Текст книги "Шабаш ведьм"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Картер Браун
Шабаш ведьм

Глава 1

Считалось само собой разумеющимся, что Гектор Малвени, великий английский актер, займет одно из бунгало в районе самого шикарного отеля в Беверли-Хиллз. Я нисколько бы не удивился, если бы этот человек, с его-то положением, арендовал два бунгало – одно для себя, другое для своего дворецкого. Я постучал в дверь, и десять секунд спустя мне открыла какая-то красотка в крошечном купальном халатике, который едва прикрывал еще более крошечный купальник. Девушке было около двадцати пяти лет. Она была высокой, стройной, с длинными красивыми ногами. Сквозь ткань лифчика угадывались соски маленьких, но достаточно твердых и упругих грудей. Красотка окинула меня сонным взглядом карих глаз, слегка выпятив в шаловливой манере верхнюю губу.

– Меня зовут Рик Холман, – сообщил я ей. – Мистер Малвени ждет меня.

– И вы явились вовремя, мистер Холман. Входите. – Девушка пошире распахнула дверь. – Я Бренда Малвени, его жена. – В ее глазах на мгновение мелькнула насмешка, как будто она бросала мне какой-то вызов, и от меня требовалось его принять.

Как только я переступил порог бунгало, девушка закрыла входную дверь, повернулась и направилась в гостиную. Следуя за ней, я наблюдал, как покачиваются ее гладкие бедра и ягодицы с такой атлетической жесткостью, что трудно было ощутить какое-то влечение к этой девушке.

На великом английском актере, комфортно разлегшемся в кресле, были только яркие цветные шорты. Его густые с проседью волосы были расчесаны на пробор, а бородка аккуратно подстрижена. На груди его курчавились целые заросли шерсти, а плоский живот был втянут без всяких видимых усилий. Для мужчины, которому было по меньшей мере пятьдесят пять, он выглядел великолепно.

– Дорогой, – обратилась к нему жена, бывшая на тридцать лет моложе своего мужа, – это мистер Холман.

Пара проницательных светло-голубых глаз уставилась на меня из-под кустистых бровей, затем он кивнул.

– Дорогая, приготовь нам, пожалуйста, что-нибудь выпить. – Он почесал обнаженную грудь. – Присаживайтесь, Холман. Что вы пьете?

– Бурбон со льдом, если можно, – ответил я. Он скорчил гримасу.

– Эту отраву американцы выдают за настоящее виски! Хотя кому что нравится. – Тут он взглянул на свою терпеливо ждущую жену. – Мне шотландское с содовой, дорогая, и не вздумай положить хотя бы кусочек льда.

– Когда-нибудь, – тихо промурлыкала она, – я обложу твой соответствующий орган льдом, а потом волью в тебя множество стаканчиков. И тогда мы выясним наверняка, действительно ли шотландское виски усиливает потенцию, как ты это утверждаешь.

– Поразительно. – Малвени немного помолчал, наблюдая, как его жена подходит к бару и начинает смешивать напитки. – Холодна как лед, а кажется страстной и темпераментной.

Бренда коротко и неприятно рассмеялась.

– С тобой, милый, – сказала она, и ее английский акцент стал еще заметнее, – не приходится особенно выбирать.

– Видите, Холман. – Малвени улыбнулся мне. – Что вы насчет всего этого думаете? Чувствуете, как все бурлит под этим на первый взгляд спокойным и безмятежным фасадом?

– Вы оба такие остроумные, – проворчал я, – что я просто краснею от смущения.

– А вы наглец, Холман, не так ли?

– Да, – искренне согласился я.

– Я привык к тому, что люди ловят каждое мое слово с почтительным выражением лица, – весело заявил Малвени. – Потому что я великий актер Гектор Малвени. Что в вас такого выдающегося, что вы решили, что можете позволить себе грубить мне?

– Может, он гомик, дорогой, – бросила женщина через плечо. – И не выносит разговоров на тему сексуальных игр между мужчиной и женщиной.

– По-моему, ты просто не в его вкусе, любимая, – небрежно произнес Малвени.

– Какая же женщина, по-твоему, в его вкусе?

Малвени простер руку в мою сторону.

– Она в вашем вкусе, Холман? Прыгнули бы вы с ней в постель?

– Он втайне надеется, что вы это сделаете, – обратилась ко мне Бренда. – Ему нравится считать себя сексуально эмансипированным, и, пока он может глазеть и не путаться под ногами, он чувствует себя молодым и готовым к бою.

– Я повторяю, что вы оба слишком, слишком остроумны, – огрызнулся я. – Я же явился сюда не для того, чтобы смотреть, как вы тут изображаете из себя доморощенных жизнелюбов, поэтому, если вам нечего мне сообщить...

Малвени радостно хихикнул.

– Ты слышала, дорогая? Сначала он остается равнодушным к такому великому актеру, как я, а потом его не трогают даже твои эротические чары. Этот человек не кто иной, как проклятый реакционер.

Женщина подала напитки, присела на подлокотник кресла, в котором расположился ее муж, и легонько положила руку ему на плечо.

– Не считаешь ли ты, что следует рассказать мистеру Холману, в чем состоит дело? – терпеливо спросила она. – Ты же видишь, этот человек не мешает дело с развлечением.

– Полагаю, ты права, любовь моя. – Он сжал ее обнаженное бедро, а затем хмуро посмотрел на меня. – О вас ходят лестные отзывы, Холман. Осторожный, осмотрительный, умеющий улаживать личные дела людей, которые, как я, постоянно находятся в центре общественного внимания. В настоящий момент меня беспокоят две очень серьезные проблемы.

– У этих проблем имеются имена – Аманда и Керк, не так ли, Малвени? – поинтересовался я. Он еще больше нахмурился.

– Двое моих детей. Очень обаятельны и совершенно меня не выносят. Если они не рассказывают журналистам, какой я отъявленный мерзавец-отец, то, значит, заняты тем, что, выпутавшись из одной скандальной истории, тут же попадают в другую.

– За последнюю пару месяцев мне не довелось прочитать о них ни строчки, – заметил я.

– Знаю! – энергично закивал Малвени. – Это меня и беспокоит, Холман. Это значит, что оба замышляют нечто ужасное, и это может обрушиться на нас в любой момент газетными заголовками. Я предлагаю вам очень простое задание. Выясните, чем они занимаются, и положите этому конец!

– Вы шутите?

– Я совершенно серьезен, – рявкнул он. – Крайне необходимо, чтобы в течение ближайших трех месяцев даже тени скандала не легло на фамилию Малвени.

– Гектор чересчур скромен, – спокойно заметила его жена. – Ходят упорные слухи, что его собираются посвятить в рыцари, и он не желает, чтобы что-то или кто-то, особенно двое его отпрысков, испортили все дело в самом начале.

– Сэр Гектор Малвени. – Актер самодовольно погладил свою бородку. – Это звучит, как вы думаете, Холман?

– Нет, – сказал я, – но это меня не касается.

– Вы хотите, черт подери, взяться за это дело или нет? – резко спросил он.

– Нет, – ответил я. – Не имею ни малейшего желания.

Женщина пронзительно вскрикнула, когда его пальцы впились в ее голое бедро, и тут же скинула руку.

– Скажите, пожалуйста, почему вы отказываетесь от этого предложения, мистер Холман? – спросила она.

– Потому что, если судить по его рассказам, это не имеет никакого смысла. Либо он знает, что его дети уже занимаются чем-то, что может свести его шансы на рыцарство к нулю, либо он просто чокнутый отец.

Жена тихо вздохнула.

– Расскажи ему, дорогой.

– Откуда я знаю, что он после этого изменит свое решение? – проворчал Малвени.

– Ты, конечно, не знаешь. – Она холодно улыбнулась мужу. – Но ты должен дать ему этот шанс.

– Ладно. – Он нетерпеливо пожал плечами. – Принеси эти прелестные фотографии, любимая, пока я попытаюсь рассказать Холману, в чем состоит дело.

Бренда Малвени поднялась с подлокотника кресла и вышла из комнаты. Я отхлебнул глоток бурбона и задал себе вопрос, не перенесся ли я вдруг в английский сумасшедший дом для новых аристократов.

– Когда умерла моя первая жена, Керку было шестнадцать, а Аманда была на два года моложе, – решительным тоном начал рассказывать Малвени. – В силу моей профессии я виделся с ними не так часто, как хотелось бы, и потом – это произошло как-то неожиданно – они стали взрослыми и независимыми. Между нами сохранялись еще какие-то родственные отношения до того момента, когда я решил жениться вторично, и тут наступил конец всем нашим отношениям.

– Я помню кое-что из их высказываний в газетах, – сказал я. – Аманда жалела бедного старого папочку, пытающегося вернуть ушедшую молодость с помощью женитьбы на девушке настолько юной, что ей впору было быть его внучкой...

– Керк говорил по поводу меня, что хуже старого маньяка может быть только дряхлый старый маньяк! – Он слабо улыбнулся. – За весь год, что мы женаты, я не услышал от них ни единого слова. Хоть убейте, до сих пор не могу понять их логики, почему они так настроены против моей новой женитьбы. Может, им больше было бы по душе, если бы я менял партнерш каждую ночь?.. Я и не подозревал о пропасти между поколениями до тех пор, пока сам с этим не столкнулся.

Женщина вернулась в комнату, держа в руке пачку фотографий.

– Ты рассказал ему, дорогой?

– Я пытался объяснить, – проворчал Малвени, – но, по-моему, все это прозвучало как сущая бессмыслица.

– Возможно, будет проще, если мистер Холман сам взглянет. – Скупо улыбнувшись, она уронила пачку фотографий мне на колени и бесстрастно посмотрела на мужа. – Дорогой, почему бы тебе не сходить искупаться или заняться чем-нибудь? Тогда тебе не придется сидеть здесь, изображая невозмутимого британца и испытывая одновременно страшный стыд.

– Полагаю, ты права, любимая. – Малвени поднялся, расправил плечи и строевым шагом вышел из бунгало с таким видом, будто снаружи его ждал расстрел, который он собирался встретить с открытым забралом.

– Гектор просто не может иначе, бедняжка, – прокомментировала Бренда Малвени после того, как за ее мужем закрылась дверь. – Я хочу сказать, что там, где дело касается его детей, он всегда напускает на себя мужественный вид.

– Наверное, это дух времени, – сказал я. – Сегодня нечасто встретишь отважных рыцарей.

Она устало улыбнулась. Фотографии, которые мне вручила Бренда, оказались увеличенными снимками, выглядевшими так, будто их сделал какой-то жалкий любитель; все они были нерезкими и с большой зернистостью. Но предмет съемки был легко узнаваем. Обнаженная светловолосая Аманда Малвени стояла с поднятыми руками, в одной из которых она держала зловещего вида нож. Перед ней на каком-то подобии грубого алтаря было распростерто обнаженное тело девушки. Остальные фотографии представляли собой вариации на ту же тему, но даже при скудной освещенности я заметил, что у Аманды прекрасная стройная фигура с округлыми грудями, бедрами и ягодицами. Девушка на алтаре лежала, раздвинув ноги, между которыми сгущались тени. Все это было сделано довольно грубо и по-дилетантски, и, отдавая фотографии Бренде Малвени, я не удосужился подавить зевок.

– Я понимаю, – отреагировала она, – но Гектор воспринимает их всерьез.

– Вот что значит быть чопорным отцом, – заметил я. – Вероятно, она позировала для этих снимков и прислала их с целью пошутить.

– Гектор не может выбросить из головы их страшные ритуальные убийства, которые произошли пару лет назад, – тихо произнесла Бренда. – У меня бы просто тяжесть с души свалилась, если бы вы взялись за это дело, мистер Холман, и достоверно бы выяснили, что все эти фотографии – просто шутка в духе Аманды.

– Ладно, – ворчливо согласился я. – Похоже, все равно этим летом будет скучно. Скажите, фотографии пришли по почте?

– Сегодня утром со штемпелем Сан-Лопара.

– Значит, придется проехаться туда и осмотреться.

– Гектора очень заботит предстоящее посвящение в рыцари, – сказала она, – но гораздо больше его заботят собственные дети. Больше всего его задевает то, что до нашей свадьбы я была лучшей подругой Аманды, и он никак не может понять, почему она ополчилась на собственного отца.

– А что она за человек?

– Она дикая. Легко поддается чужому влиянию, особенно влиянию своего брата. – В сонных карих глазах Бренды внезапно появился блеск. – Керк – это нечто совершенно другое! Он злобный! Жестокий! Я-то знаю! – Тон ее голоса стал намеренно безразличным. – У меня с ним была связь до встречи с Гектором.

– Вы считаете, Керк в этом как-то замешан? – с сомнением спросил я. – Никогда бы не подумал, что он боится камеры. На этих фотографиях Аманда единственная звезда.

– Они всегда вместе в чем-то замешаны, – объяснила Бренда. – Не поймите меня превратно, если я скажу, что в основе их отношений лежит что-то противоестественное. Секс не имеет к этому никакого отношения. Это глубже и гораздо опаснее.

– Эти фотографии вас беспокоят? Она кивнула.

– Эта шутка не в их духе, потому что ни один из них не обладает чувством юмора подобного рода. Я подозреваю, что кто-то другой послал эти снимки Гектору. Возможно, как предупреждение или еще хуже.

– Хуже? – повторил я.

– Прелюдия к шантажу! – Бренда облизала языком верхнюю губу. – У Аманды есть хорошая подруга. Ее зовут Мери Пилгрим. Если она сейчас не вместе с Амандой, то знает, где Аманду можно найти.

– Так где же мне разыскать Мери Пилгрим?

– У нее квартира на бульваре Уилшир, и ее номер телефона есть в справочнике.

– Я свяжусь с ней.

– Аманду всегда привлекало все таинственное, сверхъестественное, особенно если это имело отношение к колдовству, – продолжила Бренда. – Керку не составляло труда завести ее чем-нибудь этаким. Если честно, мистер Холман, то один вид этих фотографий Аманды с ножом в руках пугает меня до смерти!

– Что случилось с вашим великолепным английским акцентом? – громко поинтересовался я.

– Он всегда пропадает, когда я волнуюсь, – объяснила она. – Акцент у меня, конечно, искусственный, но с тех пор, как я вышла замуж за Гектора, это вошло у меня в привычку.

– Надеюсь, вы не думаете всерьез, что Аманда Малвени, какой бы дикой и неуправляемой она ни была, впутается в какой-то психованный ритуал, включающий человеческое жертвоприношение? – задал я наводящий вопрос.

– Сама она, может, и не станет, – медленно произнесла Бренда. – Но если ее подстрекает Керк? Да, я думаю, это возможно.

– По-вашему, Керк Малвени все время выступает в роли негодяя, – улыбнулся я. – Может, вы просто предубеждены против него? У вас была связь с сыном, а закончили вы свадьбой с отцом.

– В ту ночь, когда мы оба поняли, что все кончено, Керк сказал, что хочет оставить мне кое-что на память, – сказала Бренда. – Кое-что, что не позволит мне забыть его никогда.

– Например, норковая шубка? – предположил я. Она повернулась ко мне спиной, расстегнула лифчик и снова повернулась ко мне. В ложбинке между ее маленьких крепких грудей виднелся шрам в виде буквы "К".

– Он связал мне руки за спиной, – тихо произнесла она. – Коленом уперся мне в горло, чтобы я не могла кричать. Самое ужасное было то, что он нисколько не торопился, как будто ему доставляло удовольствие резать меня ножом.

– И вы ничего не предприняли после этого?

– У меня не было выбора. Я уходила от него к Гектору, и в то время я продолжала считать Аманду своей хорошей подругой. Если бы я рассказала его отцу и сестре, что Керк со мной проделал, это бы разрушило мои отношения с ними обоими.

– Понимаю, – медленно произнес я.

– Думаю, что нет, мистер Холман. – Она не спеша застегнула купальник. – Вы считаете, что единственной причиной, по которой я вышла замуж за Гектора, было то, что он богат и знаменит. Но я вышла за него замуж потому, что любила его. И все еще продолжаю любить.

– Почему-то я вам верю, – сказал я.

– Тогда, если вы мне верите, выясните, что затевают Аманда вместе с Керком, – настойчиво произнесла она, – и остановите их, прежде чем они окончательно погубят Гектора!

Глава 2

У девушки, открывшей мне дверь в квартиру, были волосы цвета хереса и большой чувственный рот. На ней были джинсы в обтяжку, призывно облегающие бедра и подчеркивающие контуры лобка, и полупрозрачная маечка, позволяющая детально рассмотреть розовые очертания ее грудей с темными сосками. Вот, промелькнула у меня мысль, девушка, которая не испытывает никаких угрызений совести по поводу демонстрации всего того, чем ее щедро наградила природа. Ее чувственный рот расплылся в приглашающей улыбке, отразившейся в голубых глазах.

– Меня зовут Мери Пилгрим, – произнесла она хриплым голосом, – а вы, как я догадываюсь, должно быть, Рик Холман?

– Верно, – согласился я.

– Входите. – Она распахнула дверь. – Мы вас ждали.

– Что-то вроде ясновидения? – спросил я.

– Час назад мне позвонила Бренда Малвени. Она никогда не умела держать язык за зубами.

Я проследовал за ней в гостиную, и какой-то парень, с комфортом разлегшийся на кушетке, приветственно щелкнул пальцами правой руки. Его густые черные волосы доходили ему почти до плеч, а роскошные усы имели вызывающе холеный вид, как если бы он каждый вечер по сто раз расчесывал их перед сном. На нем была вязаная рубашка и элегантно расклешенные книзу брюки.

– Это Керк Малвени, – представила блондинка. – Керк, это Рик Холман.

– Вот это настоящее приключение. Да, конечно! – Малвени ослепительно улыбнулся. – Я хочу сказать, для такого маленького человека, как я, встретить большую шишку, приводящую в движение Голливуд, и все такое... А скажите, мистер Холман, как вы зарабатываете на жизнь сейчас, когда Голливуда больше нет?

– Я вытаскиваю кроликов из старой шляпы, – ответил я. – А как поживает маленький человек, претендующий на роль гения экрана, который ничего путного до сих пор в жизни не сделал?

– Послушай, старина! – Странным образом он стал подражать английскому акценту своего отца. – По-моему, ты слишком далеко заходишь.

– Он не правильно расставляет акценты. – Я посмотрел на Мери. – Он играет на пианино? Она спокойно пожала плечами.

– Понятия не имею. На моих глазах он только и делал, что валялся на этой кушетке и поглощал мое спиртное.

Малвени сцепил руки за головой и с еще большим комфортом разлегся на кушетке.

– А как нынче поживает малютка Бренда? Все такое же маленькое бесполое существо, каким она всегда была?

– Она беспокоится о вашем отце, потому что считает, что он беспокоится о вас и вашей сестре, – сказал я.

– Старый ублюдок беспокоится обо мне и Аманде только потому, что английская верхушка собирается наградить его за безупречную службу, – усмехаясь, произнес Керк. – Тридцать лет унылой невдохновленной актерской игры стоят рыцарского звания. Я бы плюнул, но уважаю любимый ковер Мери.

– У него благородное сердце, – заметила Мери.

– Чем вы сейчас занимаетесь, Керк? – спросил я тоном светской беседы. – Или вражда с стариком отцом занимает все ваше время?

– Знаете что, Холман? – раздраженно вскипел он. – Перестаньте болтать! У вас не рот, а водопроводный кран.

– Черная магия? – нащупывал я почву. – Это для вас новое ощущение, особенно если этим занимается ваша сестра?

– Аманда слишком хорошая девушка, чтобы напускать порчу даже на такого как вы, Холман. – Он снова ухмыльнулся. – Вы уверены, что эти фотографии, из-за которых старик чуть не обделался, не были чьей-то шуткой? Я хочу сказать, берешь какую-нибудь красотку, похожую на Аманду, надеваешь на нее светлый парик, а потом фотографируешь. Как насчет этого?

– Я хочу удостовериться, – сказал я. – Вот почему мне нужно поговорить с вашей сестрой.

– Вы действуете очень хитро и коварно, Холман! – Он выразительно закатил глаза. – Прямо как в короткометражках старика Мак-Сеннета[1]1
  Мак-Сеннет – голливудский режиссер эпохи немого кино. В его короткометражках снимался Чарли Чаплин.


[Закрыть]. Я мог бы высказать пожелание, чтобы вы хранили молчание, но, наверное, я прошу слишком многого. Даже если бы я знал, где сейчас находится малютка Аманда, я бы вам не сказал. Но если это хоть как-то может помочь, могу сообщить, что единственное место, где ее точно нет – это Сан-Лопар!

– Он был здесь, когда позвонила Бренда, – стала оправдываться Мери. – И заставил меня держать трубку так, чтобы слышать весь разговор.

– Это из сентиментальности, – объяснил я. – Бренда его старая любовь. Их разрыв причинил ей настоящие страдания.

Малвени рывком приподнялся, сел и внимательно посмотрел на меня. В его темных глазах ничего не отражалось.

– Держу пари, она сказала тебе, что это сделал я.

– Что именно? – невинным тоном осведомился я.

– А, брось! Эта буква "К", что она носит посередине своей плоской груди. Это ее любимая тема с тех самых пор, как она спятила той ночью!

– Она здорово рассказывает, Керк, – сказал я. – Как ты сначала связал ей руки за спиной, потом уперся коленом в горло, чтобы она не могла кричать. Как ты все делал не спеша, потому что, как считает она, получал от всего этого удовольствие.

– Пожалуйста!.. – напряженным голосом произнесла Мери Пилгрим. – Неужели мы должны выслушивать все эти ужасные подробности?

– Эта Бренда, – зло сказал Керк, – вот уж действительно красотка с богатым воображением!

– Скажи мне только одно, – вежливо попросил я его. – Ты собираешься учинить что-нибудь.., особенное, чтобы окончательно похоронить надежды своего отца на рыцарское звание?

– Я? – Керк встал с кушетки и медленно поднял руки над головой. – Дружище, мне есть чем заняться и без этого. Он повесил себе на шею Бренду, а это более чем достаточно для любого мужчины. Что касается меня, он может получать свое звание, а потом повеситься на нем. Мне на это наплевать.

И Керк направился к тому месту, где стояла Мери. Подойдя к ней, он небрежно обхватил ладонями ее груди и сжал их так, что она вздрогнула от боли.

– Я должен убраться, малышка, – нежно произнес он. – Не верь ни единому слову Холмана, потому что он профессиональный лжец.

– Убери свои руки, – ледяным тоном отрезала она, – а не то я ткну тебе пальцем в глаз!

Он опустил руки и, расплывшись в улыбке, повернулся ко мне.

– Остерегайтесь колдуний, Холман. Если я где-нибудь встречу Бренду, я сообщу ей, что вы хотите участвовать в шабаше!

Пару секунд спустя за ним захлопнулась дверь, заглушая раскаты его хриплого смеха.

– По-моему, нам обоим не мешает выпить, – заметила Мери Пилгрим.

У нее уже была приготовлена пара ледяных мартини, и я не стал спорить. Передав мне мою порцию, она со стаканом в руке уселась на кушетку.

– Уверена, – спокойно сказала девушка, – вы просто сгораете от любопытства. Во-первых, почему это Бренда позвонила мне и все рассказала о вас; и во-вторых, каким образом Керк оказался здесь и услышал все, что она говорила по телефону?

– А в-третьих, – продолжил я, – почему это, во-первых, вы не ткнули пальцем ему в глаз?

– Что? – Ее голубые глаза расширились от удивления.

Я поставил свой стакан на маленький столик рядом с кушеткой, наклонился вперед, обхватил ладонями ее полные груди, а потом слегка сжал их. Она отреагировала тут же: в следующее мгновение содержимое ее стакана растекалось по моему лицу.

– Поймите меня правильно, – пробормотал я, вытирая лицо носовым платком. – Вы реагируете совсем по-другому, чем с Керком.

– Кто вы? – мрачно спросила она. – Какой-то извращенец?

– Почему вы сразу же не ткнули пальцем ему в глаз так, как выплеснули мне в лицо спиртное? – настаивал я.

– Полагаю, правда состоит в том, что Керка я боюсь до смерти, а вас нет, – ответила Мери. – Вы уверены, что единственная причина, по которой вы схватили мои.., меня! – состояла в том, чтобы посмотреть на мою реакцию?

– Почему бы нам не забыть обо всем? – потеряв терпение, предложил я. – Я приготовлю вам выпить.

Забрав у нее пустой стакан, я подошел к бару и приготовил новый коктейль. Когда я подошел к Мери со стаканом в руке, на ее лице появилось слабое подобие улыбки, тут же сменившееся задумчивым выражением.

– Я никак не могу объяснить, как случилось, что Керк появился за пять минут до звонка Бренды, – медленно произнесла она. – Мне бы хотелось считать это совпадением, но в жизни Керка Малвени нет места совпадениям. Он просто их не допускает.., если вы понимаете, что я имею в виду.

– Не понимаю, – огрызнулся я.

– Я и не надеялась, что поймете. – Она глотнула мартини. – Эти фотографии Аманды в роли ведьмы, о которых рассказала Бренда. Они выглядели настоящими? – Как могут фотографии кого-то в роли ведьмы выглядеть настоящими?

– Аманда способна на любую выходку просто смеха ради, – продолжала размышлять Мери. – Я не уверена, что смогу чем-то помочь вам, мистер Холман. Я очень давно с ней не виделась.

– Вы считаете, она может находиться в Сан-Лопаре?

– Или в Мехико, – резко возразила она, – а может, в Англии, в Лондоне.

– Вы здорово мне помогаете, – признался я.

– Собираетесь отправиться в Сан-Лопар и там ее поискать?

Я пожал плечами.

– А что еще остается делать?

– Я могла бы поехать с вами. – Она немного подумала над тем, что сказала, затем решительно кивнула. – Это лучше, чем сидеть здесь и постоянно нервничать из-за того, что Керк вернулся в город.

– А почему я должен брать вас с собой?

– Потому что я считалась лучшей подругой Аманды, – самодовольно заявила она, – и у меня есть кое-какие соображения по поводу того, что заставляет ее так злиться.

– Ладно, – согласился я. – Я заеду за вами через час. Она покачала головой.

– Это я вас заберу через час, мистер Холман. Я обычно схожу с ума от страха, если кто-то другой ведет машину. – Она медленно облизала кончиком языка полную нижнюю губу. – Упакую сумку и возьму ее с собой. Наверное, мы должны будем остановиться где-нибудь на ночь.

Над этим стоило подумать во время короткого обратного пути домой в свою лачугу в Беверли-Хиллз, символизирующую мое положение в обществе. Пять минут спустя после моего возвращения зазвонил телефон, и на третьем звонке я поднял трубку.

– Мистер Холман? – послышался в трубке хриплый незнакомый женский голос.

– Конечно, – ответил я.

– Это говорит ваш дружески настроенный партнер. Вам необходима помощь в поисках Аманды Малвени, мистер Холман, и я готова оказать ее вам безвозмездно!

– Что ж, благодарю вас, – сказал я. – Я подумаю.

– Эти похабные фотографии Аманды в роли ведьмы были посланы из Сан-Лопара, – продолжила трубка. – Человека, которого вам нужно повидать, зовут Кронин.

– Кто он?

– Неприятный извращенный псих, – небрежно заметила женщина. – Вероятно, вы поладите с ним.

– Где мне его найти?

– Вы что, хотите, чтобы я за вас делала всю работу? – Она хрипло рассмеялась. – Не забывайте, мы партнеры! – И тут она повесила трубку.

Пять минут спустя, когда я все еще продолжал размышлять о своем новом неизвестном партнере, в дверь позвонили. В четыре часа пополудни любой гость может оказаться интересным, решил я. Это могла быть Мери Пилгрим, приехавшая на полчаса раньше, или продюсер порнофильма, решивший арендовать мой бассейн для сцены оргии, или даже пара друзей-музыкантов, которым требовался кто-то, кто отсчитывал бы ритм. Возможно, это и увлекательно, но, с другой стороны, возможно, и нет, так что я решил смирить свое воображение, потому что мне уже приходилось разочаровываться раньше. Открыв дверь, я увидел на пороге двух парней, и в следующее мгновение Керк Малвени ворвался в дом, преследуемый по пятам своим приятелем.

– Я бы пригласил вас войти, – мрачно заметил я, – но вы уже вошли.

– Закрой дверь, Хэл, – приказал Керк. Его дружок закрыл дверь и, прислонившись к ней, скрестил руки на широкой груди. Судя по виду, для того чтобы сдвинуть его с места, требовалась по меньшей мере базука[2]2
  Базука – вид гранатомета.


[Закрыть].

– Давайте выпьем, Холман, и немного поболтаем, – любезно предложил Керк. – Хэл позаботится о том, чтобы нас не беспокоили.

Я провел его в гостиную и подошел к бару.

– Что будете пить? – вежливо спросил я.

– Пиво, – ответил он.

Я открыл банку и толкнул ее по стойке в направлении Керка.

– Хотите стакан?

– Вы считаете, я изнежен или что-то вроде этого? – Он скупо улыбнулся. – Я хочу, чтобы вы знали, Холман. В этой истории о том, что я порезал Бренду, нет ни слова правды.

– Ладно, – согласился я, – значит, это не правда.

– Я ее бросил, и она в отместку подцепила моего старика. Вот вам и повод для смеха!

– Я никогда не смеюсь перед закатом, – сообщил я ему. – У меня такое правило.

– Но вам не следует недооценивать Бренду. – Керк отхлебнул пива и вытер рот ладонью. – Она шлюха с идеями. И вы – одна из таких идей, знаете это?

– Нет, – сказал я, – я этого не знал.

– Я не знаю, в чем тут дело, – задумчиво произнес он. – Но мне это не нравится. Наверняка именно она вбила в голову старика идею нанять вас.

– Зачем? – спросил я.

– Чтобы добраться до Аманды или до меня, а может, и до нас обоих. – Он побарабанил пальцами по стойке бара. – Эти фотографии все еще у нее?

– Полагаю, что да.

– Чтобы старик поверил, на фотографиях должна быть Аманда или ее точная копия. – Размышляя над этим, Керк отхлебнул еще пива. – Мы с Амандой очень близкие люди. Если она позировала для этих фотографий, чтобы в шутку их использовать, она бы мне об этом сказала. Все это очень хитро закручено, и наверняка за всем этим стоит Бренда.

– Когда в последний раз вы видели свою сестру? – спросил я у Керка.

– Примерно три месяца назад. Мне нужно было кое-что обдумать, решить, поэтому я отправился на юг, пересек границу и какое-то время жил в одном из борделей Тихуаны. – Он погрузился в задумчивое молчание, и я с трудом подавил зевоту. – У меня появились идеи, Холман, особенные идеи. Я хочу снять фильм. Вам знакомы подобного рода вещицы. Низкая смета, сюжет на тему личных странствий, но, как я уже сказал, это нечто особенное. До сих пор, – продолжал он задумчиво, – я был всего лишь одним из тех парней, которым посчастливилось унаследовать фамилию знаменитого отца. Но теперь люди прислушиваются, когда я рассказываю, какой именно фильм я собираюсь делать, и в настоящий момент я даже получил финансовую поддержку. Вы знаете, в какое положение это ставит меня? В такое же, как и моего старика. Он не хочет никакого скандала, который мог бы серьезно уменьшить его шансы на получение звания сэра, а я не хочу никакого скандала, который мог бы разрушить мои планы на создание фильма. Вот вам еще один повод для смеха, Холман, – я и мой старик – в одной лодке.

– Зачем же Бренде портить вам обоим жизнь?

– Хороший вопрос. – Он поставил пустую банку из-под пива на стойку бара. – Это мне еще придется выяснить. Но прежде я должен встретиться с Амандой и разузнать, что замышляет моя маленькая сестренка. Можно еще пива?

– Конечно. – Я открыл еще одну банку и протянул ему. Он сделал большой глоток и снова вытер рот рукой.

– Но сейчас я озабочен тем, что двое – это уже толпа, вы понимаете?

– Если бы я понимал, то был бы медиумом, – проворчал я.

– Вы и я, Холман. Многовато для визита к Аманде. Кроме того, она откровенно разговаривает только со своим братом, но тотчас замыкается, сталкиваясь с каким-нибудь надутым типом вроде вас. – Он ухмыльнулся и завопил:

– Хэл!

– Он что, глухой? Почему вы так вопите? – спросил я.

– Хэл не глухой, но туго соображает, что, впрочем, одно и то же. В компании с ним вам не придется напрягать свой интеллект, но он очень домашний. Как сенбернар, при условии, что вы его регулярно кормите!

В дверном проеме появился верзила, который выглядел так, будто он завтракал одними борцами-профессионалами, и гостиная как-то сразу съежилась.