Текст книги "Тайна замка Грэнит-Фолли"

Автор книги: Каролина Фарр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

Глава 7

Я медленно открыла глаза и огляделась. Я лежала на боку, на жестком каменном полу. От ударившего в нос мерзкого запаха плесени и разложения мне стало нехорошо. Где-то неподалеку я услышала какое-то рычание. Это был тихий, зловещий звук, и я крепко зажмурилась, страстно надеясь, что скоро проснусь и обнаружу, что это был всего лишь кошмарный сон. Но когда я действительно открыла глаза, ничего не изменилось. Рычащий пес, мерцающая лампа и оскалившийся череп были на своих местах, а я по-прежнему находилась в мавзолее капитана Грэнита! Более того, дверь была закрыта.

Я слегка пошевелилась, пытаясь лечь поудобнее, но ужасное животное рыкнуло и сделало шаг по направлению ко мне. Я тотчас же застыла, опасаясь даже дышать.

Не знаю, как долго я пролежала так, призывая на помощь все свое мужество и самообладание, но мне казалось, что прошли часы. Псу не могли приказать убить меня. В конце концов, это была собака Фелтона. Следовательно, если пес поймет, что я не пытаюсь бежать, он не нападет на меня, а будет лишь пугать своим рыком.

Я с любопытством начала экспериментировать. Что-то заподозрив и встревожившись, пес зарычал, но, видимо, я оказалась права, потому что он не кинулся на меня. Я медленно, поднимаясь дюйм за дюймом, села. Пес все время продолжал рычать, злобно скалить зубы, но держался на расстоянии. Это позволило мне постепенно отползти к стене. Прислонившись к ней, я почувствовала себя увереннее. Осмотревшись, я начала продумывать план побега, какой бы невероятной ни казалась эта возможность, Коробочка исчезла. Я посмотрела на дверь: цепь была закрыта изнутри новым маленьким висячим замком. Старый, ржавый замок, вероятно, висел снаружи, и для всех непосвященных мавзолей был заперт. Поразмыслив об этом, я решила, что это может означать только одно: тот, кто пользуется этим мавзолеем, проникает в него изнутри. Тогда в нем где-то должен быть второй выход!

Я осторожно огляделась, не забывая о присутствии пса. Противоположная стена состояла из сплошных каменных блоков, как и та, в которой была дверь в мавзолей. Я повернулась налево и рассмотрела стену, возле которой сидел пес.

Два ряда ниш в сплошной каменной стене. Там ничего. Значит, выход находится в стене за моей спиной. Я сидела, прислонившись к углу гробницы, в которой стоял гроб капитана Грэнита. Здесь в стене было две ниши: в одной из них стояли гроб и лампа и другая, совсем пустая. Но в ней не было никаких восьмиугольных украшений, на которые я так надеялась!

Оставалась только ниша с гробом капитана Грэнита. Меня охватила дрожь. Если я встану, пес может напасть, а я уже знаю, насколько это ужасно. Без оружия я с ним не справлюсь…

Когда я начала подниматься, он снова зарычал, но я была настойчива. Двигаясь почти незаметно, я встала на колени. Правой рукой оперлась на край гробницы капитана Грэнита, стараясь ни до чего не дотрагиваться. Постепенно, не спуская глаз с пса, мне удалось встать на ноги. Пес, злобно рыча, сделал шаг вперед. Я тотчас же замерла, и он успокоился, хотя продолжал порыкивать.

Если бы только у меня было оружие…

Теперь я стояла прямо и, не отводя глаз от пса, правой рукой ощупывала за спиной степу. Вдруг я наткнулась на какой-то восьмиугольный деревянный выступ, торчащий в камне. Я нашла ручку! Вспотев от возбуждения и страха, я потянула за нее.

Но ничего не произошло.

От разочарования я чуть не лишилась сил, но вовремя вспомнила, что на панелях в доме шла целая линия ручек. Протянув руку дальше, я нашла еще одну, затем еще одну. Пальцы коснулись чего-то мягкого и влажного, крошащегося и прилипшего к моим пальцам. Я вздохнула, а пес приготовился к прыжку. Их семь! Надо попробовать каждую! Если бы только у меня было оружие против собаки!

Вдруг я подумала о лампе, и тут же одна из резных ручек начала двигаться. Я потянула за нее и начала медленно поворачивать. Раздался скрежет, и пес навострил уши. Он протяжно завыл, неотрывно глядя красными глазами за нишу. Там был лаз! Вероятно, он подумал, что возвращается хозяин!

Мои руки схватили лампу.

«Вот! – подумала я. – Вот оно!»

– Я бы на вашем месте не делал этого, мисс Уолтон, – произнес мужской голос почти рядом со мной. – Лампа не остановит Демона. А теперь у него есть помощь. Поставьте лампу и посмотрите сюда!

Я машинально вскинула голову. Это был человек, который запер меня в мавзолее; я узнала его голос. Но тогда я не смогла рассмотреть его. У него были коротко остриженные, тронутые сединой каштановые волосы, удлиненное, невозмутимое лицо и холодные, немигающие, голубые глаза. Худой, крепкий человек в серо-зеленой спортивной куртке и серых широких брюках.

Он был не один. Рядом с ним стояли еще два добермана-пинчера.

– Поставьте лампу на место, мисс Уолтон, спокойно приказал он. – Демон нервничает. Собаки, знаете ли, инстинктивно реагируют на угрозу насилия.

– Я тоже, – мягко ответила я.

Я медленно поставила лампу и отдернула руку от полки. Чтобы у меня не дрожали колени, я прислонилась к стене и как можно спокойнее посмотрела на него.

– Что это значит, мистер Фелтон? Вы совершили большую ошибку, заперев меня в этом… ужасном месте! Полагаю, вы понимаете, что вам придется отвечать за это перед канадской полицией?

– Значит, вызнаете, кто я, – сказал он, растянув губы в улыбке. – Я знал, что кто-нибудь проболтается о доберманах. Но это вы совершили ошибку, и очень грубую. Можно сказать, почти роковую. Что же касается вашего второго замечания, то я не намерен что-либо объяснять полиции – как канадской, так и американской!

Я уставилась на него:

– Роковую?

Он медленно кивнул:

– К сожалению, да. Хотелось бы мне, чтобы был другой выход. Но я не могу придумать ни одного. Я приготовился купить у вас этот замок по благоприятной цене. Но вы сделали это невозможным. Вы и Хаммонд. Плохо, что Вы вообще приехали сюда, но когда вы позволили этому молодому человеку бродить по ходам – это уже было слишком! Он мог бы вчера вечером все разрушить, если бы его не схватили собаки, когда он хотел убежать!

– Собаки? – встревожилась я, сделав шаг к нему. – Они разорвали его?

– Не двигайтесь, маленькая дурочка! – крикнул Фелтон. – Если не хотите, чтобы вас разорвали на куски!

Я застыла, но неуемная, безотчетная ярость окончательно овладела мной.

– Если вы искалечили Адриана Хаммонда, вы за это заплатите! Это вы дурак! Он работает по заданию канадского правительства! Вы не думаете, что, если он вовремя не доложит о своей работе, его начнут искать? Впрочем, как и мои друзья, если они завтра не услышат обо мне!

Фелтон оставался неподвижным.

– Мне все известно об Адриане Хаммонде и ведомстве, на которое он работает, – пренебрежительно произнес он. – И мне также известны некоторые ваши странные привычки, мисс Уолтон. Вас обоих задержат на некоторое время. Вот это я и должен купить! Теперь, когда вы помешали мне более цивилизованно приобрести вашу собственность, я должен купить время! Если точнее, мне нужно около четырнадцати дней. Поскольку я был готов заплатить вам за Грэнит-Фолли около ста тысяч долларов, вы понимаете, что здесь замешаны большие деньги. Моя прибыль должна составить сумму по меньшей мере в шесть раз большую, а для меня это означает, что ваше с Хаммондом исчезновение довольно небольшая цена за это!

– У меня есть друзья, – быстро сказала я. – Очень много друзей! Одна из моих подруг рассчитывает увидеться со мной завтра. Мой адвокат ждет моих указаний относительно продажи Грэнит-Фолли. Он сразу же начнет наводить справки, если я исчезну!

Фелтон покачал головой:

– Это не очень убедительно. Поскольку вы девушка импульсивная, склонная срываться с места, повинуясь внезапным порывам, ваши друзья не удивятся, если вы не явитесь на встречу, если, конечно, такая встреча назначена, в чем я сомневаюсь. Что же касается Деверсона, то он настолько привык к вашим капризам, что ваше отсутствие примет за очередной вояж в Европу! Ваши друзья, мисс Уолтон, начнут беспокоиться о вас месяца через три, не раньше! У Хаммонда же вообще нет семьи. Его работодатель – государственное учреждение, контролируемое ведомством, которое собирается только раз в месяц и все решает с помощью рекомендаций, решений и резолюций. Ни ведомство Хаммонда, ни ваши заботливые друзья его не волнуют! К тому времени, когда они начнут о вас беспокоиться, я рассчитываю быть далеко отсюда, в стране, у которой нет с Канадой договора о выдаче преступников!

– Что вы сделали с Адрианом? – приглушенным голосом спросила я.

Он улыбнулся:

– Только не говорите, что вы влюблены в этого молодого человека, мисс Уолтон! Если так, мне жаль, очень жаль. Но вы попусту тратите время. Нет, не двигайтесь! Демону при казано охранять вас! Он это и будет делать, пока не получит другой команды!

– Куда… вы меня поведете? – запинаясь, спросила я.

– Увидите, – ответил он, оглядевшись, и повернулся к собаке: – Отпустить, Демон!

До сих пор пес тревожно следил за мной, припав к земле. Теперь он немного выпрямился.

– Как видите, мои собаки отлично выдрессированы, – с гордостью произнес он. – Встать, Демон! А теперь вы пойдете впереди нас, мисс Уолтон, пролезете в лаз и двинетесь по ходу. Я буду светить вам фонарем, так что в темноте вы не останетесь. Но прежде чем вы начнете двигаться, я дам всем трем собакам другую команду и хочу, чтобы вы ее слышали. И поняли, что она значит. Эти собаки выдрессированы так, что слушаются только моего голоса. Я собираюсь приказать им охранять и удерживать вас, мисс Уолтон. Это означает, что, если вы попытаетесь убежать, увидев в темноте ответвление хода, они вас поймают и будут держать до моего прихода. Вы, скорее всего, при этой операции довольно сильно пострадаете, хотя они вас не убьют. Эту команду мне пришлось бы дать отдельно! – Он повернулся к собакам и указал на меня: – Охранять и держать, Демон! Охранять и держать, Рекс! Охранять и держать, Цезарь!

Получая команду, каждая собака с рычанием устремляла взор на меня. Я содрогнулась.

– Я обещаю, что не убегу! В этом нет необходимости, – почти взмолилась я.

– Хорошо, – уверенно сказал Фелтон. – Вы очень привлекательная молодая женщина, мисс Уолтон! Будет очень жаль портить такую красоту!

– Не понимаю, почему вы считаете необходимым причинять вред мне… или Адриану, мистер Фелтон? О вашем бизнесе мне известно только то, что вы разводите и дрессируете собак. А что, если я скажу вам, что готова считать все… все это просто ужасной шуткой? Что я хотела отклонить предложение Адриана – мистера Хаммонда – и продать Грэнит-Фолли вам?

– Я открыт для предложений, мисс Уолтон, – спокойно ответил он. – В самом деле, я же вам говорил, что хотел бы найти другой выход. Вмешательство Хаммонда вчера вечером и ваше сегодня утром означает, что мне надо действовать скорее, а значит, с меньшей выгодой и большими для меня проблемами. Однако мне понадобится более надежная гарантия вашего молчания, чем ваше слово. И конечно, есть еще мистер Хаммонд! Но попытайтесь. А теперь идите, пожалуйста! Скорее!

– Если я совершаю с вами сделку, мистер Фелтон, – сказала я, – то ваши гарантии должны распространяться и на мистера Хаммонда, а не только на меня!

– Значит, вы влюблены в Хаммонда! – с некоторым удивлением произнес он. – Я не думал, что избалованная молодая женщина вроде вас способна кого-то любить! Идите! Собаки горят нетерпением!

Я пошла, мои дрожащие колени несли меня к зияющей щели в стене. Повернувшись, я взглянула на капитана Грэнита. Его пожелтевший череп, казалось, искоса был обращен ко мне, и я раскрыла рот от ужаса.

Фелтон взял лампу, и я неуверенно пролезла в щель.

– Я мог бы стать хорошим партнером вашему предку, мисс Уолтон! – проговорил он. Говорят, он был совершенно лишен угрызений совести. Он, полагаю, сколотил немалое состояние?

– Не считаете же вы… меня партнером?

Он усмехнулся:

– Вы мне не нужны, мисс Уолтон! Ни как партнер по бизнесу, ни в каком-либо другом качестве. Стойте!

Собаки пролезли следом за мной. Когда я остановилась, остановились и они. Фелтон не включил фонарь, и мы погрузились в кромешную тьму.

Я покачнулась и упала бы, если бы не схватилась за стену. Тут мои пальцы коснулись дверной ручки. А что, если потянуть и потянуть восьмиугольную ручку? Если бы я смогла оторвать ее, как это у меня получилось с Адрианом, тогда Фелтон окажется закрытым в мавзолее!

Но как только мои пальцы схватили ручку, я вспомнила о собаках. Я не знала, как они отреагируют. Ведь они же останутся здесь, со мной! Пойдут ли они за мной, «охраняя» меня, готовые схватить, когда я побегу? А вдруг они заранее поймут, что я собираюсь сбежать?

У меня не хватило мужества проверить это. Фелтон, безусловно, выжидал. Одна из собак неуверенно зарычала, и тогда загорелся фонарь, осветив ход желтым светом. Я отдернула пальцы от ручки.

Фелтон засмеялся. Он стоял довольно близко ко мне.

– Знаете, мисс Уолтон, мне показалось, вы, смотря на свое обещание, пытались кое-что предпринять.

– Почему вы так подумали? – с напускным удивлением спросила я.

– Назовем это интуицией! Но вы не знали, как поступят собаки, да? – вкрадчиво спросил он.

– Я скорее заключу с вами сделку, чем попытаюсь сделать какую-нибудь глупость! – рассердилась я.

Он был так близок к правде, что это меня пугало.

– Пожалуйста, идите, – резко сказал Фелтон. – Собаки пойдут за вами, а я за ними. Впереди много ступенек. Погодите! Я посвечу вам, как могу. Сказать вам, мисс Уолтон, что бы произошло, если бы вы попытались осуществить ваш маленький план?

– Меня это не… интересует! Я уже сказала вам, что не убегу.

– Полагаю, вы хотели уйти, а не убежать! Надеясь, что собаки пойдут за вами, охраняя вас, готовые задержать, но не нападать на вас, если вы не побежите. Вы ведь именно это вы думали, а, мисс Уолтон?

– Нет, – солгала я.

– Тогда вы, знаете ли, ошибались, – спокойно продолжил он. – Они не позволили бы вам идти, если бы за ними не пошел я! Они бы сбили вас с ног и так бы и держали. Если я дал им приказ, их ничего не отвлечет. А теперь следите за лестницей, здесь мы будем спускаться! Вы видите?

– Да.

Лестница была очень крутой, и я поняла, что мы, наверное, спускаемся по утесу за пляжем. Стены, потолок, пол – кругом сплошной камень. Ход был влажным и скользким, но довольно чистым, без всякой паутины.

– Вероятно, мне следует рассказать вам историю о доберманах-пиичерах. – Его отвратительный голос бубнил с глотающим слова британским акцентом. – Немцы широко использовали их во время Второй мировой войны как сторожевых собак. Они были… Вы слушаете, мисс Уолтон?

– Нет, – сказала я.

– А по-моему, слушаете… Во всяком случае, этот небольшой лагерь мы нашли в лесу в Германии. Услышав, что мы приближаемся, охрана убежала. Но хозяин собак, как мы называли сержанта, отвечающего за собак, приказал своим собакам охранять и удерживать узников. К сожалению, это был его последний приказ, потому что я его застрелил, когда он пытался бежать. Но он запер узников (как мы обнаружили позже, их было всего четырнадцать человек!) в сарае с четырнадцатью собаками! И дал собакам приказ, подобный тому, который сейчас я дал относительно вас. Только его собакам еще была дана команда убивать! Они и начали убивать, когда узники забеспокоились, услышав нас. Мы выломали дверь. Нам пришлось расстреливать каждую собаку по отдельности, Но они уже успели растерзать двенадцать из четырнадцати узников. В живых осталось только двое! Нам стало особенно досадно, потому что это были очень важные политические заключенные, которых мы хотели спасти.

– Я… я не слушаю! – повторила я.

– Меня потрясло, – удовлетворенно продолжил он, – что даже тогда, когда мы стреляли в них, доберманы почти не смотрели на нас. Они смотрели только на узников, которых им было приказано охранять. И, разумеется, когда мы ворвались в сарай, они нападали не на нас, а на узников. Странно, не правда ли? Это был мое первое знакомство с доберманами-пинчерами!

– Они упрямы.

– Лучше сказать – преданны своему делу. Итак, вас интересует, что могло бы случиться с вами? Я невольно спрашиваю себя, что бы сделали с вами Демон, Рекс и Цезарь, если бы вам удалось запереть меня в могиле капитана Грэнита.

– Кто сказал, что я вообще помышляла об этом? Только вы!

– Все равно, это интересно, мисс Уолтон! Думаю, поняв, что я не пошел с ними, они бы держали вас много дней! Пока в темноте вы бы не запаниковали и у вас не началась бы истерика. Я даже думаю, они бы держали вас, не убивая, так долго, как только смогли бы терпеть голод! А потом ваше сопротивление привело бы их в бешенство, и они бы дорвались до крови!

– Вам обязательно все это говорить? – огрызнулась я. – По-моему, вы сошли с ума!

– О, все мы немного сошли с ума! – воскликнул он. – Но уверяю вас, мисс Уолтон, я здоровее многих! Но все равно простите! Меня интересовала, видите ли, техническая сторона дела, и я совершенно упустил из виду ваши переживания. Ужас, почти истерика! У вас, наверное, такие детали вызывают отрицательные эмоции, поэтому не буду продолжать. Теперь осторожнее! Лестница здесь крутая и поворачивает налево, к морю.

Я не представляла себе лестницы круче этой! Однажды я упала, и Фелтон, молча и бесстрастно следя, как я поднимаюсь, светил мне фонарем. Он, бесспорно, был садистом, и ему доставило бы немалое удовольствие прихлопнуть меня!

Наконец мы спустились. Ход плавно повернул налево, лестница кончилась, и мы пошли по ровному полу. Фонарь освещал дорогу вперед.

– Ваш предок, капитан Грэнит, был очень хорошим строителем! – Фелтон оказался словоохотливым. – Эти замечательные ходы выявлены в скале, но отлично вентилируются. Для вентиляции он проложил наверх трубы, и воздух проникал сюда и циркулировал по всей системе ходов, когда в доме топились камины, а это было почти всегда. Такое же умение он проявил при строительстве камер для рабов. Он не желал, чтобы внешний мир знал, что у него есть рабы, поэтому их камеры он и расположил ближе к морю, чтобы от них можно было быстро избавиться в случае опасности. Вы представляете себе, где сейчас находитесь? Я решила, что мы подходим к пещере, в которой я видела добермана, и содрогнулась.

– Откуда мне знать?

– Вы нашли каменный причал, вы сказали Коттреллу, что видели собаку. Значит, вы наверняка видели пещеру, хотя Коттрелл клянется, что не видели! Но он – идиот! Свои ошибки он старается скрыть от меня. Вы ведь шли за ним по пляжу, не так ли?

– Я просто гуляла! Что-то заметила на скале. Мне показалось, что это собака. Тогда и повернула назад!

– Эту же историю вы рассказали Коттреллу! Вы не догадываетесь, чем мы здесь занимаемся? Ничего не подозреваете?

– Нет!

– И, разумеется, вы случайно заметили, что дверь мавзолея открыта, и робко заглянули туда из чистого любопытства? – с усмешки спросил он.

– Я там ничего не нашла! Я просто убегала! Увидела открытую дверь, заглянула внутрь и увидела свет! Вот и все!

– Убегали? От кого?

– От одного из постояльцев! Ночью он пробрался ко мне в комнату…

– Реймонд? – Фелтон засмеялся. – И он тоже? Придется мне что-то сделать с этим развратником!

– Да, его надо приструнить! – огрызнулась я.

– Вы рассматривали коробку? – спросил он.

– Коробку? Ах, из-под орехов кешью! Если бы вы увидели, что мавзолей вашего предка открыт и в нем горит свет, а на полу валяется коробка из-под орехов кешью, разве вы не полюбопытствовали бы, что происходит? Откуда там оказались орехи?

– Я очень люблю орехи кешью, мисс Уолтон! Особенно этот сорт! – весело ответил Фелтон.

– А их несколько сортов? Лично я их не люблю!

– Знаете, – задумчиво произнес он, – я почти верю, что все так и было. А это слишком плохо, вы не находите?

– Послушайте! – почти взмолилась я. – Мне нет никакого дела до ваших занятий, пока это не касается меня! У меня есть деньги, и я с удовольствием их трачу! Приезжать сюда было ошибкой! Теперь я это понимаю! Вы правы относительно капитана Грэнита, он умелый человек, он сколотил огромное состояние. Я готова подарить вам Грэнит-Фолли! Клянусь, что не буду на вас жаловаться из-за собак и за то, что вы насильно привели меня сюда! Я подпишу любые бумаги, чтобы заверить вас, что буду молчать! Но за это вы освободите меня и Адриана Хаммонда и дадите нам вернуться в Шаранту!

Фелтон долго изучал меня.

– Вернуться в Шаранту? Поверьте, вам на этих условиях я бы поверил! Но Хаммонд?

– Я заставлю его молчать! Дайте мне поговорить с ним! Пожалуйста! Я обещаю!

– В Шаранту? – задумчиво повторил он. – Я подумаю над вашим предложением, мисс Уолтон!

– Можете располагать Грэнит-Фолли! Я больше видеть его не хочу! Вы можете разводить и дрессировать своих собак или делать все, что угодно! Только выпустите нас отсюда!

– Вы меня соблазняете? – улыбнулся он. – Вы предлагаете выкуп, я правильно вас понял? Вроде выкупа за похищение! Похищение! Я всегда относился к этому с отвращением. Однако это выгодно, правда? Так, наверное, поступал и капитан Грэнит?

Он наклонился ко мне, по-прежнему улыбаясь, и выключил фонарь.

Теперь его лицо освещала керосиновая лампа, стоящая неподалеку на упаковочном ящике Брови, выгнутые в виде перевернутой буквы «V», придавали ему почти сатанинский вид.

– Почему нет?

– Вам, конечно, известно, что современные похитители предпочитают не оставлять в живых похищенных, чтобы их потом не опознали. И что люди, которые платят выкуп, обычно получают взамен оболочку, безжизненное тело?

– Но я же обещала! – вскричала я.

– Они, безусловно, все обещают, – сказал он. – Но потом оказывается, что обещание, данное под давлением, очень легко нарушается.

– Послушайте, я вам клянусь!

– Довольно, мисс Уолтон, – мягко сказал он. – Как я уже вам говорил, вы с вашим другом Хаммондом вынудили меня изменить свои планы, и мне это очень дорого стоило. У меня нет ни малейшего желания менять их еще раз. Грэнит-Фолли больше не входит в эти планы даже в качестве доступной покупки. Все, что мне от вас нужно, это молчание.

– Я же обещала! И я возмещу вам убытки, если…

– Идите вперед, мисс Уолтон, – холодно произнес он. – Остановитесь у света. Думаю, вы понимаете, что с вами произойдет, если вы этого не сделаете?

– Что?

Он ничего не ответил. Собаки зарычали, и я неуверенно направилась к свету. Передо мной тянулся ряд маленьких камер, выдолбленных в плотной скале. Темный коридор перед ними не имел окон и был не шире ржавых железных дверей. Но решетки, хоть и ржавые, были очень прочными. Дверь каждой камеры закрывалась на цепь с висячим замком, подобным тому, что я заметила на мавзолее.

Фелтон открыл одну из них и знаком велел не войти туда.

– Нет, пожалуйста!

– Входите.

– Нет! Только не одна, в темноте! Я…

Собаки угрожающе зарычали, когда он схватил меня за руки. Он оказался сильнее и проворнее, чем я ожидала, иначе я бы с ним поборолась. Но меня бросили внутрь слишком быстро, чтобы я могла сопротивляться. Дверь захлопнулась, и я прислонился к ней плечом, закрепляя цепь и закрывая висячий замок. Я застучала по перекладинам решетки сжатыми кулаками, истерически крича, пока он не отошел за пределы моей досягаемости, тяжело и гневно дыша.

– Это было глупо, – сказал он. – Значит, не любите темноты, да? Жаль, мисс Уолтон!

Он повернулся и задул лампу. Я вскрикнула от ужаса, оказавшись в полной темноте. Схватившись за решетку, я закричала, зовя его, упрашивая, умоляя оставить мне свет. Но он говорил только с собаками, резким, командным голосом:

– Отпустить, Демон! Отпустить, Рекс! Отпустить, Цезарь! За мной!

Собаки заскулили, луч фонаря осветил ему путь, а я смотрела на длинные тени, исчезающие в проходе. Я схватилась за решетку, испытывая тошноту от страха, боясь шевельнуться. У меня закружилась голова, и мне казалось, что темнота движется на меня, сгущаясь и начиная медленно вращаться.

– Адриан! – слабо закричала я. – Адриан, помоги мне! О, Адриан!