Текст книги "Сбежать к себе. Часть 1"
Автор книги: Karina Winter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Карина Винтер
Сбежать к себе
МОСКВА 2013
К. Винтер
Сбежать к себе
(1часть)
роман
2013
Карина Винтер
© Карина Винтер. 2013
© Оформление Карина Винтер. 2013
ISBN 978-5-9904359-1-9 (Россия)
***
Огромные и пушистые хлопья снега сыпались с неба на землю. Вокруг было тихо. Повсюду нависали снежные шапки. Ветер врывался во двор, перемахнув через каменную изгородь, пробегал между деревьями и, стряхнув снег с голых ветвей, бился в дверь. Потом, на время замирал и снова закручивал на ступенях дома танец со снежинками.
Свет из окон большого загородного особняка был желтым, проливался теплым пятном на белое полотно снега.
Внезапно дверь распахнулась, и во двор выбежал мальчишка, одетый налегке. Он поднял руки вверх, восторженно наблюдая, как тысячи снежинок летят из темной бездны прямо ему в ладони.
К воротам, по загородной и заснеженной дороге бесшумно подъехал автомобиль. Это был бордовый Шевроле шестьдесят второго года выпуска. За рулем сидел мужчина. Он, чуть поддался вперед, разглядев в снегопаде мальчишку.
– Джек! Что мне с тобой делать?! Ты совершенно не одет!
Мальчишка подбежал к автомобилю.
– Я не боюсь холода, ты же знаешь, дядюшка. И совсем даже нет мороза.
– Садись в машину. Немедленно!
Джек мгновенно оказался на переднем сидении.
– Кстати, где все?
– Лора на кухне, готовит что-то новенькое. Бабушка в кабинете. Телефон там звонит, не умолкая. Что происходит?
– Ещё не знаю. Не думаю, что это секрет. Стоит набраться терпения, и скоро тебе всё откроется.
Мальчишка пожал плечами.
– Хорошо. Как прошел день в магазине?
– Обычная суета, Джек. Цветы, удобрения, покупатели и снова цветы. Наши пуансеттии снова пользуются спросом. Так происходит каждое Рождество. Знаешь, я сегодня сделал несколько красивых керамических ваз, но ещё не придумал, как их расписать. Нужна твоя помощь.
– Нужно сделать их белыми.
Мужчина нахмурил брови.
– Белыми? Но это равносильно тому, что оставить их не расписанными?
– Нет. Белые, это похоже на снег.
Дядюшка Митч усмехнулся, потерев руки.
– Я над этим подумаю. На счет росписи, ты всё же должен мне помочь. И у меня снова есть заказ на цветочные горшки. Людям нравятся наши работы. Это отлично. Особенное чувство.
– Заказ это здорово, но я не знаю, что можно на них нарисовать. Может быть, Лора подскажет? Или бабушка? Жаль, что у нас в доме нет девчонки. Она бы точно помогла тебе, дядюшка.
– Это верно.
Семья Митчелл много лет держала в городе небольшую цветочную лавку. Дядюшка заправлял там третий десяток. Он освоил эту науку, будучи молодым парнем. С тех пор минуло много лет, и он оставался в доме, как полноправный член семьи. Всё так же каждое утро, открывая двери лавки покупателям. Кроме Грейс Митчелл, хозяйки этого дома и Лоры, в семье других женщин не было. Поэтому на плечи дядюшки основательно возлагались дела разного характера. Он умело справлялся со всеми, находя время, чтобы вечером пропасть на часок, другой в Зимнем саду. Дядя сотворил это чудо своими руками, и часто баловал женщин этого дома яркими пышными букетами даже в середине зимы.
– Смотри, как красиво, дядя. Это как в сказке! Даже лучше. Они похожи на волшебных эльфов. Верно? Их так много! – радовался Джек.
Оба смотрели через лобовое стекло, по-детски восторгаясь происходящему.
– Если идет снег, значит, произойдет что-то особенное. Я это точно знаю.
Мальчик переспросил.
– Откуда ты знаешь? Расскажи?
– Ну, это было давно. Я ещё был мальчишкой, как ты сейчас, наверное. Дело было накануне Рождества. Отец отправил меня за елью. Откровенно говоря, я волновался: такое ответственное дело, и один в лес я ходил редко. В общем, я отправился на поиски. Я так сильно был погружен в свои мысли, что сразу даже не понял, что происходит. Где-то на середине пути мне стало казаться, что я не один. Как будто кто-то следит за мной, идет у меня за спиной. Тогда я оглянулся и понял, что просто начался снегопад. Точь-в-точь, такой как сейчас. Стало так светло и спокойно. Я нашел то, что искал и вернулся обратно по собственным следам, ведь их не успело замести: я совершенно не заплутал. Так что снег с тех пор был мне лучшим другом. Это Рождество, думаю, будет особенным. Волшебным.
– «Волшебным», – мечтательно повторил Джек.
– Именно.
Дверь в дом открылась, и полоска света упала на заснеженные ступени.
– Думаю, пора, а то влетит нам от Лоры. Я поставлю машину в гараж, а ты беги в дом.
Джеку было одиннадцать. Он с самого детства воспитывался в этих стенах. Свою мать он не помнил, она давно умерла, а отец жил другой, новой жизнью, изредка присылая подарки ко Дню рождения или Рождеству, и ещё реже, навещая сына. В доме не было портретов отца, и, даже на стойке с множеством фотографий, отсутствовал его снимок. Джек хранил его образ в памяти, но с годами он становился более прозрачным и тусклым.
Заботы и любви мальчишке хватало сполна. Его любила строгая бабушка. Дядюшка Митч, так ласково называл его Джек, по возможности, старался заменить мальчишке отца, друга. Безумно вкусные кексы, с шоколадной и фруктовой начинкой в доме пекла только одна женщина, Лора. Она бесконечно любила Джека. Знала о нем всё и старалась при случае окружить его материнской лаской. С Митчем же Лора была почти ровесница по возрасту, но одно объединяло их по-настоящему: они любили сердцем этот дом, и всех людей, что живут в нем. Хозяйка дома Грейс Митчелл была очень категоричной женщиной, привыкшей по жизни принимать решения самостоятельно. Она с молодости осталась одна, воспитывая единственного сына, но повзрослев, он уехал в большой город, потерявшись там, на долгие годы. Все мосты были сожжены и, узнав об образе жизни сына, Грейс без раздумий запретила ему даже появляться на пороге дома. Одно не давало ей покоя и уверенности в том, что данное решение верное: она видела, как страдает Джек. Изменять своим принципам Грейс не привыкла, а потому, из года в год всё оставалось по-прежнему. Джек уезжал в школу учиться, возвращаясь в дом на каникулы. Там, вдали от дома, он обрел себе верного друга – Питера Недли, и старался не унывать, зная бабушкин характер.
На следующий день в доме зародилась странная суматоха. Лора меняла цветы в вазах. Она металась из комнаты в комнату, смахивая в сотый раз пыль с одного и того же места и постоянно повторяла: «Главное, ничего не забыть».
Джек, не понимая с чего такая суета, старался быть незамеченным и, проскользнув по лестнице в гостиную, уселся в огромное, любимое бабушкино кресло. Оно стояло у окна. Рядом, по вечерам или в пасмурный день, горел напольный торшер, а на стене висел портрет, написанный маслом. Это был портрет единственного мужчины, которого Грейс Митчелл любила по сей день. Джеку этот человек казался очень скучным и весьма типичным. Он как-то неловко себя чувствовал. Словно этот самый тип, с огромными усами и бородой, следит за каждым его движением.
Мальчишка посмотрел на портрет:
– Доброе утро, мис-тер…
Он растянул последнее слово, принявшись вспоминать имя человека с портрета.
Бабушки нигде не было. Только из её кабинета, через небольшую щель под дверью, пробивался свет.
Джек знал, что в кабинете бабушка обычно занята счетами, пишет письма, либо делает ещё что-то не менее важное. Поэтому, как не велико было его любопытство, он продолжал оставаться в кресле. Это длилось недолго.
Лора с щеткой для сбора пыли добралась и до этого закутка.
– Джек, дорогой, ты проснулся. Прости, наверное, мы тебя разбудили этой суетой?
– Доброе утро, Лора. А что происходит?
Лора была милой: слегка полновата, но это только прибавляло её, и без того доброй внешности, ещё больше теплоты. Она всегда безупречно выглядела, и даже сегодняшним утром. Её длинные вьющиеся волосы были изящно подобраны, и лишь несколько отдельных, выбившихся из копны кудряшек двигались ей в такт.
– О-о, разве ты не помнишь? Скоро ведь Рождество? Такой прекрасный праздник! Чтобы ничего не забыть мы решили приступить к приготовлениям за раннее.
– Думаю, это не совсем тот повод, из-за которого все бегают по дому. Лора, может быть что-то ещё?
Женщина всплеснула руками.
– Есть вещи, о которых может тебе сказать только бабушка. Но поверь, ты будешь очень рад. Это то, что наполнит твою жизнь яркими красками: жизнь станет другой.
– Другой?
– Да. Ещё более интересной.
Она взмахнула щеткой, словно сказочная фея.
– Что это я? Могу ведь проговориться. Тогда сюрприз уже не будет сюрпризом.
С кухни повеяло ароматом свежего теста для кексов, с примесью ванили и цукатов.
– Ну, раз готовятся кексы, дело и вправду важное, – думал Джек, решив, что пора переодеться. На улице по-прежнему сыпал снег. Часы показывали десять. Суета слегка прекратилась.
Он подошел к окну, вспомнив вчерашние слова дядюшки. Однако время шло вперед, а сказка всё никак не начиналась. День оказался полон ожидания и неведения. Стрелка часов то бежала вперед, то словно замирала на месте. Настроение потихоньку угасало. Ланч был скучным и в полном одиночестве. Бабушка нервно общалась по телефону. Её голос оставался ровным, но нотки раздраженности всё же были слышны. Дядюшка ушел в сад, потом долго пропадал в гараже. Затем вернувшись в дом, вошел на кухню, чтобы вместе с Джеком и Лорой выпить чай и тихо поболтать.
– Скоро вечер, – Джек произнес это вслух, неожиданно для самого себя.
Лора и Митч переглянулись. Тогда дядюшка, заботливо взяв мальчишку за руку.
– Ты смотрел в окно?
– Да. Там идет снег, я помню. Но ничего не происходит.
– Это тебе так кажется. Ничего не происходит здесь, но любое событие имеет свое начало и конец. Так может быть окончание этого самого события и будет для тебя началом чего-то нового? Я думаю, нужно набраться сил и терпения. Скорее всего, оно уже где-то началось.
Джек поднялся к себе в комнату, не до конца понимая, о чем сейчас говорит дядя. Он листал книги и журналы, что огромными стопками ютились на полках. Ему безумно нравились фотоснимки заснеженных вершин, рассказы и статьи в научных журналах об очередной экспедиции к ледникам, о подвигах полярников. Он лежал на постели с закрытыми глазами, видя перед собой всё новые и новые восходы солнца, там, за чертой облаков. Вдыхая полной грудью, он мечтал, что когда-нибудь, несмотря ни на какие трудности, обязательно ступит ногой на белоснежный и промерзший снег на одной из вершин. От мыслей отвлек звук подъехавшего автомобиля. По стене скользнул свет фар.
Когда Джек спустился вниз, гости уже находились в кабинете и вели странную беседу с бабушкой. Почему странную? Может потому, что длилась она очень долго. Никто не выходил из кабинета и о сути разговора ещё никто в доме не знал. Джеку было безумно интересно и не менее важно узнать, что же происходит там, за закрытыми дверями. Какую новость привезли эти люди, и что же все-таки должно случиться?
На улице окончательно стемнело. День близился к своему завершению. Джек сидел на большом кожаном диване в гостиной. Он напряженно вздохнул, вдруг расслышав тихие шаги за спиной. Мальчишка обернувшись, вскочив. Посреди комнаты стояла совсем маленькая девочка, в расстегнутом голубом пальто, держа в руках вязаную шапочку и рукавички. Её, слегка вьющиеся, темные волосы спадали на плечики. Что больше всего запомнилось Джеку в тот момент -светло-серые, большие и печальные глаза. Гостья показалась ему похожей на куклу. Очень дорогую и красивую, но почему-то брошенную и никому ненужную.
– Привет. Откуда ты взялась?
Девчонка пожала плечами, оглянувшись.
– Папа всё ещё сидит в кабинете и разговаривает с бабушкой. Они разрешили мне погулять по дому… Ты, наверное, Джек? – спросила гостья совсем тихо, мягким детским голоском.
– Да. Ты знаешь мое имя?
– Мне говорил о тебе отец. Его имя Энтони Митчелл.
Джек изумленно приподнял брови.
– Так тебя привез мой отец?
– Верно. А ещё, он мне сказал, что ты мой брат и всегда будешь со мной, чтобы не случилось. Это правда?
Джек от неожиданности вопроса слегка опешил, но не растерялся.
– Конечно, правда. Я и сам бы тебя ни за что не бросил, ведь ты совсем маленькая. Просто я не знал, что ты есть. Я давно не видел своего отца. То есть, нашего отца… Он приезжает слишком редко. Сколько тебе лет?
– Скоро будет пять, а тебе одиннадцать.
Мальчик кивнул, оглянувшись.
Из кабинета вышли люди, среди них был отец. Он поймал взгляд сына, опустив голову. А немного погодя, все же решился подойти.
– Здравствуй, Джек. Я сейчас не могу с тобой долго говорить, меня во дворе машина ждет. Мы, видишь ли, и так растянули разговор. Я обязательно тебе позвоню или напишу. Если ты захочешь.
Мужчина перевел взгляд на дочку, потом снова на Джека.
– Знаю, я многое сделал не так, и ты обижен на меня. Прости. Но всё же осмелюсь просить тебя об одном одолжении.
Джек внимательно смотрел в лицо своего отца, словно предчувствуя, что видит его в последний раз.
– Я сделаю то, о чем ты меня попросишь. Сделаю.
– Обещай мне, что никогда не бросишь свою сестру. Будешь рядом с ней, чтобы не происходило в вашей жизни. Будьте самыми близкими людьми. Это очень важно. Я тебя прошу. Если у тебя возникнут вопросы, думаю, бабушка сможет всё верно тебе истолковать. Просто попытайся меня понять.
Джек согласно кивнул. Он смотрел, как уходит отец. Как явно злится на него бабушка и темнота, что за дверью, словно занавес, отделяет их друг от друга.
Позже, сидя в комнате, при включенном светильнике, Джек и Хелена болтали. Им казалось, что никогда не закончатся темы для разговоров. Джеку хотелось рассказать сестре как можно больше. Но столько же хотелось узнать и о ней, а девочка, не смотря на свой возраст, умела составлять предложения вполне разумно и засыпала брата вопросами.
– Завтра мы поедим в город, с дядюшкой Митчем, за покупками к празднику. Мы часто ездим в город. Там у него много приятелей. Мы приезжаем к пабу, и обязательно дядюшка какое-то время с ними разговаривает. Правда, иногда несколько минут затягиваются на час, два, но Лора уже не сердится, а бабушка всё понимает.
Хелена слушала брата, слегка приоткрыв рот.
– Вы ездите на машине?
– Да. Мы все обожаем наш старенький Шевроле.
– Интересно. А насколько он старый?
– Шевроле шестьдесят второго года. Он как часть семьи. Такое тоже бывает. А ещё, утром ты лучше познакомишься с Лорой. Она очень добрая и будет любить тебя тоже. Она всех любит. Они с дядей живут в этом доме давно: с тех пор, как были совсем молодыми. Лора знает тысячу рецептов и будет баловать тебя разными новинками. Наверняка ты такого не пробовала.
Девочка пожала плечами.
– Мы с папой жили не очень богато и часто были на «мели». Так говорил папа, – пояснила она. – Он старался всегда для меня что-то купить или сделать сам, но это было редко.
Джек нахмурил брови, внимательнее посмотрев на гостью. Странно было слышать от совсем маленькой девочки такие взрослые слова. Он и сам – то их слышал только в пабе, но об этом никто больше не знал.
– Теперь всё будет хорошо, и всё будет совсем по-другому. Тебе понравится. Еще у нас есть пара охотничьих псов: Томи и Дик. Они веселые и обожают меня облизывать. Ты тоже с ними познакомишься.
– А на Рождество будет ель?
– Да. Конечно. И будет каждый год. В твоей жизни появиться много разных праздником. Потом ещё больше воспоминаний.
– Я никогда не видела Санта Клауса. Папа говорит, что это он по ночам наряжает ель.
– Раньше я тоже думал, что это так. Пока не услышал, как Лора ругает дядюшку, за то, что он разбил гирлянду. А бабушка за день до Рождества собирает подарки для детей из приюта. Это в городе. Ещё она подписывает несколько десятков открыток и рассылает их всем своим друзьям и просто знакомым. Знаешь, это целая традиция. Я тоже в этой традиции участвую. Бабушка говорит, что я должен знать всех этих людей и бывает, устраивает мне расспросы: кто, где живет, и как их зовут? Не то чтобы это скучно. Нет. Просто всех этих людей такое количество, что я каждый раз что-то путаю.
– Мне очень нравится всё, что ты рассказываешь. Как будто бы, я всё это знаю.
– Конечно, ведь теперь это и твоё. Завтра ещё поговорим. Уже пора спать. Если ты боишься, я оставлю свет включенным.
Хелена укуталась в мягкое одеяло, улыбнувшись.
– Я не боюсь темноты и одиночества. Спокойной ночи, Джек.
Мальчишка удивленно кивнул головой.
– Спокойной ночи, Хелена.
Следующий день совершенно не был похож на все предыдущие. Хелена не переставала удивляться всем сюрпризам, что преподносила ей судьба. Она открывала для себя что-то новое, понимая, что бесконечно этому рада. Ни бабушке, ни Лоре не приходилось повторять дважды одну и ту же просьбу, девочка мгновенно схватывала и исполняла всё в лучшем виде. Конечно же, Грейс Митчелл не была точно уверена, что характер маленькой Хелены навсегда останется таким и не доставит хлопот. Она присматривалась к внучке, глубоко вздыхая и что-то размышляя про себя. Одно огорчало Грейс, не смотря на все старания живущих в доме, полноценной семью не назовешь. Тоска по более родным людям была видна в глазах детей и кто, как ни бабушка догадывалась об этом без слов.
Хелена в свою очередь вспоминала об отце часто, но говорить вслух желала на эту тему только с братом. Он тоже разделял с ней эту грусть, но Джек был охвачен и полностью погружен в мир, который уже давно создал в своих мечтах. Он точно поставил перед собой цель, веря, что достигнет её, а для этого ни как нельзя отчаиваться и грустить.
***
Хелена теперь посещала ту же школу, что и Джек. Они жили в приюте, возвращаясь в дом, лишь на каникулы. Он находился в часе езды от небольшого городка. Дорога виляла между холмов, потом углублялась в заросли деревьев, пересекала реку. Иногда появлялась совсем рядом с берегом океана, вид на который, не мог оставить равнодушным даже самого безразличного человека. Здесь любая сказка начинала казаться явью, и верилось, что вечная и безумная любовь всё же существует. Одолевало неудержимое желание, стоя на краю скалы, раскинуть руки в стороны и под порывами ветра, пусть даже на мгновение, закрыв глаза, почувствовать себя парящей птицей. Сам же городок не меньше удивлял своими бесчисленными клумбами, аллеями, роскошными садами. Здесь можно было посидеть в уютном уличном кафе, прокатиться на лодке по заливу и просто бродить, и бродить по улицам. На выступающей в океан скале, продолжал работать маяк; а огромное разнообразие деревьев становилось очевидным и весной и осенью. Какие-то только собирались распустить листву, другие уже благоухали цветами, а третьи и вовсе нежились на солнце, радуя глаз своей зеленью. Осенью картина становилась ещё более удивительной. Листва меняла цвет и опадала совершенно беспорядочно: в разное время. Городок и его окрестности, превращались в пеструю мозаику от ярко-желтой до багряной, от зеленой до пятнистой. В силу особенности климата, здесь внезапно выпадал первый снег, застав нерасторопную осень врасплох. Плоды рябины краснели под белой шапкой, а лужи становились похожи на гербарий, созданный самой природой. Река, разделяющая городок на две части впадала в океан, что делало это место ещё более запоминающимся. У частных лавочек ютились велосипеды и машины.
Первая поездка в этот удивительный город для Хелены была особенным событием её жизни. Она помнила всё, что рассказал ей брат. Ей не терпелось начать этот день, поскорее оказаться в машине и послушать какой-нибудь рассказ дядюшки. Он всегда что-нибудь рассказывает, коротая путь.
Прожив несколько лет в лишении, её душа и маленькое сердце не утратило возможности улавливать малейшее дуновение прекрасного. Чьи-то перемены в настроении она замечала мгновенно и старалась не причинять лишних хлопот. В этом доме для Хелены появились люди, о которых иногда отец читал ей в любимых книжках. Лора стала воплощением сказки. Казалось, что в доме ещё ни кто так и не понял, что эта женщина, безумно похожа на добрую волшебницу. В трудный момент она вдруг обязательно оказывается рядом и помогает одним своим присутствием. Что-то скажет, улыбнется, от чего сразу становиться веселее, а потом обязательно угостит каким-нибудь вкусным шедевром, приготовленным собственными руками. Хелена любила сидеть на кухне и наблюдать за тем, как Лора готовит. Лора, в свою очередь, позволяла маленькой помощнице участвовать в сотворении блюда, поручая ей небольшие задания.
И вот наконец-то настал тот момент, когда вся семья уже была готова отправиться в дорогу.
Раздумывая о том, о сем, Хелена крутилась в гостиной, между взрослыми, чуть ли не пританцовывая от счастья. Она спрятала руки в карманы пальто, на минуту закрыла глаза и остановилась посреди гостиной.
– Хелена, что с тобой?
Рядом послышался встревоженный голос бабушки.
Девчонка раскрыла глаза, растерянно оглядевшись вокруг.
– Ты себя хорошо чувствуешь? Может быть, останешься дома? Ты можешь не ехать, если что-то не так.
Предложение остаться, рушило все планы и от одной только мысли хотелось разрыдаться. Девочка замахала руками, протестуя.
– Я очень хорошо себя чувствую! Правда! Нет, нет, можно мне все же поехать? Пожалуйста, бабушка?
Грейс Митчелл приподняла очки.
– Я же не сказала «нельзя». Это было лишь предложение. Ты можешь от него отказаться.
Хелена осмелела:
–Тогда я отказываюсь.
Женщина развела руками.
– Что же, отказ принят. Мы едим все вместе.
Джек стоял в стороне, всё это время, наблюдая за тем, как эта маленькая девочка смело настаивает на своем. И хоть на её лице и появляются иногда признаки волнения, она всё же не отступает. Джек ощущал гордость за свою сестру и, пожалуй, вручил бы ей медаль, если бы такая у него нашлась. Раньше он не думал о том, какую бы ему хотелось иметь сестру или брата. Ведь этого события никто не планировал в доме. Но теперь, когда есть Хелена, он точно для себя решил, что лучше, чем она, быть просто не может.
Девочка, от переизбытка эмоций, кинулась бабушке на шею, крепко накрепко обняв и чмокнув в щеку. Грейс ахнула, почувствовав прилив жара на своем лице. Конечно же, Джек отвечал ей абсолютной взаимностью, на чувства и любовь. Но от недавно появившейся Хелены, Грейс такого никак не ожидала. Внешне девочка производила впечатление маленького дикого котенка, который как любое другое существо ищет пристанища и тепла, но продолжает оставаться диким. Однако, отдельные выходки со стороны внучки заставляли поверить в обратное. Характер Хелены настолько не предсказуем, что некая доля опасения была абсолютно ясна.
И вот, закрыв за автомобилем ворота, дядюшка надавил на педаль и старенький, но прыткий трудяга Шевроле, повез семью в город. Всю дорогу Хелена без устали смотрела в окно. Её глаза открывались то чуть больше, то прищуривались от солнца и слепящей белизны снега.
Девочка вдруг заметила интересное явление: на стекле, через которое она наблюдает за пейзажем, отражается бабушка, Лора и Джек. Она немного отклонилась назад, и вот уже силуэт дядюшки, тоже появился на стекле. Они словно прозрачные, плывут над землей. Сочетаются с красивыми холмами, усыпанными снегом, с деревьями и елями, утопающими в придорожных сугробах. Здорово, когда может быть сразу и то, что нравиться и то, что любишь.
Хелена обернулась, посмотрев на брата.
– Тебе нравится? – Спросил он.
Девчонка кивнула.
– Очень. Мне нравится всё, что я вижу и всё что слышу.
Она потянулась к Джеку, шепнув ему на ухо:
– Почему, когда становится хорошо, думаешь о плохом?
– О плохом? И что же ты подумала?
В глазах брата Хелена увидела неподдельную заинтересованность.
– У меня так всегда. И папа тоже боялся радоваться. Он говорил, что счастье можно спугнуть.
Джек взял сестру за руку. Хелена так четко почувствовала тепло на своей коже, что поневоле расправила плечи. Когда ты не один гораздо легче и совсем не страшно.
– Ты больше не говори таких слов и постарайся вспоминать только хорошее. Отец, конечно, был прав, но если ты заслуживаешь счастья, то оно никуда не денется. С тобой больше ничего не случится.
– А разве такое возможно?
– Да. Ведь я буду рядом. Я же обещал.
Хелена кивнула, откинувшись на спинку сидения.
– Спасибо, Джек.
Минуя магазин за магазином, Хелена уже чувствовала, как слегка гудит её голова, от множества ярких витрин, ароматов и просто красивых вещей. Все было увешано рождественскими гирляндами и фонариками. Фигурки Санта Клауса и упряжка оленей творили в её душе веселый беспорядок. Часть покупок уже ждала своих хозяев в багажнике машины. Другую часть, женщины носили с собой в руках, а ещё одна часть ждала своей участи на прилавках. Хелене нравилось буквально всё. Она засматривалась на манекены в красивых платьях, мечтая о балах, танцах и сказке. Она держала брата за руку, следуя всюду за ним, но как только кто-то из знакомых их семьи приближался поговорить или поздороваться, Хелена тут же тащила брата в сторону, всякий раз находя на то повод. Ей страшно не нравилось, когда посторонние люди отнимает время общения с Джеком. Пока он здесь, а не на учебе в школе, Хелена почему-то считала, что всё его внимание принадлежит только ей.
Грейс Митчелл заметила это тоже, решив, что разговор не стоит откладывать надолго.
Вечером она позвала внучку в кабинет, закрыв за ней плотно дверь.
– Присаживайся. Ты бледная. Тебя так вымотала поездка? Может быть, нужно было всё же послушаться меня и остаться дома?
Хелена дышала настолько тихо, что услышать это было почти не возможно. Она сжала кулаки, разыскивая в своих воспоминаниях о поездке ошибку, из-за которой бабушка позвала её сюда.
– Я что-то сделала не так?
Вдруг внезапно вырвалось изнутри. Девочка встала, понимая, что абсолютно не слушала бабушку, и что хуже всего, она перебила её.
«Она жутко злится, и наверняка сейчас будет ругать меня», – думала Хелена, не чувствуя ног.
Бабушка села за стол.
– Ты устала от поездки?
– Нет. Я ведь просто смотрела по сторонам и ходила вместе с вами. Разве можно от этого устать?
– Обычно, я не люблю, когда мне отвечают вопросом на вопрос, но готова сделать исключение, принимая во внимание твой возраст.
Хелена огляделась, глубоко вздохнув.
– Разве можно простить только потому, что мне мало лет?
Грейс нахмурила брови, не совсем понимая слова внучки.
– О чем это ты?
– Ты готова меня простить, из-за моего возраста? А что если я совершу ошибку, став старше? Тогда не будет повода для прощения? Значит, простить можно только ребенка и старика? А как же остальные?
– Если прощать всегда и всё, человек поймет свою безнаказанность и станет не управляем.
Женщина положила очки на стол.
– Ты рассуждаешь не по годам. Знаешь, это слегка настораживает.
– Разве это плохо?
– Хелена, я позвала тебя для разговора, но немного на другую тему. Ты сегодня весь день не отходила от своего брата, и мне показалось, что ты лютой ненавистью ненавидишь всех, кто к нему приближается. Вряд ли я ошибаюсь...
Отреагировать на вопрос бабушки девчонка правильно не смогла. Она лишь молча опустила голову, отчего-то заплакав.
Грейс решила не изматывать и без того переполненную эмоциями внучку, по-доброму улыбнувшись.
– Я лишь хотела, чтобы ты поняла: не стоит так явно показывать свои чувства. Старайся сберечь их силу для того случая, когда человеку будет необходима твоя любовь и внимание. И еще. Чувство – это, скорее на духовном уровне, нежели на физическом. Не думай, что если ты перестанешь брать Джека за руку, он перестанет ощущать тебя рядом. В твоих глазах всё уже давно можно прочесть. Я рада, что между вами возникли именно теплые отношения. Было бы хуже, если бы всё произошло иначе. Ступай к себе. Тебе нужно отдохнуть. Хочу спросить, а тебе понравилось платье, что мы сегодня купили?
Хелена кивнула.
– Очень. Такого платья у меня ещё не было. Спасибо, бабушка.
– Скажи, перед нашей поездкой в город, ты стояла в гостиной на мгновение, закрыв глаза. Зачем?
– Я всегда закрываю глаза, когда что-то хочу почувствовать сильнее. Я нюхала, как пахнет у нас в гостиной. Я люблю этот запах. У меня это случилось непроизвольно.
– И чем же пахнет у нас в гостиной?
Девочка смутилась, но ответила абсолютно откровенно.
– Пахнет домом. Так не пахнет больше нигде.
Рождество состоялось.
Это был красивый стол, с блюдами, о которых Хелена могла лишь услышать о того-то раньше. Было много смеха, добрых слов, свет гирлянд и запах огромной ели, на которой присутствовало так много игрушек, что казалось, их никогда все не пересмотреть. А ещё Хелену удивил тот факт, что телефон в кабинете бабушки и в гостиной почти не умолкал. Звонили отовсюду. И бабушка иной раз отвечала на звонки, на другом языке. Пришло так много писем и открыток, что дядюшка дважды ездил в город, на почту. Кто-то даже приехал погостить, привезя с собой массу гостинцев, узнав, что в этом большом доме теперь поселилась маленькая девчонка с прекрасным именем Хелена. Когда каникулы окончились, они с братом отправились вновь в школу. Этот круговорот абсолютно устраивал Хелену. Она была готова жить так много, много лет, изучив наизусть всё, что связано с её семьей. Её пугало лишь одно: время летит стремительно, и те, кого она ещё несколько лет назад не знала вообще, стали ей безгранично дороги, но они меняются. Похоже, стареют: на лицах появляются морщинки, а дарящие тепло руки исчерчивают маленькие складочки.
***
Через несколько лет дом праздновал ещё одно Рождество. За прошедшие годы Хелена уже отчетливо знала большую часть бабушкиных знакомых в лицо. Она по долгу сидела за фотоальбомом в гостиной или в библиотеке, решив, что для неё это важно.
Приняв решение развеяться, они с Джеком отправились к своим друзьям, живущим в единственном поблизости доме.
Идти пешком, от своего дома до соседнего, минут тридцать. Снег выпал толстым, рыхлым слоем. Сначала они шли по дороге, потом сворачивали и, напрямую через холмы, знакомой тропой. Так добраться до дома Камеронов удавалось гораздо быстрее. Подбадривала и та мысль, что встретившись с ними, вся компания устремиться на каток в город. Это ещё ходьбы минут на тридцать. Но это всё, того стоило! В рождественские праздники весь городок напоминает огромную светящуюся ель. Напротив, в кофейне у Харольда Ли, продают горячий вкусный чай с яблочным и сырным пирогом. Надев коньки, друзья шумной компанией катались до изнеможения, а потом плюхались в высокие сугробы, болтая о всякой всячине и смеясь от души. Иногда Хелена и Джек оставались в доме Камеронов на ночлег, но лишь с позволения бабушки.
Время тянулось то медленно, но чуть быстрее. Калейдоскоп событий делал жизнь яркой и насыщенной. Начинало иногда казаться, что она всегда будет преподносить лишь хорошие сюрпризы. Из телефонной трубки и писем будут проливаться только добрые слова. Боль не может ужиться в доме, наполненном заботой и любовью. Они верили в это, с нетерпением дожидаясь следующего дня.
