Текст книги "Роман после драконьего развода (СИ)"

Автор книги: Карина Иноземцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

1

– Пута, нуттэ!!!

Прорывается мужской голос через мое спутанное сознание. Тело ужасно болит. Не чувствую ни рук, ни ног. В голове каша. Дышать тяжело. Чувствую, как по лицу что-то течет. Вместе с ругательствами (а я уверена, что это был именно мат) слышу вдалеке плач младенца и тихий шепот: "папочка, не бей маму".

А потом пронзительный крик: "МАМА!", острая, обжигающая боль в боку. Из легких вырывается всхлип, и я провалилась в темноту.

Ничего не понимаю.

Совсем недавно я мчалась по серпантину в больницу. Привезли срочного пациента, а операционная группа была не укомплектована. Мне позвонил главврач отделения и попросил приехать. Живу относительно недалеко от больницы, мне только в горку забраться… в дождь и ветер.

Помню, как по телефону связалась с дежурным хирургом, чтобы узнать подробности. Мне описали травмы неудачного мотогонщика, и что ему нужно не только внутренние органы зашивать, но и ногу восстанавливать. И все это одновременно и срочно.

Надавила на газ. Услышала, как дежурный забыл выключить телефон и побежал. На том конце стоял протяжный писк – остановка сердечной деятельности. Скупые команды врача, подтверждение о проведенных манипуляциях и… все. Телефон отключился. Или я сама отключилась.

Темнота. Не могу даже вспомнить, что именно случилось. Я врезалась или в меня? Может, оползень?

А потом темнота сменилась болью во всем теле. Чей-то плач настойчиво вторгался в мою гудящую голову. Чьи-то руки нежно гладили меня по голове.

– Мамочка, – шептал совсем рядом детский голос. – Пожалуста, мамочка, открой глазки.

Мне настолько жалко ребенка стало, что захотелось посмотреть на эту "мамочку".

Открыла глаза и поняла, что левый совсем не хочет открываться, еще и болит ужасно, а во рту мне не хватает зубов.

– Хррр, ар, бр…

Это кто так хрипит? Ощущение, что рядом человек с отеком легких. А почему мне так тяжело дышать?

– Мамочка! – я не вижу левой стороной, но именно оттуда на меня налетели маленькие ручки.

Какая "мамочка"? У меня никогда детей не было.

– Мама, папа опять Арсиэля забрал. А нам здесь приказал сидеть.

При упоминании этого имени во мне что-то сжалось.

Повернула голову так, чтобы видеть ребенка.

Передо мной на коленках сидела маленькая красивая девочка. Только грязная и в рваном, некогда великолепном платье. Ей от силы лет шесть или семь, но в ее глазах уже виден взрослый человечек. Глядя на нее, понимаю, что она слишком быстро повзрослела. Нет, ее заставили стать старше. В ней столько боли и страха, что она не смеет плакать. Тоненькие ручки и тело больше подходят оголодавшему нищему, а не ребенку из хорошей семьи.

Жалость и боль смешались во мне, и поднялась настоящая душевная буря. Я ощутила злость на того, кто посмел сотворить такое с девочкой. Нехватка кислорода усугубляла ситуацию. Мне стали мерещиться алые всполохи вокруг ребенка. А потом я поняла, что буду защищать малышку во чтобы то ни стало. Что-то тихое, но одновременно настойчивое тянуло меня к детям.

Да, к детям. Не к ней одной, но еще и к сыну…

– Что случилось?

Я попыталась встать и поняла, что тело слишком огромное для меня. Мои руки сжимают выпирающую грудь, между ногами нет свободного места, еще и неприятно трется. Сердце от каждого движения стучит все сильнее, а легкие дышат так тяжело, будто я сквозь толщу воды пытаюсь дышать. При этом ноги отзываются болью, руки ноют, а живот висит на коленях. Осторожно трогаю свои руки и понимаю… я не я!

Не успеваю рассмотреть себя и найти здравые мысли в голове.

Раздается скрежет. Я быстро поворачиваюсь. В небольшой комнатке нет ничего, кроме какого-то грязного одеяла и ведра в углу. Девочка настойчиво жмется ко мне и с ужасом смотрит на железную дверь. Ее кто-то пытается открыть.

Неуклюже подошла к ведру. Было ощущение, что я одела огромный костюм на маскарад. Мало того, что ощущаю себя скованной, так я еще и пыхчу как паровоз при каждом движении. Встала так, чтобы тару можно было схватить в качестве защиты. Дверь из поля зрения не выпускаю, а сама ощущаю слабость и ноющую боль где-то внутри. Одышка не дает нужного притока кислорода, но я стараюсь дышать правильно, успокаивая свои дыхательные рецепторы и жгучую боль в ребрах.

– Папа пришел, – тихо прошептала девочка, вжимаясь в меня всем телом. – Арсиэля пора кормить.

Дверь отворилась. В комнату вошел высокий, мускулистый человек с острыми чертами лица. Его взгляд быстро нашел меня.

Пару секунд мы смотрим друг на друга, а потом он тихо рычит.

– Ты еще не сдохла? Как жалко, Оливия, – он делает пару резких шагов в мою сторону.

Ощущаю, как ребенок возле моих ног напрягается. Глажу ее по голове и ничего не понимаю, но чувствую, как меня начинает трясти при виде этого напыщенного лица.

– Как ты со мной говоришь?! Тебя культуре не учили? – я не привыкла к крикам и унижению.

Не могу молчать и не хочу. Вижу, как трясется девочка, чувствую ее сильные объятия и понимаю, что вот Он – причина ее страха и моего ужасного состояния.

– Голосок прорезался, пута? – он делает резкий выпад, будто схватить меня хочет. Хватаю ведро наполовину полное и выливаю прямо на одежду недо-страха.

Успеваю увидеть, как яростный взгляд напротив изменился. На меня будто монстр из глубин ада посмотрел. А потом мое тело скорчилось из-за ощущения того, как мне рвут мышцы, ломают кости, наживую вынимают легкие. И только детский крик вперемешку с визгом держит мое сознание на поверхности.

– Папа, не надо! А-а-а-а, нет! Отпусти маму!

Да что это такое, твою мать!

Почему я ощущаю боль, когда меня даже пальцем не тронули? Из-за того странного взгляда? Но я ведь не рехнулась так, чтобы поверить в гипноз и тому подобное…

Я никогда не поддавалась давлению со стороны и сейчас…

Отодвигаю в сторону свои ощущения – появился приток кислорода. Поняла, что валяюсь на полу и катаюсь от приступов боли. Мое тело выкручивает и ломает, и я сама приношу себе еще больше травм. А надо мной стоит этот мужик.

Вот тварь!

Злоба помогает прийти в себя. Но тело ослабло и не может шевелиться. В углу попискивает девочка. Ей не позволяют подойти ко мне.

– Очнется, дашь ей брата, пусть кормит, – резкий приказ повелительным голосом еще больше заводит меня.

Больше никаких слов. Тяжелые шаги и резкий хлопок дверью.

Тут же ко мне подбежали маленькие ножки. На руках дочери был грудной ребенок. Ему от силы месяца три – четыре. Малыш плачет и машет ручками.

– Мама, мамочка, – тихий, дрожащий голосок совсем рядом. Она вновь гладит меня по голове.

– Что случилось? – я спрашивала, потому что была уверена, что дочь мне все расскажет.

– Папа разозлился. Ты посмотрела ему в глаза. Дракону нельзя смотреть в глаза, если ты не его Истинная, – тихо шепчет девочка.

Забираю у нее ребенка и понимаю, что больше не смогу его отдать. Он такой маленькие и одновременно… свой. Смотрит мне в глазки и улыбается. На моих руках успокаивается. И сам он пахнет чем-то родным и одновременно далеким.

Не знаю почему, но я заплакала. Мне было трудно сдержать себя от резкого выплеска эмоций. Казалось, что кто-то другой, а не я, хочет поплакать. Будто хозяйка этого тела незримо просила, умоляла и рассказывала все о своей нелегкой судьбе. Она прощалась, отдавая мне свои воспоминания.

– Его надо покормить, мама, – к моему боку прижимается девочка.

Она сворачивается в клубочек на моем огромном плече и начинает стонать. Она прикусывает губы, чтобы не зарыдать в голос.

Вот ей плакать можно. А я – взрослый человек и должна решать проблемы. Нужно взять себя и не совсем себя в руки!

– Кормить, – я понимаю значение этого слова, но никогда не делала этого. – Как? Я вся грязная и потная.

Девочка уже не слышала и выплескивала свои эмоции на меня. Кроме как гладить по головке, я ничего не могла.

– Арсиэль значит, – смотрю в небесно-синие глазки карапузу. – И… дочка, – не могу ее оттолкнуть и не хочу.

Поначалу я жалела девочку, а сейчас… не смогу отпустить и дать в обиду.

– Мы здесь давно? – перебираю золотистые волосики девочки.

– Папа вчера внезапно вернулся и забрал нас с чаепития. А потом закрыл здесь, а брата забрал. Он опять кричал, что тебе худеть надо.

– В этом я с ним согласна, – протянула тихо слова.

Мое тело можно было назвать бочкой. Учитывая, в чем я сейчас сижу – бочкой с помоями. Но дело сейчас совсем не во мне, а в детях.

– Нужно отца твоего позвать. Пусть предоставляет условия для кормления, – шепнула успокоившейся девочке.

На что она опять стала пускать слезы.

– Мама, не надо. Он опять применит "карающий взгляд"! Тебе больно будет! Пожалуйста. Он сам нас отпустит, когда уезжать будет. Он долго здесь не задерживается. Помнишь, как в прошлый раз было?

То есть этот ужас ни один раз здесь происходит, и все просто ждут когда этот урод уедет?

Горячая волна окатила мое тело и мне даже легче переносить боль стало. Будто нечто во мне решило быстро подлатать мои раны и дать волю накопившемуся гневу и неврозу.

– Ах, он мраз…

Не успела высказаться, как дверь открылась, и в проеме появилась женская заплаканная голова.

– Госпожа, лиер Ялтон Ратинианский уехал. Приказал вас освободить.

Что здесь твориться?

Захотел – приехал, избил, под замок закрыл, а потом просто свалил без суда и расстрела?

Меня едва не затрясло от охвативших эмоций, но я мудро сдержалась. Лишь ощутила, как мое сердце загорелось, но боли этот огонь не принес. Наоборот, я ощутила странное наслаждение, представляя, как втыкаю вилку в глаз напыщенному мужу и проворачиваю ее несколько раз. Но это его не убьет, а я и не хочу его смерти.

Хочу видеть его наглое лицо, искаженное муками.

2

Из небольшой каморки мы попали в длинный темный коридор. Свет исходил от рук пришедшей спасительницы (с ее ролью надо будет разобраться!), и моя дочка посылала снопы искорок из пальцев. На мою "не светячесть" никто не обращал внимание, будто так и надо.

Ох, лишь бы не сойти с ума с такими резкими отличиями от моего мира. Но что-то внутри сглаживает все мои ощущения. И там, где я готова кричать, в итоге лишь вздыхаю.

Делая выводы, я прихожу не к самым приятным заключениям. У местного Дракона – лиера Ялтона Ратинианского, есть жена Оливия, которая родила ему двух детишек. Но почему-то он относится к ней как к мусору, который выкинуть жалко и дома не оставишь – воняет. Что ему мешает развестись?

Как бы этот вопрос решить? Тем более что теперь я каким-то образом появилась в этом сумасшедшем доме.

Ох, идти тяжело. У меня сейчас сердце выпрыгнет. Ноги так и норовят подогнуться, а огромное тело тянет вниз. Но я упорно переставляю свои окорочка. Плетусь медленно, со спящим сыном на руках. Доча старается мне под ноги светить. Искры очень красиво от нее разлетаются. Девочка у меня красотка и на папашу своего мало похожа. Уверена, что за моими тремя подбородками и распухшим глазом прячется красота. Мимолетно даже захотелось посмотреть, смогу ли я вылепить из этой горы жира что-то столь же прекрасное, как доча.

Вот уже и мысли о переделке своего тела приходят. Скоро я с сознанием хозяйки сольюсь и перестану вспоминать свою прошлую жизнь. Не хотелось бы терять свои навыки и умения. Не для того я девять лет училась, чтобы после смерти забыть обо всем.

​Надо напрячь свой мозг и вспомнить клиническую фармакологию. Например, ренин – ангиотензин – альдостероновую систему и ее ингибиторы. Вспоминались эналоприлы, каптоприлы и лизиноприлы, но… Я ведь не терапевт и уже давно не занимаюсь таблетированным лечение гипертонической болезни. По хирургии очень смело всплывала топографическая анатомия. Было ощущение, что я опять зубрю и разбираю учебники перед коллоквиумами и экзаменом. Знания были очень свежими и яркими, будто я только отложила конспект.

​Зато мозг отвлекся от происходящего и почти помедитировал.

Ох, устала. С меня пот в три ручья льется, а это только начало пути.

– Надеюсь, нас купаться ведут, – тяжело выдохнула, увидев перед собой лестницу ввысь.

Мое тело требовало остановки, но я не дала себе слабины и через час оказалась в каком-то кабинете. Здесь я впервые увидела солнечный свет и улыбнулась. Холод, темнота и страх отступили от меня, позволяя вдохнуть полной грудью.

– Ера Оливия Балминтор, – выпустившая нас девушка повернулась и улыбнулась, стараясь не показывать своего беспокойства. – В связи со сложившимися обстоятельствами вас переселяют в другой дом. Лиер оставил вам некоторую сумму, которую вы можете попросить у его секретаря. Вам еще нужна моя помощь? – она отвела взгляд в сторону, чтобы не видеть, как я ее рассматриваю.

– Ли Лейла, а вы куда? – подала голос малышка, пока я переводила дыхание.

Молодец, дочурка, правильный вопрос. Меня тоже волнует, почему служанка хочет побыстрее покинуть свою госпожу.

– Лиера Ирина, я не покидаю вас и…

– Бросаешь? – меня передернуло от ее нарочито нежного голоса. – Говори напрямую, ли Лейла. Что случилось за эту ночь, и куда ты так торопишься?

Не знаю, правильно ли я ее назвала, но это и не имеет значение. Я просто устала пребывать в неведении и трястись от страха. Во мне сейчас будто два человека живут: один желает действий и не понимает происходящее, а другой – скулит и не хочет никогда и ничего узнавать.

– Ера Оливия… – начала девушка, но я уже ощутила как плечи расправляются, а боль в теле почти исчезла, давая мне ощущение комфорта и защищенности.

– Почему моя дочь – лиера, а я – ера? – грозно сделала шаг в сторону женщины и не дала ей отвернуться. – Отвечай!

– Лиер нашел Истинную, – тихо пролепетала дочь.

Что? Кого?

Драконы…

Теперь Истинные. Сказка какая-то. Только почему мне никто и ничего не объясняет? Все делают вид, что я должна знать "простые истины".

– Так… Это как у собак работает? – я вспомнила одну книжку про оборотней, в которой тоже была истинная, и на которую местные псы слюной исходили и предъэякуляром брызгали. – А с женой и детьми он что решил сделать? Развелся? Дети мне остались?

Внезапно женщина побледнела и отскочила от меня, как от прокаженной. Ее взгляд заметался по комнате, будто она искала средства своего спасения.

– Ирина, держи, – передала младенца девочки и пошла к женщине. – Говори все, а я послушаю.

– Но… Про лиера нельзя говорить… И распространяться…

– Я сейчас сяду на тебя, – грозно зашептала в лицо девице, – твои кости сломаются и ты станешь тряпкой для моих ног. – Не хотела доводить до угроз и переход на личности, но эти недосказанности меня начинают раздражать. – Говори все, что здесь произошло за вчерашнюю ночь!

Впечатлившись моими размерами (а я действительно была выше ее на полторы головы и раза в пять превосходила в объемах) она тихо сглотнула и, наконец, посмотрела мне в лицо.

– Господин нашел Истинную. Все брачные договоры, связи и тому подобное автоматически аннулируются. Так как вы родили ему детей, но оборот они не прошли, вам их оставляют. С Арсиэлем еще не все выяснено, но пока драконы в нем не чувствуют своего, так что он тоже остается с матерью. За то, что вы были верной женой и родили детей, вам положено ежемесячное довольствие. Все имущество господин решил освободить для Истинной, но вам приобрел небольшой домик на границе с… – она запнулась, голосок задрожал, а на глазах появились слезы. – Ваш дом находится на границе с землями Арш'хана. Слуг иметь вам не положено, а ваших родителей предупредят об аннулировании только когда убедятся в недееспособности Арсиэля.

На слово "Арш' хана" в моей голове появился образ чего-то зеленого, огромного и полуголого. У меня единственная ассоциация – орки.

Меня усылают под бок к дикарям?

Так. Стоп!

– Родители, – я посмотрела на замершую девочку с ребенком на руках и решила действовать резко и решительно. – Я сейчас искупаюсь и еду к своим родителям.

– Но вам нельзя! Вы опозорены!

– ЧТО? – взревела я не своим голосом. – Мужик бросил своих детей и жену, а сам поперся к брызгающей феромонами суке, а я виновата?! – во мне горело пламя. Я чувствовала, как легкие сдавливает из-за невысказанных слов обиды и злости. – С какой стати я опозорена? Не я буду пихать свой мизерный отросток в шлю… Кх – хе – пхе.

Если бы я не подавилась, то наверняка выругалась при детях. Вовремя у меня горло запершило.

Никогда не понимала покорных жен, переживающих измену мужа. В большинстве случаев они ведь еще прощают этих мудозвонов. А здесь этот дракон меня на улицу выставляет – это нормой считается.

Истинную ему подавай, а почти десять лет брака надо в унитаз спустить! Никогда не понимала покорных жен, которые и побои и измены прощали. Для таких скотин только смерть – оправдание! А этот лиер еще и мать своих детей с детьми выставляет прочь! Скотина, а не мужик!

Ишь ты, Истинная у него появилась.

– Дракон фигов, – потерла свое лицо и ощутила там небывалую мягкость. – Иди, готовь нам купальню, вещи в дорогу. Я к родителям поеду.

Почему-то я чувствовала, что у мамы с папой смогу прийти в себя и восстановиться. Нечто внутри было уверено в поддержке родных и близких.

– Хорошо, – испуганно поклонилась ли Лейла. – Как скажите. Позволю себе напомнить вам, что вы должны к секретарю бывшего супруга обратиться. А иначе вы можете потерять все свои полномочия.

Я только кивнула ей и та сразу вылетела из комнаты. А я не успела даже дыхание перевести, как возле меня появилась дочка и заглянула мне в глаза.

– Мама, кажется, у тебя Дракон просыпается.

3

Драконы – высокопарящие ящерицы из фентези мира. По моему это Птеродактель на минималках. И почему у меня он должен просыпаться?

Хочется расспросить девочку о внезапном заявлении, но я боюсь ее спугнуть. Ребенок так преданно смотрит на меня, что я невольно задаюсь вопросом "как ее не спугнуть?" Чувствую, что обманываю ребенка и от этого мне не по себе. Хочется сказать "Стоп. Снято" и, потушив свет, исчезнуть из этого сна. Но чувствую, что как бы я сильно не старалась уйти мне нельзя, а иначе пострадают дети.

Мои дети!

– Это хорошо или плохо? – попыталась улыбнуться малышке.

– Очень хорошо, – довольно ответила красавица.

– Ирина, где у нас купальня. Пошли переодеваться и мыться, – задала маршрут своему ходячему путеводителю.

Отдав мне спящего сына, она повела прочь из кабинета. Но тут я застыла. Мне в глаза бросился маленький железный дракончик, который будто в гору полз по невидимому препятствию. Черт меня дернул и я забрала эту вещицу. А глазки у фигурки были ярко – синего цвета. Мелькнула мысль сдать это в ломбард и выручить хоть какую-то сумму. Осмелев, я окинула кабинет взглядом и решила что стащить некоторые вещи у бывшего мужа я имею полное право. Так я забрала пару книг, несколько камешков неизвестной ценности и золотой подсвечник.

Никогда в жизни не занималась таким, но почему-то это действие принесло мне удовольствие, которое жарким пламенем по телу разнеслось. Было ощущение, что я просто забираю свое.

Теперь я готова принимать ванну и разбираться с делами.

Купальня оказалась бассейном. Здесь были халаты, полотенца и камни в потолке из которых текла теплая вода. Не зная, сколько у меня есть времени, пока бывший супруг не решит выкинуть силой собственную жену, я мылась быстро. Сына тоже искупала механически. С собственными волосами пришлось потрудиться: они были длинными и густыми, поэтому промывать их было трудно. А вот целых четыре складки на талии меня едва плакать не заставили.

Ничего! Я справлюсь! Все сделаю для своего комфорта! Главное, разобраться с дочерью и сыном.

Хоть у меня не было собственных детей, но практику в педиатрии нам проводили. Поэтому маленьким ручкам и миленьким ножкам я не удивилась. Здесь же поняла что грудь болит от переполнения молоком, поэтому решила попробовать покормить малыша. Тот ел жадно и от соска не отлипал, а я сидела и не могла понять почему мне так хорошо от этого процесса. Вспомнила о профилактике мастита и перевела сына на другую грудь. Из меня молоко лилось рекой. Ужас послеродового периода только начинается.

Никогда не рожала, зато уже имею дитей. Хорошо ли это?

Дочка быстро помылась и завернувшись в полотенце, выскочила из комнаты. Через некоторое время она вернулась с одеждой и заявила, что секретарь решил не ждать меня и уже собирается уехать.

– Хорошо. Дай мне халат и передай через слуг что я жду его в кабинете.

Ирина удивленно на меня посмотрела, будто я что-то не так сказала.

– Дочь, я все еще госпожа здесь. И принимать секретаря буду в кабинете. Сама не беги за ним, а передай со слугой и если он не хочет выполнять своих обязанностей то полетит с работы так же быстро, как мой муж поменял жену.

Девочка кивнула и убежала прочь. А я пока встала и с большим трудом добралась до кабинета. Лишние полтонны на ногах очень сильно сказывались на моем передвижении и изящности.

В жизни столько не весила.

Только я присела и уложила спящего сына, как в комнату без стука вошел высокий мужчина лет сорока с ярко – зелеными глазами.

Что ж у них всех радужка так флюрисцирует? Фосфора в них много?

– Здравствуйте, – я попыталась быть милой и дружелюбной.

– Вы не имеете права и не сможете настроить лиера Ялтона Ратинианского против меня! – тут же сообщил секретарь.

– Вы не могли бы представиться для начала? – мне не важно его раздражение, поэтому веду разговор в нужное мне русло.

– Вы даже имени моего не знаете, чтобы угрожать!

– Я и не узнав вашего имени могу обвинить в невыполнении своей работы на весь свет. Скажите пожалуста, вас потом будут нанимать для заключения договоров? Особенно таких важных как раздел имещества с бывшей женой? – я была максимально сдержанной и собранной. Как перед пациентом, которому рассказываю про его смертельно опасное заболевание. Нельзя позволить всплыть истинным чувствам.

Внутри пусть все кипит и трещит по швам, но на лице должна быть уверенность в собственной правоте.

Мужчина замер. Успокоился, когда оценил степень своей вспыльчивости и присел в кресло.

– Энрико Шортен, – спокойный голос человека мне напомнил притихший улей.

– Замечательно. Давайте подведем итоги, – погладила головку Арсиэля и перевела все внимание на юриста. – Что мне досталось от бывшего мужа?

Про домик мне еще раз повторили и про выплаты упомянули, а еще о том что не имею права показываться на глаза Избранной и бывшему мужу. Предупредили о том, что я ни на что не имею права в этом доме кроме детей и мне следует уехать от сюда как можно быстрее, а иначе сюда явится Истинная и все здесь может разнести. Выделенные на переезд деньги уже потрачены на перевоз вещей, заказ продуктов на месяц и забронированный экипаж высокой весовой категории, чтобы отправить меня в путь.

– Совсем денег не осталось? – приблизилась к столу и взяла в руки палочку похожую на ручку. – Посчитаем? Скажите сколько стоит…

И тут я поняла насколько сильно поверила в себя в месте где не имею преимущества. Оказалось что мне выдали деньги в одной валюте, а расплачивались в другой так, как все заказанное не было связано с драконами. А еще я узнала, что стоит мне уехать из этого города, как мне нельзя будет здесь даже мелькать. А ведь у Оливии здесь родители.

– Я хочу написать родителям, – выдвинула свое требование, на что мой сын недовольно шевельнулся.

– Им сообщат после доработки документов и вашего заселения…

– А я хочу Сейчас и вы не посмеете отказать во встречи с мамой, – ощутила, как меня едва не затрясло от того, что мне отказывают в банальной просьбе. Командный голос сам вырвался из глубин сознания.

Не привыкла когда мне перечат или что-то запрещают.

Внезапно Энрико побледнел, но вскоре вернул себе цвет лица и выдал:

– Вам стоит сдерживаться, когда разговариваете с представителями драконьей рассы. Мы ненавидим приказы и принуждение. Если вы не Истинная, то вас могут разорвать на маленькие кусочки!

Секретарь взглянул на меня так, будто уже готовился сорваться и совершить преступление. Его клыки стали выпирать из-под верхней губы, а взгляд не обещал мне ничего хорошего.

– Так вот почему я так резко реагирую на ваш отказ. Вы не мой Истинный! – я чувствовала, как горячая волна буквально сжимает мою грудь, а что-то во мне желает разорвать человека напротив.

Я тоже не привыкла к необоснованным приказам.

Ужас. Я вроде всегда была сдержанной, но получала то что хотела, а сейчас… Ощущение что меня разрывает на три части.

Мужчина засмеялся чем едва не разбудил сына. Пришлось вспомнить тему нашего разговора.

– Вам нельзя в столицу, – успокаивался секретарь. – А ваших родных предупредят быстрее, чем вы доедете до места назначения. Стоит ли эта задержка вашей репутации? Исчезните из жизни благородного лиера достойно, а не как все истерички возомнившие себя драконницами.

– Репутации? Достойно? Почему вы так уверены что я не дракон?

– У вас нет наших сил. Ваше тело возненавидел бы любой зверь. К тому же, все повреждения на нас очень быстро заживают так что нам ничего не страшно. По вам видно, что вы точно не относитесь к нашей рассе. В моей практике очень много случается политического, взаимовыгодного супружества. Лиеру повезло, что он нашел Истинную и теперь, он как истинный дракон, создает все условия для своих будующих детей.

– А Ирина с Арсиэлем не считаются? – моему возмущению не было предела. Он отказывается от них в пользу неизвестного будущего? Получается, он не посмеет ко мне прийти?

Этот вопрос вновь рассмешил Энрикоса. Он едва не уронил свою папку.

– Зачем вы ему нужны? Даже к дому вашему не подойдет. Будет замечать лишь счета на ваше собержание, – веселился юрист.

– Я имею право выгнать его со своего порога?

– Имеете, – отсмеялся мужчина и даже протер глаза платочком. – С вами интересно общаться, ера Оливия, – на лице дракона мелькнул огонек интереса, будто меня только заметили и начали оценивать.

– Все. Спасибо. Я больше вас не задерживаю, – взяла в руку массивный ржавый ключ и повертела его в руке.

Ключ от нового дома. Слишком тяжелый. Слишком старинный. Слишком… обычный для магического мира с драконами.

Чувствую подвох от бывшего мужа, но надеюсь он не такая сволоч, которая своих детей без крыши оставит.

Хотя… Ничему не удивлюсь после нашей первой и единственной встречи. Если там будет все плохо, то никакие запреты меня не удержат – явлюсь к бывшему и его Истинной на порог и устрою такое представление, что он еще долго будет вспоминать как свою "волшебную палочку" запихивать, а тем более делать детей!

Ой, какая я кровожадная стала. Но от этих мыслей мне становиться приятно. Тепло заполняет мое тело и жаром бьеться в груди, позволяя дышать чуть глубже. Боль отходит в сторону, а отекшие пол лица начинает чувствовать мурашки.

Мысленно позволяю себе расчленить тушку мужа – дракона, а на мое лицо выползает довольная жизнью улыбка.

– Вы еще не передумали встретиться с родителями? – мужчина рассматривает меня с явным интересом, будто видит нечто доступное только ему.

Умный секретарь. Опасный человек. Он знает правила жизни в этом мире и как их обойти. Был бы он моим сторонником, я бы с удовольствием работала с ним.

– Вас не должно это волновать, – с тоской по несбыточному отвечаю юристу мужа.

– Я желаю вам лучшего. Вы меня сегодня здорово рассмешили, – внезапно произнес Энрикос и даже улыбнулся.

Как-то плотоядно у него вышла улыбочка. Так откормленные хищники скалятся при виде жертвы. Вроде наелся, но Это пушистое недоразумение слишком близко подошло к клыкастой пасти.

– Тогда посоветуйте как мне лучше встретиться с ними, – я закинула удочку, чтобы проверить уровень интереса моей персоной. Если хоть немного косвенно поможет, то в этом человеке есть для меня толк.

Тут возле двери послышалось шебуршание и радостный крик разнесся по коридору.

– Бабушка! Дедушка!

– Кажется, они сами захотели с вами встретиться, – удивленно произнес дракон. – Разве вы для них не бездарная позорница?

– Видимо, у меня родители лучше, чем ваше драконье общество.

– Оливия! – в кабинет настойчиво постучали и мужской голос повторил: – Оливия, ты там?

Приятно ощущать поддержку родных. Даже Арсиэль проснулся и заворочался в полотенце.

4

Папа у меня был высоким представительным человеком. Его лысыватая голова поблескивала под несколькими волосками, а мама наоборот была миниатюрной и подтянутой. От нее чувствовалось что-то незримое, ужасающее, но все же очень нежное и родное. Уверена, дракон мне от нее достался.

Когда эта парочка появилась в кабинете, я уже стояла возле стола и смотрела во все глаза на пришедших. Это мое первое знакомство с родственниками, поэтому хотелось понять что от них можно ожидать.

Мама сразу заметила младенца на моих руках и кинулась к нему, а отец замер, разглядывая секретаря.

Энрикос постарался исчезнуть так как считал, что разговор со мной окончен, а с родителями он не должен говорить. Даже не тронул "мою наживку" и теперь я не уверена в том, что несет за собой этот юрист.

– Ну и сколько этот тиран должен моей девочке? – папа не дал сбежать секретарю.

Мужчине это не понравилось и он опять стал как-то странно пофыркивать, а форма прикуса изменилась.

– Пойдем дорогая, – меня взяла за край халата матушка. – Пусть два юриста поговорят. Нам лучше не мешать.

Мне тоже хочется поприсутствовать, но чувствую, что меня местные не поймут. Я и так удивила Энрикоса. Если начну с родителями прирекаться, то могу выдать себя. Еще и отношения с единственными людьми, которые прибежали ко мне, испорчу.

Постараюсь изобразить хорошую дочку. Нужно просто больше молчать и меньше лезть туда где мои мироощущения разняться с самим миром.

Ведомая мамочкой, я оказалась за дверью. Меня тут же встретила улыбчивая Ирина. Какая милая у меня дочурка. Ее вьющиеся волосенки прям как перышки у ангелочка. Лапушка ты моя.

Ощущение расслабленности тут же исчезло, как только женщина заговорила.

– И ты в халате перед мужчиной сидела?

– Он убежать хотел.

Ох, мама… Такая Мама оказалась. Я даже вспомнила свою прошлую жизнь. Наверное, я тоже буду придирчиво оценивать внешность своих деток. Чтобы у них все было идеально.

– Пусть бы ушел, но ты должна оставаться леди даже при плохой расстановке фигур, – она потянулась к Арсиэлю. Взяв младенца на руки, она механически поправила на нем полотенце и будто взвесила. – Твой отец всю дорогу думал, как с твоего драконолюда вытряхнуть все что можно. Не ты же за ним бегала, а он за тобой. Вот пусть обеспечивает тебя до самой старости. Куда ты теперь с двумя детьми и без должного образования? – она тяжело вздохнула и резко повернулась ко мне. – Мало того, что он тебя из академии забрал так еще и сразу рожать заставил. А теперь даже оправиться после родов не дает.

– Мама, – попыталась я влезть, но меня не слышали.

Драконницу понесло.

– Ты ему сына с высокой вероятностью оборота родила, а он на балу на Истинную едва при всех не залез! – она была зла и меня радовало, что все ее эмоции не связаны со мной. – Мне когда сообщили, я тут же Кристофу сказала. Он из командировки по всем телепортам пропрыгал. Он искал документы. Хорошо что он юрист именно по драконьим взаимодействиям с другими рассами. Иначе бы тебя из империи в тайне выставили.