355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Карин Фоссум » Не оглядывайся! » Текст книги (страница 14)
Не оглядывайся!
  • Текст добавлен: 21 октября 2016, 23:04

Текст книги "Не оглядывайся!"


Автор книги: Карин Фоссум



сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)

– Большой или маленький? – спросил Йонас и спустился с последней ступеньки на пол. Мальчик был более чем на голову ниже его и худой, как щепка.

– Я хочу ковер такого размера, чтобы на нем уместились все стулья. Очень трудно мыть пол. Йонас кивнул.

– Пойдемте со мной наверх. Самые большие ковры наверху.

Он начал подниматься по лестнице. Хальвор последовал за ним. Ему не приходило в голову задавать вопросы, его как будто тянула вперед непреодолимая сила, он словно скользил по рельсам внутри черного тоннеля.

Йонас зажег шесть ламп, присланных ему из стеклодувной мастерской в Венеции. Они свисали с покрытых смолой балок на потолке и освещали большое помещение теплым, но ярким светом.

– Какой цвет вы себе представляли?

Хальвор остановился на самом верху лестницы и посмотрел вниз.

– Красный, пожалуй.

Йонас высокомерно улыбнулся.

– Я не хочу вас обидеть, – сказал он дружелюбно. – Но вы представляете себе, сколько они стоят?

Хальвор посмотрел на него, прищурясь. К нему возвращалось какое-то полузабытое чувство.

– Я, возможно, не выгляжу многообещающим клиентом,– сказал он спокойно.– Вероятно, вы хотели бы увидеть выписку из моего счета?

Йонас заколебался.

– Я прошу вас простить меня. Знаете, очень многие заходят сюда с улицы и попадают в неловкое положение. Я просто хотел, чтобы вы избежали такой ситуации.

– Это очень тактично с вашей стороны, – тихо заметил Хальвор.

Он прошел мимо Йонаса и подошел к большому ковру, висевшему на стене. Вытянул руку и провел по бахроме. На ковре были изображены вооруженные всадники.

– Два с половиной на три метра, – глухо сказал Йонас. – Хороший выбор. Изображает войну кочевников. Он очень тяжелый.

– Вы поможете мне с доставкой? – спросил Хальвор.

– Само собой. У меня есть фургон. Меня больше беспокоит другое. За ним сложно ухаживать. Для того чтобы вытряхнуть его, потребуется несколько человек.

– Я возьму его.

– Прошу прощения? – Йонас настороженно взглянул на странного покупателя. – Это почти самое дорогое, что у меня есть, – сказал он. – Шестьдесят тысяч крон. – Он пронзил Хальвора взглядом, называя цену. Хальвор и ухом не повел.

– Он этого, без сомнения, стоит.

Йонас почувствовал себя не в своей тарелке. Страх пополз по его позвоночнику вверх, как холодная змея. Он не понимал, чего парень хочет и почему он так ведет себя. Такой суммы у него не будет никогда, а если бы и появилась, он бы не потратил ее на ковер.

– Будьте так любезны, запакуйте его для меня, – попросил Хальвор, сложив руки на груди. Он облокотился на раскладной столик красного дерева, заскрипевший под его весом.

– Запаковать? – Йонас скривил губы в подобие улыбки. – Я скатаю его в рулон, заверну в полиэтилен и закреплю скотчем.

– Что ж, этого будет вполне достаточно.– Хальвор ждал.

– Будет довольно сложно спустить его вниз. Давайте я привезу его вам вечером и помогу расстелить.

– Нет-нет, – нетерпеливо возразил Хальвор. – Я хочу получить его сейчас.

Йонас заколебался.

– Сейчас? А – простите мне мой вопрос, – как вы хотите заплатить?

– Наличными, если вы их принимаете.

Он похлопал себя по заднему карману. На нем были выгоревшие джинсы с блеклой бахромой. Йонаса одолевали сомнения.

– Вам что-то мешает? – спросил Хальвор.

– Не знаю. Возможно.

– И что же это?

– Я знаю, кто ты такой, – внезапно сказал Йонас и почти по-матросски расставил ноги. Он сломал корку льда и почувствовал облегчение.

– Мы знакомы?

Йонас кивнул и положил руки на бедра.

– Ну же, Хальвор, конечно, мы знаем друг друга. Я думаю, что тебе пора идти.

– Почему это? Что-то не так?

– Хватит заниматься ерундой! – твердо сказал Йонас.

– Я полностью согласен! – кивнул Хальвор.– Спускайте ковер вниз, и немедленно!

– Знаешь, я передумал его продавать. Я уезжаю и хочу оставить его себе. Кроме того, он слишком дорогой для тебя. Давай по-честному: мы оба знаем, что у тебя нет денег.

– Значит, вы хотите оставить его себе? – Хальвор резко обернулся. – Ну, это я могу понять. Тогда я возьму другой.– Он снова посмотрел на стену и сразу показал на другой ковер, розовый с зеленым. – Будьте так добры, спустите его вниз для меня. И выпишите счет.

– Он стоит сорок четыре тысячи.

– Вполне достаточно.

– Не правда ли? – Йонас продолжал ждать, скрестив руки на груди; его черные зрачки напомнили Хальвору дробинки. – Перейду ли я все границы, если попрошу тебя показать, действительно ли у тебя есть деньги?

Хальвор покачал головой.

– Конечно нет. Вы же знаете, в наше время по внешнему виду уже не скажешь, есть у человека деньги или нет.

Он засунул руку в задний карман и вытащил старый кошелек. Из клетчатого полиэстера, на молнии, плоский, как лепешка. Засунул палец внутрь и позвенел монетами. Достал несколько штук и положил их на раскладной столик. Йонас, пораженный, смотрел, как пяти-, десяти– и однокроновые монетки собирались в маленькую кучку.

– Достаточно, – сказал он угрюмо. – Ты уже отнял у меня достаточно времени. Исчезни.

Хальвор посмотрел на него снизу вверх почти с обидой.

– Я еще не закончил. У меня есть еще. – Он снова покопался в кошельке.

– У тебя ничего нет! У тебя старая развалюха, где живет старуха, и ты развозишь мороженое! Сорок четыре тысячи, – сказал он резко. – Ты либо достанешь их немедленно, либо…

– Значит, вы знаете, где я живу? – Хальвор взглянул на него. Игра становилась опасной, но он почёму-то не боялся.

– У меня есть еще вот это, – сказал он внезапно и вытащил что-то из бумажника. Йонас недоверчиво посмотрел на него и на то, что он держал в руке, зажав двумя пальцами.

– Это дискета, – объяснил Хальвор.

– Мне не нужна дискета, мне нужны сорок четыре тысячи, – рявкнул Йонас, чувствуя, как страх заполняет все его существо.

– Дневник Анни, – тихо сказал Хальвор и помахал дискетой. – Она начала вести дневник несколько месяцев назад. В ноябре. Вы же знаете, какие они – девчонки. Им всегда надо хоть кому-нибудь обо всем рассказать.

Йонас тяжело вздохнул. Взгляд Хальвора пригвоздил его к месту.

– Я прочитал его, – продолжал Хальвор. – Там говорится о вас.

– Отдай его мне!

–  Ни за что!

Йонаса затрясло. Голос Хальвора сменил тембр и внезапно стал глубже. Как будто злой дух говорил устами ребенка.

– Я сделал несколько копий,– продолжал он.– А значит, я могу купить столько ковров, сколько захочу. Каждый раз, когда я захочу новый ковер, я просто сделаю еще одну копию. Понятно?

– Ты истеричный дрянной мальчишка! Из какого заведения тебя выпустили?

Йонас подобрался для прыжка. Он весил на двадцать килограммов больше и был в ярости. Хальвор отпрыгнул в сторону; торговец промахнулся и ударился головой о раскладной столик. Монеты разлетелись во все стороны и рассыпались по полу. Йонас выругался – такого Хальвор еще не слышал, хотя словарный запас его отца был практически безграничен. Через секунду он снова был на ногах. Один-единственный взгляд на потемневшее лицо убедил Хальвора в том, что битва проиграна. Хальвор бросился бежать вниз по лестнице, но Йонас догнал его и ударил в плечо. Парень упал, сильно ударившись всем телом о каменный пол.

– Не трогай меня, черт побери!

Йонас перевернул его на спину. Хальвор почувствовал его дыхание на своем лице. Руки сдавили его шею.

– Ты не понимаешь, что делаешь! – пробормотал Хальвор. – Тебе конец! Мне наплевать, что ты со мной сделаешь, но тебе конец!

Йонас был слеп и глух. Он поднял сжатый кулак и прицелился в маленькое лицо. Хальвора много раз били, и он знал, чего ждать. Костяшки пальцев ударили его под подбородок, и тонкая челюсть треснула, как сухая ветка. Нижние зубы с невероятной силой ударили о верхние, и крошечные частички раздробленной эмали смешались с кровью, текущей изо рта. Йонас продолжал бить, он больше не прицеливался, он опускал кулак куда придется, пока Хальвор метался из стороны в сторону. Наконец он промахнулся, попал по каменному полу и вскрикнул. Поднялся и посмотрел на руки. Немного отдышался. Все вокруг было в крови. Он посмотрел на то, что лежало на полу, и медленно выдохнул. Через пару минут его сердце снова билось в нормальном темпе, и мысли прояснились.

* * *

– Он ушел, – растерянно сказала бабушка, когда Сейер и Скарре появились в ее дверях и спросили о Хальворе. – Он сказал, что должен срочно увидеть одного человека. Кажется, его зовут Йонас. Он даже не поел.

Ее слова заставили Сейера дважды ударить кулаком по косяку двери.

– Ему кто-нибудь позвонил?

– Сюда никто не звонит. Только Анни иногда звонила. Он весь день сидел у себя в комнате и играл со своей машиной. А потом вдруг выбежал и исчез.

– Мы найдем его. Извините, у нас очень много дел.

– Это была плохая идея, – сказал Скарре, захлопывая за собой дверь, – самая плохая, какая только могла прийти ему в голову.

– Поживем – увидим, – сдавленно ответил Сейер, разворачивая машину.

– Я не вижу мотоцикла Хальвора.

* * *

Скарре выпрыгнул наружу. Сейер задержался, чтобы дать Кольбергу, который все еще лежал на заднем сиденье, собачий сухарь.

Дверь медленно открывалась; полицейские требовательно смотрели в объектив камеры под крышей. Йонас видел их из кухни. Какое-то время он еще посидел у стола, дуя на отбитые костяшки. Ни к чему спешить. Еще одна проблема убрана с дороги. Действительно, в его жизни многое произошло как-то сразу, но он всегда справлялся с проблемами. Убирал со своего пути одну проблему за другой. У него к этому талант. Совершенно спокойно он встал и спустился по лестнице.

– Куда торопимся? – с иронией сказал он. – Признаюсь, мне начинает казаться, что вы меня преследуете.

Сейер возвышался перед ним как столб.

– Мы кое-кого ищем. И вот подумали: может быть, он здесь?

Йонас вопросительно посмотрел на них, обвел взглядом комнату и развел руками.

– Здесь только я. И мне как раз пора закрываться. Уже поздно.

– Мы бы хотели осмотреть помещение. Очень быстро, разумеется.

– Честно говоря…

– Возможно, он проскользнул сюда незамеченным и где-то прячется. Никогда нельзя знать наверняка.

Сейер дрожал, и Скарре вдруг подумал: он выглядит так, будто у него под рубашкой прячутся семь ветров.

– Я закрываюсь! – резко сказал Йонас.

Они прошли мимо него и поднялись по лестнице. Огляделись. Заглянули в офис, открыли двери в туалет, поднялись на чердак. Никого не было видно.

– Кого вы надеялись здесь найти?

Йонас облокотился на перила и смотрел на них, приподняв брови. Его грудная клетка поднималась и опускалась под рубашкой.

– Хальвора Мунтца.

– И кто же это такой?

– Друг Анни.

– И что ему здесь могло понадобиться?

– Я точно не знаю… – Сейер невозмутимо ходил вдоль стен. – Но он намекнул, что собирается сюда. Он играет в детектива, и я думаю, мы должны остановить его.

– В этом я с вами целиком и полностью согласен, – кивнул Йонас и сдержанно улыбнулся. – Но ко мне не заходили никакие братья Харди.

Сейер пнул ковер, свернутый в рулон, носком ботинка.

– В доме есть подвал?

– Нет.

– Куда вы уносите ковры на ночь? Они остаются здесь?

– Большая часть. Самые дорогие я убираю в сейф.

– Вот как…

Он внезапно увидел маленький столик из красного дерева. На полу вокруг были рассыпаны монеты.

– Вы так небрежно обращаетесь с разменными монетами? – с любопытством спросил он.

Йонас пожал плечами. Сейеру не нравилось, что здесь так тихо. Ему не нравилось выражение лица торговца коврами. В углу он внезапно увидел розовое ведро для мытья пола и рядом с ним – половую щетку. Пол был мокрый.

– Вы сами моете полы? – тихо спросил он.

– Это последнее, что я делаю перед закрытием. Я экономлю на уборщице. Как видите, – сказал он, наконец, – здесь никого нет.

Сейер посмотрел на него.

– Покажите нам сейф.

На какое-то мгновение ему показалось, что Йонас откажется, но тот двинулся вниз по лестнице.

– Он на первом этаже. Конечно, вы должны на него посмотреть. Он, разумеется, закрыт, и никто не может спрятаться там.

Они проследовали за ним на первый этаж, а оттуда – в угол под лестницей, где увидели стальную дверь, очень низкую, но зато гораздо более широкую, чем обычные двери. Йонас подошел к ней и набрал шифр, повернул ручку вперед-назад несколько раз. Каждый раз они слышали слабый щелчок. Он все время работал левой рукой; это выглядело неуклюже, Йонас явно был правшой.

– Он так нужен вам, этот мальчик? И вы думаете, я могу спрятать его здесь?

– Возможно, – коротко ответил Сейер, следя за неуклюжими движениями левой руки. Йонас напряг все свои силы, чтобы открыть тугую дверь.

– Вам наверняка будет проще, если вы задействуете обе руки, – сухо заметил он.

Йонас приподнял бровь, как будто не понял. Сейер заглянул в маленькую комнату, в которой находились сейф поменьше, две-три картины, прислоненные к стене, и множество ковров, стоящих у стены и сложенных на полу.

– Вот и все.

Он вызывающе посмотрел на полицейских. Помещение заливал яркий свет двух длинных ламп дневного света на потолке. Стены были пусты.

Сейер улыбнулся.

– Но он был здесь, не так ли? Чего он хотел?

– Здесь никого не было, кроме вас.

Сейер кивнул и вышел. Скарре с сомнением посмотрел на шефа, но последовал за ним.

– Если он появится, вы свяжетесь с нами? – сказал наконец Сейер. – Ему сейчас нелегко, после всего, что произошло. Ему требуется помощь.

– Разумеется.

Дверь сейфа снова закрылась.

* * *

На парковке Сейер указал Скарре на место водителя.

– Выезжай задним ходом, а потом заедем во двор тут, наверху. Видишь?

Скарре кивнул.

– Остановись тут. Мы подождем, пока он выедет, и двинемся за ним. Посмотрим, куда он направится.

Им не пришлось долго ждать. Прошло не больше пяти минут, и Йонас показался в дверях. Он закрыл дверь, включил сигнализацию, прошел мимо серого «Ситроена» и исчез у выезда с заднего двора. Пару минут его не было видно, потом он появился в старом «Транзите». Тот остановился у выезда на дорогу, включился левый поворотник. Сейер отчетливо слышал, как стучит мотор.

– Ну конечно, у него есть фургон,– сказал Скарре.

– Цилиндр барахлит. Стучит, как старый катер. Трогайся, но будь осторожен. Он поедет вниз, к перекрестку, не подъезжай слишком близко.

– Ты не видишь, он смотрит в зеркало заднего вида?

– Не смотрит. Пропусти эту «Вольво», Скарре, зеленую!

«Вольво» затормозила – она обязана была уступить дорогу, – но Скарре кивнул и помахал ей. Шофер поблагодарил его раскрытой ладонью.

– Он мигает правым поворотником. Перестраивайся в правый ряд! Черт, слишком мало машин, он нас заметит.

– Он нас не видит, идет как по рельсам. Куда, ты думаешь, он направляется?

– Возможно, на улицу Оскаргате. Он же собрался переезжать, верно? Теперь аккуратно, он тормозит. Следи за машиной пивоваренного завода, если она проедет перед тобой, мы можем его потерять!

– Легко сказать. Когда ты купишь машину попроворнее?

– Он снова тормозит. Держу пари, он поедет по улице Бёрресенс. Будем надеяться, что «Вольво» поедет этой же дорогой.

Йонас легко и элегантно вел большой автомобиль по городу. Он включил поворотник, сменил ряд, приблизился к Оскаргате; теперь полицейские ясно видели, что он постоянно смотрит в зеркало заднего вида.

– Он останавливается у желтого дома. Это номер пятнадцать. Стоп, Скарре!

– Прямо здесь?

– Глуши мотор. Здесь он выйдет.

Йонас выпрыгнул из машины, огляделся и перешел улицу широкими шагами. Сейер и Скарре уставились на дверь, возле которой он остановился и зазвенел ключом. В руках у него был только ящик с инструментами.

– Он зайдет в квартиру. Мы пока подождем. Когда он будет внутри, ты добежишь до его автомобиля. Я хочу, чтобы ты заглянул в заднее окно.

– Что, ты думаешь, у него там?

– Мне страшно даже представить. Все, можешь бежать. Давай, Скарре!

Скарре выскользнул из машины и побежал, согнувшись, как старик, скрываясь за припаркованными машинами, обежал фургон кругом, приставил ладони сбоку к глазам, чтобы лучше видеть. Через три секунды резко обернулся и, так же, пригнувшись, вернулся назад. Рухнул на сиденье и захлопнул дверцу.

– Стопка ковров. И «Сузуки» Хальвора. Лежит сзади со шлемом на руле. Берем его?

– Нет. Сиди спокойно. Если я правильно угадал, он не останется тут надолго.

– И мы продолжим преследовать его?

– Это зависит…

– Там горит свет?

– Я не вижу. Вот он, возвращается!

Они пригнулись и увидели Йонаса, который остановился на тротуаре. Он поглядел направо, налево – и увидел длинный ряд припаркованных автомобилей по левой стороне. Больше ничего. Подошел к «Транзиту», сел в него, завел мотор и включил задний ход. Скарре приподнял голову над приборной доской.

– Что он делает? – спросил Сейер.

– Едет задним ходом. Теперь опять вперед. Теперь опять задним, наискосок через улицу и паркуется перед входом. Выходит. Идет к задней дверце. Открывает. Вынимает ковровый рулон. Садится на корточки. Кладет его себе на плечи. Немного покачивается. Кажется, рулон чертовски тяжелый!

– Боже мой, он сейчас упадет!

Йонас покачивался под весом ковра. Колени у него начали дрожать. Сейер положил руку на ручку двери.

– Он снова входит внутрь. Сейчас он наверняка пытается запихнуть ковер в лифт. Ему ни за что не внести этот ковер наверх пешком! Смотри на фасад, Скарре, посмотрим, включит ли он свет!

Кольберг вдруг заскулил.

– Тише, парень! – Сейер обернулся и похлопал пса по спине. Они ждали, глядя на фасад, на темные окна.

– Зажегся свет на четвертом. У него квартира на четвертом, как раз над аварийным выходом, видишь?

Сейер поднял глаза. На желтом окне не было занавесок.

– Не пора ли вмешаться?

– Не спеши. Йонас умен. Надо немного подождать.

– Но чего мы ждем?

– Свет погас. Может быть, он еще раз выйдет. Прячься, Скарре!

Они пригнули головы. Кольберг продолжал скулить.

– Если ты залаешь, я неделю не буду тебя кормить! – процедил Сейер сквозь стиснутые зубы.

Йонас снова вышел на улицу. Он выглядел усталым. На этот раз он не посмотрел ни налево, ни направо, сел в машину, захлопнул дверь и завел мотор.

Сейер приоткрыл дверцу.

– Ты поедешь за ним. Держи дистанцию. Я поднимусь в квартиру и проверю.

– Как ты туда войдешь?

– Я окончил курсы вскрывания замков. А ты нет?

– Конечно, конечно.

– Не потеряй его! Дождись, пока он не скроется за поворотом, потом следуй за ним. Когда увидишь, что он направляется домой, возвращайся в Управление и бери людей. Арестуй его дома. Не дай ему возможности переодеться или что-нибудь выбросить и ни словом не упоминай об этой квартире! Если он остановится по дороге, чтобы избавиться от мотоцикла, не вмешивайся. Понял?

– Но почему? – растерянно сказал Скарре.

– Потому что он вдвое больше тебя!

Сейер выскользнул из машины, взял Кольберга на поводок и потянул его за собой. Он пригнулся за машиной как раз в тот момент, когда Йонас тронулся с места – его «Транзит» направился вниз по улице. Скарре подождал несколько секунд, потом поехал за ним.

Сейер увидел, как обе машины исчезли из поля его зрения, свернув направо. Он перешел улицу, набрал несколько первых попавшихся цифр на домофоне, пробормотал в микрофон «Полиция». Раздался звуковой сигнал, и он вошел внутрь, проигнорировал лифт и быстро побежал на четвертый этаж. Там было две двери; прикинув, за какой из них располагается окно, в котором загорался и гас свет, он автоматически повернулся к нужной. На ней не было таблички с именем. Он взглянул на замок – простой английский замок. Открыл кошелек и поискал пластиковую карточку. Банковскую карточку было жалко; рядом с ней лежала библиотечная карточка с его именем и слоганом «Книга открывает все двери» на обороте. Он вставил карточку в щель, и дверь открылась. Замок он испортил, но, возможно, не окончательно. Квартира выглядела пустой. Сейер включил свет. Увидел ящик с инструментами посреди комнаты на полу и два табурета у окна. Небольшую пирамиду из банок с краской и пятилитровую канистру «Уайт спирита» под раковиной на кухне. Сейер ходил по квартире и прислушивался. Это была светлая квартира с большими арочными окнами и видом на улицу, в стороне от транспортных потоков. Старый дом начала века, с красивым фасадом и гипсовыми розетками на крыше. Из окна был виден пивоваренный завод и его отражение в реке. Сейер медленно брел из комнаты в комнату и оглядывался. Сюда еще не был проведен телефон, не было мебели, только пара картонных коробок, подписанных маркером, у стены. Спальня. Кухня. Гостиная. Прихожая. Пара картин. Полупустая бутылка «Кардинала» на кухонном столе. Много ковров, свернутых в рулоны, под окном в гостиной. Кольберг понюхал воздух. Он чувствовал запах краски, клейкой ленты и «Уайт спирита». Сейер еще раз прошелся по кругу, остановился у окна и посмотрел наружу. Кольберг явно забеспокоился. Сейер пошел за ним, открыл один за другим несколько стенных шкафов. Тяжелого рулона нигде не было видно. Пес завыл, исчез в глубине квартиры. Сейер последовал за ним.

Наконец Кольберг остановился перед дверью. Шерсть его стояла дыбом.

– Что это?

Кольберг понюхал дверную щель и поцарапал дверь когтями. Сейер обернулся – внезапно у него возникло странное чувство. Чьего-то близкого присутствия. Он положил руку на дверную ручку и нажал. Открыл дверь. Что-то черное с ужасной силой ударило его в грудь. В следующее мгновение все смешалось: боль, шипение, рычание и истеричный собачий лай. Огромный зверь вонзил ему в грудь свои когти. Кольберг прыгнул в тот момент, когда Сейер узнал добермана Йонаса. Он упал на пол под тяжестью двух собак. Инстинктивно перевернулся на живот, подняв руки над головой. Собаки свалились на пол, а он поискал вокруг что-нибудь, чем можно было бы ударить, но ничего не нашел. Он бросился в ванную, увидел половую щетку, бросился с ней назад; поставил палку между собаками. Они стояли на расстоянии пары метров друг от друга, тихо рычали и скалили зубы.

– Кольберг! – закричал он. – Это же сука, черт возьми!

Глаза Геры сверкали на черной морде, как желтые огни. Она стояла как черная пантера, готовая к нападению. Кольберг поднял уши. Сейер поднял швабру и сделал несколько шагов, чувствуя, как пот 'и кровь стекают по его телу под рубашкой. Кольберг увидел его, привстал и на секунду отвлекся от своего врага, который бросился вперед с открытой пастью, как черный снаряд. Сейер закрыл глаза и ударил. Он попал по загривку и закрыл глаза в отчаянии, когда собака согнулась, упала на пол и заскулила. Через мгновение он бросился к ней, схватил за ошейник, поволок за собой, открыл дверь в спальню, мощным пинком зашвырнул внутрь и снова закрыл дверь. Потом соскользнул по стене на пол. Посмотрел на Кольберга, который продолжал стоять в оборонительной позиции.

– Черт возьми, Кольберг. Это же сука! – Он вытер лоб. Кольберг подошел и лизнул его в лицо. Они слышали, как Гера скулит за дверью. Какое-то время он сидел, спрятав лицо в руках, пытаясь прийти в себя после шока. Осмотрел себя: его одежда была вся в собачьей шерсти и крови. У Кольберга кровоточило ухо.

Наконец Сейер поднялся. Побрел в ванную. На полу в душе, на коврике, черный и мягкий, как шелк, горько скулящий живой комочек.

– Ничего странного, что она напала, – прошептал он. – Она хотела защитить щенков.

Рулон лежал у стены. Сейер присел на корточки и осмотрел его. Он был туго скатан, обтянут полиэтиленом и тщательно перевязан ковровым скотчем – такой почти невозможно отодрать. Сейер принялся теребить и рвать его, обливаясь потом. Кольберг тоже начал скрести, царапать, желая помочь, но Сейер отогнал его. Наконец он надорвал ленту и принялся разрывать пластик. Поднялся, дотащил рулон до гостиной. Гера скулила в спальне. Снова наклонился и сильно пнул рулон. Ковер начал разматываться, медленно и тяжело. Внутри лежало сдавленное тело. Лицо было разбито. Скотчем были перетянуты рот и нос, или, скорее то, что от них осталось. Сейер покачивался, глядя на труп Хальвора. В какой-то момент ему пришлось отвернуться и опереться о стену. Потом он отцепил от ремня свой телефон. Выглянул в окно, набрал номер. Проследил глазами за сухогрузом, идущим вниз по реке. И услышал гудок, протяжный печальный гудок. Я иду, как будто говорил он. Вот я иду, спешить мне некуда.

– Конрад Сейер, Оскаргате, пятнадцать, – сказал он в трубку. – Мне нужно подкрепление.

* * *

– Хеннинг Йонас? – Сейер повертел ручку между пальцами и посмотрел на допрашиваемого.– Вы знаете, почему вы здесь?

– Что за вопрос? – голос звучал хрипло.– Позвольте сказать вам одну вещь: всему есть пределы, и моему терпению тоже. Но что касается Анни, мне больше нечего сказать.

– Мы не будем говорить об Анни,– пообещал Сейер.

– Хорошо.

Он немного покачался на стуле, и Сейер увидел, что с его лица исчезло напряжение.

– Хальвор Мунтц словно сквозь землю провалился. Вы все еще уверены, что не видели его?

Йонас сжал губы.

– Абсолютно. Я его не знаю.

– Вы в этом уверены?

– Возможно, вы мне не поверите, но я продолжаю оставаться в трезвом уме, несмотря на постоянное давление со стороны полиции.

– Мы просто удивились, увидев его мотоцикл в вашем автомобиле. В «Транзите».

Послышался приглушенный хрип.

– Прошу прощения, что вы сказали?

– Мотоцикл Хальвора.

– Это мотоцикл Магне,– пробормотал он.– Я обещал парню починить его.

Он говорил очень быстро, не глядя Сейеру в глаза.

– Магне ездит на «Кавасаки». К тому же вы не имеете никакого представления о мотоциклах, вы специалист совсем в другой области, мягко выражаясь. Попробуйте еще раз, Йонас.

– Ладно, ладно! – Он вскипел и перестал владеть собой, крепко схватился за стол двумя руками. – Он вломился ко мне в галерею и стал мне угрожать! Намекал, что у него есть на меня какой-то компромат! Вел себя как сумасшедший или наркоман, заявил, что хочет купить ковер. Денег у него с собой, конечно, не было. Ну я и потерял голову. Дал ему оплеуху. Он вел себя отвратительно. Я забрал его мотоцикл. В качестве наказания. Пусть сам за ним приедет. Ему придется извиниться, чтобы получить его назад.

– Всего лишь дали оплеуху? Но ваша рука довольно серьезно повреждена? – Сейер покосился на содранную кожу на костяшках пальцев Йонаса. – Дело в том, что ни одна душа не знает, куда он делся.

– Он, вероятно, просто сбежал, поджав хвост. Вероятно, ему есть в чем себя винить.

– У вас есть какие-нибудь предположения?

– Вы расследуете убийство его возлюбленной. Возможно, вам следует начать с этого.

– Вы не должны забывать, Йонас, что живете в маленьком городке. Слухи распространяются быстро.

Йонас так сильно вспотел, что рубашка приклеилась к его груди.

– Я скоро переезжаю, – пробормотал он.

– Вы об этом уже говорили. Переезжаете в центр, не так ли? Итак, вы преподали Хальвору урок. Оставим его пока в покое?

Сейер чувствовал себя нехорошо, но не показывал вида.

– Возможно, дело в том, что вы легко теряете голову, Йонас? Поговорим немного об этом. – У него снова закружилась голова. – Начнем с Эскиля.

Йонас наклонился и достал из кармана сигарету. Выпрямился он не сразу.

– Нет, – простонал он. – У меня не хватит здоровья снова говорить об Эскиле.

– Мы будем говорить столько времени, сколько потребуется, – жестко сказал Сейер. – Начните с того дня, с седьмого ноября, с того момента, как вы проснулись, вы и ваш сын.

Йонас слабо покачал головой и нервно облизал губы. Единственное, о чем он мог сейчас думать,– это о дискете, содержание которой ему так и осталось неизвестным. Сейер забрал ее и прочитал все, что написала Анни. Эта мысль просто сбивала его с ног.

– Об этом сложно говорить. Я постарался забыть об этом. Что, во имя всего святого, вы хотите извлечь из этой старой трагедии? Вам что, нечем больше заняться?

– Я понимаю, что это сложно. Но все равно попытайтесь. Я знаю, что вам было тяжело и что вам нужна была помощь. Расскажите мне о нем.

– Но почему вы вдруг вспомнили об Эскиле!

– Этот мальчик был важной частью жизни Анни. Нужно проверить все, касающееся Анни.

– Я понимаю, понимаю. Я просто сбит с толку. На какое-то мгновение я подумал, что вы подозреваете меня – вы знаете в чем. Что я имею какое-то отношение к смерти Анни.

Сейер улыбнулся на редкость широкой улыбкой. Он удивленно посмотрел на Йонаса и покачал головой.

– Неужели у вас былмотив для убийства Анни?

– Конечно нет,– лихорадочно выпалил Хеннинг.– Но, чтобы быть честным, было нелегко решиться позвонить вам и рассказать, что она была у меня в машине. Я понимал, что это равносильно тому, чтобы высунуть голову из воды.

– Мы бы все равно это выяснили. К тому же вас видели.

– Именно так я и думал. Поэтому и позвонил.

– Расскажите мне об Эскиле, – невозмутимо повторил Сейер.

Йонас осел и затянулся сигаретой. Он выглядел сбитым с толку. Губы его шевелились, но он не издавал ни звука.

Мыслил он ясно, но комната уменьшилась в размерах, и до него доносилось лишь дыхание человека по другую сторону стола. Он бросил взгляд на часы на стене, чтобы собраться с мыслями. Был ранний вечер. Шесть часов.

Шесть часов. Эскиль проснулся с воодушевленными криками. Бился между нами в постели и бросался в разные стороны. Хотел тут же встать. Астрид необходимо было поспать еще, она плохо спала, поэтому встать пришлось мне. Он вышел со мной из комнаты, пошел в ванную, повис на моих штанинах. Его руки и ноги были везде, а изо рта вечно несся шквал громких звуков. Потом он извивался как угорь, когда я, теряя терпение, пытался одеть его. Не хотел надевать памперс. Не хотел надевать одежду, которую я ему нашел, взобрался на крышку унитаза, пытался сорвать вещи с полки под зеркалом. Флакончики и баночки Астрид упали на пол и разбились. Я спустил его вниз и тут же был пойман за штаны. Я осадил его, сначала дружелюбно, положил ему в рот таблетки «Риталина», но он их выплюнул, схватил занавеску ванной и умудрился сорвать ее. Я оделся, следил, чтобы он не навредил себе и ничего не сломал. Наконец мы оба были одеты. Я поднял его и понес на кухню, чтобы посадить в кресло. По пути он внезапно откинул голову назад и ударил затылком по моему рту. Губа треснула. Пошла кровь. Я пристегнул его и намазал бутерброд, но он не хотел есть то, что я приготовил, он качал головой и опрокинул тарелку, уронил ее со стола, крича, что хочет колбасы.

– Йонас? – повторял Сейер. – Расскажите мне об Эскиле.

Йонас очнулся и посмотрел на него. Наконец он принял решение.

– Ну что ж, как пожелаете. Седьмое ноября. День, ничем не отличающийся от других, то есть неописуемый день. Он был атомной бомбой, терроризировал всю семью. Магне все хуже учился в школе, старался как можно реже бывать дома, исчезал с приятелями после обеда и вечерами. Астрид не высыпалась, мне не удавалось вовремя открывать магазин. Каждый прием пищи был испытанием. Анни,– сказал он вдруг и печально улыбнулся,– Анни была единственным светом в окошке. Она приходила и забирала его, когда у нее было время. Тогда в доме наступала тишина, как после урагана. Мы падали там, где сидели или стояли, и отлеживались – приходили в себя. Мы были изнурены и отчаялись, никто нам не помогал. Мы получили однозначный ответ: он никогда этого не «перерастет». У него всегда будут проблемы с концентрацией, и он останется гиперактивным до конца жизни, и вся семья должна приспособиться к нему на долгие годы. На годы. Вы можете себе это представить?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю