Текст книги "Звездой помеченный любовник"

Автор книги: Картер Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 5

– Выпивать еще, наверное, рано? – осведомилась Мариан.

Я взглянул на часы:

– Без десяти одиннадцать.

– Может, он все-таки не придет? – Она отвернулась от окна и с надеждой посмотрела на меня. – Рада, что ты здесь, Рик. Думаю, без тебя мне было бы очень страшно. Услышав звонок в дверь, я подскочила бы до потолка.

Я чувствовал себя удовлетворенным, почти пресыщенным. Одна ночь с Мариан лучше, чем три месяца в любом гареме. Значит, у меня нет оснований ощущать никакого напряжения. Войди в комнату хоть пятеро Дейлов Форестов с пистолетами в руках, я бы весело усмехнулся и попросил Мариан приготовить кофе. Нам пришлось встать пораньше, чтобы успеть добраться до ее квартиры, это правда, но зато, вспоминая о великолепной ночи, я предвкушал еще много таких же, даже более восхитительных ночей.

– Какой из себя Чак Адамс? – спросил я.

– Он чем-то похож на тебя, – ответила Мариан. – Примерно так же сложен, но в кровати не столь хорош.

– Это, конечно, льстит моему самолюбию, но такого описания недостаточно.

– Очень светлый блондин, – продолжала она. – Коротко пострижен, почти наголо. Обычное лицо с веснушками. Атлетическая фигура. Думаю, поэтому он не так хорош в постели. Энергичный, восторженный, но с бедным воображением.

– Тебе бы книги писать, – пошутил я.

– Может, и займусь этим, а на обложке помещу твою фотографию. – Мариан широко улыбнулась. – А еще лучше – крупный план твоего жизненно важного органа, а на нем в виде татуировки название книги.

– У тебя извращенная фантазия, Мариан Бирнс.

– Значит, мы – два сапога пара.

Услышав звонок в дверь, она подскочила:

– О Господи! А если это не он?

– Пригласи войти, кто бы там ни был. Ты же гостеприимная женщина.

– Я надеялась, что мне нечего бояться, раз уж ты здесь и охраняешь меня. Однако ты развалился в кресле с дурацкой ухмылкой на лице… и теперь даже больше, чем я, походишь на жертву!

– Полагаю, ты не собираешься продержать гостя за порогом до конца его жизни? – нетерпеливо осведомился я.

Мариан вышла в крохотную прихожую, и я слышал, как открылась парадная дверь и она с кем-то заговорила, но так тихо, что нельзя было разобрать слов. Вернувшись, Мариан неистово делала мне какие-то знаки своими серо-зелеными глазами, но в тот момент они не доходили до меня. За ней следовал тип с притворно любезной улыбкой, чуть ниже среднего роста. Это заметил даже я, ибо его голова была немногим выше плеча Мариан. Меня удивил его желтоватый, болезненный цвет кожи, глаза, похожие на черные пуговки, острый нос, густые, черные, нечесаные волосы. Завидев такого на улице, пожилые дамы, подхватив юбки, разбегутся.

– Карл, – представился он мягким голосом. – Я очень нервничаю. Настолько, что прижал лезвие ножа к ее правой почке. Прошу вас, постарайтесь сделать все, чтобы я не вздрогнул.

– У меня и в мыслях такого нет, – заверил я его.

– Вы нахрапистый человек, мистер Холман. Во всяком случае, все так говорят. А насилие рождает противодействие, верно?

– Допустим.

– Эту девушку я забираю с собой, – продолжал он. – Чак хочет встретиться с ней, но наедине, понимаете? Ваше присутствие совершенно нежелательно. На улице нас ждет машина с шофером…

– С Отто? – прервал я его. – Или с Касси?

– С приятелем. – Глаза-пуговки моргнули. – Не пытайтесь нас преследовать, мистер Холман, иначе подвергнете ужасным мучениям эту девушку.

– А что с ней случится, если я вас послушаюсь?

– Вреда ей не причинят. Чак хочет только поговорить с ней.

– Рик? – В глазах Мариан застыл ужас. – Не можешь ли ты что-нибудь сделать?

– Он действительно приставил нож к твоей спине?

– Да, да, не сомневайся! – Она с трудом перевела дыхание.

– В таком случае я бессилен.

– Вы неглупый человек, мистер Холман, – заметил Карл. – Простите, но мы попятимся задом из комнаты. И… пожалуйста!., не проявляйте мужества после нашего ухода. Уверяю вас, это бесполезно, только причините девушке ненужные страдания.

Они, пятясь, вышли, а через несколько секунд хлопнула парадная дверь. Я подошел к окну и увидел, что они спускаются по деревянным ступенькам, а напротив, у тротуара, стоит небольшая серая машина. Водителя я не разглядел, но вскоре Карл и Мариан расположились на заднем сиденье, и машина отъехала. Номерной знак был покрыт толстым слоем пыли. Проследив за ней взглядом, я решил предпринять неотложные меры, хотя бы в память о любовных утехах с Мариан Бирнс, и начал с тщательного осмотра ее квартиры.

В одном из выдвижных ящиков лежала небольшая фотография рослого блондина, заинтересовавшая меня. Короткая стрижка, глубоко посаженные глаза, осторожный взгляд и широкая улыбка. Похож на бывшего атлета, начавшего толстеть. Внизу надпись детским почерком: Мариане, в память о чудесном времени в Венеции, Вегасе и Малибу. – Чак.

Я вспомнил, что тот, кто звонил вчера Аманде Уэринг, назвал именно эти места. Что ж, возможно, там просто тусовалась вся компания – Аманда, Мариан, Чак, Карл, Отто и Касси. Это сгодилось бы для сюжета целого фильма! Да, верить нельзя никому. Даже даме, которая готова потрудиться и намылить тебя в твоем собственном душе. Во всем прочем осмотр не дал мне ничего интересного; пожалуй, только я заметил, что Мариан нравилось какое-то странное нижнее белье.

Я собирался уже покинуть ее квартиру, когда зазвонил телефон.

– Бывшая квартира Мариан Бирнс, – сказал я в трубку.

На другом конце провода раздалось громкое фырканье:

– Холман?

– Он самый, – подтвердил я. – Форест?

– Эта глупая сука должна была передать Адамсу, чтобы он срочно позвонил мне, – возмутился он. – А Чак все еще не позвонил!

– Займитесь чем-нибудь, – посоветовал я. – Это успокоит вас.

– Что, черт возьми, вы хотите сказать?

– Чак не появился. Послал вместо себя Карла. Видимо, они заподозрили ловушку. Поэтому Карл увез с собой Мариан, угрожая ей ножом.

– Вы решили меня одурачить? – Форест насторожился.

– Чистая правда, – заверил я его. – Только что сам видел, как они подались на юг в серой малолитражке.

– Какого же дьявола вы не остановили его?

– Опасался, что Мариан проткнут бок кинжалом. Она – славная девушка, хотя и забывчивая.

– Вы должны были остановить его! – заорал Форест.

– С чего это вы так беспокоитесь? – осведомился я, но он тут же повесил трубку.

Я направился к своей машине. Ответы на все вопросы таились в недрах памяти Аманды Уэринг. Поэтому мне оставалось одно – снова навестить ее. Увы, при этой мысли мой пульс не забился учащенно. Я прихватил с собой фотографию Чака, чтобы смотреть на нее в самые унылые моменты жизни.

Через полчаса я позвонил в ее дверь, готовый к очередной истерике. Однако дверь открыла восхитительная блондинка.

– Привет, мистер Холман! – Она приветливо улыбнулась. – Вы очень кстати. Ненавижу выпивать в одиночестве.

На ней были шелковая блузка, надетая на голое тело, и длинная черная юбка. Я заметил, как тщательно расчесаны ее ухоженные волосы и как аккуратно нанесен макияж. Она выглядела так, словно собиралась на элегантный прием, хотя время приемов начнется только через восемь часов.

– Я приготовила несколько коктейлей «Кровавая Мэри», – весело сообщила она, когда мы вошли в гостиную. – Готовить каждый отдельно – нудное занятие, верно?

– Конечно.

Покончив с коктейлями, она подала мне один из них. Теплая улыбка не покидала ее лица. Я подумал, уж не двойняшка ли она Аманды Уэринг, сестра-близнец, которую скрывали до поры до времени, до нужного момента?

– Может, присядете, мистер Холман? – предложила она.

Я опустился на диван, а она расположилась в кресле напротив. Это напоминало начальную сцену дерьмовой комедии, когда зрители чувствуют, что оказались в ловушке вместе с исполнителями.

– Должна извиниться за вчерашнее, – сказала она, помолчав. – С моей стороны было глупо так разволноваться из-за тех телефонных звонков.

– Сейчас вы выглядите отлично.

– Я чувствую себя великолепно! – Она ослепительно улыбнулась. – Вчера мне казалось, что я опять схожу с ума, а сегодня утром все изменилось.

– Но почему?

– Часа два назад мне позвонил Сэм. – Аманда просияла. – Он достал денег для окончания работы над фильмом. Не правда ли, это замечательно?

– Замечательно.

– Именно это мне и нужно! Самое лучшее лечение для меня – работа! Не могу дождаться ее начала. Придется подождать еще несколько недель, но Сэм сегодня же пришлет сценарий, и все пойдет по-старому.

– Отлично, – согласился я и протянул ей фотографию. – Вы его помните?

Посмотрев на снимок, Аманда вернула его мне:

– Чак Адамс! И что я нашла в этом куске безмозглого мяса! Все оттого, что была нездорова.

– Он позвонил Мариан Бирнс и сказал, что навестит ее сегодня утром, – сообщил я. – Но сам не пришел, а прислал дружка.

– О? – Она не выражала особого интереса.

– Пришел Карл, малый среднего роста, с нездоровым цветом кожи и маленькими, как пуговки, черными глазками. Помните его?

– Вы еще вчера спрашивали меня о нем. – Улыбка постепенно растаяла. – Нет, я не вспомнила его и сегодня. Так же, как и прочие названные вами имена и места.

– Он увез Мариан с собой, – продолжал я, – насильно, угрожая ей ножом.

– Мариан? – Аманда нахмурилась. – На кой шут она понадобилась ему?

– Не знаю, но именно это и занимает меня сейчас больше всего. Мне ничего не известно. Только вы способны дать ответы на многие вопросы, но они запрятаны глубоко в недрах вашей памяти.

– Прошу вас, не надо портить мне настроение, мистер Холман, – особенно сегодня!

– Если бы вам удалось хоть что-нибудь вспомнить о Карле, это очень помогло бы.

Аманда покачала головой:

– Не помню никого с таким именем, мистер Холман. Жаль. Мне, конечно, хотелось бы оказать вам содействие, но увы!

Она подошла к окну и теперь стояла спиной ко мне.

– Я поручила вам выяснить, кто меня терроризирует, и остановить его, – отрешенно проговорила она. – И надеялась, что вы займетесь именно этим. Так зачем же вы постоянно беспокоите меня и заставляете вспоминать людей, с которыми я никогда не встречалась?

– Вы правы. – Я допил свой коктейль и поднялся. – Фотографию я оставлю у вас на тот случай, если вы вдруг что-то вспомните.

– Я помню Чака Адамса, которого увела от Мариан, о чем весьма сожалею. Но в ту пору я была не в себе, а Чак оказался под рукой, понимаете?

– Конечно.

– Тогда прошу вас, не беспокойте меня, пока не получите каких-то определенных сведений. Если же вы будете постоянно появляться здесь, мне придется взыскать с вас за отнятое у меня время.

– Карл… Касси… Отто… Малибу… Венеция… Вегас… – монотонно бубнил я, направляясь к двери.

– Постойте! – крикнула Аманда.

Я обернулся. Она отошла от окна. Ее темно-голубые глаза выражали полную отрешенность. Казалось, Аманда заглядывала в себя.

– Чак Адамс, – шепотом пробормотала она. – С ним что-то случилось.

– Что именно?

– Не помню. – Аманда покачала головой. – Он был там, а потом куда-то исчез.

– Вы сказали, что он исчез, когда у вас кончились деньги.

– Я солгала, решив в тот момент, что это самый простой ответ. Ведь я не помню, что случилось тогда на самом деле. Подробностей не помню и сейчас, но этот снимок о чем-то говорит мне…

– О чем?

Аманда приложила руки ко лбу, и весь вид ее выказывал глубокую сосредоточенность. Однако мне тотчас пришло на ум, что она хорошая актриса.

– Не знаю. Кажется, что-то внезапно произошло. Да, да, он где-то был, а через мгновение исчез. Там были… и другие люди… в то время. Разгорелся скандал, возможно, возникла драка. – Она раздраженно тряхнула головой. – Не могу вспомнить! Да оставьте же меня в покое, Холман! Уж не садист ли вы, черт побери?

– Из-за чего они подрались?

– Вы – негодяй! – злобно крикнула она. – Понятия не имею, из-за чего они подрались. Вот что: проваливайте отсюда ко всем чертям и оставьте меня в покое!

– Я и собирался это сделать.

– Вы испортили мне весь день, но, похоже, и не догадываетесь об этом.

– А Карл, полагаю, погубил день Мариан, – парировал я.

– Она сама ему все изгадила, – холодно возразила Аманда. – Мариан только внешне такая приятная и привлекательная, а на самом деле это вероломная сука. Вы догадывались об этом?

– Нет.

– Малибу! – внезапно воскликнула она.

– Что?!

– Именно там что-то случилось с Чаком, – нетерпеливо пояснила Аманда. – Это, должно быть, случилось в Малибу. Я припоминаю постоянный шум прибоя, мешающий мне спать по ночам.

– А еще что-нибудь?

– Нет, только шум прибоя. Но случилось это именно тогда.

– Ваша память прекрасно восстанавливается. Малибу и Чак… Вегас, где они играли в карты…

– Зачем вы напоминаете мне об этом? – В ее глазах застыла тоска. – Может, Холман, вы такой же садист, как и все они?

Глава 6

– Салют! – Генриетта мило улыбнулась мне. – Хотите повидать Сэма?

– Верно.

– Сейчас он не занят, но в туалете. Думаю, что скоро выйдет.

– Отлично.

– Жаль, что вы так рано ушли вчера. Мы здорово позабавились. Хилдегард заставила этого Фореста забыть обо всем, хотя у него разламывалась голова. Ведь вы саданули по ней коленом.

– Разве?

Генриетта вдруг засмеялась:

– Харриет считает, что вы гомик. Говорит, будто вы задираетесь с другими педиками, которые тоже любят подраться, но убеждена, что таких, как вы, возбуждают только симпатичные мальчики.

– Харриет – настоящая мыслительница, – заметил я.

– А вы и впрямь такой? – Ее брови изогнулись дугой. – То есть педик?

Вот дьявол, подумал я. Если горячо отрицать это, она уж точно сочтет меня гомосексуалистом.

– Меня превратили в мужчину, – таинственно сообщил я. – Мне хорошо и комфортно только в мужской одежде.

Глаза Генриетты округлились.

– Но вы все же мужчина, да?

– На две трети. Операция прошла не совсем удачно. Конечно, у меня появился бас и на груди выросли волосы, а в остальном? – Я пожал плечами.

– Ах, бедняжка! – Она горестно вздохнула. – Но ведь ужасно быть ни тем и ни другим!

– Да. И мне нравится избивать мужиков, потому что они обладают парой жизненно важных вещиц, которых я лишен. Иногда я избиваю и женщин, поскольку они… ну… полностью женщины.

– Меня вы не отлупцуете, дорогой, правда? – встревожилась она. – Ведь я симпатичная и…

– Уши залиты бетоном, – раздался сзади низкий грубоватый голос Сэма Айкмана. – Зря стараетесь, Холман. Генриетта не понимает шуток. Скажите ей, что вот-вот рухнет небосвод, и она тут же спрячет голову под ковер. Вы хотели видеть меня?

– Я решил заскочить и поздравить вас.

– Дела идут скверно, – пробормотал Сэм. – Пойдемте в мой кабинет.

Он шаркал вперед, но не как старик. Сэм походил на большого матерого медведя, который твердо решил полакомиться медом, но то и дело внимательно принюхивается, опасаясь врагов. Опустившись в кресло за своим письменным столом, он тяжело вздохнул:

– Так в чем дело, Холман?

– По-моему, Сэм, вы что-то теряете, когда не запускаете руку в промежность Харриет.

– Вы заглянули сюда, чтобы сообщить мне это? Решили распушить хвост?

– Нет, хотел поздравить вас с тем, что вы раздобыли деньги для съемок нового фильма. Аманда Уэринг так рада, что светится от счастья.

Он удивленно поднял глаза:

– Аманда сказала вам об этом?

– Да, и о том, что вы известили ее сами, позвонив сегодня утром. Теперь она ждет от вас сценарий.

– Когда вы были здесь последний раз, я сказал вам, чем располагаю и сколько мне еще нужно, верно?

– Кажется, вам не хватает восьмисот кусков? – уточнил я.

– Значит, догадываетесь, сколько мне еще нужно?

– Восемьсот кусков. Нетрудно сообразить.

– Меня тошнит от этого, – признался он. – Мой голос слишком трудно имитировать?

– Совсем нетрудно, – согласился я. – Это удастся любому выпивохе с баритоном, если он сделает вид, будто промывает горло виски уже лет пятьдесят.

– Меня нелегко задеть, Холман, но какой гад сообщил ей такое?

– Только не я и не вы. Поэтому подозреваемых остается не меньше миллиона.

– Это – Форест, – предположил Сэм. – Он разозлился на меня за то, что вы осадили его вчера вечером. Его не смягчила даже Хилдегард! Вот ведь какой извращенный мерзавец! Решил достать меня через Аманду. Вчера вы показали ему, где раки зимуют. Прошу вас, повторите это. Но когда снова доберетесь до Фореста, покалечьте его. Сломайте ему шею! Изуродуйте! Тогда он оставит в покое Аманду и по ночам она будет спать спокойно.

– К ней начинает возвращаться память, – заметил я. – Она вспоминает людей и места.

– О чем это вы толкуете, черт возьми?

– Аманда вспомнила о своем посещении Вегаса и Малибу, – пояснил я. – Припомнила парня, который находился с ней, а потом неожиданно исчез.

– Дела идут скверно, а, Холман? Вы еще очень далеки от цели.

– По-вашему, за всем этим стоит Дейл Форест. Возможно, вы и правы. Но только Аманда знает об этом наверняка. Если ее память восстановится, мы получим надежные сведения.

– Вы поражаете меня, Холман. – Он покачал головой. – В этом городе вас считают почти гением, способным решить любые проблемы спокойно, ненавязчиво и не опасаясь подставиться. Теперь же, несмотря на все, пережитое Амандой, вы ничего не предпринимаете и ждете, пока она сама вспомнит, что с ней произошло. – Сэм насмешливо улыбнулся. – Не пора ли искать другие методы работы, Холман? Проявить свои возможности. К примеру, заняться сводничеством?

– Вы надеетесь достать деньги, Сэм? Или это всего лишь мечта стареющего режиссера-сатира, цепляющегося за иллюзии о своем таланте?

– Деньги-то я достану, – безмятежно отозвался он. – Не верите? Это не составит особого труда, если я приглашу кого следует на главную мужскую роль. Ну, скажем, кого-то вроде Дейла Фореста.

– Вы все еще хотите, чтобы я сломал ему шею?

– Он может сниматься лежа, – отозвался Сэм. – Это произведет еще большее впечатление.

Я попрощался, решив не упускать благоприятный момент для ухода. Генриетта с беспокойством улыбнулась мне, когда я появился в ее квадратной приемной.

– Сладкий мой, – нежно прощебетала она, – не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

– Кое-кто уже пытался, – трагическим тоном ответил я. – Но вы знаете, как это бывает. Клей высыхает, все становится хрупким, а потом… в самый неудобный момент… хлоп! Рвется.

– Ах, бедняжка! Это действительно страшно!

Я обедал в ресторане, где вырезка редко оказывается хорошей. И мне не повезло. Вернувшись домой в половине третьего дня, я подумал, не прислали ли мне руководство по сводничеству. Немного поплавав в бассейне возле дома, я почувствовал себя как огурчик, когда после купания выпил вместо спиртного чашку кофе. Часа в четыре я решил послать всех к черту! Сэм Айкман прав, меня считали человеком, способным все уладить. Вспомнив об этом, я оделся, прихватил свой пистолет 38-го калибра в кобуре на поясе и отправился в берлогу Дейла Фореста. Его адрес дала мне Аманда Уэринг. Он жил по пути в каньон, а окна выходили на берег Стрип.

Минут через тридцать я нашел это место. Дом стоял на двух уровнях, на самом склоне каньона. За красивыми чугунными воротами я увидел бетонную площадку. Однако ворота оказались на запоре. Остановив машину в шести дюймах от них, я просигналил. Казалось, я ждал целую вечность, пока наконец из дома не вышла высокая, дивно сложенная блондинка в купальнике бикини, почти ничего не скрывающем.

– Какого дьявола вам нужно? – спросила она через ворота.

Вблизи я хорошо рассмотрел ее пышное загорелое тело, каких несметное множество на пляжах Малибу, темно-карие глаза и распухшие от поцелуев губы. Мышцы живота явно только что начали расслабляться.

– Мне надо повидаться с Форестом. Откройте ворота.

– Вы что, спятили? – презрительно бросила она. – Без предварительной договоренности он ни с кем не встречается.

Я вылез из машины и подошел к воротам.

– Это вопрос жизни и смерти. Для него, – спокойно добавил я.

– Чудак какой-то! – Девица пожала плечами.

– Передайте ему, что приехал Рик Холман, и все прочее – тоже.

– Идите к черту! – надменно отозвалась она.

Я решил, что препираться с ней – значит попусту терять время. К тому же у меня пропала охота вести себя по-джентльменски. Вертикальные прутья чугунных ворот прилично отстояли друг от друга, что позволяло просунуть между ними руку. Я приблизился к воротам и быстро протянул руку. Блондинка спохватилась слишком поздно. Моя рука уже скользнула в ее трусы, и пальцы крепко вцепились в волосы на лобке. Инстинктивно попятившись назад, она взвыла от боли.

– Отпустите меня, сексуальный маньяк! – Голос у блондинки сорвался.

– Форест дома?

– Откуда мне знать?

Я дернул ее за волосы, и она опять взвыла.

– Форест? – вежливо напомнил я.

– Конечно дома, – злобно ответила девица. – И прикончит вас, узнав, как вы оскорбили меня!

– Расскажите ему об этом сейчас же. Крикните отсюда.

– Дейл! – вдруг заорала она. – Помоги мне!

Форест выскочил из дома с таким осовевшим лицом, будто только что проснулся. Блондинка отчаянно извивалась, но я очень крепко держал ее, так что вырваться она не смогла.

– Что за черт? – Форест изумленно уставился на нас.

– Сделай что-нибудь, Дейл! – взмолилась блондинка. – Это сексуальный маньяк. Он схватил меня прямо за… мою… через прутья!

– Ты что, спятил, Холман? – прохрипел он.

– Мне надо лишь поболтать с вами, приятель. Откройте ворота, и я отпущу эту шлюху.

– Шлюху! – взвизгнула блондинка. – Ах ты…

– Заткнись! – рявкнул Форест. – Я открою ворота и, когда он отпустит тебя, сделаю из него отбивную!

Форест включил механизм, и, едва ворота раздвинулись, я отпустил блондинку. Она яростно выругалась, подтянула эластичный поясок купальника и побежала в дом.

Форест решительно двинулся на меня, сжав кулаки. Позволив ему приблизиться, я выхватил пистолет и больно ткнул дулом ему в живот.

– Дышите глубже, – тихо посоветовал я – Но без дураков, не то сделаю сквозную дырку.

– Вы не посмеете… – Он побелел. – Вы что, и впрямь рехнулись, Холман?

– Может, пригласите меня в дом? Там и поговорим.

– Ладно, но уберите этот чертов пистолет от моего живота.

Когда мы вошли в гостиную, блондинка тут же исчезла. Форест бросился в кресло, стиснул губы и свирепо смотрел на меня:

– Ну, Холман. Так какого дьявола вам нужно?

– Хочу узнать о Карле, Отто и Касси.

– Никогда не слышал ни об одном из них. А что они собой представляют? Выступают в представлениях, как на Таймс-Сквер? Играют в сексуальные игры перед аудиторией?

– Придумайте что-нибудь получше, Дейл. – Рассердившись, я двинул его по лбу дулом пистолета. – А кроме них, попытайтесь припомнить и Чака Адамса.

– Если решили убить меня, Холман, – глухо отозвался он, – делайте это поскорее. Иначе, клянусь преисподней, я пристукну вас при первой же возможности!

– Вы не хотите сосредоточиться, Дейл, – укоризненно заметил я и снова гвозданул ему пистолетом по лбу, но уже гораздо сильнее.

– Ах ты, сукин сын! – Форест побагровел. – Да я задушу тебя голыми руками!

– Так дело не пойдет. Советую вам не тянуть и все выложить, иначе ваши страдания усилятся. Если я испорчу вам физиономию дулом этого пистолета, вы лишитесь своего единственного актива. Вспомните, ведь вы дерьмовый артист.

Его глаза налились кровью. Он с наслаждением прикончил бы меня, но лишь моргнул, когда я опять замахнулся пистолетом.

– Ладно. – Форест откинулся в кресле. – Аманда сломалась в Европе. Дела пошли так плохо, что пришлось прервать съемки фильма. Поэтому она вернулась домой и, по-моему, спятила уже тогда. Ее состояние все ухудшалось, а через две недели она ушла от меня. – Он пожал плечами. – Я ничуть не огорчился, напротив, даже обрадовался, что отвязался от нее. Аманда уже и меня сводила с ума! Потом мне позвонил какой-то Чак Адамс, сообщил, что Аманда хочет куда-то уехать с ним, и спросил, не возражаю ли я.

– Что он сказал? – насторожился я.

– Знаю, вам кажется это странным. Сначала и я подумал, что он какой-то чудак. Но потом малый упомянул, что Мариан Бирнс – его бывшая подружка, и все начало проясняться. Эта дама с огромными титьками была единственной приятельницей Аманды, поэтому выходило, что подалась она к ней.

– И что же вы ему ответили?

– Сказал, что мне наплевать на них обеих, и бросил трубку.

– И что потом?

– Месяца через три он позвонил еще раз. Сообщил, что у них кончились деньги и возникли проблемы: Аманда начала принимать наркотики и они попали в дурную компанию. Говорил он дурашливо. Я ответил, что их проблемы меня не касаются. Я и пальцем не пошевелю, если Аманда прикончит его, когда они дойдут до ручки, а затем покончит с собой. И снова я бросил трубку.

– Но на этом, конечно, не кончилось, – заметил я.

– Он тут же позвонил еще раз и добавил, что у Аманды появились знакомые – Карл, Отто и Касси, и они оказывают на нее очень дурное влияние. Он советовал мне – советовал! – вот какое я услышал слово – проявить крайнюю осторожность, когда они со мной свяжутся. Я догадался, что этот малый напуган. Он говорил шепотом, словно опасаясь, как бы его не подслушали. Примерно через неделю я вернулся домой и увидел, что меня дожидается здоровенный черноволосый мужик. Он назвался Отто и выразил желание обсудить со мной кое-какие личные дела. Я послал его к чертовой матери. Тогда он вынул из своего атташе-кейса пачку фотографий и протянул мне одну из них.

Форест на мгновение умолк.

– Пока мне не показали этот снимок, я полагал, что уже не способен ничему удивляться. Я увидел нагую Аманду на кровати. Этот мужик и какая-то дама, стоя спиной к объективу, делали с ней то, о чем нетрудно было догадаться. А выражение ее лица! Я тут же представил себе ее вопли. Пришлось мне пригласить мужика в дом, где он и показал мне остальные снимки, еще более ужасные. Я спросил, какого дьявола он хочет от меня. И мужик тут же выложил: если мне наплевать, умрет ли Аманда, то проблем нет. Она уже принимает сильнодействующие наркотики и успокоительные таблетки, глотая их как конфетки. Он и его друзья готовы ускорить этот процесс. Чтобы спасти ее, я должен выложить двадцать тысяч долларов. Я сказал ему, что он свихнулся.

– Неужели вы, такой раздражительный и вспыльчивый, просто сидели и слушали его?

– Вы не видели тех снимков, Холман, не слышали, о чем рассказывал этот мужик. Это смахивало на… как это называется?.. Ах да, абсурд. Мне даже не верилось в это, но снимки-то были настоящие!

– Ну и что же дальше?

– Он сказал, что этот Чак Адамс, с которым Аманда пустилась в бега, туповатый парень. Будто бы они относились к нему нормально, почти благосклонно. Даже положили в банк деньги на его счет. И сделали это так, словно деньги поступали от меня… и придерживались такой версии. А теперь готовы пустить слух о том, что стряслось с бывшей кинозвездой Амандой Уэринг. Сообщить кому надо, будто я заплатил Чаку Адамсу, чтобы он довел ее до такого состояния. Если же я не хочу огласки, то должен заплатить им двадцать тысяч долларов. В таком случае они обещают позаботиться о том, чтобы она осталась жива, и даже определят ее в хорошую психолечебницу. Это займет некоторое время, добавил он, поскольку туповатый Чак Адамс плохо воспринимает их затею и им сначала придется разобраться с ним.

– Разобраться с ним? – переспросил я. – Но как?

– Он не объяснил, а я и не уточнял.

– И как же вы поступили?

Форест отер рот ладонью.

– Это может показаться глупым, Холман, но вы не видели тех дьявольских, омерзительных снимков, не слышали рассказов того мужика. Я в жизни не встречал столь порочного типа. Я заплатил двадцать тысяч.

– И Аманда оказалась в психолечебнице? Через сколько же времени?

– Через пару месяцев специалист по усушке позвонил мне из дурдома. Я сказал, что больше не отвечаю за нее, поскольку получил развод. Сообщил, что на банковском счету Аманды все еще куча денег, и, черт подери! – мне ведь пришлось выложить двадцать кусков, чтобы сохранить ей жизнь, верно?

– Зачем же Карлу понадобилась Мариан Бирнс?

– Откуда мне знать, черт возьми! Но вот что скажу вам, Холман. Когда вчера вечером вы высыпали на меня все эти имена, мне показалось, будто меня оседлала стая призраков.

– Сегодня утром кто-то позвонил Аманде, назвавшись Сэмом Айкманом, и сообщил, что достал средства для съемок фильма, благодаря чему она сможет вернуться на экран. Это ваши проделки?

– Вы спятили? – Форест был явно ошарашен. – На кой шут мне это?

– Может, смеха ради?

– Я бы не стал этого делать. – Он покачал головой. – Эта дама не доставляла мне ничего, кроме неприятностей, с того момента, когда я, к несчастью, остановил на ней взгляд.

В углу комнаты стоял роскошный домашний бар, и, заметив, что я рассматриваю его, Форест сказал:

– Я не пью, вы знаете. Но мои друзья выпивают, поэтому я и завел бар. Если хотите пропустить рюмку, Холман, не стану возражать.

– Может, нальете мне?

Форест подошел к стойке бара, и я попросил его достать высокий стакан.

– Наливайте подряд: бренди, водку, затем добавьте немного рому и шотландского виски.

– И тогда вы плеснете это мне в лицо и собьете меня с ног?

Я нацелил пистолет ему в грудь.

– Валяйте!

Наполнив стакан, он с прежней ненавистью посмотрел на меня:

– Я прикончу вас, Холман, вам это известно.

– А теперь пейте, – сказал я.

– Что? – Его глаза полезли на лоб от удивления.

– Пейте! – рявкнул я.

Форест поднял стакан, расплескав спиртное, и поднес его ко рту. Я терпеливо ждал, наконец он осушил стакан и осоловело посмотрел на меня.

– Ублюдок! – Форест ухватился за край стойки. – Напоили меня!

– Знаете что, Дейл, дружище? А ведь похмелье будет куда хуже.

Он качнулся назад, с отчаянным усилием попытался вновь ухватиться за стойку, но не успел. Перед тем как рухнуть на пол, Форест стукнулся головой о стойку. Я подумал, что это покажется ему сущей ерундой, когда он очнется.