Текст книги "Семь сирен"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)

– Хорошо, почему бы вам не запереть меня? – прорыдала она.

– Потому что я верю вам, – беспомощно развел я руками. – По крайней мере, у меня нет сомнений на ваш счет.

– Тогда почему вы позволили этому человеку ударить меня и угрожать мне топором? – Ее лицо неожиданно сжалось от боли, а глаза сверкали с таким искренним страданием, что даже араб-работорговец переменил бы свое мнение, если бы сомневался в ее невинности.

Я взял ее уже частично опустошенный бокал и отечески обнял за плечи своей сильной рукой.

– На самом деле я вовсе ему не позволял, сокровище мое. Я его не остановил, потому что был слишком ошеломлен и не сумел быстро отреагировать. Во всяком случае, я отнял у него топор, разве нет?

– Нет, не отняли. Это сделал Лофтинг. Вы только сказали… – И Аманда снова разразилась рыданиями.

– Ладно, ладно, значит, я спросил вас, зачем вы утопили яхту. Возможно, на какую-то минуту мне даже пришла дикая мысль, что это сделали вы. – Я приподнял ее подбородок и заглянул в ее глаза, затем поспешно добавил: – Но только лишь на минутку. Все выглядело слишком очевидно, чтобы быть правдой. Клочок от вашей юбки обнаружен на месте преступления, а потом подходите вы с топором в руке. Видите ли, вы не можете быть виновной, потому что уж слишком много очевидных улик, убеждающих, что вы виновны.

Аманда моргнула и промокнула краешки глаз носовым платком.

– Вы так думаете? Честно? Кто-то пытался навести подозрения на меня?

– В оторванный кусок юбки, демонстративно висевший на гвозде, я отказываюсь верить. Но ведь никто насильно не впихивал вам в руки топор, верно?

– Я его нашла! Я же говорила: «Я его нашла». Значит, вы мне не верите!

– Просто скажите мне, где вы его нашли, – спросил я. – И что вы там делали?

– Я шла за вами. Когда вас не оказалось в вашей комнате, я начала разыскивать вас по всему дому. Увидела, как вы с Лофтингом выходили из парадной двери. Я следила за вами, когда вы разыскивали первую яхту, и собралась уже присоединиться к вам, но затем появилась эта ужасная женщина со своим мускулистым уродом, и я вроде бы растерялась, но все равно шла за вами. А потом, когда Лофтинг швырнул их обоих в океан, я решила, что преспокойненько могу выйти… Я нашла топор у края причала. Естественно, я его подобрала.

– Смешно, – размышлял я, – интересно, почему мыто его не заметили, когда пришли?

– Может, его там еще не было, – предположила Аманда, затем умоляюще посмотрела на меня: – О Рэнди, честно, я непричастна к убийству Раймы! Топор лежал там, а вы не заметили его в темноте.

– Вероятно, мы не заметили бы и слона, – успокоил я ее и похлопал по попке. Я отнес наши бокалы к шкафчику для ликеров и стал смешивать новую порцию.

– Вы сами скоро превратитесь в слонов, если будете продолжать смешивать себе напитки подобным образом, – с пафосом промурлыкал низкий голос, представлявший резкий контраст с фальшивым тоном Аманды. – Я пью только двойные.

– Бурбон?

Я повернулся и небрежно понес коллинз с водкой Аманде. По пути я заметил про себя, что, будь я на месте Бертрама Брэдстоуна, наверняка заявил бы, что дочерей у меня больше чем одна.

Эта оказалась высокой и стройной, очень бледной, с холодным, леденящим выражением светло-карих глаз. Выдающиеся конусы ее грудей придавали прелестную форму ее оранжевому пуловеру, а узкие мальчишеские бедра обтягивали черные расклешенные брючки. Длинные черные волосы цвета воронова крыла, словно ниспадающий шелк, доходили до талии, создавая образ прекрасной ведьмочки в канун Дня всех святых, чрезвычайно опытной в губительных колдовских чарах.

– Лед? – прокаркал я.

– И бурбон тоже, – произнесла она вызывающе. – А вы, кажется, тот самый великий адвокат, приехавший, чтобы помочь нам выпутаться из юридических дебрей? Похоже, этот плачущий цветочек называл вас Рэнди. – Девушка скривила свои тонкие чувственные губки в циничную улыбку, но полностью проигнорировала Аманду.

– Мистер Робертс – для любой девушки, с которой я еще не спал, – отрекомендовался я холодно.

– Хорошо-о-о-о, – произнесла она, растягивая слово. – Я тоже питаю отвращение к официальным отношениям, но если вы настаиваете…

– Вы что же, питаете отвращение к мужчинам вообще или только к адвокатам?

Я взял ее бокал, но до того как я успел сделать шаг, девушка пошла, и я неожиданно оцепенел. Она не шла, а со сдержанной грацией пантеры плавно скользила по комнате, и каждое движение подчеркивало изысканную пластичность ее тела. «Вся беда в том, – размышлял я, – что, несмотря на свою обворожительность, пантеры всегда не прочь употребить вас на обед».

– Благодарю, – кивнула девушка, взяв бокал из моих ослабевших пальцев. – Почему бы вам не присесть? Вы выглядите очень утомленным.

И не только выглядел, я испытывал странную усталость. Но не только эта женская животная сила заставляла меня стоять здесь, словно болвана, которого отхлестали по морде маринованной селедкой. На меня вдруг навалилось все, что произошло с тех пор, как я приехал на этот проклятый остров, но я не хотел думать об этом из опасения, что рухну под таким тяжелым бременем.

– Могу я называть вас мисс Брэдстоун или вы предпочитаете другое имя? – прорычал я.

– Филиппа Джоунс, – представилась она равнодушно, голосом вязким, словно теплый мед. – Можете называть меня Фил.

– Предпочитаю мисс Джоунс. Это более женственно.

Филиппа снисходительно улыбнулась.

– Неужели вы действительно думаете, что я нуждаюсь в имени, чтобы не ставить под сомнение мою женственность?

– Возможно, вид у вас сексуальный, – небрежно заметил я, – и голос тоже призывный. Но все это может оказаться приманкой для большого ножа.

На этот раз девушка рассмеялась, однако наши представления о юморе не совпали.

– Вы об этом никогда не узнаете, не правда ли, мистер Робертс? Почему мужчины считают, что, если женщина попала на их территорию, им тут же необходимо демонстрировать их мужские достоинства? Разве это не смешно? Не считаете ли вы меня уж совсем глупышкой? – Филиппа снова рассмеялась и медленно направилась через комнату к дивану. Ее маленькие ягодицы плавно перемещались вверх и вниз с механической точностью, а каждый шаг припечатывал обтягивающие брюки к бедрам.

Я попробовал свой напиток. Он оказался недостаточно крепким, но я решил, что сойдет.

Аманда осушила слезы и уставилась на меня с ничего не выражавшим видом, что заставило меня удивиться. Возможно, я слишком вяло прореагировал на то, как сложена Филиппа.

– Чувствуете себя лучше? – бросил я пробный шар.

– А вы? – парировала Аманда холодно.

Я откашлялся и подумал: неужели я выгляжу столь же смущенным, как и чувствую себя?

– Надо понимать, что одна из нас убита, – небрежно бросила мисс Джоунс, слегка нахмурившись. – И кто же?

Я сообщил ей.

– О да! Не слишком умная барышня, но очень сексуальная. Она из тех, какие вам нравятся, мистер Робертс. Настоящий «огонь в штанишках», если вам доводилось такое пережить.

– Скажите-ка, а что вы держите в своих, чтобы понизить температуру?

– Ну-ну, – она погрозила мне пальцем с длинным накрашенным ногтем, – не будьте вульгарным. Я считала, что адвокатам из высшего общества полагается вести себя чрезвычайно благородно.

– Это было в прошлом веке. В наше время мы гораздо более человечны.

– Бог мой, я задела ваши чувства?

– Не позволяйте сбить себя с толку, Рэнди, – вставила Аманда. – Это – тактика Филиппы, чтобы завладеть деньгами. Она считает, что если оскорбит вас, то, когда вы уже переспите со всеми нами и начнете снова мыслить рационально, решите, что именно она должна получить наследство, поскольку держалась равнодушно по отношению к вам. Видите ли, она надеется, что вы воспримете ее равнодушие как доказательство.

Оценка выглядела честной, и я подождал реакции, но Филиппа только холодно улыбнулась и зевнула.

– Ненавижу психоаналитиков-любителей, – пропела она. – Особенно тех, что прикрываются психологией, чтобы скрыть собственную заинтересованность.

– Сучка! – прошипела Аманда. – Конечно, я хочу денег, но ты не хуже меня знаешь, кто их получит.

Филиппа отвернулась и раздраженно вздохнула.

– Мы попали в курьезную ситуацию, – сказала она с явным намерением сменить тему разговора. – Напоминает мне одну детективную историю. Не подумайте, что я увлекаюсь подобной чушью, но эта вещица из классики. Правда. Точно такая же картина: группа людей на острове, и нет возможности уехать оттуда. А убийца медленно отправляет на тот свет всех по очереди…

– Неужели ты считаешь, что произойдет еще… – выдохнула Аманда, моля взглядом об опровержении.

– Нет, если мы будем осторожны, – осмотрительно предупредил я. – Но нам нужно…

– Бог ты мой! – закричала Аманда, вскакивая на ноги. – Вы слышите это?

Мои нервы оказались не в той форме, чтобы управлять быстрыми движениями и громкими воплями. От неожиданности я тоже вскрикнул и уронил бокал на пол. К счастью, там оставались только кубики льда.

Аманда обернулась и засунула голову в камин.

– Где-то там, – в отчаянии кивнула она.

Я подбежал и тоже засунул голову в камин рядом с ней.

– Слышите? – хрипло прошептала девушка.

Крик. Слабый, словно далекое эхо. Но определенно крик.

– Откуда он доносится?! – дико заорал я. – Быстро!

– Я не знаю, Рэнди. Сделайте же что-нибудь! Кто-то ее убивает.

– Ждите здесь. – Я кинулся к двери, но заметил, что Филиппа спокойно сидит на диване.

– Значит, осталось пять, – пробормотала она, явно развлекаясь.

Это предсказание выглядело обоснованным, но где кричат, там есть и надежда. Я бежал по коридору, распахивая все двери. Ни одна из них не была заперта, а все комнаты пусты.

Я развернулся и, словно чемпион по легкой атлетике на тренировке, ринулся в заднюю часть дома. Рядом с лестницей я разглядел дверь, которую раньше не замечал, а поскольку, по моим представлениям, все двери куда-либо вели, я врезался в нее на скорости тридцать миль в час. Она оказалась запертой. Я остановился, потирая нос и чувствуя себя полным идиотом. Потом прикинул, хватит ли у меня сил вышибить ее.

– Это кладовка, мистер Робертс. Очень сомневаюсь, что в ней вы найдете обнаженную женщину, – раздался чопорный, самоуверенный голос.

– Что?! Как только я отворачиваюсь, за моей спиной внезапно возникает какая-нибудь женщина!

– Это всего-навсего я, Андреа, – невинно успокоила она, а ее огромная грудь подтолкнула меня еще дальше к звездам. – Чего вы ищете?

– Я слышал, как кричала женщина, и пытаюсь найти ее.

– А почему бы вам не заглянуть в гостиную? – Она с любопытством подняла на меня глаза, а ее полные губы саркастически скривились.

– Я сам находился в гостиной, но не знаю, откуда исходили крики: они доносились из камина.

– Ну, не думаю, что вы отыщете кого-то в этой кладовой. Почему бы не попытаться поискать в комнате под гостиной… или над ней?

Мне определенно не понравился ее вкрадчивый тон, но Андреа была права.

– Подвал! – Я направился к лестнице. – Между прочим, – бросил я через плечо, – откуда вам известно об обнаженной женщине в моем шкафу?

– Мне сообщили об этом еще до того, как вы приехали, мистер Робертс. Неужели вы считаете, что женщины могут держать подобные планы в секрете? – Она презрительно посмотрела на свой нос, когда я стал спускаться по лестнице. Ее высокомерный голос прозвучал мне вслед: – На вашем месте я проявила бы осторожность со следующей!

Что значит «следующей»? Но я слишком торопился, чтобы выяснять это, и с грохотом скатился в мрачные глубины. Внизу я услыхал еще один вскрик, только на этот раз он звучал громче. Я заметил узкую полоску света под дверью и дернул за ручку. Дверь не поддалась.

– Откройте! – заорал я, стуча кулаком по панели. – Открывайте, или я выломаю дверь!

Я досчитал до шестидесяти и дождался еще одного крика. Не надеясь выдолбить хотя бы крошечную дырочку в этом куске дуба, я огляделся вокруг в поисках чего-нибудь тяжелого, кузнечного молота например.

В ящике в углу среди многочисленного хлама я нашел какой-то небольшой железный брусок и начал стучать им по дверному замку. От моих дребезжащих ударов дерево только крошилось на щепки.

И тут дверь неожиданно распахнулась, и я оказался лицом к лицу с великаном, который явно был в ярости и держал в руке хлыст. Яркий свет позади него создавал нимб вокруг его фигуры, но это не убедило меня в милосердности его миссии.

– Пожалуйста, уходите, мистер Робертс, – решительно заявил Лофтинг. – Вы повредите дверь.

Я посмотрел на железку, крепко зажатую у меня в кулаке, и сообразил, что держу ключ от двери.

– Отойдите, Лофтинг, – прорычал я, – или я размозжу вам череп. Я хочу войти!

Я сделал решительный шаг вперед, и он отступил; все же, входя, я не спускал глаз ни с него, ни с хлыста.

– Сэр, – умоляюще простонал он. – Прошу вас, не вмешивайтесь!

Переступив порог, я сразу понял, во что, по мнению Лофтинга, мне не следовало вмешиваться. В центре пустого каменного помещения на длинной веревке, спускавшейся с потолка, привязанная за запястья, висела блондинка с изодранном в клочья синем бархатном мини-платье. Одну полную грудь туго облегал прозрачный нейлоновый лифчик. Веревка, перекинутая через шкив, была продета сквозь железное кольцо, вделанное в потолок.

– Лофтинг! – заорал я. – Это ты убил ту девушку!

Он уставился на меня, словно громом пораженный.

– Конечно же нет, – возмутился великан. – Ничего подобного. Наносить увечья людям противно моей натуре.

Я многозначительно посмотрел на хлыст в его руке.

Великан откашлялся и отвел глаза.

– Да, я вас понимаю, – смущенно промямлил он. – Но у меня нет намерения причинять невосстановимый урон. Однако, мистер Робертс, вы не станете возражать, что чрезвычайно важно как можно скорее обнаружить настоящую дочь мистера Брэдстоуна – или же выявить обманщиц.

– И вы считаете, что добьетесь правды силой?

– А вы что предлагаете? Чтобы они шептали свои секреты вам на ушко ночью?

– Прекратите, Лофтинг. Неужели вы думаете, что мне действительно доставляет удовольствие, когда меня пытаются соблазнить каждые полчаса?!

– Я надеялся услышать от вас, как вы планируете справиться с этой ситуацией, – ответил он покаянно.

– Понятия не имею, как мы узнаем, кто из них лжет… или же говорит правду. Но вы не смеете их пороть. Разве вы не понимаете, что таким способом заставите их признаться в чем угодно?!

– Невозможно лгать, когда речь идет о фактах, мистер Робертс, – уверенно заявил Лофтинг. – Я и требую, чтобы они сказали, кто их настоящие родители, если, конечно, помнят. Некоторые помнят, я уверен. И кроме того, я хочу получить признание от той, которая убила девушку!

– Снимите меня отсюда! – завопила блондинка. – Пока вы тут рассуждаете о пользе и вреде пыток, я умираю! Снимите меня сейчас же, олух вы этакий!

– Вы разговариваете со мной, мисс? – невинно осведомился я.

– Не с ним же! – выкрикнула она саркастически. – Ведь это он меня здесь привязал.

– Ладно, сейчас я спущу веревку, – пообещал я. – Держитесь!

Оглядевшись, я увидел, что конец веревки обмотан вокруг железного крюка на деревянной балке позади Лофтинга, и направился к нему.

– Я очень сожалею, но не могу вам этого позволить, – произнес великан совершенно равнодушно. – Я принял твердое решение. Мы должны разрешить этот вопрос как можно скорее, и другого способа установить истину я не вижу.

– Не будьте ослом, Лофтинг, – прорычал я. – Эта девушка просит, чтобы ее освободили, и, будучи полноправным членом Клуба героев, я исполню ее желание. А теперь, как воспитанный мальчик, уступите мне дорогу.

Он не двинулся с места. Пройти сквозь него я был не в состоянии, поэтому угрожающе поднял железный ключ и замахнулся.

– А что, если именно она – его дочь? – предположил я, надеясь, что убеждение подействует лучше насилия.

– Тогда в конце концов и она, и мистер Брэдстоун меня простят, – упрямо возразил Лофтинг.

Быстрым движением, заставшим меня врасплох, он щелкнул хлыстом, который в мгновение ока змеей обвился вокруг железного ключа, и резкий рывок оставил меня с пустыми руками.

– А сейчас я запру за вами дверь, мистер Робертс, – сурово отчеканил великан. – И непременно сообщу вам о результатах этого интервью.

– Пожалуйста, не уходите, – умоляла девушка. – Эта чертова веревка делает мне больно, а он говорит, что не отпустит меня, пока я не выложу ему все. Но я уже и так все ему сказала! Я не помню своих родителей, честно, не помню! Вы верите мне, мистер Робертс, правда?

– Не обращайте внимания на эти мольбы, – вмешался Лофтинг. – Как видите, в данный момент она готова признать все, что угодно, чтобы обеспечить себе свободу. Но на самом деле она сообщила мне кое-что очень интересное – эта красавица не помнит даже приюта «Солнечная долина», хотя раньше утверждала обратное.

– Я подпишусь, что мой отец Адольф Гитлер, если только вы спустите меня отсюда, – выла барышня, бессмысленно пиная воздух.

– Вот видите, – настаивал я, – она исключается. Теперь мы можем отложить инструменты пыток и каленое железо для клеймения и, как полагается достойным английским джентльменам, удалиться в кабинет и выпить. Как насчет этого?

– Вы сейчас уйдете. – Лофтинг остался непреклонным. Вдруг воздух возле моей щеки громко щелкнул, и я не сомневался, что это не статическое электричество.

– Положите хлыст, – прокаркал я. – Вы испортите мне профиль!

– Не беспокойтесь. Я умею с ним обращаться и не причиню никакого вреда, если не собираюсь этого делать.

– Очень убедительно, – пробормотал я, совершенно лишившись спокойствия.

Лофтинг двинулся за мной. Я направился к двери и, когда он подошел достаточно близко, протянул руку и схватил хлыст. Он быстро дернул его на себя, потянув меня вперед. Когда он стал размахивать кнутовищем вверх и вниз, я отчаянно вцепился в хлыст обеими руками. Кружась по комнате на коленях, пока Лофтинг с силой тащил меня за собой, я натолкнулся на ноги девушки.

Она резко вскрикнула, когда я, пытаясь вырвать хлыст, раскачал ее. Но вдруг неожиданно раздвинула ноги и выгнулась дугой, пролетев надо мной, с размаху ударила великана по лицу бедром, сбив его с ног. Падая, Лофтинг ослабил хватку, и я завертелся с хлыстом, словно счастливая рыбина, которой досталась и наживка, и леска, и удочка, и все остальное.

Не будучи опытным садистом, я все же знал, что женщины не получали удара более жестокого, чем похлопывание по попке. Добравшись до крюка, к которому была привязана веревка, я быстро начал спускать девушку вниз.

Как только ноги ее коснулись пола, она нетвердыми шагами направилась к двери, а я на полной скорости последовал за ней. Мы чуть не застряли в проеме, потому что достигли его одновременно. Но я как раз вовремя вспомнил, что отец учил меня всегда оставаться джентльменом, поэтому позволил ей обогнать себя на несколько дюймов.

Бросив взгляд через плечо, я увидел, – что Лофтинг уже поднялся на ноги, но не пытался гнаться за нами.

– Не так уж и много в нем боевого духа, – бубнил я себе под нос, прыгая через две ступеньки по лестнице позади едва прикрытой синим бархатом попки, которая еще могла двигаться!

– Меня зовут Ивонн Дженкинс, – сказала блондинка с наигранной жеманностью, моргая глазками в старой как мир манере притворной застенчивости. – Я догадалась, кто вы.

– Похоже, я – самый известный на этом острове адвокат, – скромно потупился я, бросая хлыст Лофтинга на кровать. – Вы будете в безопасности в вашей комнате. Запритесь, когда я уйду. Я сбегаю вниз, а вы пока переоденьтесь, потом, возможно, мы немного побеседуем о том, как избежать порки лошадиным кнутом.

– Мы можем побеседовать прямо сейчас. – Девушка положила руку мне на плечо. – И я уже заперла дверь.

– Неужели? – задохнулся я. – Ладно, видите ли, я оставил внизу свою выпивку, а после недавней репетиции полуночного шоу ужасов мне она просто необходима. Я только туда и мигом обратно.

– А скотч не подойдет? Угощаю. Конечно же вам придется пить неразбавленный.

– Не возражаю, – устало вздохнул я. – Именно таким я его и предпочитаю. Не беспокойтесь о стакане, если вам не хочется его искать.

Ивонн ободряюще улыбнулась, как будто хотела сказать, что она понимает, почему я нервничаю, но не стоит беспокоиться, она опытная. Неожиданно я подумал, достаточно ли будет бутылки скотча, чтобы поднять тонус перед тем, что, без сомнения, ожидало меня.

Тем временем девушка подошла к прикроватному столику и вытащила бутылку из ящика. Я украдкой осмотрел дверной замок и обнаружил, что он старомодный, из тех, что открываются только ключом. Оставалось окно – а мы находились на третьем этаже.

– Попробуйте вот это, – весело предложила она. – Расслабьтесь.

Ивонн вручила мне бутылку. В руках она держала небольшой стаканчик, на полдюйма наполненный янтарной жидкостью.

– Благодарю, – пробормотал я. – Есть три вида добродетели – сдержанность, воздержание и целомудрие. – Я приподнял бутылку.

– Но на самом деле это все одно и то же, – надула она губки. – И кто сказал, что это добродетель?

– Я! – возвестил мой голос, ставший на октаву выше в то мгновение, когда Ивонн стянула разорванное платье с плеча, на котором оно держалось. Упавшую на пол тряпку она пнула ногой, и та, описав кривую в воздухе, скрылась в мусорной корзине. Несмотря на то что сил у меня практически не осталось и я не смог бы отогнать даже муху, а нервы были напряжены, меня все же удивила изобретательность современной моды – ее телесного цвета прозрачные трусики-бикини не имели ластовицы!

Я сделал еще один изрядный глоток из бутылки и, после того как перестал задыхаться, рухнул на постель, прижимая бутылку к груди.

Легким движением пальцев Ивонн расстегнула лифчик и высвободила свои щедро налитые груди с розовыми сосками. Мечта издателей «Плейбоя», твердые и округлые, они решительно торчали вверх.

На счастье, в бутылке еще оставалось немного скотча. Я жадно присосался к ней в надежде, что вовремя вырублюсь.

Секунду спустя Ивонн улеглась в кровать рядом со мной.

– Я рада, что ты из тех мужчин, которые знают, когда надо заканчивать. – Ее чувственное мурлыканье исходило откуда-то из глубин горла.

Я бросил взгляд на ее бедра, опоясанные бикини.

– Ты еще одета! – беспомощно простонал я. И моя рука в отчаянии схватила кнутовище. – Выпей. Возьми бутылку. И держись от меня подальше, или я закончу начатое Лофтингом.

– Я не хочу пить. Но жажду, чтобы ты как следует меня отделал.

Она прижалась ко мне своим плотным обнаженным телом и, выдыхая слова мне в ухо, каждый раз прикасалась к нему кончиком языка.

Жестом, демонстрирующим полную капитуляцию, я бросил кнут возле кровати.

– Но ведь не только ты еще одета, – хрипло запротестовал я.

– Не беспокойся, дорогой, – проворковала она, – сейчас я тебя раздену. Я считаю, что должна облегчать жизнь мужчинам.

Глава 7

Когда я проснулся, Ивонн все еще спала, и после десятиминутных тщательных поисков я обнаружил ключ от двери. Он лежал в ящике под аккуратно сложенным комплектом нижнего белья красного цвета. На этот раз у трусиков-бикини ластовица наличествовала, зато сзади осталась лишь одна тесемочка.

Я удалился, не разбудив девушку. Запер комнату на замок, просунул ключ под дверь и направился к себе. К счастью, у меня была собственная примыкавшая к комнате ванная, и, стоя под душем, я чувствовал себя в безопасности за двумя запертыми дверьми.

Два часа спустя, после того как молчаливый и угрюмый Лофтинг принес мне завтрак, я спустился вниз, чтобы встретиться с Брэдстоуном. Если слуга передал ему мое сообщение, то он должен был меня ждать.

В коридоре передо мной возникла Аманда. Она посмотрела в мою сторону, отвернулась и торопливо пошла к лестнице.

– Эй! – окликнул я, поспешив догнать ее. – Встали не с той ноги?

– По крайней мере, со своей постели, – отрезала она. – У вас что же, совсем нет никаких принципов?

– Меня заперли. Я не мог выбраться, – запротестовал я.

– Прекрасно, надо не забыть спросить у нее, как застегиваются ее наручники. А теперь, извините, я отправляюсь на прогулку.

– Ладно. – Я нехотя уступил ей дорогу. – Но остерегайтесь, не подпускайте к себе Лофтинга. Не хочу, чтобы ваша красивая шкурка пострадала.

– Я не верю вам, извращенец! Вам совершенно безразлично, что со мной произойдет. Меня могли бы убить во сне сегодня ночью, пока вы стонали и валялись на простынях с этой распущенной блондинкой – и готова поспорить, вы не прекратили бы своих занятий, если бы вам даже об этом сообщили!

– Чтобы обезопасить себя, вам следовало только запереть дверь!

– Какая польза от этого? Убийца способен влезть и в окно, – нелогично огрызнулась Аманда.

– Но вы же спите на третьем этаже!

– Ну и что!

Аманда протиснулась мимо меня и бросилась вниз по лестнице до того, как я сумел придумать еще какой-нибудь разумный довод. Постояв немного, я пожал плечами и, невнятно бормоча себе под нос никому уже не нужные аргументы, отправился своим путем. Итак, я один против нескольких доступных женщин, – утешал я себя. Мне нужна передышка.

Тогда тоненький голосок в моей голове пропищал: «Все равно, в ней есть что-то особенное». Я велел ему заткнуться и взял курс на кабинет.

Брэдстоун сидел за столом, держась за него обеими трясущимися руками, словно он единственный привязывал его к бренному миру.

– Не могу в это поверить, мистер Робертс, – простонал он слабым голосом умирающего. – Неужели кто-то прибегнул к насилию и убил такую молоденькую девушку? И с какой целью?! Никто не получит от меня наследство, пока мы не узнаем виновного. Ясно, что моя дочь не могла так поступить, но ясно также и то, что, не имея точных доказательств, я не оставлю свои деньги тому, на кого падает хоть малейшее подозрение в убийстве бедной девочки.

Я кивнул.

– Понимаю. Возможно, убийца это тоже сознает. – Я посмотрел прямо на него в надежде, что он уловит связь.

– Вы имеете в виду Джойс, – хрипло прошептал старикан. – Конечно же. Она поклялась, что не позволит мне оставить им деньги – и это на нее похоже. – Он в ярости заломил руки, откинувшись на спинку кресла. – Мистер Робертс, – взволнованно продолжал Брэдстоун. – Мы каким-то образом должны обратиться за помощью. Ее нужно отправить в участок. Она отвратительна, способна на всё и к тому же чрезвычайно мстительна. Теперь я понимаю, что она надумала. Чтобы досадить мне, эта фурия решила уничтожить всех девушек.

– Возможно, – согласился я без энтузиазма, – но мы не знаем ничего наверняка, мистер Брэдстоун. Если вы согласитесь на небольшую уловку, мы попробуем все выяснить. Во всяком случае, это даст нам возможность дождаться, пока подойдет помощь.

– Если это докажет ее вину, мистер Робертс, я готов на все.

– По крайней мере, надеюсь, что мы предотвратим еще одно убийство. Скажите вашей сестре, что передумали и решили оставить ей пятнадцать процентов от вашего состояния.

– Никогда! – заорал старик, его бледное лицо налилось кровью. Он бессильно ударил по столешнице, а я испугался, как бы его не хватила кондрашка. – Я никогда этого не сделаю, да она мне и не поверит!

– Поверит, если вы сообщите ей должным образом, – поспешно продолжал я. – Объясните, что я вам посоветовал поступить так, чтобы прийти с ней к примирению и предотвратить оспаривание завещания. Ведь в конце концов, кого бы вы ни упомянули в своем завещании в качестве дочери, это всегда можно поставить под сомнение. Вы же оставляете ей пятнадцать процентов всего состояния только в случае, если она подпишет документ, который составлю я, и откажется от всех дальнейших притязаний.

Брэдстоун пожевал свою нижнюю губу, взвешивая мою идею. Я видел, что план ему понравился. Предложенная уловка заинтересовала его изощренный ум.

– Хорошо, мистер Робертс, – наконец решил он. – Я прикажу Лофтингу немедленно найти ее. Как только вы уйдете, встречусь с ней и дам ясно понять, как ненавистно мне ваше предложение.

– Точно, – согласился я. – А теперь – что касается Лофтинга. Не могли бы вы предостеречь его от совершения непоправимых глупостей?

Старик приподнял седые брови.

– О чем вы, мистер Робертс?

– Ему слишком не терпится нам помочь, – произнес я классически сдержанно. – Прошлой ночью я нашел его в подвале с девушкой.

– Неужели?! Мистер Робертс, я этому не верю, – свистящим от удушья голосом просипел старикан. На несколько минут он глубоко закашлялся, затем посмотрел вверх слезящимися глазами. – Так вы предполагаете, что Лофтинг развлекается с молоденькими девушками? Но за тридцать лет, что я его знаю, он не проявлял к ним ни малейшего интереса!

– Он не слишком-то с ними церемонится. Ему не дает покоя идея раздобыть нужную информацию с помощью хлыста.

– Хлыста?!

– Да, он считает, что действует в ваших же интересах. Лофтинг хотел силой добиться от барышни правды. Если вы попросите его предоставить все расспросы мне, то избежите, по крайней мере, нескольких судебных процессов. Пусть потребуется чуть больше времени, чтобы узнать, которая из них ваша дочь, но его способ неприемлем.

– Конечно, мистер Робертс, я поговорю с ним… – Брэдстоун слабо осклабился. – Добрый старый Лофтинг! Пытался мне помочь, верно? А я все время думал, что он ненавидит меня всеми фибрами души!

– У меня не сложилось такого впечатления, – удивленно посмотрел на него я. – А что заставляет вас…

Старик махнул рукой в воздухе.

– Ничего. Ничего. Забудьте об этом, – произнес он повелительно, возвысив голос. – Мы с ним все равно что супруги, знаете ли. Нельзя прожить с кем-то тридцать лет, не изучив всех его недостатков. Лофтинг хорошо знает мои. Даже без слов понимает, чего я хочу. – Он неприятно оскалился, его бледные ревматические глаза смотрели на меня с вызовом.

– Мне еще не приходилось ни с кем жить тридцать лет, – пожал я плечами.

В гостиной я столкнулся с Черил, загадочной нимфой, встретившей меня на этом острове страданий. Она сидела в большом кресле, держа бокал в руке и уставившись в окно на серые тучи и гнущиеся под порывами ветра сосны. Дымок от сигареты плыл из пепельницы мимо ее головы. Зрелище было захватывающим. Из-под оранжевых шорт виднелись стройные узкие бедра, а слишком маленький лифчик того же цвета явно не справлялся со своей задачей надлежащим образом, едва прикрывая втиснутые в него маленькие твердые грудки. Услыхав, что я вошел, девушка обернулась и улыбнулась такой открытой, искренней, бесхитростной улыбкой, что я почувствовал себя как дома, будто заглянул в любимый журнал для мужчин.

– Вот вы где! – взволнованно воскликнула Черил. – Наконец-то!

– Что, долго ждали? – весело спросил я, смешивая себе выпивку, чтобы не отставать от нее. Я заметил, что Черил, как и я, пила бурбон.

– Только со вчерашнего полудня.

– Мне не удалось пробраться к вам через все эти тела!

Она весело рассмеялась, показывая, что не осуждает меня, за что я проникся к ней признательностью.