Текст книги "Тайна замка Грэнит-Фолли"

Автор книги: Каролина Фарр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8

Я стояла в темноте, по-прежнему цепляясь потными ладонями за решетку моей крошечной камеры. Я не могла точно сказать, как долго я так простояла, но постепенно глаза мои привыкли и темнота, похоже, немного рассеялась.

Вдруг неподалеку от себя я уловила какой-то звук. Он был очень слабым, почти незаметным, и сначала я подумала, что мне послышалось.

Я очень медленно повернулась, звук стал более ясным. Он был непрерывным и, казалось, шел из угла камеры, прямо сзади…

Я напряглась от ужаса. В камере вместе со мной было что-то или кто-то живой. Кто-то, вероятно пригнувшись к полу в углу камеры, ждал, чтобы сзади напасть на меня!

Со страхом пришло отчаяние, и я внезапно подумала о своих туфлях на металлических шпильках. Я наклонилась и сняла их.

Фелтон забрал собак с собой, но, может быть, здесь есть еще одна? Если это не собака, то кто же? Я прижалась к каменной стене и, стиснув туфли, прислушалась. Это было дыхание, и оно становилось все более громким и протяжным… Дрожащей рукой я подняла туфлю и изо всех сил швырнула ее в противоположный угол. Раздался приглушенный стук, словно туфля попала во что-то мягкое, и тихий стон.

Я стояла дрожа и ждала, пока успокоится бешеный стук сердца. Во что я попала? Снова послышалось жутковатое дыхание. И тут меня осенило: ведь это дышит человек! В углу кто-то лежал, возможно, без сознания или покалеченный… Вдруг до меня дошло: это мог быть только один человек!

– Адриан! – тревожно позвала я. – Адриан!

В темноте я двинулась вперед, споткнулась о чьи-то ноги и чуть не упала, ударившись плечом о каменную стену. Я склонилась и пальцами нащупала лицо. Это был Адриан! Теперь все встало на свои места. Я поняла, что имел и виду Фелтон и почему фонарь остался у лаза потайного хода! Я поняла, почему Адриан не пришел мне на помощь, когда на меня хотел напасть Реймонд!

Все это время он лежал тут, где его бросили без сознания! Перед его рубашки затвердел от запекшейся крови. Я нащупала рану и длинный рубец от удара по голове. Я прижала его к себе и ощутила холод его тела. А это неровное дыхание напугало меня почти до безумия. Продолжая ощупывать его, я нашла и другую, еще кровоточащую рану.

Мне было неясно, насколько тяжело он ранен, но было очевидно, что он слабеет от потери крови. Я должна это остановить! Сняв с себя комбинацию, я разорвала ее на полосы. Одной я перевязала его рану, а вторую смотала в жгут и затянула им руку с кровоточащей раной.

Осторожно и медленно я подвинула его, стараясь устроить удобнее, и положила его голову себе на колени. Об каменный пол что-то стукнуло, и я вспомнила о его карманах. Я ощупала его одежду. Пиджак и галстук пропали, а на рубашке с оторванным рукавом, похоже, не осталось ни одной пуговицы. Я нащупала карманы брюк. Один из них был вывернут, но в другом я нашла предмет, который стукнул об пол. Его зажигалку!

Никогда я не радовалась больше, чем в ту минуту, когда увидела ее слабый свет! Лицо Адриана было желтовато-белым, а губы почти бесцветными. В свете зажигалки я обнаружила еще одну рану на руке, массу разорванной плоти, похожую на…

Я вздрогнула. Клочками комбинации я вытерла кровь с его лица и руки и, смотав еще один жгут, наложила давящую повязку. Потом обняла его и погасила зажигалку. Сидя в темноте, я слушала его неровное дыхание.

Сначала мне казалось, что Адриан слабеет и становится все холоднее, но вскоре все изменилось. Дыхание стало ровнее, и он потеплел. Потом он что-то забормотал и начал вырываться из моих рук.

– Адриан, спокойно! Это Гейл!

Пока он бушевал, я уронила зажигалку и не могла найти ее. Наконец он притих.

– Гейл? – слабо шепнул он. – Гейл?

– Да, Гейл, – задыхаясь, ответила я. – Адриан, успокойся! Я хочу помочь тебе!

Он поднял руку, дотронулся до моей груди и потянулся к волосам.

– Гейл?

– Да, – повторила я, – Гейл!

– Где мы?

– В камере одного их ходов. В камере для рабов. Он нас здесь запер.

Адриан с трудом подтянулся и нашел стену. С моей помощью он прислонился к ней и сел рядом со мной.

– Фелтон и тебя сюда посадил? – прошептал он.

– И натравил собак…

И вдруг я расплакалась. Адриан обнял меня и прижал к себе. Теперь он меня утешал.

– Проклятые собаки! И Фелтон тоже! А тебя-то за что?

– Не знаю, – рыдала я, крепче прижимаясь к нему.

Через некоторое время я успокоилась и рассказала о Реймонде и дальнейших своих приключениях. Присутствие рядом Адриана успокаивало меня.

– Ты думаешь, в кофе подмешали наркотик? – тихо спросил он, дослушав до конца мою эпопею.

– Должно быть. И если бы я не оставила больше половины, этот проклятый Реймонд…

Он нежно похлопал меня по плечу. Я заметила, что руки его стали сильнее.

– Его тебе дала Анна?

– Анна его принесла. – Я нахмурилась, стараясь восстановить события. – Но я не думаю, что Анна знала! Помню, она заикалась о том, что Вивьен хорошо варит кофе! A потом, когда я вырвалась от Реймонда и постучала в дверь их комнаты, там спала Анна, а не Вивьен. Она спросила, не Вивьен ли это. Только тут подтащился он, и мне пришлось бежать!

– Тихо! – нежно произнес он. – Постарайся забыть об этом! Сейчас нам важно выбраться отсюда, а потом и из Грэнит-Фолли!

– Мы не сможем, Адриан! Здесь такие крепкие стены! А потом… собаки!

– У всех собак свои недостатки! – спокойно ответил он. – Как бы хорошо их ни дрессировали. Может быть, Фелтон не знает об этом, но я знаю!

– Только не собаки! – в ужасе воскликнула я, схватив его за руку. Адриан поморщился. – Это сделала собака, да? Как же они тебя поймали и бросили сюда? Только не говори, что собаки тут ни при чем!

– Очень даже при чем! Будь они прокляты! Но это сделала не собака! – Он поднял руку и коснулся вспухшего рубца на голове.

– Фелтон?

– А как он выглядит?

– Средних лет, худой, каштановые волосы с проседью. Стрижен под ежик. Лицо загорелое с глубокими морщинами.

– Тогда это не Фелтон. Кто-то другой. Крупнее, моложе. Хотя собак на меня спустил, наверное, Фелтон. А другой ударил меня, пока я отбивался от собак. До тех пор дела у меня шли неплохо.

Я вздрогнула и прижалась к нему крепче:

– Почему, Адриан? Что заставило Фелтона и его подручного превратиться в таких дьяволов?

– Не могу сказать точно, но если нам удастся выбраться отсюда, я знаю кое-кого, кто сумеет быстро выяснить это!

– Полиция?

– Разумеется, полиция. Но человек, которого я имею в виду, служит в таможне! Я бы смог достаточно легко выбраться из того хода, потому что нашел комнату, у которой ты обнаружила фонарь. Но, открывая лаз, я услышал голоса и увидел, что там, откуда я только что пришел, горит свет. Помнишь, я рассказывал, что в стене, возле комнаты Анны, есть лестница? Вот там и были свет и голоса. Я оставил фонарь около лаза и вернулся посмотреть, что происходит. Как я и думал, ход идет вниз к старым камерам рабов под домом. Но камеры расположены в два ряда, и второй ряд находится в стене, и входы в них тоже в стене. Вот так.

– Фелтон говорил, капитан Грэнит держал в этих камерах рабов, о которых не хотел, чтобы знали посторонние.

– Возможно. Мне просто не повезло, что увидел эти камеры. В них горел свет, и работали четыре или пять человек. Из твоего описания я могу сказать, что командовал ими именно Фелтон. Других я никогда раньше не видел.

– Может быть, они пришли с яхты, которую я сегодня видела в бухте?

– Может быть.

– Ты говоришь, работали?

– Упаковывали жестяные коробки в картонные, Гейл, – сказал он. – Картонные, вроде той, что ты видела в мавзолее. Одну коробку они открыли на столе, словно осматривая ее, или проверяя. Они открыли дно и вытащили оттуда вовсе не орехи кешью! Это был какой-то белый порошок или кристаллы, упакованные в крошечные пластиковые мешочки, спрятанные в двойном дне коробки. – Он обнял меня крепче. – Я бы сейчас отдал правую руку за то, чтобы не заглядывать в эту камеру, Гейл! Потому что именно то, что я там увидел, возбуждает людей, как шершней, затрагивая и тебя. Фелтон сказал тебе, что получает прибыль, в шесть раз превышающую стоимость Грэнит-Фолли? Это более полумиллиона долларов! Боюсь, что это еще не все. Яхта, которую ты видела. Картонные коробки. Большие деньги. То, что с нами произошло…

– Ты имеешь в виду, они занимаются контрабандой? Как капитан Грэнит? – спросила я, не веря своим ушам.

– Хуже, Гейл, наркотиками! – тихо произнес он.

Неудивительно, что Фелтон готов на все, лишь бы не позволить нам остановить осуществление его планов!

– Примерно тогда меня учуяли собаки, – продолжал Адриан. – Я услышал, как кто-то на них прикрикнул. Затем я увидел, что они выходят, и быстро пошел назад. Я успел дойти до лаза прежде, чем меня поймали собаки. Их было три, – он коснулся своей перевязанной руки. – Одна из них разорвала мне руку. Полагаю, я немного взбесился! Я пытался нащупать рукой твой фонарь. Он, знаешь ли, может быть неплохим оружием. Но тут подоспели головорезы, завязалась драка, и один из них треснул меня по голове. Я не очень хорошо помню, что было потом, если не считать того, что кто-то бил меня по лицу, а кто-то другой задавал множество вопросов, на которые я не мог ответить и которых я уже не помню. Вот так все и было. Я помню многочисленные ступеньки, ведущие вниз. Они бросили меня здесь и ушли. По-моему, кто-то меня столкнул. Вероятно, крупный парень с лодки.

– Парето был с ними? Они все в этом замешаны?

– Не знаю, – задумчиво произнес он. – Да и честно говоря, Гейл, мне было тогда слишком плохо, чтобы я мог о чем-то думать. Коттрелл точно, должно быть, Вивьен, если она подсыпала в кофе наркотик… – он осекся. Кто-то идет!

Со стороны моря к нам приближался кто-то с фонарем. Фелтон со своими собаками, предположила я.

– Прости, что я вовлек тебя в это, Гейл, – тихо сказал Адриан.

– Я сама решила приехать сюда, – прошептала я в ответ. – Во всяком случае, со мной произошло то же самое, когда я по глупости залезла в мавзолей капитана Грэнита. – Тут я кое-что вспомнила, приложила губы к его уху и прошептала: – Ради бога, Адриан, делай вид, что ты ни о чем не догадался! Ты помнишь только то, что они сделали с нами. Я упорно настаивала на том, что ни о чем не догадываюсь, и Фелтон, кажется, мне поверил!

Он кивнул.

– Я сделаю все, чтобы вызволить тебя из этой передряги, – пообещал он, но в его голове звучала нотка безнадежности.

Одна из собак бежала к нам. Сначала я увидела силуэт человека, а потом и саму собаку, крупнее и темнее остальных.

– Охранять, Нерон! – приказал сзади мужской голос.

Пес заскулил и послушно остановился, а человек положил свою ношу и посветил фонарем на упаковочный ящик. Я глубоко вздохнула с облегчением. По крайней мере, кем бы он ни был, он принес нам свет! Я не видела человека, только его тень. Спичка чиркнула и загорелась, и, когда он склонился над лампой, я увидела его освещенное лицо. Худой человек, похожий на Фелтона, но старше, с длинными седыми волосами. Спичка погасла, и он зажег другую, чтобы поджечь фитиль. Человек закрыл огонь стеклом, и стену за упаковочным ящиком залило желтым светом. Его тень заполнила нашу маленькую камеру, когда он, подняв фонарь, посветил на нас.

– Значит, он посадил вас вместе, – удивленно произнес он. – Ну разве это не славно?

Я быстро встала и в одних чулках подбежала к решетке.

– Я требую, чтобы вы выпустили нас отсюда! – вскричала я. – Сейчас же!

– Не могу, – ответил он. – У меня не ключей, а кроме того, меня совершенно не касается, что с вами произойдет. – Он взглянув на собаку. – Не повышайте, пожалуйста, голос. Нерон не любит чужих. Он принадлежи мне, и он убийца. Время от времени попадаются собаки, у которых никакой дрессировкой не удается подавить инстинкт убивать!

– Прошу вас, вы должны нам помочь! – в отчаянии кричала я. – Должны! Мистер Хаммонд тяжело ранен! Ему нужен врач. Посмотрите на него, если не верите мне.

– Я не удивлен, – спокойно сказал человек, переведя луч фонаря с меня на Адриана и кивнув. – Вид у него довольно жалкий. Но чего же вы хотите? Не надо совать нос в чужие дела! Я никогда не сую. Тогда вас никто никогда не тронет. Я лично предпочитаю собак людям. От собак знаешь, чего ожидать.

Я пристально посмотрела на него:

– Вы помогаете мистеру Фелтону дрессировать доберманов?

– Это он так говорит. Но я знаю, кто их дрессирует, и это не Фелтон. Он лишь отдает им приказы, так же, как и мне. Но только после того, как я научу их реагировать на его голос. Не раньше. Вы, наверное, думаете, это легко, да? Мое участие в этом? Так вот оно! Посмотрите на это.

Он обнажил левую руку и осветил ее фонарем. Я в ужасе отпрянула. Вся рука у него, была покрыта синевато-багровыми шрамами и ссадинами…

– Это сделали его собаки?

– Мои собаки!

Он спустил рукав и повернулся, ища что-то в упаковочном ящике. Оглянувшись на меня через плечо, он произнес:

– Я принес вам еду и кофе. Ваш друг, может быть, почувствует себя лучше, когда поест. Здесь суп. Взять хотя бы собаку – когда она тяжело ранена, вы вряд ли заставите ее поесть. Но когда она начинает выздоравливать, она ест! Может быть, и с вашим другом будет так же.

Я осторожно взяла протянутые мне две большие чашки, пакет, похоже, с сандвичами, термос с кофе и еще один, с густым супом.

– Вы очень добры, – поблагодарила я. – Держу пари, вы добры к своим собакам, мистер…

– Алберт Ньюман, – представился он. – Я должен быть добр к ним. Я при них всю жизнь. Он забрал у вас лампу?

– Да, забрал.

Он кивнул:

– Я оставлю вам свет. Собака ничего не имеет против темноты, но люди… ну, они реагируют по-разному. Темнота влияет на человеческий ум. Я это видел.

– Мистер Ньюман! – взмолилась я. – Помогите нам! Мы даже не знаем, почему нас сюда посадили! Помогите нам! Я слабая женщина. Я заплачу вам больше, чем вы сможете заработать за всю жизнь, дрессируя собак, если вы поможете нам выбраться отсюда!

– Дело не в деньгах, – с сомнением произнес он.

– Не в деньгах? Тогда в чем же? Вы любите собак? Разводите и дрессируйте их для себя. Я буду помогать вам материально. Пусть люди знают, что этих собак выдрессировали вы, а не Фелтон. Сколько вам нужно для того, чтобы начать свое дело? Двадцать тысяч? Тридцать? Сколько? Они ваши! Только помогите нам вы браться отсюда!

Ньюман помотал головой:

– Может быть, я и хотел бы это сделать, но вы не знаете Фелтона! Это просто невозможно, мисс!

– Тогда, может быть, вы передадите наше сообщение?

– Никак не могу. Только не я. Дальше, чем сюда, я с острова отлучаться не могу.

– Вы что же, не бываете в доме? Он и вас держит в заточении?

– Я уже должен идти, мисс. – Он неловко отошел от меня.

– Прошу вас! Передайте сообщение мистеру Парето. Или Анне Мюрат. Скажите им, что мы заперты здесь. Скажите, чтобы привезли помощь из Шаранты, потому что мистер Хаммонд ранен. Пожалуйста!

– Я должен идти… – пробормотал он, глянув на собаку. – Отпустить, Нерон! За мной!

Собака повернулась за ним. Луч фонаря осветил весь коридор.

– Бесполезно, Гейл, – раздался сзади слабый голос Адриана. – Он боится нам помогать.

– Он слишком зависит от Фелтона. Они все зависят.

– Но он принес нам свет и еду. А это уже что-то.

Он попытался встать и подойти ко мне, но застонал и упал. Я подбежала к нему. Опустившись перед ним на колени, я обняла его, желая утешить, но на самом деле утешал меня он. Его руки были сильнее, чем раньше, и то ли случайно, то ли намеренно наши губы встретились, и мы поцеловались. Он продолжал меня целовать, гладя мои волосы.

Затем он отстранился и посмотрел на меня с какой-то странной нежностью.

– Деньгами нам не откупиться, Гейл, – мягко произнес он. – Мы должны сами выбираться отсюда. Другого выхода у нас нет. Даже ели кто-то из них согласится взять взятку, мы только потеряем деньги. Они не могут позволить себе выпустить нас.

– Но не могут же они… убить нас?

Он покачал головой.

– Принеси сюда еду, – попросил он. – Мы можем говорить и строить планы и за едой. На улице, наверное, уже светло. Если они выведут нас отсюда при дневном свете, то это может дать нам шанс.

Дневной свет? Да сейчас уже, наверное, дело идет к вечеру! Я встала и принесла еду. Уверенная, что мне не полезет кусок в горло, почувствовав вкус пищи, я не могла остановиться.

– Ни ты, ни я не можем просто так исчезнуть, – задумчиво произнес он, поев. – Ты влиятельная молодая леди. Мой департамент будет наводить обо мне справки. В конечном счете полиция доберется до замка, даже если Фелтон планирует к тому времени уже сбежать.

– Туда, где не выдают преступников, – вспомнила я.

Он кивнул, и я поняла, что это ему не нравится.

– Конечно, – сказал он. – Но как же остальные? В планы Фелтона, конечно, не входит тащить их всех за собой! Если бы нам удалось поговорить с кем-нибудь из них! Например, с Коттреллом или с девушкой, которая тебя одурманила наркотиками. Если бы нам удалось убедить их, что Фелтон бросит их и что их, безусловно, будут допрашивать…

– Если бы нам удалось пробраться к машине! – мечтательно произнесла я.

Но машина была от нас очень далеко! Вдруг я услышала слабый звук торопливых шагов, приближающихся к нам со стороны дома или мавзолея. Я быстро встала и подбежала к решетке, где сначала показался свет фонаря, а потом силуэт человека. Собак с ним не было. Человек был плотный и коренастый.

– По-моему, это Коттрелл! – прошептала я. – Идет от дома!

– Один? – спросил Адриан, поднимаясь, превозмогая боль. – Собак нет?

– Нет, и он один. – Я поспешно вернулась к Адриану и, обвив его руку вокруг своего плеча, помогла ему подойти к решетке. – Он, думаю, тоже боится этих собак. Что бы они ни вытворяли с собаками, Коттрелл тут ни при чем! Он мне говорил, что, если Фелтон купит Грэнит-Фолли, я должна поставить одним из условий, чтобы собак здесь не было.

– Но здесь полно этих скотин! Мы оба это знаем.

Я нахмурилась:

– Да, но я не думаю, что это знает Коттрелл! Он очень удивился, когда я ему рассказала, что видела на пляже собаку! Тихо, он приближается!

Адриан прислонился к решетке рядом со мной, и мы молча наблюдали, как неуверенно приближается фонарь. Потом его луч прошелся по рядам зарешеченных камер, словно ища нас. Я заметила, что не во всех камерах сохранились прочные решетки. Некоторые почти полностью проржавели и не были заменены.

– Мисс Уолтон? – тихо позвал он. – Мисс Уолтон?

Адриан сжал мою руку, и его губы коснулись моего уха.

– Если мы будем вести себя так, будто он тут ни при чем, то у нас, может быть, появится шанс!

Я кивнула.

– Я здесь, мистер Коттрелл, – тихо отозвалась я. – Слава богу, вы нас нашли! Вызволите нас из этой ужасной тюрьмы, побыстрее, умоляю!

Фонарь развернулся.

– Хаммонд с вами? – Он, похоже, был удивлен и нервничал.

– Да, он тяжело ранен! Помогите нам быстрее, мистер Коттрелл!

Он сделал несколько осторожных шагов по направлению к нам, но остановился подальше от решетки. Затем он тревожно прошелся лучом фонаря по всему ходу, вплоть до моря.

– Не так громко, мисс Уолтон!

– У вас есть ключ? Да откройте же дверь!

Он отошел на шаг, нахмурившись. При свете керосиновой лампы были видны тревожные морщинки, появившиеся на его гладком лице.

– Это не так легко, мисс Уолтон, – произнес он. – Что с вами случилось, мистер Хаммонд?

– Какие-то люди напали на меня в потайном ходе за верхними комнатами. Не спрашивайте меня почему. Я их не провоцировал. Они и привели меня сюда и заперли. Затем сюда же привели мисс Уолтон. Что они собираются делать? Держать мисс Уолтон для выкупа? Похищение – серьезное преступление! Не вмешивайтесь в это, Коттрелл, даже в качестве пассивного соучастника!

– Помогите нам выбраться отсюда, мистер Коттрелл! – умоляла я. – Или позовите кого-нибудь на помощь! Вы же можете привести сюда мистера Парето и вместе с ним взломать замок? Или Парето заодно с Фелтоном?

– Ни Доминик, ни его жена тут ни при чем, так же, как и Анна, – хмуро ответил он.

– Тогда, если вы не можете помочь нам сами, пошлите кого-нибудь из них в Шаранту за полицией!

– Я бы хотел помочь вам, мисс Уолтон, – пробормотал Коттрелл, снова поглядев на ход в сторону моря и покачав головой. – Ключ наверняка у Фелтона. Да, у Фелтона. Это безумие, мисс Уолтон! Мне нечем взломать этот замок! Да если бы и было чем… – Он осекся.

– Но вы же пришли сюда! И звали меня! Вы наверняка хотели нам помочь…

– Вы не понимаете, – проговорил он, – это слишком рискованно!

– Я щедро заплачу вам! – быстро пообещала я.

Взгляд его голубых глаз ожесточился.

– Вы просите меня рисковать жизнью, мисс Уолтон! А она мне дорога! В любом случае я не уверен, что смогу помочь вам. Фелтон вызвал меня. Он на своем судне у каменного причала. Вы же знаете об этом, не так ли?

– Вызволите нас отсюда и езжайте вместе с нами в Шаранту! – быстро предложила я. – Люди мистера Хаммонда купят Грэнит-Фолли, и пятьдесят процентов суммы я обещаю пере дать вам в качестве комиссионных!

Он неуверенно переспросил:

– Пятьдесят тысяч?

– Да, пятьдесят тысяч. Если меня вынудят продать замок за меньшую сумму, я все равно выплачу вам эти деньги! Клянусь!

– Без вопросов?

– Без вопросов.

Коттрелл взглянул на часы:

– Фелтон любит точность. Сейчас почти четыре. Я должен быть у него в четыре. Я не знал, что он засадил вас сюда. Если я не приду в четыре, он заподозрит, что я наткнулся на вас. Конечно, я скажу ему, что ничего не видел и не слышал. Помните, я вас не видел! На обратном пути я придумаю способ, как вам помочь!

– Нет! – в отчаянии воскликнула я. – Сейчас! Вы должны…

– Коттрелл! – быстро обратился к нему Адриан. – А как насчет железных прутьев в соседней камере? Они проржавели, правда? Выломайте ржавый прут и дайте его мне. Если повезет, когда вы будете возвращаться, нас здесь уже не будет! Тогда, если хотите, вы можете вернуться к Фелтону и сообщить ему, что мы сбежали! Чтобы спасти себя! А можете ничего не говорить ему, пусть обнаружит это сам, но в таком случае поклянитесь сказать ему, что, когда вы шли обратно, мы были в камере!

Я почти видела, как в голове Коттрелла идет наряженная работа мысли.

– А комиссионные останутся?

– Да! – быстро ответила я. – Останутся!

– Но если вас опять поймают?

– Мы не скажем о вас ни слова! Ни при каких обстоятельствах! – заверил его Адриан. – Как же можно? Вы наш единственный союзник! Вы же попытаетесь помочь нам, если наш побег удастся? Зачем же нам выдавать вас?

Коттрелл кивнул и опять взглянул на часы:

– Я постараюсь отогнуть прут как можно ближе к вашему углу, а вы постарайтесь не особенно шуметь. Звук здесь разносится далеко, выход к морю всего ярдах в ста отсюда. Прибой вам помогает, сегодня он сильный.

С этими словами он подошел к соседней камере и начал дергать за прутья решетки. В течение нескольких минут он тужился, фыркал и ругался, но результат был нулевым.

– Здесь есть один, но мне его не вырвать!

Адриан отстранил меня:

– Наклоните его вот так! Может быть, я смогу вам помочь! – Он продел сквозь прутья решетки здоровую руку. – Еще немного!

Я услышала, как что-то треснуло, и прут оторвался; пыль и осколки цементной клади разлетелись по полу до самой лампы. Я наблюдала, как Адриан медленно протаскивает толстый железный прут между прутьями нашей решетки. Он был примерно два фута в длину и почти два дюйма в толщину, но почти полностью проржавевший, только на одном конце железо выглядело прочным, а именно в том месте, где прут крепился к полу.

– Вы не откажетесь от нашей сделки? – задыхаясь, спросил Коттрелл.

– Нет, – пообещала я. – Избавьтесь от этих людей, мистер Коттрелл! Увидимся в Нью-Йорке!

– Именно это я и хочу сделать! Как можно скорее. А сейчас я должен идти.

Он быстро повернулся и взял фонарь.

– Коттрелл, постойте! – окликнул его Адриан. – Вы весь в ржавчине, и Фелтон это заметит. Почиститесь!

Коттрелл побледнел. Руки у него были красными, а на пиджаке и передней части брюк виднелись пятна грязи и ржавчины. Вытащив носовой платок, он начал оттирать их. Адриан поднял железный прут и прицелился им в замок.

– Нет! – быстро возразил Коттрелл. – Не бейте, пока я в коридоре!

– Даю вам пять минут, – сказал Адриан.

Коттрелл повернулся ко мне:

– Мисс Уолтон, как я выгляжу?

– Брюки запачканы. Левая штанина, – указала я.

Продолжая оттирать грязь с брюк, он поверился и побежал по проходу.

– Все как я и предполагал: он боится Фелтона, – холодно произнес Адриан. – Следовало бы позволить ему явиться к Фелтону в ржавчине и грязи, да только Фелтон сразу бы вычислил его! Гейл, ты можешь подержать это? Это медная цепь, но замок хороший, и я собираюсь по нему крепко ударить. Попытайся удержать его на перекладине… Нет, не держись за замок! Если он соскользнет с перекладины, я попаду тебе по пальцам! Продень за решетку руку и держи оба конца цепи. Вот так. Сильно нажми вниз и держи замок как можно крепче!

– Еще не прошло пяти минут.

– Для нас время важнее, чем для Коттрелла.

– Но если услышит Фелтон?

– Если он услышит сейчас, услышит и позже. Но я не думаю, что он услышит. А теперь не шевелись.

Я отодвинулась как можно дальше, с силой натянула цепь и закрыла глаза. Когда Адриан стукнул прутом по замку, я подскочила. Звук получился таким громким, что его, наверное, слышал не только Фелтон, но и все в Грэнит-Фолли.

– Держи его! Сильнее! – говорил мне Адриан.

Лицо его посерело, по лбу струился пот. Он поднял прут и снова нанес удар. И снова…

– Сейчас… что-нибудь… получится…

– Тебе больно! – с досадой вскричала я. – Адриан, отдохни!

– Нет! Я в порядке. Только рукам немного неприятно да и голова побаливает. Но это ничего. Жми вниз! Прут начинает ломаться! Если бы только найти, что продеть в дужку!

Прут обломился, и тут я вспомнила о каблуках своих туфель. Дужка замка, скрепляющая цепь, немного опустилась, а сам замок почти сплющился от ударов.

– Адриан, погоди! Мои каблуки!

Я стремительно отбежала в угол камеры, нашла туфлю и подала ему:

– Они стальные! И очень острые! Видишь?

– Стальные? – Он широко улыбнулся, обрадовавшись. – Хорошая девочка! – Он вытащил прут и взял туфлю. – Туфля, конечно, испортится, но, если я продену каблук в дужку и хорошенько ударю…

Я подала ему обломок прута и отступила. Скрестив за спиной пальцы, я пристально уставилась на упрямый замок. Адриан продел мой каблук в дужку… Цепь туго натянулась…

– Она сломается. Она сломается. Обязательно сломается, – выдохнула я, когда прут ударил по шпильке.

То, что осталось от моей туфли, пролетело через камеру, а замок отбросило в проход. Адриан торжествующе закричал и принялся отщеплять цепь от покореженной дужки.

Он с ликованием распахнул решетчатую дверь и поднял правой рукой железный прут.

– Ну же, – сказал он. – Идем!

Он поймал меня за руку и остановил, когда я инстинктивно повернулась к дому.

– Не туда! Пойдем по пляжу! – убежденно проговорил он.

– По пляжу? – Я в ужасе посмотрела на него. – Но там же они! Они заметят нас, Адриан!

– Если и так, то пусть лучше заметят при дневном свете, когда я вижу, что делаю. Чтобы пройти в темноте, нам пришлось бы взять с собой дампу, а с меня этих ходов довольно! Слушай, Гейл, это похоже на пещеру, которую ты видела? Можно ли ее разглядеть с каменной пристани?

– Не думаю. Но не уверена. Полагаю, нас могут обнаружить на дорожке от пристани к пещере. А собаки? Вдруг в пещере есть сторожевая собака?

– Тем хуже для собаки! – мрачно заявил он, сжимая железный прут. – Но я не думаю, что Фелтон на это пойдет. Если, конечно, он хочет поговорить с Коттреллом, а тот действительно боится собак, как ты предполагаешь. Если там собака, Коттрелл даже не сунется туда! Идем!

Он в нетерпении схватил меня за руку и торопливо повел к морю. Я побежала рядом с ним, переполняемая теплым, странным чувством, которого никогда раньше не испытывала в обществе мужчины.

– Если ты боишься темноты…

– Когда я с тобой, Адриан, я ничего не боюсь!

– Впереди свет! Видишь? Хотя я не возразил бы против полночной темноты! Сейчас она наш друг, потому что мы увидим любого, кто сюда войдет, а он нас не увидит! Слышишь море?

Я слышала его отдаленный шум.

– А если мы не сумеем пройти по пляжу? – спросила я.

– Коттрелл сказал, что должен встретиться с Фелтоном в четыре. Он, видимо, имел и виду четыре часа пополудни. Прилив будет еще не очень сильным. Мы сможем пройти по пляжу, хотя это нелегко. Если бы мы уходили по ходам, собаки наверняка учуяли бы нас по запаху, а здесь мы пойдем по воде и они потеряют наши следы. Потом прямо по мысу мы пойдем к твоей машине.

– Адриан, у меня нет ключей от машины!

– Об этом мы подумаем, когда доберемся до машины. А теперь тихо. Здесь сильное эхо!

Пока мы торопливо бежали к маленькому кружочку серого света, никто из нас не проронил ни слова. Наконец показались воды бухты, а за ними, в отдалении, и Грэнит-Айленд. Я старалась не думать о том, что; нас, возможно, ждет на выходе из пещеры.

Когда мы почти дошли до выхода, Адриан остановился и сжал мне руку.

– Оставайся здесь, Гейл, – прошептал он, – а я посмотрю, что там делается.

– Не оставляй меня одну! Я пойду с тобой!

Адриан чуть заметно улыбнулся:

– Хорошо. Иди за мной, но держись немного сзади и молчи.

Я кивнула и медленно пошла за ним к свету. Мы низко пригнулись и держались как можно ближе к каменным стенам. Когда мы пробирались вперед, я увидела, что Адриан идет медленно не только из-за осторожности. Для столь тяжело раненного он держался очень хорошо, но устал, а худшее было еще впереди. Он остановился, выглянул в отверстие и поманил меня. Я осторожно подобралась к нему.

– Не вижу, что делается за скалами, – прошептал он. – Но тропинка свободна. Коттрелл, наверное, еще на судне. Собак нет. Быстро спускаемся по лестнице и бежим между скалами к пляжу! Там еще песок, так что пробраться будет не так трудно. Готова?

Его брови были тревожно сдвинуты.

– Еще одна мелочь, Адриан, – сказала я, обняв его за шею и поцеловав.

Он отреагировал мгновенно: отложил железный прут и заключил меня в объятия.

Я вырвалась, не дыша.

– Почему ты это сделала, Гейл? – тихо спросил он.

– А разве девушке нужна причина?

– Для девушки твоего круга, может быть, и нет, – медленно произнес он. – Но для меня – нужна! Если это красивая, ветреная девушка с большими деньгами и массой свободного времени, чтобы…

– Значит, вот как ты обо мне думаешь! Ветреная? А кто предложил тебе каблук своей туфли, чтобы открыть этот проклятый замок?

– Я не это имел в виду. Но когда мужчина влюбляется, он… Если ты не можешь понять это не важно!

– А по-моему, это очень важно, Адриан, – сказала я. – Но на этот раз я не была эгоистична. По крайней мере, мне так кажется. – Сказать это было нелегко. – Я просто подумала о том, что может нас ждать. И подумала… Нет, что-то побудило меня поцеловать тебя, чтобы… чтобы, пока не поздно, показать тебе, как я отношусь к тебе!