Текст книги "Осторожно, Синди!"

Автор книги: Карин Матч

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Вот придурок! – сердито прошипел Пол. Он кинулся вон из гостиной и через несколько минут вернулся, натягивая на себя пальто. – Слушай, ты побудь пока здесь...

– Нет, я поеду с вами.

– Никуда ты не поедешь. – Он провел Синди в соседнюю комнату, усадил на кровать и снял ботинки с мокрых ног, потом заставил прилечь и укрыл теплым одеялом. – Лежи и не вздумай вставать.

– Но Джо...

– О Джо не волнуйся. Я ей позвоню, скажу, что ты у меня. Постараюсь вернуться как можно скорее.

На следующее утро Синди проснулась от тупой боли в плече. Она села на постели, обнаружив себя в незнакомом помещении, и поморщилась от боли, пронизавшей плечо.

Вспомнив события вчерашнего вечера, она быстро выбралась из постели и натянула свои еще не просохшие ботинки. Разгладив руками помятое платье, девушка причесала всклокоченные волосы и вышла в гостиную, где обнаружила Пола, который крепко спал в уличной одежде на софе, вцепившись в угол пледа, который давно уже сполз на пол.

– Пол! – Синди трясла его за плечо, пока он не проснулся.

Сонно моргая, молодой человек наконец сел и спустил ноги на пол.

– Господи, как шея затекла! – Он сильно растер ладонью шею сзади, потом осторожно стал поворачивать голову вправо и влево.

– Что случилось вчера ночью? – нетерпеливо спросила Синди.

– Ничего не случилось.

– Но вы ездили в Муриваи-Бич?

– Конечно. Когда я туда приехал, Стюарт дрых без задних ног у себя в спальне. Я не стал его будить. Кстати, он благоразумно снял мокрую рубашку и завернулся в несколько шерстяных одеял.

– О, вот подлец! Наверное, он нарочно меня пугал, просто так, назло! – в бешенстве воскликнула Синди, сердясь, но в то же время чувствуя облегчение.

– Наверняка так оно и было. Такой уж он, этот Стюарт! – Пол встал, еще раз провел рукой по шее и небритому лицу, затем взглянул на часы. – Половина девятого. Во сколько тебе надо быть на работе?

– В девять. Вы позвонили Джо?

– Да. Я ей рассказал все, что случилось. Надеюсь, ты в порядке?

Синди кивнула.

Дома девушка постаралась поскорее ответить на все расспросы Джо и Кита и не стала вдаваться в подробности, ограничившись подтверждением той информации, которую дал им Пол. Наконец они от нее отстали, решив, что потом, когда нервное напряжение спадет, она сама все расскажет.

«А пока лучше всего оставить ее в покое», – подумала Джо, хотя тревожные предчувствия не оставляли ее.

Синди приехала в отель с небольшим опозданием, но, войдя в офис, поняла, что Стюарт сегодня вряд ли появится у себя в кабинете и что, скорее всего, он вернется к работе только после похорон матери, которые должны были состоятся в три часа пополудни.

Боль в плече немного утихла, после того как она приняла горячую ванну и хорошенько растерлась полотенцем, но мрачное настроение не покидало ее весь день.

Она работала размеренно и бездумно, как автомат, и даже не знала, что Стюарт уже приехал в отель, пока Сью не зашла к ней около половины шестого сказать, что босс хочет видеть свою секретаршу.

– Он у себя в апартаментах на последнем этаже.

– Спасибо, Сью. Прихвачу на всякий случай документы, которые он просил меня отпечатать. Наверное, он захочет их просмотреть.

Синди не стала дожидаться лифта, который кто-то держал на нижних этажах, и сразу направилась к лестнице.

Среди множества людей, спускавшихся по ступенькам в вестибюль, она вдруг узнала Пола, который, как ей показалось, имел вид унылый и растерянный. Конечно, это могла быть просто игра ее воображения, но он явно был так погружен в свои мысли, что никого вокруг не замечал, поэтому девушка торопливо проскочила мимо него и побежала на верхний этаж.

Она застала Стюарта в гостиной, он сидел на ручке кресла, сгорбившись, обхватив голову руками.

Синди быстро захлопнула за собой дверь и подошла к нему. Опустившись на одно колено, она тронула его за плечо:

– Стюарт... у тебя что-нибудь болит?

Он отпрянул, словно она обожгла его своим прикосновением, затем поднял голову и посмотрел ей в глаза. Его лицо казалось усталым, измученным и бесстрастным. Внезапно он начал смеяться, безрадостно и страшно, он хохотал, пока наконец Синди, у которой нервное напряжение достигло пика, не закрыла уши руками и не крикнула, чтобы он перестал.

– Господи... А ведь тебе почти удалось одурачить меня!

– Как это... что это значит? Что случилось? – обескураженно спросила Синди.

– Да встань ты с коленей, ради всего святого! Как я тебя называл – Божий ангел в человеческом обличье? Ну, может, когда-то у тебя и были крылья, но теперь ты стала такой же, как все остальные, ничуть не лучше. Господи... меня от тебя просто тошнит!

Глубоко потрясенная, Синди медленно поднялась.

– Да не стой ты столбом – иди отсюда! Глаза б мои тебя не видели!

– Я хочу знать, чем заслужила такое обращение. Что я натворила? – сказала она ледяным тоном.

Он снова начал смеяться.

– Да ладно... можешь не притворяться. Впрочем, так и быть, сделаю тебе одолжение – скажу, в чем дело. – Вдруг его голос изменился, и следующий вопрос прозвучал резко и страшно, как пистолетный выстрел: – Ты признаешься, что вчера вечером, оставив меня в бунгало, ты поехала к Полу?

– А, вот в чем дело! – Синди вздохнула с облегчением. – Да, я поехала к нему.

Стюарт смертельно побледнел, словно втайне надеялся, что она станет это отрицать, доказывать, что ничего подобного не было. Поднявшись с кресла, он подошел к окну, не глядя на нее, сжав кулаки.

– Но, Стюарт, это совсем не то, что ты думаешь. – Синди схватила его за рукав.

Он вырвался, но продолжал молчать, слушая ее сбивчивые объяснения.

– И ты хочешь, чтобы я поверил всему этому бреду? – наконец произнес он.

– Но это правда! – Синди возмущенно топнула ногой.

Стюарт повернулся к ней:

– Я просил тебя вчера остаться со мной на ночь. Помнишь? И я прекрасно помню, что ты мне ответила: «Не могу». Но я даже не представлял себе, что ты покинешь меня только для того, чтобы тут же отправиться к моему лучшему другу, Полу Бренту! Ты очень ловко все скрывала, вы оба молодцы. Поздравляю. Если бы я раньше знал... Кто бы мог подумать – ты, со своими высокими моральными принципами, со своими ханжескими взглядами! – презрительно продолжал он. – А какие проповеди ты мне читала в Муриваи-Бич, тогда, в субботу! Я чуть было не поверил в твои детские бредни. И все это оказалось фарсом – как легко его было разыграть с широко открытыми большими глазами, с невинным ангельским личиком!

Оскорбленная и потрясенная до глубины души, Синди набросилась на него:

– Да как ты смеешь! Я не намерена ни от кого выслушивать такие гнусности, в том числе от тебя. Все, что ты говоришь, – бессовестная, чудовищная ложь, и ты не станешь верить тому, во что не хочешь верить. Тебе гораздо легче притвориться, что я такая же, как Делия, такая же, как все остальные, ты не желаешь признавать, что ошибаешься и всегда ошибался!

Ее гневная отповедь, гордо поднятая голова, сверкающие гневом глаза – все это вызвало у Стюарта такую ответную ярость, что он захотел причинить ей боль, причем сильнее той, которую когда-то пришлось пережить ему самому. Он улыбнулся, движения его вдруг стали томными и ленивыми.

– Признаюсь, ты меня ловко обвела вокруг пальца, и даже не столько ты, сколько Пол. Мы ведь с ним поспорили...

– Как это... поспорили?

– А так, заключили пари. У Пола дома есть голова оленя с двенадцатью отростками на рогах, которую я всегда мечтал заполучить. Он это знал и обещал мне отдать ее с тем условием, что в течение месяца мне удастся соблазнить тебя.

– Ты что... ты хочешь сказать... что поставил на карту мою честь, мою жизнь ради какой-то прихоти... ради оленьей головы?!

– Ну, это очень ценный трофей. А в случае проигрыша я должен был поехать с Полом охотиться на Южный остров. Так что мне в общем-то было все равно, выиграю я пари или нет, потому что мы договорились охотиться до тех пор, пока я не подстрелю точно такого же редкого зверя. Но когда я думаю, как он ловко меня обошел, как он меня разыграл, у меня кровь закипает от злости.

Стюарт наблюдал за девушкой с жестокой усмешкой. Он видел, как у нее побелели губы и потемнели глаза, как она смотрела на него, словно ослепнув. Синди повернулась и пошла к двери, но не успела взяться за ручку, как Стюарт уже галантно распахнул перед ней дверь. Она плохо понимала, что происходит, и не замечала проходивших по коридору людей. Казалось, что во всем ее теле функционируют только ноги – они автоматически передвигались, неся ее вниз по лестнице, через фойе, на улицу.

Она не знала, зачем сошла с тротуара, зачем ступила на проезжую часть, даже не посмотрев по сторонам; почему ноги ее вдруг подогнулись и перестали ей служить, ее ослепил свет фар, оглушили пронзительные гудки и скрип тормозов. Потом вдруг все куда-то исчезло. Ни света, ни звука, ни чувств – настало благодатное, долгожданное забытье.

Глава 9

Прошло два или три дня, прежде чем Синди начала приходить в сознание. Однако тем, кто ждал этих первых признаков выздоровления около ее постели, показалось, что минули годы. Наконец завеса мрака приподнялась над ее сознанием, и Синди открыла глаза. Сквозь приспущенные венецианские жалюзи пробивалось закатное солнце, отражаясь в блестящем полированном полу.

По медицинским запахам Синди догадалась, где находится. Она озадаченно огляделась, в памяти начали всплывать события последнего времени. Сделав отчаянное усилие, она попыталась сесть на кровати, но ей это не удалось, она снова бессильно откинулась на подушки и закрыла глаза.

Она слышала приглушенные голоса, скрип резиновых подошв на скользком полу, шелест накрахмаленных белых халатов, но вскоре снова забылась до утра.

Она проснулась, чувствуя себя значительно лучше, хотя настроение у нее так и не поднялось выше нулевой отметки. Не смогло его поднять и жизнерадостное щебетание сиделки. На вопросы подошедшего к ней доктора девушка отвечала коротко и безжизненно.

Следующие несколько недель ее подвергали бесчисленным рентгеновским исследованиям и анализам. Она чувствовала, что ноги ее не слушаются, но сама удивилась, насколько ей это было безразлично. Она не могла больше ходить и, когда доктор сказал ей об этом, приняла известие даже не моргнув. Ей было все равно.

– Рентгеновские снимки и другие наши исследования ничего не прояснили, с физической точки зрения у вас все в порядке, – объяснял ей доктор Перавити. – Не могу пока сказать, сколько продлится это состояние, но уверен, что паралич временный. Вам будут делать физиотерапевтические процедуры каждый день. Это должно помочь, хотя выздоровление будет медленным и трудным. Впрочем, тут все зависит от вас, как вы будете нам помогать.

Однако шли недели, а депрессия Синди только усиливалась, и состояние ее не улучшалось. Каждый вечер к ней приходили Джо с Китом, родители тоже часто приезжали ее навещать, несмотря на большие расстояния. Хотя она наотрез отказывалась видеть Стюарта, он все равно часто приходил в больницу в тщетной надежде, что она передумает и разрешит впустить его в палату.

Наконец доктор Перавити начал догадываться о причине ее медленного выздоровления и решил поговорить с ней.

– Я не хочу ею видеть! – Синди отвернулась от доктора. – Прошу вас, скажите ему, чтобы он перестал сюда ходить. Я не передумаю.

– А теперь выслушай меня, Синди. Чтобы поправиться, тебе нужна воля к выздоровлению. Если у тебя ее не будет, ты можешь навсегда остаться калекой. Я хочу, чтобы ты позволила этому парню прийти – ради твоего же блага. Я подозреваю, что именно в нем кроется причина твоей депрессии.

– Я не хочу его видеть! Не хочу! – Синди сидела в инвалидном кресле, уставившись в окно.

– Ну, ты ведешь себя как избалованный ребенок. Или ты согласишься, чтобы мистер Ньюман навестил тебя и уладишь с ним все ваши разногласия, либо мне придется выписать тебя из больницы. Пойми, мы не сможем тебя вылечить, если ты сама нам не поможешь в этом. Так что подумай хорошенько. Помни, что от этого страдаешь не ты одна, но и твои родные, ты причиняешь им столько ненужного беспокойства.

Доктор Перавити терпеливо ждал ее ответа. Он был тихий, серьезный человек – редкие качества для людей из племени маори, многих представителей которого Синди встречала еще в Апити. Но при этом у него было удивительное чувство юмора, большое доброе сердце, и порой ему удавалось хоть на время разогнать ее уныние.

– Хорошо, пусть приходит, – сказала Синди сдавленным от сдерживаемых эмоций голосом.

– Вот и молодец. Я пришлю его сюда, как только он появится.

Синди так и сидела, не двигаясь, спиной к двери, пока в комнате не потемнело и не наступил вечер. Она отказалась от ужина и молча ждала, не включая свет, когда придет Стюарт.

Вечер тянулся медленно, и Синди почувствовала первый после аварии прилив эмоций. Каждый раз, когда она слышала приближавшиеся к палате шаги, ее сердце начинало взволнованно колотиться, а потом замирало от разочарования, если человек проходил мимо и дальше по коридору.

Может, он не придет сегодня вечером. Может, он наконец потерял надежду, что она захочет его увидеть, и перестал ходить в больницу. Может, он вообще никогда не придет. Синди с удивлением обнаружила, что эти подозрения вызвали в ней волну страха.

– Синди?

Она подпрыгнула на кресле, услышав этот голос, обернулась и увидела массивную фигуру – Стюарт топтался у входа в палату. Весь ее страх сразу же испарился, и на смену ему пришло головокружительное счастье, от чего ей захотелось кричать и смеяться, вскочить на ноги – если бы она только могла! – броситься ему на шею, обнять его, сказать, как она без него страдала. Но она не сделала ничего подобного. Она продолжала сидеть тихо, не отзываясь.

– Синди, ты спишь?

Мужество оставило ее. Проследив краем глаза за длинной тенью на полу, девушка поняла, что Стюарт повернулся, собираясь уйти, и заставила себя ответить.

– Нет. – Она увидела, что он снова повернулся к ней, низко опустив голову.

Некоторое время он молчал.

– Хочешь, я включу свет?

– Нет. У окна есть стул.

Синди напряженно ждала, когда он усядется рядом с ней. Тишина становилась непереносимой.

– Как ты себя чувствуешь? – через некоторое время спросил Стюарт.

– Хорошо. Со мной все в порядке.

– Я знаю, у тебя ноги парализованы.

– А, это! – Она презрительно хмыкнула. – Доктор Перавити говорит, что во всем виноват мой мозг, что я могла бы ходить, если бы захотела.

– А ты не хочешь?

– А зачем? – горько спросила она.

Стюарт ничего не ответил. Он долго молчал, собираясь с духом, и наконец заговорил:

– Я не знаю, что сказать и как тебе объяснить, но я бы лучше... лучше бы мне самому попасть под колеса, чем видеть, что с тобой такое случилось. Это я во всем виноват, и поверь, я очень об этом сожалею.

– А я нет. Это был несчастный случай, я сама выбежала на дорогу перед машиной – не ты же меня под нее толкнул, так что не нужно думать, что в случившемся есть твоя вина.

– Я виделся с Полом после твоей аварии.

– Да? Надеюсь, он уверил тебя, что я не бегаю тайком из больницы, чтобы повидаться с ним ночью, – саркастически заметила Синди.

Стюарт мужественно пропустил это мимо ушей.

– Ты ведь знаешь, мне очень трудно просить прощения, я тебе такого наговорил тогда, в гостинице, что даже не знаю, сможешь ли ты меня простить. Пол рассказал мне всю правду сразу после того, как ты попала под машину. Он ведь тогда просто пошутил, сказав, что у вас что-то было, хотел меня подразнить, и все. А я принял его слова всерьез и не дал ему объяснить, что это была шутка.

Последовала долгая пауза, Синди замерла в кресле, сжав кулаки.

– Я стал причиной твоего несчастья, – сказал Стюарт, голос его дрожал от глубокого душевного волнения. – Если бы я тогда не дал волю своему гневу, с тобой ничего не случилось бы.

Синди продолжала молчать, ждать, надеяться, она хотела услышать, что он ей верит и что рассказ о пари был глупой выдумкой.

– Ты что, так ничего и не скажешь? Я ночами не сплю, мне так страшно думать, что ты никогда больше не сможешь ходить, хотя доктор утверждает, что выздоровление зависит только от тебя. Если ты не хочешь меня простить, может, хотя бы пожалеешь меня? Умоляю тебя, постарайся выздороветь, как доктор тебя просит, чтобы вернуть мне хоть часть того душевного спокойствия, которое у меня когда-то было.

Синди закрыла глаза, ее охватило смертельное разочарование.

– Пусть тебя не волнует, буду я ходить или нет. Не стоит из-за меня терять сон. Меня это нисколько не волнует...

– Тогда в чем же дело?

– Ты веришь, по-настоящему, искренне веришь, что в ту ночь между мной и Полом ничего не было? – тихо спросила она.

– Да. Видишь ли, если бы я тогда же задумался хоть на минуту, мне сразу стало бы ясно, что ты говоришь правду, но я, как ты однажды заметила, заранее готов видеть порок в каждой женщине.

– Ты говоришь это не потому, что твои слова помогут мне вылечиться?

– Нет, детка, нет. Я верю тебе, и ты тоже должна мне верить.

– А... то пари? – чуть слышно прошептала она, потому что голос изменил ей.

– Какое пари?

– То, которое вы заключили с Полом.

– А, да! Стыдно признаваться, но это, к сожалению, чистая правда. Мы с Полом действительно заключили на тебя пари, но я его отменил как раз накануне того, как мы с тобой поехали на выходные к маме в Муриваи-Бич. Помнишь, Пол приходил ко мне на работу?

– Ты вышел из игры? Почему?

– Потому что к тому времени я уже знал тебя лучше, чем в нашу первую встречу. Твоя невинность и добродетельность успели меня покорить, мне было стыдно, что я хотел покорить тебя на спор. Если бы дело касалось кого-нибудь другого, я бы и сомневаться не стал, но ты – другое дело. Ты была такая чистая, неиспорченная, к тому же я дал клятву своей экономке в тот первый вечер, когда привез тебя к себе домой.

– А в чем ты ей поклялся?

– Не покушаться на твою невинность.

– А ты бы нарушил обещание, если бы я этого захотела?

– Да, – совершенно искренне признался Стюарт. – Это было частью уговора – что я не трону тебя против твоей воли. Моя задача заключалась в том, чтобы ты сама согласилась.

– Понятно. Стюарт, зачем тогда ты представил дело так, будто ваше с Полом пари еще в силе?

– Не знаю, наверное, мне хотелось уязвить и оскорбить тебя. Мысль о том, что вы с Полом вместе провели ночь, была невыносима, я сходил с ума от ревности, совершенно перестал соображать... А отказался я от нашего пари потому, что вдруг в первый раз в жизни почувствовал, что у меня есть... совесть.

– О, Стюарт! – Синди залилась тихим счастливым смехом, а в следующую секунду слезы радости ручьем побежали у нее из глаз.

– Что такое? – Стюарт встал со стула и опустился перед ней на колени. – Почему ты плачешь? У тебя что-нибудь болит?

– Нет. – Она засмеялась сквозь слезы, порывисто подняла руки, обняла его за шею и крепко прижала к себе.

Он вздрогнул, потом осторожно отстранился и с удивлением спросил:

– Как я должен это понимать? Ты прощаешь меня? Но ведь по моей вине ты попала в больницу!

– То, что я попала в больницу, волнует меня меньше всего, я же тебе уже говорила. Если ты мне по-настоящему веришь и если твои слова, или хотя бы часть из них, насчет пари, окажутся правдой, то мне больше ничего не надо.

– Но я не понимаю... Твои ноги...

– Мои ноги будут делать то, что я им велю! – Она радостно рассмеялась. – Я буду ходить, вот увидишь. Я буду бегать, не успеешь ты и глазом моргнуть. Прости, что тебе пришлось провести из-за меня столько бессонных ночей, но я ведь не специально это сделала – просто потеряла волю к жизни и мне ничего уже не хотелось: ни ходить, ни жить.

Он прикоснулся ладонью к ее щеке.

– Стюарт, пожалуйста, включи свет.

– Нет. Ты не представляешь, как ужасно выглядит человек, который провел столько бессонных ночей.

– Ах, Стюарт! Какой ты все-таки тщеславный! – расхохоталась Синди.

– Неправда! – быстро возразил он.

– Ах, типичный новозеландский мужчина, настоящий мачо, да? – не унималась девушка. – Ни за что не признается в слабости, чтобы не растерять ненароком свою мужественность.

– Ангел мой!

Синди едва расслышала эти слова сквозь смех – скорее, прочитала по губам.

– Ты завтра придешь ко мне? – умоляюще спросила она.

– Конечно, детка.

– Только отоспись как следует, тогда будешь выглядеть значительно лучше, – не могла не добавить она и с восторженным визгом накрыла голову подушкой, когда Стюарт с шутливо-угрожающим видом склонился над ней.

После его ухода Синди долго лежала в темноте без сна, счастливая. На губах у нее блуждала улыбка – впервые за долгое время. «Я снова буду ходить, и очень скоро», – пообещала она себе.

Стюарт навещал ее каждый вечер. Он очень похудел, на лице появились морщинки, которые его старили, но шли дни, и скоро он снова стал прежним.

Они весело проводили время, много смеялись и шутили, даже иногда пускались в свои прежние перепалки, но уже без злобы, без сарказма, без желания уязвить друг друга, как бывало раньше.

Когда Синди уставала, они сидели в мирной тишине, время от времени она косилась на него и видела, что он тоже смотрит на нее странным, непроницаемым взглядом, и в глазах его появлялось загадочное, незнакомое Синди выражение. Сердце ее начинало учащенно биться, она быстро отворачивалась и принималась сосредоточенно чистить апельсин или наливала себе стакан воды, хотя ей совсем не хотелось пить.

Иногда по выходным Стюарту разрешали возить ее на машине за город, тогда они ехали в необжитые уголки Северного острова, и восхитительные виды тропической природы заставляли девушку замирать в восхищенном молчании.

Наконец пришло время, когда Синди снова встала на ноги и могла уже пройти значительное расстояние без посторонней помощи.

Радостная, как ребенок, который хочет показать взрослым какую-то особую, редкостную находку, она неуклюже и медленно, но гордо шла навстречу Стюарту по больничному коридору.

– Скажи, правда, у меня здорово получается? – смеялась она.

– Ты у меня просто умница. – Стюарт наклонялся и целовал ее в щеку – единственная вольность, которую он позволял себе, навещая ее в больнице.

– Пойдем на улицу? – спросила Синди однажды, глаза ее сияли. – Посидим на траве. У меня есть для тебя потрясающая новость. Медсестра меня отпустит.

– Конечно, почему же нет?

– Чудесный сегодня день, правда? – выдохнула девушка, смежив веки и подставляя лицо легкому ветерку и солнцу. Она снова открыла глаза и улыбнулась Стюарту, но тут же сердце ее тоскливо сжалось, потому что он нахмурился и отвернулся. Последнее время это бывало с ним все чаще. – Стюарт, что случилось?

Он натянуто улыбнулся:

– Ничего. А в чем дело?

Синди пожала плечами.

Они молча прошли по зеленой лужайке к группе деревьев, в тени которых стояла свободная скамейка.

– Давай немного посидим тут, хорошо? – Синди с облегчением опустилась на деревянное сиденье. – Стюарт... – Она уставилась на свои руки, сложенные на коленях. – Знаешь, ты можешь не приходить, это не обязательно.

– Не приходить?

– Не навещать меня – если тебе не хочется. Тебе, должно быть, это в тягость, ты ведь ходишь сюда каждый день вот уже целый месяц.

– Если не хочешь меня видеть, так и скажи! – вспылил Стюарт.

– Нет, дело не в этом. Просто мне показалось...

– Так ты хочешь, чтобы я к тебе ходил или нет?

– Да, конечно...

– Ну тогда к чему вообще этот разговор?

Синди промолчала в замешательстве, чувствуя, что с ним что-то происходит. У нее внутри все оборвалось, она была в смятении и тревоге.

Стюарт опять ускользает от нее, она не понимает почему и не в силах ничего с этим поделать.

– Как... как там поживает миссис Рифтон?

– Ты же сама знаешь, – ответил Стюарт, нарочно не желая вступать в разговор. – Она же приходила к тебе на днях, разве нет?

– Да.

Молчание.

– А как твоя новая секретарша, справляется с работой? – Синди в отчаянии попыталась предложить другую тему.

– Нет, совсем бестолковая.

– Жаль.

– А что это за великая новость, которую ты хотела мне сообщить?

– А, это насчет Джо и Кита. У них родился сын. Вчера. – Синди радостно встрепенулась и живо повернулась к нему. – Знаешь, такой замечательный малыш, просто прелесть...

– Как это младенец, которому всего один день от роду, может быть «таким замечательным»? – язвительно поинтересовался Стюарт.

– Нет, он не то чтобы замечательный, а просто такой крошечный... Они хотят назвать его Майклом. Джо такая гордая, и Кит тоже. Ты бы слышал, как он хвалится сыном – уже, представляешь?.. – Смех замер у Синди на губах, когда Стюарт вдруг раздраженно поднялся.

– Что ты будешь делать, когда тебя отсюда выпишут? – спросил он после минутного неловкого молчания. – Ты уже об этом думала?

– Думала... Я хочу поехать в Австралию... ну, то есть когда совсем поправлюсь.

– А когда вернешься?

– Даже не знаю, вернусь ли я.

– Что это значит? – резко сказал Стюарт.

– Хочу найти там работу.

– Чтобы потом выйти замуж за какого-нибудь австралийского богатея, да? – горько продолжил он. Снова вспомнил Делию?

– Нет, ни за что. Я не стала бы жить ни в какой другой стране, кроме Новой Зеландии.

– Любовь изменила бы твои убеждения.

Синди покачала головой:

– Никогда.

«И никогда я больше не полюблю другого мужчину», – добавила она про себя.

– А где именно ты хочешь остановиться в Австралии?

– Наверное, в Перте. Я слышала, там очень красиво, – беззаботно отозвалась девушка. Она пришла к этому решению совсем недавно – поняла, что лучше уж уехать от Стюарта подальше, чем видеть его каждый день и чувствовать, как он все больше отдаляется от нее. «Бежать, и чем дальше, тем лучше», – повторяла она про себя, словно расстояние могло помочь ей забыть его.

– Понятно, – только и сказал он в ответ.

Глава 10

Синди стояла в очереди среди других пассажиров, она уже должным образом заполнила таможенную анкету и держала ее в руке наготове, чтобы отдать офицерам, которые стояли на пропускном пункте.

Почему так медленно движется очередь? Что там за волокита? Она вздохнула, радуясь, что в Австралию можно полететь без виз и прививок. «Просто садитесь в самолет и летите, – сказали ей в туристическом агентстве. – В любой день недели, любым рейсом».

Девушка посмотрела на часы. Ровно восемь тридцать. Два часа назад она позвонила родителям в Апити и попрощалась дома с Джо и Китом. Она не хотела, чтобы они ехали провожать ее в аэропорт. Она ненавидела прощания на людных вокзалах, а аэропорту и подавно. Потому что, когда покидаешь страну, всегда кажется, что уезжаешь надолго, это совсем не то что переехать в другой город.

Прошло уже три недели с тех пор, как Синди в последний раз видела Стюарта. Вскоре после того, как она рассказала ему о своих планах отправиться в Австралию, ее выписали из больницы, и за все это время он ни разу не сделал попытки увидеться или каким-то образом связаться с ней. Значит, все! Конец. Но несмотря на это, девушка не могла уехать не попрощавшись. Она позвонила ему три часа назад, но ей сказали, что его нет дома.

Элизабет говорила с ней очень сурово, даже сердито.

– Не волнуйтесь, я передам ему сообщение. – Не «ваше сообщение» а просто «сообщение», и она подчеркнула каждое слово, словно хотела что-то сказать этим Синди.

«О, не надо думать о Стюарте! Когда же очередь наконец сдвинется с места? Если я простою так еще немного, я закричу!»

– Ага, ты все еще убегаешь? Тебе не кажется, что пора уже бросить эти детские забавы?

На секунду Синди замерла, затем обернулась. Он стоял перед ней в своей характерной позе, засунув руки в карманы, и этот снисходительный взгляд тоже был ей знаком, и выражение лица – «ну вот, опять она за старое!», – он часто смотрел на нее так, будто она была ребенком, который вечно попадает в какие-нибудь дурацкие ситуации, не думая о последствиях.

Синди вдруг почувствовала страшную, чудовищную усталость, бешеный гнев и... неземное счастье, но она не позволила Стюарту угадать, какие чувства ею завладели.

– А как ты прошел? Сюда же не пускают без билета.

– Я объяснил ситуацию, офицер все понял и пропустил меня.

– Какую ситуацию?

– Что сегодня они недосчитаются одного пассажира, вернее, пассажирки. Я сказал, что она выходит замуж и через неделю или около того полетит уже не одна, а вдвоем с мужем. – Стюарт лениво улыбался, и уже во второй раз за вечер Синди почувствовала, что сейчас закричит, но на этот раз от радости.

– Не понимаю, о чем ты говоришь! – холодно сказала она. – Тебе лучше уйти, очередь начала продвигаться – наконец-то!

– А, ну раз ты так хочешь, хорошо, поженимся в Австралии. – Он встал рядом с ней и стал медленно двигаться вперед вместе с очередью.

Синди уставилась на него, разинув рот:

– Что?

– Хочешь, чтобы наша свадьба состоялась в Австралии?

– Нет! Я не...

– Вот и отлично, я тоже не хочу. – Он взял ее за руку и начал осторожно лавировать сквозь толпу к выходу.

На середине пути Синди удалось собраться с мыслями. Она отдернула руку.

– Да что ты делаешь, Стюарт!

Теперь остальные пассажиры начали обращать на них внимание и с интересом наблюдали за этой сценой.

– Нам еще надо устроить свадьбу.

– Какую свадьбу?

– Нашу.

Синди покачнулась.

– Нашу?

– Ну, ты ведь выйдешь за меня замуж, да? Самолет может улететь без одного пассажира, а вот свадьба не может состояться без невесты.

– Н-но...

– Никаких «но», сейчас не время. – Он опять взял ее за руку.

– Нет уж, погоди минуточку! – Синди снова попыталась высвободиться, но на этот раз он ее не отпустил. – Я не выйду за тебя, если... – начала она громко, но вдруг осеклась. – У меня багаж в этом самолете! – завопила она.

– Нет, его там нет.

– Что?!

– То, что слышала. Я его уже забрал.

– Да как ты... – Она не смогла докончить фразу, потому что Стюарт притянул ее к себе за руку и поцеловал прямо на глазах у улыбающихся пассажиров.

– Да, дорогая, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, – усмехнулся он, глядя в ее ошеломленное лицо, – но оставь эти нежности на потом, когда мы выйдем отсюда и останемся наедине.

– Ах-х-х ты!.. – Синди вырвала у него свою руку, глаза ее сверкали гневом. Она бросила анкету, которую все еще сжимала в кулаке, прямо ему в лицо. – Я никуда с тобой не поеду! Я не собираюсь выходить за тебя замуж, это уж точно! – Ей уже было все равно, что ее услышат посторонние. – Ты бесчестный, жестокий, высокомерный, угрюмый, равнодушный, неуравновешенный и...

– И ты меня любишь...

– Нисколечко!

– И я тебя люблю...

– Я... я...

– И мы с тобой поженимся.

Плечи Синди поникли. Ну зачем он так?.. Она устала, измучилась, ей хотелось плакать. Она почувствовала, как он обнял ее, но на этот раз не стала его отталкивать и замерла – опустошенная, беспомощная. У нее больше не было сил сопротивляться.

– Зачем ты это сделал? – устало спросила девушка, когда они сидели в его машине, на автомобильной стоянке аэропорта, вдвоем.