355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карл Генрих Маркс » Собрание сочинений, том 20 » Текст книги (страница 43)
Собрание сочинений, том 20
  • Текст добавлен: 22 сентября 2016, 11:28

Текст книги "Собрание сочинений, том 20"


Автор книги: Карл Генрих Маркс


Соавторы: Фридрих Энгельс

Жанр:

   

Философия


сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 58 страниц)

[ЕСТЕСТВОЗНАНИЕ И ФИЛОСОФИЯ]

* * *

БЮХНЕР[376]376
  Отрывок, озаглавленный «Бюхнер», написан раньше всех других составных частей «Диалектики природы»; он открывает собой заметки первой связки рукописи Энгельса. Этот отрывок представляет собой, по-видимому, конспект задуманной Энгельсом работы против Л. Бюхнера как представителя вульгарного материализма и социального дарвинизма. Судя по содержанию отрывка и по пометкам Энгельса на полях принадлежавшего ему экземпляра книги Бюхнера «Человек и его место в природе», второе издание которой вышло в свет в конце 1872 г., Энгельс намеревался подвергнуть критике прежде всего это сочинение Бюхнера. Судя по лаконичному замечанию в письме В. Либкнехта Энгельсу от 8 февраля 1873 г. («Что касается Бюхнера – валяй!»), следует предположить, что непосредственно перед тем Энгельс сообщил Либкнехту о своем замысле. Поэтому можно считать, что данный отрывок написан в начале 1873 года.


[Закрыть]

Первая страница первой связки материалов «Диалектика природы»

Возникновение направления. Разрешение немецкой философии в материализм. Контроль над наукой устранен. Внезапно хлынувший поток плоско-материалистического популяризаторства, материализм которого должен был возместить недостаток научности. Расцвет его как раз во время глубочайшего унижения буржуазной Германии и официальной немецкой науки —1850—1860 годы. Фогт, Молешотт, Бюхнер. Взаимное страхование. – Новое оживление благодаря вхождению в моду дарвинизма, который эти господа тотчас же взяли в аренду.

Можно было бы оставить их в покое, предоставив им заниматься своим, все же неплохим, хотя и узкоограниченным, делом – втолковывать немецкому филистеру атеизм и т. д., но 1) брань по адресу философии (привести места) [Бюхнер знает философию только как догматик, да и сам он является догматиком, принадлежащим к самым плоским последышам немецкого просветительства, – догматиком, у которого дух и движение великих французских материалистов (Гегель о них) утрачены точно так же, как у Николаи утрачен дух Вольтера. Лессинговское «мертвая собака Спиноза» («Энциклопедия», Предисловие, стр. 19)[377]377
  Энгельс ссылается на следующее место из предисловия ко второму изданию «Энциклопедии философских наук» Гегеля: «Лессинг сказал в свое время, что со Спинозой обходятся как с мертвой собакой». Гегель имел в виду разговор между Лессингом и Якоби, происшедший 7 июня 1780 года. Во время этого разговора Лессинг сказал: «Ведь люди все еще говорят о Спинозе как о мертвой собаке». См. F. Н. Jacobi. Werke, Bd. IV, Abt. I, Leipzig, 1819, S. 68 (Ф. Г. Якоби. Сочинения, т. IV, отд. I, Лейпциг, 1819, стр. 68).
  О французских материалистах Гегель подробно говорит в III томе своей «Истории философии».


[Закрыть]
.]
, которая, несмотря ни на что, составляет славу Германии, и 2) претензия на применение естественнонаучных теорий к обществу и на реформирование социализма – все это заставляет нас обратить на них внимание.

Во-первых, что они дают в их собственной области? Цитаты.

2) Внезапный поворот, стр. 170—171. Откуда вдруг это гегелевское?[378]378
  Энгельс ссылается на книгу: L. Buchner. «Der Mensch und seine Stellung in der Natur in Vergangenheit, Gegenwart und Zukunft». 2. Aufl., Leipzig, 1872 (Л. Бюхнер. «Человек и его место в природе в прошлом, настоящем и будущем». 2 изд., Лейпциг, 1872). На стр. 170—171 этой книги Бюхнер говорит о том, что в ходе постепенного развития человечества наступает момент, когда в человеке природа приходит к осознанию самой себя, и что с этого момента человек перестает пассивно подчиняться слепым законам природы и становится ее господином, – т. е. в этот момент, употребляя выражение Гегеля, происходит переход количества в качество. В принадлежавшем Энгельсу экземпляре книги Бюхнера это место отчеркнуто и снабжено пометкой: Umschlag! (внезапный поворот, переход).


[Закрыть]
Переход к диалектике.

Два философских направления: метафизическое с неподвижными категориями, диалектическое (Аристотель и особенно Гегель) – с текучими; доказательства, что эти неподвижные противоположности основания и следствия, причины и действия, тождества и различия, видимости и сущности не выдерживают критики, что анализ обнаруживает один полюс уже как наличествующий in nuce [в зародыше. Ред.] в другом, что в определенной точке один полюс превращается в другой и что вся логика развертывается только лишь из этих движущихся вперед противоположностей. Это у самого Гегеля мистично, ибо категории выступают у него как что-то пред-существующее, а диалектика реального мира – как их простой отблесков действительности наоборот: диалектика головы – только отражение форм движения реального мира, как природы, так и истории. До конца прошлого столетия и даже до 1830 г. естествоиспытатели более или менее обходились при помощи старой метафизики, ибо действительная наука не выходила еще за пределы механики, земной и космической. Однако известное замешательство вызвала уже высшая математика, которая рассматривает вечную истину низшей математики как преодоленную точку зрения, часто утверждает нечто противоположное ей и выставляет положения, кажущиеся представителю низшей математики просто бессмыслицей. Здесь затвердевшие категории расплавились, математика вступила в такую область, где даже столь простые отношения, как отношения абстрактного количества, дурная бесконечность, приняли совершенно диалектический вид и заставили математиков стихийно и против их воли стать диалектиками. Нет ничего комичнее, чем жалкие уловки, увертки и вынужденные приемы, к которым прибегают математики, чтобы разрешить это противоречие, примирить между собой высшую и низшую математику, уяснить себе, что то, что у них получилось в виде неоспоримого результата, не представляет собой чистой бессмыслицы, – и вообще рационально объяснить исходный пункт, метод и результаты математики бесконечного.

Но теперь все это обстоит иначе. Химия, абстрактная делимость физического, дурная бесконечность – атомистика. Физиология – клетка (процесс органического развития как отдельного индивида, так и видов путем дифференциации является убедительнейшим подтверждением рациональной диалектики) и, наконец, тождество сил природы и их взаимное превращение, положившее конец всякой неподвижности категорий. Несмотря на это, естествоиспытатели в своей массе всё еще крепко придерживаются старых метафизических категорий и оказываются беспомощными, когда требуется рационально объяснить и привести между собой в связь эти новейшие факты, которые, так сказать, удостоверяют диалектику в природе. А здесь волей-неволей приходится мыслить: атом и молекулу и т. д. нельзя наблюдать в микроскоп, а только посредством мышления. Сравни химиков (за исключением Шорлеммера, который знает Гегеля) и «Целлюлярную патологию» Вирхова, где общие фразы должны в конце концов прикрыть беспомощность автора. Освобожденная от мистицизма диалектика становится абсолютной необходимостью для естествознания, покинувшего ту область, где достаточны были неподвижные категории, представляющие собой как бы низшую математику логики, ее применение в условиях домашнего обихода. Философия мстит за себя задним числом естествознанию за то, что последнее покинуло ее. А ведь естествоиспытатели могли бы убедиться уже на примере естественнонаучных успехов философии, что во всей этой философии имелось нечто такое, что превосходило их даже в их собственной области (Лейбниц – основатель математики бесконечного, по сравнению с которым индуктивный осел Ньютон[379]379
  Энгельс имеет в виду ограниченность философских взглядов Ньютона, односторонне переоценивавшего метод индукции, и его отрицательное отношение к гипотезам, нашедшее себе выражение в известных словах Ньютона: «Hypotheses non fingo» («Гипотез я не измышляю»). См. примечание 259.


[Закрыть]
  является испортившим дело плагиатором[380]380
  В настоящее время считается несомненным, что Ньютон пришел к открытию дифференциального и интегрального исчисления независимо от Лейбница и ранее его, но Лейбниц, пришедший к этому открытию тоже самостоятельным путем, придал ему более совершенную форму. Уже через два года после написания данного отрывка Энгельс высказал более правильный взгляд на этот вопрос (см. настоящий том, стр. 573).


[Закрыть]
; Кант – теория происхождения мира до Лапласа; Окен – первый, принявший в Германии теорию развития; Гегель, у которого [...] [Слово не разобрано, так как в рукописи оно покрыто чернильным пятном. Ред.] синтез наук о природе и их рациональная группировка представляют собой большее дело, чем все материалистические глупости, вместе взятые).

* * *

По поводу претензии Бюхнера судить о социализме и политической экономии на основании борьбы за существование:

Гегель («Энциклопедия», ч. I, стр. 9) о сапожном деле[381]381
  Энгельс имеет в виду следующее место из книги Гегеля «Энциклопедия философских наук», § 5, Примечание: «Относительно других наук считается, что требуется изучение для того, чтобы знать их, и что лишь такое знание дает право судить о них. Соглашаются также, что для того, чтобы изготовить башмак, нужно изучить сапожное дело и упражняться в нем... Только для философствования не считают обязательным требовать такого рода изучения и труда».


[Закрыть]
.

По поводу политики и социализма: рассудок, которого дожидался мир (стр. II)[382]382
  Гегель. «Энциклопедия философских наук», § 6, Примечание: «Охотнее всего отделяет действительность от идеи рассудок, который грезы своих абстракции принимает за нечто истинное и гордится долженствованием, которое он особенно охотно предписывает также и в области политики, как будто мир только и ждал его, чтобы узнать, каким он должен быть, но каким он не является».


[Закрыть]
.

Внеположность, нахождение друг возле друга и следование друг за другом. Гегель, «Энциклопедия», стр. 35! как определение чувственного, представления[383]383
  Там же, § 20, Примечание.


[Закрыть]
.

Гегель, «Энциклопедия», стр. 40. Явления природы[384]384
  Там же, § 21, Добавление.


[Закрыть]
– но у Бюхнера нет мысли, а простое списывание, поэтому это не нужно.

Стр. 42. Свои законы Солон «произвел из своей головы» – Бюхнер может сделать то же самое для современного общества.

Стр. 45. Метафизика – наука о вещах, – не о движениях.

Стр. 53. «Для опыта имеет существенное значение, какой ум приступает к изучению действительности. Великий ум делает великие наблюдения и усматривает в пестрой игре явлений то, что имеет значение».

Стр. 56. Параллелизм между человеческим индивидом и историей[385]385
  Имеются в виду рассуждения Гегеля о переходе от состояния наивной непосредственности к состоянию рефлексии – как в истории общества, так и в развитии индивида: «пробуждение сознания имеет причиной природу самого человека, и этот процесс повторяется в каждом человеке» («Энциклопедия философских наук», § 24, Добавление 3-е).


[Закрыть]
= параллелизму между эмбриологией и палеонтологией.

* * *

Подобно тому как Фурье есть a mathematical poem [математическая поэма. Ред.] и все же не потерял значения[386]386
  «Математической поэмой» У. Томсон называет книгу французского математика Ж. Б. Ж. Фурье «Аналитическая теория теплоты». См. приложение «О вековом остывании Земли» к книге: W. Thomson and Р. G. Tait. «Treatise on Natural Philosophy». Vol. I, Oxford, 1867, p. 713. В составленном Энгельсом конспекте книги Томсона и Тейта это место выписано и подчеркнуто.


[Закрыть]
, так Гегель есть a dialectical poem [диалектическая поэма. Ред.] .

* * *

Ложную теорию пористости (согласно которой различные лжематерии – теплород и т. д. – расположены в порах друг друга и тем не менее не пронизывают друг друга) Гегель изображает как чистый домысел рассудка («Энциклопедия», ч. I, стр. 259. См. также «Логику»)[387]387
  Гегель. «Энциклопедия философских наук», § 130, Примечание; «Наука логики», кн. II, отд. II, гл. 1, Примечание о пористости материй.


[Закрыть]
.

* * *

Гегель, «Энциклопедия», ч. I, стр. 205—206[388]388
  Гегель. «Энциклопедия философских наук», § 103, Добавление. Гегель полемизирует здесь с теми физиками, которые объясняли различия удельного веса тел тем, что «тело, удельный вес которого вдвое больше удельного веса другого тела, содержит в себе вдвое больше атомов, чем это другое тело».


[Закрыть]
, пророческое место насчет атомных весов в противовес тогдашним взглядам физиков и насчет атома и молекулы как мыслительных определений, относительно которых должно решать мышление.

* * *

Если Гегель рассматривает природу как обнаружение вечной «идеи» в отчуждении и если это такое тяжелое преступление, то что должны мы сказать о морфологе Ричарде Оуэне, который пишет:

«Идея-архетип в различных своих модификациях воплощалась на этой планете задолго до существования тех животных видов, которые теперь ее осуществляют» («Природа конечностей», 1849)[389]389
  R. Owen. «On the Nature of Limbs». London, 1849, p. 86.


[Закрыть]
.

Если это говорит естествоиспытатель-мистик, который ничего не мыслит при этом, то к этому относятся спокойно; а если то же самое высказывает философ, который мыслит при этом кое-что, и притом au fond [в сущности. Ред.] нечто правильное, хотя и в извращенной форме, то это – мистика и неслыханное преступление.

* * *

Естествоиспытательское мышление: Агассисовский план творения, согласно которому бог творит, начиная от общего, переходя к особенному и затем к единичному, создавая сперва позвоночное как таковое, затем млекопитающее как таковое, хищное животное как таковое, род кошек как таковой и только под конец – льва и т. д., т. е. творит сперва абстрактные понятия в виде конкретных вещей, а затем конкретные вещи! (см. Геккель, стр. 59)[390]390
  Е. Haeckel. «Naturliche Schopfungsgeschichte». 4. Aufl., Berlin, 1873 (Э. Геккель. «Естественная история творения». 4 изд., Берлин, 1873).


[Закрыть]
.

* * *

В случае с Океном (Геккель, стр. 85 и следующие) ясно выступает бессмыслица, получившаяся от дуализма между естествознанием и философией. Идя чисто мыслительным путем, Окен открывает протоплазму и клетку, но никому не приходит в голову подвергнуть этот вопрос естественнонаучному исследованию – мышление должно решить его! А когда протоплазма и клетка были открыты, то от Окена все отвернулись!

* * *

Гофман («Сто лет химии при Гогенцоллернах») цитирует натурфилософию. Цитата из Розенкранца, этого беллетриста, которого не признаёт ни один настоящий гегельянец. Делать натурфилософию ответственной за Розенкранца так же нелепо, как нелепо со стороны Гофмана делать Гогенцоллернов ответственными за открытие Маргграфом свекловичного сахара[391]391
  Эта заметка написана Энгельсом по поводу книжки: А. W. Hofmann. «Ein Jahrhundert chemischer Forschung unter dem Schirme der Hohenzollern». Berlin, 1881.
  На стр. 26 Гофман приводит следующую цитату из книги Розенкранца «Система науки», § 475: «Платина – это всего лишь парадоксальное желание серебра занять уже ту наивысшую ступень металличности, которая принадлежит только золоту» (К. Rosenkranz. «System der Wissenschaft». Konigsberg, 1850, S. 301).
  О «заслугах» прусского короля Фридриха-Вильгельма III в деле организации свеклосахарного производства Гофман говорит на стр. 5—6.


[Закрыть]
.

* * *

Теория и эмпирия. Ньютон теоретически установил сплюснутость земного шара. Между тем Кассини[392]392
  Кассини (в рукописи Энгельса эта фамилия стоит во множественном числе: die Cassinis) – семья французских астрономов: 1) переселившийся из Италии Джованни Доменико Кассини (1625—1712), первый директор Парижской обсерватории, 2) его сын Жак Кассини (1677—1756), 3) сын предыдущего Сезар Франсуа Кассини де Тюри (1714—1784) и 4) сын этого последнего граф Жан Доминик Кассини (1748—1845). Все четверо последовательно занимали место директора Парижской обсерватории (с 1669 до 1793 г.). Первые трое отстаивали неправильные, антиньютоновские представления о форме земного шара, и только последний из четырех Кассини, под влиянием более точных измерений объема и формы Земли, был вынужден признать правильность вывода Ньютона относительно сжатия земного шара вдоль оси вращения.


[Закрыть]
и другие французы еще много времени спустя утверждали, опираясь на свои эмпирические измерения, что Земля эллипсоидальна и что полярная ось – самая длинная.

* * *

Презрение эмпириков к грекам получает характерную иллюстрацию, когда читаешь, например, у Т. Томсона («Об электричестве»)[393]393
  Th. Thomson. «An Outline of the Sciences of Heat and Electricity». 2nd ed., London, 1840.


[Закрыть]
, как люди вроде Дэви и даже Фарадей блуждают в потемках (глава об электрической искре и т. д.) и ставят опыты, совершенно напоминающие рассказы Аристотеля и Плиния о физико-химических явлениях. Именно в этой новой науке эмпирики целиком повторяют слепое нащупывание древних. А где гениальный Фарадей нападает на правильный след, там филистер Томсон против этого протестует (стр. 397).

* * *

Геккель, «Антропогения», стр. 707:

«Согласно материалистическому мировоззрению, материя, или вещество, существует раньше, чем движение, или живая сила; вещество создало силу»! Это столь же неверно, как и утверждение, что сила создала вещество, ибо сила и вещество неотделимы друг от друга[394]394
  Е. Haeckel. «Anthropogenie oder Entwickelungsgeschichte des Menschen». Leipzig, 1874, S. 707—708 (Э. Геккель. «Антропогения, или История развития человека». Лейпциг, 1874, стр. 707—708).


[Закрыть]
. Где он выкопал свой материализм?

* * *

Causae finales u efficientes [«Конечные (или целевые) причины» и «действующие (производящие действие) причины». Ред.] превращены Геккелем (стр. 89, 90) в целесообразно действующие и механически действующие причины, потому что для него causa finalis = богу! Точно так же для него «механическое» в кантовском смысле без дальнейших рассуждений = монистическому, а не = механическому в смысле механики. При подобной терминологической путанице неизбежна бессмыслица. То, что Геккель говорит здесь о кантовской «Критике способности суждения», не согласуется с Гегелем («История философии», стр. 603)[395]395
  Геккель («Naturliche Schopfungsgeschichte», 4. Aufl., Berlin, 1873, S. 89—94) подчеркивает в кантовской «Критике телеологической способности суждения» (вторая часть книги Канта «Критика способности суждения») противоречия между «механическим методом объяснения» и телеологией, причем эту последнюю Геккель, вопреки Канту, изображает как учение о внешних целях, о внешней целесообразности. Гегель же в своей «Истории философии», т. III, ч. III, гл. 4, параграф о Канте (Werke, Bd. XV, Berlin, 1836, S. 603), рассматривая ту же «Критику телеологической способности суждения», выдвигает на первый план кантовское понятие «внутренней целесообразности», согласно которому в органическом существе «все есть цель и взаимно друг для друга также и средство» (цитата из Канта, приводимая Гегелем).


[Закрыть]
.

* * *

Другой [Это слово относится к заметке «Полярность», написанной непосредственно перед данной заметкой на том же самом листе рукописи (см. настоящий том, стр. 531—532). Ред.] пример полярности у Геккеля: механизм = монизму, а витализм или телеология = дуализму. Уже у Канта и Гегеля внутренняя цель означает протест против дуализма. Механизм в применении к жизни – беспомощная категория; мы можем, в лучшем случае, говорить о химизме, если не желаем окончательно расстаться со смыслом слов. Цель: Гегель, т. V, стр. 205[396]396
  Гегель. «Наука логики», кн. III, отд. II, гл. 3. При работе над «Диалектикой природы» Энгельс пользовался изданием: G. W. F. Hegel. Werke. Bd. V, 2. Aufl., Berlin, 1841.


[Закрыть]
:

«Механизм показывает себя стремлением к тотальности уже тем, что он старается понять природу самоё по себе как некоторое целое, не требующее для своего понятия ничего другого, – тотальность, не имеющая места в цели и в связанном с ней внемировом уме» .

Беда, однако, в том, что механизм (также материализм XVIII века) не может выбраться из абстрактной необходимости, а потому также и из случайности. Для него тот факт, что материя развивает из себя мыслящий мозг человека, есть чистая случайность, хотя и необходимо обусловленная шаг за шагом там, где это происходит. В действительности же материя приходит к развитию мыслящих существ в силу самой своей природы, а потому это с необходимостью и происходит во всех тех случаях, когда имеются налицо соответствующие условия (не обязательно везде и всегда одни и те же). Далее, Гегель, т. V, стр. 206:

«Этот принцип» (принцип механизма) «дает поэтому в своей связи внешней необходимости сознание бесконечной свободы по сравнению с телеологией, выставляющей незначительные и даже презренные стороны своего содержания как нечто абсолютное, в котором более всеобщая мысль может чувствовать себя лишь бесконечно стесненной и даже испытывать отвращение».

При этом опять-таки колоссальная расточительность природы в отношении вещества и движения. В солнечной системе имеются, быть может, самое большее только три планеты, на которых, при теперешних условиях, возможно существование жизни и мыслящих существ. И ради них весь этот громадный аппарат!

Внутренняя цель в организме прокладывает себе затем, согласно Гегелю (т. V, стр. 244)[397]397
  Там же, отд. III, гл. 1.


[Закрыть]
, путь через посредство влечения. Pas trop fort [Это не слишком-то убедительно. Ред.]. Влечение должно, по Гегелю, привести отдельное живое существо более или менее в гармонию с его понятием. Отсюда ясно, насколько вся эта внутренняя цель сама является идеологическим определением. И тем не менее в этом суть Ламарка.

* * *

Естествоиспытатели воображают, что они освобождаются от философии, когда игнорируют или бранят ее. Но так как они без мышления не могут двинуться ни на шаг, для мышления же необходимы логические категории, а эти категории они некритически заимствуют либо из обыденного общего сознания так называемых образованных людей, над которым господствуют остатки давно умерших философских систем, либо из крох прослушанных в обязательном порядке университетских курсов по философии (которые представляют собой не только отрывочные взгляды, но и мешанину из воззрений людей, принадлежащих к самым различным и по большей части к самым скверным школам), либо из некритического и несистематического чтения всякого рода философских произведений, – то в итоге они все-таки оказываются в подчинении у философии, но, к сожалению, по большей части самой скверной, и те, кто больше всех ругает философию, являются рабами как раз наихудших вульгаризированных остатков наихудших философских учений.

Какую бы позу ни принимали естествоиспытатели, над ними властвует философия. Вопрос лишь в том, желают ли они, чтобы над ними властвовала какая-нибудь скверная модная философия, или же они желают руководствоваться такой формой теоретического мышления, которая основывается на знакомстве с историей мышления и ее достижениями.

Физика, берегись метафизики! – это совершенно верно, но в другом смысле[398]398
  T. e. если понимать «метафизику» не в старом смысле – как это было, например, у Ньютона (см. примечание 259) – как философское мышление вообще, а в современном смысле – как метафизический способ мышления.


[Закрыть]
.

Довольствуясь отбросами старой метафизики, естествоиспытатели всё еще продолжают оставлять философии некоторую видимость жизни. Лишь когда естествознание и историческая паука впитают в себя диалектику, лишь тогда весь философский скарб – за исключением чистого учения о мышлении – станет излишним, исчезнет в положительной науке.

[ДИАЛЕКТИКА]
[а) ОБЩИЕ ВОПРОСЫ ДИАЛЕКТИКИ. ОСНОВНЫЕ ЗАКОНЫ ДИАЛЕКТИКИ]

Так называемая объективная диалектика царит во всей природе, а так называемая субъективная диалектика, диалектическое мышление, есть только отражение господствующего во всей природе движения путем противоположностей, которые и обусловливают жизнь природы своей постоянной борьбой и своим конечным переходом друг в друга, resp. [respective – соответственно. Ред.] в более высокие формы. Притяжение и отталкивание. В магнетизме начинается полярность; она здесь обнаруживается у одного и того же тела; в электричестве же она распределяется между двумя или несколькими телами, приходящими во взаимное напряжение. Все химические процессы сводятся к явлениям химического притяжения и отталкивания. Наконец, в органической жизни образование клеточного ядра надо рассматривать тоже как явление поляризации живого белкового вещества, а теория развития показывает, как, начиная с простой клетки, каждый шаг вперед до наисложнейшего растения, с одной стороны, и до человека – с другой, совершается через постоянную борьбу наследственности и приспособления. При этом обнаруживается, как мало применимы к подобным формам развития такие категории, как «положительное» и «отрицательное». Можно рассматривать наследственность как положительную, сохраняющую сторону, а приспособление – как отрицательную сторону, постоянно разрушающую унаследованные признаки; но с таким же правом можно рассматривать приспособление как творческую, активную, положительную деятельность, а наследственность – как оказывающую сопротивление, пассивную, отрицательную деятельность. Однако подобно тому как в истории прогресс выступает в виде отрицания существующих порядков, так и здесь – из чисто практических соображений – лучше рассматривать приспособление как отрицательную деятельность. В истории движение путем противоположностей выступает особенно наглядно во все критические эпохи у ведущих народов. В подобные моменты у народа есть выбор только между двумя полюсами дилеммы: «или – или», и притом вопрос всегда ставится совсем не так, как этого желало бы политиканствующее филистерство всех времен. Даже либеральный немецкий филистер 1848 г. очутился внезапно и неожиданно в 1849 г. против своей воли перед вопросом: либо возвращение к старой реакции в еще более свирепой форме, либо продолжение революции до республики, – может быть, даже до единой и неделимой республики с социализмом на заднем плане. Он недолго раздумывал и приложил свою руку к созданию мантёйфелевской реакции как цвета немецкого либерализма. Точно так же французский буржуа оказался в 1851 г. перед несомненно неожиданной для пего дилеммой: либо карикатура на империю, преторианство и эксплуатация Франции шайкой прохвостов, либо социально-демократическая республика, – и он склонился перед шайкой прохвостов, чтобы можно было под ее охраной продолжать эксплуатировать рабочих.

* * *

Hard and fast lines [Абсолютно резкие разграничительные линии. Ред.] несовместимы с теорией развития. Даже разграничительная линия между позвоночными и беспозвоночными уже более не безусловна, точно так же между рыбами и амфибиями; а граница между птицами и пресмыкающимися с каждым днем все более и более исчезает. Между компсогнатом и археоптериксом[399]399
  Компсогнат (Compsognathus) – вымершее животное из группы динозавров (отряд птицетазовых); принадлежит к классу пресмыкающихся, по по устройству таза и задних конечностей очень сходен с птицами (Н. A. Nicholson. «A Manual of Zoology». 5th ed., Edinburgh and London, 1878, p. 545).
  Археоптерикс – см. примечание 262.


[Закрыть]
не хватает только немногих промежуточных членов, а зубастые птичьи клювы обнаружены в обоих полушариях. «Или – или» становится все более и более недостаточным. У низших животных невозможно строго установить понятие индивида; не только в том смысле, является ли данное животное индивидом или колонией, по и по вопросу о том, где в процессе развития прекращается один индивид и начинается другой («кормилки»)[400]400
  Энгельс имеет в виду размножение путем почкования или деления у кишечнополостных.


[Закрыть]
. Для такой стадии развития естествознания, где все различия сливаются в промежуточных ступенях, все противоположности переходят друг в друга через посредство промежуточных членов, уже недостаточно старого метафизического метода мышления. Диалектика, которая точно так же не знает hard and fast lines и безусловного, пригодного повсюду «или – или», которая переводит друг в друга неподвижные метафизические различия, признаёт в надлежащих случаях наряду с «или – или» также «как то, так и другое» и опосредствует противоположности, – является единственным, в высшей инстанции, методом мышления, соответствующим теперешней стадии развития естествознания. Разумеется, для повседневного обихода, для научной мелкой торговли метафизические категории сохраняют свое значение.

* * *

Превращение количества в качество = «механическое» мировоззрение, количественное изменение изменяет качество. Этого никогда и не нюхали эти господа!

* * *

Взаимопротивоположность рассудочных определений мысли: поляризация. Подобно тому как электричество, магнетизм и т. д. поляризируются, движутся в противоположностях, так и мысли. Как там нельзя удержать одну какую-нибудь односторонность, о чем не думает ни один естествоиспытатель, так и здесь тоже.

* * *

Истинная природа определений «сущности» указана самим Гегелем («Энциклопедия», ч. I, § 111, Добавление): «В сущности все относительно» (например, положительное и отрицательное, которые имеют смысл только в своем взаимоотношении, а не каждое само по себе).

* * *

Например, уже часть и целое – это такие категории, которые становятся недостаточными в органической природе. Выталкивание семени – зародыш – и родившееся животное нельзя рассматривать как «часть», отделяющуюся от «целого»: это дало бы ложное толкование. Части лишь у трупа («Энциклопедия», ч. I, стр. 268)[401]401
  Гегель. «Энциклопедия философских наук», § 135, Добавление: «Члены и органы живого тела должны рассматриваться не только как его части, так как они представляют собой то, что они представляют собой, лишь в их единстве и отнюдь не относятся безразлично к последнему. Всего лишь частями эти члены и органы становятся только под рукой анатома, но тогда он имеет дело уже не с живыми телами, а с трупами».


[Закрыть]
.

* * *

Простое и составное. Это – такие категории, которые тоже уже в органической природе теряют свой смысл, оказываются неприменимыми. Ни механическое соединение костей, крови, хрящей, мускулов, тканей и т. д., ни химическое соединение элементов не составляют еще животного (Гегель, «Энциклопедия», ч. I, стр. 256)[402]402
  Там же, § 126, Добавление.


[Закрыть]
. Организм не является ни простым, ни составным, как бы он ни был сложен.

* * *

Абстрактное тождество (а = а и в отрицательной форме: а не может в одно и то же время быть равно а и не равно а) тоже неприменимо в органической природе. Растение, животное, каждая клетка в каждое мгновение своей жизни тождественны с собой и тем не менее отличаются от самих себя благодаря усвоению и выделению веществ, благодаря дыханию, образованию и отмиранию клеток, благодаря происходящему процессу циркуляции – словом, благодаря сумме непрерывных молекулярных изменений, которые составляют жизнь и общие итоги которых выступают воочию в виде жизненных фаз: эмбриональная жизнь, юность, половая зрелость, процесс размножения, старость, смерть. Чем больше развивается физиология, тем важнее становятся для нее эти непрерывные, бесконечно малые изменения, тем важнее, стало быть, становится для нее также и рассмотрение различия внутри тождества, и старая, абстрактно формальная точка зрения тождества, согласно которой органическое существо надо трактовать как нечто просто тождественное с собой, постоянное, оказывается устарелой [Пометка на полях: «Не говоря уже, сверх того, о развитии видов». Ред.]. Несмотря на это, основывающийся на ней способ мышления продолжает существовать вместе со своими категориями. Но уже в неорганической природе тождество как таковое в действительности не существует. Каждое тело беспрерывно подвержено механическим, физическим, химическим воздействиям, которые все время производят в нем изменения, модифицируют его тождество. Абстрактное тождество и его противоположность по отношению к различию уместны только в математике – абстрактной науке, занимающейся умственными построениями, хотя бы и являющимися отражениями реальности, – причем и здесь оно постоянно снимается (Гегель, «Энциклопедия», ч. I, стр. 235)[403]403
  Там же, § 117, Добавление.


[Закрыть]
.Тот факт, что тождество содержит в себе различие, выражен в каждом предложении, где сказуемое по необходимости отлично от подлежащего. Лилия есть растение, роза красна: здесь либо в подлежащем, либо в сказуемом имеется нечто такое, что не покрывается сказуемым или подлежащим (Гегель, т. VI, стр. 231)[404]404
  Там же, § 115, Примечание. Здесь Гегель говорит о том, что уже сама форма суждения указывает на различие между субъектом и предикатом.


[Закрыть]
. Само собой разумеется, что тождество с собой уже с самого начала имеет своим необходимым дополнением отличие от всего другого.

Постоянное изменение, т. е. снимание абстрактного тождества с самим собой, имеется также и в так называемой неорганической природе. Геология является историей этого постоянного изменения. На поверхности – механические изменения (размывание, мороз), химические (выветривание), внутри – механические (давление), теплота (вулканическая), химические (вода, кислоты, связывающие вещества), в крупном масштабе – поднятия почвы, землетрясения и т. д. Современный сланец коренным образом отличен от ила, из которого он образовался, мел – от не связанных между собой микроскопических раковин, из которых он состоит; еще более отличается от них известняк, который ведь, по мнению некоторых, целиком органического происхождения; песчаник – от несвязанного морского песка, который, в свою очередь, возник из размельченного гранита и т. д., не говоря уже об угле.

* * *

Принцип тождества в старо-метафизическом смысле есть основной принцип старого мировоззрения: а = а. Каждая вещь равна самой себе. Все считалось постоянным – солнечная система, звезды, организмы. Естествознание опровергло этот принцип в каждом отдельном случае, шаг за шагом; но в области теории он все еще продолжает существовать, и приверженцы старого все еще противопоставляют его новому: «вещь не может быть одновременно сама собой и другой». И тем не менее естествознание в последнее время доказало в подробностях (см. выше) тот факт, что истинное, конкретное тождество содержит в себе различие, изменение. – Как и все метафизические категории, абстрактное тождество годится лишь для домашнего употребления, где мы имеем дело с небольшими масштабами или с короткими промежутками времени; границы, в рамках которых оно пригодно, различны почти для каждого случая и обусловливаются природой объекта; в планетной системе, где для обыкновенных астрономических выкладок можно без ощутительной погрешности принимать эллипс за основную форму, эти границы значительно шире, чем при рассмотрении какого-нибудь насекомого, проделывающего весь цикл своих превращений в течение нескольких недель. (Принести другие примеры; например, изменение видов, происходящее в течение ряда тысячелетий.) Но для обобщающего естествознания абстрактное тождество совершенно недостаточно даже в любой отдельной области, и хотя в общем и целом оно практически теперь устранено, но теоретически оно все еще властвует над умами, и большинство естествоиспытателей все еще воображает, что тождество и различие являются непримиримыми противоположностями, а не односторонними полюсами, которые представляют собой нечто истинное только в своем взаимодействии, во включении различия в тождество.

* * *

Тождество и различие – необходимость и случайность – причина и действие – вот главные противоположности [В рукописи: «die beiden Hauptgegensatze» («обе главные противоположности»). Энгельс имеет в виду 1) противоположность тождества и различия и 2) противоположность причины и действия. Слова «необходимость и случайность» вписаны между строк позже. Ред.], которые, если их рассматривать раздельно, превращаются друг в друга. И тогда должны прийти на помощь «основания».

* * *

Положительное и отрицательное. Можно называть и наоборот: в электричестве и т. д.; также север и юг. Можно обернуть наименование, изменить соответственно всю остальную терминологию, и все останется правильным. Мы тогда будем называть запад востоком, а восток западом. Солнце тогда будет восходить на западе, планеты будут вращаться с востока на запад и т. д.; при этом изменяются одни только имена. Больше того, в физике мы называем северным полюсом собственно южный полюс магнита – полюс, притягиваемый северным полюсом земного магнетизма, – и это ничему не мешает.

* * *

Что положительное и отрицательное приравниваются друг к другу – все равно, какая сторона положительна и какая отрицательна, – это имеет место не только в аналитической геометрии, но еще более в физике (см. у Клаузиуса, стр. 87 и сл.)[405]405
  Энгельс ссылается на книгу Р. Клаузиуса «Механическая теория теплоты», 2 изд., т. I, Брауншвейг, 1876. На стр. 87—88 этой книги говорится о «положительных и отрицательных количествах теплоты».


[Закрыть]
.

* * *

Полярность. Если разрезать магнит, то нейтральная середина поляризуется, но так, что старые полюсы остаются на своих местах. Если же разрезать червяка, то он на положительном полюсе сохраняет принимающий пищу рот, образуя на другом конце новый отрицательный полюс с задним проходом для выделения; но прежний отрицательный полюс (задний проход) становится теперь положительным полюсом, т. е. становится ртом, а на пораненном месте образуется новый задний проход, или отрицательный полюс. Voila [Вот. Ред.] превращение положительного в отрицательное.

* * *

Поляризация. Якоб Гримм был еще твердо убежден в том, что всякий немецкий диалект должен быть либо верхненемецким, либо нижненемецким. При этом у него совершенно исчез франкский диалект[406]406
  Энгельс имеет в виду книгу: J. Grimm. «Geschichte der deutschen Sprache». 4. AufL, Leipzig, 1880 (Я. Гримм. «История немецкого языка». 4 изд., Лейпциг, 1880); первое издание вышло в Лейпциге в 1848 году. Подробнее о франкском диалекте Энгельс говорит в специальной работе «Франкский диалект», написанной в 1881—1882 гг. (см. настоящее издание, т. 19, стр. 518—546). Данная заметка написана, по-видимому, около 1881 года.


[Закрыть]
. Так как письменный франкский язык поздней каролингской эпохи был верхненемецким (ведь верхненемецкое передвижение согласных затронуло франкский юго-восток), то франкский язык, согласно представлению Гримма, в одних местах растворился без остатка в древневерхненемецком, а в других – во французском. При этом оставалось абсолютно необъяснимым, откуда же попал нидерландский язык в старосалические области. Лишь после смерти Гримма франкский язык был снова открыт: салический язык в своем обновленном виде в качестве нидерландского, рипуарский язык – в средне– и нижнерейнских диалектах, которые отчасти сместились в различной степени в сторону верхненемецкого, а отчасти остались нижненемецкими, так что франкский язык представляет собой такой диалект, который является как верхненемецким, так и нижненемецким.

* * *

СЛУЧАЙНОСТЬ И НЕОБХОДИМОСТЬ

Другая противоположность, в которой запутывается метафизика, – это противоположность случайности и необходимости. Есть ли что-нибудь более резко противоречащее друг другу, чем эти две логические категории? Как возможно, что обе они тождественны, что случайное необходимо, а необходимое точно так же случайно? Обычный человеческий рассудок, а с ним и большинство естествоиспытателей, рассматривает необходимость и случайность как определения, раз навсегда исключающие друг друга. Какая-нибудь вещь, какое-нибудь отношение, какой-нибудь процесс либо случайны, либо необходимы, но не могут быть и тем и другим. Таким образом, то и другое существует в природе бок о бок; природа содержит в себе всякого рода предметы и процессы, из которых одни случайны, другие необходимы, причем все дело только в том, чтобы не смешивать между собой эти два сорта. Так, например, принимают решающие видовые признаки за необходимые. считая остальные различия у индивидов одного и того же вида случайными; и это относится как к кристаллам, так и к растениям и животным. При этом, в свою очередь, низшая группа рассматривается как случайная по отношению к высшей: так, например, считают случайным, сколько имеется различных видов genus felis [рода «кошка». Ред.]  или equus [рода «лошадь». Ред.] или сколько имеется родов и отрядов в каком-нибудь классе, или сколько существует индивидов в каждом из этих видов, или сколько различных видов животных встречается в той или иной определенной местности, или каковы вообще фауна, флора. А затем объявляют необходимое единственно достойным научного интереса, а случайное – безразличным для науки. Это означает следующее: то. что можно подвести под законы, что, следовательно, знают, то интересно, а то, чего нельзя подвести под законы, чего, следовательно, не знают, то безразлично, тем можно пренебречь. Но при такой точке зрения прекращается всякая наука, ибо наука должна исследовать как раз то, чего мы не знаем. Это значит: что можно подвести под всеобщие законы, то считается необходимым, а чего нельзя подвести, то считается случайным. Легко видеть, что это такого сорта наука, которая выдает за естественное то, что она может объяснить, и приписывает сверхъестественным причинам то, что для нее необъяснимо. При этом для существа самого дела совершенно безразлично, назову ли я причину необъяснимых явлений случаем или богом. Оба эти названия являются лишь выражением моего незнания и поэтому не относятся к ведению науки. Наука прекращается там, где теряет силу необходимая связь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю