Текст книги "Роман после драконьего развода (СИ)"

Автор книги: Карина Иноземцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

– Хр-хр-хр, – вырывается из моего горла, пока всхлипывающая девочка осторожно приближается ко мне.

– Мама? Мамочка? – дочка охрипла. Голос сел. Ее всю трясет. По милому детскому лицу катяться крупные слезы. Она смотрит на меня во все глаза. Бледная. Испуганная и слишком маленькая для этого жестокого мира.

– Иди сюда, – протягиваю к ней руку.

У меня тоже каркающие слова. Еще и побулькивает где-то внутри от каждой буквы.

Ира кидается мне на грудь и вжавшись, продолжает выплескивать эмоции. Ее истерика похожа на укор в мою сторону.

Я позволила этой малышке испугаться настолько сильно, что теперь она пищит и трясется всем телом.

Сынишка кричит осипшим голосом, без слез. Нервное потрясение в последствии может сказаться на его здоровье. Мальчик уже и так весь синий из-за напряжения. Ему не хватает кислорода. Начинаю осторожно поглаживать его грудку. Тихим голоском цитирую знаменитых классиков своего мира:

– Вечер, как сажа,

Льется в окно.

Белая пряжа

Ткет полотно.

Пляшет гасница,

Прыгает тень.

В окна стучится

Старый плетень. – Есенин помогай. Я ведь ни одной колыбельной не знаю. Даже не пыталась учить все эти "баю – бай".

Сыночек стал розовеньким. Его хрип уже напоминал плач. Еще пара секунд и он стал просить еду. Эх, ничего ему больше не надо. Мать и сиська пусть рядом будут, а остальное пусть горит синим пламенем.

Чтоб у бывшего блохи завелись и плеш проели!

– … Липнет к окошку

Черная гать.

Девочку-крошку

Байкает мать.

Взрыкает зыбка

Сонный тропарь:

«Спи, моя рыбка,

Спи, не гутарь».

Дочка тоже успокоилась.

Присела вместе с детьми и посмотрела в дверной проем. Под одной рукой головка Иришки, под другой – Эля. Светлое небо уже подернулось заревом и вскоре обещало утопить нас в вечерней темноте. Запах поля после дождя был великолепным. Полной грудью вдыхаю ароман азона и улыбаюсь.

– Зато дверь открыли, – засмеялась я, поглаживая своих детей.

Видимо, плакать я не умею, а вот истерично смеяться – пожалуста. Когда смех сошел на нет, передала сонного сына дочери и пошла таскать кульки. Нечего добру пропадать. А когда последний кулек был запихнут в прихожую вечер уже перерастал в ночь.

Эх, мое тельце теперь не такое сильное и поворотливое, поэтому долго провозилась с тюками. Вещи набрали воды и стали очень тяжелыми. Доча в это время сняла паутину, а я узнала, что у меня крыша протекает. Точнее, у моего домишки крыша худая. Под ногами были лужи.

– Подсиропил бывший муженек. Чтоб земля ему была коробкой с гвоздями! – раздосадованно рыкнула в темноту, а мой пустой желудок загудел, как паровоз, а потом выдал дельфинью трель. – Ооо, радио мне точно будет не нужно!

8

Хочу есть. Хочу спать. Хочу многое, но мне нужно найти место для сна и еду. Хорошо бы еще помыться и постелить свежую постель.

Но!

Затхлость. Сырость. Паутина. Грязь. Темнота.

– Доча, нужен свет, – стала организовывать работу. Спокойно, но быстро я пыталась адаптироваться.

Снопы искорок рассыпались по холлу. Они были небольшими, но светили сносно. Как лампочки под газеткой в девяностых.

Рванула к куче кульков, стала рыться, ища хоть кусочек сухой ткани. Потом опомнилась и с воодушевлением посмотрела на магичку.

– А высушить можешь?

– Немного. Но у меня и сгореть может, – честно ответил ребятенок.

Забрала у нее бодрувствующего сына. Тот был каким-то вяленьким и тихим.

– Пробуй, – достала одежду для детей.

Доча протянула ручки и стала что-то чертить в воздухе, а потом сложила пальчики в кукиш и пару раз тряхнула ими. Оп, и от мокрых тряпок поднялся пар. Пока я восхищенно хлопала глазками, уголок кофточки задымился и стал тлеть.

– Хватит, золотко, – тронула ее напряженные ручки.

Ох, ее тельце такое горячее будто она решила подработать батареей. Потрогала ее лобик, потом свой… Вроде Иринка горячее. Бедненькая, накричалась. Какой стресс перенес сегодня ребенок!

В следующий раз откушу дракону все что лишнее болтается!

– Ирин, я там кучу артефактов набрала. Посмотри что к чему. Установить не сможем прям сейчас, но может что-то уже решим.

Бррр-гррр, заурчал мой живот.

Да, да. Жрать хочу. Прям очень хочется. Я сегодня калорий потратила больше, чем Оливия за месяц. Под светом светлячков, откопала мамин подарочек и достала пару яблок и морковки целый куль. Предложила дочке. Та оторвалась от разбора "честно добытого" и сцапала себе яблоки. Мне пришлось довольствоваться витамином Е. Правда у меня побаливала десна, ведь совсем недавно Оливии выбили зубы. Но как не странно, слизистая уже полностью зажила, а на месте пустот чувствовались припухлости. Из-за них мне было больно, но терпеть можно.

– Здесь вода, – разложила камешки передо мной Ирина. – Тут огонь. Он тепло даст и готовить на нем можно, если место правильное соорудить. А это для общения, письма и небольшие посылки перемещает.

Тут она зевнула во весь рот и внезапно покраснела. Прикрыла рот ладошкой и сжалась, смотря на меня.

– Хоть чем-то мы обеспечены, – подбодрила девочку.

Наверное, великородный этикет малышка вспомнила и ждала от меня нагоняя. А мне плевать на манеры, я сама не очень-то знаю как реверансы раздавать.

Тут Арсиэль решил срыгнуть. А потом еще раз и еще. Это уже больше на рвоту похоже. С интересом приблизилась к телу малыша. Он покряхтывал и недовольно морщился. В его животике активно шла перестальтика кишечника. Но вот его сонное состояние и рвота мне не нравятся.

Я не педиатр, но могу предположить, что стресс для грудничка стал началом чего-то большего.

Положила малышка себе на плечо в позу висячего тигра и стала гладить по спинке. Мальчик тихо мяукал, как котеночек, плакал. Тут он попукал и вроде успокоился.

Колика? Или все же инфекция?

Как трудно мне – современному человеку в деревне. Я тут и дня спокойной не буду.

Пока возилась с Элем, доча закимарила на тюках. Ей было все равно, что кровать – это пол, а укрываеться приходиться собственной кофтой. Дорога и стресс сделали свое дело. Одна я до сих пор на взводе. Боюсь, что закрыв глаза пропущу момент, когда вернется чешуйчатый гад и украдет малышей. К тому же, мой живот все еще был пустым и рычал, как оголодавший зверь.

Чувствую, медитация мне не поможет. Слишком напряжена, чтобы пытаться расслабиться.

За выбитой дверью было прекрасное звездное небо. Цвел луг и пах разнотравьем. Если бы не летающие вокруг дочери светлячки, я бы решила что попала в деревню к бабушке. Здесь очень тихо, просторно и пахнет свободой. Как давно я чувствовала свободу?

Наверное, только в детстве.

Закончила ВУЗ и тут же попала в больницу. Районная была смесью помоев и проблеском надежды. Там было мало оборудования, но люди умудрялись шокировать своими травмами. Кто под трактор упал, у кого-то в сенособирательную машину рука попала, а другой на медведя в рукопашную пошел. Мой старенький наставник иногда говорил, что не знал вообще где рука, а где нога и приходилось интуитивно все сшивать.

Никогда не забуду своего первого пациента. Мне дали его оперировать спустя полтора года. Для многих это считалось слишком ранним сроком, но заведующий разрешил. И вот мне привозят взрослого мужчину с вилами в ноге – подрался в сельском клубе за честь дочери. Весь в гематомах, ссадинах, без передних зубов. И первое что он спросил:

– Откуда такие симпатичные медсестры берутся?

Я тогда занервничала, не знала что сказать. Меня вроде комплиментом наградили, но почему-то обидно стало. Не признал во мне врача. Намного позже я смирилась с тем, что пациенты не готовы принимать молодое лицо за образ серьезного доктора. Часто я слишком эмоционально реагировала на что-то. Могла бежать за анализами сломя голову. Перепрыгивала ступеньки, шутила с пациентами и открыто улыбалась. Коллеги иногда называли меня слишком мягкой и запрещали сближаться с пациентами.

После первой смерти я поняла зачем нужно разграничение рабочей зоны и личной жизни. Когда меня трясло от слез в подсобке, я ощущала как растет стена отчуждения. Боль ломала меня изнутри и выворачивала ту легкость с которой я общалась с людьми.

Позже, я научилась быть вежливой, но твердой. Серьезной, но добродушной. Умела прятать эмоции и искренне радовалась вместе с пациентами. Но все это было не таким. Близко к сердцу ни одну историю болезни не подпустила.

С первым мужем познакомилась в стационаре. Меня поставили на подработку в перевязочный кабинет. Он был водителем большевозов, а к нам попал после аварии на мотоцикле. Он проявил настойчивость, а я решила поддаться. Но не каждый выдержит, когда твоя половинка пропадает на дежурствах в твои выходные. Муж запил с друзьями, а я не могла это терпеть. Выставила его прочь и забыла, как о тех пациентах, которых больше нет.

Второй был заядлым игроком в русскую рулетку. Любил адреналиновые ситуации и сам мчался на встречу приключениям. Не мудрено, что через год его застрелили в гаражах бандюги. Помню, разбирательство начиналось очень активно, даже в новостях показывали, а потом все спустили на тормозах. Явно приплатили за закрытие дела.

Я тогда уже перевелась в областную больницу и не могла вплотную заняться делами мужа, поэтому моя мама отдала под тело собственный гроб и место на кладбище. На самих похоронах я смотрела на закрытую крышку и пыталась выдавить хоть одну слезинку.

Любила? Да! Он меня на руках носил, цветы полевые собирал, если не мог купить. Всегда бежал ко мне с распростертыми объятиями. Я домой бежала как сумасшедшая.

Но заплакать так и не смогла. Издержки профессии. Смерть – это неизбежность.

– Циничная стерва, – услышала в спину от родственников мужа.

– А в лицо почему не скажите? – подошла к его сестре и взглянула ей в глаза. – Если ядом брызгаешь в спину, значит признаешь свою никчемность.

Да, я острая на язык, неблагодарная, циничная проходимка, которую проще ударить чем переговорить. Моя бывшая свекровь тогда сказала:

– Я рада, что мой сын этого не видит. Держите себя в руках, девочки.

Через год ко мне на стол попала бывшая свекровь, а та самая сестра просила оперировать лучшую бригаду. Она считала меня чуть ли не санитаркой. А я – ведущий хирург. Зашила, залатала, заштопала… И едва не начала курить. Сестренка дозвонилась до Москвы и спросила можно ли наглой стреве оперировать. Почему именно Мне отправили ее мать. Ведь я такая молодая и мне на вид лет двадцать пять. На самом деле мне в том году за тридцать перевалило.

Кретинизму девушки я удивлялась мало, она не первая дурочка на моем веку. За свекровь порадовалась. Выживет и хорошо, а все остальное пусть психологи лечат.

С третьим меня познакомил младший брат. Но у нас так и не сложилось. Я привыкла быть главной и расставлять все по своим местам. Да, дома у меня почти всегда был творческий беспорядок, но на рабочей зоне не терпела лишнего. И в своей голове я держала четкие границы. Мужик был психологически слабым и все наши встречи вскоре стали заканчиваться его истериками.

– Бездушная! Думаешь на тебя кроме меня еще кто-то взглянет? Я себе любую найду, а ты…

В стену летела посуда. Он разбил мне все сервизы, чашки и тарелки. Я его выгоняла сотни раз и через неделю он начинал караулить меня у подъезда, бросался в ноги, собирал публику, обрывал телефон. Подключила брата, чтобы он избавил меня от своего друга. Младший работал в полиции и закрывал его на сутки, а потом все с начала. Мне уже было около сорока, когда мне в голову прилетела кастрюля. И после этого взрослая серьезная баба – я, пустила в ход кулаки, зубы и когти. Избавилась от него и купила травматический пистолет. Стоило ему приблизиться, не стеснялась доставать пушку и направлять прямо в грудь горе проходимца. Мне было плевать на людскую толпу и все остальные нормы морали. Если меня не могут защитить законы, я сама себя спасу.

Позже, не без моей помощи, горе любовника упекли в психушку.

Его мать проклинала меня и даже проводила какие-то ритуалы возле моей двери. Пришлось и ее закрыть.

Да, я не мягкая, нежная лань, которая терпеливо будет ждать собственной смерти. Кроме того, я знаю как быстро убить, а как заставить жертву страдать.

Ялтон, пока я слишком мала и никчемна для твоей драконьей морды, но я сделаю все, чтобы ты сто раз пожалел о том, что сделал с Оливией и детьми!

Арсиэль вновь тихонько замяукал. Грудь брать не стал. Просто плакал и дрожал всем тельцем. Пощупала животик – мягкий, напряженности нет. Стала ходить с ним из стороны в сторону. Дочка спала крепко и ее светлячки погасли. Малыш не успокаивался до рассвета. Ничего не помогало. Он задремал на моем плече, но даже сквозь сон морщился и подхныкивал.

Никогда не знала что делать с детьми, а теперь мне дали сразу двух. Мальчик явно болезненный. Капризничает постоянно, от груди стал отказываться.

Если бы я знала что малышу пришлось пройти. И чему подвергал его отец, то пешком дошла бы до Даарии и повырывала руки и ноги Ялтону Ратинианскому!

9

По моим ощущениям я поспала всего пару часов. Солнце уже во всю припекало мою буйную голову, хотя это было всего-лишь утро. Эль опять во сне срыгнул и теперь недовольно корчился и требовал к себе внимания. Плакал как слабенький котеночек. Опять повесила его на плечо и решила зайти в дом. Меня вчера сморило и я уснула на площадке, которая осталась от крыльца.

При свете зарождающегося дня стоит оглядеть свои хоромы. Мысленно я уже строила план что и где надо сделать, а куда надо приложить женские руки. По своей натуре я – белоручка. Свои нежные пальчики я предпочитала применять в хирургии. Всю работу по дому делала техника. У меня было 2 умных пылесоса и Маруся, которая командовала даже чайником. Приходишь домой, а горячий чай и чистая одежда ждут. Век технологий!

Нашла ванную.

Она была каменной, а под ней – отверстие для дров. Рядом был еще один каменный чан для… не знаю чего. В целом, дом терпимый. На первом этаже одна большая комната, холл и ванна. Временный туалет будет на улице.

Но даже после тщательной уборки, детей здесь растить нельзя. Стены трухлявые, а крыша норовит свалиться. Надо найти работу с предоставлением жилья. А потом как-нибудь сама заработаю на новый дом. В это строение вкладывать придется больше, чем в покупку.

– Мама, а мы кушать будем?

Такой необычный вопрос, заданный тоненьким детским голоском разбудил во мне зверя.

– Будем! Конечно будем! Кто-то завтрак отменил? – повернулась к дочери и задорно ей улыбнулась. – Сейчас мать все сделает!

И плевать на то, что дом стоит в поле. И то что я этот мир не знаю, не то что карту местности. Да будь рядом торнадо, я бы не обратила на него внимание. Дайте палку, я даже охотиться научусь!

Но!

Мысли и чувства в кучку! Мыслим рационально, а главное здраво.

Охота отменяется. Я могу лишь собирательством заниматься. Начнем решать проблемы по мере их поступления.

В кульке от мамы была мокрая снедь. Морковка со вчерашнего ужина и куски мяса, покрытых слизью. Понятно, на завтрак будет морковка. А я переживала что не похудею. На таких харчах надо постараться ноги не протянуть.

Грудь болит. Мелкий ее не ест со вчерашнего, уже застой молока начинается. Так и до мастита не далеко. А с такими размерами это очень опасно. Надо лишнее откачать.

Пока ребенок завтракал, пробежалась по дому. Поставила палки от крыльца и развесила на них мокрую одежду. Смахнула пыль и паутину где смогла. Про второй этаж пока не думала. Распокавала все свои мешки и нашла огромную головку сыра и целый мешок яблок. Не знаю кто их положил, но они спасли нас от голодной смерти. Достала и сложила в одну кучку честно добытые безделушки из дома бывшего и кругляшки на веревочки. Что-то подсказывает что это ени – деньги. Надо срочно найти рынок. У меня в доме ничего нет. В мешках обнаружилась одежда и самая красивая была зачарованной. Я видела легкое голубое свечение от детских платьев и штанишек. А мои панталоны явно никому не были нужны.

Свечению я ни капельки не удивилась. Так надо, положено и так было всегда.

Привязала карапуза к своей спине. Видела такое у цыган. Обвязала испорченными тряпками свои колоды – ноги, бедра и свисающий живот. Обеспечила себе лимфодренаж и профилактику отеков. Поняла что ляжки тоже надо замотать, а то труться друг о друга. Откопала все свои непрактичные тряпки и сделала из себя мумию в обмотках. Нарвала травы, благо ее пруд пруди в округе, и пошла отмывать ванну. Искупаться страсть как хотелось.

Терь – терь. Драю – драю.

Под слоем пыли и грязи виден красивый каменный узор. Воду мне включает дочка. Мелкая птичка так же пробежала по дому и нашла мне деревянное корыто и ведро. Корыто было с трещиной, но воду удерживало. Пока ванна откисала, быстро обмыла сына, а то он уже сутки не мытый, может поэтому капризничает. Мелкому понравилась водичка и он очень активно поплескался в ней. Даже поулыбался мне – чужой тетке, своим беззубым ртом.

– Водичка нравиться? Элю нравится вода? – заагукала, смотря в его миленькие голубые глазки. Вылила воду из корыта и стала одевать малыша. – Вырастишь, станешь драконом и всех девок соберешь. А пока ты такой миленький…

– Мама! Мама! – закричала Ирина не своим голосом.

Я так испугалась, что дракон вернулся, поэтому выскочила с ведром наперевес и с готовностью кусать и царапать. Но все обошлось.

Иринка выползла из-под какого-то пригорка. Вся зачуханная, в земле и рваном платье. Жутко не пригодная одежда для деревни, скажу я вам.

– А пожара-то и нет! – подъитожила я, вытирая пот косой.

– Мама! – закружила возле меня дочка. – Там железки какие-то.

Доча протянула мне молоток и пилу, которую вытащила из щели. С недоверием поглядела на пригорок. Девочка опять побежала к дыре в земле и исчезла.

– Она, конечно, горяча,

Не спорь со мной напрасно,

Да, видишь ли, рубить с плеча

Не так уж безопасно. – вспомнился мне Белый Кролик с часами из "Алисы в стране Чудес".

Там тоже девочка рванула в нору и оказалась в сюрреализме авторского мира.

– Доча, – подошла к небольшой дыре в земле. – Дочь, может ты не будешь скакать там, как радостный пони? Напорешься на что-нибудь еще, а я даже ногу туда сунуть не смогу.

– Ма! Держи!

Мне в конечность ткнулась какая-то палка. Аккуратно присела, чтобы свои обмотки сохранить. Дернула деревяшку и вытащила лопату на свет божий.

– Вооо! – воодушевилась я. – Бей врага гранатой, пулей и лопатой!

Взяла в руки, взвесила, приняла позу бойца кун фу… Или дзюдо. Короче, очень воинственной сразу стала. Прям бой – баба на минималках. Теперь у меня есть достойное оружие для вражины! Какая морда такое и оружие – все подходит. Ощутила свою силу великую и даже пузо втянула, становясь в крутую стойку.

И тут мне в ногу опять что-то ткнулось.

Вытащила… Серп.

Серп, молот. Ничего не напоминает?

– Вставай, страна народная! Вставай на смертный бой!

Морда белого дракона появилась перед моим мысленным взором и я побила его молотком по головушке дурной. Вражина посмела мои мысли занимать!

– Дочь, выползай. Пойдем купаться и отправимся на поиски людей.

Заглянула в кроличью нору и поняла что это такое на самом деле. Деревянный сарайчик вросший в землю!

Видимо, из-за множества лет без хозяина сарай развалился, а потом покрылся травой и землей. Теперь это овраг, а под ним лежат "сокровища". Я очень рада тому что мой ребенок нашел целый склад полезных вещей.

– Ладно, погуляй пока. Я ванну домою и выкашу траву перед домом, – повертела в руках серп и прикинула фрон работы. – Спать хочется, – зевнула и пошла доделывать дела.

В середине дня меня уже клонит в сон. Толком за время перемещения я и не спала. Так, кимарила в дороге, но быстро просыпалась. Меня то Иринка теребила, то Эль требовал внимание. Поэтому и голова болеть стала, а мне ведь нужно хоть как-то к новой ночи приготовиться и об обеде с ужином и завтраком позаботиться. Кто здесь о малолетних вспомнит кроме меня? Если слягу, то собственных детей могу потерять.

– Мам! Мама!

Ну что опять?

Не знала что любимое слово "мама" может так давить на уши и психику. Арсиэль еще закапризничал, опять срыгнул и совсем как котенок обмяк.

– Что там? – глажу мелкого по спинке, а сама бегу к двери.

Вижу картину: два черненых от тины и зеленых от водорослей ребенка стоят рядышком. Тот что повыше (кажется, мальчик, но за слоем мокрой жижи не разглядишь) помогает стоять моей кнопке.

– Мама, а у нас есть река, тьфу, – отплевывается моя юркая ящерка. – А я плавать не умею.

Стоит улыбается. Прекрасно чувствует себя рядом с незнакомым мальчиком.

Ира едва не утонула?!

Отставить панику! Все ведь хорошо закончилось. Вдох – выдох. Не нагнетать обстановку! Былого уже не вернуть.

– Быстро в ванную. Оба! Отмывать вас буду! – позволила себе лишь слегка повысить голос.

Странно, но мальчишка тоже подчинился и смиренно потащил мою дочурку, куда показали.

10

Пока присматривала за дочерью, которая колдовала над артефактом воды, наблюдала за парнем.

Он был высоким с широким разворотом плеч узкой талией и более узкими бедрами. Казалось, что вся масса шла на верхнюю часть тела. И даже в его юнном возрасте на его прессе красовались кубики. Тонкие ножки позволяли ему ходить бесшумно, не потревожив ни одну половицу в нашем доме. Я не слышала скрипа при передвижении и это при том, что сам дом "любит поговорить" и качается от ветра.

На нем были легкие кожанные бриджи и какая-то одежда на груди, но под грязью ничего не различить. А на поясе висел… Огромный нож. В моем мире таким мясо резали… Хотя, этот толще и кажется сделан из кости. И крепиться это оружие за веревочку!

Дочка стала пищать, чтобы я помогла ей раздеться. Пришлось отвлечься от странного героя.

Пока птичка купалась, выскочила в холл и увидела как незнакомец спокойно сидит на ступеньках, идущих на второй этаж.

– Спасибо что дочку спас. Ты был не далеко?

Стала выяснять случайно ли он мимо проходил или выискивал тут что-то.

Но парень немного зажался, скукожился под моим взглядом и затих. Казалось что он даже дышать перестал. Превратился в грязный шарик и как ежик колючим стал.

– Мы недавно переехали, поэтому толком здесь ничего не знаем. Раз ты рядом бегаешь, значит недалеко живут твои родители?

Он молчит. Пыжится и сжимается. Пофыркивает временами и напрягся еще больше.

– Не хочешь говорить, не надо, – переложила притихшего сына с руки на руку и краем глаза заметила, что незнакомец немного расслабился и даже украдкой взглянул на дверь ванной. – А рынок здесь есть? Нам бы закупиться.

На это он мне покивал и как только дверь ванной открылась, рванул к ней, едва не снеся Иринку.

– Неразговорчивый какой, да? Сыночек, – покачала карапуза и поняла, что его состояние мне совсем не нравится. – С легким паром, Ирочка, – улыбнулась дочери.

Девочка в полотенчике, разглядывала… Раздевающегося парня в открытую дверь. Усмехнувшись, прикрыла. Рано малышке интересоваться такими вещами.

– Парень, ты закрываться не пробовал? – шутя произнесла ему в спину и увидела как он вздрогнул. – Нечего голыми телесами сверкать перед очами леди.

– Я – хал, – послышался глухой голос из-за двери. Он на меня будто обиделся.

Тут моя доча засмеялась.

– Мама, ну ты чего! Ар'ханы могут голыми ходить по своим полям. А халы это мальчики, которым разрешается заводить семью, – тут она сникла и притихшим голосом закончила. – Папа говорил, что отправит тебя халам. И правда… отправил…

Рррр!

Спокойствие! Только спокойствие!

Упоминание этого урода стерло улыбку с лица моей малышки. Она вся сжалась и превратилась в мокрого воробышка, который пытается устоять на ножках при шторме. На нее даже смотреть больно, не то что пытаться разобраться в ее внутреннем мире.

Агррррр! Уничтожу! Тварь чешуйчатую!

– Доча, ты такая умненькая у меня. Раскажика ка маме все что знаешь об Ар'ханах, – приблизилась к девочке и отдала ей сухую одежду.

Положила сыночка в корытце, которое заменило мне люльку и коляску, а сама принялась сушить длинные волосы кнопки.

– У Ар' ханов есть Тал – вождь. У главного есть помощники. Их значимость определяется поединком на арене. Кто выиграл тот и Тал, – скороговоркой учила меня дочка. – Женщин у них мало, поэтому создаются странные семьи, но об этом учитель обещал рассказать позже. А еще у них есть странные лошади – яки и бизоны. – Иришка погрузилась в свое повествование и оживленно стала расписывать все что знала. – Девочек у них зовут – ат. Живут большими группами. Некоторые из их вида кочевники, а другие уходят в болото. Даария торгует с Ар'ханами шкурами животных и некоторыми зельями, которые кружат голову.

Значит, чтобы добраться до недомужа мне надо завоевать рынок "шуб" и "шатай воды". С моими нынешними силенками это сложно. Но буду стараться. Лучше придумать что-то что будет нужно драконам, как воздух. Но эти твари чешуйчатые и так имеют весь минимум для проживания.

Не правильно думаю. Найдется что-то что будет нужно драконам. Они снобы и товарищи Плюшкины. Им нужны красивые цацки. Я по себе это почувствовала, когда у бывшего забирала блистючки. Меня тянуло ко всему что похоже на драгоценность.

Чистый хал вышел, неся в руках свою одежду и придерживая тряпку на причинном месте.

– С легким паром. Ириш, развесь его вещи на солнышко и дай яблок. Пусть перекусит.

А сама направилась в ванну, артефакт проверить. На месте ли? На всякий случай, а то вдруг пропадет. Я этого мальца не знаю, а знакомиться он не сильно хочет.

Вышла. Смотрю, моя пигалица сидит на крылечке, а рядом стоит… Эээ… Орк?

Парень оказался с зеленцой. Теперь четко видно что тело его зеленоватое, а ладони и лицо немного светлее. Я все списала на тину и водоросли. Не смогла сложить два и два. Забыла, что нахожусь в чужом мире, а теперь и на чужой территории. Начинаю воспринимать все как должное. Это пугает.

– Мама, Шар'ах сказал, что отведет нас на рынок. Сегодня большой день. Арену вновь открыли, – радостно заголосила девочка и с преданностью заглянула в лицо новому знакомому.

– А почему он со мной не говорит? – попыталась выяснить мучающий вопрос.

– Он сказал, что ты дракон, – еще радостнее запищала кроха. – А драконам лучше в глаза не смотреть. К тому же ты мама. Тебя уважают за рождение детей.

Ух ты, какие подробности. И все это… Странно. Моя дочь говорит, а парень жмется к маленькой тощей фигурке семилетней девочки. Будто дитя сможет его спасти.

– Скажи Шар'аху что я не кусаюсь.

Дракон? Какой дракон? Я ящероподобных с первого дня не люблю.

– Прекращай ерундой заниматься, Шар' ах. Нам по соседски надо общаться, а не искать откуда у меня хвост и в каком поколении он вырос. Тебя не смущает что Иринка тоже крылатая магичка?

Парень примолк, задумался.

Пока я забирала деньги и более – менее ценные вещи, которые можно продать, сын решил напомнить о своем существовании. А я как горе – мамаша почти забыла о его существовании. Так бы и оставила его в корытце.

Нацепила на себя мало мальски приличное и не вычерное платье. Примотала Эля к груди и взяв сумку отправилась на рынок орков.

Ах, простите, здесь их называют Ар'ханами.

В тени деревьев я разглядела речушку и точное место куда упала дочка. Все было зеленое, а там пустота. Иринка прошла зону своего боевого крещения быстро и не смотря по сторонам.

– Смотри, сына, нам с тобой надо с детства учиться плавать. Ирин, будешь младшего учить?

– Меня бы кто научил, – пропыхтела обиженная бука.

– А я на что? – пришла моя очередь обижаться. – Я и бегаю, и плаваю, и прыгаю.

Значки ГТО не просто так даются. А наша больница была ведущей в области и репутацию сотрудников поддерживала на высоте. У нас даже дресс-код был: у всех одинаковая форма, которую выдавали каждому.

– Мам, ты не плавала никогда, – замер ребенок и я чуть в нее не врезалась. – "А бегать благородным леди не положенно", так ты всегда говорила.

Замерла и я. Мда, ошибочка вышла. Дочка хоть маленькая, да удаленькая. Уже начинает меня раскусывать. Я ведь явно ни манерами, ни речью, ни жестами на благородную даму не тяну. В "своем кругу" позволяю себе привольные фразочки, а если меня разозлить, то вовсе матюгаюсь. Наверное, я слишком отличаюсь от той кто был Оливией.

– Я передумала, пока собирала вещи из дома твоего отца, – тронула светлую головку девочки. – Теперь нам можно Все ради собственного Выживания и Защиты. При этом, расценивай свои силы и возможности, чтобы случаюйно не обидеть слабого и не умиреть в схватке с сильным противником.

Такие наставления дают матери своим дочерям? Не думаю. Но разбирать цвет платья и какой бантик под него подходит будем, когда решим насущные задачи. А до этого… Землю лапками рыть и зубками себе помогать.

– Ирин, – присела перед малышкой и погладила спинку сына, – я люблю тебя и Эля. Ничего плохого не сделаю, но ради вашей защиты готова меняться. Это как с учебой, до прочтения книги ты ее не знала, а после – не будешь прежней. Я тоже учусь, как и ты. Давай помогать друг другу в этом деле?

Малышка замерла.

– Я не хочу чтобы тебя бил папа. Вы помиритесь с ним?

Абзац!

11

– Я не хочу чтобы тебя бил папа. Вы помиритесь с ним?

– Я не хочу потеря сына и быть битой, – резче чем хотела ответила ребенку.

Ну не умею я с детьми разговаривать. Им надо все пережевывать и втолковывать, объяснять что за эмоции гуляют в моей голове. К тому же здесь есть лишние уши.

– Так мы идем на рынок? – перевела тему разговора.

Шар'ах посмотрел на недовольную дочу и кивнул головой. Девочка скукожилась и прошла мимо меня, как айсберг холодная, отчужденная и недоверчивая.

Что же я делаю? Иринка и так переживает кризис и видит перед собой ужасные разборки. Она всего-лишь ребенок, а я смотрю на нее как на взрослую. Не привыкла быть мамой.

– Я сделаю все возможное, для лучшего исхода, – догнала кнопку и повторила фразу, которую говорила всем своим пациентам.

И это не значит что будет как она хочет. Я могу сделать только лучше и ни как иначе. В лучшем будующем, моего представления, нет дракона – идиота. Его надо вырезать, как опухоль, с тела моей семьи.

– Правда? – Иринка вновь оживилась.

– Обещаю, – хитро улыбнулась малышке.

– Хорошо, мама, я тоже буду рыть землю когтями! – она кинулась ко мне с объятиями и тут же начала пархать над дорогой, как бабочка, увлекая в свою игру орка.

Инцидент исчерпан? Она забыла что я не похожа на ее мать?

Фухх, а я уже готовилась придумывать разные отмазки. Правду говорят, что детей легко отвлечь. Теперь всегда буду применять этот прием.

Дорога шла вдоль леса из низкорослых кустарников. Сворачивала на поле и вела в низину, корая аккуратно устроилась возле той же самой реки и ее пары излучен. В подгорье растянулся небольшой городок.

Правда…

Вместо привычных мне многоэтажек и драконьих котеджей здесь стояли небольшие шалашики. В моей мире похожие строения назывались "фигвам" или "юрта". На возвышенности, с другой стороны ущелья, паслось огромное стадо огромных… волосатых коров? Может бизоны и яки? Просто, я не большой любитель крупного рогатого скота и плохо разбираюсь в похожих животных. Почти в центре "палаточного лагеря" возвышался шпиль на котором висели… штаны?