Текст книги "Кровь эльфов"

Автор книги: Карл Сарджент

Соавторы: Марк Гаскойн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

– Вот теперь я одет так, что могу вас принять, – заявил он, стряхивая невидимую пылинку с безукоризненного серого итальянского костюма. – Зря вы привели сюда этого орка. Откровенно говоря, я очень не люблю орков. Магеллан, ты не окажешь нашей гостье честь?

Эльф бросил халат, поднялся на ноги и вытащил из-под куртки длинный нож. Крадучись, словно пытаясь остаться незамеченным, он подошел к Матильде и вонзил нож ей в живот, а затем направил вверх, в сердце. Она бессильно повалилась на пол. Эльф вытащил нож и дочиста облизал его, порезав язык о зазубренный клинок.

Том почувствовал, как его охватывает слепая ярость – ничего подобного ему испытывать еще не приходилось. Тролль отчаянно боролся с железной хваткой, которой держал носферату его разум. Гнев орка был так силен, что Том уже почти ничего не видел.

Ноги непрошеных гостей задвигались без малейшего желания с их стороны. Оборванное, жалкое трио – они вошли во владения Лютера, все понимая, но не в силах пошевелить даже мизинцем и лишь выполняя его приказы.

29

Найэль наблюдал за бушующей битвой, пока Лютер не вызвал из земли ядовитых духов. Эти духи проникали в трупы, сжигая кислотой и огнем все на своем пути, уничтожая живую и мертвую плоть. Магический барьер не выходил за пределы здания. Переполненный гневом эльф приказал духам леса покончить с этим отвратительным порождением тьмы, и они повиновались, уничтожая ядовитые создания; некоторые из них погибали сами.

Найэль трясся от бессильной ярости. Он знал, что по-прежнему не в силах войти внутрь здания; магическая защита стояла неколебимо.

– Подожди, – медленно проговорил дружеский дух. – Может быть, что-нибудь произойдет. И ты сумеешь проникнуть туда. Подожди, Найэль. Береги свою силу. Собери волю в кулак и жди.

* * *

Серрин вдруг почувствовал, что хватка, сжимавшая его разум, заметно ослабла. Рот слегка приоткрылся; эльф понял, что при желании может двигать лицевыми мускулами.

– Так лучше? Я думаю, меня развлечет разговор с вами, – презрительно бросил Лютер. – Пожалуйста, присаживайтесь.

Он заставил их тела опуститься на одну из скамеек. А сам принялся важно расхаживать перед ним, как августейший лектор перед группой слегка туповатых студентов, с которыми он собрался поделиться толикой своей бесценной мудрости.

Лютер взял Кристен правой рукой за подбородок и наклонился, чтобы поцеловать ее. Лицо девушки исказила гримаса, но она не смогла даже отодвинуться от него. Потом Лютер присел на корточки и посмотрел Серрину в глаза.

– Очень хорошенькая. Может быть, мне стоит насладиться ею у тебя на глазах? Как думаешь, это будет забавно?

Серрин отдал бы жизнь за возможность ударить отвратительное существо, стоящее перед ним. Его сердце и разум были переполнены черной, горькой ненавистью.

– Впрочем, тебе, наверное, известно, что мне это не доставит особенного удовольствия, – усмехнулся Лютер, вставая. – Если хочешь, задавай вопросы, – продолжал он, но тут же поправился: – Нет, судя по тому, что сказал Магеллан, это будет пустой тратой времени. Поэтому я просто расскажу вам о том, чего сумел добиться.

– Ах ты, проклятый ублюдок! – Серрин наконец сумел совладать со своими губами.

– О, попридержи-ка язык, – раздраженно сказал Лютер. – У меня нет времени на обмен дешевыми оскорблениями. В следующие двадцать четыре часа мир будет навсегда изменен – а ты тратишь силы на ругань! Я же сказал помолчи. – И рот Серрина закрылся.

Том почувствовал, как внутри у него что-то порвалось. Позднее он так и не смог объяснить остальным, что же с ним произошло. Совсем как на "американских горках" – ты перелетел через очередную вершину и падаешь вниз так стремительно, что внутри у тебя все замирает. Ненависть растворилась в нем без остатка, и в этот момент он понял, какой цели служили убийство Матильды и угрозы в адрес Кристен.

Лютер питается ненавистью, сообразил Том. "Вот чего он добивается: выкачать из нас побольше эмоциональной энергии, чтобы вобрать ее в себя, а потом покончить с нами".

Он почувствовал, как волосы у него на затылке встали дыбом. Тролль знал, что тело ему неподвластно, но сейчас даже собственный разум ему не подчинялся. Том попытался расслабиться. Это было не так, как раньше, когда наступала пассивность, шла сдача собственных позиций, приходило ощущение чуждого присутствия, голоса Шакала или призыва из мертвой зоны, где был спрятан Серрин. На этот раз орк ушел в полнейшую пустоту.

Том начал растворяться. На миг он запаниковал, а потом окончательно сдался.

* * *

– Что это такое? – вскричал Найэль. – Это внутри. Я могу туда попасть!

Его астральное тело нашло едва заметную точку света, и он сплел легчайшую энергетическую сеть – в результате получился тоненький лучик, который выходил из его тела и проникал сквозь защитный барьер Лютера. Найэль позвал Матанаса.

– Воспользуйся шансом, – просто сказал тот. – Войди внутрь.

Найэль подошел к дымящимся развалинам монастыря, оставив Матанаса прясть собственные магические сети. Он взял сосуд с волшебной энергией и направился к бреши в волшебной стене, которая очень походила на врата ада.

* * *

– Теоретически это, конечно, невозможно, – продолжал читать лекцию Лютер. – Ретровирус не в состоянии проникнуть в зародыш. В этом и заключается вся проблема. Создать вирус, способный разрушить ключевые элементы нервной системы, которые отвечают за волю и желания, – задача совсем не трудная. А вот вырастить такой, который добивался бы аналогичного эффекта в случаях, когда в геноме! отсутствует генный комплекс того или иного метатипа, – на это требуется время. Воздействовать на зародыш так, чтобы и последующее потомство оказалось затронутым, было почти невыполнимой задачей. Мне потребовалось семьдесят лет!..

Восхищает красота вируса. Он сделает человека более уступчивым, лишенным воли, вечным автоматом. Противоядия не существует. Генная терапия не поможет, поскольку урон, понесенный нервной системой, невосполним. Ну, конечно, возможно хирургическое вмешательство, но оно очень ненадежно, да и расходы будут колоссальными. Мало кто сможет себе это позволить. В особенности если учесть, что ни у кого и не возникнет подобных желаний.

Бороться с вирусом бесполезно. Стабильный, не подверженный распаду вирус будет переноситься млекопитающими, к тому же он достаточно быстро распространяется. Первые образцы прибудут в течение шести часов в двенадцать различных стран. Здесь, конечно, процесс развивается быстрее.

Он показал на маленькие запечатанные металлические ящики, стоящие на столе. Один из них, как заметил Серрин, был пуст. Пока?

– На следующей стадии моих экспериментов, естественно, было необходимо создать варианты вирусов, которые будут воздействовать только на определенные метатипы. Тогда отбросы вроде орков и троллей упокоятся навеки. Впрочем, особых проблем с ними все равно не возникло бы. Им просто недостает интеллекта, которым обладают эльфы.

В глазах Лютера горело безумие. Хотя внешне он и оставался совершенно холодным и спокойным, видно было, что его продолжает сжигать яростный огонь.

Он снова посмотрел на Серрина:

– Ты глупец. Почему ты не хочешь стать частью моих чудесных преобразований? Мы, эльфы, станем настоящими принцами. Нас ждут невероятная слава, счастье и радость. Теперь я знаю, как себя чувствовали ученые, когда в первый раз увидели грибовидное облако. Я почти три века ждал того часа, когда мой народ сможет занять достойное положение. Я поведу его в землю обетованную.

Лютер гордо выпрямился, сжал кулаки, и на его лице возникло выражение неописуемого восторга.

Том не мог даже закричать, хотя ему это было совершенно необходимо. Что-то входило в него, обжигающий огонь отбросил его в неизведанные дали, о существовании которых тролль даже не подозревал. Казалось, алмазные когти раздирают душу в клочья; воспоминания, чувства – все смешалось, сама его личность распадалась.

– Я освобожу весь мир! – завопил Лютер и подскочил к Серрину, намереваясь вонзить оскаленные зубы в его горло и до дна испить жизненные соки и душу эльфа.

И вдруг он застыл на месте, тупо уставившись на тролля.

С кожи тролля, как жидкость, стекал металл. Из правой руки на пол сочилась струйка холодной текучей стали. С ног и рук вместе с металлом изливалась плоть. Лютер стоял, не в силах понять, что происходит, а в это время у ног тролля материализовался дух.

– Нет, ты этого не сделаешь, Лютер! – раздался спокойный голос эльфа, возникшего в дверном проеме. – Ты не Создатель.

Найэль держал в руках золотой сосуд, горлышко которого было направлено в потолок. Огромный дух, принявший вид неумолимого эльфа, воспользовался энергией, освобожденной Найэлем, и превратил ее в мощный силовой поток, который ударил вверх, так что посыпались осколки камня и комья земли.

Земля и камень не выдержали. Они попросту исчезли, оставив огромную зияющую дыру. Лютер стоял под ней, не в силах осознать происшедшего. Высоко над ним воздух начал уплотняться, превращаясь в сверкающее зеркало. Струящийся сквозь шахту свет летнего рассвета отражался от его гладкой поверхности.

Лютер закричал, отшатнувшись от света. Кровь брызнула из его глаз, носа и ушей. Из сосуда Найэля свет струился вверх, непостижимым образом собирая солнечные лучи и направляя их на носферату.

Чудовищное существо конвульсивно закашлялось и упало на колени. Изо рта выскочил черный сгусток крови, который зашипел, едва коснувшись пола. Плоть начала отслаиваться от тела, распадаться и испаряться легким зловонным туманом.

Найэль стоял над останками носферату и читал заклинания на гэльском эльфийском языке. Серрин не знал этого диалекта, но понимал общий смысл. Эльф поручал то, что осталось от души Лютера, Великим Сияющим Духам, призывая их на защиту; он ткал сверкающую карму для последующих жизней.

Жалкие останки содрогнулись в последний раз, а потом окончательно застыли на полу. Среди обгоревших лохмотьев остались только череп и крупные кости.

Найэль достал серебряный кинжал и вонзил его в перегородку черепа. Тот расплавился, как масло, в том месте, где его коснулось лезвие, и распался на две части. Раздался душераздирающий вопль, он прокатился долгим, гулким эхом, которое постепенно стихло.

Серрин продолжал неотрывно смотреть на Найэля – прошло некоторое время, прежде чем он понял, что снова в состоянии управлять собственным телом. Однако он тут же рухнул на пол, силы покинули его. Серрин перекатился к лежащей рядом Кристен и поднял взгляд на Тома.

Тролль продолжал оставаться на ногах. Огромный эльфийский дух поддерживал его, обняв руками за плечи. Дух и Том неотрывно смотрели друг другу в глаза, словно любовники, которые после долгой разлуки неожиданно обрели друг друга. Теплые слезы потекли по лицу тролля, и он закрыл глаза.

Сначала Том не мог стоять без помощи духа, ведь он лишился имплантированных мышц и сухожилий, а жизненные силы еще не вернулись в его могучее тело.

Несколько мгновений назад Том ощущал себя беспомощным ребенком, и вот уже восхитительная мощь наполнила его душу, каждую клеточку существа. Когда в тело Тома проник дух, мертвая плоть покинула его вместе с расплавленным металлом. На мгновение тролль увидел Медведицу и почувствовал, как его обнимают огромные добрые лапы. Он словно родился во второй раз.

Серрин нащупал руку Кристен и вцепился в нее так, будто от этого зависела его жизнь. Потом исцеляющие ладони Найэля коснулись Серрина и Кристен, и к ним вернулось некое подобие сил.

Серрин с трудом поднялся на колени и посмотрел на Найэля. Он хотел хоть что-нибудь сказать, но где найти нужные слова? Он просто пялился на эльфа, а его язык бессмысленно болтался во рту. Он не смог бы ничего произнести даже под дулом пистолета.

А потом Кристен крепко обняла и поцеловала его в губы – Серрин уже больше не смотрел на эльфа.

– Я думаю, нам пора уходить, – сказал эльф.

* * *

Выбираясь из развалин, никто из них и думать не мог о том, что с ними произошло. Для того чтобы сделать следующий шаг, требовались невероятные усилия воли, ни на что другое сил не оставалось. Следуя за Найэлем и Матанасом, друзья достаточно быстро прошли через лес. "Сила духа, пронеслись туманные мысли в голове Серрина. – Движение. Дух изменяет окружающий ландшафт".

Когда Найэль открыл дверцу автомобиля, это показалось Серрину до смешного странным. Машины принадлежали к реальному миру. Он сам, да и его друзья еще не были готовы туда вернуться.

Медленно раскачиваясь, словно маятник, Том сел впереди.

– Не трогайте его, – сказал Найэль. – Ему нужно многое осознать.

– А разве нам всем не нужно? – спросил Серрин, обращаясь скорее к самому себе. Потом он повернулся к эльфу: – А кто ты, собственно, такой?

– Тебе лучше этого не знать, – ответил Найэль таким тоном, что Серрин сразу ему поверил.

Серрина отвлек шум пролетающих у них над головами самолетов. Прищурившись, он посмотрел на солнце, но в окно машины ничего не сумел разглядеть.

– А куда делся дух? – спросил он.

– Это место должно быть окончательно уничтожено, – ответил Найэль. Матанас призвал на помощь духов земли. А потом он сожжет то, что останется.

– Может, все-таки скажешь, кто ты такой? По акценту ясно, что ты из Тир-на-н'Ог, – не сдавался Серрин.

– Верь мне, – просто сказал Найэль.

– Тут дело не в вере. Я должен знать.

– Я не могу ответить на твой вопрос.

Серрин собрался уже снова запротестовать, когда Кристен приложила палец к губам, чтобы заставить его замолчать. Девушка посмотрела ему прямо в глаза.

– Это не имеет значения. Мы живы. И должны позаботиться о Майкле, напомнила она. Гримаса боли исказила лицо Серрина.

– Конечно, – простонал он. – Что со мной случилось? – Как он мог забыть о Майкле?

Серрин вышел из машины. Ему вдруг ужасно захотелось облегчиться. Когда эльф, спотыкаясь, вернулся из-за дерева, Найэль поджидал его, стоя рядом с автомобилем. Не говоря ни слова, они отошли в сторону.

Найэль продолжал внимательно наблюдать за Серрином.

– Есть вещи, о которых я не могу тебе сказать, но кое-что объяснить должен, – негромко проговорил он.

– Я слушаю, – пробормотал Серрин и последовал за магом, который жестом предложил ему следовать за ним.

– Тролль. Именно благодаря троллю мне удалось попасть внутрь. Лютер воздвиг магический барьер, который я не смог бы преодолеть. Без него мы так бы и остались снаружи.

– Его зовут Том.

– Присмотри за ним. В течение следующих нескольких недель он будет мало обращать внимания на окружающий мир. Матанас очистил тело Тома от мусора. Убрал металл и имплантированные сухожилия. Все то, что не давало троллю забыть о своем прошлом. Теперь их нет. Матанас регенерировал недостающие органы.

– Господи, кто такой Матанас?

– Ну, чтобы ответить на этот вопрос, мне пришлось бы рассказать очень длинную историю. – Найэль улыбнулся. – Кстати, я тут кое-что вспомнил. Ты не понимаешь, что связывает тебя и девушку, верно?

– Кристен. Ее зовут Кристен, а меня Серрин. И она не просто "девушка", – раздраженно возразил эльф.

– Да, я знаю. Однако ты не понимаешь, так?

– О чем это ты?

– Вы провели вместе не так уж много времени, я знаю.

– Откуда? Подожди, не отвечай. Мне лучше об этом не спрашивать, правда?

Найэль рассмеялся, достал из кармана серебряную фляжку с бренди и предложил Серрину выпить.

Это было как раз то, что сейчас требовалось, – крепкий густой напиток, от которого ему сразу стало лучше.

– Пожалуй, ты прав. Когда-то я за тобой наблюдал, но это было довольно давно и теперь не имеет существенного значения, – продолжал Найэль. – Она и ты – вот что важно. Что ты почувствовал, когда увидел ее в первый раз?

– Я не понимаю...

– Подумай хорошенько. Что ты почувствовал, когда впервые немного с ней поговорил?

– Хм-м, это были странные ощущения. Мне показалось, что я ее знаю очень давно.

– Ну что ж, для начала неплохо, – промолвил Найэль. – Но любовью ты с ней не занимался.

– А это не твое дело...

– Не будь дураком, – резко перебил его Найэль. – Это же очевидно, достаточно заметить, как она на тебя смотрит.

– Неужели? – пробормотал Серрин, раздражение которого перешло в недоумение.

– Да. Ее тянет к тебе, а ты отказываешься увидеть правду. Есть причина, по которой ты еще не готов... Только вот не знаю, можно тебе о ней поведать или нет.

– Похоже, у тебя постоянно возникает одна и та же проблема, – сердито заметил Серрин.

– У меня есть выбор: я могу все тебе рассказать, как оно было, или предоставить выяснять самому, – сказал Найэль. – Решай.

– Просто расскажи, и дело с концом, – ответил Серрин, опасаясь того, что может сотворить с его разумом этот удивительный эльф.

Найэль, похоже, понял его, но принял собственное решение, сообразив, что упрямый маг не поверит словам. Он взял голову Серрина в свои руки.

В тот же миг воспоминания затопили разум Серрина. Он увидел порт с парусными кораблями и далекую линию горизонта, почувствовал теплый, ласковый ветер над лазурной водой, заметил снежно-белый цвет собственной туники и Кристен, стоящую рядом с ним. Он не слышал слов, но видел, как что-то говорит ей, указывая пальцем, а она пишет на куске шкуры, используя вместо ручки заостренный тростник. Серрин едва успел сообразить, что она тоже эльф, как картина перед его глазами померкла.

Потом он увидел себя одиноко сидящим за грубым деревянным столом, на котором стоят восковые свечи, едва разгоняющие сумрак в темной тростниковой хижине. Он почувствовал запах мокрого меха у себя на плечах. Перед ним стояли украшенная орнаментом железная тарелка и кубок, но больше ему ничего разглядеть не удалось. Его охватило ужасное чувство. "Я не смогу обладать ею. Отец продал ее в жены Деклану, и никогда уже не быть мне с ней. Что же делать: убить его или себя?"

Найэль отпустил эльфа, и побледневший Серрин снова задрожал.

– Дешевый трюк, – взревел он, – ты манипулируешь моим сознанием! Этого не было. Не было, не было!

– Все, что ты видел, – правда. Когда-то ты был ее учителем. Тебя мучили сомнения, тебе казалось, что ты нарушаешь свой долг. Я полагаю, отголоски этих мыслей преследуют тебя и сейчас: ведь и здесь ты намного старше, чем она. Тогда, в иные времена, ее выдали замуж против воли. Ты видел лишь два эпизода. Она так страдала, что даже не хотела переходить в следующий цикл. Именно поэтому теперь она воплотилась в человека, а не в эльфа. Ей пришлось сделать шаг назад по Дороге Духа, но она была готова заплатить такую цену за вас обоих. На этот раз все возможно. В вашей разлуке нет необходимости. Вам дан шанс все исправить.

– Я не понимаю. Что мне теперь делать? – спросил Серрин.

– Даже если бы я знал, то не ответил бы на этот вопрос. Не мне идти по другой дороге. Однако если ты не сможешь вернуть хотя бы часть любви, которую она испытывает к тебе, в следующий раз твой путь будет куда более трудным.

Они молча пошли обратно к машине.

Прежде чем открыть дверцу, Серрин произнес:

– Я ничего не понимаю. У меня в голове все перепуталось.

– Попытайся забыть о голове, – просто ответил Найэль и сел на переднее сиденье.

И под лучами утреннего солнца автомобиль медленно покатил вниз по склону.

30

Серрин допил кофе и посмотрел в зубчатое небо Манхэттена. Так много требовалось осмыслить... И хотя он чувствовал, что ему это под силу, эльф понимал, что еще не сделал ни одного шага на этом пути.

Они навещали Майкла, много с ним разговаривали.

– Я же сказал вам, что англичане пуленепробиваемые, – шутил Майкл. Мне потребуется поддержка для спины еще на некоторое время – а может быть, и навсегда, – но остальное в порядке.

Он уже заказал билеты в Солнечный Город – ему хотелось поскорее вырваться из больницы. Ожидая, когда Майкл поправится настолько, что сможет выдержать перелет, Серрин, Том и Кристен долгие часы проводили в постелях, отсыпаясь после перенесенных приключений. Сказывалось физическое и эмоциональное перенапряжение. Найэль отвез их обратно в Берлин и исчез. Серрину так и не удалось узнать его имя, не говоря уже о намерениях и планах. Возможно, Серрину действительно лучше было не знать его имени, однако ему все равно не нравилось, что он остался в неведении.

Эльф был практически разорен. Он снял почти все деньги со своего счета, чтобы расплатиться с орками, с которыми они познакомились в баре. Ведь многие из них погибли. Зная, что орки откажутся взять кровавые деньги, Серрин заговорил об их семьях. О том, во что они верили, о клубе и правах. В результате ему удалось отправить часть денег родственникам погибших, для детей. "Фрэг! Ведь это всего лишь деньги", – подумал тогда он. Теперь, когда у него на счету осталось несколько тысяч, придется подыскать себе выгодную работу в качестве мага в какой-нибудь корпорации. Не имеет значения. Он обязан был отдать им деньги.

А вот как исправить ситуацию с Кристен, Серрин не знал. Он попытался рассказать ей то, что открыл ему Найэль, но девушка ничего не поняла – хотя и поверила всему до единого слова. Это не удивило Серрина. Что он знал о себе до того, как ему показали эти глубокие, древние воспоминания? И все же сложившаяся ситуация беспокоила. Его одновременно притягивала и отталкивала возможность узнать – кто, где, когда и почему. В некотором смысле Серрин теперь не понимал, как себя вести с Кристен. Майкл попытался мягко объяснить ему, что девушка начинает все больше нервничать и переживать; впрочем, Серрин и сам это видел.

Он вспомнил слова Магеллана о том, что ты начинаешь серьезнее относиться к окружающему тебя миру, когда знаешь, что сюда еще вернешься. Однако для Магеллана это превратилось в манию, близкую к безумию, в безоговорочную веру, что наступит день, когда эльфийская раса займет главенствующее положение на Земле. Серрину совсем не хотелось стать жертвой подобных иллюзий.

А кроме того, был еще Том, который постепенно начал возвращаться к нормальному состоянию, но все равно большую часть времени проводил в одиночестве, словно наслаждался своим новым "я". Серрин догадывался, что всякий раз, когда Том делает какое-то движение, его охватывает восторг и изумление, словно он стал свидетелем и участником настоящего чуда. Серрин был очень рад за Тома, в самом деле рад, но в каком положении оказался он сам?

Эльф, чье имя ему не дано знать, уничтожил Лютера. Да, он заявил, что смог попасть внутрь монастыря только благодаря Тому, но Серрина почему-то не удовлетворило это признание. Так или иначе, они оставили за собой горы трупов, и Серрин не надеялся, что когда-нибудь сможет забыть ужас и бессилие, которые ему пришлось пережить при встрече с Лютером.

Однако его беспокоило что-то еще. Нечто невнятное, аморфное, он это почувствовал или увидел, но никак не мог вспомнить, не мог успокоиться и не спал по ночам, часами ворочаясь без сна в своей постели. Это было так же мучительно, как если бы он забыл свое имя. Серрин болтал в руке чашку с остатками кофе, с тоской глядя на остывшую жидкость, когда наконец понял, в чем дело.

"Здесь, конечно, процесс развивается побыстрее".

И дело не в том, что один из металлических ящиков оказался пустым. Матанас уничтожил не все.

Что же произошло на самом деле?

Серрин не слышал, чтобы в программах новостей что-нибудь говорили о синдроме зомби в Германии. Так что же имелось в виду под словом "здесь"? Возможно, был еще кто-то, у кого в распоряжении находились ящики со страшным вирусом?

"Нет, это невероятно, – подумал Серрин. – А так ли невероятно?"

Пришло время для очередного визита в библиотеку, компьютерные сети которой были намного лучше приспособлены для подобных исследований. Сначала Серрин просмотрел сообщения германских средств массовой информации за последнюю неделю, а потом все, что сумел найти про ретровирусы. Он был не в состоянии разобраться в специальных терминах, но хотел уцепиться хотя бы за маленькую ниточку, чтобы подключить к делу Майкла...

Около одиннадцати вечера Серрин заплатил за распечатки – он не любил связываться с дискетами – и вышел на улицу, закурив на ходу сигарету. "Может быть, следовало еще раз обратиться к Джулии? – подумал он. – Может быть, в этом деле участвует еще один безумец? Что, если Лютер успел переправить часть проклятого вируса какому-нибудь другому любителю чужой крови, который оказался поблизости? Черт возьми, некогда проверять всех, с кем поддерживал связь Лютер... Нет, я все-таки должен поговорить с Джулией. Возможно, мы сумеем еще раз обратиться к ее приятельнице; теперь, когда Лютер мертв, она вряд ли будет бояться".

Джулии не было дома, когда Серрин подъехал к ее дому на такси, которое не отпустил как раз на такой случай. Он сел обратно в машину и попросил отвезти его в какой-нибудь бар. Гнетущий страх не проходил, поэтому Серрин решил напиться.

Он вышел из бара в два часа ночи, трезвый как стеклышко, несмотря на выпитое пиво, но решил не проводить экспериментов с более крепкими напитками. Серрин стоял на сыром тротуаре, дожидаясь такси в тусклом свете уличных фонарей.

На этот раз магический защитник не предупредил его о приближающейся опасности, когда с соседней улицы медленно выехал автомобиль. Волшебная маскировка была просто великолепной. Машина остановилась возле него, и в тот же миг дуло пистолета уперлось Серрину в спину.

– Садись, – донесся голос из-за приоткрывшейся задней дверцы.

Голос показался знакомым. Зная, что у него нет выбора, Серрин залез в машину.

– Думаю, тебе стоит глотнуть из этой бутылочки, – сказал сидящий рядом эльф.

– Для этого я и пришел, – устало пробормотал Серрин, проглатывая снотворное.

* * *

Конечно, это был не Магеллан – Лютер его практически уничтожил. Голос казался знакомым, потому что Серрин уловил ирландский акцент, но это не был тот таинственный эльф, который покончил с Лютером. Когда Серрин пришел в себя, оказалось, что он сидит на стуле, залитый ярким светом, а эльф прячется в тени. Сбоку и сзади Серрин заметил еще двоих жутковатых эльфов.

Низко надвинутые береты и темнота не вызывали особого удивления, но подобного оружия ему еще видеть не доводилось. Странной формы пистолеты идеально прилегали к ладоням, а у стены стояли еще более необычные ружья. В темноте было не разобрать деталей. Волшебством и могуществом веяло от этих фигур. Если стоящие эльфы были самураями, то он таких никогда не видывал. Казалось, они излучали энергию; Серрин чувствовал это так же, как инфракрасный сканер – тепло. Это были могучие существа. Ни один из них даже не шевельнулся.

– Думаю, мы не станем тебя убивать, если получим ответы на интересующие нас вопросы, – сказал первый эльф. – Мы только хотим знать, что тобой двигало. Во-первых, расскажи, зачем ты провел почти десять часов в библиотеке, изучая ретровирусы? Почему ты ими вдруг заинтересовался?

Серрин немного помолчал, пытаясь придумать что-нибудь правдоподобное.

– Если ты солжешь мне, я сразу это пойму, – предупредил эльф.

"Пожалуй, проверять не стоит, – мрачно подумал Серрин. – Подобным обещаниям следует верить".

– Я кое-что вспомнил. В лаборатории находился не весь созданный Лютером вирус. Я стал размышлять о том, куда подевались остальные его запасы. Я мало что знаю о ретровирусах. И я начал волноваться, что они могут находиться где-то на Земле. В латентном состоянии, может быть. Не знаю.

– Понятно, – кивнул эльф. – А зачем было ездить к женщине? Журналистке?

– Чтобы узнать о связях Лютера. У его дружков могли сохраниться запасы вируса. Всего лишь предположение. У журналистки есть приятельница, которой я хотел задать несколько вопросов.

– Отлично. Однако я думаю, будет много лучше, если ты перестанешь совать нос куда не следует, – ответил эльф. – Могу я надеяться на то, что ты угомонишься?

– Но если эта штука еще не уничтожена...

– С вирусами покончено. Мы об этом позаботились. Ты совершенно прав. Он начал распространять вирус как раз перед тем, как появился ваш отряд. Мы покончили с ним при помощи антивируса, который распылялся с самолетов. Несколько фермеров в сельских районах Баварии немного поглупели, но кто обратит на это внимание? Вирус полностью обезврежен.

Кстати, твоей подружке очень повезло, что она не была поражена; впрочем, она это заслужила.

– Но медицинские тесты...

– Если их даже кто-нибудь и проведет, то будут обнаружены лишь необычные антитела, и ничего больше.

– Лютер сказал, что вирус воздействует на гены!

– Он ошибся. – Голос эльфа не допускал возражений.

– Но вы не можете знать это наверняка. Господи, он...

– Я же сказал, он ошибся! – Теперь в голосе эльфа слышался гнев. Послушай, причина, по которой мне все известно, заключается в том, что измененные гены Лютер получил от нас – из лаборатории в Азании. И говорю я тебе об этом только потому, что с тебя станется поручить Сазерленду проследить за тем, откуда снабжалось это место, а мы бы предпочли, чтобы ты напрочь забыл обо всей этой истории. Замысел Лютера мог бы привести к успеху, но этого не произошло. Он ошибался, его ослепляла одержимость. В теории такие вирусы могли бы существовать – его тесты на животных были успешными, – но он отказался от главного. Он не испытывал вирус на живых людях.

– Но ведь были же зомби в Азании?

– Ну ты и глупец! Вирус наносил немалый вред нервным клеткам. Но он не мог воздействовать на гены. Лютер установил в лаборатории, что эксперименты с генами займут несколько месяцев, а он не хотел так долго ждать. Он ошибался.

– Значит, все было зря, – пробормотал Серрин, еще не веря в то, что услышал. – Мы гонялись за химерой.

– Только не с моей точки зрения, – резко возразил эльф. – Наконец-то я знаю, где Найэль. Замысел Лютера выманил его из укрытия.

Найэль. Так, должно быть, звали эльфа, который пришел вместе с могущественным духом, чтобы уничтожить Лютера и его монастырь, – Серрин многое бы отдал, чтобы узнать его имя другим способом.

– Теперь я могу избавиться от Найэля. Кроме того, мне стало известно отношение разных эльфийских группировок к подобным ситуациям. Это тоже полезная информация, – добавил эльф. – Поэтому в действительности я совсем неплохо к тебе отношусь. Лютер стал нас тяготить. Он потерпел неудачу. Лютер и его монастырь были уничтожены с твоей помощью так, что никто не сможет выйти на нас. К тому же нам не пришлось участвовать в этих событиях напрямую. Если, конечно, не считать посылки самолетов, но это проследить невозможно. Потом нам пришлось произвести очистку флоры и фауны в том районе, но и это мы сделали совершенно незаметно. Нет, операция прошла вполне успешно. От одного мерзавца мы избавились, кое с кем придется поговорить. Век живи, век учись.

Эльф поднялся на ноги и на миг открыл лицо.

Серрин был ослеплен. Лик эльфа сиял, словно все звезды спустились с небес, чтобы осветить его могущество. Он мог бы раздавить Серрина, как жучка, пальцем одной руки. Это был маг такого уровня, что даже Матанас казался рядом с ним ничтожным.