолетное удовольствие с чужой женой.
Вспомнив несколько заклинаний, запустила диагностику состояния организма, выявив множественные переломы.
– Ну, что я могу сказать? Благо, ты без сознания, а то сейчас будет больно, – хихикнула, понимая, что не тренировалась в маги о-о-очень долго! Видимо, пришло время вспомнить.
В процессе латания живого пропустила прекрасный момент, как упрямое солнце, подбоченившись, вредно укатилось за горизонт, оставив лишь красное марево от заката вдалеке. Включать свет не хотелось, потому, зажгла свечу и, решив снова занять место в рыцарских латах, закурила сигару, подкурив её, собственно, от свечки. Как хорошо почувствовать хотя бы отголосок былой жизни. Сигареты несли мало вреда для приведения, зато тот же привкус, точно при существовании, даже дымный запах оставался внутри, придавая полупрозрачной женской фигуре серый цвет.
В сей неподходящий момент питомец пришел в сознание на несколько секунд и снова вырубился. Да, курящий рыцарь на низком табурете – то ещё зрелище. Этого действительно лучше не видеть. Улыбка сама натянулась на полупрозрачное лицо, оживив его насколько возможно.
Скоро очухается болезненный, сразу видно, мужчина хорошей закалки! То ли били его часто, то ли раса – помесь человека с каким чудиком. Вообще, по земле бродят эльфы, гномы, оборотни, вампиры, есть ещё наги – помесь человека или эльфа с оборотнем – змеем, гаргульи (приоритетно дамы) – смешение крови гномов и вампиров и так далее…
Сросшиеся кости – малоприятный момент. Как было сказано учеными магами и опубликовано в научных трудах, которые я перечитала несколько раз: «Боль от сросшихся костей не сравнится ни с чем, потому радуйтесь и молитесь на потерю сознания пациента. Таким образом, он не будет вам мешать!».
Кто я такая, дабы идти наперекор настоящим создателям чего-то-там? Вот лежит молодой мужчина себе спокойненько и лежит, а рассвет уже настал. Кажется, смертным необходимо кушать? Так, чем они питаются?
В воспоминания врезался фрагмент счастливого прошлого, где милая высокая женщина гладит меня по голове, наливая горячую фруктово-ягодную воду в стакан. Её волшебный звонкий голос чудится до сих пор, спустя долгие года: «Доченька, милая, ты заболела. Сейчас попьешь компотик, станет легче. Улыбнись, моя радость!».
Потом красавица улыбнулась самой шикарной улыбкой, которая только существовала на тот момент, заставляя ответить тем же. Отголоски прошлых чувств и эмоций взяли вверх, будь живой – могла заплакать, а так… легкий налет грусти и ничего более.
Сварить обычный ягодный сок сложно? Хм, где-то валялась старенькая потрёпанная книга «Домоводство для чайников», там точно должно быть написано необходимое! Воодушевившись, пошлепала за книгой. Латы скрипели при каждом движении, кажется, настала пора их почистить и смазать.
Пособие нашлось не сразу, зато относительно быстро.
Сдув недавно осевшие пылинки, открыла содержание, где мужским почерком сделаны пометки «Важно!». Интересненько. Кажется, таких хозяек и хозяев, как я, на этот мир ещё с древности хватает. Фыркнула мыслям, не забывая оперировать заклинаниями, дабы прочитать всю написанную бурду. Язык в этом мире сложный, на слух понимаю, отвечать умею, а писать-читать… да проще перевести магическим способом!
Если бы здесь недалеко существовала школа, то я бы в образе прозрачной субстанции с удовольствием посидела на уроках. Увы, образование стоило дороже золота, единственные учебные заведения находились в столице, куда попасть могли только состоятельные и талантливые. Даже богатые дочки-сыночки обязательно должны быть даровиты на ум – нонсенс!
Питомец застонал. Просыпается. Я ещё не сварила этот ягодный напиток! Лихорадочно начала искать рецепт. Вот он! Ага, сахар – есть в запасах, вода – тоже, ягоды с пометкой «Съедобные: малина, земляника, ежевика, и т. д.». А ягодки придется просить у духа медведя.
В лесу живёт множество духов, включая зверей, и многие из них разумны, потому в следующей жизни должны родиться в образе человека, но со звериной сущностью – оборотной. Откуда знаю? Мёртвые хранят опасные секреты, другой вопрос заключается в том, что призраки двинутые на голову: знания есть, а хочется чего-то такого после вечного существования… фигни хочется, короче говоря.
Положив аккуратно книгу на столик, подлетела к плите, закинув в кастрюлю всё по рецепту, кроме ягод. Бросив рыцарские латы в стоячей позе у стола, завела будильник магическим прикосновением и смылась на поляну, преодолев расстояние в километры за секунду.
Набрав воздух в прозрачные легкие, закричала:
– МИ-И-И-ИШКА-А-А! Я ПРИШЛА!
Кажется, верхушка ближайшего дерева пошатнулась, с громким треском сломалась и начала заваливаться. О, вижу, это медведь с шальными глазами летит вниз! Ага, приземляясь в метре от меня.
– Ой, – защебетала, как пташка, чем неимоверно выводила духа из себя, проверяя его нервы на прочность, – мне так приятно! Так приятно! Мужчины под ногами не стелятся, хоть медведи…
Хозяин территории посмотрел на меня дикими глазами.
– Чего тебе, – пробасил, вставая на задние лапы и становясь раз в пять больше меня, – тронутая по фазе!
– Ягод бы мне, – сразу перешла к делу, – съедобных горсти три. У тебя в лесу, вообще, ягоды есть?
Последний вопрос прозвучал риторически, ибо я кивнула на тощую змею, которая, увидев в стороне лягушку, поползла туда со скоростью ветра. Хищница, хех!
– Обижаешь! – оскорбился медведь, поясняя за естественный отбор.
– Ладно, отбор отбором, – ответила на это, – а со сладкими плодами что по итогу?
– Вон, малинник видишь? Только тебе уплотниться надо магически, чтобы собрать нужное, а потом добираться до дома аккуратно, не раздавить вкусную массу, – пожал плечами тучный хозяин местности, имея голубую, как и у меня, полупрозрачную оболочку. На солнце она становилась абсолютно прозрачной и видимой только глазу мертвого.
Собрать ягодки не составило труда. Управилась за пару минут!
– Спасибо, друг! – чувственно проговорила, дабы тот самый призрачный зверь проникся ситуацией и по-женски закатил глаза. Это всё показное!
Наша дружба длится очень давно: под моим управлением одна часть леса, под управлением медведя – другая, вот и захаживаем иногда в гости в моменты откровенной скуки. Хозяин леса учит житейским мудростям, говорит о философии, а я его одариваю ядовитыми замечаниями, тренируя в язвительности, и показываю различные магические приёмы.
– Столько лет прошло, а ты всё не меняешься, – вздохнул на моём «спасибе» медведь.
– Я слишком мертва, чтобы меняться в чем-то, – фыркнула в ответ, улетая в свои владения.
– Это не оправдание! – выкрикнул вслед мишка и покачал головой, улыбаясь во все клыки.
3 глава
Вернулась домой вовремя. Вовремя, потому что подопечный проснулся и с ужасом отползал в противоположную от кухни сторону. Сначала долго думала, собственно, почему нужно отползать? Видимо, мужчине слегка страшно. Почему страшно? И тут до моего умершего мозга дошел весь комизм ситуации.
Заведя будильник (на телефоне, который прихватила с сумкой из своего мира даже будучи немного мёртвой), поставила своеобразную песенку с магическим переводчиком. Любой услышавший поймёт, о чём конкретно идёт речь. Ну, люблю я всё неприличное. Вот прям обожаю! И что теперь? У привидений это не лечится. Точно говорю! А железные латы оставила у стола… ммм… в позе «нагибатор».
Просыпается избитый мужчина, ещё плохо видящий. Зрение первое время будет таким себе, ведь подбили глаза хорошо, даже мазь плоховато помогла. Призадумалась, или дело в истекшем сроке годности медикаментов? Кхем, так вот… Просыпается избитый мужчина, а тут нечто в откровенной поле, предположительно мужского пола, ибо в рыцарских доспехах. Угу, которые уже давным-давно не носят. И оно завывает мужским голосом будильника (если кто знает в этом мире про телефон – дам медаль).
– С тобой вдвоём думаем лишь об одном –
Как провести время на все сто.
И в эту ночь, с этим постельным бельём
Я услышу, уверен, твой нежный стон…
Я очень долго смеялась, отключив будильник и закидывая ягоды в горячую воду.
Мужчина весь встрепенулся от звонкого женского голоса, пытаясь сощурить глаза, но болезненный стон сорвался с его губ. Органы зрения никогда не начинают болеть внезапно, зато питомец будет думать головой в следующий раз. Лезть во всякую хр*нь, как любит сильный пол, нельзя. Эта любовь до добра не доводит!
– За что тебя так, болезненный? – спросила после двухсекундного молчания.
Только в тишине можно услышать мерное или рваное дыхание человека. Для духа живое существо – словно чудо, восставшее из Рая. Тишину многие любят, ведь в ней слышно веселое и сладостное пение птиц, столь редкое для данного места.
– Кто ты? – вскинулся больной в ответ, порываясь встать.
Через краткий миг тело завалилось с грохотом. Ещё один мучительный стон сорвался с разбитых губ. В этот момент стало жаль старые заскрипевшие половицы, которые с успехом могли сломаться, а вместе с ними и провалиться вниз мужчина.
Покачав головой, надула губки в легкой обиде. Многие сельчане шептались, что дом похож на ненужную развалину, стоящую в отдалении без нужны и надобности. И хозяином здесь был лишь один ветер, свободно разгуливающий в комнатах. Грустно вздохнув, напряглась. Вселившись в дом, со знанием дела укрепляла дощатый пол со старой краской коричневого цвета, которая радовала взгляд, успокаивая благородным цветом.
– Я – твоё спасение, а ты ухудшаешь состояние здоровья. Будто зря лечила! Но и добить не поздно, – ворчала, помешивая фруктово-ягодную воду, окрашивающуюся в прозрачно-розовый цвет. Наверное для человека она была вкусной. Давным-давно и я знала, что значат слова «сладко» и «солёно».
– Спасибо, – прохрипел мужчина, подавившись от последней фразы. – Воды…
Сказано – сделано. Заметьте, холодную жидкость даже без яда дала! Благо, смертный не понял моей сущности, но лишь пока… пока глаза не откроются во всю ширь! Прыснула, стараясь сдержать хохот. Пребывание болезненного будет интересным для нас обоих!
– Почему я на полу? – спросил мужчина.
– Жрать надо меньше, а то поднять затруднительно, – ответила в обычной манере, заставляя полупрозрачную фигуру уплотниться магией, придавая более узнаваемые черты женской фигуре.
Губы мужчины изогнулись в циничную усмешку, даже пульсирующая боль не помешала это сделать. Поставив кружку рядом, он стал рассматривать потолок. Думаю, едва мог различить цвет фрески, нарисованной мною собственноручно. Да, за долгую смерть успела сделать даже это.
– Ты стервь?
Данный вопрос выбил меня из колеи. Это он что, меня стервой обозвал, мужлан неотёсанный? Да на дыбу тебя, паршивец!
– Нет, – хмыкнула, сохраняя спокойствие, – сволочь злобная, подвид: мстительная…
– Понятно, – ответил тот с непередаваемой брутально-хамской интонацией.
И начал дальше декламировать стихотворение хриплым голосом:
– Она, как стервь, растёт – ленива!
Спросишь, что – заведомо соврёт;
А начнёшь журить – глядит злобливо –
Так глядит, что оторопь берёт!
Всю то душу, девка измотала…
Мать ревёт, и я не чужд слезам –
Нервы то – они не из метала…
Выпороть бы стервь – да где уж там…
(Андрей Стрелков)
Кажется, я больше не хочу питомца, но проигнорировать выпад нельзя, иначе наглый гость почувствует хозяином жизни.
Перебирала в мозгах, что бы такое рассказать. Может, лучше сочинить? А потом поняла простую истину – какой бы язвительной не была, рассказать хочется затронувшее душу. Видно, у моего собеседника всегда на пути встречаются стервы. С его образом жизни, который прописан на побитой морде, и говорить нечего.
Хихикнув, прочитала медленно и с расстановкой стихотворение, услышанное когда-то:
– Есть люди – «закаты» и люди – «рассветы».
Одни с негативом, другие с «приветом».
Но те, что с «приветом» – улыбчивы часто,
А те что – «закаты», обычно несчастны.
С одними общаясь, ты чувствуешь холод,
С другими и в семьдесят, кажется, молод.
И ты от одних заряжаешься светом,
С другими его круглосуточно нету.
Но если отдать человеку – «закату»
Кусочек тепла, что исчезло когда-то,
А не обвинять, что тоскливо на сердце,
Он тоже захочет и греть, и согреться.
Ведь людям – закатам, как людям – рассветам,
Хотелось бы к счастью пойти за билетом,
Но просто любить бескорыстно боялись,
Поэтому злились и больно кусались.
И люди – рассветы становятся тоже
Людьми с негативом на тучу похожих,
Когда благодарность в душе исчезает,
То небо рассветы в закат превращает.
Я тоже порою бываю на взводе,
Но знаю, с рассветом печали уходят.
И пусть кто-то скажет: «Она же с приветом».
Есть люди – «закаты» и люди – «рассветы»…
(Ирина Самарина)
После моего выступления воцарилась тишина, эхом отображающаяся от стен. Но она была не гнетущей, как часто бывает, а задумчивой, осязаемой. Слова, сказанные вслух лишь раз, редко меняют ход истории, зато заставляют задуматься над многим. Умерев там, давно, я обрела на короткий миг спокойствие, став сторонним наблюдателем, невозмутимо взирающим на течение жизни.
– Пожалуй, для привидения, ты слишком живая и эмоциональная, – сказал ровным голосом мужчина, задумчиво уставившись на меня. Зрение восстановилось?
– Ммм, – промычала на это, не рассчитывая на столь помпезную подставу, но уточнить решила, – ты священник или маг?
– А в чём разница? – удивился мужчина, прикрывая глаза.
Хмыкнув, я, сцепив зубы, ответила, вкладывая весь пыл и злость в язвительность:
– Один – магически одарённый дуралей-ханжа, а второй просто магически одарённый дуралей.
Сейчас чувство несправедливости затопило меня с головой, но надежда на то, что живое существо не убежит, поджав хвост, оставалась. Жить в одном доме с привидением – то ещё удовольствие: постоянные скрипы, хрипы, мат, музыка вечная, сумасшедший смех. Знаем, проходили! После такого редко кто остаётся в своём уме и твёрдой памяти.
– Что ты собиралась сделать со мной? – поинтересовался мужчина, сложив руки на груди в форме креста. Как мило…
– Ну, оставить тебя на присмотре за домом. Планировала поехать в отпуск, отдохнуть, наведаться к портовым шлюхам высшего класса, по дороге прикупить качественные сигары у Вижги и нормальную бодягу, а то в драной таверне у дороги одно д*рьмо, даже пить то невозможно! Заживу как белый человек!
По мере моей речи, глаза больного расширялись всё больше и больше, и я подметила одну незначительную детальку… Хе-хе, мой гость – не человек! Тогда кто? Вот это вопрос.
– Слушай, за тобой из-за расовой принадлежности гнались? – задала вопрос, всматриваясь в огненные крапинки в синих глазах собеседника.
– Молчи, женщина, – с тягостным вздохом провыло избитое нечто, тяжко вздыхая, – Обычную смертную не вынести, а ты ещё и мёртвая…
– Ты, вообще, ханжа, но я же молчу! – обвинительно ткнула прозрачным пальчиком в грудь мужчины, тряхнув призрачными волосами и воспрянув духом.
– Кто? Я? – подавился воздухом больной, шире открывая глаза. Его очередная попытка сесть провалилась, ведь тело оказалось повиноваться. Лишь после четвёртой попытки удалось облокотиться спиной на черные доски.
– Ты, – согласилась, косо посматривая на человека и располагаясь напротив.
Через некоторое время недоуменно уставилась на побитого мужчину. Восстанавливался он хорошо. Взглянула на тело, перейдя на магическое зрение, присвистнула. Да, с такими способностями я и сама, будучи живой, с удовольствием бы разобрала подопечного по кусочкам, лишь бы провести парочку экспериментов. Слишком быстрая регенерация. Думаю, это не единственный сюрприз от чужака.
Несмотря на сложившуюся ситуацию, страха за изгнание на круги перерождения нет, ибо угроза не чувствовалась.
Мужчина понял, что я его просмотрела его способность, потому вперился жестким взглядом, вызывая улыбку и заставляя вспомнить строки:
– Все движения хищника гибки, чтобы быть королём на пирах…
Прочитав отрывок, безумно захохотала, видя в строчках сущность, сидящую напротив. Хохот звучал неестественно и глухо, будто я находилась далеко, лишь отголосок смеха доходил до нас, заставляя мурашки гулять по телу.
– Тронутая на всю голову, – прохрипел незнакомец и замер в отчаянном оцепенении, словно ожидая от будущего новых страшных подарков. – А что это за доски?
– Темные и лакированные? – спросила невзначай, состряпав невинную мордашку и хлопая глазками. Соль в том, что голову поднять незнакомец не может из-за побитого состояния, соответственно, рассмотреть предметы во всей красе тоже.
– Да, – подозрительно уставились синие глаза, призывая к ответу.
– Гроб, – ответила с детской непосредственностью, заставляя закашляться мужчину и похлопать по пустым карманам в поисках сигарет.
– Для тебя? – спросил, сощурив глаза.
Только существо видит гроб, думает, там кто-то лежит, приоритетно я. Может, для красоты это! КРА-СО-ТЫ! Декорации, мать вашу!
– Нет, там никто не лежал. Вакантное место, как говорится… Но, если захочешь резко откинуть копыта, милости просим – тратиться на деревянную коробку уже не надо! – стойко ответила, кисло давя лыбу.
Медведь всегда смеялся над моим нежеланием выбрасывать различный хлам. Я хозяйственная! Порою, столько гостей заходит на огонёк в мой дом, проверяя собственную храбрость, угу, напополам с глупостью, что многие предметы могут сгодиться.
– У-у-у, – провыл мужчина с чувством горечи и, прикрыв глаза, погрузился в свои мысли. Глубокая складка пролегла у него между бровей, и, словно почувствовав это, рукой стал тщательно растирать переносицу, расслабив мышцы лица.
А через секунду представился:
– Меня зовут Икилий, для друзей Ика.
– Меня можешь звать… – тут задумалась. А как можно звать? Затем губы сами растянулись в хищной улыбке.
– Зови… Любимая! – ответила с придыханием.
Синие глаза с огненными крапинками приоткрылись, обещая все кары Небесные. Чую, Ика мысленно материл и проклинал день появления здесь последними словами, насколько позволял запас матерных слов. Не хватало лишь крепкого алкоголя, расслабляющего тело и расковывающего душу.
– Знаешь, – вытянула губы трубочкой, разглядывая носочек призрачной туфельки, выглядывающей из-под платья, – ты, конечно, говнюк, но в роли питомца тебя завести можно…
И здесь гость уже засмеялся сумасшедшим смехом. Что же… характерами сойдёмся!
4 глава
Следующие сутки Ика спал, словно медведь в берлоге, даже посапывал натурально. Он восстанавливался довольно быстро для представителя какой-либо расы. Загадочная личность воодушевляла!
Делать нечего, потому с естественным для привидений завыванием слонялась из угла в угол, надеясь наткнуться на нечто интересненькое. Что может случиться в жизни мертвой сущности из любопытного? Ничего! Если только второго больного притащат, что сомнительно. Думаю, после столь эпичного случая с двумя гостями, байки про ненормальный дом разойдутся со скоростью горячих пирожков.
Ещё раз убрать дом, который блестел? Угу, если только языком вылизать. Присаживаясь на стульчик… нет, создавая вид сидячего положения, зависла в воздухе. Следующее время думала невеселые думы, даже сочинила несколько шаловливых считалок с черным юмором.
